Мёртвым деньги не нужны.

Мёртвым деньги не нужны.

Глава 1

Ночь опустилась внезапно. Как будто просто сгустилась чернота. А проклюнувшиеся то тут, то там яркие звёздочки, лишь подчёркивали то, что стало темным-темно. Луны не было на небе вовсе, словно и нет её в природе.

Возле кладбищенской ограды сидел пьяненький бомж. Ему было наплевать и на Луну, и на звёзды. Он неплохо подзаработал перепродавая тем, кто шёл на кладбище цветы, которые украл с кладбищенских могил. На вырученные деньги он напился в одиночку и вот-вот начинал только приходить в себя от полуночной прохлады. Колбасило конечно не по-детски, но, несмотря на это, ему не было плохо.

Это был ещё не старый человек лет сорока, но на вид ему можно было дать и все шестьдесят. Возраст над ним не властвовал уже давно. Время отступило перед тем количеством горючей жидкости, которую он ежедневно пропускал через себя. Всклокоченная грязная борода, жиденькие остатки волос на голове и опухшее лицо.

Да кто на него смотрит-то. Кому нужен это опустившийся и потерявший себя человек? Да и человек ли? Так... Тень оставшаяся от человека, не более того.

Но даже и у бомжей есть имена. А этого когда-то звали гордо – Лев Андрианович Подольский. Но так его уже давно не называл никто. Это было в какой-то другой, прошлой жизни. Теперь все его называли не иначе как: «Эй, ты! Иди сюда!»… А чаще даже: «Эй, ты! Пшёл вон отсюда!». С тех пор, как он спился, потерял работу, квартиру и самого себя уже прошло довольно много времени.

Жил он теперь совсем один. Летом ночевал на кладбище. А с осени и до Пасхи перебирался поближе к городу на теплотрассу. Там, где под землёй проходят горячие трубы, можно было не замёрзнуть даже в самый жуткий мороз. Но летом на кладбище для него было настоящее золотое дно. Начиная с Пасхи, когда он открывал сезон, угощаясь водочкой оставленной на могилках заботливыми родственниками и закусывая крашеными яичками. Причём хрустальные стопочки он вежливо ставил обратно, не забывая поминать по именам тех, чьё угощение он употреблял.

Но Пасха уже давно прошла. Был разгар лета. Лёгкий ветерок обдувал опухшее лицо бомжа и было сейчас этому бывшему человеку хорошо…

***

По глазам неожиданно резанул свет ярких галогеновых фар. Зная, что от ночных гостей на кладбище, хорошего ждать не приходится, бездомный Лев привалился к мусорной куче из старых венков и свежих сорняков. А для верности накрылся одним из бывших венков с вылинявшими лентами и побуревшими искусственными цветами. Таким образом замаскировавшись, он подумал, что теперь его уж точно никто не заметит. Зато ему всё было видно отчётливо.

Из подъехавшего джипа вылезли двое. Фары были потушены и о том, что вышедших из машины именно двое, можно было легко догадаться по двум красным «светлячкам» от сигарет. Привычное бомжеватое зрение быстро адаптировалось к темноте, после ослепления яркими фарами. Лев разглядел силуэты двух мужчин, довольно крупного телосложения. Вот такие обычно и говорили в его сторону: «Пшёл вон!»

Щёлкнула крышка багажника. Привычная картина. Братки привезли «мокрый» труп хоронить. Обычное дело для ночного кладбища.

«Ну, вот… Понесли. А лопаты не взяли. Значит, прямо так бросят. Это хорошо! – подумал ничем не гнушающийся Лёва. – Будет у меня новая одежонка. И раскапывать не надо.»

Полупьяный мозг всё пытался собраться с мыслями. Но после той сивушной водки, которую употреблял Лев, мысли были весёлые и глупые. «Надо было им помощь предложить. Чего это вам, господа опрятные, самим возиться и пачкаться? Может помочь?»

Но искры разума всё ещё светились в опухших от водки мозгах. «Ага. Поможешь им. Как же... Тюк по голове. И два покойника в одну ямку лягут.»

Но и без его помощи братки управились быстро. Видимо недалеко отнесли. Джип завёлся, и весело урча развернулся. Вновь блеснули яркие фары, и через пару минут всё снова стало тихо. Как и положено на кладбище.

«Ну что? – подумал слегка протрезвевший бомж. – Пойдём посмотрим, что нам Бог послал… А может Чёрт принёс..»

***

Кладбищенские тропинки и узкие проходы между могилами были ему хорошо знакомы. Слегка побродив, Лев легко нашёл брошенное за одну из оград мёртвое тело. Открутив по-хозяйски проволоку на калитке, Лёва вошёл внутрь.

Завёрнутое в плащ тело лежало наискосок на двух могильных холмиках. Потянув за плащ, бомж с трудом развернул труп. «Тяжёлый мужчина!» – подумал он.

Мужик действительно был видный. Крупный, мордатый… «Третий глаз» раскрывшийся на лбу слегка портил картину. Но если бы Лёва, последние несколько лет, хотя бы изредка читал газеты или смотрел бы новости по телевизору, то он бы мог узнать убиенного и в таком непотребном виде. Об этом олигархе почти каждый день хоть что-то, но сообщалось и в «жёлтой», и в «белой» прессе. Но политика не входила в интересы бывшего интеллигентного человека по имени Лев Андрианович. С тех пор уже много воды и водки утекло и протекло через мозги, когда-то успешно поступившего в МГУ Лёвы Подольского.

***

Расстелив на земле плащ, чтобы сложить на него вещи, Лев приступил к мародёрству.

Ботинки… Хорошие, добротные. Брюки, правда, слегка мокрые. Обычное дело для свежих мертвяков. Пиджак… Пиджак сразу не поддался. Рукав застрял на левой руке.

Лёва пошарил… Часы. С браслетом. Отстегнул. А вот ещё какой-то ремешок… Сумка. Барсетка. Тяжёловатая. Не разглядывая, он всё бросал на плащ. К блестящим при свете звёзд часам, прибавился массивный золотой крест на толстой цепи и перстень, еле слезший с опухшего пальца. На белой рубашке трупа тёмными полосами крест-накрест виднелись какие-то ремни. Нет не подтяжки. Кобура с пистолетом…

«После разберусь!»- подумал бомж.

В результате его действий на земле остался лежать труп одетый лишь в трусы, майку и носки. Всё остальное было хозяйственно уложено, завязано в плащ и закинуто за спину…

***

Неожиданно внимание бомжа привлекли посторонние звуки…

Мотор. Снова сверкнули яркие фары.

«Пора уходить!»

Смелость не была одним из достоинств человека с храбрым именем Лев. Если у него ещё оставались к этому времени хоть какие-то достоинства.

Ориентируясь,как у себя дома, он боком-боком, стараясь не шуметь, стал удаляться от «свежего захоронения» через всё кладбище, которое что в ширину, что в длину было не менее двух-трёх километров.

Через несколько минут он исчез в темноте и не слушал, как возбуждённые голоса, матерясь, орут друг на друга. Но ему на это уже было наплевать.

Как он среди ночи, не нарвавшись на ментов, со своей криминальной ношей, добрался до «своей» теплотрассы? А кто его знает? Но устал так, что не разбирая своей добычи, лёг на трубы, подложив свёрнутый плащ под голову и уснул.

Спал он хорошо, до позднего утра. Как обычно ему ничего не снилось. Утром, когда он проснулся с сильного бодуна, он случайно столкнул свёрток с трубы, но даже этого не заметил. А то, что было ночью, он помнил слабо.

Больная голова просила водки. Выбравшись из колодца теплотрассы, он побрёл к магазину, где был вероятен шанс опохмелиться. Светофор переключился на красный…

Но какие для больного с похмелья бомжа могут быть правила дорожного движения?...

***

- Что случилось?

- Человека сбили!…

- Да, какого на хрен человека… Бомж это. Алкаш сраный. Туды ему и дорога!

Водитель грузовика был бледен:

- Да я и не видел его… Он внезапно на дороге появился... Я и затормозить уже не успевал...

- Не боись, браток! Я подтвержу, что эта пьянь сам под машину бросился. Я всё видел. – успокаивал его другой водитель.

Приехавшие сотрудники ГАИ оформили протокол. Труповозка забрала тело. Через час уже ничего не напоминало об аварии.

***

Хорошие швейцарские часы в золотом корпусе продолжали отсчитывать время. Но их тихое «тик-так» никто не слышал. Завёрнутые в кучу тряпья, они мирно лежали в пыльном углу, ожидая того, кто найдёт их.

***

Большая серая крыса была полновластной хозяйкой подземных коммуникаций. А то, что в её владения иногда заходят люди, крысу мало волновало. Лишь бы они к ней не лезли. И ладно…

Кровь… Свежую кровь она почувствовала сразу. Кровью пах тряпичный свёрток, лежащий за трубами.

Если бы она умела анализировать, то догадалась бы, что ему нечего здесь делать. Но крыса не умела отличать грязную, пропахшую потом, истлевшую ветхую ткань, в которую одевались забредающие сюда иногда бомжи, от дорогих вещей пахнущих кровью. Ей было всё равно... Но эти тряпки пахли так привлекательно. От тюка пахло крепкой, чистой и добротной тканью, хорошей кожей и свежей кровью. Кровь...

Естественно, разворачивать свёрток крыса не стала, а просто прогрызла ткань в том месте, где кровью пахло сильнее. Ворот пиджака не только имел запах крови. Он был весь пропитан её. Грызть его для крысы было истинным наслаждением. Также на зуб попали и пятна на рубашке. Когда и с ними было покончено, то остался ещё один источник запаха крови, но он был где-то глубже.

Крыса была сыта, но азарт взял верх. Разгрызая и разматывая свёрток, крысиный нюх добрался до массивной металлической цепи. То, что это не просто металл, а золото высшёй пробы, крысе было глубоко наплевать. Золотая цепь с крестом, общим весом более двухсот грамм, была обильно приукрашена бурыми пятнами. Кровь также скопилась в крупных звеньях тяжёлой цепи.

Неисповедимы мозги крысиные. Выдернув цепь из свёртка, крыса зачем-то потащила её по скрытым от глаз людских, одной только ей ведомым подземным тропам. Куда-то туда, в сторону темноты.

Конец её пути был совсем в другом районе города, в подвале старого дома. Здесь у неё было гнездо. У всех в этой жизни должен быть дом… Даже у крысы.

***

Сидя в подвале, худой парень, известный в своём районе под кличкой «Гера» пытался попасть иглой одноразового шприца в ускользающую вену. Он сидел на принесённом кем-то в подвал старом автомобильном сидении. Перед ним лежало несколько кирпичей, на которых были необходимые атрибуты наркоманского обряда: закопчённая ложка, зажигалка, пластиковая бутылка с водой…

Наконец, он всё-таки попал в вену. Капелька крови просочилась в шприц, а затем вместе с раствором героина вернулась обратно в тонкую, сожжённую вену.

Глаза наркомана стали слегка осоловелыми. Ему было хорошо. Он собирался вовсе закрыть глаза и получать долгожданный приход… Но вдруг его взгляд остановился на довольно странной, даже для него, картине.

В полутора метрах от него на трубе сидела толстая крыса и держала в зубах массивную золотую цепь с громадным крестом.

«Классный глюк! - подумал Гера. – Да ну его на фиг!»

Слабой рукой он нащупал кусок кирпича и не целясь швырнул в направлении крысы.

***

Серая крыса была совсем не дура. Летящий в неё кусок кирпича, был не самым приятным подарком. Не выпуская зажатой в зубах цепи, она отскочила, но зацепилась цепью за торчащий кусок арматуры. Кирпич всё же задел её. Причём по хвосту. А это больно. Пискнув от боли, крыса выпустила цепь, и исчезла в темноте, просочившись между трубой и стеной.

Наркоман закрыл глаза и провалился в царство Морфея…

***

Когда Гера очнулся, то обнаружил, что золотой глюк всё ещё лежит в метре от него, и нагло блестит в тусклом электрическом свете подвала.

«Да ну на фиг!» – подумал Гера, но цепь с пола подобрал. – «Грамм двести будет. А то и больше…»

Больной мозг заработал с удвоенной силой пересчитывая граммы в рубли и баксы, а деньги снова в граммы, но уже не золота, а героина. Выходило, что много, но сколько это, он так и не смог понять. «Ничего. Саид не обманет! – подумал Гера и стал выбираться из подвала.

Таджик, по имени Саид работал на местном рынке. Он сидел за лотком, где другой таджик продавал зелень. Но сам Саид зеленью не торговал. Он продавал таджикам и азербайджанцам насвай. Но и это был не главный его бизнес. Он принимал и «зелень», и рубли, и золото, а иногда и аппаратуру, если приносили. Взамен он давал страждущим, заветное для них лекарство – героин.

Про его незаконный бизнес знали все. И менты, и местные бандиты. И первым, и вторым он платил. Лишь поэтому его никто не трогал. А уж наркоманы к нему стояли прям, как в очередь за хлебом в голодные годы.

Именно к нему и привела Геру кривая тропинка.

- Саид! Дело есть.

- Говори!

- Не здесь. Давай отойдём!

Они отошли в сторону и спустились вниз, где под рынком были туалеты и прочие хозпомещения.

- Вот! – Гера достал из кармана свою находку и протянул Саиду.

Даже спокойный всегда таджик не смог удержаться и цыкнул языком от удивления.

Гера сразу понял, что вещь стоящая. Конечно, опытный Саид сразу заметил и маленькие бриллианты вкраплённые в крест, и цвет белого золота явно не 585-й дешёвой пробы, а как минимум 750-й. Взвесив на руке золото, таджик определил, что вес изделия примерно грамм двести-двести пятьдесят.

- Точную цену сейчас не назову. Надо взвесить, проверить пробу…

- Ну хотя бы примерно… Сколько?

- А сколько ты хочешь? – спросил хитрый таджик, который сразу понял, что настоящей цены ювелирного изделия нарик не знает.

- Саид! Ты меня знаешь. Я тебе доверяю! – горячо и простодушно произнёс Гера.

«А я тебе нет!» – подумал таджик, но вслух сказал:

- Оставь цепь. Придёшь через два часа. Получишь всё, что положено.

- Саид! А нельзя, авансом, хоть пару чеков… Раскумариться.

Таджик сунул руку в карман, хотя знал, что готовых чеков нет, а есть лишь шар, в котором три грамма героина. А это как минимум десять, а если бодяжить, то и больше чеков. Но крест и цепь стоили намного дороже, и он не стал мелочиться.

- На, держи!- протянул он Гере свёрток, - Но потом я это всё вычту из твоих денег. К тому же ты ещё и должен был…