Помоги проекту - поделись книгой:
«Нью-Йорк Таймс» писала: «Молодой Амманн часто рисовал этот мост. Так он учил основы архитектуры». Кажется, сама судьба хотела, чтобы мальчик стал инженером. Мосты нужны, чтобы соединять улицы или города. Возможно, хобби Амманна со временем превратилось в цель. Став старше, он помог многим людям безопасно перебираться на другой берег реки.
Мальчик проявлял талант в математике. Он увлекался архитектурой и инженерным делом. Пошел учиться в техническую школу. Потом Амманна приняли в престижную Швейцарскую высшую техническую школу. Там он учился у Уиллема Риттера, ведущего специалиста по строительству подвесных мостов. Риттер ездил в США, чтобы изучать мостостроение. Профессор был увлечен одной непростой задачей той эпохи. Он размышлял о строительстве моста через реку Гудзон. Энтузиазм преподавателя оказался заразителен.
Что такое гражданское строительство? Простыми словами, это проектирование и строительство общественных сооружений: мостов, дорог, гаваней, каналов, канализационных систем, железных дорог, муниципальных объектов и т. д.
В 1902 году Отмар Амманн получил научную степень в области гражданского строительства. Два года он проработал чертежником и помощником инженера. В 1904 году мостостроитель эмигрировал в Америку. На момент переезда ему было двадцать пять лет. 63 года он работал в корпорациях, занимался частными проектами и был занят в государственном секторе. Он не прекращал карьеру мостостроителя. Отмар Амманн умер 22 сентября 1965 года.
Благодарностям и наградам Отмара Амманна нет числа. Ему были присвоены почетные степени пяти институтов и академий. Он удостоен почетной магистерской степени Йельского университета. В 1965 году он стал первым инженером гражданского строительства, который получил Национальную научную медаль США. Он несколько десятилетий был почетным членом Американского общества инженеров-строителей. Многие его проекты получили статус знаковых.
Наставник Амманна, профессор Принстонского университета, Дэвид Биллингтон называл ученика просто: «Ведущий инженер стальных мостов нашей эпохи». После смерти мостостроителя Национальная инженерная академия США в некрологе написала: «Он запомнится всем, кто его знал, скромностью и вдохновляющим смирением, которые заметно контрастировали с могучестью возводимых им сооружений».
Отмар Амманн приехал в Америку, чтобы расширить свои знания о строительстве мостов. Думаю, после обучения он хотел вернуться в Швейцарию, но что-то заставило его остаться в Нью-Йорке. Вероятно, проблемы и возможности, которые он видел в гражданском мостостроении в США, увлекли инженера.
Развитие Нью-Йорка зависело от транспортной связи между островом Манхэттен и районами Бруклин, Куинс и Бронкс. Проектирование мостов над широкими водоемами, окружавшими Манхэттен, заинтересовало бы любого молодого инженера. (Например, над проливом Ист-Ривер между Манхэттеном и Куинсом возведены два моста по проектам Амманна. Хелл-Гейт[6] получил свое название из-за сложностей, возникавших в процессе строительства.)
Приехав в США, Отмар Амманн сначала работал в инженерной фирме Джозефа Мейера. Компания специализировалась на проектировании железнодорожных мостов. В 1905 году инженер присоединился к Пенсильванской сталелитейной компании. Он участвовал в расследовании обрушения Квебекского моста. Это расследование привлекло внимание специалистов к талантливому инженеру. Позднее его начальник в сталелитейной компании основал собственную инженерную фирму в Филадельфии. Амманн проработал в ней с 1909 по 1912 год.
Обрушение моста – страшная трагедия. История Квебекского моста особенно печальна. Первое обрушение, произошедшее во время строительства в 1907 году, унесло жизни семидесяти пяти рабочих. Вторая авария случилась в 1916 году. Во время реконструкции тринадцать рабочих упали в реку и погибли. Квебекский мост был открыт в 1919 году. Теперь он считается канадским историческим памятником. Трагедия 1907 года произошла из-за ряда технических неполадок, которые Амманн подробно описал в отчете. Главная причина крушения – человеческий фактор. Из-за «невнимательного и неэффективного надзора за проведением работ» были допущены ошибки, которые и привели к аварии.
Мысли Амманна все больше занимала проблема, которой интересовался его наставник – доктор Риттер. Он хотел построить длинный подвесной мост. У инженера была уникальная возможность попробовать спроектировать мост над могучей рекой Гудзон. Это был серьезный вызов. Технически это была трудновыполнимая задача, которая потом усложнялась еще и политическими дебатами. Но возможная выгода перевесила все негативные моменты. Мост должен был ускорить экономическое развитие ближайших к нему районов.
Результатом долгого труда стал мост Джорджа Вашингтона. Журнал National Geographic позднее назовет сооружение «самым внушительным подвесным мостом двадцатого века». Дэвид Браун в книге «Мосты» писал, что Отмар Амманн «переосмыслил современное строительство подвесных мостов». Если вы когда-нибудь стояли в пробке на подъезде к мосту, вы, должно быть, проклинали это сооружение. Но это произведение инженерного искусства! Амманна от этого достижения отделяли долгие годы. Он прилежно выполнял подготовительную работу, чтобы добраться до другого берега Гудзона.
В 1912 году Амманн присоединился к фирме Густава Линденталя. Инженера привлекла возможность поработать с Линденталем над ранними планами переправы через Гудзон. Мостостроитель изучал проекты и чертежи до 1923 года. Потом он создал собственную независимую консалтинговую компанию и продолжил работу над любимым мостом. Мост Джорджа Вашингтона открылся в 1931 году.
В 1914 году Амманн, которому было 35 лет, все еще имел швейцарское гражданство. Он был лейтенантом в запасе. Инженер вернулся на родину, предполагая, что его призовут в армию для участия в Первой мировой войне. В итоге Швейцария объявила себя нейтральной страной, и Амманн провел 81 день на строительстве укреплений в Швейцарских Альпах. Затем он сразу же вернулся в Соединенные Штаты.
До 1946 года он работал в своей компании. Иногда он выручал своими идеями Портовое управление Нью-Йорка и Управление мостов и туннелей Трайборо. Инженер помогал государственным организациям, отвечавшим за строительство мостов.
Отмар Амманн успел поработать с легендарным влиятельным архитектором Робертом Мозесом. Мозес оказал огромное влияние на политический и физический облик Нью-Йорка. Сотрудничество инженеров оказалось продолжительным: они работали вместе тридцать лет. Мозес никогда не был чиновником, но завоевал славу «царя» городского развития. Он много лет занимал 12 должностей в разных агентствах одновременно (с 1924 до 1975). Государственный деятель активно преображал общественные пространства. Он размещал детские площадки во дворах и открыл центр искусств, который назвали в честь президента Линкольна (Амманн помогал проектировать это здание. Это один из немногих его проектов, не связанных с мостами.)
Мозес был требовательным человеком. Он открыто демонстрировал свой характер Амманну. В 1968 году, через три года после смерти выдающегося инженера, Мозес выступал с речью на открытии колледжа Амманна в Стоуни-Брук. Он охарактеризовал своего коллегу как «мечтателя, работавшего со сталью». Отмар Амманн удивительным образом сочетал в себе реалиста и художника. Эта способность редко встречается в нашем практичном мире.
Амманн проектировал крупнейшие мосты в Нью-Йорке и Нью-Джерси. Например, мосты Трайборо, Генри Гудзона, Бейоннский, Готулса, Бронкс-Уайтстоун, Джила Ходжеса и Разъезд Аутербриджа – вот некоторые его известные проекты. Он также участвовал в строительстве туннеля Линкольна (да, именно туннеля, а не моста). Опыт Отмара Амманна ценили далеко за пределами Америки.
Отмар Амманн не мог не войти в совет инженеров знаменитого моста Золотые Ворота в Сан-Франциско. Сооружение считается самым красивым мостом в мире.
В 1946 году Амманн в партнерстве с Чарльзом Уитни основал компанию Ammann and Whitney. В настоящее время компания занимается строительством длиннопролетных мостов в США.
Кратко о личной жизни Амманна. В 1905 году он женился на Лили Верли. У них родились трое детей. Лили умерла в 1933 году. В 1935 году инженер женился на Клари Ноетцли. Один из его сыновей стал инженером и работал в компании Ammann and Whitney. Другой сын был орнитологом. Его дочь, врач-гинеколог, охотно отвечала на вопросы репортеров и исследователей о своем отце и его работе. Она была неофициальным историком и архивариусом.
Я ранее отмечал, что мост Джорджа Вашингтона был любимым сооружением Амманна. Инженер любил мост не из-за внушительного размера, массы, длины или высоты. Он ценил неподдельную красоту своего детища.
Все мосты Амманна отличались великолепием, но этот был особенным. Возможно, потому что он с юности мечтал пересечь Гудзон. Мост открыли в 1931-м. Отмару Амманну было 52 года. Он продолжил работу над любимым сооружением и после его открытия. Инженера пригласили руководить строительством второго уровня моста. Он был открыт спустя тридцать пять лет после завершения работы над первым уровнем.
Мосты – не статичные объекты. Они подчиняются всем законам физики и природы. Архитекторы и инженеры продолжают следить за своими проектами, даже когда сооружения открывают для проезда машин или поездов. Все мосты регулярно расширяются и укрепляются. Так увеличивается их пропускная способность. На мостах ставят электронные системы сбора платы, добавляют новые полосы и уровни. Когда мост Джорджа Вашингтона нуждался в обновлении, у Амманна под рукой были его первоначальные планы. Он был человеком дальновидным.
Об открытии нового уровня моста писала «Нью-Йорк Таймс». В репортаже журналист рассказал и об установке памятного бюста Амманна. Бюст разместили на автобусной остановке на нью-йоркской стороне моста. Статуя на автобусной остановке – это необычная честь. Но Амманн, похоже, отнесся к ней спокойно. Он любил это место. Он даже сказал «Нью-Йорк Таймс»: «Я так сильно люблю этот мост, что моя жена говорит, что я женат на нем».
Я хочу обратить ваше внимание на другое знаковое достижение Амманна: мост Трайборо (сейчас это мост памяти Роберта Ф. Кеннеди). Его открыли в 1936 году. Нам ничего не известно об эмоциональном отношении Амманна к этому сооружению. Но если бы инженерам давали приз за смелое строительство, то, на мой взгляд, Амманн получил бы его за мост Трайборо. Этот проект называли «машиной движения». Это сложный комплекс, который состоит из трех мостов. Он соединяет Куинс, Бронкс и Манхэттен. Каждый из трех мостов выполнен в своем стиле: вертикально-подъемный, ферменный и висячий.
Давайте вернемся к гармонии и напряжению, о которых я говорил в начале главы. Они играют огромную роль в успехе любого предприятия, в котором участвуют несколько человек.
Инженерное дело – это профессия, в которой важна командная работа. Никто не работает в одиночку. Гармония должна царить между всеми участниками строительных работ. В противном случае, возникающее напряжение уничтожит и проект, и людей. Помните расследование обрушения Квебекского моста? Какой вывод сделал Амманн? Первопричиной трагедии был «невнимательный и неэффективный надзор». Сомневаюсь, что плохо контролируемая строительная площадка, расположенная высоко над рекой Святого Лаврентия, была приятным рабочим местом.
Общественные проекты, которым Амманн посвятил свою жизнь, были непростым делом. В этой сфере постоянно присутствовало финансовое и политическое давление.
Качественные материалы стоят дорого. Красивые и прочные – обходятся еще дороже. Но Амманн внимательно следил за используемыми материалами. Он не выбирал дешевые конструкции, поэтому его команде приходилось часто разными методами привлекать инвестиции. Другая проблема – это люди. Жителей приходилось перемещать из районов строительства. Когда Амманн планировал и разрабатывал свои проекты, его команда буквально выселяла людей из их собственных домов. Это было нужно, например, для расчистки огромной территории, необходимой для подъезда к новому мосту.
Так я подхожу к размышлениям о месте человеческого эго в больших достижениях. Люди, создающие объекты, которыми будут пользоваться другие, должны верить в себя. Это здоровое эго. Даже не зная Отмара Амманна лично, я могу сказать, что этот инженер обладал здоровым эгоизмом. Без этого качества он не смог бы построить блестящую карьеру. Однажды один работник сказал: «Отмар Амманн, строитель прекрасных мостов, был человеком твердых убеждений». Уверенность в себе становится разрушительной, когда с ней смешиваются чванство, тщеславие, самодурство, гордыня. Я уверен, что Амманн был исключительным человеком. В статье, посвященной открытию моста Джорджа Вашингтона, было написано следующее: «Он (Амманн) не порицает и не принижает свои достижения, но решительно настаивает на том, что любой, кто присваивает себе исключительные заслуги в проектировании мостов, является эгоистом».
В чем таилась красота мостов Отмара Амманна? Вот, что думали его коллеги:
♦ Американское общество инженеров-строителей: «Склонность Отмара Амманна сочетать изящную симметрию и гармоничные пропорции с практичностью и прочностью проявилась в его элегантных конструкциях. Амманн положил начало новой эре в проектировании мостов».
♦ Эдвард Коэн, партнер в компании Ammand and Whitney: «Он был противником витиеватости, сложности, экстравагантности, громоздкости. Простыми линиями он добивался соборной торжественности и красоты в узорах теней».
♦ Джон Кайл, главный инженер Портового управления Нью-Йорка: «Он искренне верил в функциональность и простоту без украшений».
♦ Французский архитектор Ле Корбюзье о мосте Джорджа Вашингтона: «Это самый красивый мост в мире… он приносит радость. Его конструкция такая чистая, такая непоколебимая».
7. Хелен Келлер
Если бы я рассказал вам о молодой девушке, только что закончившей колледж, вы бы пропустили мои слова мимо ушей. А если бы я сказал, что еще на первом курсе она написала автобиографию, ставшую бестселлером? Звучит интригующе? Девушка получила степень бакалавра в 1904 году. Она была первым слепоглухим человеком, который смог получить диплом. Впечатляет?
Девушку звали Хелен Келлер. Когда она заканчивала колледж, у нее за плечами уже был внушительный список достижений. Но это только начало. Хелен прожила долгую и насыщенную жизнь. Девушка стала политической активисткой и много времени уделяла благотворительности. Ее вклад в жизнь американского общества огромен. Она умерла в 87 лет. В некрологе написали, что Хелен Келлер – «символ непобедимого человеческого духа».
Я хочу рассказать вам о ней не из-за ее многочисленных достижений. В жизни девушки был
Хелен буквально не смогла бы добиться успеха без активной помощи любивших ее людей. Девушку поддерживали родители, знакомые, преподаватели. Есть женщина, чье имя неразрывно связано с жизнью Хелен – Энн Салливан. Активистка просто и с почтением называла Энн «учительницей».
В детстве Хелен из-за болезни потеряла зрение и слух. Почти пять лет родители ухаживали за ней сами. Потом они наняли Энн в качестве сиделки. Никто не думал, что сиделка окажется учителем. Женщина, которая и сама была слабовидящей, стала центром мира Хелен. Учительница была рядом с девушкой почти пятьдесят лет. Многие считают, что все достижения Хелен Келлер – это в равной степени заслуги Энн. Сиделка начала работать у Келлеров, когда ей был 21 год. Можно сказать, что эта глава посвящена сразу двум сильным и талантливым молодым женщинам.
Отношения – это ключевая часть жизни. Общение, забота, поддержка помогают нам процветать. Как заметил поэт Джон Донн: «Нет человека, который был бы как остров, сам по себе…» Сама Хелен в автобиографии «История моей жизни» согласилась с мыслью поэта: «Если бы я могла включить в этот очерк имена всех, кто послужил моему счастью!»
Хелен родилась 27 июня 1880 года в Таскамбии, штат Алабама. Ее отец, Артур Келлер, служил капитаном в армии Конфедерации. До войны семья владела рабами. Позднее Артур стал издателем и редактором газеты. Он рано овдовел. Оставшись с двумя сыновьями, он снова женился в 1877 году на Кейт Адамс. Она была дочерью генерала Конфедерации. Хелен стала их первым ребенком.
Хелен Келлер родилась здоровым малышом. Она росла красивой, хорошо сложенной. В 19 месяцев девочка заболела неизвестной тогда болезнью. Возможно, скарлатиной или менингитом. Осложнения от этих заболеваний могут быть крайне тяжелыми. Хелен выжила, но ослепла и потеряла слух. Ребенок, который видел и слышал, погрузился в темноту и тишину. Навсегда.
Можете себе представить ситуацию, в которой оказались Хелен и ее родители? В какой-то момент вы или ваш близкий человек резко теряет необходимые органы чувств. Такое вообще возможно представить?
Автобиография Хелен помогает нам это сделать. Отрывки, написанные девушкой очень лиричны. Близкие люди в ее книге рассказывали, как они видели эту жизнь со своей стороны. Эта история захватывает! Я бы процитировал всю автобиографию, если бы мог. Я очень рекомендую вам прочитать «Историю моей жизни».
Автобиографию ставили на сцене. Для этого ее пришлось адаптировать. Пьеса Уильяма Гибсона «Сотворившая чудо» – вымышленная история, основанная на книге Хелен. Спектакли Уильяма завоевывали множество наград. В театре зритель сидел у постели больной Хелен. Вместе с ее родителями он осознавал, что случилось с девочкой. В сцене не было диалогов. Зритель видел только ошеломленные, убитые горем лица.
«Сотворившая чудо» – так Марк Твен называл Энн Салливан после того, как узнал о судьбе Хелен. Он убедил друзей оплатить обучение Хелен в колледже Рэдклифф.
Человек с рождения стремится к общению. Люди хотят разговаривать, делиться секретами и переживаниями. Коммуникации нужно учиться так же, как и математике или чтению. Младенцы и дети в ходе нормального развития осваивают навыки общения, взаимодействуя с окружающим миром. Все их органы чувств задействованы в процессе обучения.
В случае Хелен обычное обучение уже не работало. Девочка потеряла зрение и слух. Вместе с ними у Хелен пропала и способность подражать, повторять за кем-то. Ребенок, который не так давно начал членораздельно говорить, стал издавать одни звуки. Но они не имели смысла. Девочка еще могла ощущать вкус и запах. Она осязала предметы.
В материалах, включенных в книгу «История моей жизни», Энн упоминала о «большом удовольствии», которое юная Хелен получала от запахов и вкусов. Девушка обожала конфеты и торты. Энн восхищалась «остротой и деликатностью» чувства осязания Хелен. Если в детстве девочка общалась с помощью ударов и толчков, то со временем она стала аккуратнее. Она перестала бросать и ломать вещи.
Существует мнение, что если один из органов чувств отсутствует, то другие развиваются быстрее. Они как бы пытаются перекрыть потерю. Так ли это? Такое возможно. Благодаря пластичности мозга может произойти своего рода перепрошивка. Она позволяет существующим органам чувств «восполнить» утрату. Вопрос лишь в том, как человек использует имеющуюся сенсорную информацию. Мотивация и решимость жизненно важны. Хелен обладала этими качествами.
Родителям Хелен пришлось искать особенный подход к ребенку. Им нужно было воспитывать других детей и работать, а не только уделять все время девочке. Должно быть, они все чувствовали себя изолированно. Драматург Гибсон представлял, как мать Хелен причитала: «Каждый день она все дальше от нас. И я не знаю, как позвать ее обратно».
Дни складывались в годы. Хелен превратилась в вечно расстроенного ребенка. Она могла только брыкаться и кричать, чтобы дать о себе знать. Перед ее родителями остро встал вопрос: что делать? Ответ нашли быстро. На помощь пришла Энн Салливан.
Энн Салливан родилась в бедной семье. Она была первым ребенком. Ее родители – иммигранты, бежавшие от голода из Ирландии. В пять лет Энн перенесла трахому, инфекционную болезнь глаз, из-за которой девочка частично ослепла. К концу жизни она полностью потеряла зрение.
Когда Энн было восемь, ее мать умерла от туберкулеза. Отец бросил детей. Один из них отправился жить к тете. Энн и ее младшего брата поместили в приют Тьюксбери. Там ее брат через несколько месяцев скончался от туберкулеза. До четырнадцати лет Энн жила вместе с больными и сумасшедшими заключенными или незамужними беременными женщинами. Она много времени провела в близлежащей больнице, где перенесла множество неудачных операций на глаза. Даже если бы она могла видеть достаточно, чтобы читать и писать, образование для Энн все равно было бы недоступно. Девушка просто выживала.
В какой-то момент в Энн заговорила смелость. Девушка выступила перед чиновниками, которые приехали проверить ужасные условия для жизни в Тьюксбери. Случайно узнав о школе для слепых в Бостоне, Энн умоляла, чтобы ее взяли туда. В 1880 году (в год рождения Хелен) Энн Салливан поступила в школу.
Наконец-то Энн оказалась в безопасности. Она получила хорошее лечение, которое, к сожалению, ей не помогло. Зрение девушки продолжало падать. У нее часто болели глаза. Несмотря на это, она быстро и хорошо училась. Энн даже выступила с прощальной речью на выпускном. Школу Перкинса она закончила, когда ей было 20 лет.
В школе Энн научилась тому, что в будущем помогло Хелен Келлер. Девушка чертила алфавит на ладони слепоглухого человека. Учителем Энн была Лора Бриджмен, слепоглухая женщина, которая жила в школе с детства. Энн и Лора подружились. Они жили вместе в коттедже на территории школы. (Хелен помогали многие, включая Энн. А для Энн опорой была Лора Бриджмен.)
Лора Бриджмен ослепла, когда ей было два года. Причина – скарлатина. (Эта болезнь убила двух ее старших сестер.) Доктора Хоу заинтересовал случай Лоры. Он взял девочку под свое крыло. Успехи доктора в воспитании Лоры привлекли большое внимание к методам, которые он разрабатывал в школе Перкинса.
Череда случайных событий привела отчаявшихся Келлеров к Энн Салливан. Миссис Келлер наткнулась на отрывок из «Американских записок» Чарльза Диккенса. В работе автор описывал обучение слепой Лоры Бриджмен. Это был первый шаг. Дальше Келлеры узнали о враче из Балтимора, который помогал слепым. Они отвели к нему Хелен. Врач отправил Келлеров к Александру Беллу, изобретателю телефона и специалисту по работе с глухими. Что помнила Хелен о своем визите к доктору Беллу? В автобиографии она писала: «Я была ребенком, но сразу же почувствовала мягкость и симпатию, которую доктор Белл проявлял ко многим… Он посадил меня к себе на колени… Он понял мои знаки, и я это поняла и сразу же полюбила его».
Наконец Артур Келлер написал Майклу Анагносу, который обратился к своей недавней выпускнице. Энн Салливан, не получила педагогического образования, но обладала «талантами высшего порядка», как писал учитель в рекомендации. 3 марта 1887 года Энн приехала в Алабаму. Она начала жить с Хелен. «Самый важный день за всю мою жизнь», – писала Хелен о дне, когда приехала «учительница».
Важно отметить, что Хелен была смышленой. Детское, почти дикое поведение, конечно, скрывало таланты девочки. Но Энн быстро научила Хелен использовать чувства, чтобы развивать интеллект. С помощью своего опыта, интуиции, здравого смысла и любви, Энн показывала своей подопечной мир. Она не могла заменить девочке зрение и слух. Но она сделала для нее много других важных вещей. Под руководством Энн и при восторженной поддержке семьи, Хелен засияла.
Вскоре стало очевидно, что для полноценного развития Хелен необходимо двигаться дальше. Вместе с Энн она начала получать образование в Бостоне и Нью-Йорке. Хелен научилась читать по Брайлю, читать по губам (прикладывая пальцы к губам или горлу говорящего) и говорить.
Хелен провела шесть лет в школе Перкинса. Два года – в школе для глухих в Нью-Йорке. Четыре года – в подготовительной школе, где девушка готовилась к поступлению в колледж Рэдклифф. Тогда это был женский корпус Гарвардского университета. В 1900 году она поступила в колледж. Благодаря «упорству и целеустремленности», как было отмечено в рекомендации, Хелен успешно закончила учебу. Девушка стала членом привилегированного общества студентов «Фи Бета Каппа». Она специализировалась на изучении немецкого и английского языков.
Считала ли маленькая девочка себя одинокой? «Мои неудачи в попытках добиться понимания неизменно сопровождались вспышками эмоций, – писала Хелен. – Я боролась: не то чтобы борьба помогала делу… Я обычно утопала в слезах и физическом изнеможении». В ее автобиографии есть много упоминаний о том, что она проводила время с другими детьми, обнимала и целовала их (осязала). Учась в Бостоне и Нью-Йорке, она отдыхала вместе с другими студентами. У Хелен были друзья, наставники, секретари, компаньоны, покровители, редакторы и зрители. Ее мир не замкнулся на родителях и Энн.
Вторая книга Хелен вышла в 1908 году. Работу под названием «Мир, в котором я живу» она посвятила чувствам, которыми она все еще обладала. Вот пример названий глав: «Сила прикосновения», «Тончайшие вибрации», «Руки других» и «Запах, падший ангел». В главе «Мир пяти чувств» она с благодарностью отметила, что все пять чувств работают вместе и помогают нам общаться с другими людьми. Но теряя каналы коммуникации, человек не теряет людей. Хелен писала: «Может показаться, что пять чувств будут эффективно работать вместе только когда они живут в одном теле. Но когда два или три чувства остаются без помощи, они ищут дополнения в другом теле. Они легко вступают в союз с заимствованной командой».
Хелен не закрылась от общества. Она старалась понимать других, училась общаться с ними.
Несмотря на утраченные чувства, ни Хелен Келлер, ни Энн Салливан, ни Лора Бриджмен не утратили способности общаться. Прикосновения связали этих женщин. Вырисовывая буквы на ладони девочки, Энн впервые обратилась к Хелен. Прикосновение Лоры научило Энн общаться с другими. Какой сильной и вдохновляющей была их связь! Сколько жизней она изменила к лучшему.
8. Элизабет Кенни
Пока я пишу эту главу, только что разработанные вакцины от COVID-19 ставят пациентам во всем мире. К чему это я?
Элизабет Кенни была удивительной и противоречивой личностью. Девушка боролась с вирусом полиомиелита. Заболевание с древних времен терроризировало человечество. В первой половине двадцатого века масштаб его распространения достиг уровня пандемии. Сегодня, благодаря вакцинам, появившимся в 1950–1960, человечество почти справилось с этой болезнью.
Я хорошо помню, как родители следили за мной, моими братьями и сестрами в «сезоны полиомиелита». Когда я был ребенком, вакцины не существовало. Никто не знал, откуда берется эта болезнь. Люди не понимали, как обезопасить себя. Вирус поражал в основном маленьких детей. Особенно быстро он распространялся летом, в местах массового скопления людей. Нам запрещалось купаться в общественных бассейнах или ходить в кинотеатр!
Полиомиелит – высокозаразное вирусное заболевание. Оно поражает головной или спинной мозг. Существует непаралитическая и более опасная паралитическая форма заболевания. Вторая «вызывает повреждение нервов, приводящее к параличу, затрудненному дыханию и, иногда, к смерти» (Клиника Мейо). Заболевание называют «детским спинальным параличом», поскольку дети и молодые люди более восприимчивы к вирусу, чем взрослые.
До изобретения вакцин Солка и Сэйбина (в 1955 и 1961 годах соответственно) врачи лечили только симптомы заболевания. Пациенты, имевшие из-за вируса проблемы с дыханием, часто зависели от дыхательного аппарата. Его называли «железное легкое». (Предок современных аппаратов вентиляции легких, о которых мы теперь знаем благодаря коронавирусу.) Многих пациентов с параличом спасали громоздкие и неудобные металлические скобы и/или гипсовые повязки. Они фиксировали конечности при болезненных спазмах. Костыли, скобы, повязки помогали удерживать пораженные конечности или позвоночник. С течением времени (не всегда), поврежденные нервы могли до определенной степени восстановиться. Но даже в этом случае осложнения никуда не девались. Легкие хуже работали, конечности оставались слабыми.
В начале двадцатого века в отдаленном уголке Австралии родилась Элизабет Кенни. Она сыграла важную роль в борьбе с вирусом. Девушка предложила альтернативный способ лечения паралича. Элизабет делала пациентам массаж мышц и прикладывала что-то теплое, чтобы успокоить спазмы. Эти способы были занесены в режим Кенни для лечения полиомиелита. Ее метод лечения активно применяли в других странах. В первую очередь в США. В Университете Миннесоты в 1942 году открыли институт Сестры Кенни.
Режим Кенни был огромным достижением. Впервые в лечении ужасной болезни применялось сострадание. Однако на создательницу нового метода врачи смотрели свысока. Причин такого отношения к сестре было несколько. Во-первых, она пошла против традиционной медицины. Во-вторых, она была женщиной. Мужчинам не нравилось, что девушка лечит людей. В-третьих, профессия врача была мало кому доступна. Удивительно, но Элизабет Кенни, женщина, не имевшая никаких документов, научилась всему сама.
В абзацах, которые вы только что прочитали, нет лжи. Но когда я начну глубже погружаться в историю Элизабет Кенни, помните, что она была очень хороша в сочинении историй и создании мифов. Она создавала свою репутацию с помощью того, что мы сегодня называем «пиаром». Элизабет не всегда говорила правду.
Элизабет Кенни часто что-то выдумывала. Например, она меняла дату своего рождения, чтобы казаться моложе своих лет. Иногда девушка говорила о несуществующем женихе, который якобы погиб на войне. Эти примеры говорят о личных психологических потребностях. Но что делать с ее несуществующим дипломом медсестры? Это выдумка посерьезнее.
Элизабет Кенни рисовала себе образы, которые были приятнее реальности, в которой она жила. Она рассказывала собственную историю так, как хотела. Важно ли то, что мы не можем проверить многие факты? Нужно ли нам забыть об Элизабет из-за ее бесконечных фантазий? Уверен, нет. Девушка помогала людям, она не причиняла им боль. Она была сострадательной и исцеляла больных детей. Элизабет никогда не давала клятву Гиппократа. Но, казалось, она жила по принципу: «Не навреди».
Когда Элизабет Кенни исполнилось 20, никто не думал, что она внесет ценный вклад в медицину. Вообще об этом периоде ее жизни мало что известно. Она росла в малонаселенном и неблагополучном районе Австралии, однако уже к 30 годам ее жизнь кардинально изменилась.
Я долго и кропотливо изучал историю жизни Кенни, многие факты из ее биографии искажены ей же самой. Мне сложно судить, что правда, а что – «исправленная» правда. У меня осталось много вопросов.
Элизабет Кенни родилась 20 сентября 1880 года. (Позже она говорила, что родилась в 1886 году.) Ее мать была уроженкой Австралии, потомком ирландского каторжника. Отец, Майкл – ирландский иммигрант, «свободный поселенец», прибывший в Австралию в 1862 году. Элизабет была пятым ребенком. Всего детей было девять.
В Австралии европейцы тоже вытесняли коренные народы (аборигенов) с мест их стоянок. Страну колонизировали каторжники из Великобритании, которые за свой труд получали свободу на новом месте. Новый Южный Уэльс, место рождения Элизабет Кенни, был первой колонией Австралии, заселение которой началось в 1788 году.
Отец Элизабет работал на ферме, когда наступил кризис 1890 годов. Он частично связан с длительной засухой на материке. В Австралии резко упали цены на шерсть и продукты. Товары, которые отец девочки производил своим трудом, не приносили денег.
В 1893 году Майкл искал работу. Семья поехала за отцом на несколько сотен миль на север. Пожив в разных районах, в 1899 году Майкл купил небольшую ферму недалеко от Нобби. Это было настолько маленькое поселение, что о нем даже не сообщалось в переписи населения штата Квинсленд 1901 года.
Семья осела в Нобби, когда Элизабет было 19 лет. Полного образования девочка не получила, потому что какое-то время она училась дома, какое-то – в школе. Вероятно, девушка помогала маме лечить жителей отдаленных малонаселенных районов. Этот опыт, должно быть, пригодился Элизабет в будущем. Другой случай, когда она упала с лошади и сломала запястье, определил ее судьбу. Девушка лечилась у местного хирурга Энеаса Макдоннелла. Книги по анатомии и модель скелета, стоявшие в его клинике, произвели на нее огромное впечатление. (Доктор Макдоннелл помог Элизабет стать «сестрой Кенни». Сестра – это британский термин. Его применяют, когда говорят о высококвалифицированной медсестре. Это почетное звание девушка получила во время Первой мировой войны.)
Сельская больница – это медицинское учреждение, находившееся в сельской местности. За больными мог ухаживать любой человек с минимальной квалификацией. В таких местах, как Нобби, многие знали, как лечить «обычные» травмы и недомогания. В сельских больницах постоянно помогали роженицам.
Элизабет исполнилось 20, и жизнь, казалось, не предлагала ничего иного, кроме как ухаживать за больными, преподавать в воскресной школе и иногда учить детей музыке. Ее интерес к анатомии так и «остался» в клинике знакомого хирурга. Она не хотела выходить замуж. Девушка продолжала жить в Нобби с родителями, братьями и сестрами.
В 27 лет в жизни Элизабет Кенни произошла первая серьезная перемена. Девушка покинула Нобби, чтобы навестить свою бабушку в городе Гайра. В то время в этом районе хорошо рос картофель. Когда цены на товары начали восстанавливаться после кризиса, Элизабет пришла в голову идея. Она будет посредником при продаже картофеля между фермами в Гайре и рынками в Брисбене! Так внезапно у нее появилась работа. Девушка переехала в Гайру, где зарабатывала собственные деньги. Она обретала независимость и уверенность в себе.
Где связь между посредником в торговле картофелем и «сестрой Кенни»? На первый взгляд ее нет. Но именно здесь появились неточности. Во время торговли в Гайре она, возможно, также работала на кухне при сельской больнице. Ее дремлющий интерес к анатомии пробудился, и Элизабет стала добровольно помогать акушеркам. Врач больницы в Гайре поручился за девушку, у которой не было медицинского образования. Элизабет получила форму и вернулась с ней в Нобби в 1910 году. Там она работала медсестрой.
В 30 лет в жизни Кенни случился второй важный поворот: она нашла свое призвание. Именно тогда, по ее словам, она встретила своего первого пациента, страдавшего полиомиелитом. Тогда и раскрылся талант Элизабет Кенни сочинять истории.
Эпидемии и пандемии всегда были частью человеческой жизни. Первая зафиксированная пандемия разразилась в Греции в 430 году до н. э. Судя по описанным симптомам, это был, скорее всего, брюшной тиф. Со 164 года н. э. и до сегодняшнего дня человечество пережило множество вспышек разных болезней. Некоторые из них длились десятилетиями или даже веками. Рушились экономики, сменялись правительства. Народы страдали и погибали от тифа, оспы, проказы, кори, бубонной чумы, холеры, разных штаммов гриппа, ВИЧ-инфекции/СПИДа, атипичной пневмонии. Теперь мы боремся с COVID-19. Некоторые болезни человек победил. За какими-то до сих пор внимательно наблюдает. Часть вирусов удается остановить с помощью вакцин. В бесконечном круге жизни появляются новые болезни.
Что касается полиомиелита, первые случаи заболевания были зафиксированы еще в Древнем Египте. Научное название этой болезни присвоили в 1874 году. Вскоре после этого заболеваемость полиомиелитом резко увеличилась. Эпидемия шагала по планете, число больных было рекордным в 1946 и 1953 годах.
Поделиться книгой: