по прозвищу Кобра III. Москва 1980

… по прозвищу Кобра III. Москва — 1980

Сюжет 1. Москва-1980

СЦЕНА 1/1

2 июня 1980 г., понедельник. Текстильщики

Раннее летнее московское утро. Дверь в комнату тихонько скрипит и я… просыпаюсь. По выработанной годами привычке мгновенно включаюсь в действительность, проверяю змеиный свисточек на шее — на месте… и тут же… сдуваюсь, как воздушный шарик. На пороге комнаты стоит Татьяна. Моя Татьяна! Ещё в пижаме… А вот, комната эта не моя, а как раз, её, Татьяны. А я лежу на её нешироком диване в одной простыне… А это значит, что её родители уже ушли на работу и она их проводила. Пока я спал, она бесшумно выскользнула из-под моей руки, бесшумно выпустила бесшумно собравшихся и позавтракавших родителей и, теперь, пришла назад, ко мне под руку.

— Пусти… — тихо произносит она.

А я и не возражаю… в квартире мы уже одни и мешать нам некому… каникулы. Вчера, Татьяна меня, можно сказать, «забрала» из общаги МГУ… А, вот, так… пришла и забрала. А потому, что её родители ей сказали:

— Пусть, Антон, лучше, уже у нас живёт… Всё равно вы с ним осенью поженитесь…

СЦЕНА ½

Родители московских невест, как и сами невесты, всегда делились и делятся на две основные категории:

Во-первых, это «графья по рождению». С московской жилплошадью и пропиской. Их главный страх — в семью придёт ушлый иногородний зять, придётся его прописывать и он что-нибудь потом обязательно оттяпает при разводе с любимой, но глупой дочуркой. И, по-другому, не бывает.

Во-вторых, это тоже родители-москвичи, но… без такого страха. Да, к ним придёт иногородний зять и его нужно прописывать.

«Ну и что, — думают родители девушки, — Женятся, пропишем! В тесноте, да не в обиде, любовь же у них…. Как у нас, когда-то…»

А зять потом обязательно что-нибудь придумает. Он, такой… хоть и иногородний. Не будет же он с любимыми тёщей и тестем всю жизнь мыкаться под одной крышей в хрущёвской двушке в Текстилях… А если ещё и дети пойдут⁈

Родители моей невесты Татьяны относятся ко второй категории. Мать Галина Семёновна и отец Владимир Юрьевич — инженеры в крупном машиностроительном ПО, оба выходы из эвакуированных во время войны из Ленинграда, полюбили меня всей душой, всецело доверяя выбору своей дочери. И я отвечаю им тем же.

В прошлой жизни с родителями жены у меня никогда не было никаких напрягов. Сначала, мы с Татьяной, поженившись и окончив университет, ушли от них в семейное общежитие аспирантов МГУ, плавно перетекшее в семейное общежитие для молодых преподавателей… Ох, и весело там нам было, до сих пор вспоминаю с удовольствием, как лучшие годы жизни… Потом, родив Светку и защитив кандидатскую, я получил свою первую двухкомнатную квартиру на троих… а уже когда родилась вторая дочка, встал на очередь и через несколько лет мы уже въехали в отличную новую четырехкомнатную квартиру улучшенной планировки (мне как доктору наук в СССР была положена дополнительная площадь) в роскошный кирпичный дом на проспекте Вернадского. Оттуда я, собственно, и полетел в Америку в свои 62 года навстречу своим приключениям в параллельном мире, чтоб их… И всё это время родители жены были рядом. Помогали, заботились, возились с девчонками. А когда не стало отца… тёща полностью посвятила себя внучкам… Правнучки родились уже без неё.

Так… а что это я тут устроил «воспоминания о будущем»? Очевидно, в этот раз всё уже будет по-другому… другой расклад, совсем другой.

СЦЕНА ⅓

Татьяна тихонечко сопит у меня на плече, а я рассуждаю и строю планы…

Свадьбу сыграем, как и в прошлый раз, в середине октября, когда наши однокурсники уже приедут с картошки и в МГУ начнутся занятия. И в этот раз экономить не будем, деньги есть, не жалко. Пригласим всех… пусть студенты оттянутся по-взрослому.

Кстати, о деньгах…. Не считая валюты, в той самой наволочке, похожей на мешок (или наоборот!) — подарке от змей серпентария Московского зоопарка, разными купюрами уместилось без малого 17 тысяч рублей. Хоть сейчас иди и покупай шикарный трёхкомнатный кооператив со всей обстановкой — телефоном, импортной аппаратурой и сантехникой. Конечно, в Москве есть и более дорогие варианты, столица есть столица, но, на достойное по любому счёту жильё нам с Татьяной уже хватает. И это, не считая драгоценностей, благополучно утерянных рассеянной публикой в Московском зоопарке и подобранных там змеями под руководством зелёной королевской кобры с именем Офиофаг и обещанных мне в качестве гонорара в мой к ним приход с лекцией-сообщением «Змеи моего мира».

Ну а что… Конечно, я приду к ним, пообщаюсь… тем более, обещал. В себе я уверен! Чего только стоит один мой рассказ о свадьбе принцессы-кобры Шуи Сисс из Красной Окумы, уже неоднократно мной озвученный, с отточенными до блеска деталями и, как оказалось, имеющий грандиозный успех в любой змеиной аудитории.

Так… значит, о деньгах я пока не думаю. Понадобятся, добуду. Змей попрошу, принесут сколько нужно. А им самим деньги-то ни к чему… Москва большая, змей в ней много… и все они мои родственники и друзья. Могу себе представить, какие горы монет, колечек, серёжек и т.д. хранят в себе московские половые щели возле кроватей и чуть отошедшие плинтуса под умывальниками… Вечный и неистощимый Клондайк! А старинные клады на чердаках⁈ В них же целые состояния… Но, это мне пока не нужно…

А нужно мне, что бы моя Татьяна больше не спрашивала меня, что за такой красивый кулончик появился у меня на шее и откуда у меня столько денег, целый мешок (или наволочка)? Вот, не хотел же начинать совместную жизнь с пошлого вранья… А я и не начал! Просто, дал Татьяне небольшую ментальную установочку — ничего страшного, так надо, дорогая, это всё наше, твоё и моё! Ну, а что было делать⁈ Зато, больше не спрашивает! Зато, помогла спокойно перебрать, пересчитать и припрятать эти купюры в диван, положив их рядом с оперативной подмышечной кобурой с моим скорострельным Glok, который ещё даже и не изобрели в этом времени. А про золотую атакующую кобру с алыми рубинами на моей шее сказала:

— Ах, какая завораживающая, магическая… просто, неземная красота!

Эх, знала бы ты, Танечка, как права!

СЦЕНА ​¼

Итак, что я имею в сухом остатке?

Счастье! Простое человеческое счастье — спокойно и безмятежно прожить вторую жизнь в собственном теле, начиная с точки обретения первой большой любви. Сказал бы — и последней… но уже не могу. Ани Немм! Красавица Ани, любовь моя, трагически погибшая от рук наёмного убийцы через сорок три года в Америке и лично похороненная мною на кладбище в городе Мане — столице Союза Свободных Окум рядом с её отцом, удивительным алхимиком-самородком Солом Немм… Стоп! Но Ани, ведь, даже ещё и не родилась… И хоронил её не я — Антон Архипов, а Экола Бести… тоже, конечно, я, согласен, но, не совсем…

Э-э-э… а ведь с такими перескоками во времени и пространстве я так с ума сойду… Нужно с собою договариваться! Как? А точно так же, как я это сделал пять лет тому назад (или вперёд⁈), в 2023 году, будучи в возрасте 62 года и «попав» в сознание юного 14-летнего мага Эколы Бести в параллельном мире жестокого магического средневековья.

И как же я это тогда сделал? Да, просто, приказал себе — теперь я Экола Бести и живу его жизнью в этом мире и в этом времени со всеми вытекающими. И, ведь, жил… всего за пять лет пройдя путь от нищего, начисто ограбленного мальчишки без будущего до мага «вне категорий» и носителя особой змеиной магии и сверхспособностей, Первостоятеля Атлантиды и мульти-миллиардера — гражданина Америки. И ведь никто ничего из этого у меня пока не отнял… вся магические и змеиные сверхспособности при мне. Просто… видимо, всему своё время, это всё проявлять. А зачем? Вернуться назад, в тот мир? Наверное, это возможно и можно попробовать… Портал при мне. Но… нет, нет и нет! Ибо, Татьяна!

Бог (а в этом мире он именно Бог, а не тот, кто Имя… хотя, по сути, это, всё равно!) управил так, что сейчас я Антон Максимович Архипов, 19 лет от роду, студент уже 3-го курса химфака МГУ, живу в 1980 году от Рождества Христова (да, да, в этом мире сильные убили Сына Бога — Иисуса Христа, а не его самого) в городе Москве — столице Союза Советских Социалистических республик, коротко, СССР.

И никакой магии в СССР никогда не было и нет! И секса, говорят, тоже нет! Но, это неточно… а-ха-ха!

СЦЕНА ⅕

А есть в СССР… XXII Летние Олимпийские игры, которые пройдут в Москве с 19 июля по 3 августа 1980 года. И я, не будь дурак, в этот раз, просто, обязан вместе с Татьяной попасть на все значимые мероприятия Олимпиады — открытие и закрытие, как минимум. Где взять билеты? Ясен пень, у спекулянтов. Знаю… есть в Москве, такая, стихийная неформальная точка обмена билетов на олимпийские мероприятия между гражданами в районе проспекта Мира. Там, можно и прикупить билеты на олимпийские мероприятия — от 25 до 50 ₽ за штуку на лучшие соревнования и аж по 30 коп., например, на не очень котируемые лодочные гонки. Там же, можно приобрести с рук и хорошие джинсы и прочее фирменное барахло. Раз в 1980 году есть толкучка, как же на ней без джинс?

Никаких дел на сегодня нет.

— Танечка! А, поехали, съездим на проспект Мира… прибарахлимся.

— А, поехали!

Сказано — сделано! Завтракаем с любимой… молочными сосисками, кефиром из треугольной пачки и чаем с печеньем и подхватываемся. А до метро «Текстильщики» ходу 10 минут.

СЦЕНА ⅙

Московский метрополитен

В вагоне метро людей немного — начало рабочего дня и я развлекаюсь тем, что «воздушным кулаком» сшибаю с людей «чёрные воронки». Это явление обычное и всегда есть там, где, вообще, есть люди. Приглядевшись, таковых замечаю в вагоне четыре или пять. Ничего особенного… Тусклые, едва шевелятся. Результаты самой обычной человеческой неприязни. Кто-то подумал вслед: «А, чтоб тебе…!» и пошёл закручиваться над человеком маленький невидимый вихрь «чёрной» спонтанной магии… Кстати, здоровью совсем не способствующий. Однако, неприятно это, но не смертельно… Если «воронку» не подпитывать, через какое-то время она сама рассосётся, унося с собой кусочек жизненной энергии человека.

КЛАЦ!

Все воронки над пассажирами вагона как ветром сдувает. Молодая женщина, тёршая лоб, удивленно смотрит на ладонь — у нее, вдруг, исчезает головная боль. Мужчина, уставившийся в окно, вздрагивает и глухая тоска в его глазах уходит.

С добрым утром, москвичи! Хорошего вам дня!

СЦЕНА 1/7

На «пятаке» народ активный, спрашивают, предлагают. Меняют один билет на два, а то и на три, в зависимости от вида соревнований…. Власти, в лице переодетых милиционеров и чекистов, тут же в толпе крутятся и зыркают по сторонам, но, обменному процессу граждан не препятствуют. Главное, чтобы политики не было. А её и нет, сплошная негоция. Тут же, «по-тихому», идёт торговля из-под полы — билетами, барахлом, импортным алкоголем…

Я покупаю у симпатичного фарцы два билета на открытие Олимпиады и аж четыре на её закрытие (настоящих, проверил!). Сводим в Лужники Таниных родителей, пусть порадуются. По четвертачку! Ну, а как мы хотели, места шикарные… Говорят, иностранцы и по полтинничку берут… Походя, пресекаю неконструктивные мыслишки продавца билетов «Надо бы пощипать бобра!». Ещё беру в известный размер двое новых джинсов и рубашек Wrangler (не самострок, фирма, проверил!) себе и Татьяне. По 150 ₽ за пару штанов и по 100 ₽ за рубаху. Относительно недорого.

За пару часов с покупками мы управляется, съедаем по вкуснейшему эскимо за 11 копеек и никуда не торопясь налаживаемся на метро в сторону дома.

И вдруг…

СЦЕНА ⅛

И, вдруг, в вагоне метро я слышу «Вампирский вой». От неожиданности даже встряхиваю головой. Не может быть! Вот, уж никогда бы не подумал, что услышу подобное в Москве 1980 года… Однако, тягучие звуки не прекращаются и слышу я их вполне отчётливо. И, похоже, что в исполнении женщины. «Вампирский вой» — это такое магическое звукоизвлечение — «Песня вампира». Обычному человеку, естественно, его не слышно, но, которое, позволяет вампиру завлечь к себе человека-жертву.

Строго говоря, вампиры — это, не полноценные маги-люди. Это нежить, что называется, уже «за красной чертой». Это, точно такие же упыри, коих в кладовочке великого демона Систеля в «Тонком мире» куры не клюют — прилипалы, барабашки, слизни, москиты, монстры с крыльями. Но, вампиры — это не рукотворные энергетические структуры, как у Систеля, а натуральные, природные твари… Поэтому и высасывают они у человека не жизненную энергию, как упыри Систеля, а кровь. Впрочем, это, по сути, одно и то же. Вампирами не рождаются, ими становятся в результате укуса человека другим вампиром. Так и живут они своими стаями по самым тёмным углам и закоулкам магического мира, света белого не видят. В отличии от упырей Систеля в четвёртом измерении, этих даже можно видеть, в т.ч. и обычному человеку. Но, я, как известно, вижу и тех и других.

В Союзе Свободных Окум природные вампиры есть, но… это такой… отстой, дно. Почти приведения! Донельзя опустившиеся, незарегистрированные «чёрные» маги, так и не сдвинувшиеся в развитии с уровня «серебряный» — кровавые наркоманы, беспредельщики, существующие исключительно попущением того, кто Имя. Они — герои страшных сказок, ими пугают непослушных детей (кстати, небезосновательно!). В поселениях, где есть сильные маги, услышать «Песню вампира» невозможно. Да и сами вампиры не дураки, чтобы там охотиться. Мгновенно, ведь, выловят и уничтожат. Закон «О магии и магах» это позволяет и именно это магам и предписывает. И тем не менее, на открытом участке сиреневой линии Московского метрополитена я сейчас слышу именно «Вампирский вой»!

СЦЕНА 1/9

Я — маг «вне категорий» и я не имею морального права пройти мимо такого безобразия как вампирша в городе, хоть в каком мире. И при такой её браваде я обязан эту вампиршу найти и уничтожить! Если больше некому… Поэтому:

— Танечка! — говорю я своей будущей жене, добавив в голос совсем немного магии и отдавая ей нетяжелые свертки с новой одеждой, — Езжай домой, дорогая, готовь обед… а я немного задержусь, дела.

Ох-х, рано или поздно она меня расколет с такими моими методами её убеждения… но другого пути избавиться сейчас от её «А? Что? Куда? Почему? Я с тобой!», просто, нет.

— Конечно, конечно! — послушно отвечает Татьяна и спокойно выходит на платформу станции «Текстильщики».

Сюжет 2. Место преступления — Парк «Кузьминки»

СЦЕНА 2/1

Татьяна выходит в «Текстильщиках», оставляя меня одного, а поезд несёт меня дальше, на станцию «Кузьминки»… и вампирша, слышу, «поёт» где-то там… возможно, в старинном Кузьминском парке, в 1980-м ещё довольно диком и неухоженном, с развалинами барской усадьбы и огромным прудом. Настоящий лес в городской черте.

По конечному направлению «Песни» чётко определяю жертву вампирши — это симпатичный белобрысый мальчик лет 13-ти, в клетчатой рубашечке и с белой спортивной сумкой «Плавание». Присмотревшись, вижу — а он уже не латентный, а… настоящий неинициированный маг. Теперь понятно, почему «Вампирский вой» обращен именно на него. Деликатес, что ни говори. Голова у мальчика мокрая. Может, в бассейне не работает сушилка?

Поезд останавливается и мальчик выходит на платформу. Идет к переходу в сторону Кузьминского парка, убыстряя шаг, почти бежит. Я выскакиваю из уже сходящихся дверей и торопливо иду следом за ним. А «Вампирский вой» зовет и торопит — вязкий и не без приятности. В него уже вплетаются слова… пока ещё непонятные, но в явной призывной интонации. Знаю, сейчас эта «Песня» заполняет всё сознание мальчика.

Ну-ну! Скоро я уже увижу эту вампиршу! А она меня нет! И я набрасываю на себя «Накидку безвидения» — всего один квант назад в пространственно-временном континууме. Всё, здесь меня уже нет ни для кого, но я всех вижу и могу действовать! Полезнейший магический приём… Даже, если сейчас по мне ударить мечом или копьём, то они пройдут сквозь пустоту.

СЦЕНА 2/2

Кузьминский парк

Поспешаю за мальчиком по тропинке вглубь парка. Оглядываюсь. Сзади мелькает ярко-оранжевая куртка. Молодой худощавый мужчина, только что поднимавшийся вместе с нами на эскалаторе, явно идёт по следам мальчика. Как охотничий сеттер. Полуприкрыв глаза и опустив их к тропинке но, неожиданно быстро и целеустремленно.

Яркий летний день но, в парке с его многочисленными кронами огромных деревьев почти совсем темно, и только у старинной полуразрушеной кирпичной стены барской усадьбы шевелятся две тени. Я вижу их как сквозь туман, подсвеченный мертвенным зеленоватым светом. Вампиры. Парень и девушка. Мальчик уже стоит перед ними. Песня смолкает.

«Как же это возможно⁈ — думаю я, глядя на них в упор, — Вампиры охотятся на людей, прямо, посреди города-миллионника. Причём, свободно! Улыбаясь и никого не опасаясь! Бр-р…»

— Хорошенький… — тихо произносит девушка.

У нее худое бледное лицо покойницы. Только глаза кажутся живыми. Вампирша и есть!

— Оставишь… чуть-чуть… — говорит парень.

Он улыбается. Они похожи между собою, не чертами лица, а чем-то другим, неуловимым но, общим для них — движениями, выражением лиц, интонацией слов…

Девушка насмешливо фыркает. Смотрит на мальчика вытянув губы, как при воздушном поцелуе. Тихо произносит те самые слова, что вплетались в её песню.

— Иди сюда… иди ко мне…

Мальчик стоит неподвижно. Сил убежать у него нет.

Мимо проходит женщина с двумя собаками на поводках — длинноногим Русским Тоем и красоткой Чихуахуа. Собаки рычат на вампиров с ненавистью и страхом одновременно, т.е. с теми чувствами, которые собаки издревле питают к живым мертвецам. Женщина на миг останавливается. Она ничего не замечает.

— Арчи, Ариша! Пошли, ребята! — женщина дергает за поводки и они проходят дальше.

Парень тихо смеётся.

Девушка тоже улыбается и обращается к мальчику:

— Расстегни воротничок.

И тут…

У девушки что-то происходит с лицом. Рот приоткрывается, отвисает нижняя челюсть, зубы шевелятся и искривляются. Миг, и во рту уже блестят длинные, нечеловеческие клыки.