Брутальная Падме, или Новая судьба королевы

А ведь джедай еще и говорил о своем начальнике, каком-то могучем Йоде. Да и был, кроме того, кто-то неизвестный и явно не менее опасный, чем неведомый Йода, которого несколько опасался, внушавший страх Джорджу Оби-Ван. Какой-то ситх. Чтобы это не значило.

И масса других неизвестных, сомнительно, что менее опасных, чем упомянутые выше. И о желаниях которых и неких возможностях, до которых он сам не дотягивал, заявил джедай. Маленький и слабый Джордж на другой чаше весов — явно не был, сколь-либо значимой величиной в этом уравнении со многими неизвестными.

Но это было треть беды. Еще треть было то, что Джорджу было неизвестно, как далеко от места событий он находился. Это не говоря уже о том, что он и понятия не имел, как туда попасть.

Хотя даже это не было критичным. В конце концов, он мог плюнуть на произошедшее и продолжить жить, как жил. Однако, тут его ждал неприятный сюрприз. «Проклятие Силы» оказалось норовистым и явно имело своё мнение о происходящем. Теперь, со всё нарастающим давлением, его мучило желание бежать исполнять посыл умершей, где-то и когда-то королевы Падме Амидалы.

Постепенно Джордж стал хуже спать. Отчасти помогали медитации и снотворное. Но не до конца. Сопротивляться давлению становилось всё труднее с каждым годом. Череда экспериментов, — за некоторые из которых, поймай его, посадили бы на электрический стул, — никак не помогала продвинуться в желаемом Проклятием направлении.

Пока, спустя немало лет, Джордж не сделал прорывное открытие. Да, люди окружавшие его, были пусты в Силе. Вернее в них было что-то, трудноуловимое, по мнению Джорджа — это было проявление наличия души. Но к Силе это не относилось, вроде. Но неожиданное открытие произошло случайно. Однажды, у них гостил маленький родственник. Ребенок только отпраздновал день рождения, в доме с ночевкой остались десяток его маленьких друзей.

Джордж на ночь глядя решил рассказать им сказку. Она во многом опиралась на его видения о мирах одаренных. Его рассказ увлек и детей, и его самого. В один из моментов повествования, рассказывая о джедае, что Силой бросал огромную каменную глыбу на врагов, Джордж махнул рукой, невольно вложив Силу в реале. Монетка в 25 центов, что лежала на столе, от этого улетела на пол. Дети подумали, что он задел её рукой и не обратили внимания. Но Джордж прекрасно видел, — монетку бросила Сила.

«Как?!»

Вот мысль, что билась в его голове, когда дети уснули, а он сам ворочался в своей кровати. Он давно смирился со своим потолком манипуляций Силой в обыденной жизни. Маленькое перышко мелкой птички, вот был его предел. Всё и вся, чтобы он не делал, не помогало преодолеть этот убогий рубеж. А тут такое.

Прокручивая в памяти раз за разом недавние ощущения, он понял причину. Его рассказ запал в душу десятку детей. Когда они активно переживали и думали о мире одаренных, это вступило в своеобразный резонанс с его личной Силой. Немного, но усилив её.

С тех пор, он с новым усердием бросился экспериментировать. Несколько лет ушло на выяснение закономерностей и нюансов. Итог был обнадеживающим.

Простые люди действительно могли усиливать его возможности в Силе. Более того сама Сила, показывая некоторую сознательность, хоть и не бросала болезненно давить на Джорджа, но начала одобрительно подталкивать в мелочах в его экспериментах. Он явно был на верном пути. Беда в том, что усиление работало при определенных условиях. И никак не увеличивало личный генератор Силы Джорджа. Эффект заемной Силы был временным, постепенно уходя, и во многом требовал близости людей, включенных мыслями в мир одаренных.

Нет, на далекой дистанции он тоже работал. Даже очень далекой. Но эффект был не тот. Тем более самому Джорджу приходилось быть фокусом приложения этих мыслей, а не видя или слыша людей, думающих о мире одаренных, было очень трудно нормально войти в резонанс с ними.

Да и банальными сказочками или комиксами, о чем думал молодой мужчина, эффекта большого охвата достичь было невозможно. Ответ пришел вскоре — Голливуд. Именно он позволит Джорджу развернуться в нужном ключе.

Цель была создать настолько большой охват и силы резонанс, который позволит Джорджу перенестись в миры одаренных. Тушкой, чучелом, в теле, духом, как угодно. И дело было даже не в манящих далях миров одаренных, а в том, что спать удавалось всё с большим трудом. С каждым годом Проклятие мучило его всё больше. Ни снотворное, ни медитации, в которых он достиг значимых высот, не помогали полностью расслабиться ночью. Спал он меньше, чем нужно, по несколько раз просыпаясь ночью от дискомфорта. Это по чуть-чуть, но выматывало всё больше. Иногда удавалось полноценно выспаться, но чаще — нет.

***

Говорят: «страстно желающий чего-то, получает помощь от вселенной на пути к этому».

Проблема в том, что обычно люди не способны это понять или даже почувствовать. Но Джордж был не таков. Сила помогала ему, хоть и в меру своего понимания, и он эту помощь был готов принять. Так, однажды, когда он уже работал какое-то время в Голливуде, к нему подошла парочка мужчин в подозрительно однотипных костюмах. Приглашение в парк на разговор и Джордж понял — вот оно. Заказ от государства на пропагандистскую картину, которая способна увлечь молодежь. Масштабный проект и серьезные деньги. Видимо, его заметили после недавней фантастической картины, которая так понравилась критикам.

— У меня есть проект, который подходит под ваши критерии, — заявил Джордж.

— Мы хотели бы взглянуть на него, — услышал он от парочки.

Череда переговоров, убеждений и оговорок, и люди из госаппарата, что старается не афишировать свою деятельсть, а это явно был их заказ, всё же дали Джорджу финансирование. Процесс пошел и он внушал надежду, что всё скоро получится. Практика, опыты на малых группах, и просто ощущения в Силе, показывали — проект ждет успех, причем большой. То что доктор прописал, с воодушевлением думал Джордж.

***

Невзирая на то, что картина, во многом, имела очень отдалённое отношение к реалиям, даже тем куцым, что знал о мире одарённых сам Джордж — эффект был достигнут вполне приемлемый.

Фильм вышел убойным. Внимание к нему оказалось огромным, круг фанатов рос, как на дрожжах. Джордж, время от времени, непроизвольно впадал в резонанс с таким количеством усилителей Силы, который и близко не был сравним с тем, что у него было ранее.

Вернулись, время от времени, чёткие видения с переводом. Они были очень краткими и редкими, и он все так же никак не мог влиять в видениях, на окружающее его там. Зато увидел некоторых из тех, о ком впервые услышал много лет назад.

***

(Комната отдыха. Где-то, когда-то)

— Оби, пожурить хотел тебя я, — зеленое недоразумение, похожее на старую макаку, добродушно взирало на старого знакомого Джорджа. Однако, если приглядеться, то можно было увидеть, как в глубине глаз существа укрылась усталость и грусть. Миг и тень из его взгляда ушла, существо собралось и стало напоминать буддийского монаха, созерцающего текущий мимо Ганг и улыбающегося солнечному лучу, прыгающему по волнам на нём.

Оно выглядело абсолютно безобидно и даже никчемно. Будто насмешка над властью и могуществом. Лишь собранный и осторожный взгляд Оби-Вана говорил, не всё то, чем кажется — этим является. Джордж до этого не раз видел существо в видениях. Правда оно редко, что-то делало и вообще как-то проявляло маломальски значимую активность. Обычно, оно с умным видом втирало что-то, почтительно внимавшим окружающим, либо сидело во главе стола с другими одаренными.

Но впервые Джордж видел зелёнокожего карлика в четком видении с переводом. И ощущения от этого были сильно другими. Джордж в своих прошлых видениях не раз видел, как это существо играло в усталость, но впервые ему показалось, что нынче это не маска, а реальные ощущения карлика.

— Магистр Йода, чем я огорчил своего покровителя, в этот тяжёлый час для нас всех? — Оби-Ван с вниманием смотрел на странное существо, которое Джордж считал, кем-то очень важным в среде одаренных. Из-за чего и придумал ранее ему образ их лидера.

— Двумя вещами. Надо было зачем, настолько чистить свидетелей жестко? Пусть даже и в нынешние трудные времена. Техник Силы достаточно, чтобы поправить умы им, было. И второе, Королевой. Не достаточно хорошо подчистил хвосты ты, раз уж выбрал такой вариант, — странное существо удивительно похоже с шуткой Джорджа в его картине, формулировало фразы. Джордж не мог понять, то ли это действительно так, то ли Сила адаптирует перевод к его ожиданиям.

— Дом был покрыт защитной сетью из Силы, выполненной одним из отщепенцев Ордена, я неожиданно был раскрыт и вынужден был прорываться силой. Скрыть такое с помощью ментальных техник было нереально, увы. Но в чем же, магистр, вы недовольны в плане королевы? Она умерла сама, я в этом вовсе не участвовал. Конечно, моя воля подвела её к нужному уязвимому состоянию разума, но лишь, чтобы легче было изменить её мысли и повлиять на неё ментально. Изначально у меня не было намерений к такому приводить итогу. Но она слишком увлеклась секретностью и была уже в очень плохом состоянии, так что вместо наложенного смирения от участи Энакина и их отношений, со «знанием» — их ребенок умер, она скончалась сама, — Оби-Ван слегка нахмурился.

— Умелый если одаренный будет, докопается до правды в дройде, он. «Унёс мальчугана, похожий на одаренного», пфф, — Йода фыркнул с тенью недовольства.

— Не много тех, кто докопается, но и не мало их, — он пытливо взглянул на Оби-Вана.

— Простите, магистр, я торопился. Мальчик был слаб, я опоздал к родам, требовалось быстро замести следы и тайно унести ребенка, а тут еще неожиданный бой с парой охранников. К тому же, чтобы начать действительно глубоко копать, нужно знать, где надо рыть, — Оби-Ван спокойно и с уверенностью смотрел на Йоду.

Долгий и проникновенный взгляд маленького существа, невзирая на общее добродушие его уродливого лица, вызывал легкую дрожь у Джорджа, незримо стоящего в стороне. Казалось, в любой миг он может смять опасного Оби-Вана, как фантик от конфеты, лишь легким мановением маленькой руки.

— Правду говоришь ты. Запомни на будущее, мелочей нет в таком. Любит очень Сила, через мелочи никчемные, одергивать, возомнивших себя игроками, а не фигурами. Любит она, да, — Йода откинулся в креслице. Замолчавший карлик, казалось, на несколько секунд выпал из реальности. Джорджу даже показалось, что он говорил не столько о собеседнике, но и о себе самом. Но мгновение слабости ушло и Йода продолжил:

— Прикрыл я помарку твою, дройд не важен более, — Йода снова замолк, слегка прикрыв веки и Джордж подумал, что зелёнокожий карлик сейчас задремлет. Но нет, разговор продолжился.

— Видел недавно, Энакина я, с помощью Силы. Согласен ли ты, что его реакции в нужных рамках?

— Да, магистр, я внимательно отслеживаю изменения, насколько это вообще возможно, при сильно нынче ослабевших связях между учеником и учителем. Всё в рамках, — почтительно ответил Оби-Ван, — вы были прозорливы, что посоветовали не учить Энакина некоторым техникам и создать у него определенные заблуждения на их счёт.

— Однако вижу сомнение в тебе и боли тень, — магистр вгляделся в лицо мужчины, — потерь мы понесли немало за годы все прошедшие. Неужто эта так сильна, что прочих затмевает?

— Нет. Вы правы учитель. Хотя момент в схватке был, когда мне стало жаль его. Возможно дело в связи нашей через Силу и его боль, я принял за свою. Но он предал нас, даже хуже, теперь он инструмент ситха, против нас.

— Инструмент, да, теперь его он. Ты думаешь мы заигрались?

—… не удалось мне должным образом выучить его, потому последующее, лишь игра тем что оказалось у нас на руках. К тому же, ситх нас перериграл. Причем используя уязвимости, заложенные в «избранного» нами же.

— Верно. Сейчас у нас нет вариантов лучше — хуже. Из худших выбор вариантов получили мы.

— Но если сможет ситх его исправить? Мне неприятно признавать, но более способный учитель, из него может выковать меч, который устрашит многих и лишь на пользу ситху послужит.

— Может. Скажу тебе я более того, он — сильнее. Хитрее, опытней тебя. Может у него и получится то, не получилось у тебя, которое.

Йода вдруг непривычно для себя жестко улыбнулся и закончил:

— Возможность небольшая есть, но время упущено, полагаю я. И ты ситха лишил, нынешним Энакином, сколько-либо серьёзных шансов на это. Теперь в нём будет сидеть эта боль до конца, когда бы он не настал. Ситх сам бы понял это, если бы преодолеть соблазн, что ты… мы ему подкинули. Да и самомнение своё не думаю, что сможет преодолеть, особенно теперь — тактически победив нас всех. А значит, — это еще больше усугубит его неспособность оценить здраво сие.

— Не чувствовал я присутствие ситха. Уходя от умирающего в ярости, боли и страхе ученика клянущего меня, до последнего сомневался я в вашем видении.

— Вот так бывает, все играют. Но не все осознают, играют их, когда. А он настолько интриговать привык, что не убил тебя — уж больно ты живой удобный инструмент, как морковка подвешенная на палке перед носом Энакина. Но не обольщайся, проиграли много больше ранее, мы. Ему лишь напоследок подсунув строптивую мину, что возжелает, копящуюся постоянно нынче боль, выплеснуть на покровителя своего нового. Взорваться мина эта обречена. Так что хоть и победили мы, но лишь в бою малом. И теперь, силы ситха будут в немалой степени уходить на объездку эмоционального строптивца, что все сильнее желать будет, убить ситха. Тем отвлечём его мы в нужное время нам. Сейчас сыграли ситха мы, но ранее сыграл он нас. И много он ударил нас сильней. А потому играть должны, лишь тем, что на руках осталось наших.

— Я понимаю, у нас впереди долгий путь…

— У тебя, молодой мастер.

— Но почему? — Оби-Ван явно искренне поразился, очевидно не ожидая такого.

— Совсем тебя я не покину, но переосмыслить надо многое мне. Мы еще пообщаемся вскоре тут, но потом наши дороги на некоторое время разойдутся точно. Улечу подальше я. Место есть, где медитации особо легко происходят, знать будешь его, ты лишь. Случись что непреодолимое, знать будешь, как найти меня. Моё время ушло, либо навсегда, либо на время, посмотрим. Сейчас приходит время таких, как ты. Тебе и расклад в руки.

— Но с чего мне начать?

— Начни с ребенка. Он должен сохранен быть. На случай если не сработает план основной теперь.

— Но я полагал, что вы его защитите теперь, — маска спокойствия и собранности Оби-Вана снова дала трещину.

— Как представляешь ты сие? Дитя с собой мне взять? В место ничего нет, где?

— Но ведь и я…

— Найди того, кто позаботится не на страх, а на совесть о ребенке. Продолжай в досягаемости быть. Руку на пульсе держи, при нужде и периодично — отслеживай и оберегай. А в остальном смотри, что делать сам, не мальчик ты, чай, уж давно. И не мне же бегать по полям, старику, — «старик» лицемерно, как показалось Джорджу, покряхтел, встал с кресла и пошаркал к выходу. У дверей он остановился, полуобернулся, и закончил.

— В общем, вечером зайди. Пустячок есть для тебя, у меня, перед отлетом, — и ушёл, постукивая дешёвой клюкой по плитам пола.

ГЛАВА 4

Глава 4

Хочешь рассмешить бога — расскажи ему о своих планах

Новое видение поставило перед Джорджем парадоксальный вопрос. Что было раньше — курица или яйцо?

Да, он видел ранее странное зеленое существо уже несколько десятков раз. За все те годы видений. Но ни разу он не слышал его «переведенный» голос. И ведь в своей картине, что с успехом прокатывалась сейчас в США, он изобразил его очень похоже. Правда, он полностью проглядел смертельную опасность в безобидном существе. Полагая его, чем-то, вроде мудрейшего главы в Ордене.

Сейчас же, мощь и опасность Йоды стала для Джорджа очевидной. И если раньше он полагал, что и Оби-Ван — один из сильнейших мира одаренных, видений с которыми он пересмотрел немало, то сейчас наивность этого бросалась ему в глаза. Всё же глубина понимания в видениях сродни последнему, явно серьёзно превосходила блеклые и обычные, через кои он, в основном, и познавал миры одаренных. И сейчас, когда, казавшийся ранее Джорджу могучим, Оби-Ван стоял рядом с «безобидной» макакой, сравнение было сильно не в его пользу. Он явно был из более низшей лиги.

— Интересно, — подумал Джордж, — было бы увидеть этого Йоду, в таком же ярком видении совместно с другим одаренным, что несколько раз мелькал в блеклых видениях.

Второго он тоже видел ярко несколько раз, и знал его имя — Шив Палпатин. Он появлялся не раз вместе с Падме. Но простые видения, или яркие, но одиночные, в которых бывал Палпатин, давали слишком не очевидную картину. Сейчас Джордж в этом убедился. Увы, такого сравнительного видения у него не было и оставалось, лишь предполагать, кто из этих, явно соперников, — сильнее.

Сколько еще таких странных совпадений и открытий, скрывает от него мир Силы?

***

(Кинотеатр, где-то в США. 80-тые года 20 века)

Зрители аплодировали уже пять минут. Только что закончилась премьера очередной картины Великого режиссера. Третья картина Саги увидела свет и была тепло встречена. Люди в зале распространяли удовольствие в объемах, явно превышавших помещение. Овации сотрясали помещение и лишь крепкий мужчина, лет сорока, корчился в муках и разочаровании за стеной.

— Какой провал, опять! — сипел сквозь боль Джордж, а это был он.

— ЧТО ТЕБЯ ВО МНЕ НЕ УСТРАИВАЕТ?! — громко вопросил он небеса, повернувшись к потолку.

Сила резонировала с залом за стеной. Пульс мужчины зашкаливал, а отчаянье его было огромно. Он только что, в который раз, не смог уйти в мир одаренных. Вернее, он вполне прошёл, как в своих видениях до их мира, но, сколько не старался, не мог войти там ни в кого. Силы было полно, её явно хватало для перехода. Не телом, нет, это он четко ощущал, а душой. Но каждый раз, как будто он пытался мощный магнит, стороной с плюсом, приложить к такому же магниту, с таким же плюсом. При всей заёмной Силе Джорджу не хватало для этого мощи.

Ярость и отчаяние Джорджа были столь велики, что взглянув на себя со стороны — устрашился бы и не узнал. В глазах мужчины мелькали золотистые искорки, а пыль и всякий сор в каморке крутились большим омутом, вокруг лежащего человека.

И в этот момент Сила решила ответить. Джордж без подготовки с медитациями и не во сне, рухнул в яркое видение.

Впервые очень яркое и чёткое оно было не о далекой галактике, а о Земле, где Сила ранее помогала, лишь на уровне интуиции, но не видений. Более того, впервые же он смотрел не со стороны, а изнутри самого себя. Джордж сидел в кресле, чувствуя себя старой развалиной. Вокруг стоял шум и гам, — комик-кон, понял он, смотря по сторонам через глаза себя постаревшего. Перед ним стояла очередь детей, подростков и взрослых. Явно происходила автограф сессия.

— Мистер Лукас устал, пожалуйста, дайте мастеру отдохнуть. Вечером он улетает на съемки, — милая девушка отважно загородила Джорджа от толпы.

Несколько минут уговоров и люди расходятся. Джордж встал, с хрустом потянулся, попрощался с девушкой и вышел через служебный выход. Вдруг, проходя мимо лифтов по пустому коридору, он услышал торопливые шаги сзади и корявый английский.

— Извините, мистер Лукас, пожалуйста, мы прилетели с другого континента — просто автограф, мы тоже улетаем скоро и неизвестно, когда ещё будем в США.

Джордж повернулся со словами лёгкого укора, но в тот же миг его пронзило мощное прозрение. Пришло четкое понимание от Силы. Тот «магнитный минус», что он искал последние годы — перед ним. Да, она была не совсем сформировавшейся личностью и ей тоже, чего-то заметно не хватало. Но она вполне подходила для задуманного, проходя минимальную планку необходимого. Сколько он мучился, пытаясь сам, а после — среди фанатов в США, найти подходящую душу. Душу, которую, в отличии от его, не оттолкнут далекие миры одаренных. Душу, которая сможет уйти туда, утянув за собой чёртово Проклятие.

И вот, когда он окончательно отчаялся, — душа найдена. И пусть это душа какой-то варварской соплюшки, что даже не способна нормально говорить на английском языке. Джорджу было наплевать — цель была перед ним. А то, что она такая, так её и менее жалко будет.

Она была слабой девочкой, но с сильным характером, отражавшимся во всем её облике, Джордж чувствовал, что Проклятие, не раз вынуждавшее его преступать убогие законы морали, грызшее его все эти годы и ставшее уже совсем невыносимым, — зашевелилось в предвкушении.

Вокруг, как всегда на таких мероприятиях, была разлита отличная питательная среда для него. Маленькое, привычное усилие, фокусировка разлитого, через призму личной Силы. Джордж впал в состояние высшей медитации с поразительной легкостью.

— Конечно, девочка, давай свой постер, — сам себе Джордж казался сейчас Йодой. Добрым, могучим и... лицемерным.

***