Звездная дочка. История одной фанатки (СИ)

Катя Лоренц

Звездная дочка. История одной фанатки

Глава 1

Крадусь на цыпочках, чтобы никого не разбудить, прижимая к груди туфли на высоком каблуке. И вот, до желанной свободы остается рукой подать, как меня выхватывает полоска света, и я замираю, как кошка под прицелом фар несущегося автомобиля.

В проеме стоит Толик, поставив руки на пояс, гордо выпятив пивное пузо, сканирует меня с ног до головы.

Попалась. Как он услышал то меня? Эх, а так хотела уйти по-тихому.

Отношения у нас, мягко говоря, не очень. Я его терпеть не могу, но он делает мою сестру счастливой, поэтому приходится мириться с его появлением в нашем доме.

— Ты куда это собралась на ночь глядя? Нина! — гремит голос мужа сестры.

Нина появляется в дверях в махровом халате, на голове бигуди, а в руках очки. Опять весь вечер проверяла тетрадки учеников.

— Юль?.. — вопросительно смотрит на меня.

— Я к Светке. С ночевкой.

— В таком виде? — бросаю взгляд в зеркало.

Короткое голубенькое платье, открывает длинные ножки, светлые прядки гладким шелком лежат по спине. Еще бы! Я полчаса их утюжила.

— Да, Юль. Толя прав, — соглашается сестра. — Никуда не пойдешь так поздно и в таком виде.

— Я на такси поеду.

— А платье?

— Ну когда его еще носить? Не в тридцать же! И это подарок Светы. Нин, — кидаю на пол туфли и обвиваю ее шею. — Я просто переночую у подруги. Будем смотреть всю ночь киношку и есть много попкорна. День рождения же! Отпустиии, — молитвенно тяну. Вижу как трещит по швам вся оборона сестры.

— А мальчики будут?

— Какие мальчики? Девчонки только. Света, Таня и я.

— Ну, ладно, — смилостивилась моя строгая сестренка.

— Иии! Спасибо, спасибо! — часто целую ее.

— И ты ей веришь? — взвизгивает Толик.

— Угомонись, — Нина стукает его по животу ладошкой. — Что такого? День рождения все же. Восемнадцать!

— Да делай ты что хочешь! Но смотри! — грозит пальцем. — Принесет тебе в подоле, я воспитывать и содержать не буду! — вот же засранец! Знает куда надавить.

— Точно без мальчиков? — начинает сомневаться Нина, пока я прыгая, пытаюсь влезть в туфли. Жмут, заразы! Разнашивать надо.

— Точно-точно! — хватаю сумку и выбегаю в подъезд. Пока сестра не передумала и не заперла дома.

Возле подъезда мне сигналит знакомая восьмерка Арсена — парня Светы.

Подруга выходит, обнимает меня, но тут же отодвигается. Рассматривает.

— Ого! Какая ты, Юла! Это же то самое платье, что я подарила тебе на прошлое день рождения! Ну-ка, — покрутись, — кручусь, под довольный вопль и улюлюканье Тани с заднего сиденья.

— Огонь, Юла! — комментирует Таня, показывая «класс» двумя руками.

— Садись, — Света отодвигает сиденье, чтобы я могла забраться на заднее сиденье восьмерки.

— Привет, — обнимаю Танюшу. — Ты тоже при полном параде? Я вот не понимаю. Зачем было так расфуфыриваться для ночевки с подругами? — разблокировав телефон, смотрю на время. 21:00. На заставке фото моего любимого певца Жени Райса. Провожу пальцем по зачесанным назад волосам до плеч. Улыбаюсь как идиотка. Любуюсь жестким взглядом, пробирающим до мурашек на коже.

Подружки говорят, что я маньячка. Настоящая фанатка. Вся моя комната увешана его фотографиями. Знаю абсолютно все про него: что Женя ест, где любит отдыхать, его увлечения и т. д. Знаю даже больше, чем все остальные поклонницы. Но главный мой секрет не рассказываю. Я знала его еще раньше. В детстве.

Машина выезжает со двора.

— А мы не будем ночевать, — заговорщицким тоном сообщает Света. — И мы не едем ко мне.

— А куда? — сердце бухается в желудок, а пятая точка так и чувствует грозящие неприятности.

Таня смотрит на меня не моргая, как и Света, повернувшаяся на пол корпуса. И обе улыбаются шире, чем Джокер.

— Девчонки! Черт! Нина меня убьёт! Что вы задумали?

— Время то детское! У тебя не сестра, а тюремщик! — недовольно бурчит Таня. — Туда не ходи, то не носи! — передразнивает голос Нины. — Я уж не говорю о том, чтобы завести парня, начать встречаться с кем-то. Это сразу смертная казнь! Что ты вообще видела в этой жизни? Одна зубрежка и вечный плен.

— Вы же знаете, что она сделала для меня? — заступаюсь за сестру. — Когда наши родители сгорели в бане, Нина, наплевав на личную жизнь, забрала меня из приюта! А получается, я соврала ей? Я домой! — бью по водительскому сиденью. — Арс! Останови!

— Да погоди ты, дуреха! Ты же еще не знаешь куда мы едем! — Таня сует мне в руки бумажки.

— Что это? — мой голос звучит глухо, когда я смотрю на лицо любимого певца. И на цену билета. Это ж целое состояние! — Вы достали билеты на концерт Жени Райса?! — видимость пропадает от накативших слез радости и дикой благодарности.

— С днем рождения! — в унисон визжат подруги.

— Но как? Его же билеты раскупили три месяца назад.

— Мы готовились! Как только узнали, что твой кумир едет в наше захолустье, да еще так вовремя, на твою днюху — так сразу и купили их.

— Спасибо, девчонки, — расстроившись, обнимаю Таню, потом Свету вместе с сиденьем.

— Всё для тебя! — хлопает меня по руке Света.

— Спасиииибо! — протяжно тяну, вытирая рукой слезы. — Я вас так люблю! — сразу забываю о том, что обманула сестру. Пусть и не нарочно.

Успокаиваю совесть, что я уже взрослая, вряд ли когда-нибудь появится такая возможность побывать на его концерте.

Боже, я увижу Женю! Снова!

* * *

Концерт, это, конечно, громко сказано. Огромное помещение, забитое под завязку. Прожекторы накалили помещение до предела. Стулья убраны, с портеров свешиваются люди. Мы стоим внизу тесно прижаты друг к другу, как сельди в бочке. От навязчивого дешёвого парфюма, вперемешку с потом начинает кружиться голова. Девушки, видимо вылили на себя ни один флакон.

— Ну-ка! Пропустите! — Таня тянет меня за руку, поближе к сцене под дружное ворчание народа.

— Куда лезите, курицы? — слышится позади.

— Не кудахчи, — грубо обрывает Таня. — Да что вам жалко что ли? У подруги день рождение! К сцене мы идем.

— Ты еще плакат нарисуй. А то не все в курсе, — бурчу я, послушно цокая за ней.

Все мое внимание обращено к сцене, где устанавливают аппаратуру. Доходим до сцены. Сердце беспрерывно качает кровь, я с нетерпением жду, когда выйдет на сцену Женя.

Не волнуют туфли, натершие мозоли, ни то, что меня все время кто-то пихает в бок.

Позади начинается волнение. Женя опаздывает на полчаса. Света с Таней поддерживают всеобщее возмещение. Переговариваются друг с другом. Света подкрашивает губы, успевает позвонить Арсену, который наотрез отказался идти на концерт, боясь, что уведут его «ласточку».

Наконец, гаснет свет, под радостный вой на сцену выходит он. Я с жадностью рассматриваю его, как и тысячи людей в зале.

В черной обычной борцовке, открывающей накаченные руки. Браслеты на запястьях. Тот что поуже — подарок бас-гитариста Джема. Настраивает микрофон.

— Ну что? Зажжем? — зал взрывается дружным «да». Я кричу вместе со всеми, прыгая и обнимая девочек.

Ощущение, что меня сейчас разорвет, как эти колонки от битов. Я подпеваю ему, подняв руки вверх. Запечатлевая каждый момент.

Сотни лазерных лучей, дым, столбом вырывающийся рядом с Женей и кадры из фильма позади него, с Ником Звездным. Он мне абсолютно не понравился. Не мой жанр. Я и фильм то смотрела только потому, что Женя специально для этого блокбастера написал трек.

После нескольких песен он запыхался, пьет воду, обещая, что скоро продолжат. Слежу как капельки скользят по шее.

— Для следующей песни мне нужна партнерша, — подходит к самому краю. Толпа прижимает меня к сцене.

— Меня! Выбери меня! — вопят девушки и тянут руки.

— Песня очень важная. Личная. Я впервые исполню ее для вас. Как вы знаете, я некоторое время был в приюте, после того, как… — его голос дрожит, он сжимает микрофон сильнее, — мои родители погибли в автокатастрофе. И это был ад.

Вытираю слезы с щек. Да, я помню. Как ему устраивали темную. Потому что слишком гордый и не признавал лидеров. Как избивали ночами, а воспитатели закрывали глаза. Как подставили, обвинив в краже. Его побеги, возвращения.

— И в том аду светлым лучиком для меня стала девочка Юля.

Я не дышу. Глохну от шума крови в ушах и дикого сердцебиения. Он помнит!

— И эта песня для нее. Так кого выбрать?

— Ее! — неожиданно вопит Света, тыча указательными пальцами на меня.

Женя садится на корточки напротив нас. Смотрит пристально на меня.

Неужели узнал?

— У моей подруги сегодня день рождение, — продолжает Света.

— Как тебя зовут? — он протягивает мне микрофон. Мое тело переполнилось адреналином. Он так близко. И он помнит девочку из приюта.

Даже в самых смелых мечтах не могла представить, что вот так запросто буду стоять напротив него. Дико волнуюсь.

Непослушный язык прилипает к небу. Я сплю! Или это моя буйная фантазия вышла из-под контроля. Это просто не может быть в реальности!

Светка пихает меня в бок, позади кричат: «скажи имя, тормоз!». А я неотрывно смотрю на глаза цвета карамели.

— Юля! — кричит за меня Таня.

— Ого! Юля, это судьба, — он протягивает руку, и я, как загипнотизированная вкладываю свою в его горячую ладошку.

Он тянет меня вверх, перехватывая за талию. Спотыкаюсь и оказываюсь прижатой к его телу. У меня сейчас микроинсульт случится.

— С днем рождения, Юля! Ну-ка! Поддержите, — машет руками и все кричат поздравления. — Ты красивая, Юля, — хриплый голос, его запах парфюма древесный с пряными нотками, цепкий взгляд, я теряю связь с реальностью.

Пропадает весь фоновый шум, вопли восторга, на грани истерики.

— И так похожа на нее, — он отходит и обращается к зрителям. — Я учил французский. До всей этой трагедии, мы собирались с родителями во Францию. Я называл ее на французский манер: моя Жужу.

Не узнал. Стучит в голове.

Звучит музыка, он поет, смотрит только на меня. Про наше тайное место, мечты. Первую влюбленность.

«Где ты моя Жужу?».

Хочется кричать: здесь я! Как ты мог меня не узнать?

Но все равно, это самый волнительный момент в моей жизни. Особенно, когда в конце он прижимает меня к себе. Смотрит проникновенно, словно в душу и ощущение, что хочет поцеловать. Я облизываю губы.

Если он это сделает, я просто умру от счастья. Итак, сердце работает с перебоями. Но Райс отодвигается, таким привычным родным движением зачесывает волосы назад. Провожает меня до вопящих подруг, помогает спуститься со сцены.

Света и Таня обнимают меня и скачут на месте. А я стою столбом. Как контуженная.

— Это так круто! Но почему ты столбом стояла? — упрекает Таня. — Покрутила бы бедрами, глазки состроила. Глядишь и понравилась бы ему.

— Да отстань ты от нее, — защищает Света, разглаживая мои волосы. — Не видишь, Юлька в шоке.

Я все еще чувствую его прикосновения, дыхание почти в губы.

Ну почему не поцеловал?

Его песня пробудила во мне воспоминания, я мысленно возвращаюсь в самый ужасный и самый прекрасный период моей жизни. В приют. Где я встретила Женю.

* * *

«Дурман цветущей яблони, легкий ветерок дарит прохладу. Наблюдаю как на соседнюю березу прилетела ворона. Свесившийся, серый птенец раскрывает клюв, прося пищи. Мама ворона кормит его, укрывает своим крылом. Счастливчик. У него есть родители, в отличие от меня.

Боль от яркой вспышки переросла в ноющую. Но ужасы самого страшного дня то и дело проносятся передо мной. Дым, жар огня от бани, которую отец построил своими собственными руками. Нина валит меня на землю. Я пытаюсь вырваться, ринуться в самое пекло. И мой крик вперемешку с всхлипами.