Помоги проекту - поделись книгой:
— Идолы, храмы, мамоны, — все это человечество уже проходило. Неужели твой Друг наивно полагает, что сможет снова кого-то этим заинтересовать? Я уже начинаю жалеть, что вообще вошел в этот сайт. Где у вас выход? — спросил Гарри, но Филипп остановил его:
— Ты не говорил еще с Другом.
— Я с ним теперь даже видеться не хочу — знаю ваши сказки о лучшей жизни! Дана, Дана! Ты где? Выведи меня из этой программы, — мысленно скомандовал Гарри, чувствуя, как что-то препятствует ему уйти, но Дана не отзывалась. Гарри забеспокоился, попытался снять шлем, но что-то обезволило его, словно парализовало, проникнув в его мозг. И тут же изображение храма завертелось, закружилось в шальном вихре. Вся картина перед его мысленным взором растворилась в нем, унося в небытие и Филиппа; и кто-то из ниоткуда стал настойчиво и монотонно повторять одно и то же:
— Теперь вы не будете одиноким… Теперь вы не будете одиноким…
— Дана! — закричал Гарри. — Дана! Где ж ты, Дана? Где?
Но Дана словно совсем исчезла, она даже не попыталась пробиться к нему сквозь сеть чужой программы. Это сильно испугало Гарри: кто-то придумал коварную шутку, остановить которую, казалось, совершенно невозможно.
А голос все звучал:
— Теперь вы не будете одиноким… Теперь вы не будете одиноким… — каждой последующей фразой словно вязким сверлом болезненно ввертываясь в его еще пытающийся сопротивляться мозг.
— Дана!!! — закричал еще сильнее Гарри, пытаясь хоть как-то пошевелиться, но кто-то, очевидно, блокировал путь команд, посылаемых его мозгом к собственным мышцам. И от осознания этого, от осознания своего полного бессилия, страх мгновенно охватил Гарри. Он ощутил, как по его телу поползли мурашки, а на голове волосы встали дыбом. Но все, что он мог теперь — это только кричать так же истошно, как кричало его охваченное ужасом сознание…
Пат Моррисон, пухлый, похожий на борова толстяк, со своей женой Лесли, маленькой, высохшей бабенкой неопределенного возраста, смотрели «Уютное гнездышко», сериал, в котором играла их любимая актриса Кони Дейлвингер, когда за стеной раздался пронзительный крик Гарри. Пат и Лесли испуганно и вместе с тем удивленно переглянулись. Что это могло быть? Своего соседа Гарри Линча они знали как вполне порядочного молодого человека, ведшего хотя и довольно уединенный, но скромный образ жизни, исправно платившего за квартиру и не сующего нос в чужие дела. Хотя семейство Моррисонов с ним практически не общалось, — ну, разве что только по-соседски здоровались при встречах, — о Гарри Линче они были хорошего мнения. И поэтому не сильно задумывались над своими действиями: разом поднялись с дивана и поспешили на крик. Пат — решительно, впереди, Лесли — семеняще, шаркая мягкими тапочками по полу, прижав тонкие костлявые руки к худосочной груди и настороженно прислушиваясь к каждому звуку.
Когда они приблизились к двери Гарри, его протяжный вопль прекратился. Пат постучал в соседскую дверь и громко спросил:
— Мистер Линч, мистер Линч, у вас что-то случилось?
Но ему никто не ответил. Моррисон постучал еще и снова окликнул Гарри. Тот же результат. Однако стоило только Пату поднести ухо к двери, как она внезапно резко распахнулась, открыв взору Моррисонов Гарри.
От неожиданности Пат отшатнулся, а у Лесли непроизвольно выпрвался глухой стон и крепче стиснулись маленькие кулачки, все еще прижатые к груди.
— М-м-мистер Линч, — немного заикаясь, начал Моррисон, еще не пришедший в себя. — Мы услышали в вашей комнате крик. С вами все в порядке?
Восковое лицо Линча перекосилось слабой усмешкой.
— Все в порядке, мистер Моррисон. Не стоило беспокоиться, меня просто слегка ударило током. Я нечаянно коснулся оголенных проводов.
— А мы уж думали… — протянул Пат Моррисон, — повернув голову к жене, как бы ища ее поддержки, — что у вас что-то серьезное. Вы точно уверены, что вам не нужна медицинская помощь?
— Нет-нет, я же говорю вам: не стоит беспокоиться.
— А… Тогда мы, наверное, пойдем, мистер Линч?
— Друг. Зовите меня просто — Друг.
— Что? — не понял Пат Моррисон.
— Я говорю: зовите меня просто — Друг.
— Хорошо, мистер Линч, то есть, Гарри… Друг, — машинально отступив назад, произнес не своим голосом Пат. Лесли удивленно посмотрела сначала на него, потом на соседа. Казалось, Линч заворожил ее мужа: тот не отрывал своих глаз от его остановившегося взгляда.
— Друг, — снова беспристрастно повторил Гарри. — Просто Друг.
— Хорошо, мистер Линч, я буду называть вас просто Другом, — сказал Пат Моррисон, попятившись к своей квартире.
Дверь жилища Гарри Линча закрылась.
ПРИГЛАШЕНИЕ НА КАЗНЬ
«Многоуважаемый пан Виктор!
С тех пор, как мы находимся с Вами в переписке, вы мне задаете все больше и больше вопросов по поводу сношений человека с дьяволом, проявлений в человеке в том или ином виде дьявольских признаков, методов их обнаружения. Преимущественно, как я понял, Вас интересуют проблемы вампиризма.
Конечно, в отличие от призраков и духов, с которыми иногда сталкивается человек, вампиризм без сомнения можно отнести к этой сфере. И хотя классическими районами вампиризма обычно считают Венгрию, Буковину, Галицию, Силезию — пространства Карпат (неспроста и слово «вампир» или упырь, по мнению аббата Кальме, автора «Трактата о явлениях духов», славянское и означает пиявку), — случаи подобных превращений наблюдаются и у нас.
Я давно и скрупулезно собираю в округе сведения о них. И у меня рассказов на эту тему собралось с добрую сотню. Многие из них я бесспорно отнес бы к области слухов, россказней, а зачастую и прямых домыслов. Но некоторые из них заслуживают особенного внимания.
Я мог бы допустить, что даже самые, казалось бы, достоверные факты, основываются на чистейших вымыслах и суевериях. Известно, как первые европейцы, пересекшие Атлантику, столкнулись в тропической Америке со своеобразным видом летучих мышей, так называемыми «драконами». Эти твари массами нападали на людей и животных, прокусывали их кожу и высасывали, точнее, слизывали выступающие при этом капельки крови. Причем в слюне кровососов имелись специальные обезболивающие вещества, не позволявшие крови свертываться.
Жители европейских стран, прослышав о существовании подобных тварей, по аналогии наделили кровожадными свойствами не только собственных безобидных летучих мышей, но и людей, по их мнению, способных к такому действию.
Я сам, по сути, человек, похожий на Фому Неверного, и для меня важнейшим из доказательств является убеждение воочию и, если так можно, выразиться, «вживе».
Кстати сказать, почему я, собственно, Вам и спешу сообщить, нам, кажется, представился случай встречи с настоящим вампиром.
В одной из деревень, что расположена неподалеку от нашего тихого городка, вдруг ни с того ни с сего на глазах стала чахнуть молодая девушка, вдова, у которой совсем недавно умер муж. Родственники ее забеспокоились, попытались разузнать, чем она больна и что так гложет ее, но девушка отказывалась совсем разговаривать на эту тему даже с родной матерью. И вот в один из вечеров односельчанин проходил мимо дома этой вдовы и увидел, как из него вышел какой-то молодой человек. Черты его показались ему знакомыми и похожими на черты лица бывшего мужа вдовы. Не размышляя долго о последствиях, мужчина окликнул вышедшего известным именем, и тот, на удивление, обернулся на зов, но потом, будто одумавшись, резко отвернулся и быстро скрылся в темноте.
На следующий день мужчина рассказал обо всем родственникам вдовы. Те, само собой, не поверили и даже посмеялись над ним, как над шутником. Но вечером того мужчину нашли мертвым. Как не связать оба события? Бросились к вдове и заставили ее во всем признаться. Оказывается, на самом деле к ней почти каждый вечер являлся ее умерший муж и мало-помалу высасывал у бедной девушки кровь. При этом она показала небольшую ранку над левой грудью, из которой вампир и питался ее кровью.
А вчера, явившись как обычно, он признался ей в том, что вынужден был умертвить того мужика, который случайно заметил его. Родственники сразу же обратились за помощью к священнику, а тот, зная, о моих пристрастиях к подобным феноменам, уведомил меня в скорейшем времени, и теперь мы готовим экспедицию для уничтожения дьявольского гнезда.
Как явствует из описаний авторов, которые немало внимания уделяли аналогичным вопросам, вампира проще всего застать днем в своей могиле. Там он, если является действительно вампиром, может пребывать в состоянии, совершенно не отличимом от жизненного, с той лишь разностью, что днем он неподвижен и уже от этого уязвим.
Правда, утверждают, что извести его можно лишь через сорок дней после смерти. А так как сороковой день минует через неделю, я и тороплюсь сообщить Вам об этом. Так что, если Вы поспешите, то обязательно успеете на один из, несомненно, интереснейших экспериментов по уничтожению дьявольского выродка.
С глубоким уважение к Вам,
Виктор дочитал письмо, аккуратно свернул его и положил на стол. Приглашение пана Ягайла чрезвычайно заинтересовало его. Виктору ни разу не предоставлялась такая возможность. Надо было ехать во что бы то ни стало.
Виктор позвонил в колокольчик и приказал закладывать лошадей. При хорошей погоде и крепких лошадях у пана Ягайлы он будет ровно через четыре дня. Следовательно, принять участие в истреблении вампира он успеет. Хотелось, конечно, собственноручно выстругать осиновый кол и вонзить его в грудь нечисти, но, скорее всего, орудия будут заготовлены заранее, и Виктору беспокоиться не о чем.
Собрались в считанные минуты. Захватили в дорогу еды, еще раз осмотрели карету. Виктор простился с управляющим и служащими, отчего-то тяжело вздохнул, и — тронулись.
Всю дорогу Виктор был в приподнятом настроении и жалел лишь о том, что они не могут двигаться быстрее и приедут, может быть, только к завершению интереснейшего процесса.
Действительно, в селение, о котором писал пан Ягайло, они прибыли к вечеру. Как и предполагал Виктор, — на четвертый день. Расспросив жителей, где остановились люди из города, он, не мешкая, направился прямо к указанной хате. В окне ее мерцал слабый золотистый свет.
Виктор негромко постучал, но не дождался ответа. Тогда он вошел в сени и заметил слегка приотворенную дверь в комнаты, откуда пробивался свет.
Войдя в хату, он снял цилиндр и сказал:
— Мир этому дому, панове. Туда ли я попал, и нет ли среди вас пана Ягайлы?
Сказал и только тут осмотрелся.
На другом конце хаты стоял широкий деревянный стол. Вокруг стола на лавках сидели люди. На столе, как заметил Виктор, лежала девушка (вдова?) в одной холщовой рубахе. Она казалась спящей.
Когда Виктор закончил говорить, один из присутствующих поднялся, вышел из-за стола и приблизился к Виктору.
— Ты вовремя приехал, пан Виктор, мы еще только начинаем, — сказал он и криво усмехнулся, оголив белые крупные волчьи клыки.
И лишь сейчас Виктор заметил, как горят ярким пламенем глаза сидящих, а по подбородку стоящего перед ним еще стекает тонкая струйка крови.
ТВАРЬ
— Джудит, милая, ты обязательно должна приехать, мне одному не справиться, да и аппаратура нужна помощнее. Джудит, я понимаю, что ты сейчас занята, но если хочешь сделать действительно сенсационное открытие, то обязательно приедешь. Джудит, Джудит, послушай, я не хотел этого говорить по телефону, но я… я нашел ее, Джудит, ты понимаешь?
Дэйв на секунду замолчал, переводя дыхание. На другом конце провода также все замерло, потом, спустя несколько секунд, Джудит спросила:
— Ты уверен в этом, Дэйв?
Дэйв повеселел:
— Почему бы я тебя так неожиданно отрывал от работы, Джудит? Я на самом деле обнаружил ее. Как и предполагал, в пещерах ле Пасси. Но я совсем безоружный, Джудит. Кроме портативного фотоаппарата и вспышки у меня ничего нет, и помочь мне, кроме тебя, некому. Неужели ты упустишь такой шанс, Джудит, я же помню, как ты горела этим? Поверь, я без тебя не справлюсь.
Еще несколько секунд Джудит обдумывала просьбу Дэйва, наконец, согласилась, спросив, что еще понадобится на месте.
— Главное, возьми всю аппаратуру и, прежде всего, видеокамеру. Это будут исключительные съемки. Когда ты сможешь вылететь?
— Сегодня вечером.
— Хорошо, завтра я встречаю тебя в аэропорту. До скорого, — сказал Дэйв и повесил трубку.
Джудит некоторое время оставалась у телефона. Сообщение Дэйва несколько взбудоражило ее. С давних давен в окрестностях деревушки ле Пасси ходили слухи о существовании необычного существа: не то огромного червя, не то какого-то спрутообразного монстра, обитающего в пещерах неподалеку от деревни, но, как и загадочную рептилию Несси из озера Лох-Несс, лицезреть воочию это чудовище еще никому не доводилось. Неужели Дэйв и впрямь наткнулся на него?
Конечно, это открытие стоило жалкого промежуточного эксперимента с бактериями, которое сейчас проводила Джудит. Как же можно было не согласиться с предложением Дэйва, можно было только радоваться, что Дэйв именно ей, а не кому другому предложил заняться этими наблюдениями. К тому же — и Джудит не льстит себе, — усидчивее, скрупулезнее и обстоятельнее исследователя, чем она, в их лаборатории нет. Взять хотя бы ту же Ирму Ханинг — кроме затянутых поволокой коровьих глаз, пышных бедер и крутого зада у нее нет никаких достоинств, но разве это требуется в исследовательской работе? Или Мирза Керолайнен? Ее природная медлительность и бестолковость столько раз грозили обернуться крахом любого мало-мальски интересного эксперимента. Джудит же всегда занималась наукой и только наукой. Она не водила шашни с руководством, не убегала раньше времени с работы (а порой засиживалась и допоздна, наблюдая за ходом эксперимента), может, поэтому и осталась единственным кандидатом на должность начальника отдела?
Выдвигали, конечно же, и Дэйва, но в последний момент почему-то отказали. То ли в связи с его крайним амбиционизмом, то ли по какой иной причине — неизвестно. Тогда Дэйв обиделся на всех и взял отпуск, не поехав даже в экспедицию на Тихий океан. И вот теперь он, оказывается, в ле Пасси и даже, якобы, стоит на пороге сенсационного открытия. И то, что он просил именно Джудит ему помочь, только поднимало его вес в ее глазах. Да, что ни говори, а в благородстве Дэйву отказать нельзя.
Джудит никак не могла дождаться вечера, хотя прилежно и досидела до конца рабочего дня. Наспех перекусив, сразу же выехала в аэропорт и в восемь вечера уже входила в салон громадного «Боинга». Только когда самолет взмыл в воздух и лег на нужный курс, Джудит успокоилась. Теперь ее волновало одно: когда же она, наконец, увидит чудовище ле Пасси.
Дэйв встретил ее, как и обещал: по прилету. Был чрезвычайно любезен и учтив. В своем сером, отлично сидящем на нем костюме и в изящном платке вокруг шеи он показался даже несколько экстравагантным. Дейв выделялся из толпы не только своим ростом, но и какой-то аристократичностью, хотя и общался со всеми наравне, и все чувствовали к нему расположение.
Дэйв взял чемоданы Джудит, вышел из здания аэропорта, поднял только руку — вмиг подкатило авто и из небольшого проема открытого окна на них уже смотрело загорелое лицо таксиста, расплывшееся в слащавой, деланной улыбке. Но может, Джудит так только показалось и Дэйв на самом деле обладал той огромной массой достоинств, которыми она с каждой последующей минутой так легко его награждала? Может быть, он был самым заурядным повесой, а все остальное — само собой разумеющееся и привычное для здешних мест? Тем не менее, чтобы там Джудит не думала, уже через пятнадцать минут они были в гостинице, Джудит принимала ванну, а Дэйв проверял аппаратуру. Всю дорогу к гостинице он только и делал, что брал ее за руку, улыбался, как баловень судьбы, и благодарил за то, что она откликнулась на его просьбу, оставила всё и приехала.
— Я уверяю тебя — ты не будешь разочарована. Да мы здесь долго и не задержимся. Кстати, ты никому, надеюсь, не сказала, куда едешь? Мне так не хотелось бы, чтобы наше открытие досталось кому-нибудь другому.
Джудит его искренне заверила, что все сделала, как он просил, и даже никому не оставила записки.
— Насчет этого не волнуйся, через два, максимум, три дня мы будем дома. Мы будем первые, кто войдет в контакт с монстром.
Восторгу Дэйва не было предела. Некоторая доля его возбуждения передалась и Джудит. Уже и ей не терпелось как можно скорее отправиться в пещеры. Дэйв пообещал, что к вечеру они обязательно туда наведаются.
— Не знаю почему, но мне кажется, что именно сегодня нам повезет.
Джудит, глядя в уверенное лицо Дэйва, тоже не смела сомневаться в успехе их предприятия. Но вечером неожиданно их планы нарушились: отказала фотовспышка.
Дэйв не пал духом:
— Мы дождемся рассвета, поставим дополнительную подсветку — этого хватит для съемки. Главное, чтобы он выполз.
Джудит согласилась с ним.
— В четыре утра я тебя разбужу. Спокойной ночи, Джудит.
— Спокойной ночи, Дэйв.
Они разошлись по своим комнатам.
Едва забрезжил рассвет, и за окнами радостно загалдели напыженные воробьи, Дэйв легонько постучал в дверь номера Джудит. Впрочем, Джудит уже не спала. Она поднялась раньше, по звонку таймера. Она отлично выспалась и чувствовала себя прекрасно.
К пещерам ле Пасси доехали на прокатном автомобиле. Ни один таксист сюда бы их не доставил — это место считалось в этих краях проклятым. Дэйв первым вышел из машины, Джудит все не решалась. И хотя никакой видимой угрозы не наблюдалось, Джудит оказалась взволнованной — они вторгались в область неизвестного. Но Дэйв был настроен по-боевому. Он улыбнулся и даже пошутил по поводу нерешительности Джудит.
— Да ты у нас еще и трусишка. Ну-ка выбирайся. Смелее!
Джудит выбралась из машины. Какое-то неясное, подспудное ощущение страха овладело ей. Она хотела сказать об этом Дэйву, но тот уже залез в багажник и ловко выуживал оттуда аппаратуру. На лице его не было и тени нерешительности. Он вынимал приборы и складывал их неподалеку от себя с таким пылом и жаждой деятельности, что даже Джудит загорелась. Она стала распаковывать коробки, раскладывать вещи. Через полчаса они вошли в пещеру.
Дэйв сказал, что до предполагаемого места контакта минут двадцать ходу, так что стоит поторопиться, ибо Дэйв был уверен, что тварь показывается именно в эти часы. Может, это было и ошибочное предположение, так как еще никому не доводилось его узреть; но Дэйв сказал, что один-два раза с ним столкнулся. Лгал ли он — неизвестно. По крайней мере, лжецом его никто никогда не называл. Карьеристом, честолюбцем, тщеславным — да, но лжецом никогда. Да и приехала ли она, если бы Дэйв не так уверенно говорил ей об этом?
Вскоре они остановились.
— Это здесь, — сказал Дэйв, скинув с плеч рюкзак. Стали монтировать аппаратуру: установили штативы, подключили к аккумуляторным батареям фонари, направили их свет в сторону глубокой ниши справа. Настраивая видеокамеру, Дэйв трепетал, повторяя:
— Если б ты знала, Джудит, как мне помогла. Я не представляю, чтобы я без тебя делал. Стань, пожалуйста, у той стены, где расщелина: так будет безопаснее.
Он потушил фонари.
— Как мы увидим его, Дэйв?
— Мы услышим его, услышим, — взволнованным голосом ответил Дэйв. — Только не шевелись.
Джудит замерла. Дэйв включил какой-то прибор, и по пещере пополз тонкий зудящий звук.
— Я долго подбирал его. Испробовал на сотнях змей, но эта тварь, я был уверен, пойдет на более мощный звук. И я нашел его. Ты слышишь этот звук, слышишь?
Джудит снова испугалась. Теперь страх охватил ее с головы до ног. Голос Дэйва уже не казался ей успокаивающим, а стал похож на голос помешанного. В его нотках перемешались и торжество, и азарт, и опьянение со сладострастием. Тьма, окутавшая их полностью, только усиливала страх.
Вдруг что-то хлесткое вырвалось из расщелины позади Джудит, и вмиг с одной и другой стороны ее схватили осклизлые щупальца. Джудит будто током пронзило. Она почувствовала, как волосы на голове в буквальном смысле зашевелились.
— Дэйв! Дэйв! — истошно закричала она.
— Я слышу, Джудит, слышу, — спокойно, как ни в чем не бывало, ответил Дэйв и зажег фонари. — Все хорошо, Джудит, все хорошо. — Он повернул фонари в ее сторону. Их свет ослепил Джудит.
— Дэйв, Дэйв, помоги мне! — Джудит попыталась вырваться, но уже другие щупальца охватывали ее с других сторон.
— Ах, Джудит, Джудит, какая ты наивная. Неужели ты еще не поняла, зачем я позвал тебя сюда? Мне просто стало любопытно, как она питается. Ну, съела она мышь, съела кролика, сожрала курицу, которую я раздобыл в деревне, но это все так приземленно, так избито — кур же и мы нередко поглощаем. Но что я видел? Потемки скрывали всё. Лишь хруст костей, лишь визг животных. Сюда бы света, сюда бы жертву, подумал я. Чудовище из ле Пасси на видеопленке — разве это не сенсация? К тому же во время трапезы. Грандиозно! Но где я мог взять аппаратуру и кого определить в жертву? Не самому же подвергнуться съедению? Тогда я и подумал о тебе. Ты женщина серьезная, но слишком доверчивая, тебя может увлечь любая особь — ты биолог до мозга костей, а я всего лишь жалкий неудачник… Ты знаешь, сколько лет я ждал назначения? Быть может с того самого дня, как пришел в лабораторию. Но разве за вами успеешь? Вы предприимчивее, увлеченнее, удачливее в работе. И видят вас. А нас, скромных, самоотверженных тружеников никто не замечает. Но теперь о них узнает целый свет. Я покажу им тварь, я покажу им ее жизнь, но это будет ничто в сравнении с тем, как я сниму ее за обедом. Она съест тебя, моя милая Джудит, и все поймут, какое это чудовище — напасть на беззащитного биолога, женщину, кандидата в начальницы отдела. Ах я несчастный Дэйв, я не смог спасти своего лучшего товарища, коллегу, друга. Я непростительно замешкался неподалеку, и ужасная тварь напала на мою Джудит. Но мне простят оплошность, простят, когда видят эти душераздирающие снимки. Человек так слаб… А ты будешь святой, Джудит, святой. Я никогда не забуду тебя. Никогда. Я буду скорбеть о тебе, Джудит, поверь мне. Всегда, — сказал Дэйв и выключил видеокамеру.
Тварь, насытившись, уползла обратно, втащив с собой в расщелину и остатки того, чем раньше была Джудит.
ТАИНСТВЕННЫЙ ПОЕЗД
Капостазионе, дежурный небольшого богом забытого железнодорожного полустанка, маленький плотный забитый человечек вздрагивал каждый раз при очередной вспышке молнии за окном и резкими оглушительными раскатами грома.
Шел десятый час вечера, хлестал дождь, поездов в это время суток до самого утра не предполагалось. Ему бы ляг и спи, но у Капостазионе душа не на месте — он напряженно сидит за своим облупленным деревянным столом, на котором возлегают лишь потрепанный станционный журнал, ручка да с краю неуютно примостился старый громоздкий телефонный аппарат, трещавший обычно так звучно, когда кто-то пытался прорваться на станцию, что Капостазионе бросало в дрожь. Но сегодня никто не звонил и не мог позвонить. В небольшой станционной дежурной комнатке, где за столом жалко ник Капостазионе, тихо. Мертвенно тихо.
Капостазионе было страшно. Гнетущая тишина его убивала. Красный сигнальный фонарь на противоположной стене у входа сегодня не должен загораться, и все же Капостазионе не сводил с него глаз. Он и не хотел бы на него смотреть, но взгляд то и дело невольно скользил от стола к стене, от стены к порубленному дождем стеклу, от стекла к потолку и снова упорно спускался к фонарю.
С каждым часом (ближе к полуночи) тревога его возрастала.
Предчувствие редко когда обманывало Капостазионе, и оттого сегодняшнее волнение было особенно острым. Он был один. Ни пассажиров, устало ждущих своего поезда, ни случайного прохожего — никого теперь не увидишь на полустанке. В такой день — а он бывал всего раз в неделю — лишь промелькнет на полной скорости литерный и быстро скроется в тумане за горизонтом. Раньше такие дни для Капостазионе были самыми лучшими: днем один-два пассажирских состава, два-три грузовых и полная безмятежная ночь — чем не мечта всякого дежурного по станции. Ночью хорошенько выспишься и следующие три выходных дня до смены чувствуешь себя замечательно.
Но то было раньше, а теперь подобная смена не только изматывала Капостазионе, но, казалось, просто лишала жизни. Какой нормальный человек способен выдержать эти бесконечные часы ожиданий, предчувствий и ощущения ужаса?
До этой ночи Капостазионе еще как-то выпутывался, тогда еще случались на станции одинокие пассажиры, забредали переютиться озябшие нищие или осоловелые от вина прохожие, теперь же Капостазионе с ужасом думал о том, что будет с ним. Страх этот теперь не давал ему уснуть.
Поделиться книгой: