Четвертая зеркальная война

Крутанувшись на месте, Шурупов вскинул клинок, и в его глазах засветилось торжество. А затем грохнул выстрел. Удивление на лице недавнего напарника было бесценным, а пулевое отверстие в сияющих доспехах ровным. Но я на всякий случай сделал ещё два подобных украшения, чтобы выбить товарища из данжа. И только когда тело в падении рассыпалось теневым пеплом, я облегченно выдохнул.

Ух… А это было напряжно! Шурупов и в самом деле силён. Но похоже, он забыл, что драться честно я никогда не любил. Вот и попался. И вообще, я не виноват: никто не мешал Шурупову использовать весь спектр своих возможностей. Рыцарь хренов!

Ладно, от главной проблемы отделался, пора идти вправлять мозги боссу локации. Я на всякий случай активировал администраторский доступ, чтобы никто из монстров случайно пропущенных нами, не напал на меня со спины. И пошёл искать картины, служащие быстрыми переходами… Хотя нет, искать их тоже было не нужно — я видел ближайшую на лестнице между уровнями: в безопасной зоне.

Не прошло и пяти минут, как я уже стоял перед дверью на последний этаж. Та чуть скрипнула, открываясь, и я заглянул в зал. Дальний конец пентхауса, как и потолок, терялись во мраке. Но именно он подчёркивал пылающий трон в человеческий рост, сложенный из сломанных костей и клинков, а главное, фигуру, которая на нём восседала.

Лич внушал! Корона, собранная из бедренных костей. Плащ из человеческой кожи. Доспехи из гниющего мяса, сшитые сухожилиями. Под три метра ростом, так что чуть не царапал потолки зубцами короны. Повсюду запах гнили и разложения… А когда тварь обернулась на скрип открывшейся двери, то мне захотелось отшатнуться: череп с вечной безумной улыбкой украшала чёрно-белая раскраска вуду, а глаза сияли потусторонним блеском.

— Смертное мясо прибыло ко мне, дабы умереть! — от скрипа голоса мертвеца уши чуть не свернулись в трубочку, а глаза не лопнули.

— Я выпивку принёс! — я извлёк из сумки заветную бутылку со скотчем.

— Вот тобой я и закушу, ничтожный! — от поступи монстра сотрясался весь этаж.

— Что, до сих пор обижаешься? Тогда пойду, пожалуй… — я нарочито тяжело вздохнул и развернулся.

— А ну стоять! — голос громом грохнул и чуть ли не придавил к полу, но в нём более не было замогильной жути, лишь ярость и капля волнения: — Бухло оставь, а потом можешь валить!

— Не… Оно только со мной в комплекте! Нужно поговорить! На тебя поступили жалобы, Геймер!

Глава 1

Или как нужно бухать в тенях? (Часть 4)

— Тут скучно! — разливая по новой, заявил Геймер, полусидя на больничной постели.

— Зато безопасно! Ни Цикада, ни Подниматель пингвинов с Нижних уровней тебя тут не найдут и не добьют! Так что ты можешь спокойно восстанавливаться! — неизвестно по какому кругу напомнил я товарищу. — Критики обязательно на них выйдут и всех выловят, а пока посиди здесь.

— Ага, найдёте вы… Как же… — Геймер заглотил выпивку, поморщился, но снова потянулся разливать.

Геймер. Степанов Андрей Владимирович. Уровень 172.

Класс: Теневой вор.

Клан: Становление (Администратор данжа Пламенного Лича).

29 лет. Не женат. Детей нет.

ИВ: 3ед. БВ: 1657 ед. МВ: 25966 ед.

Творческое развитие: Маг праха.

— Тебе вообще грех жаловаться! Ты бы знал, с кем мне пришлось связаться, чтобы не просто спрятать тебя в «Становлении», но и дать в управление целый данж и сделать рейд-боссом! Ты играешь в своё удовольствие. Вера капает. Ты лечишься. Что ещё нужно для счастья?

Мой криминальный товарищ раздражённо зыркнул на меня единственным глазом. Второй, съеденный Хугином, так и не восстановился. С трудом поддавались лечению и другие травмы, нанесённые мною товарищу при пытках в Красной комнате. Потому укор пробирал до поджилок.

Но и я не шутил: прятать Геймера помогал Шульц, глава одной из корпораций по разработке «Становления». И как можно забыть о моём любимом начальстве, которое я практически чудом сумел убедить взять криминального авторитета в программу защиты свидетелей, дабы он помог засадить владельцев Красной комнаты.

— Свобода стала бы неплохим бонусом! А ещё лучше где-нибудь в тёплых странах и подальше от тебя! Ты не представляешь, как мне охота выковырять тебе глаза вот этой рюмкой!

— Я вообще-то спас тебя… — и широким жестом обвёл гостиничный номер в светлых тонах и со всеми удобствами, прятавшиеся за тайной дверью, скрытой за троном Пылающего Лича.

— После того как изуродовал. И если хочешь продолжить цепь, то я бы не попался, если бы не решил помочь тебе! — прибор, измеряющий пульс, показал учащение сердцебиения. — Теперь моей бандой каким-то чудом управляет Маргинал, а я прикован к кровати и вынужден день за днём расправляться с толпами игроков. И как вишенка на торте, смотреть на твою рожу. Лучше бы тогда меня не спасал! — последние слова Геймер чуть ли не прохрипел в ярости.

Я отставил в сторону бутылку — хватит. Обижаться на товарища за резкие слова я не мог: он «от» и «до» прав. Более того, пусть лучше выплеснет раздражение в словах, чем станет одержимым. Но я не забывал и о миссии, которая привела меня:

— И всё равно это не даёт тебе права звать игроков бухать! Или хочешь отправиться к Критикам в их уютные и очень защищенные камеры в каменной толще?

— Вечно у тебя один и тот же аргумент! — раздражение Геймера стало сходить на нет. — Ладно, раз пришёл, то рассказывай: что нового в мире? А то тут скучно…

Глава 2

Или как выходит за грань разумного? (Часть 1)

Я бился головой о клавиатуру. Бился размеренно. Неспешно. Почти с удовольствием… Пока только метафорически, но уже готовился перейти к материальному воплощению действа. Единственное, что меня останавливало — перспектива головной боли не только от мыслительного процесса, но и от разбитого лба.

Творческий процесс создания очередной «нетленки» шёл медленно. Настолько медленно, что почти стоял на месте. Но я сидел и гипнотизировал взглядом чистый лист в надежде на озарение. Слова Шурупова о том, что Веру мне поставляют Критики, а из-под моего пера уже давно ничего не выходило, задели не на шутку. Теперь я сидел и пытался придумать хоть что-нибудь!

Только за последние полгода у меня имелось приключений больше, чем у человека за целую жизнь. Однако всё это либо секретно, либо уже использовалось в рекламе меня любимого.

Можно отправить в очередное путешествие Несуществующего — все любят продолжение приключений полюбившихся героев. Но в своё время я не лгал Глаголу: эта история была для меня закончена, а вместе с ней закончился и целый этап жизни.

Требовалось создать что-то новое! Оригинальное! Или хотя бы не слишком вторичное… Более того, оно должно либо усиливать что-то из имеющихся у меня способностей, либо давать мне способность, дополняющую мой комплект. Ещё нужно помнить о тенденциях, которые интересны читателям. А так же…

— Ууу… — не выдержав, я взвыл и всё же рухнул лицом на клавиатуру.

— Кар! — подбодрил меня Хугин с жёрдочки, установленной над столом.

Так и хотелось крикнуть: «Я бездарность!» Но смысл озвучивать очевидное? Хугин тем временем спорхнул со своего места и, обдав меня порывом ветра, приземлился на стол. Я чуть наклонился и уставился на Феникса. Тот смотрел на меня.

Система задумалась, как бывало обычно, при взгляде на Хугина, но выдала справку:

Хугин (Хост: Сергей Кугдыматов). Уровень 27Класс: Тульпа-фамильяр. Феникс. Клан: Критик.0,5 года. ИВ: 21ед. БВ 86 ед. МВ: 1345.

Питомец продолжал играть в гляделки. А затем клюнул. В темечко.

— Шшш… — зашипел я не столько от боли, сколько от обиды.

Хугин чуть повернулся. Посмотрел на меня под другим углом. А затем клюнул вновь в тоже место. Паршивец! Питомец всё больше приобретал самостоятельность… и выражалась она по большей части в том, что он надо мной издевался! В отличие от Брута, без слов. Но то, как он монотонно клевал меня, и без слов кричало: «Работать, олух!»

— Кхм… — раздалось негромкое, но вполне уверенное покашливание.

Не поднимая голову, я повернулся, прокатившись по клавиатуре. «Enter» впился в ухо, а взгляд зафиксировался на приоткрытой двери в мой кабинет. Да, уважаемые читатели, на базе Критиков у меня есть отдельный кабинет, в котором я работаю в перерывах между попытками суициднуться. Небольшая коморка с рабочим столом, кушеткой и завалом из пустых стаканчиков кофе. Я ещё подумываю установить шкафчик для трофеев… Ну или скорее для выговоров. У меня их целая коллекция! И теперь в дверях стоял мой напарник, Глагол, вопросительно выгнув бровь.

Глагол (Макеев Сергей Викторович).

Уровень 736.

Класс: Оратор.

Клан: Критик.

43 года. Не женат. Детей нет.

РВ: 150 ед.

Творческое развитие: Маг слова.

— Жизнь тлен… — протянул я. Хугин в подтверждение вновь клюнул меня.

— Проблемы в городе? — снизошёл до светской беседы Глагол.

— Нет, там всё стабильно. Зам. Шефа со всем справляется на высшем уровне. Я особо и не нужен, — практически дословно пересказал я свой рапорт.

Нет, уважаемые читатели, я не отстранил Шурупова после дуэли и даже попытки пожаловаться не делал. Смысл? У моего коллеги безусловно есть недостатки. Но при этом он наиболее компетентный Редактор, который буквально создан для управленческой работы. А то, что я ему это никогда не скажу и буду бесить при каждой встрече, лишь повысит его эффективность в попытках меня переплюнуть! Немного по-детски, но вся наша жизнь — игра!

— Книгу пишу… Точнее пытаюсь придумать что-нибудь для новой истории, — чуть смущенно решил пояснил я. И поспешил перевести тему: — Какие-то проблемы?

— Новое задание.

— Опять баги Становления? Или может одержимый организовался? — без особого энтузиазма я начал подниматься.

— Пора на войну, — припечатал напарник и, не дожидаясь меня, вышел из кабинета.

В первую секунду я не поверил собственным ушам. Месяц! Месяц ожидания! Именно столько, за вычетом пары дней, громкое название «Четвёртая Зеркальная Война» оставалось лишь словами. Отзвуком действий, которые свершались за гранью моего понимания и сферы компетенций. И вот теперь… я подскочил, словно от пенделя великана. Наконец-то! А я ведь почти потерял надежду!

— Неужели мисс Спектр дала нам добро действовать? — в два прыжка догнал я напарника в коридоре. Хугин, недовольно каркнув, вспорхнул мне на плечо. — Значит, предсказатели нашли линию событий, в рамках которой нам необходимо действовать, чтобы выиграть войну? — въелся я в мозг Глагола, которого, в отличие от меня, изредка приглашали на совещания, как одного из тех, кто уже участвовал в зеркальных войнах.

Когда я только узнал о предстоящей войне, то в первый момент был готов с шашкой наголо бежать рубить врагов, пустивших в мир вирус, отравляющий Веру… Но по факту на реактивной тяге унеслась лишь мисс Спектр. И пару дней бюрократии я ещё мог понять — её даже конец света не отменит. Был готов ждать время планирования, стратегического или тактического — не важно! Но вот чего я никак не ожидал, так это войну предсказателей.

— Нет, — в своей обычной, крайне лаконичной манере ответил напарник.

На неизменном пальто Глагола проявилась любопытная мордочка Брауни. Кибер-змейка огоньками глаз осмотрела нас с Хугином, спешащих следом. Я попытался считать системную информацию, но Система никак не могла определить параметры техно-пета. Хугин склонил голову на бок и, как мне показалось, приветливо каркнул. Техно-змея показала язычок в шипении и вновь растворилась в плаще Глагола, продолжая охранять своего патрона.

— Нет? Что значит «нет»? — не сдавался я. — А как же та мозговыносящая концепция, что пока и у нас и у противника имеются предсказатели, мы не можем ничего предпринять, так как это сразу же станет известно противнику, равно как и наоборот?

На самом деле теория намного сложнее. Так любое наше действие противник узнает из предсказаний, выработает на него противодействие, которое в свою очередь узнаем уже мы, на что придумаем свои действия, которые либо повлияют на изначальный поступок, либо на последующие действия, об этом узнает противник и… Цепь уходила в бесконечность, по пути разветвляясь в зависимости от вариантов действий. Я старался о подобном не задумываться, дабы не сломать мозг. Мне оказалось достаточно выводов: победят те предсказатели, что смогут заглянуть дальше и соответственно лучше подготовиться.

Именно этим пинг-понгом из «вероятных» действий и противодействий занимались предсказатели при поддержке Информатория и под чутким контролем начальства. И тут выясняется, что целый месяц был потерян зря?

— Согласно всем предсказаниям, Четвёртая Зеркальная Война приводит к перезапуску временной петли, — порадовал меня Глагол. — Было принято решение начать действовать группой из людей, скрытых от предсказаний. Дальнейшее промедление может привести к исходу, в котором мы все вымрем от вируса Веры.

Я едва сдержался, чтобы не выругаться! Месяц! Им потребовался грёбанный месяц, чтобы дойти до столь «гениального» решения. Хотя альтернатива, к которой мы подходим не на много лучше… Нарушение Пакта Третьей Зеркальной Войны. Но спросил я о другом:

— Но ты же не скрыт от предсказаний?

— Артефакт, — вновь не стал распыляться Глагол, намекая, что запасники Критиков имеют много различных игрушек. Вместо этого он открыл проход в галерею.

— Понятно… — протянул я, чувствуя, как мой энтузиазм медленно переходит в настороженную панику. — И когда выходим? Кто в группе? Что нужно подготовить для миссии? И почему мы идём не к Артефактору…

Коридоры базы Критиков с недавних пор изменились. Зеркала и всё, что имело отражающие поверхности, исчезло. То, что убрать не представлялось возможным, оказалось закрашено матовой краской. То, что ни убрать, ни закрасить — вроде воды в туалетах — опечатано и охранялось.

Изменений много, и с каждым днём их всё больше. Потому я не сразу осознал, что в галерее мы прошли не через картину «Алхимик, открывающий фосфор» английского художника Джозефа Райта, которая вела в научный отдел. Мы воспользовались недавно установленным изображением-абстракцией в виде невнятных разноцветных прямоугольников с гордым названием «Свет и зеркала». И вела эта картина в отдельный сектор: отдел по изучению Зазеркалья.

— Выходим немедленно. Только мы двое. С тем, что имеем, — и увидев, что я чуть не упал на ходу, соизволил пояснить: — Чем больше народу знает о вылазке, тем больше шансов, что у кого-то окажется активное отражение или предсказатели в Зазеркалье узнают о наших действия по косвенным данным.

— То есть мы отправляемся без подготовки в логово противника, при том, что есть все шансы, что мы попадём в ловушку, если твой артефакт не сработает? Шикарно! — Хугин возмущенно клюнул меня в ухо, чтобы я не ругался. Мне пришлось успокоится и сдержанно поинтересоваться: — И в чем же цель нашей миссии помимо выживания?

— Найти одного из наших агентов в Зазеркалье, чтобы выяснить больше о вирусе и зеркальных маяках.

Глава 2

Или как выходит за грань разумного? (Часть 2)

Холод зеркал и звенящая тишина. Зеркальный лабиринт за время отсутствия ничуть не изменился. Белая дымка на краю видимости. Ломаная перспектива. Неевклидова геометрия пространства. И неясные тени, которые мечутся в зеркалах. А под ногами лёд…

Правители Зазеркалья оказались гениями! Они выпустили вирус Веры через наёмников в нашем мире, тем самым обойдя Пакт Третьей Зеркальной Войны. И теперь, чтобы найти лекарство, нам придётся проникнуть в Зазеркалье. И если об этом узнают, то Пакт прекратит действовать, и войска Зазеркалья смогут вторгнуться в наш мир. Тогда начнётся бойня.

Уважаемому читателю наверняка интересно, что это за Пакт? Если в двух словах: обещание, напитанное Верой большого количества людей. Чем больше людей знают о договоре, тем сильнее обещание. А если подобное обещание будет нарушено, то Вера, скрепляющая Пакт, направляется на воплощение карательной процедуры в отношении нарушившей стороны.

Если уважаемому читателю кажется, что Пакт имеет сходство со способностями Глагола, то всё совершенно верно: когда Зазеркалье проиграло Третью Зеркальную Войну, то именно мой напарник огласил Пакт перед всем Зазеркальем! И теперь никто из мира Зазеркалья не может проникнуть в нашу реальность без того, чтобы Зазеркалье не исчезло как пласт реальности. Есть лишь одно исключение: в случае, когда отражениям придётся защищаться от вторжения реального мира… Что нас и пытаются заставить совершить.

— Хватит думать. Это вредно. Не питай врагов Верой, — вывел меня из задумчивости голос Глагола, чеканившего шаг, невозмутимого и несокрушимого, словно машина. Лишь ледяная крошка вылетала из под окованных подошв. — Лучше бы выбрал класс и раскидал статы! Любое усиление будет кстати перед миссией.

— Это стоило сказать до того, как мы вошли в Зеркальный лабиринт, — брюзгливо бросил я. — И вообще, все классы в Становлении — полная фигня. Словно обрубки от настоящих способностей. Ими только ограничивать себя!

Собственно, для того они и были созданы: ограничить творческий потенциал людей, дав им бесплатную силу. Унифицировать всё, дабы упростить контроль. Я это всё прекрасно знал. Но, несмотря на знание и моё недовольство ситуацией понимал, что рано или поздно мне придётся сделать выбор: класс должен усилить меня!

Повторюсь, версия «Становления» для Критиков отличалась от той, которая распространялась среди населения: выбор класса не блокировал у Критиков творческую ветвь способностей, как у обывателей. Критиков пытались усилить всеми возможными способами. По тому информаторий предлагал два основных варианта:

Во-первых, усилить уже имеющиеся пути развития. Вот только ничего схожего с моим иммунитетом даже близко не было. О путешествии во времени и говорить не приходилось — слишком мощные способности для гражданских. Так что я присматривался к классу «Петовод», где имелись способности, полезные для Хугина.

Второй вариант заключался в том, чтобы развить новую ветвь силы. Тут я рассматривал направление для усиления организма тапа «Воин», которого можно настроить и модифицировать.

— Выбери статы, — Глагол методично давил на мозг. — Твой потенциал велик.

Ага… 198 единиц Синтетической Веры. При том, что единица Синтетической веры сопоставима по мощности примерно с 10 БВ. Значит у меня валяется почти 20 единиц Истинной Веры при пересчёте в более привычные масштабы. Богатство!

Вот только характеристики Становления выглядели ещё более убого, чем классы. Девять разновидностей: усреднение всего и вся! Три на тело: сила, ловкость и выносливость. Три на разум: интеллект, мудрость и восприятие. Три на душу: удача, воля и… Чёрт, забыл! Это лишь в очередной доказывает, что статы — мусор!

Распределять в них Синтетическую веру — лишь размазывать силу тонким слоем. Что мне даст усиление на 3–5 процентов по всем параметрам? У обывателей к Статам хотя бы привязаны классы: некоторые из них не получить, не набрав определенное количество баллов в отдельной характеристике… Но у Критиков это ограничение снято! А толку-то?

— Лучше расскажи что-нибудь о предыдущих Зеркальных войнах, — я осторожно пробежался кончиками пальцев по ледяной глади, составлявшей стенку лабиринта, в которой отражалось небо и ветви нескольких покрытых снегом деревьев. — Я же должен понимать, с чем предстоит столкнуться, если мы идём в Зазеркалье? А то с вашим уровнем секретности даже предсказатели не помогут! Мои знания о Зазеркалье обрывочны!

Глагол задумался, но ненадолго — я был более чем прав. Предстоящая миссия и без того авантюрна, а уменьшать шансы, скрывая информацию — глупость высшего масштаба, тем более что это не выгодно Глаголу.

— Первая война произошла в одной из первых петель и была чисто номинальной: группа выживших в развалинах городов столкнулась с группой отражений. Возникло недопонимание, и как следствие — бой.

Больше о данном этапе Глагол не стал распространяться. Хотя мне и этого было достаточно, чтобы домыслить антураж развалин с зашкаливающей радиацией и монстрами-мутантами из постапокалиптических книг. Группа выживших в химзащите с оружием наперевес, которые ищут пищу в умирающем мире, возможно, после долгого дня и страшного перехода по странному месту, состоящему из зеркал, льда и воды. И конкуренты, так похожие, но говорящие на непонятном языке и наверняка охотящиеся за таким необходимым провиантом!

А если озлобленные отражения поняли, что встретились с реальным миром… У! Подозреваю, столкновений было множество. Вот только данные того времени слишком разрознены.

— Вторая война случилась в восьмой петле. Мировую войну нам ещё не удалось остановить, но в этой реальности выжило много территорий и даже мелких стран. Имелся простор для работы и развития. Имелось население и Вера… На Зазеркалье мы не обращали внимание — у нас и без того имелось немало забот. Они этим воспользовались. Отражения проникли в наш мир. Заменили многих ключевых личностей. И чуть было не подчинили себе всё.