Помоги проекту - поделись книгой:
Сын Петра. Том 7. Поступь Империи
Пролог
Удар гонга.
И два бойца по отмашке судьи стали сближаться.
Вроде бы спокойно.
Мгновение.
И чернявый попытался резко сократить дистанцию, чтобы нанести прямой удар в челюсть. Кулаком.
Блондин увернулся. Чуть подбив руку противника, отклоняя.
И контратаковал, в свою очередь, проведя подсечку.
Удачно.
Потерявший равновесие оппонент рухнул на маты. И получившийся временное преимущество блондин полез в партер, навязывая борьбу. Стараясь реализовать свое преимущество…
Алексей же сидел на стульчике рядом с судейским столиком и внимательно наблюдал за этим действом. Достаточно напряженным и, в общем-то, новым, необычным…
В России уже несколько лет развивался бокс. Тут и соревнования, и секции, и даже целый журнал. Но сам царевич боксером не являлся и не мог сильно помочь с его развитием. Только общие какие-то моменты. Что в любом случае было лучше, чем ничего. Но для массовой подготовки солдат и тем более спецназа этот архаичный бокс пока не годился.
Пока.
И когда случится вызревание — вопрос. Поэтому царевич поступил по отработанной схеме. Прошелся по планете, опираясь на сеть эмиссаров, и завербовал некоторое количество специалистов по рукопашному бою. Свез их в Москву и поставил общую задачу — разработать простую и максимально прикладную систему из смести элементов борьбы и ударных техник. Причем сразу уточнил — никаких прыжков с акробатикой и особенно яростного махания ногами.
Просто. Надежно. Кондово.
Но это в базе.
Потом, как у них с ней получится разобраться, можно будет сделать продвинутую версию для подготовки офицеров и спецназа. Ну и какую-нибудь гимнастику придумать в самом конце для массового пользователя. Навроде ушу, а может, и на ее базе — вплоть до адаптации.
Вот ребята и «колхозили».
А царевич время от времени контролировал. Вот так брали произвольных ребят и прогоняли их через интенсивные месячные курсы. После чего смотрели на то, что у них получится. Степень и скорость освоения, а также прикладная значимость. Но пока, увы, вместо варианта боевого самбо или его аналога, получались какие-то игрища. Отчего Алексей смотрел на происходящее с некоторым скепсисом…
Конечно, как такового практического смысла для массового солдата в рукопашном бою, да еще голыми руками, не имелось. Ведь для этого ему нужно растерять все свое вооружение и встретится один на один в поле с таким же раздолбаем. Ну… если утрировать и оценивать ситуацию в лоб.
Алексей придерживался другого подхода.
В армии благодаря ему общая физическая подготовка была налажена на уровне советском уровне и даже лучше. Да и занятия по штыковому бою не только продолжались, но и в чем-то усилились. Все это с достаточно простой целью — укрепить внутреннюю психологическую уверенность солдат в себе. Через что повысить решительность атак, стойкость при сближении и многое другое.
И в эту композицию он хотел включить азы рукопашного боя.
Вроде бы мелочь, на первый взгляд.
И кто-то скажет, что даже глупость тратить столько сил на простую пехоту. Но царевич был уверен — в системе это должно было дать очень неплохой результат…
Прозвучал гонг.
Бойцов разнял судья.
Они разошлись. Всклокоченные и мокрые. Борьба не выявила победителя.
Отдышались.
Попили водички.
И новый гонг.
В этот раз уже блондин первым предпринял атаку.
Решительное сближение.
Шаг между ног с навалов на колено.
Противник заваливается на спину не удержавшись.
И вместо попыток борьбы — добивающий удар в голову.
Чернявый увернулся. С трудом. Едва успел выгнуться так, чтобы кулак вписался в мат. И сразу же попытался подсечь…
Бой продолжался.
Тренировочный.
Работали ученики. Но… было очевидно — пока для массовой армии вся эта система совершенно не годилась. Слишком сложная. Слишком не результативная. Поэтому там по-простому второй год продолжали ставить удар кулаком. Один и тот же. Всем. Стандартный. По три-четыре часа еженедельно круглый год нарабатывая его по вкопанной в землю доске, верхний край которой был обмотан веревкой — макиваре. Такое себе дело, конечно. Но на безрыбье и рак за колбасу сойдет…
Часть 1. Тяжелая
Из всех зверей пусть государь уподобится двум: льву и лисе. Лев боится капканов, а лиса — волков, следовательно, надо быть подобным лисе, чтобы уметь обойти капканы, и льву, чтобы отпугнуть волков.
Глава 1
Зима.
Извозчик, негодуя, убирался с дороги, пропуская шествие. Небольшое, но знаковое.
Можно даже сказать — эпохальное.
По Тверской улице, которая в обновленной Москве стала негласно главной, двигалась процессия инженеров и мастеров, а также научных работников. Еще четверть века назад совершенно немыслимое. Сейчас же здесь удалось собрать несколько тысяч человек. Вытянув их с разных уголков страны.
Не всех, к сожалению, и счастью.
Ведь Алексею хотелось превратить это шествие в триумф научно-технического прогресса. И чем более массовым оно бы стало, тем лучше. То есть, ему хотелось собрать всех. Вон сколько зевак смотрели. И местные, и иностранцы. Хотя ряженных ставь. Это с одной стороны, а с другой — даже забрав на некоторое время несколько тысяч этих людей на местах еще остались. И не так уж и мало — как минимум еще треть от присутствующих.
Люди шли неплотной толпой.
Рыхлой.
Но все равно — довольно многочисленной.
Инженеры все в богатой одежде по местным меркам. Прям глянешь — от аристократа невысокого полета и не отличишь. Разве что куда охотнее следовали за модой, но не высокой, а прикладной. Из-за чего наблюдателю могло показать, что люди тут шли не из начала XVIII века, а из второй половины XIX. Вот какие фасоны. Царевич уже успел «наследить» и тут. Не хватало для «полноты картины» только матросиков в черных бушлатах, перетянутых пулеметными лентами.
Мастера тоже выглядели очень прилично. Добротная, качественная одежда из хороших материалов. Дешевле. Заметно дешевле. Но и дворянину явится куда-то не зазорно.
А вот лица у многих уставшие.
Да.
Это прямо бросалось в глаза. Было сразу видно — идут не бездельники. Но и изнуренности былой не осталось. Той, которая явственно проступала в самый острый пик дефицита рабочих рук. Квалифицированных…
И вот — кремль.
У всех проверили выданные им удостоверения. Сверили со списком и фотографиями. И пропускали внутрь — в главный дворец страны.
Фотографиями!
Их все ж таки добили, зайдя дальше дагерротипии. Инженеры и мастера получали стандартные удостоверения после прохождения экзамена на минимальную квалификацию. После окончания ли обучения или при аттестации приехавших. И туда уже год вклеивали фотокарточки черно-белые с помещением копии в личное дело.
Фото потихоньку входило в прикладную практику. И в горизонте двух-трех Алексей хотел закрыть удостоверениями личности не только инженеров, но и мастеров, также проходящих квалификацию, а еще офицеров всех от капрала и чиновников…
Алексей стоял около дворцового окна и глядел на эту толпу с некоторым умилением.
— Много… как же их много… — тихо произнес Петр, стоявший рядом и также подглядывающий за тем, как люди втягивались через главный вход в Большой Кремлевский дворец — специально построенный для больших собраний.
— Тебя это смущает?
— Что ты!? Нет! Просто никогда бы не подумал…
— Я же тебе давал отчеты.
— Одно дело видеть числа на бумаге и совсем другое… — сделал царь неопределенный жест.
— Тут не только количество важно. Посмотри на их лица. Что ты видишь?
— Лица и лица. Обычные. — пожал плечами царь.
— Они не затравленные и не отрешенные. Видишь — живые. В чем-то даже вдохновленные, что ли.
— И что?
— О! Это невероятно важно. Ты понимаешь… мы же выпускаем несколько журналов, связанных с наукой и техникой. Их раскупают по подписке. Вот они, среди прочего и раскупают. И письма шлют.
— Все равно не понимаю, — перебил его царь.
— Эти письма с предложениями и идеями. Откликами. Вокруг журналов сейчас бурная общественная дискуссия идет. Они, — указал царевич на толпу внизу, — непрерывно выступают с инициативами. Множеством. Разной степени паршивости, но главное, что пытаются. Мы эти письма иногда публикуем, подогревая интерес остальных. И собираем в общую базу с картотекой идей и рациональных предложений. К которой регулярно обращаемся, а потом передаем в тематические рабочие группы на проработку. Иногда даже тем самым людям, которые их нам и присылают.
— Хм…
— Понимаешь? Раньше мы с тобой пинками толкали научно-техническое развитие страны. А теперь она начинает сама ехать. Понемногу. По чуть-чуть. Как снежный ком. Как трогающийся паровоз. Главное этим людям по рукам не бить. Не останавливать. Ты умрешь. Я умру. А если этот маховик раскрутить должным образом и все отладить, то даже ежели нас бестолочь сменит — держава просто намотает на гусеницы и пойдет дальше — вперед.
— Странные вещи ты говоришь, сынок. И страшные. Это ведь нашего потомка они, — неопределенно махнул рукой Петр, — должны на гусеницы наматывать. Тебя это не пугает?
— Ты молодец. Я молодец. Почему нас с тобой это должно пугать? А мой сын или внук, или кто после меня будет, пускай сам за собой попку подтирает. Каждому поколению свои вызовы. Мы объясним. Мы покажем. Но делать то ему. А это, — кивнул Алексей, — выступит своего рода защитой от дурака. А то еще какой блаженный попадется. Что — пускать по ветру все силы наши по развитию и укреплению державы?
— Ну… — царь задумчиво почесал затылок.
— Разумеется, это — не единственная и не основная защита. Одна из многих. Люди должны привыкнуть к тому, что мы развиваемся. Что это развитие приносит нам огромные прибыли. И обучение, наука, новые технологии и прочее подобное — это не пустая болтовня. Это то, что позволяет нам жить хорошо. Всем. От крестьянина до царя. Это должно стать модно и честно[1]. Раньше вон — считали недостаточно честной службой с огнестрелом. Больше века за это держались! Хотя давили на них… давили… Вот и с научно-техническим прогрессом нужно так же. С заводами. С развитием в комплексе. Заниматься всякой фигней, например, пьяными скакать на балах и спускать средства на увеселения приличным людям должно стать неприлично… невместно… Поступаешь так? Сразу дурак в глазах окружающих. Или блаженный — только обнять и вместе поплакать. Свечку там поставить на прибавление ума. В крайнем случае — понять и просить это условно разумную тварь божью…
— Умеешь ты сказки рассказывать, — смешливо фыркнул Петр Алексеевич.
— Мечтать, отец. Да, я люблю мечтать. — добродушно улыбнулся Алексей.
— Только мечты у тебя дикие… так говорить про собственно сына или внука. На гусеницы намотать… да и про пьянки-гулянки…
— Отец, там я видел, как наших далеких потомков, лет через двести, просто расстреляют в подвале. Всех. Включая женщин и детей.
— Ты рассказывал. Хватит. Думаешь, мне это приятно слушать? — нахмурился царь.
Поделиться книгой: