Мастер темных арканов 2

— Согласен на задержку.

— Отлично, — холодно оскалился Марцелов. — Ваш секундант?

— Князь Игорь Волконский, — вмешался в разговор Игорь.

— Хорошо, — кивнул собеседник, одарив моего секунданта равнодушным взглядом. — Накануне мы свяжемся с вами. Ринг для дуэли забронируем. Время в 20.00 вас устроит?

— Устроит, — пожал я плечами.

На этом, удовлетворенно кивнув, секундант Некрасова чинно удалился. А на меня уставились три пары горящих жгучим любопытством глаз.

— Так, Паша, — вкрадчиво поинтересовалась Варвара, — давай-ка рассказывай, как ты умудрился нарваться на очередную дуэль?

— Ага, — кивнула Фонвизина, задумчиво меня рассматривая. — Сначала с сыном главы Имперской СБ, теперь с сыном одного из самых богатых людей Москвы. Умеешь ты себе врагов заводить.

— Самый богатый? — уточнил я.

— Константин Некрасов. Владеет сетью супермаркетов «Девять». Они не только по Москве, но и по всей России. Ну и занимается оптовой торговлей продуктами, насколько я знаю. Три складских комплекса в Подмосковье.

Я только головой покачал. Прямо кладезь информации, а не аристократка.

— Почему врагов? — возразил Игорь. — Ну дуэль и дуэль… Ты, кстати, так и не рассказал причину.

Я вздохнул и коротко поведал о том, что случилось в туалете. Ну и о спасении эльфийки упомянуть не забыл. Реакция моих спутников сильно удивила. И удивила неприятно.

— Да подумаешь, — недоуменно уставилась на меня Варвара. — А чего ты влез-то? Эльфийки — ещё те шалавы. Не убудет с неё.

— Это да, — согласилась с ней Мария, и, судя по выражению лица Игоря, тот тоже был согласен с их мнением. М-да. Наверное, этого мне никогда не понять.

— Я не согласен, — холодно ответил Варваре. — Любое насилие, а это было насилие, в отношении того, кто не может защититься, отвратительно.

Не буду же я рассказывать, что в первые годы в детдоме и сам дрался чуть ли не каждый день… А что там ночью творилось… В общем, подобное насилие, особенно в отношении девушек, я терпеть не мог. Как бы в этом мире аристократы ни относились к эльфийкам, принять это у меня никогда не получится.

Мои слова друзей смутили. Девушки как-то растерянно переглянулись.

— Да я не то хотела сказать, — сразу пошла на попятную Варвара. — Ты просто неправильно понял.

— Правильно я всё понял, — отрезал я. — Надеюсь, своё отношение к подобному обозначил доступно?

Блин чего-то я завелся. Успокойся, Паша.

— Мы все поняли, — заверила меня Волконская. — Так ведь, Маша?

Надо же. Уже Маша. Быстро они, однако.

— Конечно, — улыбнулась Фонвизина. — Мир, равенство, братство!

В её словах неприкрыто звучал сарказм, но я решил махнуть рукой. Такие в этом мире правила. Если тебя с детства приучали к тому, что нелюди — второй сорт, то ничего удивительного. Ну что же, попробую отучить от этой философии хотя бы своих друзей.

После обеда нас ожидало ещё одно занятие по Общей магии. Впрочем, как и на первом, я так нихрена и не понял. Правда, когда профессор начала рассуждать о Нити Миров, было интересно. Но вот её рассказ превратился в набор формул, и я вновь «поплыл». И после лекции, уже по пути в общагу, поделился своим недовольством со спутниками. И вот здесь они меня снова не поняли.

— Амнезия, — коротко пояснила Варвара округлившей от изумления глаза Фонвизиной.

— Ты не понимаешь, Павел, — тем временем обеспокоенно заявил Игорь. — Всё это фундаментальная магия. Магическая механика и процессы, заложенные в использовании карт. Когда ты их понимаешь, то при вызове тратишь куда меньше ресурсов, сохраняя энергию источника. Это сейчас теория, а дальше пойдут методы, которые как раз направлены на более рациональное расходование магического потенциала.

— Ага, — поддержала братца Варвара. — Нас подводят к заклинаниям, что работают непосредственно с источником. И это сложно! Но необходимо.

— Ну, тогда вынужден признать, что сегодня я ничего не понял. Темный лес какой-то…

— Я могу объяснить, — пожала плечами Фонвизина, — у меня всегда пять баллов по Общей было.

— Вот не откажусь, — охотно закивал я, покосившись на свою пассию. Та поморщилась, но промолчала. Видимо, у Волконской пятерки по Общей магии никогда не набиралось. А Игорь просто улыбался. Блин, мне постоянно казалось, что он будто наслаждается представлением, которое устраивали две девушки, периодически втягивая в него меня.

Мы забрали наших телохранов и отправились в общагу. Кстати, у Фонвизиной охраны не было. На мой вопрос девушка саркастически хмыкнула и сообщила, что ей они не нужны. Эти слова явно не понравились и Инессе, и Анне, как бы они ни старались выглядеть невозмутимыми. Впрочем, продолжать полемику на этот счёт не стал. К тому же известие об очередной дуэли, что должна состояться в понедельник, да еще с задержкой, очень неприятно удивило Громову. Да и Инесса, по-моему, была далеко не в восторге. Хотя ей-то чего? Но Игорь шепнул, что быть целительницей грымзе не нравится, мол, после дуэли она долго ворчала, что подобное не входит в ее обязанности и тому подобное. Но деваться было некуда. Варвара способна вынести мозг любому, даже такой стойкой тетке, как Гронштейн.

К моей вящей радости выяснилось, что проживает Фонвизина на нашем этаже, правда, чуть подальше. Договорившись встретиться на ужине, мы разошлись. Маша, правда, немного задержалась, и я, воспользовавшись тем, что в коридоре мы вдвоём, ненадолго остановил нашу новую знакомую. Раз уж она всё знает, надо бы расспросить ее о Распутине. Да и о репетиторстве поговорить… К тому же заглянуть в мой номер она согласилась.

Войдя в комнату, девушка первым делом уважительно посмотрела на ноут. Потом на меня.

— Ого! — такого даже я не могу себе пока позволить… Ты что, миллионер? Или я чего-то не знаю?

— Подарок, — отрезал я, увидев на её лице недоверие. Ну и пусть не верит. Её проблемы.

Я быстро вернул разговор в деловое русло, и мы договорились, что с завтрашнего дня она будет заниматься со мной перед ужином Общей магией. Ровно час. Я было предложил оплачивать данный труд, но на меня посмотрели таким взглядом, что пришлось сразу сделать вид, мол, не то ляпнул. Ну а затем…

— Слушай, а ты о Сергее Ефимовиче Распутине слышала? — осторожно осведомился я.

— Да кто же о нем не слышал, — весело фыркнула девушка. — Один из лучших Художников Москвы. Преподаватель факультета Художников и заместитель декана. Но, учитывая, что декан этого факультета — князь Васнецов, а он в Академии появляется редко, все же личный Художник правящего рода Шуйских, то факультетом рулит именно Распутин. Я на нескольких приемах была в его дворце. Мой папа с ним в хороших отношениях… А что?

— Да так… — туманно отмахнулся я. — Поговорить с ним хотел. Не знаешь, как его найти?

— Поговорить? — уставилась на меня Маша. — А зачем? Он вроде к нам никакого отношения не имеет. Разве ты его знаешь?

— Нет, не знаю. Но его знает мой учитель, — признался я. — Он передать кое-что ему просил.

— А-а-а… — глубокомысленно протянула Фонвизина. — Ну так напиши ему. Вон, на сайте Академии все рабочие адреса преподавателей вывешены. Только советую писать, если у тебя действительно есть к нему дело. Преподы не любят, когда их тревожат по пустякам.

— Не переживай, — улыбнулся я, чтобы развеять её опасения, — это точно не пустяк!

Мы еще некоторое время пообщались. Так я кое-что выяснил о своем будущем противнике, наследнике рода Некрасовых. По словам Марии, до поступления Некрасов вел жизнь обычного богатого сынка знатного рода. Пьянки-гулянки, клубы, дорогие летты, женщины, курорты… Короче говоря, стандартный набор развлечений записного мажора. Но насчет его реальной силы Фонвизина, увы, сказать ничего не могла. В рейтинге он болтался где-то в середине третьей сотни, что само по себе говорило о том, что противник должен быть неслабым.

— Ты уверен, что потянешь дуэль с задержкой? — все же спросила меня девушка, когда уходила.

Пришлось заверить, что абсолютно уверен и для Некрасова будет знатный сюрприз. Мария улыбнулась и ушла. А я, оставшись в одиночестве, сел за компьютер и написал короткое письмо Распутину. Мол, так и так, князь Остерман весточку шлет…

И не успел встать, как пришел ответ.

Однако… скорость…

«В 20.00. 132 аудитория. Заходите с главного входа. На охране скажете, что ко мне. Я предупрежу. Вас проведут».

Оперативно. Что ж, посмотрим, что ты за зверь такой, Распутин… Впрочем, можно и сейчас посмотреть. Заодно о Некрасове побольше узнаю. Да и про одногруппников глянуть не мешает.

И я залез в МГС.

Глава двенадцатая

«Художник что рисует…»

Серфил я по здешнему интернету до самого ужина.

Сначала глянул инфу о Распутине. О нём даже статья в Магги имелась. Член Академии Художеств России, почетный член Академий художеств Италии, Германии, Великобритании. В общем, куча регалий у мужика. Который, кстати, ещё и являлся родным братом главы рода Распутиных — Ивана Ефимовича. Такой хмурый и серьезный дядька с породистым лицом. Этакий британский джентльмен, по крайне мере, именно такими я их себе и представлял. К подобным товарищам и подходить-то боязно. Посмотрит, блин, что рублем одарит. Впрочем, у меня имелось рекомендательное письмо, так что, Паша, дрейфить нам рано.

Посмотрел, что пишут и о Некрасове… М-да, Петр Константинович Некрасов. Очередной мажор. Причём то, что я вычитал в МГС, полностью соответствовало словам Марии. А уж если глянуть его страничку в «Друзьях»… Бесконечное позирование на фоне кучи эксклюзивных вещей, о которых он с удовольствием распинался под каждым фото. Чего только стоила дорогущая и, не удивлюсь, что эксклюзивная яхта. А сделанный на заказ летт, что внешне напоминал какой-то футуристический флаер, а фото с полуголыми красавицами… Сплошь самолюбование и пафос. Мне, честно признаюсь, уже через пару минут лицезрения всего этого контента стало жутко неприятно, и страницу мажора я поспешил закрыть. О его боевых навыках там все равно не было ровным счётом ничего.

Нашёл Фонвизиных. М-да… Мария оказалась большой скромницей. Ее отец возглавлял аж целый департамент полицейского управления Москвы. И занимался этот департамент борьбой именно с уголовными преступлениями. К слову, помимо него, существовал еще департамент по борьбе с экономическими преступлениями и отдельно — департамент по борьбе с преступлениями аристократов. Оно и понятно. Дворяне. Голубая кровь, белая кость… А князь Валерий Кондратьевич Фонвизин вдобавок еще и возглавлял род, расположившийся на двадцать четвертом месте в табеле о рангах. И, судя по комментариям в Сети на его счет, пользовался мужик большим авторитетом.

А вот о его дочери Марии информации я нарыл немного. В «Друзьях» ее профиль, конечно, тоже имелся, но, скажу вам, весьма скромный. Ни тебе откровенных фоток на пляже, ни еще чего интересного. Да и вообще, этих самых фото я насчитал с десяток. Зато количество друзей, перевалившее за пять тысяч, впечатляло. Да что там говорить. Я с изумлением увидел, что и ко мне в друзья добавилось уже две сотни человек. Елы-палы! Кто все эти товарищи?

Обычно я не парился, принимая предложения о дружбе автоматически. Это мне еще Варвара посветовала. По ее словам, количество друзей в социальных сетях тоже говорит об определенном авторитете. Не знаю, не знаю. Помнится, в прошлом мире у меня тоже были социальные сети, но использовал я их больше для подработки и учёбы, чем для общения.

А здесь… Во вкладке «Сообщения» обнаружил два десятка адресованных мне посланий. В основном — различные виды мошенничества. Кто-то настойчиво предлагал мне быстрый заработок хитрыми путями. Однако же, всё это я уже видел, поэтому просто забросил их в спам и больше ничего отвечать не стал. В результате подобной чистки писем осталось всего два. Одно — с ума сойти! — от Плещеева. Количество нецензурных слов в нем критически зашкаливо, пороча статус здешних дворян. Блин, да на Земле не все грузчики так заворачивать умеют. Так, этого кадра сразу забросим в чёрный список.

Последнее же послание меня сильно заинтриговало.

Писала мне явно девушка. Ник — Дочь Солнца. Хм… Страница этой «дочери» оказалась девственно пуста. Создавалось впечатление, будто создали её совсем недавно, хотя дату регистрации незнакомка предусмотрительно скрыла. В этом письме мне назначали встречу. Просто без каких-либо прелюдий. Мол, здравствуйте! Ждем вас в 15.00 14 сентября по адресу… Кстати, 14-е сентября у нас вроде воскресенье… Правда, выпустят ли меня из академии сразу во вторую неделю учёбы — большой вопрос. Да и, признаю, идти на подобные свидания вслепую в новом мире — совершеннейшее безумие. Сначала я хотел было ответить, но потом решил просто проигнорировать и оставить всё как есть. Правда, любопытство распирало неимоверно. Но нет. Если я так сильно кому-то нужен, то напишут еще раз. Вот тогда уже и выясним, что там к чему.

Тем временем Игорь, Варвара и Мария зашли за мной и, подхватив наших телохранов, мы отправились на ужин. Выдумывать отговорки я не стал, вместо этого просто честно рассказав друзьям, что после ужина у меня встреча с преподавателем. Остерман ведь действительно просил меня кое-что передать. Это объяснение устроило всех. Анна, конечно, сразу сообщила, что подождет меня в холле учебного корпуса. Ну и пусть. Я не против.

Кстати, Фонвизина, ставшая сейчас главным поставщиком информации, сообщила, что в следующую субботу в академии намечается традиционный «Бал новичков». По случаю начала нового учебного года.

— Приглашены только первокурсники, — сообщила она, — о прошлогоднем балу много информации в сети. Вы сами можете посмотреть, но по фото мне показалось, что было очень весело.

— Смотрел уже, — кивнул Игорь. — Просто как-то из головы вылетело.

— И я смотрела, — добавила Варвара. — Я даже платье для него отдельное взяла!

— Ой, и я! — заинтересованно повернулась к ней Фонвизина. — Покажешь?

Женщины такие женщины… Обо мне уже забыли, и теперь разговор полностью перешел на наряды. Волконский только головой качал, слушая все это.

После ужина я в компании Анны отправился в учебный корпус. Девушка осталась на лавке в холле под присмотром двух пожилых охранников, которые, кстати, несмотря на свой приличный возраст выглядели на удивление опасно. Третий проводил меня в нужную аудиторию. И по пути я понял, зачем мне нужен провожатый. Мы плутали какими-то непонятными коридорами. Думаю, пойди я один — никогда бы не смог найти нужное место. Видимо, аудитории, где занимались Художники, специально упрятали куда подальше.

Как только мы добрались до нужной аудитории, охранник, кивнув на дверь, удалился. Я же, вздохнув, постучал в нее. И, услышав приглашение, вошел.

Аудитория оказалась небольшой, но очень уютной. Она скорее напоминала обычный учебный класс обычной школы. Вместо парт — огромные мольберты на подставках. Около каждого из них мягкий стул. Сам академик стоял у окна и внимательно меня разглядывал. Выглядел он точно так же, как и на фотографии в Магги. Даже одежда такая же. Черный фрак, цилиндр и, как мне кажется, та же трость.

— Здравствуйте! — отвесил ему небольшой поклон.

— Здравствуйте, молодой человек, — голос у Распутина оказался на удивление приятным. — Вы хотели что-то передать?

Я сделал несколько шагов и протянул ему письмо. Распутин взял конверт, ловко вскрыл его и, развернув лист бумаги, быстро пробежался по нему глазами. Мне показалось, что во время чтения по невозмутимому лицу заместителя декана проскользнуло удивление. Хотя, может, показалось. Закончив читать и бросив бумаги на стол, Распутин уставился на меня своими глубокими чёрными глазами. Вот это, твою мать, рентген. Даже неуютно как-то под этим взглядом.

— Князь пишет, что вы Художник? — наконец нарушил молчание замдекана.

— Ну да, — кивнул я в ответ.

— И вы уже нарисовали несколько карт?

— Да.

— Покажите, — коротко попросил он.

Я пожал плечами и достал колоду.

Вытащил карту с Горынычем и Тиранозавром. Распутин рассматривал их минут пять, затем положил на стол и по очереди закрыл каждую рукой, что-то бормоча себе под нос. Наконец он вернул их мне, и взгляд его стал каким-то задумчивым.

— И вы сами это нарисовали? Какие интересные карты… Никогда не видел таких созданий. Вы знаете, молодой человек, что создали арканы? Темные арканы. Сколько вам лет? Девятнадцать? — теперь он смотрел на меня, как на любимую игрушку. Только что не облизывался. — Феноменально. Вы — талант! А не хотели бы поучиться на факультете Художников? Я могу составить вам протекцию. Вас в любой род с руками и ногами возьмут! Даже в императорский.

— Я не знаю, что написал в письме Остерман, — нашёлся я, — но я глава рода Черногряжских. И вот, честно говоря, никуда переходить не собираюсь. Моя задача, наоборот, возродить мой род. Да и Художником становиться не планирую. Так, рисую больше для себя…

— Хм… — собеседник разом погрустнел, — да, этого Сергей Сергеевич не писал. Жаль, молодой человек, очень жаль. Но вам нужен учитель. Это наш общий знакомый подметил совершенно правильно. Поймите только, что обучение стоит денег. Увы, учить бесплатно я не могу. Если вы хотите, конечно, чтобы я вас учил.

Блин, что-то Остерман о таком не говорил. С другой стороны, я и не спрашивал. Мне почему-то казалось, что меня должны учить бесплатно… Видимо, все мои размышления отразились на лице, потому как Распутин вдруг улыбнулся.

— Да, Павел, вам вряд ли будет по карману обучение. Быть может, вы хотите перевестись на мой факультет? Я бы договорился, чтобы вы учились бесплатно… Нет?

Я покачал головой. Заманчиво, конечно, но ну его на фиг. Сидеть в замке и рисовать карты — явно не предел моих мечтаний.

— Ладно, я не настаиваю, — сдал назад Распутин. — Вы, главное, подумайте об этом. Ну а насчет обучения…

— Сколько? — решил все же уточнить я.

— Десять тысяч рублей занятие. Двенадцать занятий за первый семестр. Это начальный курс. По три занятия в месяц.

Сто двадцать тысяч? Столько я точно не потяну.

— Впрочем, я могу сделать вам и другое предложение, — заговорщицки подмигнул мне собеседник. — Совсем бесплатно учить вас я, увы, не могу, но вот снизить цену до двух тысяч рублей за занятие вполне. Это, конечно, беспренцендентно, но чего только не сделаешь ради протеже старого друга.

Ага… Чую, этот Распутин еще тот пройдоха. Стоп. Старого друга? И это академик говорит? Да кто же ты такой, князь Остерман?

— Итак, две тысячи рублей занятие. Но при одном условии, молодой человек. По окончании обучения вы нарисуете мне… — он пожевал губами, — три карты!

— И тогда оно будет стоит две тысячи? — уточнил я.

— Конечно! Я же сказал, — возмутился заместитель декана. — К тому же мы заключим договор. Всего за первый семестр двенадцать занятий. По три каждый месяц. Согласны?

Ну, подводных камней я вроде не вижу. Впрочем, один нюанс уточнить всё-таки стоило.

— Но, насколько я знаю, карта не всегда может получиться.