Помоги проекту - поделись книгой:
– Упорная ты, – похвалил Сан Палыч. – Только не хватает чего-то.
– Харизмы? – Лада посмотрела на тренера исподлобья.
– Ее. И похоже, не лечится это. А фантики прячь получше. Фантазию прояви, – и Палыч снова подмигнул. Добрый.
Оказалось, очень даже лечится. Любовью. И женское катание отличается от катания подростка женского пола. Есть такое понятие: сексапил. Когда танцуешь для него одного, соблазняя, то ярко проявляются все чувства, которые раньше спали. На языке тела это означает: я тебя хочу. Этот зов слышат зрители, он идет на трибуны, накрывая их невидимым облаком. Любовь лежит на твоих волосах золотой сияющей короной, и ее лучи создают такую харизму, перед которой устоять невозможно.
Так случилось и с Ладой. Она отчаянно влюбилась. В женатого мужчину. И снова началась борьба. Теперь уже не только с соперницей по спорту, которая после долгой болезни вернулась на лед, но и с законной женой за любимого мужчину.
«Я плохая девочка, мне можно, – решилась Лада. – Подумаешь, женатый! Все равно будет мой».
Шумов
Он уж было успокоился. Сколько раз давал себе слово: никаких публикаций не комментировать! В споры не ввязываться, если очень уж понравилось – лайк поставил, и хватит, не понравилось – молча мимо прошел. Все равно никого не переубедишь, только нервы истреплешь.
Но Лада Воронцова Шумову была далеко не безразлична. И червячок любопытства точил: еще что-нибудь написали? Не все же дураки, есть и люди понимающие. А тут сообщение:
«На ваш комментарий ответили».
Шумов стоял на кассе в супермаркете и как раз полез за кошельком.
Читать в магазине он это, естественно не собирался. Тем более сзади напирали. Шумов выбрал крайне неудачное время для покупок, но на работе пришлось задержаться. А тут еще женщина, стоящая за ним в очереди на кассу, истерически визжала в телефон:
– Я никакой заявки на кредит не подавала! Хорошо, проверяйте! Код? Какой код?
Неужели это надо в магазине решать?! По разговору понятно, что мошенники пытаются развести очередную лохушку.
И какая сволочь придумала этот интернет?! Всю эту гребаную цифровизацию! Раньше не было у человека денег, и он жил спокойно, не боясь, что ограбят. В пустой карман не полезут, квартиру, где нечего брать, не обчистят, если уж рисковать, то за большой куш.
А теперь любой, даже нищий, если у него есть паспорт, – ценность. Его персональные данные, на которые можно миллионы повесить. Причем и ходить никуда не надо, чтобы взять кредит, и даже подпись твоя не нужна. Назови четыре цифры или сколько там?
Шумов хотел было вмешаться и образумить дамочку, но именно в эту секунду в телефоне и блямкнуло. И Шумов мигом забыл про чужие проблемы.
«На ваш комментарий ответили».
Он еле дотерпел до дома. И, прочитав сообщение, удивился. Надо же, у этого оборзевателя-перевирателя, оказывается, есть совесть! И он готов извиниться!
«Письменно, надеюсь», – поморщился Шумов и вступил с журналистом в переписку.
«Кто я такой, чтобы передо мной за Воронцову извиняться?» – отбил он в личку.
«А мне показалось, у вас к ней были чувства. Первая любовь? Я тоже во втором классе в гимнастку влюбился. Переживал, когда падала. Особенно с брусьев. На все ее соревнования ходил. Портфель ее носил из школы. А спустя двадцать лет увидел, кем она стала, и поразился. Тетка какая-то. Где талия, где огромные испуганные глаза, как у олененка Бэмби? Даже окликнуть постеснялся. В метро встретились, она напротив села. Меня тоже, кажется, не узнала. Или узнала, но тоже подумала: и где тот худенький застенчивый мальчик?»
Шумов хмыкнул. Банальненько. Скорее всего, историю эту журналист придумал.
Рокотов, похоже, искал контакт. Раскручивал на откровенность. И Аркадий Валентинович напрягся.
«Мне-то что до ваших детских переживаний? Хотите узнать, что я почувствовал, увидев Ладу Воронцову спустя двадцать лет? Она не стала теткой. Всегда была худенькой. А что до глаз, то они у Лады никогда наивными и не были. Она всегда знала, чего хочет. И к цели шла напролом».
«Я хочу узнать, почему вы написали, что никакой пьяной драки не было. И что вы вообще знаете об этом уголовном деле».
Что я знаю? Да все!
Шумов опять разнервничался. Объяснять долго. Да и кому? Да, он влюбился в спортсменку. Только не во втором классе, а в пятом. А потом Шумов отобрался в юношескую хоккейную команду «Динамо». А Лада осталась в «Спартаке».
И они надолго расстались. Впрочем, это он с ней расстался. Лада даже не подозревала о его существовании. На нее ведь все смотрели, когда каталась: яркая. Ну, стоит мальчишка в толпе у бортика, глаз не отрывает. Много их таких, безымянных поклонников. Аркаша со своей Богиней ни разу не заговорил. Так и не осмелился.
Но время шло. Лада Воронцова меняла тренеров и в итоге тоже оказалась в спортивном обществе «Динамо». Однажды Шумов пришел на очередную тренировку и увидел
Он сразу ее узнал. Хотя прошло десять лет и Лада сильно изменилась. Сказочно похорошела. Теперь это была уже не угловатая девочка, болезненно худая, с короткой мальчишеской стрижкой, а вполне оформившаяся девушка, обещающая стать настоящей красавицей.
Точеная фигурка, яркие рыжие волосы, которые Лада уже не стригла так коротко, ее прическа теперь была женственной, еле заметные веснушки если и становились яркими, то на солнце, летом, и они Ладу не портили. Кожа у нее была белая, очень уж тонкая, так что местами просвечивались голубые веточки сосудов. Глаза, как впервые заметил Шумов, оказались с зеленью, русалочьи. Он и раньше с удовольствием смотрел на Ладу, а теперь она его просто околдовала.
– Чего застыл? – ткнул его локтем в бок капитан команды. – Телочка зачетная?
Шумову захотелось развернуться и дать Сашке в глаз. Лада не телочка! Она Богиня! Но Аркадий молчал, потому что не мог сказать ни слова. Не отрываясь, смотрел на
– Надо подкатиться. – Сашка Бессонов был мажором, рожа холеная, клюшка и коньки в «Березке» куплены, за чеки. Их давали в обмен на валюту. А ее можно было заработать только за границей. За границей Сашка был. И собирался отобраться во взрослую сборную по хоккею, чтобы кататься по всяким Лондонам-Парижам уже самостоятельно, без папиной опеки. И шансы у мажора имелись. На восемнадцатилетие родители подарили ему машину.
Шумов тоже был из обеспеченной семьи, но валюту и чеки в глаза не видел. И шансов отобраться в сборную, даже юношескую, у него в отличие от Сашки не было никаких. Тут не только талант нужен, но и связи.
Сборная по хоккею – это почти полностью команда ЦСКА. А из «Динамо» если и возьмут в основной состав, то двух-трех, не больше. Тех, кого на лед обязательно выпустят. И столько же в запас.
То, что Сашка положил на Ладу глаз, Шумова покоробило. Капитан постоянно с кем-то путался, и его романы надолго не затягивались. Богатые родители улаживали проблемы единственного сына, платя девицам отступные. Недавно одна из них сделала аборт, о чем мажор не преминул сообщить в раздевалке:
– Парни, если нужен адресок, за этим ко мне. Анонимно и качественно.
Шумов сделал вид, что не слышит, остальные заржали. Но однажды Аркадий увидел, как Лада садится к мажору в машину! Сашка своего добился! Но Шумов не верил, что Богиня может сойти со своего Олимпа. С пьедестала, куда она уже не раз поднималась. У Лады Воронцовой в отличие от Сашки с его пока еще туманными перспективами имелись реальные кубки и медали.
Ничего капитану не светит. Лада не такая.
А потом пошли слухи. Мол, что-то странное с Воронцовой творится. Она совершает неадекватные поступки. Выиграла спартакиаду и не явилась на допинг-пробу! Все в шоке, а в особенности ее тренер.
С недавних пор тренировал нового лидера женской сборной бывший фигурист, яркая звезда. Победитель и неоднократный призер чемпионата мира и чемпионатов Европы, медалист Олимпийских игр. Великий Геннадий Аполлонов. Несравненное божество, недавно сошедшее со спортивного Олимпа на тренерскую работу. Лада попросилась к нему сама. Тут же ее катание заиграло яркими красками. И этот неожиданный срыв…
– Слыхал? – ухмыльнулся капитан, рывком стягивая через голову сине-белый свитер.
Они полчаса назад ввалились в раздевалку после затянувшейся тренировки и не спеша снимали насквозь пропотевшие хоккейные доспехи. Запах стоял такой густой, что человеку непривычному лучше было сюда не соваться. Но давно привыкшие к такому амбре в раздевалке и донельзя измученные парни ничего не замечали.
– Что именно? – Шумов наконец-то стянул коньки. Пальцы не слушались, еле гнулись от нечеловеческой усталости. Погоняли их сегодня без жалости.
– Твою любовь на год дисквалифицировали. Ото всех стартов отстранили.
– Она не виновата, – пробормотал Шумов. – Проспала, опоздала, заболела.
– Она нарочно это сделала, – в упор посмотрел на него капитан.
Они сидели рядом, и оба уже успели раздеться. Сашкин мускулистый торс блестел от пота, на груди курчавилась густая черная поросль. Шумов отвел глаза. Разговор о Ладе был ему неприятен.
– Откуда ты знаешь? – вяло спросил он.
– От нее. Пока некоторые вздыхают и фотки нашей красотули глазами облизывают, другие пользуются моментом. Она по Аполлонову сохнет, а он на актрисе женат. Лада ему отомстить хотела за то, что не замечает. А я не гордый. Дала – взял. Я у нее, между прочим, первым был.
– Врешь! – Шумов набросился на Сашку, они упали на пол, и капитан, форвард таранного типа, бугай ростом под метр девяносто, быстро оказался сверху.
– Остынь, – прохрипел он, заламывая Шумову руку. – Нечего было сопли жевать. Ей ведь все равно с кем. Это мог быть и ты…
Шумов не раз потом гадал: как бы сложилась его и Лады жизнь, если бы он тогда не молча вздыхал, а, как и Сашка, проявил настойчивость? И оказался бы в тот момент у Лады под рукой. Смог бы оторвать любимую девушку от Аполлонова? Или это судьба?
Ведь это он сломал Ладе жизнь! Великий чемпион! Шумов видел его и на льду, и после тренировок. Понятно, отчего бабы с ума сходят. Он не просто видный, как тот же Сашка. Аполлонов – писаный красавец. Ему в кино сниматься надо, а не девчонкам головы дурить.
Понятно, что у Лады крышу сорвало. Аполлонов мало того что на каждой тренировке рядом, он еще и в опасной близости. То ладонь на талию положит, то приобнимет вроде невзначай, а то и поддержит за то, которое само в руку просится.
Она же постоянно с ним в тесном физическом контакте! А как катается, гад? Он и чемпионом мира-то стал из-за своей неподражаемой артистичности. Когда выступал Аполлонов, огромная ледовая арена замирала, а потом гремела бурными аплодисментами. И жена у него актриса. Красавица! Ладе определенно ничего не светит.
Но она умела добиваться своего…
«Олег, вы невнимательно работали с материалом. Ведь вы же сами написали, что в крови у Воронцовой судебный медик обнаружил смертельную дозу алкоголя. Это как минимум полторы бутылки водки, если выпить в течение часа. Зависит от веса, а Лада всегда была субтильной. Ну, какая пьяная драка? Она была в бессознательном состоянии, когда ее убивали. И это всего лишь одна из странностей. А их там немало. Включите логику. Убийство Лады одно из самых загадочных. Если нужны подробности, я вам, конечно, напишу. Если пойму, зачем вам это нужно».
Аркадий Валентинович отправил сообщение и задумался. Мотивация этого Рокотова и в самом деле непонятна. Зачем блогеру копаться в убийстве двадцатилетней давности?
Ответ журналиста Шумова, признаться, удивил.
Лада
Это было как удар молнии – ослепляюще. От самообладания осталась лишь жалкая кучка пепла. От гордости тоже. А после раздались раскаты грома: Ладу оглушило.
Лада влюбилась в него мгновенно, как только увидела на льду. И прекрасно понимала, что она одна из многих. Он старше на десять лет и уже завоевал все возможные титулы в одиночном мужском катании.
Они с Аполлоновым встречались на сборах, вместе ездили на соревнования, где Геннадий блистал, а Лада зачастую оставалась лишь на подступах к пьедесталу. О нем подробно, как ни о ком другом из фигуристов-одиночников, писала пресса, он был женат на известной актрисе.
«Какая красивая пара!» – дружно восхищалась пишущая братия. И не только она.
И в самом деле, красивая. Его жена была маленькой хрупкой блондинкой. Она играла юных аристократок и невинных девушек, поцеловать которых герои решаются лишь в самом конце фильма. Лада думала с глухой тоской, что рядом с
Рыжая оторва и безупречная красавица с тонкими чертами аристократического лица. Огонь, в котором можно сгореть дотла, и эфир, отрада возвышенных чувств. А жена Аполлонова еще и знаменитость! Что ж, Геннадий выбрал супругу под стать себе. Его камера тоже обожала. Фотки Аполлонова женщины раскупали влет.
Высокий, с атлетической фигурой, отточенной упорными тренировками, с темными, чуть вьющимися волосами, идеальным профилем и голубыми глазами, глядя в которые Лада улетала, как в небо. Не чувствуя своего тела, потому что за спиной вырастали крылья.
Красив как бог. И катается как бог. А она – деревянная. Гибкости не хватает и этой, как ее? Харизмы.
Он подошел сам. Небрежно спросил:
– Хочешь тренироваться у меня?
Вот тогда ее и оглушило. Нет, сначала ослепило. Тренироваться у него?! Лада уже знала, что Аполлонов решил уйти из большого спорта. Тридцати еще нет, но… Травмы, юные талантливые соперники, которые как-то незаметно подросли. И потом, стало понятно, что пик формы безвозвратно пройден. Дальше только вниз.
Одни предпочитают скатиться с Олимпа по лестнице, пересчитав пятой точкой каждую ступеньку. Опускаясь в турнирной таблице все ниже и ниже под свист толпы, которая безжалостна к поверженным кумирам. Другие же уходят непобежденными. С гордо поднятой головой.
Но красивая поза хороша у подножия пустого трона, когда на тебя все смотрят. Как ты уходишь под овации восторженной публики. Но… Король умер, да здравствует король! Взоры толпы остаются там, на пьедестале. А ты уходишь в темноту. В безвестность. Все равно что в могилу. Потому что забвение для ярчайшей звезды подобно смерти.
И что дальше? Есть ли жизнь после смерти, то бишь после большого спорта? Да, есть. Мастера остаются в кадрах кинохроники и в центре внимания, если воспитали таких же талантливых учеников, ставших выдающимися спортсменами, золотыми медалистами. Аполлонову предлагали сниматься в кино, попробовать себя в балете на льду, но он, подумав, выбрал тренерскую работу.
И Ладу Воронцову. Место чемпионки в женском одиночном катании все еще было вакантно: Олимпийский пьедестал так и не покорен. Возможно, что Аполлонов делал предложение кому-то еще. Лада ведь уже вышла из юниорского возраста и считалась зрелой, сложившейся спортсменкой.
Но опытный в таких делах Аполлонов сделал ставку на ее любовь, отсеяв юных школьниц. Он хотел получить результат как можно быстрее. Воронцова ближе всех была к медалям. Она уже себя проявила, зарекомендовав техничной спортсменкой, и стабильно выигрывала «школу». Геннадий рассчитывал вдохнуть в этого робота чувства. Оживить бездушный механизм. Добавить огонька. Он все заранее спланировал.
Лада единственная не понимала, что в отношениях с ней Аполлоновым движет только расчет. Великий чемпион ее просто использует. Говорить же ей об этом было бесполезно.
Костер загорелся сразу, и пламя взметнулось до небес. Аполлонов все рассчитал, но в главном ошибся. Он собирался держать влюбленную девушку на расстоянии. Лада же стремилась сократить дистанцию. И платонические отношения ее не устраивали.
Она уже привыкла: сначала адская боль, зато потом вагон конфет. Гена хочет, чтобы она выигрывала? Хорошо. Четыре сложнейших тройных прыжка в произвольной программе? Да хоть пять! И уникальный каскад, который пока еще не исполнял никто.
Но «молодец, девочка» и снисходительное похлопывание по плечу – это не награда. Лада вовсе не за это старалась. И если любимый мужчина рассчитывал, что так будет и дальше, то он сильно ошибся.
Аполлонов и в самом деле был в шоке после ее дикой выходки. Не пришла на допинг-контроль?! И в результате – дисквалификация на год! Вся работа – псу под хвост!
Тут же поползли слухи, что Воронцова принимает допинг, а потому побоялась прийти. Но ведь это были внутренние соревнования, не международные! Кого бояться-то? Своих?
Потом кто-то пустил сплетню, что, мол, Аполлонов вместе со своей ученицей отметил победу в дорогом кабаке и Воронцова нарушила спортивный режим. Как будто нельзя было денек потерпеть и нарушить его уже после допинг-пробы!
Правду скрывали. У спортсменки нервный срыв на почве безответной любви.
– Зачем ты это сделала?! – потрясенно спросил Геннадий у своей ученицы.
– Я хочу, чтобы ты меня заметил!
– Я давно тебя заметил, потому и предложил тренироваться у меня.
– Я хочу, чтобы ты заметил меня как женщину, а не как спортсменку!
– Но я женат!
– Тогда тренируй свою жену! – отчеканила Лада. – И пусть она тебе медали выигрывает!
Аполлонов невольно отвел глаза. Такого он не ожидал. Девушка оказалась строптивой. Но если пойти у нее на поводу, то можно угодить в ловушку. Лада ведь не считалась ни с чем. Она могла позвонить жене Аполлонова и все ей рассказать, потребовать развод.
И великий чемпион ушел. Молча.
Она же решила отомстить. Благо, влюбленные парни всегда были под рукой, взять тех же хоккеистов, которые Ладу глазами так и облизывали, когда она царила на льду. Переспать назло Аполлонову с первым встречным было вполне в ее стиле. Как с допинг-пробой. Лада не понимала слова «нельзя». Или «неэтично». «Будут неприятные последствия». Да наплевать, что скажут! Она хотела Генку! И пусть все сплетники катятся к черту!
– Аполлонов тебя динамит? – спросил Сашка Бессонов, подвозя ее до дома после тренировки.
– Он женатый.
– А я нет, – капитан сине-белых смотрел на нее вопросительно. – Предки уезжают на выходные за город, квартира в моем распоряжении. Зайдешь?
Лада окинула его оценивающим взглядом: почему нет? Видный парень. Богатый. Наверняка опытный. Мать с отчимом своих отношений не скрывали, и Лада много чего насмотрелась. Может, Гену останавливает то, что она девственница? Ничего не умеет?
Поделиться книгой: