Когда приходит детство

Но это были мои мысли! А окружающие были счастливы! Да-да! Вы не ослышались! Именно счастливы! Войны нет, все и везде вокруг строилось, развивалось, молодые родители были полны оптимизма. (Еще бы! Получили бесплатно квартиру, дочка балету учится, сыночки конечно в институт пойдут. Налоги? Что это?! Свет, газ вода. Чистый воздух! Все бесплатно! Еще и цены на золото постоянно снижаются! Шучу естественно, но плюсов немало, а недостатки… Куда же без них?!)

Отшумел более любимый народом Первомайский парад с неисчислимым количеством красного кумача, белых бантиков и школьной формы. Погода давно установилась купабельная и радовала тридцатиградусным теплом. Поэтому наша любимая учительница объявила поход, который должен был ознаменовать собой окончание начальных классов и вступление в ряды многочисленных «строителей коммунизма», получающих почти обязательное среднее образование.

Веселая толпа одноклассников, которая зримо подросла за три года обучения, но была такой же беспечной и шебутной, как стайка диких обезьянок, для которых не существовало ничего вокруг, кроме веселых забав. Мы прошли рядом с пустующим аэродромом, пересекли широкую взлетную полосу и углубились в зеленые пески, начинавшиеся прямо за ней. Зеленые, потому что все вокруг цвело и зеленело, похожее на райский сад, а не на выжженную пустыню, которой она станет через пару недель. А пока нашу детскую процессию провожали столбики желтых тушканчиков, прыткие ящерицы и белые головки диких родственников тюльпанов, но со съедобными сладкими клубеньками, которые мы выкопали первым делом. Еще были цветущие кусты с колючками и множество насекомых, которые непонятно куда исчезали вместе со всем этим весенним изобилием.

- Смотри, какой жук! – Валерка показал на черного рогатого скарабея, старательно пытавшегося закатить на бархан круглый шар. – Чего он катит?

- Не знаю. Можно у Юлии Макаровны спросить. Да брось ты его! Или давай лучше девчонкам подкинем!

Через минуту раздались пронзительные визги, и мы получили устный выговор от улыбающейся глазами учительницы. Девчонки тоже были не в претензии, получив возможность выплеснуть детский восторг вместе с истошными криками и теперь смеялись друг над другом.

Всего через каких-то пол часа класс достиг большого озера с несильно соленой водой.

- Ура-а! – Майки полетели на песок, и все смешались в водяных брызгах, отличаясь друг от друга только трусами и косичками на головах. Озеро! Большое, почти синее с зарослями рогоза и камыша на части своих берегов и большим количеством водоплавающей птицы. Вода исключительно теплая и почти прозрачная, благодаря песчаным берегам и глубокому ложу, а еще соленой воде, не позволяющей ей «зацвести» в жаркую погоду. Чем не море?!

Мы как цыплята, под надзором своей «мамочки», купались, загорали и ели походную еду, которую надавали с собой заботливые родители. День прошел исключительно прекрасно, став маленькой жемчужиной в коллекции радостных воспоминаний в голове моего носителя. Грубо как – «носитель»! Я уже давно ощущаю всю жизнь Санька, как свою собственную, смирившись с временной (надеюсь) неспособностью вмешиваться в ее течение и получая те же эмоции и ощущения, что и он. Так что, я радовался вместе с ним мокрой воде, теплому солнцу и всепоглощающей радости бытия, искрясь во все стороны таким же настроением и смехом, как и все мои одноклассники.

Прозвенел последний звонок, вернулась из своей балетной школы сестра, поразив нас своим ростом и острыми коленками. Затем вдруг оказалось, что мы с ней едем в пионерский лагерь, а Олежка к бабушке. Вот и настигла нас участь большинства советских детей, проводящие в летних лагерях не один сезон. Все зависело от количества путевок в организации, количества детей у ее работников и наличии бабушек, которые были основными потребителями оставшихся без школьного присмотра миллионов советских детей.

Двадцать один день! Именно настолько увез нас вместе с группой детей чадящий сизым дымом автобус Липецкого производства. За высокими железными воротами с дежурившими рядом пионерами в белых рубашках нас выгрузили и распределили соответственно возрасту по отрядам. Санек, как и всегда в незнакомой обстановке, стушевался и следовал всем указаниям молчаливой тенью. Зачем ему это? Сейчас бы уже с Сержиком и братом на рыбалку собирался! А тут! Незнакомые дяди и тети, чужие ребята. Что он здесь забыл? С этим чувством он ходил строем, кричал положенную речевку, ел в столовой неизменные котлеты с гречкой и стоически пытался уснуть в тихий час. Пацаны вокруг него дружились, дрались, совершали совместные набеги на сад и даже воевали с местными, любившие с наступлением темноты обстреливать патруль у ворот камнями. Он же все воспринимал отстраненно, больше склоняясь к одиночеству и редко к общению с Риткой, которая была в другом отряде со своим графиком мероприятий. Примирило его с этим лагерем, как это смешно не звучит – танцы! В конце первой недели, по традиции для всех детей были устроены танцы, где детишки по примеру взрослых приглашали девочек на вальс и мужественно топтались по хрупким пальчикам на девичьих ножках, пытаясь понять ритм и движения, оглядываясь по сторонам и потея ладошками на худеньких талиях. Кровь в этот момент неожиданно заструилась с удвоенной скоростью, а в голове стали порхать легкие мотыльки. Что это? Вопрос остался без ответа, а мы уже с нетерпением ждали конца следующей недели, чтобы опять испытать незнакомые чувства, смущенно бросая взгляды на очередную партнершу, которая с серьезным или лукавым видом принимала сорванную на клумбе розу и позволяла с достоинством королевы обнять себя за талию, само – собой на «пионерском» расстоянии. По окончании танца, Санек недолго витал в облаках и скоро опять мчался прореживать очередную «бедную» клумбу.

Вторым фактором, позволявшим немного смириться с лагерной жизнью, было ежедневное купание в бассейне с бетонными ступеньками и бортами. Конечно, это не река и не озеро, но немного все же скрашивало всю тягость казенного учреждения. Ко всему прочему, однажды утром мы проснулись измазанные кто зубной пастой, а кто и детским кремом с сажей. Нам не повезло и под смех окружающих Санек долго оттирал "Буденовские" усы из жирного крема смешанного с сажей. Впрочем, это было самое большое огорчение, которое быстро улетучилось на прощальном обеде украшением которого стала порция вкусного местного мороженного на деревянной палочке и в бумажной обертке. С этим запомнившимся вкусом он садился в автобус и потом не раз возвращался к нему в своих воспоминаниях.

А затем был любимый «Партсъезд», Сержик со всем что к этому прилагалось. А прилагалось немало! Бабушка, дедушка, двор с курами и цыплятами, бесконечные просторы для детских игр и щедрое солнце с бесконечными часами купания. И конечно же – наша любимая рыбалка! Начиналась она обычно загодя с похода за червями, что уже являлось своеобразным приключением с походом за поселок, купанием в чистой воде и добычи красных извивающихся простейших из кусков рассыпающегося в руках мокрого грунта. Набрав примерно половину консервной банки ценной наживки, мы остаток дня отдавались мальчишеским забавам, но в душе предвкушая предстоящую рыбалку.

И вот, без всякого будильника, глаза открываются, оглядывая белый полог от комаров. Утро серело темнотой и светлеющим горизонтом.

- Олега! Просыпайся! Рыбалка! – Волшебное слово мгновенно убрало сонливость из глаз братишки, и мы быстро подхватив наши немудреные удочки из веток гибкого кустарника, поспешили к дому нашего друга. Соседские собаки вяло облаивали нас и укладывались обратно досматривать свой сон. Уж на грабителей мы точно не походили! Сержик по обычаю нас уже ждал, и мы почти бегом устремлялись за поселок, где почти сразу начинались рисовые поля и каналы для отвода воды, в которых мы и ловили свою добычу. Причем чем дальше от поселка, тем больше и крупнее. Вся сеть сбросных канальчиков, как и положено, сливались и впадали в центральный, являвшимся уже полноценной искусственной речкой с почти прозрачной водой и являющийся домом для всей рыбы в зимний сезон. Идти до нее надо было почти два километра, и мы обычно не доходили до нее, если клев на ближних сбросных каналах был достаточно хорош. Так и рыбалка начиналась пораньше и обратный путь по жаре был короче. Золотой шар солнца наполовину вырос на горизонте, когда мы закинули свои удочки с пробковыми поплавками и сплющенными грузилами из листового свинца, добытого с кусков подземного кабеля. Все кабеля укладываемые в землю в это время имели такую защиту на радость обывателям и рыболовам, являясь бесценным и доступным источником популярного металла.

Сердце замерло вместе с поплавком и устремилось вскачь следом за не заставившей себя ждать поклевкой. Поплавок, подпрыгнув несколько раз, устремился в сторону и сразу последовала подсечка, иногда завершавшаяся яростным сопротивлением, а чаще всего недолгим полетом в воздухе широкого карасика или прогонистого сазанчика с красными плавничками. Обычно крупная рыба успевала уйти в камыши или оборвать крючок, но клевала она редко, один - два раза за рыбалку и погоды нам не делала, но возвращались мы почти всегда без единой целой снасти и хорошо если с целыми удилищами. Тактика вываживания в узком канале заросшем тростником не позволяла проявлять осторожность и являлась поистине лотереей – либо ты ее, либо она тебя. Тяни и надейся на лучшее. После начала рыбалки мы забыли и о взятой с собой еде и о времени и возвратились в действительность только тогда, когда вся рыба, как по команде, перестала клевать, а летнее солнце жалило своими лучами ничем не защищенные затылки. Мы еще немного походили с места на место, параллельно съедая свой завтрак и, не дождавшись пропавшей рыбы, возвратились под палящим солнцем домой, где нас уже ждал дедушка с тазиком для рыбы и ножом на плоской деревяшке для ее чистки. Верит в нас!

- Вай! Какие молодцы! – восхитилась как обычно бабушка. – Кормильцы пришли!

Мы выпили из ведра по ковшику воды, чувствуя как ссохшийся желудок расправляется под напором живительной влаги. Как же хорошо! Вода и солнце – две составляющие, дарующие жизнь на нашей планете и щедро присутствующие в этом регионе. Повезло короче мне, только не до конца! Опять сокрушаюсь в своей незримой клетке.

Лето потекло своим чередом, даря нам свое тепло, фрукты и бесчисленные часы свободы. Никаких школ, внимания взрослых и хулиганистых мальчишек. Просто рай для таких самодостаточных ребят, как мы с братом! И наш Сержик, конечно! Без которого мы уже не представляли своей дальнейшей жизни. Кто еще мог бы научить нас делать рогатки или показать, как нужно залезать на неработающую водонапорную башню, откуда открывался восхитительный вид на весь поселок и череду каналов перед зелеными полями бахчевых. Надо ли дальше перечислять наши мальчишеские увлечения, через которые прошли все без исключения мальчишки этого времени. Мои ноги уже уверенно доставали до педалей и велосипед стал нашим постоянным средством передвижения, ускорившим течение жизни и охват окружающей территории. Сейчас мы тут, а через минуту мчим на «кудыкину гору» за какой-то незначительной надобностью, а то и просто так.

Такой темп жизни, жара, отсутствие обыкновенных молочных продуктов и банально мяса совсем не способствовали наращиванию мышечной массы и в итоге домой мы возвращались еще более худыми «велосипедами», чем из него уезжали. Зато здоровыми, загорелыми и с отличным иммунитетом! Из наших голов начисто успевали выветриться почти все школьные знания, не говоря уже об иностранных словах так не любимого Саньком английского языка. Хорошо хоть читать не разучился, хотя его бекание и мекание трудно было назвать чтением. Так что, в школу мы пошли как в первый раз, широко распахнув глаза и чистые мозги навстречу так «необходимых» нам знаниям.

Глава 9

А знаний нам решили впихнуть много и разных:

- Русский язык

- Математика

- Чтение

- Природоведение

- История

- Рисование

- Труд - Пение

- Физкультура - Английский язык

Таков был список предметов, которые нужно было переписать в свой дневник. Хорошо еще, что нам разрешили писать шариковыми ручками, которые совсем недавно появились у школьников, как и по всей стране. Наверно посчитали, что мы уже в совершенстве овладели искусством каллиграфии. Ха-ха! С печалью посмотрел на наши каракули, написанные с ошибками. Да-а… Грамотность не наш конек! И чего ему не хватает?! Даже переписать без ошибок не может!

Затем мы просто пообщались с Юлией Макаровной, к всеобщей радости оставшейся нашей классной и со следующего дня впряглись уже по полной в жесткий график учебы, которая как хорошо отлаженный механизм с неумолимой монотонностью делала из нас "советского человека". Я по прежнему оставался сторонним наблюдателем, морщась от издаваемых мной звуков на пении, радостно носясь на физкультуре, впервые примерив вьетнамскую спортивную обувь под названием «Кеды», с недоумением держа в руке тяжелый напильник и пытаясь поцарапать поверхность металлической пластины. Уроки чтение вызывали невыносимые муки, сходные с зубной болью, и желание сейчас же вырваться на волю и взять в свои «руки» непослушный язык. Пацанская иерархия окончательно обрела свою форму, определив меня в безобидные нейтралы, не участвующего в притеснении аутсайдеров и в разборках с другими классами. Возможно этому способствовала моя тщедушная фигура, которая не хотела расти как следует и явно требовала увеличения веса путем наращивания мышечной массы. Так что все, чем мог гордиться Санек – это умение оставаться в стороне, избегая почти любых конфликтов. Хорошо хоть в девчонки не записали!

Дома все было хорошо. Родители исправно работали и постепенно пополняли домашнюю обстановку тем или иным предметом мебели. Но самым лучшим подарком стало остекление балкона и широкий тапчан вдоль всего окна. Он стал самым лучшим местом, где глядя в голубые небеса с пронзительными ласточками мой «Незнайка» давал себе волю, предаваясь любимому занятию – растворяться в пространстве (умные люди назвали бы это медитацией, а я думаю что это просто такое состояние души, склонной к стремлению обрести покой и чтобы никто не мешал наслаждаться гармонией с вселенной, бездумно глядя в небесную синь и вяло шевеля извилинами). К сожалению, в это время никакие гениальные мысли или озарения не приходили в наш мозг, который так и не научился (надеюсь пока) анализу своей нехитрой жизни, делая определенные выводы и возможности применения их в дальнейшем. Все на уровне инстинктов и без всяких аналитических выкладок. Может это свойство всех людей с детским мозгом?

Поэтому лежим и пялимся на редкие облака, ища в них сходство с каким-нибудь животным или следим за полетом стрижей, выпадая из действительности почти совсем как во время своих полетов во сне, ощущая огромное чувство счастья заполняющего каждую клеточку твоего тела.

- Чего лежишь! Пошли гулять! – нарисовался братишка. Состояние сатори быстро меняется на «побежали», и вот мы уже шустро передвигаемся по тенистым улицам с глубокими арыками меду дорогой и тротуаром. На проезжей части покрытие было неплохим, а вот тротуар не чинился с самого его основания и имел очень причудливую мозаику из асфальта, земли и щебенки. Нам было все интересно, даже трухлявый пень который мы старательно расковыряли в итоге добравшись до огромных и толстых личинок жука носорога.

- Вот это да! Смотли, какие жвалы! Навелное на нее можно поймать большую рыбу.

- Скорее это она поймает, только маленькую. О смотри, грибы! – на берегах поливного сооружения выглядывали из под шапки земли белые шляпки шампиньонов. Они росли семьями и по одиночке, иногда обозначая свое присутствие лишь небольшим подъемом серой земли. Юные натуралисты, ничуть не сомневаясь в съедобности вкусно пахнущих деликатесов, быстро организовали мешочек из снятой майки и принялись с энтузиазмом выковыривать степные грибы.

- Вот, мама обрадуется! Смотри какие красивые! – Крепкие белые грибы, некоторые еще с не развернувшимися шляпками выгодно отличались от тех далеких, собранных когда-то в гостях у бабушки.

- О! Зоомагазин! Давай зайдем! -Мы зашли и надолго пропали, рассматривая два небольших выставочных аквариума, в которых плавали изумительной красоты рыбки в окружении водной растительности. Одни названия уже внушали трепет и уважения: Неоны, Барбусы, Гупии, Молинезии, Макроподы.

Грибы были забыты и наши умы были напрочь заняты мечтой о заведении домашнего аквариума. А я был изумлен не меньше детишек, увидев в магазинчике мешки с сухими Дафниями и Гамаргусом. И кто это все напланировал?! Зоомагазины по всей стране с поставкой туда рыбок из далекой Амазонки и вылов для них корма в промышленных масштабах. Это что? Стратегические резервы? Может предметы первой необходимости? А-а! Это идеологическое оружие! Пусть видят пиндосы, что у нас даже в самом зачуханном городе большой страны есть Меченосцы и Цихлиды!

Мама встретила наши грибы с одобрением и морщилась от ультразвука детских голосов, выражавших восхищение заморскими рыбками. Она сразу поняла, что аквариуму в доме рано или поздно быть и заранее смирилась с неизбежным. На ужин у нас были жареные с луком шампиньоны, шибающие в нос непередаваемым ароматом и давшие мощный стимул к их поиску в дальнейшем.

Долгая, солнечная осень шла своим чередом. Мы с утра учились, потом слонялись с братом или с нашей дворовой «шайкой» по своему району, реализуя свою неуемную энергию. Однажды мы с младшим забрели в Краевой Исторический Музей и с этого момента стали там частыми гостями с интересом разглядывая первобытные хижины, древние окаменелости и большие картины со сценами охоты на мамонтов. Вторая по интересу экспозиция была с предметами добытыми на археологических раскопках. Черепки и кувшины соседствовали с каменным и железным оружием, переходя к настоящему оружию и одежде воинов столетней давности. Затем экспозиция сменялась национальными достижениями, среди которых немалое место занимала выставка с рыбным промыслом в Аральском море. Макеты рыболовных сейнеров и муляжи осетров соседствовали с горой рыбных консервов, которые поставлялись по всему Советскому Союзу. Опять скажете рыбалка? Да! Куда же без нее?! Мы гладили чучело трехметрового осетра и в мыслях мечтали, что когда-нибудь наши карасики сменятся более крупной добычей и кто знает, может и до осетров дело дойдет. А пока мы со старшаками бродили по берегу нашей реки с куском марли или тюли, с удовольствием доставая из ее мотни небольших рыбешек, которых потом радостно встречали домашние кошаки.

Обычно к шести часам наша двойка устремлялась на дорогу, по которой возвращался автобусик, везущий маму с работы. Мы забирались на дерево, растущее почти над проезжей частью, и играли в пиратов, высматривая синюю коробочку на горизонте, где придорожные домики и деревья сливались в одну точку. Радость обнаружения ожидаемого транспорта каждый раз была неизменно бурной, выдавая радостные крики при остановке и выгрузки мамочки под смех сотрудниц, комментирующих наше обезьянье появление со ствола дерева.

- Людмила! Твои опять тут!

Мы повисали на маме и радостно сопровождали до дома, чтобы, выполнив свой долг, остаться во дворе и ввязаться в очередную игру. Короче, энерджайзер во всей красе!

Осень усыпала арыки листьями, а на серебристых ветках Лоха закраснели поспевающие ягоды. Наша банда давно использует эти плоды в качестве снарядов для длинных стеклянных плевательниц, добытых из мусорного контейнера в инфекционной больнице. А что? Понятие о «заразе» у нас нет, да и трубки, судя по остаткам упаковки неиспользованные. Зато ровные с прочными тонкими стенками идеально приспособленные для скольжения упругого снаряда, которые росли в большом количестве на серебристых ветках прибрежной растительности. Обычно, нарвав подходящих по размеру джиголдышек (по местному ее тут называют Джида), мы устраивали войнушку, разделившись на две команды. Иногда это происходило в темном подвале с сооружением настоящих баррикад, напоминая в процессе современный страйкболл, причем «страйк» обычно получался громким и болезненным, особенно когда зеленая ягода с твердой косточкой внутри попадала бойцу в глаз. Чудо, что серьезно так никто и не пострадал, а ведь полет снаряда, запущенного более старшими товарищами из длинной трубки, был достаточно быстрым, а удар по незащищенному телу или лицу болезненным. Еще одним интересным местом для подобных игр стал огромный котлован на огромном пустыре перед нашей рекой. Его дно было в беспорядке утыкано неровно забитыми бетонными сваями, создавая футуристический лес постапокалиптического мира. Идеальное место для будущего, с его автоматическим оружием и шариками с краской!

Иногда по прихоти своих «военноначальников» мы отправлялись на базар для добычи дынь и арбузов из огромных куч, лежащих на земле, которым просто негде было разместится за прилавками, занятыми более изысканной продукцией. Действовали очень просто. Ждали когда вокруг даров полей столпятся покупатели, продавец отвлечется и откатывали между ног за спину круглую торпеду, которую тут же подхватывал шустрый напарник. После экспроприации довольные приключениями, мы устремлялись с тяжелой добычей на берег реки, где и поедали вкусные призы.

- А Леха схватил дыню и побежал в другую сторону, а там апайка, он в нее! Ой умора! – Дружный смех почти десятка пацанов огласил прибрежные заросли. – Дыня упала и разбилась, апайка кричит «Вай Дот», как будто ее режут, а Леха запутался в ее халате! – Ха-ха-ха! Мы смеялись как сумасшедшие, не силах остановиться, хватаясь за животы и синея лицом. Когда все успокоились, а желудки больше не принимали, Федька провозгласил:

- Айда к общаге! Будем играть в Тарзана!

Так весело и дружно проводили мы время, переходя от летних игр к осенним, а затем и к зимнем, изредка радуясь редкому снегу и доставая свои санки, стараясь накататься впрок, так как снег мог растаять уже на следующий день. У нас появился маленький черно-белый телевизор, по которому в основном звучала местная речь и звуки домбры с заунывными пениями. Папа променял свое радио на новую игрушку и все вечера теперь проводил перед ним, сидя на полу за чайником чая или дымя сигаретой. Мы тоже приобщились к новому чуду достижения отечественной промышленности, смотря довольно редкие показы мультиков и то когда оказывались поблизости от аппарата, что случалось довольно редко.

В один из дней, к нам приехала одна из папиных сестер и осталась жить, пойдя в десятый класс школы, которая находилась в «старом городе» за речкой. Зачем и почему нам не объяснили, зато стало интереснее, так как «тетя с косичками» обладала хорошими организаторскими задатками и неплохим голосом. Теперь соседи слушали выступления из нашего окна, звучащие в два голоса в процессе очередного приготовления пищи. А мы с братом постоянно вовлекались в какую-нибудь затею.

- А сейчас, если вы уберетесь в своей комнате, то получите приз!

- Какой, какой! – Запрыгали мы.

- Сделаете – узнаете! - Мы с энтузиазмом убрались и в итоге получили по две конфеты, ничуть не огорчившись малой наградой. Тетка была шустрая и активная. Однажды она нашла в серванте коробку с шоколадными бутылочками, наполненными ликером. Недолго думая, находка была поделена на троих. Ликер выпила тетя, а шоколад слопали мы с братом, кроме одной бутылочки, которая пошла на закуску. Девушку выпитое взбодрило не на шутку, и мы до вечера разучивали с ней песню из кинофильма «Неуловимые мстители»

- Погоня, погоня, погоня! – подпевали мы,

- В горячей крови…

Благодаря тете, новый год прошел весело и с огоньком в прямом и переносном смысле, когда мы проветривали квартиру от дыма сгоревших бенгальских огней. Этот дым выкурил из какого-то угла летучую мышь, решившую зазимовать в нашей квартире, и она наделала большой переполох у женской половины праздника и веселую охоту для мужской. Уже пойманная она послужила живой игрушкой для нас с братом, быстро организовавшим живой уголок в картонной коробке. Мы попытались накормить ее колбасой, но она только щерила острые зубы и смешно переваливалась на четырех ногах с кожистыми тряпочками крыльев по их краям. К утру она умудрилась сбежать, сховавшись где-то под комодом до весны.

Я намеренно не поминаю школу, которая превратилась в серую рутину уроков, изредка прерываясь на перемены, самым ярким воспоминанием о которых был выпавший снег и бомбардировка ребятни входных дверей в которые пытались проскочить ученики в косичках и белых фартуках под верхней одеждой. Понятно, что это были бедные девочки, которые скапливались за углом в кучку и под восторженные крики бросавшиеся вперед, чтобы скрыться под защиту школьной двери, пестревшей многочисленными белыми точками попаданий снежных зарядов. Даже мой Санек не выдержал накала школьных страстей при охоте на беззащитных девочек и пустил несколько холодящих снарядов, впрочем без всякого положительного результата. Зато было весело, пока вышедшая из двери завуч не получила снежком в свой «бронежилет». Все замерли в немой сцене осознавая грядущую бурю. Грозный глас не заставил себя ждать, положив конец всякой охоте за беззащитными ученицами, многие из которых были совсем не против получить свою долю адреналина.

Школьные предметы почти не давали интереса, кроме разве что природоведение и физкультура. На последнем можно было вволю побегать или поиграть в футбол, а на природоведении задавать интересующие тебя вопросы и заполнять пробелы познания окружающего мира. Я из своего «чердака» разглядывал и анализировал своих сооучеников на предмет грядущих неприятностей или возможных симпатий, следя за медленным ростом будущих невест, голенастых и неказистых в настоящее время, но обещающие (не все) вырасти в очень симпатичных барышень. Я, зная о школьных обычаях, понимал, что девочки взрослеют раньше мальчиков и обычно не обращают на своих одноклассников никакого внимания, пока они не вырастут на голову выше тебя. Но от нечего делать подбирал для Санька возможный «предмет» для воздыханий, ставя баллы окружающим кандидаткам. Почему-то приоритет отдавался блондинкам, где на первом месте по прежнему стояла «первая любовь» из первого класса, подарок от которой стоял на видном месте домашнего серванта. Ее голубые глаза через стекла очечков вызывали у меня умиление своей чистотой и беззащитностью. А уж примерным поведением отличались все без исключения, старательно учась в меру своих возможностей в том числе на домоводстве, где учились готовить борщи и шить фартуки с обязательной вышивкой. Прямо готовые невесты для образцовой советской семьи! Мальчиковые же уроки труда сводились к минимуму, в основном пользуя инструменты, которыми нельзя было нанести себе ущерб своими неокрепшими руками. Но больше мы наблюдали за работой мастера и гоняли балду, так ничему толком и не научившись. Когда же он задал нам домашнее задание сделать ручку для напильника, мой Санек не долго думая подработал рашпилем городошный кругляш и получил «заслуженную» пятерку за почти идеальную форму. Ха-ха! Вот ведь хитрован! Не так уж и прост оказывается. Есть креатив в черепной коробке. Но обычно «креативность» наступала только тогда, когда проблема уже произошла и надо было ее спешно решать, по прежнему не утруждая себя анализом причины и следствия своих поступков, ведущих к неизбежным неприятностям. Ну, хоть так! Научится еще!

Глава 10

Незаметно подкрались наши с братом дни рождения, мы получили в подарок аквариум с четырьмя гупиями: две самочки и два самца с длинными переливающимися плавниками, которые завораживали нас, заставляя подолгу любоваться их игрой. А затем пришла весна. Арыки засыпало круглыми лепестками семян растущих вязов, а детские сердца наполнились ожиданием отъезда в любимый «Партсъезд». А пока мы доучивались, ели сладкие сережки ив и покупали рыболовные крючки с леской. Прошел всенародный Первомай, а наш город посетил передвижной зоопарк, расположившись между стройкой и воскресным базаром вдоль берега нашей любимой рукотворной реки. Естественно весь город, в том числе и наш класс отправились смотреть на животных за красочным забором из вагончиков на колесах, которые служили своеобразными элементами для устройства «Гуляйполя». На одной стороне вагончика были нарисованы разнообразные животные, а другая служила решетчатой витриной для показа какой-нибудь животины. Мне не очень понравился запах и вид диких животных, томящихся в тесных клетках и изнывающих от пришедшей жары. Несчастный бегемот сидел в железном корыте, где вода еле доходила до его брюха.

- Бедный! Он же сварится! – Сказала Юлия Макаровна с жалостью глядя на огромное животное.

- А давайте ему воды натаскаем! – Предложила одна из Марин. На следующий день все пришли в школу с ведрами и после уроков отправились спасать африканскую животину. Мы с детским энтузиазмом, как большие муравьи сновали друг за дружкой от речки к железному бассейну, выплескивая себе на ноги воду из ведер и изгибаясь для противовеса в противоположную сторону. Почти тридцать водоносов сделали свое дело и с удовлетворением смотрели на довольную тушу, смешно трясущую своим круглыми ушками, полностью погруженную в живительную влагу.

Еще одно новшество появилось в центре рядом с универмагом и мгновенно стало «меккой» для всех жителей, а особенно детей. Автоматы для продажи газводы! В первые дни мы только наблюдали за толпой счастливчиков, приобщавшихся к «космической» технологии будущего, мучительно мечтая подержать в руке холодный граненый стакан и прислушиваясь к громкому шипению очередного завершения магической операции по созданию божественного напитка. Счастливый получатель тут же вслух подтверждал общее мнения о качестве воды, заставляя нас еще больше желать причаститься у блестящего аппарата. «Охота» заставила нас с братом однажды встать пораньше в свой законный выходной и помчаться с горстью мелочи к вожделенным аппаратам. Там мы с грустью обнаружили обесточенные машины и ни одного жаждущего по случаю раннего часа.

- Не работает… - озвучил я очевидное.

Не успели мы как следует опечалится, как пришел техник и посвистывая открыл переднюю панель ключом.

- Что? Воды хотите? – он улыбнулся и полез головой внутрь. Аппарат сразу загудел, поднимая наше настроение.

- Сейчас минут десять поработает, вода остынет и можно пить. А вы чего так рано прибежали?

- А днем взрослых много. Не дают подойти, – отвечаю за двоих.

- Ничего! Сейчас я вам устрою праздник! – он дружески потрепал наши макушки и когда аппарат сменил свое басовитое гудение на более спокойный ритм наполнил нам по стакану. Мы, не забыв сказать: «Спасибо!», припали к граненому стеклу. Вода оказалась чересчур газированная и холодная, вызывая легкое онемение во рту, но все равно вкусная. Мастер подождал, когда мы допьем, похвалил и налив еще по стакану пошел в хорошем настроении по своим дальнейшим делам. Допили вторую порцию не спеша, радостно комментируя свои ощущения. И уже из чисто спортивного интереса, сначала помыли посуду в специальной нише, нажимая на донышко и следя за струйками воды, извергаемые снизу маленькими фонтанчиками. Затем торжественно, установив на решетчатую площадку стаканы, запускаем в щель трехкопеечную монету, прислушиваясь к ее падению. Потом надо было нажать на кнопку и через несколько секунд долгожданное шипение возвестило об окончании процесса, плеснув в стороны шапкой пены с верхушки стакана от выхлопа сжатого воздуха. Мы с трудом допили по третьему стакану и чувствуя себя надутыми шариками и такими же счастливыми (разве шарики бывают счастливыми? ))) потопали домой. К слову сказать, когда общий ажиотаж спал, доступ к аппаратам стал почти свободным и мы неизменно этим пользовались, когда представлялся случай и были деньги.

Прозвенел последний звонок, тетя зарылась в учебники, готовясь к выпускным экзаменам. Мы же с братишкой и дворовой братвой стали осваивать более далекие от нашей дислокации объекты. Самым интересным для нас было уже описываемое ранее соленое озеро с его пустынными подступами и зеленой рощей вдоль ближнего берега, в которой затесались многочисленные деревца абрикосов. Сначала мы с интересом гонялись за песчаной живностью, потом ели зеленые кислички замшевых плодов урюка и как награда всего похода нас встречал широкий песчаный берег местного моря, даря незабываемые часы купания в чистой воде, в которой можно было находится дольше из-за ее температуры и одновременно освежающего эффекта. Мы купались, загорали, ловили маленьких бычков, которые прятались под камешками или случайными предметами, занесенных местными туристами. На удивление, городские не валили валом на берега гостеприимного озера. Транспорт сюда не ходил, а желающих пройтись пешком как мы, особенно по жаре, было немного, да и те обычно приходили только в воскресные дни. В будни же можно было бродить тут в одиночестве, наслаждаясь зеленью камышей, криком чаек и представлять себе бескрайнее море, сплевывая соленую жидкость.

Наступило время созревания тутовника, который рос местами в городе и в большом количестве за ним. Но нам и тут повезло, так как прямо за нашим панельным первопроходцем, в десяти метрах от его заднего фасада рос огромный представитель семейства шелковичных с нетипичными белыми и очень сладкими ягодами. Подозреваю, что у строителей не поднялась рука губить достаточно древнее дерево, возможно прожившее под сотню лет. А вот соседние дома уже были построены ближе к дороге, что косвенно подтверждало мою теорию. Впрочем есть еще одна. Когда прокладывали коммуникации к дому, мы нет-нет, да находили вырытые кости. Похоже этот «дуб» раньше был священным для местных, но в немного забытых временах, хотя похоже одна старуха все же их помнила, так как гоняла детвору, когда те палками пытались сбить с ветвей спелые плоды, а еще я пару раз находил в трещинах толстой коры спрятанные монетки, которые употреблял на дело, не задумываясь об их происхождении. Но больше всего удивило окружающих, когда из окна третьего этажа, прямо напротив зеленых веток выпала годовалая девочка и, к удивлению, ничего себе не сломала. Как тут не уверуешь в духов, живущих в древнем дереве. Так вот. Я и ребята постарше залезали на это древнее корявое дерево и с удовольствием паслись среди множества разной спелости ягод, иногда соизволяя потрясти веточку куда все равно не мог дотянуться на радость приземленной малышни. (Скажу одну вещь… Когда много лет спустя я посетил эти места, то дерево было огорожено разноцветными лентами, а вокруг него совершали шаманские пляски пестро одетые аборигены). А пока «священное дерево» служило нам «шведской стенкой», скалодромом и, конечно, ежегодным поставщиком изысканных плодов, единственными в своем роде по всему городу.

Наконец приехала Ритка из своего училища, и мы всей семьей уехали в совхоз имени «Двадцатого Партсъезда».

- Смотли! Делевья! – глазастый братишка первым увидел далекие знаки приближающегося поселка.

- Ура! – подключился я, заранее предвкушая скорую рыбалку.

Дома нас встретили радушные родные, кудахтающие куры и многочисленный выводок местных хохлаток, объединенных с купленными бройлерами. Дальше все пошло по накатанной с обходом окружающей территории, купанием, поглощением традиционной курочки или петушка, возможно того самого, которого мы откармливали прошлым летом и гладили по подставленному гребешку. Как только на следующий день родители покинули нас, мы сразу отправились за червями, а затем принялись мастерить удочки, серьезно уже поднаторев в этом деле. Сержик рассказывал о своих новостях, мы о чем-то своем, не давая себе задачи что-нибудь запомнить. Обычный треп про Фантомаса, Неуловимых мстителей и тому подобное.

Утром ни свет - ни заря на двух велосипедах отправляемся в путь, провожаемые лаем ночных сторожей. От некоторых слишком рьяных приходилось отмахиваться прихваченными палками, а Олежка смешно поджимал ноги, сидя сзади на багажнике. Удочки пучком были привязаны к раме и далеко торчали вперед.

- А мы осенью так острогу привязали, - рассказывал Сержик. – Так она воткнулась в задницу пацану, когда он неожиданно тормознул. Так и привезли его в больницу с торчащей сзади железкой.

Мы посмеялись и выкатили на дорогу за крайними домами поселка. Солнце только-только показало свой край, а над дорогой вились множество красивых бабочек, которых мы раньше здесь не встречали. Аромат смеси воды и степных трав наполнил легкие, а душа воспарила навстречу поднимающемуся над горизонтом золотому шару солнца. Хорошо-то, как! Ворохнулась в голове наша общая с Саньком мысль. Только я это осознавал, а он просто чувствовал. В этот раз мы доехали до центрального коллектора, представлявшего собой небольшую речку с почти прозрачной водой, в которую стекались воды с рисовых полей и уносились дальше в далекое озеро. Быстро развязываем удочки и поплевав на червей торопливо забрасываем, выбрав каждый себе понравившееся место. Тростника по берегу было мало, а в воде его не было вовсе. Небыстрое течение притопило поплавок, слегка играя им из стороны в сторону. Голодная рыба не заставила себя ждать и первая рыбка скоро затрепыхалась на крючке, блестя в утренних лучах живым серебром чешуи. Клев был жадный и мир сузился для нас до размеров точки, концентрируясь на ярком поплавке из готового набора, купленного в магазине. Время остановилось и сдвинулось только тогда, когда поплавки безжизненно замерли, сигнализируя об окончании утреннего клева. Солнце прилично поднялось над далеким горизонтом и исправно выдавала свои мегаваты тепла на наши бедные головы. Мы как опытные рыболовы не стали умолять речку подарить нам еще пару рыбешек, а съев свои бутерброды быстро покатили домой, где нас уже ждал дедушка с неизменной скамеечкой и тазиком для улова. Можно сказать – сезон начался! Подарив в нашу копилку волшебное утро, море азарта и радости каждой пойманной рыбке. А дальше дни потекли один за другим, растворяясь вне времени образуя специфическую субстанцию под названием детство. Детство это когда ты проснулся с ощущением счастья, когда ты привязываешь на леску кусок рыбьей требухи и смеясь водишь на удочке молчаливую курицу успевшую проглотить лакомство и не желающую с ней расставаться, отчаянно бросаясь из стороны в сторону и хлопая крыльями. Детство - это когда ты лежишь у воды на горячем пухляке, а солнце ласково высушивает на твоей коже прозрачные капли воды, одаривая шоколадным загаром обнаженные ягодицы и заряжая организм солнечной энергией на все недолгую зиму. Короче… Детство – это детство! И я окунулся в него всем своим бесплотным существом, переживая то, чего был лишен в первом его варианте. И это настроение не могли испортить надоедливые мухи, «Кукрузник» посыпавший нас дустом на очередной рыбалке, довольно скудный рацион, где даже хлеб иногда приходилось печь нашей бабушке, ни охотники пострелявшие бродячих собак и всех непривязанных блохастых посмевшие облаять человека с ружьем. Зато была полная свобода в выборе распорядка дня и способа каким пытались убиться шебутные мальчишки, залезая по железному каркасу на высокую башню или прыгая в неизвестный водоем головой вперед. В общем, возвращались мы выгоревшие на солнце, с букетом колючек в подошвах и десятком шрамов и шрамиков, белеющих на бронзовой коже.

Родная квартира встретила молчанием Рыжего и радостным лаем Степки. Мы недолго отдохнули и умчались хвалиться загаром перед членами нашей банды, которая к этому времени стянулась в наш панельный «теремок» почти в полном составе. Кто уезжал, а кто нет – никому было не интересно. Мы радовались друг другу и с большим энтузиазмом принялись обустраивать новый «штаб» в подвале.

- Вот! У матери достал! – Федька раскатал большую киношную афишу с румяной крестьянкой на лицевой стороне крепкого полотна, похожего на белый брезент.

- Сюда эту повесим, а сюда Фантомаса, - похлопал по второму рулону. – А здесь… - он любовно погладил матрас, которыми был устелен высокий тапчан на котором можно было уместить половину нашей команды. – А здесь мы будем спать… - он предвкушающе улыбнулся, явно представляя что-то приятное. Мы же просто залезли в это уютное гнездо и принялись резаться в дурака. Тут свет моргнул и погас, на что последовали мальчишеские возгласы и удары подушками которые успели натащить ушлые пацаны.

- Опять провода отсоединились! – Сказал Колька. – Щас соединим! Пошли Санек, посветишь!

Мы при свете спички прошли по темному подвалу и остановились у стены, где провода из нашей каморки цеплялись к оголенным концам внутренней проводки подвала.

- Так и есть! Один конец откинулся. – Он взял голой рукой один из двух проводков с загнутым алюминиевым крючком на конце и зацепил его за провод, с которого был снят кусочек изоляции. Провода искранули и от штаба раздался радостный крик.

- Вот, так то! Санек! – он хлопнул меня по плечу и мы пошли к остальным, продолжать свой бесконечный вечер теперь уже городской жизни.

Перед сном нас с братом отмочили в ванне, тщательно отскребли мочалкой и закутав в простыни по одному перенесли на кровати.

- А сказку! – Мама хотела уже закрыть дверь потушив в комнате свет.

- Давайте завтра. Поздно уже, да и устали все…

- Ну, ма-а!

- Ладно! Короткую!

- Да! – воскликнули мы хором.

- Расскажу вам сказку, как дед нас …л в коляску. Нас..л и с горочки пустил приговаривая: - Катись, катись, но только не свались. Коляска катилась, катилась и свалилась…

- Ну, ма! Это не сказка!

- Не сказка… Зато коротко! Ха-ха! Все! Спокойной ночи!

Нет – так нет! Я зажмурил глаза накрывшись простыней с головой. А не помечтать ли нам?! (Это понятно Санек. Я-то только и делаю, что мечтаю, ха-ха!) Мой маленький мечтатель не придумал ничего лучшего, как принялся представлять, как вместо небольших карасиков он таскает крупных сазанов и гордый предоставляет необыкновенный улов бабушке с дедушкой. Под их аплодисменты мы уснули и опять летали, ощущая как наяву необыкновенную легкость невесомого тела парящего над землей. Очень похоже, что люди раньше умели летать!

Утром проснулись поздно. В школу идти только завтра. Мама с папой давно на работе, поэтому мы с брательником, не думая о завтраке тут же помчались на улицу. Пацаны уже собрались в штабе и решали куда податься.

- Купаться! - Не! Давай на телецентр рванем! - Туда ехать надо! – За мороженым! – Его только в воскресенье продают!

- Ша! Пацаны! Я знаю одну стройку. Там стреляные патроны везде валяются. А если повезет, то и целые найти можно.

- Да! – Всеобщее воодушевление легко можно было понять, ведь патроны были обшей валютой среди всей пацанвы города. Ими обменивались, играли в вышибалочку или расплачивались за услуги.