Пар — это смерть (СИ)

Марат Жанпейсов

Пар — это смерть

Пролог

«Человек — это существо, ищущее смысл»

— Платон

Так всегда случается, когда ищешь возможности, а находишь беды. Древнее королевство Изнайр стоит на пороге величайшей катастрофы, что уже поглотила почти весь мир. Война началась без видимых причин, просто стороны конфликта синхронно взялись за оружие, стоило друг друга увидеть.

Совет чародеев в пышном зале хранит молчание, смотря на игру красок в центре большого помещения. Волшебство рисует призрачными красками удаленное место, где сейчас гремит и воет последнее сражение в истории человечества. Орды монстров продолжают прибывать в мир, не считаясь с потерями и не имея никаких других желаний, кроме поиска новой крови. Весь мир был вынужден сплотиться перед смертельной угрозой, но удалось продлить собственное существование на какие-то пять лет, чтобы почти все континенты пали под сумасшедшим натиском зла.

Магическое изображение передает точную картину происходящего далеко от столицы Изнайра, хоть и без звука. Магия в целом является очень удобной вещью, которая способна воскрешать и уничтожать сотни живых существ. Преобразовывать, зачаровывать и вызывать. Рассеивать, переносить и очищать. Открывать и запирать, возвышать и низвергать. Это могущественная сила с древних времен являлась благословением богов или судьбы, но она же стала причиной демонического вторжения.

Архимаг Колленус один из немногих, кто не смотрит на первые признаки поражения королевского войска на полях Фишланда. Взор старого человека обращен на присутствующих, подмечая сжатые кулаки и плотно сомкнутые губы. Кто-то из коллег по совету обильно потеет, другие бледны и холодны, словно их сердце потеряло силы биться из-за увиденного. В целом ничего необычного, многие уже смирились с неизбежным, другие уже на пути к этому.

Совет чародеев Изнайра ныне управляет последним королевством, так как королевская семья полностью погибла от рук чудовищ не так давно. Хотя, сдерживать повсеместный хаос больше нет смысла по мнению очень многих людей, даже очень образованных и благодетельных. С ними Колленус одновременно согласен и нет. Поражение неминуемо, поэтому архимаг действительно не видит смысла искать способ победы. Ни тайное заклятье, ни древний артефакт или рождение великого героя: ничто уже не спасет на этом этапе. Но с другой стороны это не конец всему.

«Изнайр будет уничтожен. Как и все остальные страны. Но сам мир должен продолжить существование, и всё однажды вернется на круги своя. Но для этого демонов тут больше быть не должно. Чтобы изгнать их, придется изгнать из нашего мира саму магию», — именно к этому решению пришел Колленус, но не стал объявлять его совету. На самом деле даже не хочет этого делать, ведь за спорами и обсуждениями лишь будет потеряно драгоценное время.

Сейчас, когда внимание чародеев приковано к зрелищу трехголового дракона размером гору, который открывает телепортационные врата, архимаг молча встает с места и удаляется в тайную комнату, ставшую для него личной на последние месяцы жизни. Рабочий стол завален свитками, книгами, кристаллам, пустыми флаконами и прочими вещами, которые больше не имеют смысла. Старик садится в кресло и ставит рядом посох.

Это заученный жест, но сейчас Колленус обращает внимание на магический предмет, который прошел вместе с ним долгую жизнь. Магия может продлить срок человеческой жизни, поэтому больше двухсот лет человек и посох шли рука об руку к этому моменту. Белизна дерева не потускнела за года, хотя прибавилось темных колец. Посох кажется перегнутым в нескольких местах, но так случилось из-за естественного роста, мнимая уродливость нисколько не заботит. Колленус даже не стал украшать посох рунами, красками или кристаллами, это никак не влияет на силу предмета. А опираться можно и на уродливую палку, поднятую с земли.

— Осталось совсем немного, — говорит чародей посоху, который ответить не сможет.

Потом голова поворачивается в другую сторону, где сияет призрачным светом фонарь. Предмет выполнен из латуни с большим количеством узоров, а за стеклом не получится разглядеть источник света. Всё дело в том, что там нет источника света, излучение — лишь видимый след заключенной магии, над которой архимаг с ближайшими помощниками трудился на протяжении целого года. Фонарь прикреплен к шесту, а тот в свою очередь воткнут в отверстие на полу. Вокруг расположены магические фигуры в виде треугольников, которые пересекают друг друга под разными углами относительно взора наблюдателя. При этом на крючках шеста также висят миниатюрные фонари из разных металлов, где заключена разная поддерживающая магия.

— Итак, время пришло, — говорит Колленус, который и рад бы потянуть время еще, но чувствует источник опасности рядом с замком. Нужно торопиться.

Человек подходит к фонарю и активирует всю накопленную мощь, которая станет для всего мира невероятным бедствием. Внутри предмета действительно заключена сила невиданной катастрофы, которая от Изнайра, Колленуса и прежнего мира оставит лишь следы на камнях. Но при этом сам мир продолжит существовать, а демоны будут изгнаны и запечатаны. К сожалению, это самоубийственное оружие, иначе уже давно было бы применено.

В тайной комнате становится ярче, семь маленьких фонарей и один большой светят разнообразными оттенками, активируясь в первый и последний раз. Действительно немыслимых трудов стоило сотворить такую вещь, но в истории об этом ничего не останется…

Колленус отходит от фонарей, теперь его участия не требуется, а комната дрожит, словно началось землетрясение. Магия показывает архимагу, что тот самый трехголовый дракон открыл портал прямо к замку, где находится совет чародеев, и все головы монстра изрыгают потоки ослепительного огня, разрушающего барьеры и древний камень. Кто-то из союзников уже сдался, кто-то пытается спастись, редкие безумцы продолжают сражение. Колленус поддерживает магию дальновиденья до тех пор, пока волшебство не перестало работать.

И последнее связано не с тем, что закончились силы, просто магия исчезает из мира. Комната теперь тонет в ярком свете, который мгновенно затапливает замок и окрестности. Дракон пытается сбежать через портал, но кто знает, куда пространственные врата отправят его, когда эта магия перестанет существовать?

Десятки и сотни миль исчезают в свете, один континент за другим оказываются во власти Последнего Заклятья. Свет заполняет небеса до космоса и проникает в глубочайшие недра земли, куда заставляет перетечь магическую энергию. Изобретение Колленуса позволяет избавиться от войны и демонов одним решительным ударом — уничтожить всё волшебство в мире, чтобы больше его не существовало. Демоны без магии жить не смогут, поэтому пытаются скрыться под землей, но это становится для них ловушкой.

Малые фонари на шесте включаются в работу, меняя природу Последнего Заклятья, которое запечатывает земные недра вместе с демонами, и там же запирает все остатки магии, которая раньше свободно резвилась с ветрами и молниями. Волшебные эликсиры, артефакты, реликвии и другие вещи теряют все силы во всех местах, куда свет главного фонаря может достичь в достаточной мере. Всё мистическое пропадает навсегда, Эра Магии завершена, но планета продолжает вращаться в Солнечной системе, вернувшись к прежней яркости.

Глобальное изменение не затронуло многих обычных людей, для которых магия никогда не была доступной. Но при этом из умов большинства были изгнаны воспоминания о прежней истории, чтобы человечество не могло вернуться на старый путь. Но даже если люди со способностями будут рождаться вновь, то всё равно магия никогда больше не отзовется. Волшебство останется лишь в сказках и преданиях, хотя пытливый человеческий разум будет продолжать искать забытые пути и смысл непонятных следов. Ведь человек — это существо, ищущее смысл.

Десятки лет после катастрофы превращаются в сотни лет, а те складываются в тысячелетия. Мир претерпел изменения, но вот уже поднимают голову новые государства. Люди говорят на новых языках и исповедуют новые религии. Переизобретение бронзы и железа, строительство кораблей и открытие новых земель. Закладывается фундамент пирамид и городов-полисов Эллады, а однажды на картах появляется город Рим.

Но история не стоит на месте, поэтому Римская империя тоже стала частью истории вместе с другими государствами. Войны начинались и заканчивались, Средневековье шагает по полям вместе с крестьянами и отрядами рыцарей, пока викинги открывают проходы к Британии, Руси и Константинополю. Религии постепенно становились сильнее, вмешиваясь в политические игры. Появлялись феодалы и землевладельцы, сюзерены и вассалы, а потом мир вступил в эпоху Ренессанса. Личность человека перестала быть лишь частью общего, гуманизм и науки расправили плечи, двигая человечество к новым горизонтам.

Тогда религия начала уступать рациональности разума, хоть и не исчезла полностью. Магия навсегда осталась в древних преданиях, которые никак нельзя было подтвердить, и нашла покой в легендах о шаманах диких племен, кельтских друидах и эзотерических жрецах. И на страницах книг, разумеется.

Изменения повлекли за собой эпоху Просвещения, которая в свою очередь принесла миру промышленную революцию. Аграрная экономика перестала быть единственной и неповторимой, в странах открывались фабрики и заводы, где еще властвовал ручной труд, но не надолго.

И, конечно, через всю историю шагали войны с разными мотивами и масштабами. Особо значимые даже остались в истории с приставками Мировых. Там, где когда-то шагали легионы великих рыцарей на уже несуществующих чародейских животных, теперь гудят двигатели танковых колонн, пока небо коптят самолеты.

Но есть и более незримая на первый взгляд вещь, которая существовала с древних времен до современности. Она нужна для возделывания полей и сбора урожая. Она нужна для освещения помещения ночью и переноски грузов. Она нужна, чтобы автомобили могли ездить по дорогам, а люди были способны согреть себя в холодную пору. Имя этой сущности — энергия.

Так как волшебства больше не существует, человечество сначала использовало запас энергии собственных тел в физическом труде, а потом училось использовать ветра для парусных кораблей и течение рек для мельниц. Но растущие потребности требовали всё больше энергии, и были открыты полезные ископаемые, которые было возможно использовать в качестве топлива.

Люди жгли уголь, а потом отыскали нефть и природный газ. Это изменило мир еще сильнее. Беднейшие страны вдруг оказывались на вершине только благодаря запасам нужных природных богатств на своей территории. А мир продолжал меняться, и началась эпоха атома, где ядерная энергетика открывала прекрасный мир будущего, но в том мире помимо новых способов генерации энергии были и новые опасности.

И, когда начался всемирный топливный кризис, вспыхнули новые войны. Они не слились в единую Третью Мировую войну, оставшись чередой локальных конфликтов по всей планете. Нефть, газ, уголь и любые другие дары природы исчерпаны, а энергетика на основе возобновляющихся ресурсов не могла обеспечить все потребности человечества. А вот «мирный атом» им вовсе никогда не был, ведь точку в многочисленных войнах стало ставить ядерное оружие.

Прогнозы взаимного ядерного уничтожения не сбылись, оружие просто применялось теми, у кого оно было, против тех, у кого его не было. Границы государств сильно изменились, и даже география кое-где претерпела изменения. Почти двести стран слились в девять больших, образовав хрупкий баланс, где больше не осталось слабых противников.

Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы люди не погружались в недра земли всё глубже, пока не был обнаружен новый источник энергии в виде странной жидкости, которая не присутствовала в таблице Менделеева. Её запасы обнаружились абсолютно по всему миру, и никто не мог объяснить её происхождение. Но вопросы истории мало кого интересовали в отличие от возможностей нового элемента, который получим названием «вапориум».

Первые же опыты в качестве источника энергии закончились смертями, ведь вапориум оказался сильно ядовит и взрывоопасен. Однако последующие опыты с меньшими концентрациями разошлись по новостным заголовкам всего мира: открыт новый источник энергии! При растворении вапориума с обычной водой, а потом нагревании, образуется пар, способный выполнять полезную работу в таких пропорциях, на которые обычный водяной пар не способен.

В условиях жесточайшей нехватки топлива это стало прорывом во всех областях: от экономической до военной и культурной. Все страны принялись конструировать новые машины и двигатели, заменяя паром движущую силу везде, где это было необходимо. Мир постепенно входил в Эру Пара, и последняя вряд ли скоро закончится, ведь вапориума в недрах Земли оказывается очень много, а потребление у него очень малое для приведения в движение поршней или турбин.

Ядерная энергетика и исследования в этой области повсеместно были запрещены, а страны договорились между собой, что дружными усилиями нападут на того, кто ослушается этого запрета. Таким образом уже ничего не мешало паровым приспособлениям стать главной движущей силой из-за многочисленности и дешевизны топлива, но это открытие повлекло за собой новые опасности, о которых никто даже подумать не мог.

Добывающие скважины были открыты во всех странах: в Евразийском Союзе, Европейской Унии, Конфедерации Ханси, Халифате Алвар, Теслакратии Амон, Штатах Америки, Атлантическом Содружестве, Республике Фечерро и Доминионе Види. И однажды в каждой стране дошли до действительно глубоких слоев, что послужило открытием врат в ад.

Шахты заполонили различные монстры, о которых никто и никогда не слышал. Чудовища открыли счетчик смертей и стремились прорваться наружу мира по трупам людей. Известия о бедствии стали еще более громкими в газетах и радиоэфирах, и началась новая война, но теперь люди сражались не друг с другом.

Вапориум, разумеется, начали рассматривать и в качестве разрушительной силы, заменяя местами порох и другие взрывчатые вещества. На паровых двигателях боевые машины сдерживали орды чудовищ, которые чуть было не выбрались на поверхность в разных частях мира, но по какой-то причине отступили. Это дало время для поиска новых путей решения проблемы, ведь добыча вапориума должна продолжаться, несмотря ни на что.

И решение было найдено, когда ученые Атлантического Содружества открыли результаты секретного исследования по насыщению вапориумом людей. Для работы механизмов вапориум в объеме испаряемой воды должен составлять не более двух процентов, а вот человеческое тело не настолько крепкое, поэтому дыхательные баллоны хранили концентрацию порядка шестисот двадцати пяти тысячных процента вапориума. Но люди оказались способны на то, что недоступно машинам.

Участники экспериментов, сначала добровольно согласившиеся, начали дышать таким паром. И в результате у некоторой части открылись суперспособности, что наука до сих пор объяснить не может. Эти люди стали новой военной силой, которая начала спускаться в подземелья, чтобы сражаться с монстрами.

Подобные программы запустились во всех странах с разным размахом. Новое открытие отворяло дверь для новых возможностей ведения войн будущего, поэтому вапориум стали давать военным. Это действительно сильно помогло в сдерживании чудовищ из земных недр, так как новые бойцы, homo mutatum, могли заменить целый отряд или боевую машину. Обычных людей перестали отправлять в бой, что выправило сначала статистику потерь, но скоро открылись новые проблемы.

Даже в столь малой дозе вапориум остается ядовитым веществом, поэтому абсолютно все сверхлюди начинали деградировать и умирать в отрезке от шести месяцев до полутора лет после начала вдыхания пара. Уменьшение дозы не приводило в появлению суперспособностей, поэтому быстро стало очевидно, что получение сверхчеловеческих возможностей — билет в один конец для любого добровольца. В среднем в течение первого же года такого человека ждал неизбежный конец и смерть в мучениях от страшных болезней.

Вот только миру до сих пор нужна подобная военная сила, а добровольцев с каждым разом становилось всё меньше. Льготы и могущество мало кого могут привлечь, когда за это придется уменьшить срок своей жизни до года в среднем. Бойцов в подземельях стало не хватать, а вот монстры напротив становились всё сильнее, показывая новые силы и тактики ведения боя, так что обычные люди стали почти полностью неэффективными.

Там, где начинается нужда государства, права отдельной личности отходят на второй план, поэтому многие страны ввели военное положение и выборочную мобилизацию, чтобы насильно создавать солдат, которые будут защищать родину и весь мир от загадочной угрозы до конца своей очень короткой жизни. Это породило волнения по всему миру и многочисленные трагедии, которые чаще всего затрагивали самых незащищенных людей.

Современный мир не стал чище и лучше, и многие его проклинают. Здесь умение быть жестким и быстро адаптироваться к опасностям становится самым важным, если тебе не повезло родиться в привилегированных слоях общества. И именно один из таких людей прибывает в Нью-Йорк в поисках нового будущего…

Глава 1

Факт № 46Нью-Йорк совсем не тот город, каким он был в начале XXI века. Если быть точнее, это уже совсем другой город в другом месте, а предшественника теперь называют Олд-Йорком. Там, где раньше была статуя Свободы, Манхэттен и Бродвей, ныне зона отчуждения.

Шипение прорывается даже сквозь толщу металла за бортом, когда большой дирижабль входит в воздушное пространство Нью-Йорка, у которого мало общего с погибшим тезкой. Но мне как-то все равно на гражданскую войну, что однажды случилась в Соединенных Штатах Америки, из-за чего куча штатов на побережье Атлантического океана стала самостоятельным государством. Именно так и родилось Атлантическое Содружество, ставшее одним из самых сильных государств мира.

«The future of the World — a peaceful future», — гласит лозунг над головой. Звучит, конечно, прекрасно, но правдой быть не может. Любой дурак скажет, что вся история человечества — это история войн, и прямо сейчас идет еще одна, изменился лишь тип врага с людей на монстров.

В глаза попадается иллюминатор, через который можно разглядеть огромные турбины с вращающимися лопастями. Благодаря таким двигателям дирижабль держится на воздухе и может лететь вперед. Когда-то через океан курсировали многочисленные самолеты, например, Боинги, но теперь все подобные следы недалекого прошлого гниют на мусорных полигонах.

Как только начался топливный кризис 2041 года, заправляться постепенно становилось нечем. А если у тебя нет бензина или дизеля, то машина твоя не поедет и самолет не полетит. Поэтому в каждой стране теперь можно найти многокилометровые свалки, где ржавеют миллионы автомобилей, которые в определенный момент стали большинству не по карману, а после и вовсе бесполезными.

«Да, и природный газ быстро закончился, а каменный уголь исчез. Но главная проблема уперлась, конечно, в электричество, которое нельзя добывать из земных недр. Если нечего сжигать, то вырабатывать электричество ничего не будет, не считая ветряков и плотин, а АЭС везде были закрыты», — так как смотреть на облака не слишком интересно, я возвращаюсь к чтению газетной вырезки с обсуждением того, что почти поставило человечество на грань регресса, а то и уничтожения.

«И если бы не открытие вапориума, наши электростанции тоже бы стали бесполезны и о прежнем комфорте можно было забыть. Но стоило ли это того, чтобы стать добычей для монстров, оказавшихся глубоко под землей?» — продолжает рассуждать автор газетной колонки.

«А ты подумай», — думаю я, не зная, чем еще себя занять.

К счастью, точка прибытия не заставляет себя долго ждать, показывая новенькие небоскребы Нью-Йорка, стоящие в строгом шахматном порядке. Лучи закатного солнца отражаются от стекол зданий и фюзеляжа дирижабля, входящего в воздушный порт рядом с городом. Как только пройдет выгрузка пассажиров и багажа, летательное средство перейдет в другой воздушный док, где примет пассажиров на обратный путь и дозаправится перед вылетом.

«Ну, пора», — мысленно выдыхаю, проверяя карманы на наличие всех документов. Без бумажки ты букашка, это здесь работает на все сто процентов, ведь в Атлантическое Содружество прибывают люди со всего света. И я тоже здесь буду считаться мигрантом, поэтому стоило огромных трудов, чтобы собрать необходимые документы и получить разрешение на въезд.

В этой стране приезжих не любят, но мигрантов не любят везде. Независимо от культуры и менталитета, чужак остается чужаком, а потому достоин пренебрежения и даже открытого презрения. Но мне все равно на чье-либо мнение. Я не для того пахал и обманывал, чтобы заботиться о косых взглядах и обидных словах. Атлантическое Содружество — одно из самых прогрессивных в плане технологий и экономики государств, поэтому здесь можно построить себе будущее, в котором будет и комфорт, и безопасность.

Вместе с другими людьми я спускаюсь по трапу на станцию, которая тоже висит на высоте в полкилометра над океанским побережьем. Если подойти к краю платформы, можно почувствовать прилив адреналина из-за огромной высоты, но мне это неинтересно. Сейчас нужно в числе первых получить багаж, а после подойти к пункту досмотра. Первых, может, будут проверять тщательнее, но таможенники быстро устанут, а когда устанут, станут злыми и раздражительными. Мне уже доводилось с таким сталкиваться.

Пока что план идет как по маслу, я лишь второй в очереди, крепко держась за ручку дорожной сумки. Я навсегда покинул Евразийский Союз с минимумом вещей сразу по нескольким причинам. Во-первых, меньше багаж — меньше за него платить. Во-вторых, останавливаться мне негде, поэтому повсюду таскать лучше то, что уместится в одну сумку. А в-третьих, личных вещей у меня и так было всего ничего.

— Цель визита? — заученно спрашивает служащий в темно-синей форме с гербом страны в виде моста над водой, похожий на Золотые Ворота Сан-Франциско, хотя делать это сравнение вслух я никогда не буду. Память о гражданской войне здесь еще свежа.

— Получение образования с последующим трудоустройством, — отвечаю быстро и решительно, все ответы заготовил заранее. — У меня есть договоренность с академией Бенджамина Франклина, кафедра международных отношений.

Мне действительно удалось связаться с академией, но о договоренности я вру, никаких гарантий поступления и тем более трудоустройства у меня нет. Я был отчислен из Пражской гуманитарной академии как раз с кафедры международных отношений. И пускай проучился там только два года, пользу из этого я извлек. Например, свободное владение английским и чуть похуже с другими распространенными языками.

— Место рождения, — таможенник вообще никак не отреагировал, продолжая опрашивать по скрипту.

— Крымский полуостров, Симферополь.

— Имя и фамилия.

— Марк Бо́гов.

— Год рождения.

— 2023-й.

В таком темпе отвечаю на все вопросы, надеясь на то, что махинации с документами не вскроются. Нет, я не использую поддельные документы, но там есть отметки, которые на самом деле не должны быть поставлены. Например, класс благосостояния у меня указан как средний, хотя по факту я нищий, что может послужить отказом во въезде.

К счастью, расслабленное лицо и быстрые ответы не дают повода для подозрений, поэтому я получаю документы обратно с необходимыми штампами и направлюсь в транспортную зону. Сердце в груди быстро стучит, а походка бодрая от радостных мыслей. Первое важное препятствие пройдено, но работы впереди еще много.

Скоро в транспортной зоне собираются другие пассажиры, после чего поднимается шлагбаум, позволяя зайти на платформу, которая доставит вниз. Сейчас, когда получилось немного расслабиться, я отмечаю про себя, насколько здесь всё выверено в плане летных качеств воздушной гавани, которая тоже висит посредством тяги паровых двигателей. Несмотря на отсутствие твердой опоры, тело не чувствует раскачивания, даже вибраций никаких нет, хотя на дирижабле такое было часто.

Где-то звучит резкий сигнал, после чего платформа поднимает со всех сторон стены клетки и начинает плавный спуск вниз. Как только платформа покидает воздушную гавань, как сразу в лицо ударяет поток сильного и холодного ветра. Стоящие рядом люди быстро хватаются за головные уборы и поднимают воротники, чтобы защититься от холода. Увы, в этом способе спуска комфорта совсем нет, придется мерзнуть и стоять, пока не достигнешь пункта назначения внизу. Более обеспеченные люди могут воспользоваться воздушным такси и автобусом, там и сиденья мягкие, и ветра нет.

«Ладно, однажды я разбогатею и смогу передвигаться так, как захочу», — приятные мысли согревают не очень хорошо, но без них было бы совсем тоскливо. Денег с собой действительно максимум на неделю дешевого отеля и скудного питания. За это время нужно полностью решить все вопросы, связанные с ближайшим будущим в Нью-Йорке.

Найти тяжелую работу с ежедневной оплатой не будет трудно, физический труд по-прежнему ценится везде, хотя когда-то считалось, что в уже в ближайшем будущем низкоквалифицированный труд будет полностью забыт. Ага, как же…

Я замечаю, что платформа почти достигла земли, а также вижу, как на вокзале суетятся носильщики, помогая дотащить сумки за половину доллара. Даже в Атланте, как коротко называют Атлантическое Содружество в честь еще одного заброшенного города старой Америки, нет роботов или автоматонов, какие, говорят, применяются в Теслакратии Амон на территории бывшей Австралии.

Наконец, путешествие вниз завершено, после чего остается пройти еще один контрольно-пропускной пункт и выйти из вокзала, смотря и слушая вечерний мегаполис. На привокзальной площади множество людей ходят в разные стороны, до меня тут никому нет дела, и это взаимно. Лучше не привлекать к себе внимание. Сейчас стоит отправиться по заранее узнанному адресу и снять себе комнату на пару дней.

Подготовка в целом мой конек. Я брал билет только в один конец, так как возвращаться в Евразийский Союз у меня желания нет. Близких друзей там нет, семью тоже не заводил. Родители… Ну им на меня явно все равно. Мне всю жизнь вдалбливали, что я должен быть безмерно благодарен, что мать меня родила, а отчим помогал выживать. Вот только реальной помощи от них не дождешься. В детстве побои, в подростковом возрасте крики и ссоры, а сейчас ядовитые упреки и обвинения в неблагодарности.

Показав средний палец всей Евразии, оставшейся за океаном, я готов вступить в новую жизнь. Сам решаю, что делать и не делать. Если со мной что-то случится, то об этом никто из знакомых не узнает скорее всего, так как я уехал без предупреждения. Все мосты сожжены, номер прежнего телефона больше не обслуживается, а впереди лишь неизвестность и азарт.

Дожидаясь наземного автобуса, разглядываю плакат на стене остановки, на котором призываются на военную службу люди, чтобы стать синкерами, как здесь называют таких людей. Проходцы, если по-родному. Те, кто спускаются в подземелья, чтобы сражаться с монстрами, добывать странные вещи и, самое главное, обеспечивать безопасность добычи вапориума, который стал топливом номер один.

Плакат обещает баснословные деньги за защиту интересов Атлантического Содружества, многочисленные пожизненные льготы для семьи синкера и много других плюшек. А в центре плаката изображен силуэт мускулистого мужчины в окружении молний. Выглядит впечатляюще, ведь синкеры получают необъяснимые наукой способности, что поначалу даже привлекало тех, кто желал необъяснимой силы и власти.

«Ха, я бы даже сам пошел в первых рядах», — вспоминаю подростковые годы, когда вапориум только был открыт, и Атланта рассказала о первых экспериментах. В мальчишеских фантазиях это выглядело как компьютерная игра, в которой именно мне уготована судьба главного героя, который сражается с демонами, качается и получает артефакты. Но самое главное — получает всеобщее уважение и почет.

Отчим даже хотел, чтобы я в восемнадцать лет сразу пошел на военную службу, но, к счастью, к тому времени уже было выяснено, что за возможность становления homo mutatum придется отдать самое ценное, что есть даже у бомжа. А именно всю жизнь за возможность в течение года заболеть самыми страшными болезнями и умереть собачьей смертью.

Такие перспективы отвадили даже самых отбитых, ведь на кой нужны сверхсилы и влияние, если жить тебе останется совсем чуть-чуть? Да и еще где-то под землей, где нет ресторанов и мягких кроватей. Какой-никакой жизненный опыт сейчас подсказывает, что вся эта зазывалка на стене по сути большой обман. Ведь зачем платить огромные деньги и что-то гарантировать, если можно просто заставить человека?

Добровольная служба почти во всех странах стала принудительной. Если тебя мобилизуют для «почетной» роли защитника человечества, то у тебя только два пути: бежать и прятаться или согласиться и скоро сдохнуть. А все деньги осядут в кармане чиновников и богачей, которые во всех странах одинаковы.

В этот момент до ушей доносится шипение, когда подъезжает автобус. Большой, неповоротливый и откровенно уродливый транспорт тормозит рядом с остановкой, разряжая давление паровых камер струями белого пара из трубок на крыше. Гигантизм в механизмах и двигателях вполне объясним, ведь паровой двигатель работает не как двигатель внутреннего сгорания.

Вапориум нельзя просто поджигать и создавать микровзрыв в камере. Новый элемент, открытый в этом столетии, просто разорвет двигатель при попытке нагрева в неразбавленном состоянии, поэтому его чуть-чуть примешивают к водяному пару. В таком состоянии можно контролировать давление, которое во много раз сильнее, чем без использования вапориума. Это заставляет делать более бронированные котлы, трубы и поршни, поэтому все автомобилили, пароходы, дирижабли, поезда и так далее выглядят монструозными по сравнению с машинами прошлого.

Металлические ступени приводят в салон, где есть свободное место рядом с окном. Наметив про себя маршрут, быстро оплачиваю проезд, бросая в приемник пару центов, и прохожу к намеченному месту. Другие пассажиры абсолютно равнодушны, что не может не радовать. Я пока не готов объявить о себе всему миру, да и показывать пока что нечего, если по чесноку.

Где-то под ногами начинаются вибрации, когда паровой двигатель вновь нагнетает давление в камере, толкая массивный поршень основного вала. В салоне заметно жарко, это неизбежное зло, когда под ногами огромная печка. Хорошо хоть, что форточки открыты, поэтому решение занять стоячее место рядом с окном оказалось удачным и дальновидным на всем протяжении поездки.

За окном пролетают многоэтажные дома, обвитые толстыми и горячими трубами, давлением которых пользуются обычные люди для бытовых нужд. Одновременно это используется для отопления что в Евразийском Союзе, что в Европейской Унии, что здесь. Климат тоже изменился, став более резким. Если лето, то очень жарко, а если зима, то очень холодно.

Спустя сорок пять минут поездка завершается в не очень благополучном районе с мусорными кучами на тротуарах, разрисованными стенами и канализационными отстойниками, аромат которых не передаст ни одна бумага, так как сразу свернется и сгниет. Ладно, шутки в сторону, тут стоит быть начеку, так как бандитизм тут по слухам цветет и пахнет ничуть не слабее канализационной вони.

А солнце уже давно село, поэтому приходится держаться ближе к уличным фонарям, добираясь до нужного адреса. К счастью, ничего по дороге не произошло, поэтому скоро толкаю задницей толстую дверь, держа сумку обеими руками.

«Саранча», а именно так называется это место, встречает запахом чего-то тухлого, а также потемками. Благо, стойку администратора пропустить трудно из-за настольной лампы.

— Вечер добрый. Хочу снять комнату на пару дней. Сколько с меня?

Сидящий за стойкой пожилой мужчина отрывается от газеты и оглядывает с ног до головы. Я почти уверен, что оценивает будущего постояльца на предмет денег и возможных неприятностей. Думаю, он без труда определит, что я приезжий, но в обиду себя не дам, так как заранее изучил все цены и распланировал бюджет.

— Тридцать пять долларов за ночь, — равнодушно отвечает администратор.

— Давайте пятьдесят за две ночи и можно комнату без мебели или еще с какими-то неудобствами, — жизнь в Атланте дорогая, это видно даже по ценам за такой клоповник.

— На два дня будет семьдесят долларов, но могу предложить общую комнату за пятнадцать в сутки. Там будет еще трое постояльцев.

Жить с незнакомыми людьми не хочется, так как не получится расслабиться, да и вещи не оставить без присмотра, но деньги могут испариться быстрее, чем предполагалось. Придется и здесь сэкономить на комфорте, поэтому соглашаюсь и становлюсь гордым владельцем одной из кроватей в общей комнате, где уже сидят два человека, которые лишь равнодушно посмотрели на меня и даже не отреагировали на приветствие.

Они явно из областей старой Мексики, это видно по их национальным чертам и слышно по испанскому языку. На нем я могу бегло разговаривать, но показывать знание не буду без нужды. Особенно учитывая содержание разговора, в котором говорится про перевозку запрещенных товаров и чье-то убийство. Новые соседи точно должны отличить местного от приезжего европейца, но, похоже, даже не допускают мысли о том, что тот может понимать их язык. Пусть лучше так и останется, поэтому буду изображать дурачка.