Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Старая калитка - Алекс Веагур на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Когда в долине почти тысячи учёных прошёл траур, всё было готово. Наконец, самое совершенное и защищённое оборудование отправится в столицу — подтвердить или опровергнуть результаты тех злополучных исследований!

«Лучше поздно, чем никогда, — сказал главный атомщик. — И это не только дань памяти. Это дело чести для каждого из нас».

Но в столице учёные столкнулись с неожиданной проблемой: калитка для изучений теперь закрыта.

Всё! Табу! Баста, товарищи атомщики!

Как сказали в мэрии, время для опытов уже прошло, и посягать на непознаваемое больше не нужно, а всё, что теперь остаётся — это с благодарностью принять подарок высших сил, дабы не осквернить своим невежеством животворящую силу «райских ворот».

Получив от ворот поворот, атомщики вернулись в свою обитель. И поклялись сделать всё возможное, чтобы закончить Большой Ускоритель в ближайшие сроки.

«Кто из людей не задумывался, — спрашивал с надрывом главный атомщик, — хоть на минуту, хоть на одно короткое мгновение: как же появилась Вселенная? Кто её создал? Откуда Начало? И есть ли Конец? Существуют ли границы Мироздания?

И кто из учёных не мечтал найти ответы на эти вопросы — хотя бы мизерную часть этих ответов?»

Главный атомщик от волнения закашлялся и зажал рот тыльной стороной пясти. Кто-то из рядом стоящих сунул ему платок.

«В ваших глазах, дорогие коллеги, друзья, единомышленники! я вижу такое же нетерпение, такую же радость, такой же огонь! — всё, что ощущаю у себя. И это придаёт мне силы. То же самое видите вы, и это придаёт силы вам!

Очень скоро мы закончим стройку всей нашей жизни — я говорю о человеке в целом. Ведь наш Большой Ускоритель — это венец научной мысли всего человечества! И именно с его помощью Человек сможет прикоснуться к истокам Мироздания. Именно с помощью нашего Ускорителя Человек выйдет за пределы ему вверенного и очерченного. И какое же это счастье — быть участником такого большого события!

Ведь кто знает: быть может, именно сейчас кто-то смотрит на нас Оттуда и… восторгается своим детищем. Гордится им. И верит в него».

Главный атомщик снова замолчал, зажав рот скомканным платком. Его плечи слегка содрогались.

«Это наш триумф, — прохрипел он волнительно. — Триумф для всех учёных — здравствующих, почивших, сбившихся с пути или добравшихся до цели. Но также это триумф и для тех, кого осмеяли (с высоты, с низов — совсем неважно!) или заклеймили — заклеймили чужим грузом, дурацкими салютами или никчёмными идиомами».

— Да здравствует… Человек! — почти закричал оратор уже в конце и сошёл с трибуны. Надрывный кашель окрасил его белый платок кровью, но этого никто не заметил.

Долина учёных — экзальтированных в моменте, но погрязших в пожизненном долге — разразилась овациями.

Когда буря эмоций затихла, воздух чуть ли не искрился. Кто-то предложил приурочить запуск Большого Ускорителя ко дню рождения недавно почившего собрата, и его поддержали. Единогласно.

До дня рождения атомщика Козлова, вынесенного на щите из опалы, оставалось около трёх месяцев.

Глава шестая

Тем временем цифры над калиткой неустанно менялись.

Непомерная стоимость для одних оказывалась по карману другим. «Другие» же на собственном примере опровергали распространённое выражение, будто здоровье за деньги не купишь. Они оздоравливались и оздоравливали свои семьи. Проход через калитку омолаживал им кровь, лишал их опухолей, излечивал у них хронику. По слухам, у некоторых даже вырастали удалённые зубы! Тех же, кого калитка отправляла на тот свет, стали считать большими грешниками, недостойных «райских ворот». Всё по заслугам.

Когда счётчик опустился до «трёхсот», казна пополнилась годовым бюджетом. Это позволяло затыкать рты недовольным. Таких всегда хватало — такова уж человеческая природа. Некоторые недовольные снизошли до такой ереси, будто годовой бюджет с лидерских карманов затем снова же в этих карманах и оседал. Покачали головами «другие», пожали плечами на такие инсинуации и на всякий случай обнаружили у всех хаятелей подстатейные прецеденты — со всеми вытекающими.

Между тем, Ойкумена во главе с омолодившимися лидерами приняла беспрецедентное решение. Подарок для всех и каждого — включая недовольных и иже с ними. Теперь у всякого обыкновенного тоже появился шанс оздоровиться! Бесплатно. Даже если этот обыкновенный человек находится в тюрьме или лечится от скудоумия. Один шанс на всех, но всё-таки он есть. И имя этому шансу — государственная лотерея.

Со вторым осевшим в казну годовым бюджетом пришла весть с долины почти тысячи учёных. Почти достроенный Большой Ускоритель срочно потребовал новых капиталовложений: «И тогда очень скоро человек сможет изучать космологические модели у себя под носом!»

Но пришедший ответ обескуражил учёных. Оказывается, самая главная бухгалтерия всё подсчитала. И вердикт этой бухгалтерии гласил, что денежных вливаний на «мифологический создатель Вселенных» государство произвело уже предостаточно. А где же отдача? В свете же последних событий, сделавших атомщиков должниками на несколько поколений, финансирование следовало и вовсе прекратить.

На отметке «57» оздоровившиеся дважды впервые заговорили в узких кругах о бессмертии. И дело не в том, что они настолько хорошо себя почувствовали — настоящие лидеры свободны от иллюзий! Захотелось бессмертия другого — исторического, да чтобы на века! Для этих целей «другие» вдруг обнародовали законопроект о Большой Амнистии.

Суть закона сводилась к следующему. Все долги и судимости, возникшие с момента появления «райских ворот», аннулируются — полностью и бесповоротно. Даже самые огромные долги, и даже сроки за самые матёрые преступления! Вот такая благодать от высших сил и от высшего эшелона власти! Правда, в некоторых случаях есть небольшие оговорки, но они столь несущественны, что и для анналов истории не предназначены.

В качестве таких оговорок можно упомянуть бывших недовольных. Деяния, вменяемые им в вину, на все сто процентов сходят тем с рук, — но вместе с половиной трудового стажа. Так сказать, почти с чистого листа!

Или взять взяточников. Они также свободны от постыдных судимостей. Правда, сумма засветившихся взяток определяет размер их регулярных пожертвований на обустройство столицы — если точнее, на обустройство элитных загородных посёлков. Вот только жить там придётся уже совсем не им. Так сказать, с кем не поделился, тому и пригодился!

Или же атомщики из долины. Здесь вообще проще пареной репы. С них тоже снимается весь долг Козлова, но с одним условием. Если они успеют до обнуления калитки запустить свой распиаренный Большой Ускоритель — и без дополнительных вливаний от государства. Так сказать, чтобы получать, нужно показать!

Большая Амнистия будоражила население. А счётчик тем временем приближался к нулевой отметке.

Когда над калиткой вместо двух матовых цифр стала высвечиваться одна, народ заволновался.

— Где же обещанный выигрыш?! — спрашивали люди друг у друга и у различных поверхностей, предназначенных для анонимных вопросов. Стены домов, дороги, автобусы, лавочки и даже памятник Козлову — всё это и многое другое пестрело едким народным фольклором, выражающим недоверие ко всякого рода розыгрышам от государства.

«8».

«7».

«6».

«5».

«4».

С цифрой «3» в долине атомщиков собрали собрание. Все понимали, что до дня рождения Козлова старая калитка не дотянет. Но назревший вопрос, вынесенный на голосование, оказывался куда более актуальным: выпускать в свет недоношенное детище, тем самым сняв с себя и с потомков оковы финансовой кабалы, или признать детище замершим и нести дальше доставшуюся участь почившего в бо́зе собрата?

Еле державшийся на ногах главный атомщик, заслышав результаты голосования, опустил голову. Скомканный платок с кровяными кусочками выплеванных лёгких выпал из ослабленных пальцев. Когда приехала скорая, главный атомщик был уже без сознания.

* * *

До «единички» калитка добралась за один день.

У одного из лидеров неприлично багровел рубец на лице, что не вязалось с чистым телом его омолодившейся жены. За баснословные деньги рубец исчез. И осталось всего два использования калитки.

В тот же день раскошелился ещё один лидер: канючивший подросток выпросил у папаши избавление от подростковых прыщей. И вот прыщей не стало. И над калиткой, наконец, зардела стилизованная под аиста, опустившего голову, ярко-красная «единица».

Отчёт, сменивший к финалу цвет, поставил в ступор человека. Отцы конфессий сразу же увидели в том дурное предзнаменование. И потребовали от властей утвердить последнее использование калитки по-настоящему нуждающимся.

Кровавый аист молча ожидал развития событий.

И тут произошло чудо! Как раз в этот момент неожиданным образом выстрелила государственная лотерея. Когда озвучили имя счастливчика, в долине случился фурор. Победителем стал главный атомщик, таскающий в себе поражённые карциномой лёгкие.

Отцы конфессий выбор одобрили.

И вот настал этот день.

Площадь заполонила толпа. Казалось, что от этой толпы дрожит земля. Случалась история, и остаться в стороне никто не хотел.

Когда подъехала скорая, толпа расступилась и пропустила её до калитки.

Главного атомщика вывели под руки.

Он ступил на лужайку. От нахлынувших запахов детства у него закружилась голова. Он остановился и прикрыл глаза. Пахло свежескошенной травой, дворнягой Жучкой, навозом, парным молоком, дедовой рубашкой с заботливо пришитой латкой. А ещё — бабушкиным борщом, отстрелянными гильзами, валяющимися в комоде, пучками сухого укропа и берёзовыми вениками.

По щекам главного атомщика побежали слёзы, собираясь, будто в лощинах, в морщинистых складках; слёзы заполняли лощины, падали, стекали на худую шею, исчезали под рубашкой.

Когда главный атомщик открыл глаза, на его лице впервые за последний месяц висела слабая улыбка. Он попросил оставить его одного.

Проковыляв к калитке, он посмотрел на аиста — тоже, будто с какой-то надеждой, взиравшего в ответ.

Волосками, кожей, высушенным подкожным жиром, кровью, сухожилиями, костями, внутренностями, набрякшей простатой, гнилыми лёгкими — всем, что уже доживало, но ещё напоминало ему о жизни, главный атомщик ощутил чужеродность калитки.

Она была не из этого мира! И ему не требовалось никакого оборудования, чтобы понять это!

И такой вдруг страх обуял его от этого осознания, такой трепет коснулся его плоти, такая ясность ума его поглотила, и такое острое предчувствие его встряхнуло и закрутило в узлы, что посмотрел он на аиста — запуганный, трепещущийся, с ясным умом и закрученный в узлы, — посмотрел и тихо спросил:

— Но… почему?!

И вдруг, словно испугавшись, что ещё мгновение, и он уже не отважится, рванулся главный атомщик вперёд и прошёл под кровавым аистом!

Аист тут же лопнул мыльным пузырём, обдав тех, кто стоял рядом, брызгами и бросив к ногам человека у калитки золотистый тубус.

Пошёл мелкий дождь.

Сила, влившаяся в ослабшие чресла, превзошла всё, на что главный атомщик надеялся. Теперь, если бы он захотел, он мог и станцевать. Но почему-то вместо этого возникло двоякое ощущение, будто кто-то уже танцует сейчас: на его костях, на костях Козлова, на костях всех тех, кто когда-то жил здесь, или ещё живёт, или только собирается жить — танцует или просто горько плачет, плачет навзрыд и взахлёб.

И тут он увидел тубус.

Онемевшая толпа не отводила взгляда от последнего исцелившегося.

Поднял главный атомщик тубус. Открыл его.

Там лежал свёрнутый в трубочку пергамент. Когда человек развернул послание и прочёл, лицо его побагровело, сделалось серым, затем кровь с лица схлынула совсем.

Дрожь земли всё усиливалась. И тот, кто только что исцелился, понимал, что многотысячная толпа на площади здесь совсем не при чём.

Дрожь шла из долины — от недостроенного венца научной мысли, запущенного ещё до обнуления калитки.

Когда в недрах недоускорителя появилась нестабильность, учёные запаниковали.

Когда сгустки антивещества вышли из-под контроля, паниковать было уже некому.

Мир оказался под властью аннигиляции. Антиматерия пожиралась материей и наоборот. Всё живое и мёртвое исчезало, поглощалось, утрачивалось, разобщалось, дематериализовывалось, переходило в небытие — гинуло навсегда.

Вскоре, после разрушения Земли-57, катастрофа перешла во Вселенную.

Глава седьмая

«Дорогой отец!

Очень жаль тебя расстраивать, но я снова не справился с людьми. В пятьдесят седьмой раз.

Представляешь, их теперь погубил «создатель вселенных» собственного производства! На «пятьдесят семь» это был ускоритель сверхмалых частиц.

Нет, я в который раз не перестаю восторгаться их любознательностью! Как же всё-таки влечёт людей тема Мироздания! Наверное, именно за стремление к познаниям я и не списываю человека со счетов. Хотя меня в который раз мучает вопрос: почему, пройдя через тысячи войн, через исчезновения цивилизаций, добравшись до путешествий на орбиту или к другим планетам их системы, люди всё-таки умудряются уничтожить себя изнутри?!

Отец. Ты меня всегда учил, что для предупреждений напрямую нужны веские причины. Получив подобный сигнал однажды, люди также получают шанс избежать смертельной опасности. Но такие коррективы не остаются безнаказанными — от вмешательства извне генофонд человека словно заражается. В большинстве случаев это приводит к ужасным последствиям: человечество хиреет, иммунитет его истощается, и, в конце концов, люди оказываются неспособными оставаться высшей расой без подсказок свыше. Да: всё это я испытал — испытал неоднократно — на человеческой шкуре. Но я понимаю и другое: однажды мутации генофонда могут привести к его укреплению!

Именно упор на это я и сделал на «пятьдесят семь». Ведь человечество здесь уже и так было заражено! Речь, дорогой отец, идёт о двух патологиях, с которыми я ещё не сталкивался в одном месте.

И вот, что я имею в виду.

Первая патология: абсурд в головах лидеров! Не во всех головах, но в огромном их большинстве. То есть, стоит человеку стать во главе кого-то, то внутри него словно взрывается звезда-тумблер, и он… превращается в идиота. Сохраняя при этом вполне высокие когнитивные способности.

Интересно, не так ли?

Взять хотя бы первые социумы первобытных. Вожди людей с каменными топорами нередко убивали на «пятьдесят семь» самых сильных и смелых охотников, затем нарезали их сердца́ кубиками и скармливали остальным членам племени. Якобы для превращения их в таких же сильных и смелых. Невзирая на такое пренебрежение к жизни подопечных, сами подопечные мирились с этим. И если в следующий раз именно на них и указал бы каменный нож вождя, то они послушно пошли бы на заклание.

В этом и есть вторая патология. И она тоже не у всех, но у превалирующего большинства.

Подобные проявления верховного идиотизма и народной безропотности встречались на «пятьдесят семь» на всех этапах. Уж чего я только не насмотрелся!

Как-то раз в одном царстве случился голодный год. Больше половины урожая сгнило из-за дождей. И что сделал царь? А царь издал указ, обязывающий всех питаться один раз в три дня. Сам-то он ел, как обычно — для сохранения трезвого мышления, как он сам же признавался полуобморочной от голода жене. А все остальные ели один раз в три дня. Соль же этой истории в том, что пропитание в царстве оставалось — с прошлого года, давшего небывалый урожай! А самое главное, что и жена царя, и все жители этого царства знали о прошлогодних запасах, хранимых в казённых амбарах. Однако приказа ослушаться не смели, а потому не роптали.

Перечислять такие случаи я могу бесконечно. Но ценю твоё время, отец. А потому лишь парой примеров и хотел указать на эти патологии.

Как видишь, коллаборация отклонений налицо. И только чудо могло бы здесь что-то исправить.

Ввиду всего вышесказанного я и решил в очередной раз попытаться спасти людей. И вот, что из этого получилось.

* * *

Человечество на моей последней версии как раз добралось до одной из самых смелых идей.

Речь идёт о разгоне мелких частиц до световой скорости — для изучения их катастроф. При должной осторожности данные опыты способны осчастливить человека немалыми откровениями — что касается сотворения мира. Такие же шансы оставались и на «пятьдесят семь», пока… Пока в среду сформировавшегося сонма атомщиков не попал один будущий профана́тор. Как часто случается, он был и способен, и умён, и в чём-то даже талантлив, но стечением определённых обстоятельств человек этот стал служителем не на том поприще.

Говоря короче, человек этот однажды привёл бы к нестабильности антиматерии, и она бы вырвалась на волю. А в результате аннигилирующих процессов погибло бы всё: и человеческий «создатель вселенных», и «пятьдесят семь», и Вселенная, выделенная для очередных людей.

Поэтому я и задался целью убрать этого профана́тора из общества атомщиков.

К сожалению, мои знаки люди не распознали. Я создавал образы из облаков, из их теней, рисовал опавшими листьями, собирал подсказки из крошек на столах или под ними, выстраивал композицию из луж, из летящих птиц или из застывших селей. Да и множество других знаков создавал для людей! Но всё было тщетно! Люди не обращали на мои знаки внимания!

Вот тогда я и решился на такой шаг.

Идея была проста. В неожиданном для этого месте люди обнаруживают некий проход. Символически я его создаю из вещества, противоположного местной материи. Кроме этого, проход оборудован счётчиком по количеству самих атомщиков — то есть тех, для кого и предназначено моё предупреждение.



Поделиться книгой:

На главную
Назад