Помоги проекту - поделись книгой:
Родители пропавших мышат с унылым видом направились к выходу. Мистер Праудфут обернулся и сказал:
– На вас вся надежда! Вы найдёте наших малышей?
– Я приступаю к поискам немедленно, – заверил Бэзил. – Ждите. Скоро будут новости. Хорошие новости.
Едва несчастные супруги удалились, Бэзил сказал:
– Для начала в деле о пропавших близнецах нам требуется отыскать улики. Пойдёмте, дорогой доктор, и прихватите подсвечник. Мы отправляемся в кондитерскую!
3. Говорящие следы
Было уже далеко за полночь. Слабый свет ночника теплился в окне кондитерской, крайнего дома на дальнем конце Холмстеда. За ним простиралась темнота подвала, бесконечная и угрожающая.
Бэзил расхаживал туда-сюда в раздумье.
– Если я правильно помню, то дальше, ярдах в десяти отсюда, должен быть запасной выход.
– Верно, Бэзил. Но он в самой тёмной части подвала, и никто туда никогда не ходит.
– Значит, мы с вами будем первыми! – сказал Бэзил и крепко взял меня за руку. – Там могут быть ключи к разгадке. Зажгите свечу, Доусон.
Так я и сделал, а Бэзил достал из кармана большую лупу и, низко склонившись, двинулся к выходу. При этом ни один дюйм пола не ускользнул от его острых глаз. И тут мы с удивлением обнаружили, что дверь запасного выхода распахнута настежь.
Бэзил принялся изучать следы на полу.
– Ну вот! Я вижу в пыли совсем свежие отпечатки.
Почти лёжа на полу, Бэзил тщательно рассматривал следы перед дверью и за ней.
– Доусон! Эти следы говорят мне о многом. Здесь три ряда крупных следов и два ряда мелких. Один обладатель крупных следов вошёл в подвал и добрался до самой кондитерской, в то время как двое других ожидали снаружи. Причём никаких следов борьбы нет. Маленькие следы следуют за большими, так сказать, добровольно!
Бэзил встал во весь рост, он выглядел весьма озабоченным.
– Близнецам, разумеется, запрещали разговаривать с незнакомцами. Но если представить себе путь малышей до кондитерской, да ещё в конце учебной недели, то, стало быть, шоколада до понедельника им больше не видать… А тут их ожидает улыбающийся незнакомец, в протянутых лапах которого они видят нечто крайне соблазнительное… Французский шоколад! И вот малышки уже следуют за ним, напрочь забыв о строгом наказе родителей!
– Здесь нам делать больше нечего, – сказал Бэзил и закрыл дверь.
Вернувшись домой, Бэзил раскурил свою вишнёвую трубку, устроился в кресле и погрузился в глубокое раздумье. Я между тем листал свежую газету.
– Итак, некая банда отъявленных преступников задумала коварный план, – произнёс он наконец. – Причём деньги их явно не интересуют, поскольку с несчастных Праудфутов им взять особенно нечего. Попомните мои слова, Доусон! Этим бандитам нужно нечто куда более существенное, чем деньги. А что именно, нам ещё предстоит выяснить. Похитители детей обычно выдвигают требования. Полагаю, скоро они так и сделают, возможно, прямо завтра.
Мой друг встал и широкими шагами принялся расхаживать туда-сюда вдоль деревянной каминной полки, на которой была расставлена коллекция памятных вещиц, имевших отношение к кумиру Бэзила, мистеру Шерлоку Холмсу. Там были какие-то клочки бумаги, на которой тот писал, старые металлические перья для ручки-вставки, которыми тот пользовался, рваная промокашка, треснутая карманная лупа, деревянный бюстик Холмса, выструганный Бэзилом самолично, и прочая всячина.
– Да уж, Холмс разобрался бы с этим делом в два счёта, – мрачно произнёс мой приятель.
– Боюсь, даже он не смог бы добиться большего, – возразил я. – Улик маловато.
– Как знать, как знать… – пробормотал Бэзил. – Однако как ужасно просто сидеть и ждать! Подумайте о несчастных мышатах, где они теперь… – Он помрачнел. – Ах, Доусон! Похитители детей – самые отвратительные преступники на свете! Самые гадкие из всех возможных мерзавцев!
4. День тревожных ожиданий
Всё следующее утро, закутавшись в свой любимый персидский халат, Бэзил пребывал в самом мрачном расположении духа. Пришёл мистер Праудфут, и Бэзил сказал ему, что ожидает вестей от тех, кто причастен к исчезновению близнецов.
– Этого я и боялся, – заключил тот. – Значит, Анжелу и Агату похитили!
– Похоже на то, – согласился Бэзил. – Но я обещаю вам, что верну их в целости и сохранности. Не сомневайтесь!
– Я передам ваши слова миссис Праудфут. Мы вам всецело доверяем.
Затем Бэзил занялся выпиливанием деревянной подставки для струн своей скрипки. Он делал её уже несколько недель. Пока лапы его работали, острый ум сыщика напряжённо искал разгадку преступления.
– Ну вот, – произнёс он наконец, – полагаю, я понял, чего добиваются преступники. И если я прав, нашему городу угрожает очень серьёзная опасность. Но пока ни слова больше! Всё выяснится, когда я получу известия от похитителей.
Меня просто распирало от вопросов, которые роились в моей голове и которые мне не терпелось задать, но я помалкивал, продолжая читать взятую в библиотеке книгу «Мыши в городе».
Время от времени звонил дверной колокольчик. Приходили одноклассники близнецов. И я слышал, как миссис Джадсон отвечала им, что новостей пока нет.
День тянулся еле-еле. Ближе к полудню Бэзил выточил наконец свою подставку. Тонкая работа! Затем он отрезал часть струны «ми», взятой им в мусорной корзине Холмса, и натянул её на свою скрипку.
– Теперь у меня есть все четыре струны, и я тоже смогу играть на скрипке. Много лет назад я учился этому, и теперь мне нужно вспомнить, как это делается.
– Надеюсь, у вас получится, – сказал я. – Дело в том, что у меня очень деликатный слух и, когда играют плохо, я испытываю почти физические страдания.
– Я постараюсь, – успокоил меня Бэзил.
Он попробовал исполнить тот самый этюд Паганини, который Холмс играл прошлым вечером. Увы и ах! Это был какой-то ужас! Он так часто не попадал в ноты, что я закрыл лапами уши.
– Прекратите, ради всего святого! Пожалейте меня и пожалейте несчастного Паганини! Мы этого не вынесем!
Бэзил взял ещё одну фальшивую ноту.
– Дорогой доктор, пусть вас утешит мысль о том, что эти струны изготовлены из кошачьих кишок.
Усмехнувшись, я позвонил в колокольчик и попросил миссис Джадсон принести нам чаю.
Попивая горячий ароматный напиток, я смотрел в окно. На Бейкер-стрит был страшный гололёд. Прогуливаться было небезопасно, так что улица была практически пуста.
Неожиданно я увидел незнакомую мышь. Это был довольно упитанный господин средних лет. То и дело поскальзываясь, он поглядывал на таблички с номерами домов.
– Бэзил! – позвал я. – На улице какой-то незнакомец!
– Вот и дождались! – обрадовался Бэзил, рванулся к окну и отдёрнул кружевную занавеску. – Если я не ошибаюсь, это посланец похитителей!
5. Таинственный посланец
Громкий звон дверного колокольчика показался нам наиприятнейшей музыкой на свете, и мы поспешили навстречу посетителю. У порога стоял тот самый толстый незнакомец. Воротник его видавшего виды бархатного пальто был высоко поднят, оно и понятно в такую холодную погоду. Беспокойно переминаясь с лапы на лапу, он снял с головы матерчатую кепку.
– Прошу прощения, господа, кто из вас мистер Бэзил, сыщик?
– Это я, – ответил Бэзил. – Говорите, зачем пришли.
Посланец извлёк из кармана замызганную игрушку, бесхвостого котёнка. Затем, смутившись, сунул игрушку обратно и достал голубой конверт.
– Мне велели передать вам это, мистер Бэзил.
– Но позвольте спросить, кто велел?
Холодные капли пота выступили на лбу посланца.
– Простите, сэр, но лучше не спрашивайте меня об этом, – произнёс он испуганно. – Я поклялся молчать. Хорошего вам дня!
С этими словами толстый посланец бросился наутёк по Бейкер-стрит с такой скоростью, словно за ним гналась тысяча мартовских котов.
Мы проводили его глазами.
– Жаль, что мы ничего не узнали про него самого, – заметил я. – Эта информация помогла бы нам в расследовании.
– Здесь вы ошибаетесь, дорогой доктор, – возразил Бэзил. – С посланцем всё как раз ясно. Но что вы о нём скажете?
– Ничего особенного. Разве что он беден и, судя по игрушечному котёнку, у него есть дети.
– Верно, – согласился Бэзил. – Но это и козе понятно. Полагаю, вам следует совершенствовать ваши детективные способности.
– Так уж и козе? – обиделся я. – А что говорят ваши детективные способности?
– Ну, для начала, раньше он был моряком, а теперь плотничает. Живёт он на северо-западе Англии, а точнее, на побережье. А ещё его инициалы Г. Х. и приехал в Лондон он на поезде.
– Но как вы всё это поняли?! – изумился я, совершенно сбитый с толку.
– Это элементарно, дорогой Доусон! Смотрите и увидите. Всё всегда прямо перед глазами для того, кто внимателен и умеет делать соответствующие выводы. Я сразу заметил маленькую русалку, татуировку на его запястье. А то, что моряки, как правило, селятся поближе к морю, это общеизвестный факт. Что же до его нынешней профессии, доктор, то разве вы не заметили очертания плотницкого циркуля в его кармане? Его ещё называют плотницкой чертой. Ну а в речи нашего гостя трудно было не распознать явный северо-западный акцент. Инициалы посланца я заметил на подкладке его кепки, которую он мял в своих лапах. И он, конечно, стряхнул с неё паровозную сажу, но не всю.
– Бэзил, вы просто волшебник!
– Это ещё не всё. Он счастливый муж и отец.
– Вы шутите! Но у вас нет никаких оснований для подобного вывода.
– Как это нет? – Бэзил поднял брови. – У него на рукаве я заметил большую заплатку. Она поставлена явно не профессиональным портным, но зашито тщательно и с любовью. Такое старание мог проявить только кто-нибудь из близких. Я думаю, что это работа его жены. Ну а игрушечный котёнок говорит сам за себя.
– Здорово! – воскликнул я.
– Элементарно, Доусон!
Мы вернулись в гостиную и сели в кресла у пылающего камина. Поленья весело потрескивали, а пляшущие языки пламени вселяли надежду и оптимизм. Мне не терпелось узнать, что сказано в письме, которое принёс бывший моряк. Возможно, похитители пишут, что с близнецами всё в порядке и они уже на пути к родному дому.
Бэзил распечатал конверт и аккуратно извлёк из него напечатанную на машинке записку. Он и усом не повёл, пока громко читал её вслух. Я был поражён его выдержкой и спокойствием. У меня же по спине пробежал холодок!
6. Записка похитителей
– Какой ужас! – воскликнул я. – Просто шерсть дыбом встаёт! Неужели эти негодяи выгонят нас из наших домов? Неужели их нельзя остановить? И нам надо как-то спасти Анжелу и Агату…
– Вот же хитрые дьяволы! – произнёс Бэзил, скрипнув зубами. – Они хотят расположиться здесь, на Бейкер-стрит, в самом сердце Лондона, отсюда эта Страшная Троица легко сможет добраться до всех его богатств. Выставив надёжную охрану, они будут сидеть в этом подвале и сколачивать новые банды по всему нашему прекрасному городу. Они смогут планировать преступления, насмехаясь над законом и порядком!
– Все честные мыши окажутся под ударом, – согласился я. – Бандиты будут править городом! Как думаете, этот посланник – один из Страшной Троицы?
– Нет, – ответил Бэзил. – Его виноватый вид говорит о том, что он знает содержание записки. Он в этой игре сбоку припёку, но именно он теперь – наша главная цель. Только через него мы сможем выйти на преступников.
– Они наверняка угрожали его семье, он просто орудие в их лапах, – предположил я. – Помните, как нервно он переминался с лапы на лапу во время разговора?
Тут Бэзил неожиданно вскочил с кресла.
– Ох, Доусон! Какой же я тупица! Я пропустил кое-что очень важное!
Он схватил со стола листок бумаги и ринулся к выходу. Я последовал за ним.
– Нам сильно повезло, что миссис Джадсон не успела подмести приступок!
Бэзил опустился на колени и перочинным ножом соскрёб со ступеньки какие-то сухие комочки. Затем он переместил их на листок бумаги, и мы оба вернулись в гостиную. Он положил эти комочки на стеклянную пластинку и принялся рассматривать их в микроскоп. Наконец он выпрямился, победно улыбаясь, и предложил мне заглянуть в окуляры.
– Скажите, что вы видите, Доусон?
Поделиться книгой: