Метаморф 2. Красный Робинзон

— Ну… Способов скрыть свою ментальную энергию множество… Вот только фиг их применишь в пылу сражения, — ударился тот в размышления, не забывая при этом орудовать моим хвостом. — Их суть, в целом, в том, чтобы сократить — а ещё лучше — прекратить — всплески и выбросы ментальной энергии в мир…

— То есть? — я схватил за горло очередного страуса и врезал им парочке ящеров так, что острые когти на лапах первого в хлам разодрали бронированную грудину вторых. — Давай по-человечески! Что я должен делать? Конкретно!

— В двух словах? — напряжённо хмыкнул мой колобок. — Не думать. Не бояться, не беситься — закрыть эмоции.

— Блеск! — воскликнул я, продолжая орудовать страусом как косой, — А ничего попроще нет?

— Нет, — надулся Алукард. — Сложнее есть, а проще — увы…

Зная по опыту медитаций из прошлой жизни, насколько трудно бывает добиться «чистого разума», то есть, отсутствия мыслей в голове, я разочарованно швырнул дохлого страуса в клыкастую тварь, отдалённо напоминающую кабана.

Тварь рефлекторно вцепилась в тушу и начала её терзать, как Тузик грелку. К моему удивлению, к ней присоединился ещё с десяток теросов. «Ого! — оживился Алукард, — ты выплеснул часть своей ментальной энергии на другой объект! Это как раз один из способов сокрытия! Талантливо! Но второй раз может не получиться. Давай, расслабляйся и останавливай поток мыслей!»

Легко сказать! Это же словно задачка из детства: «Не думай о белой обезьяне», только сложнее! Чем больше ты стараешься, тем хуже получается. Вот только вместо детишек вокруг — рычащая и воющая оскаленная толпа неимоверных тварей, будто сошедших с картин Босха (хорошо ещё, что никто из них магию в ход не пускает, не владеет, видимо!), жаждущая моей крови и плоти. Бой требует от меня максимальной концентрации! И как тут не думать?

Краем глаза замечаю, как какой-то велоцираптор выбрал целью Дружка и, свалив его на землю прицельным ударом хвоста, принялся вспарывать живот моего питомца своими кинжальными когтями. Врёшь, не возьмешь! В неимоверном прыжке подлетаю к агрессору, впиваюсь пальцами в его длинный хвост и начинаю вертеться вокруг своей оси, орудуя при этом ящером, словно дубиной, и отмахиваясь им от прочих наседающих на нас гадов.

Тварь яростно щёлкает челюстями, ревет и пытается извиваться, но центробежная сила делает свое дело.

Первый оборот, второй, третий. Мир кружится перед глазами. И, как ни странно, это успокаивает. Вращение размазывает окружающую меня неразбериху, превращая её в мутно-серую полосу. Дыхание становится ровнее, звуки — тише. Пульс подстраивается под ритмичные вопли велоцираптора. Вскоре и их я практически перестаю слышать (или просто чудище сдохло), остаётся лишь свист воздуха, рассекаемого его растопыренными конечностями. Алукард тем временем нашептывает мне что-то успокаивающее.

Ещё немного — и тихий свист поселяется в голове, вытесняя из сознания мысли, тревоги и прочие опасные проявления ментальной энергии. С полным безразличием я отпускаю динозаврий хвост и даже не удосуживаюсь глянуть, куда полетел мой снаряд. И, направляемый фамильяром, молча сажусь на землю и закрываю глаза. Пальцы сами собой складываются в мудру покоя. Вдох. Выдох. Задержка дыхания.

Тишина. Мутно-серое месиво продолжает колыхаться перед мысленным взором. В мою ладонь ткнулся мокрый нос. Дружок. Жив, здоров, а так же сыт и даже доволен жизнью.

Этот факт помогает расслабиться окончательно. Кажется, таким мягким и спокойным, как сейчас, я не был никогда. Даже во сне.

Осторожный шёпот Алукарда: «Молодец! Так держать! Дыши медленно. Постепенно открывай глаза». Медленно-медленно размыкаю ресницы, смотрю сначала вприщур, готовлюсь ничему не удивляться. Вдох. Выдох. Задержка дыхания помогает сдержать эмоции. Если б не она, я бы, наверное, охренел, увидев вокруг себя горы трупов и копошащихся подранков. Но самое удивительное — это блуждающие вокруг с недоуменными взглядами теросы, что вновь потеряли мой ментальный след. Некоторые особи, правда, всё равно приближались ко мне слишком близко и начинали «что-то подозревать». Но тут в игру вступал Алукард. И меткий хвост на миг удлинялся и проделывал в голове растерянного животного аккуратную дырочку… А если этого оказывалось мало, то на надоеду кидался Дружок.

Оглядел себя будто со стороны. Мда, моё одеяние претерпело разительные изменения. Рубашка опять безвозвратно потеряна, штаны превратились в шорты.

Но в этом, как оказалось, был и плюс. Ткань, несущую на себе след моего ментального излучения, раскидало по довольно большой площади, отвлекая теросов от потухшего в их сознании меня. Некоторые особи умудрялись находить обрывки одежды и устраивать за них настоящие сражения, вырывая друг у друга из пасти ту или иную тряпочку. Да и к телам павших в случившейся бойне потерявшие из виду источник ментальной энергии хищные теросы ныне стали проявлять куда как больше интереса.

Я же медленно поднялся на ноги. Вскинул молот на плечо в режиме «бери шинель, пошли домой» и двинулся в сторону ближайшего леса. Там, вроде как, было менее оживленно.

— Спокойствие. Только спокойствие, — продолжал наставлять меня фамильяр. — У тебя неплохо получилось. А теперь валим отсюда. Не спеша, но побыстрее.

Крадусь через поле брани, прижимая к себе чудом уцелевшую сумку и уже на автомате начиная сливаться с местностью словно хамелеон. Стараюсь держаться подальше от скоплений снующих повсюду тварей. Дружок идёт рядом, подергивая в напряжении хвостом. Вдох. Выдох. Задержка дыхания. Надо бы держать подольше, а то вонь стоит несусветная. Того гляди, стошнит.

«Я тебе стошню!» — шуршит Алукард, — «Опять засияешь. Дыши очень медленно. Вдохи — короткие. Выдохи — длинные. По сторонам не смотри. Только под ноги. Вообще, прищурься обратно».

В голове пролетела мысль: этот гад явно впрыснул мне в кровь какую-то дрянь, благодаря которой я всё ещё удерживаю медитативное состояние. Но внимание на этом заострять не стал, ибо сейчас думать вредно. Вон, лучше оглянусь по сторонам. Наслажусь видами.

Итого — картина маслом: взрытая земля усеяна трупами раскуроченных оскаленных тварей и частями их обезображенных тел, над которыми, урча, трудятся твари выжившие. Зверюги, чей вид напоминает плоды воспалённого бреда кровожадного фантаста-извращенца, бродят средь кровавого месива, нервно принюхиваются и тяжело дышат. Клубы пыли ещё кружат над утихшим побоищем. Две маленькие — в сравнении с оставленным полем битвы — фигурки бредут прочь, едва переставляя ноги и лапы, а над ними не спеша плывёт полупрозрачный, видимый только им, одноглазый колобок со щупальцами. Толкиен отдыхает.

Наверное, со стороны это выглядело эпично. Или глупо. Кстати! Представлять сейчас мне вообще ничего нельзя. Держу в голове свист ветра. Смотрю под ноги. Периферийным зрением вижу покачивающийся влево-вправо хвост Дружка — ну, чисто маятник гипнотизёра. Алукарда не вижу, зато слышу хорошо:

— Эта Лакуна, наверное, самая крупная, что я видел: в диаметре — километров триста относительно стабильного пространства. Дальше соваться не стоит — там начинаются миражи, искажающий туман и другая ерундистика, не полезная для человеческой психики и физиологии. В наши планы не входит превращение тебя в мечту сюрреалиста, поэтому будем адаптироваться тут. Тем более, что есть все условия: реки, ручьи, долины, леса, горы со множеством пещер. Есть и где спрятаться, и на кого охотиться. Главное на первых порах — убраться подальше от эпицентра скопления теросов, стянувшихся на запах ментальной энергии, просачивающейся из Города. Обустроимся, освоим технику сокрытия, чтоб не фонить напропалую, и начнем активно набирать уровни и множить силу.

— Живы будем — не помрём, — буркнул в ответ я, продолжая медленно переставлять ноги в такт своему дыханию. Вонь отступила и стало немного полегче. Но больше оглядываться и изучать местность я не рискую — веселья мне на сегодня уже хватило за глаза и за уши. Я очень даже не против поскучать, пялясь в каменистую почву с редкими проплешинами травы, видимо, основательно вытоптанной обитателями Лакуны. Впрочем, приблизительно через час такого монотонного движения до меня начинает доноситься запах свежей листвы, и дуновение легкого ветерка приятно холодит мой изрядно вспотевший лоб.

Глава 2

Товарищ Красный в сопровождении пары бойцов распахнул двери в просторное помещение, расположенное на пятом ярусе политехнического корпуса Новогирканского Высшего Училища. Зала кипела шумом и криками. Туда-сюда сновали люди в белых халатах. Ветвились охапки проводов, антенны крутились, приборы пищали, кристаллы сияли.

— Посторонись! — гаркнул почти в ухо представителю государственной безопасности молодой баритон. Ответственному товарищу тут же от души оттоптали ногу, припечатали в косяк и заехали под рёбра углом заносимого в дверной проем ящика. Вместо извинения «носильщик» выругался и чуть не опрокинул свою ношу на ОГПУшника, «подскользнувшись» на начищенном до ослепительного блеска ботинке службиста.

— Кому сказано! «Посторонись»! И вообще, какого х… удожника… — «грузчик», избавившись, наконец, от поклажи, развернулся, планируя высказать всё, что думает о людях, которые стоят в проходе как истуканы, но заметив, КТО именно этот истукан, заткнулся и, буркнув невнятно: «Извините, спешу!», скрылся в лабиринте из приборов.

— Балаган, — процедил товарищ Красный, провожая прищуренным взглядом молодого ученого. После чего достал платок и навел глянец на пострадавший ботинок. Не то, чтобы он планировал идти и разбираться с парнем, но тому лучше не попадаться службисту на глаза. Ближайшие лет пять.

— Ладно, — мужчина вздохнул и уже прицельно оценил взглядом гору ящиков у стены и общий хаос в помещении. — Организацией и порядком тут, как я вижу, и не пахнет. Хотя чего-то подобного я и ожидал.

Для человека военного местную атмосферу можно было определить лишь словом «бардак». Контейнеры и ящики, полуразобранные агрегаты, заваленные бумагами столы. И всё это в облаке париросного дыма, что в промышленных масштабах выдавали в моменты наивысшего умственного напряжения местные обитатели.

Красный ещё вчера планировал нагрянуть сюда с проверкой и оценкой результативности деятельности собранного здесь «научного контингента». Контроль за прибывшей со всех концов Советского Союза публикой и результатами их деятельности повесили именно на него. Его люди контролировали размещение, транспортировку и сохранность доставленного в город оборудования, а также расселение идущих в комплекте с материальными ценностями белохалатников.

Научный люд со своей техникой всё прибывал и прибывал в Новогирканск уже четвертый день подряд, обрекая его отдел на всё новые и новые хлопоты. «Мудрецов» в срочном порядке посдергивали со своих рабочих мест в других городах, в считанные часы (с момента, как стало известно о Лакуне) покидали в спецпоезда и пригнали сюда.

Яйцеголовые к таким маневрам оказались готовы весьма условно. Разумеется, это не первая их командировка — прибывшие поголовно входили в отдел, занимающийся изучением лакун. Они регулярно мотались по стране, и жили «на чемоданах», готовясь к новому срочному вызову… Вот только собранности и дисциплинированности им подобный опыт почему-то не добавил. Красный недовольно поморщился, перебирая в памяти случившееся с этими командировочными за последние дни, и тряхнул головой, сосредотачиваясь на настоящем.

Сейчас, осторожно лавируя между агрегатами и переступая через пучки проводов, проверяющий формировал окончательное впечатление об этой шарашкиной конторе. А будет ли польза от этих растяп, он пока ещё сам не определился.

Почему растяп? Из-за общей расхлябанности этих интеллигентов ему (это при его дикой загруженности в условиях ЧП), пришлось лично вчера разбираться с этими, этими… Ну, как назвать тех, кто за неполные сутки те умудрился, не смотря на присутствие сопровождения из ОГПУ, заблудиться, потерять груз, сломать часть оборудования, повздорить с местными и ещё «протестировать в полевых условиях, не повредился ли за время пути» какой-то механизм. В итоге во время данного действа прямо на перрон вывалился терос 39 уровня, которого лишь чудом удалось завалить без серьезных жертв. А на вполне логичные вопросы — как, а главное, какого рожна они выдернули сюда монстра из Лакуны — эти интеллигентские рожи разводили руками и бубнили что-то вроде: «Очень занимательный феномен, коллега! Нужно будет его изучить отдельно…»

У чекиста от этих воспоминаний заныла челюсть. Он бы их уже всех под суд отдал за саботаж, предательство и пособничество контрреволюции. А лучше, как в славные революционные годы, решил бы всё через тройку и расстрел… Вот только вместе с приказом защищать и контролировать, ему дали строжайшее указание их не трогать. Смотреть, запоминать, всё фиксировать, но не трогать. И службист обреченно наблюдал, как без должных «воспитательных мер» ситуация превращается для него и его команды в долгие часы тупой головной боли. Ибо степень организованности «светил научной мысли» он уже оценил.

При всем при этом Красный вообще плохо понимал, зачем с этими яйцеголовыми нужно было так возиться именно сейчас? Понятно, что как только стало известно о скором прорыве ещё одной Новогирканской Лакуны, сюда для усиления направили всех, кого только можно. Чиновников, проверяющих, его столичных коллег и отряды армейского усиления (из магов, уже участвовавших в отражении нашествий теросов).

Чиновников подхватил горисполком, военных спецов — люди Петровского, столичные чекисты были предоставлены сами себе (и на удивление пока не стремились портить жизнь местным коллегам). А вот исследователей из учрежденного два года назад НИИ «Раннего анализа и прогнозирования Терос Мегаро» отдали под надзор ОГПУ!..

Первоначально, кстати, сию контору (НИИ) организовывали ещё в Империи в 1913 году. Потом была война, революция, рождение нового государства. Словом, всем было не до затратных научных исследований. Вот только сама тема Лакун и ресурсов из них для молодого советского государства была архиважна, а посему данную организацию пришлось воссоздавать вновь. Но кадры… Надёжностью и верностью партии тут и не пахло. Скорее уж наоборот.

Оставшиеся с царских времен умники уверовали в свою незаменимость и развели у себя настоящий рассадник контрреволюционной мысли. Конечно, к старым спецам добавили людей идейно верных, и контроль и надзор за ними вели весьма пристальный. Но покровительствовал им чуть ли не весь руководящий состав Народного комиссариата магической добывающей промышленности [1], что существенно усложняло работу ОГПУ и добавляло спеси ряду господ, возомнивших себя неприкасаемыми.

Хотя Красный признавал, что деятельность умников, в целом, была полезна для Советов, но считал возню с ними до подавления прорыва излишней. Сейчас нужно было сосредоточиться на подготовке к его отражению, а ОГПУ необходимо направить свои силы на выискивание возможных диверсантов, шпионов, саботажников и предателей, которые решат воспользоваться ситуацией. А не заниматься присмотром за научными изысканиями толпы притащенных в город подозрительных и слабо контролируемых личностей.

Но сейчас у Красного была ЦЕЛЬ! И помочь ему могли именно яйцеголовые. Ага, вот и начальство этого цирка!

— Валерий Игнатьевич! Как же Вы меня достали! — это срывающийся от усталости голос седого, высокого и тонкого как струна руководителя техно-магической лаборатории местного Училища. — Я Вам четвертый раз повторяю. Не можем мы пока подключить оборудование ЭХО 4,7 и 9. Их энергопотребление слишком велико!

Закончив фразу, мужчина снял очки и раздраженно потер переносицу.

— Мы привезли с собой достаточное количество кристаллов маны. Они покроют расходы в трехкратном размере. Минимум! — парировал молодой (лет тридцати пяти) человек в дорогом мятом пиджаке (взъерошенные вихры и шальные невыспавшиеся глаза прилагаются).

— По мане! Лишь по мане!!! Вопрос с электричеством так просто не решается! Проводка уже сейчас не выдерживает. Если мы подключим всё, что вы тут притащили, её просто закоротит!

— Но, Рафаил Германович, мы же принесли и дополнительный генераторы! — не унимался «варяг».

— Да. И их монтируют в смежном помещении. А как закончат, сразу кинут сюда дополнительный кабель.

— А ускорить процесс? — приезжий спец начал сдавать позиции.

— Если у вас имеются ещё люди, которые хорошо разбираются в электрике, то можно и ускорить. — Патлатый открыл было рот, но начальник лаборатории предугадал его вопрос. — Те двое, что отвечали за эту технику, уже помогают с монтажом. Но если есть простаивающие люди, то работы можно ускорить. Тогда возможно. Возможно!.. — завлаб поднял палец вверх для того, чтобы подчеркнуть неопределенность явления, — мы сможем запитать ЭХО 4 и 7 уже к девяти вечера. Но делать это раньше…

Тут глава лаборатории заметил товарищей, сосредоточенно внимающих спору:

— Если же подключиться раньше, то в лучшем случае перегорит проводка и работа встанет. Но есть шанс и порчи оборудования. А это уже преступная халатность. По крайней мере, без соответствующего приказа! А я с товарищами, — ученый кивнул в сторону чекистов, — по этом вопросу объясняться не собираюсь. — И обратился уже к вошедшим:

— Добрый день, добрый день, вы к нам по какому вопросу? — мужчина старался казаться вежливым и учтивым. Но щекой дернул нервно, вспомнив один не самый приятный инцидент трехлетней давности, крепко связавший его с органами государственной безопасности.

— Приветствуем! Есть дело к Вам. Архиважное и архисекретное. Так что у ваших гостей имеется возможность принести пользу, и вполне реальную!

— Я бы попросил! — переключился лохматый на нового собеседника, — Когда мы активируем всю цепочку оборудования, то сразу получим море крайне полезной информации. Нам станет известно многое о населяющих Лакуну теросах, об их рангах, магических особенностях и местах скопления… Мы даже сможем с куда большей, чем обычно, точностью определить место открытия Врат. Так что сомнения в пользе нашего проекта я считаю необоснованными!

— Хорошо, если всё будет так, как Вы говорите, — внешне спокойно кивнул ОГПУшник. Ему не нравилось, что этот интеллигент так вольно себя ведет. Но тут уж ничего не поделать. Пока. У парня были слишком влиятельные столичные покровители, и это в значительной мере спасало его от стандартных процедур и реакций со стороны Красного и его коллег. — Но сейчас меня интересует вполне конкретный вопрос. Сможет ли ваше оборудование зафиксировать присутствие в лакуне человека?

— Что в лакуне сейчас делать человеку? — встрепенулся начальник лаборатории, но наткнулся на добрый взгляд службиста и быстро добавил. — Это не должно быть большой проблемой. До открытия врат изменения в колебаниях ментальной энергии на территории Терос Мегаро легко отслеживаются.

— Сроки?

— С подключенным оборудованием? — растрепанный включился в разговор и, окинув гудящие агрегаты, резюмировал, — Минут пятнадцать. Прошу следовать за мной.

Добравшись до одного из металлических «шкафов», он начал активно дергать за тумблеры, наполнив помещение новой волной писков и пощёлкиваний. На панелях мигали лампочки, из разъёмов вылезали и ползли бумажные ленты с пометками, дырочками и черточками, а белохолатник продолжал что-то жать, крутить и записывать, задавая при этом уточняющие вопросы.

— Как давно объект провалился? Более 12 часов? А где именно? А как он это сделал? Через спонтанный портал? Секретная информация? Ладно, значит уникальная разработка или свойства… Хм-м-м… Интересно…. Интересно…

Валерий Игнатьевич, начал сводить данные в одну таблицу, после чего к его работе присоединился начальник лаборатории. И дальше ученые хмыри перешли на какой-то совсем тарабарский язык. А судя по фразам: «Это нужно всесторонне исследовать», «А не приведет ли ментальная напитка к преждевременному открытию Врат или созданию более стабильных микропорталов?» и т. д. — деятели науки начали уходить в своей дискуссии в дремучие дебри.

— Господа! — специально выделив обращение правильной интонацией, поторопил Красный. — Так вам удалось найти ответ на мой вопрос?

— Так, — лохматый, закопался в ворох полученных данных, — В лакуне, действительно, не более двенадцати часов назад появился единичный источник сильной ментальной энергии. Свыше двадцати единиц Разума.

— Я бы даже сказал, ближе к тридцати, — добавил начальник лаборатории.

— Вы сказали «появился»? — напрягся Красный. — А где он теперь?

— Любопытно! — всматриваясь в результаты сканирования, продолжил представитель НИИ, — Скорее всего, была применена какая-то техника сокрытия ментальной энергии или задействован артефакт. Так как сигнал то пропадает, то вновь показывает высокую активность.

— И что это значит? Конкретно!

— Либо в Лакуну стали массово проваливаться люди, которых тут же убивают теросы, либо один человек функционирует там на протяжении всего времени измерения. Что более вероятно статистически.

— Значит, он жив! — довольно кивнул чекист, а после вновь обратился к ученым. — Мне нужна максимально подробная информация о данном «источнике ментального излучения». Всё, на что способна ваша техника. Раз в шесть часов к вам будет заходить человек, ему и будете передавать отчеты. Прочим лицам эту информацию не распространять. А её утечку до момента открытия Врат я лично буду расценивать как саботаж и предательство. Всё понятно?

Выдав распоряжение, товарищ Красный поспешил откланяться. Всё, что ему нужно было, он с яйцеголовых получил. Выяснил, что Избранный успешно выживал в Лакуне и даже как-то научился маскировать свою ментальную энергию. Посему шанс его возвращения из лакуны резко возрос. А значит, что? Значит, нужно подготовиться и правильно его «принять!»

* * *

В кабинете товарища Ворона.

— Что вы говорите? Избранный выжил? Он как-то скрывает ментальную энергию и, возможно, протянет до открытия врат? Что? Товарищ Красный запретил данную информацию к распространению? Да, конечно! Дальше меня и председателя — ни-ни! Конечно. Если что-то случится, мы вас прикроем! Да, ваша помощь не останется без ответа…

* * *

В кабинете председателя горисполкома.

— Вот такие вот дела, — закончил Ворон свой доклад.

— И что ты предлагаешь? — поинтересовался председатель.

— Ну, во-первых, подготовить для него партбилет. Он же успел подать прошение на вступление в партию перед отбытием. Пусть и в устной форме. А дальше я предлагаю сделать следующее…

[1] Народный комиссариат магической добывающей промышленности — образован в 1923 году и отвечает за добычу, учет и первичную обработку магических ресурсов добываемых из Терос Мегаро, и Земных источников магических полезных ископаемых.

Глава 3

— Ты вообще меня слушаешь? — оказывается, я чересчур качественно отключился и пропустил часть лекции Алукарда (Фу! Плохой метаморф!).

— Давай, бубни — буркнул я, а память услужливо подсказала «о космических кораблях, бороздящих просторы Большого театра».

— Вот об этом, кстати, я тебе и говорил, — с обидой в голосе проворчал Алукард. — Ты слишком умный! Мыслительный процесс для тебя — естественное состояние, подобное дыханию. Поэтому твоё ментальное излучение тяжело поддается контролю и сильно притягивает теросов. Будь ты, как выглядишь, глупым, неопытным юнцом, технику сокрытия с тобой и тренировать-то особо не пришлось бы: режим «думать» отключался бы у тебя по щелчку. Но с высокоинтеллектуальными особями такой фокус не проходит.

— И? — вопросил я.

— И если сумеешь сохранять состояние безмыслия на ходу, то можешь ускориться: лес становится гуще. Скоро можно будет спрятаться и оглядеться. Я к этому времени уже передохну и смогу подержать защитный купол, — порадовал меня Алукард.

— Лады. Только, чур, пока я иду, молчи, а то я опять думать начну, — предупредил я.

— Замётано! — согласился партнёр и заткнулся.

Вдох. Выдох. Основательная задержка дыхания. В голове посвистывает ветер. Поднимаю глаза, чтобы, наконец, увидеть ближайшую цель. Лес. Довольно густой. Кажется, смешанный. Только сосны не совсем похожи на сосны, а у берёз подозрительно большие листья. И лианы ещё какие-то висят. Лакуна, однако! Но приятный ветерок и запах зелени доносится, естественно, именно оттуда. А я ужасно устал и до жути хочу повалиться на мягкую травку. И если б было можно, я б с радостным криком побежал и бросился в чащу, как измученные пыльными городами люди бросаются в прохладу морского прибоя. Жаль, что нельзя.

Дружок, в какой-то момент вырвавшийся вперед разведать обстановку, сел на хвост и принялся чесать за ухом. Резким выдохом прихлопнув и придушив робкие ростки начавших зарождаться мыслей и желаний, максимально расфокусирую взгляд, пока лес впереди не превращается для меня в расплывчатое зелёное пятно. Ещё раз резко выдохнув (без вдоха!) устремляюсь в сторону этого пятна с такой скоростью и напором, будто хочу протаранить его. Или забодать. Как бык — красную тряпку тореадора. Дружок радостно устремляется за мной. Алукард, зависший в воздухе, аплодирует всеми парными щупальцами.

Добежав до лесочка и оказавшись под сенью деревьев, я всё-таки падаю на траву и пытаюсь отдышаться. Перед закрытыми глазами плавают жёлто-зелёные пятна. «Это солнечный свет пробивается через кроны деревьев», — думаю я, спохватываюсь и пинками гоню из головы первую, чётко оформленную за этот час мысль. «Расслабься, — говорит Алукард. — Я установил защитный купол. Сейчас, когда его никто не таранит, а ты — относительно спокоен, держать его значительно легче». Уф-ф!!! Прямо гора с плеч!

Я сажусь и принимаюсь тереть виски:

— Твою мать! Как же сложно не думать! Чувствую себя канатоходцем без страховки под куполом цирка.

А Дружок, напротив, разлегся на траве кверху брюхом. Довольный, счастливый. Он-то ментальную энергию почти не испускает. А то, что испускает… В общем, тварь безмозглая он, а не товарищ! Алукард ему только показал как «не думать», так у него сразу всё и получилось! Даже напрягаться не пришлось.

— Предлагаю, пока ты отдыхаешь, внести некоторые изменения в твоё строение, — подал голос фамильяр.

— Что предлагаешь поменять? — осматриваю свои закованные в хитин лапы. Револьверы на локтевые крепления я при переходе закрепить не успел. Но они бы не шибко и помогли, зато дополнительным шумом могли ещё больше гостей привлечь.

— Почти всё! — не раздумывая отвечает тот, — Мы же сейчас «в дикой природе», вдали от человеческих глаз, и можем не привязываться к человеческим стандартам. К тому же, основа твоей нынешней «боевой формы» закладывалась ещё на одиннадцатом уровне. Сейчас и ты стал глубже понимать свои способности, и я лучше ориентируюсь в твоем теле. Так что мы можем усовершенствовать когти и зубы, сделать прочнее чешую, нарастить мышечный каркас. Хвост ещё можно доработать, а может, и вовсе ещё парочку добавить. — Алукард поделился образом, как помимо всевозможных шипов и клинков он вешает на новые конечности весь наш оставшийся арсенал, — огневую мощь поднимем! Разве что рост и общие габариты советовал бы прежними оставить. Всё равно по-первости мы, скорее всего, будем скрываться да по норам с пещерами отсиживаться. Так что лучше за рамки средних габаритов не выходить! Тут как бы наоборот уменьшаться не пришлось.