Чудеса судьбы истории Темура

Хаджа Али, приготовил соответствующие подарки, стал ожидать приезда гонца [от Темура], а также отчеканив золотые монеты с именами Темура и [духовного] наставника в городских соборных мечетях прочитал хутбу в честь их обоих. Когда Хаджа Али завершил эти дела и стал ожидать срочного вызова, в это время подъехал от Темура гонец и протянул ему письмо. В письме были самые приятные и лестные слова, Темур, чистосердечно относясь к его персоне, любезно приглашал шейха к себе на прием. Шейх языком покорности в этот же момент сказал "лаббай", встал с места для отправления. Не тратя попусту время на другие дела, с большими надеждами и уверениями прибыл к нему. Как только получил известие о прибытии шейха, Темур, будто бы завладел новым имуществом, радостно и торжественно снарядил войска для его встречи. По прибытии шейха, Темур оказал ему неимоверное внимание, вручил ему интересные и немыслимые шахские и прекрасные предметы роскоши, несравнимые ни с какими другими шахскими щедростями, его милостиво лелеял и рассыпал на него множество благословений. Темур удовлетворил его мечту и надежду, и, не запятнав его честь и уважение, опустив свой широкий подол щедрости, оставил его попрежнему владетелям своего края и еще больше возвеличил его. В результате этого, в Хорасане не осталось ни одного человека, ни одного эмира городов, вассала крепости, а также знаменитой личности не пришедшие к приему Темура. Из них самые великие — это правитель Бовара эмир Мухаммад и правитель Серахса эмир Абдулла. Имя Темура достиг небес, а мощь его достигла до земель Мазандарана, Кий-лана, Райя и Ирака. Наполнились известиями сердца и уши людей, у близких и дальних людей, особенно потревожило опасностями Шаха Шужаъ. Все это (дело) увеличивало месть и тяжелые отношения. Твоя злоба падет на мусульман и начнется вражда (фасод), хотя "Бог не любит враждующих", давай предположим, пусть Хусейн Суфи станет твоим наместником, пусть свершает дела на твоей стороне: Твое мнение — это самое высокое мнение и выполнение твоих указов — это самый высший долг". Темур послушал слова Хасана, принял его предложения и, чтобы возвращаться назад, приказал разобрать шатры.

У упомянутого Хасана был один беспринципный сын, знаменитый своими бессмысленными привычками. Будто бы он был в интимных отношениях с одной из заложниц Султана. Этот слух распространился во все стороны и дошел до самого Султана. Однако Хасан не сделал соответствующих выводов из этой неприятной ситуации и сказал: "Я много сделал услуг султану, да еще, каких услуг! Я защитил его город от многих злостных кафиров и пожертвовал я в этом деле три раза своими богатствами и честью. Султан обязательно простит моего сына, хотя бы из-за того, что я заключил договор с Темуром".

После того, как султан возвратился и, убедившись в правдивости свершившегося, решил казнить их и, поймав Хасана с его сыном, так бросил их ко львам своей злобы, что они были проглочены ими. Султан, превратив их жилища в развалину, взял все их богатство в свою казну.

Потом, немного спустя Хусейн Суфий умер и после него управление перешло в руки его сына Юсуфу Суфи.

Раньше этого Темур породнился с ними, оказал помощь им против их врагов и всячески поддерживал их и сына своего по имени Джахангир женил на одной девушке, всеми уважаемой, бесценной, из знатной семьи, ее лицо озарило лучами, красивее Ширина, прекраснее Валлолы. Из-за того, что она была дочерью ханов, ее назвали Ханзада. Ханзада подарила (Джахангиру) Мухаммад Султана. О чуткости и светлой перспективности Мухаммад Султана были ясе явные доказательства. Темур стал свидетелем его преимуществ, счастливых и радостных знаков, он своим прозорливым умом был выше сыновей и внуков Темура, который, не смотря на существование дядей, определил его выше их и объявил своим преемником. Однако время изменило Темуру. Мухаммад Султан раньше своего деда умер в землях Рума в Акшахре. Рассказ об этом будет сказано попозже.

ИЗЛОЖЕНИЕ О ЧЕТВЕРТОМ ПОХОДЕ ТЕМУРА НА ХОРЕЗМ

Узнав об упавшем на голову Хасана беды, Темур разгневался. Он решил решительно повернуть вожжи своего гнева в сторону Хорезма. Он завоевал Хорезм и убил (его) султана. Он разрушил все здания города и везде (в Хорезме) назначил своих наместников. Все что можно было перенести, перевез в Самарканд. Год разорения Дамаска было слово "хароб" (803), а для разорения Хорезма стало слово "азоб" («мучение» — Х.Б.) (773).

ИЗЛОЖЕНИЕ ПИСЬМА ТЕМУРА, ОТПРАВЛЕННОЕ ЭМИРУ МАЗАНДАРАНА ШАХ ВАЛИ

Также, когда Темур направился в сторону Хорасана, написал письмо эмиру земель Мазандарана Шах Вали и, по обыкновению, отправил сообщение самостоятельным эмирам Искандар ал-Джаллабий, Аршиванду и Ибрагим ал-Кумманий и призвал явиться их к себе. По необходимости Ибрагим, Аршиванд и Искандар согласились (этому), однако Шах Вали — этот лев, ответил отказом. Он, не обращая внимания на намек Темура, ответил ему грубо.

ИЗЛОЖЕНИЕ О ТОМ, КАК ШАХ ВАЛИ НАПИСАЛ ПИСЬМО СУЛТАНАМ ИРАКА И КАК, В СВЯЗИ С ЭТИМ, ПОЯВИЛСЯ РАЗДОР И ЧТО ПРОИЗОШЛО ИЗ-ЗА ЭТОГО РАЗЛАДА

Потом Шах Вали направил письмо султану зарубежного Ирака и Кермана Шах Шужъа, мутаваллиям арабского Ирака и Азербайджана Султан Ахмад ибн Шейх Увайсу и поставил их в известность о поступившем письме от Темура и как он ответил ему. Он сказал ему в письме: "Я являюсь вашим соседом и если мои дела будут идти хорошо, то и ваше положение будет хорошим. Если меня достигнет беда от Темура, то эта беда достигнет и ваших земель. Если Вы окажите мне помощь, то я спасу вас тоже от этих трудностей...

Однако Шах Шужъа не обратил внимания на его слова и, как было сказано выше, он подписал договор, отправлял и получал подарки. А Султан Ахмад посоветовал Шах Валию оставить без внимания и сказал: "Этот паралитик чагатаец, хромой, что может сделать? Откуда? Каким образом этот хромой чагатаец сумеет войти в оба Ирака: зарубежный и арабский Ирак? Между тем и этими государствами имеется "мучения равнозначно сдирания голыми руками кожуру колючего дерева". Между этими местами очень большая разница. Пусть Темур не думает что Ирак наподо бие Хорасана. Если он задумал придти в нашу сторону, то обязательно вместе с ним придет и его смерть и точно то, что все его помыслы и мечта будет бесплодной. Мы являемся таким племенем, что у нас тоже есть сила, а также упорство, оружия и войско, товары и богатство и слава есть. Только нам соответствует так высокомерничать.

Шах Вали, получив от обоих такой ответ, понял, что они оставили одного с этими бедами и сказал: "Однако, во имя Бога, я никогда чистосердечно и невинной душой Темура, не войду в сношения! Если я одержу победу над ним (Темуром), во всех городах я оповещу предупреждением о вас двоих и ради "хозяев басират" вас покажу примером. Если же он победит меня, то я не буду виноват тем, что на вас придет беда. О боже, пусть на вас придут все беды и смерть!"

Потом Шах Вали, подчинившись судьбе и воле всевышнего, подготовился к встрече с Темуром. Обе стороны пришли и встали против друг-друга и после того, как воссоединились, стрелы, удары мечей и нанизались на тело пики, Шах Вали немного устоял той беде и горе пришедшей от Темура, потом, когда увидел, как Темур начал свое наступление и нападение, он повернул зад и, придерживаясь правила, что нужно бежать, когда недостает сила. Из-за того, что не было возможности пойти на Ирак, он повернулся в сторону Рей. В Рейе самостоятельно властвовал Мухаммад Чавкар и управлял городами и кишлаками, как хотел. Он был благородным, энергичным и был правителем, которому все подчинялись. Несмотря на это, он прислуживал Темуру и побаивался некоторыми его делами. Поэтому Мухаммад Чавкар, испугавшись энергии и славе Темура, убил Шах Валия и отправил его голову Темуру.

ИЗЛОЖЕНИЕ О ПРОИСШЕДШЕМ СЛУЧАЕ МЕЖДУ АБУ БАКР ШАСБАНИЙ И ТЕМУРОМ

В Мазандаранском вилаете в кишлаке по названию Шасбани проживал один человек по имени Абу Бакр, который разгневался и истребил в бою многих татарских войск. Если он завязывал узел пояса для борьбы, никто не мог оказать ему сопротивления. Если же он повязывал чалму, то среди людей возникало смятение, как в судный день. Он постоянно скрытно ходил между холмами и среди гор, много войск и богатырей уложил в землю, даже люди сложили о нем басню. Если вдруг они видели его во сне — боялись его и тряслись от страха. Если кто-то взваливал на своего коня стог сена или же поил его, и если конь отступал от воды, ржал от ноши, тот человек говорил своему коню: "Что за (черт), в воде или в ржаной ноше увидел ли Абу Бакра Шасбани?".

Как говорят, не смотря на множество войск Темура, получало вред от трех людей, они приносили большой урон самому Темуру и его войскам, многие из которых были брошены на дно пропасти. Один из них Абу Бакр Шасбаний, второй Сайди Али Курдий и третий Уммат Туркманий. Как говорят об этом Абу Бакре, закрыв ему путь спасения, крепко связали веревками сеть. Они зажали его одной скалой к другой стоящей напротив скале, расстояние между этими отвесными скалами было восемь кулачов (аршинов). Его основание было вырыто в виде глубокого колодца или же было наподобие пропасти в глубокой долине. Абу Бакр спокойно сошел с коня и со своими доспехами и шитом, легко перепрыгнул с одной скалы на другую и никаких повреждений не получил и спасся наподобие Таабата Шарра. Потом он присоединился к своим людям и истребил он много врагов и погибших промолол через вечную мельницу. "Потом не знаю, что случилось с его делами и что он пережил — не ведаю».

Однако Сайди Али Курдий был эмиром курдских земель, как и сам с группой безбородых и безусых людей на лошадях, без недостатков жили среди неприступных и труднопроходимых гор. Он со своим обществом и подчинившихся ему людьми выходил и ставил своих верных людей у входа 5 узких дорог (ущелий). Потом они обрушивали на войска Темура груду камней и мстили за мусульман, они, по мере возможности, отделили скот от людей и, достигнув поставленной цели, уходили к себе домой. Такое состояние происходило при жизни Темура и даже после его смерти, то есть продолжалось до прихода к нему самой смерти.

Однако Уммат Туркманий был туркменом из Карабага. У него были двое сыновей, и каждый из них оставил в душе у Темура неизгладимое пятно. Между туркменами, вместе Амираншахом и чагатайскими войсками, происходили беспрерывные столкновения и продолжались войны. Со стороны общества туркмен погибло бесчисленное множество воинов, наконец, один из принадлежавших к ним человек предал их и перешел на сторону чагатайцев. Он, поняв их беспечность, привел войско Амираншаха на туркменов. Они напали ночью на туркменов и превратили их кровь в поток. В результате, они все втроем — пусть Бог будет милосерден к ним, — погибли на божьем пути.

ПОХОД ТЕМУРА В ЗАРУБЕЖНЫЙ ИРАК И КАК ШАХ МАНСУР НЫРНУЛ В ВОДОВОРОТ МНОГОВОДНОГО МОРЯ (ВОЙСКО ТЕМУРА)

После смерти Шах Шужъа, правление зарубежного Ирака утвердилось за Шах Мансуром. Как было уже сказано, Шах Шужъа завещал Темуру шефствование сыном Зайн ал-Обидином и поручил вести дела сына. В результате, учитывая отношение дяди к Зайн ал-Обидину, Темур нашел выход для выступления против Шах Мансура. В связи с этим, Темур нашел повод и выступил с войском против шах Мансура. Поэтому шах Мансур попросил помощи у своих близких. Но все они, выйдя против него, отстранились и занялись своей обороной. В результате этого Шах Мансур начал укреплять город и строить цитадели. После этого он с двумя тысячами хорошо вооруженными всадниками стал лично готовиться к встрече с Темуром. Он городских людей и лошадей поставил в порядок и призвал население города быть бдительными и терпеливыми. Уважаемые люди города и старшины населения сказали ему: «Когда раздвинутся и начнут двигаться стены войны, предположим мы с тобою нырнем на поле битвы. Мы препятствовали приближению Темура и защищали себя. Даже, предположим, что мы уничтожили и уложили на землю много его людей. Потом, что же ты сможешь сделать с этим твоим двухтысячным отборным войском против его густой тучи войск? Возможно, развяжется твой узел и умрешь, а твое войско потерпит поражение. Или ты убежишь с жаркого боя, чтобы спастись и у тебя не останется ничего, кроме поиска в изнеможении после боя, ты нас оставишь, как мясник бросает мясо в мешок. Когда усилится натиск, бесполезной окажется помощь. В тот момент наше положение исправит только казнь и наше пленение».

Тогда Шах Мансур, положив руки на член, сказал: «Вот этот амир, кто побежит от Темура, пусть тот попадет обратно в утробу матери. Что касается меня, то я буду сражаться среди своего войска»...

Как говорят, шах Мансур своих людей разослал по крепостям, тем самым захотел укрепить оборону города. Однако тем самым получил урон над кишлаками. Потом он собрал начальников и войско Шираза, его уважаемых и почитаемых людей и сыновей, которым он сказал: «Этот враг очень опасен. Хотя он и является иностранцем, однако появился в наших землях. По моему мнению, я с ним не встречусь в определенном месте и не столкнусь с ним один на один с мечом или пикой, а напротив, кружась со своими людьми вокруг него с четырех сторон, буду наносить ему удары. Мы наступим на их ладони, отрубим руки и ноги, запретив [движение] днем, ночью будем наблюдать за ним. Пока хватит у нас силы, будем готовить против него силу и лошадей. Если будем замечать его замешательство, постоянно будем рассекать шею и голову. Иногда будем наносить ему ушибы, второй раз будем угонять его стада. Мы испортим его блаженство, принуждая его отступать, будем закрывать ему продвижение вперед. В таком случае появятся узкие места для него и ухудшится его положение, дороги и места продвижения закроются. Однако, эй высокоблагородные люди! Тигры пустынь и орлы людские! Ваши обязанности никогда, ни ночью и ни днем не впадать в унынье и крепко охранять [городские] ворота. И даже тогда, когда я буду находиться далеко от вас, ни один враг не сможет приблизиться к вам. Если же они окружат вас, тогда у вас есть необходимое количество сил для защиты. Я поручаю вас Богу, потому что Он самый лучший покровитель. Только в этом упорстве сможете продержаться столько времени, сколько было обещано отвести Богом своему наместнику Моисею. Этот бедняк относится Аллаху. Он очень категоричен, крепкий и лицо этой цели прекрасен».

Потом Шах Мансур вышел и отправился в другую намеченную сторону.

ИЗЛОЖЕНИЕ О РАСКРЫТИЕ ХИТРОСТИ ШАХ МАНСУРА, О ЦЕЛИ СВЯЗАТЬ ЦЕПЬ И О ТОМ, КАК ОНА РАССЫПАЛАСЬ

Когда Шах Мансур проходил через городские ворота, одна из шумливых старух увидела его и начала его бранить на чужом (иностранном) языке: «Смотрите на этого бесстыдного болтуна! Он проглотил все наши имущества и богатства, властвовал нашей кровью, как хотел, а теперь же, когда мы очень нуждаемся в нём, он уходит, оставляет и бросает нас во вражеские когти. Пусть Бог осквернит ему поднятое оружие и не поможет [Бог] в осуществлении его мечты и цель!»

Эти [слова] как кремень воспламенили и ранили душу Шах Мансура, его гнев затрещал и зажёгся и от появившегося пламени загорелся стог размышления Шах Мансура. Его гордая душа наполнилась ненавистью и настолько окружила его злость, что даже такой толковый человек потерял рассудок. В результате он обратился лицом к ошибочному делу и прилип к нему. Потом он повернул вожжи повеления и, скрепя зубами, повернул назад, поклялся не отворачиваться от борьбы, не отступать от смертельного собрания войны. Он поклялся также, что пока «Бог не подарит победу кому-то» с утра до вечера он будет продолжать по обычаю это [сражение]. Потом он вышел против врага, выстроил в порядок своих богатырей и начал сражение. Среди своих Шах Мансур был один эмир-харасанец единомышленник Темура. Его звали Мухаммад ибн Зайнуддин, и был одним из испорченных людей. Основная часть войск Шах Мансура была с ним (т.е. Мухаммад ибн Зайнуддином). Неожиданно он побежал в сторону Темура, и многие войска последовали за ним.

В результате, хотя [с Шах Мансуром] от войск осталось около тысяча, однако никто из них не покинул поле боя. Хотя его дела попали в тяжелое положение, Шах Мансур крепко стоял. Пламя сражения переплетались друг с другом, горели, воспламеняясь, кремневые камни: искры стрел разлетались в разные стороны, отлетали головы от ударов мечей, [как будто бы] косили серпом урожай. Наконец, прибыли ночные войска, а дневные войска, засучив подол, начали готовиться к уходу. Соперники разошлись по своим лагерям, а Шах Мансур стал раздумывать, как применить хитрость.

ИЗЛОЖЕНИЕ О ТОМ, КАК ШАХ МАНСУР ПОД ПОКРОВОМ НОЧИ СДЕЛАЛ НАПАДЕНИЕ НА ВОЙСКА ТЕМУРА И О ТОМ, СКОЛЬКО ОН ПРИЧИНИЛ ВРЕДА

Выбрав из своего табуна самого упрямого, более напористого коня и когда часы перешли полночь, Шах Мансур сел на него и повернулся в сторону врага. Еще он крепко привязал ниткой к хвосту коня медный котёл, повернул голову коня на врага и поскакал в ту сторону. Напрягшийся конь помчался в сторону вражьего стана. [От этого шума и неразберихи] люди стали волноваться и стали драться между собой. Сабли, как ручьи пожались по животам моря (людей), будто бы приблизился конец света или летящие звезды [свалились] на них с неба или же разверзлась земля под ними. Шах Мансур, как будто порхал бабочкой и как сокол летал вокруг своей жертвы, если кто-то отходил — того убивал, кто бежал — то громил его.

Как говорят, они дрались между собою до тех пор, пока не погибли около десяти тысяч людей. Когда темнота разорвала свой шатер и день поднял свое знамя, люди Темура узнали, откуда пришла эта беда. «Если бы эта темнота над ними не ушла» бы. Потом, когда рассвело, помощников осталось мало, а покровители бежали.

Однако он, собрав вокруг себя около пятисот людей из своей племени, вместе с ними бросился, как гордый лев на врага и нырнул в водоворот, в смертельной схватке. Перед ними никто заново не нашел поддержки. А Шах Мансур, качаясь налево и направо и, бросившись вперед, крикнул: «Я являюсь Шах Мансуром, терпеливо ожидающий за свои дела от Бога помощи". "Что же с ними, что они отвёртываются от напоминания, точно они ослы распуганные, что убежали от побеждающего?"[7]. Он направился к месту, где стоял Темур. Темур убежал от него к своим женщинам и спрятался среди них, укутавшись в женскую одежду. Женщины выбежали к Шах Мансуру и сказали: "Мы женщины" и, показав на сражающихся, сказали, "то, что ты желаешь, находится там, кого ты ищешь — находится среди них". Шах Мансур, подавшись обману, ушел назад. В результате, группа воинов окружили его со всех сторон. А Шах Мансур, сидя на прекрасном коне с двумя саблями, давал отпор врагам слева и справа. Его летающий конь сражался вместе с хозяином, он лягал всех, кто приближался к нему. Наконец сражение утомило Шах Мансура, руки его устали от ударов сабель и пик, его батыри кусали землю (т.е. погибали), были убиты лошади и люди, его положение, все-таки, изменилось. Его голос утих, [оставшиеся] люди стали беспокоиться: его молния начала угасать и знамя склонилась вниз, уменьшился его выигрыш, были отрезаны его крылья, ослабла его душа, усилилась его рана, освободился его бормотанье, прекратила ныть. Потом он отстранился от своих спутников и остался один — раны сильно мучили его — и с ним в этом (течении) моря остались только два человека. Имя одного из них было Таваккал (возможно Тукал), а вторым был Мухтар Фахр[уддин]. Шах Мансуру стало страшно и его окружила жажда, накрыла его печень пыль и жара. Он стал искать (глоток) воды, но не нашел. Если он нашел бы хоть глоток воды, никто не смог бы преградить ему дорогу. Счел целесообразным бросить себя к мертвецам. Он бросил свои воинские доспехи, прогнал свою лошадь и лег среди мертвецов. Таваккал тоже был убит, однако раненный в семидесяти местах Фахруддин спасся. Потом он прожил до девяноста лет. Он относился к группе богатырей и отважных людей.

После того, как приблизились к роднику смерти, войска Темура вернулись назад, собрались [в одном месте] и привели себя в порядок. Это произошло после того, как многие погибли ночью и днем. Темур, мучаясь оттого, что потерял Шах Мансура и, не ведая дальнейшей судьбы этого отважного льва, стал волноваться и потерял сон. Если он жив, беспокоился мыслью, если он переселился в вечный мир — будет в безопасности. Он приказал искать Шах Мансура среди мертвых, проверить всех раненных до тех пор, пока солнце не спрячется за свой занавес и светлый меч не будет вложен в темноту. Когда блестящий динар солнца спрятался в одежду хозяина темноты, могущественная швея распростерла основу в пустырь космоса и, как только пришла темнота и ночь рассыпала на поверхность земли дирхемы блестящих звезд, а непроглядная темень распространилась во все стороны, в этот момент один чагатаец натолкнулся на умирающего Шах Мансура. Шах Мансур (крепко) прилепившийся к этому человеку, нет к шайтану (черту) сказал:

— "Прощение, (дай) мне прощения! Я — Шах Мансур», — произнес он. Ты держи секрет обо мне и возьми вот эти драгоценности. Скрой злое дело, не раскрывай, будто бы ты меня, а я тебя не видел и ты не знаешь меня, а я — тебя. Если ты сохранишь в тайне мое местонахождение или отнесешь меня к моим друзьям и помощникам, то ты будешь моим освободителем, будто бы после того, как меня родили, или же оживителем после моего умершвления. Увидя мою щедрость и награды, будешь ты удостоен моей чистосердечной дружбе". Потом Шах Мансур дал чагатайцу столько множество драгоценностей, которые хватили бы ему и всему его потомству до конца жизни. Этим Шах Мансур стал похожим, будто бы раскрывал свою повесть и щедрость и во время злостного потомка (кулфатзода) призывал на помощь Эмира. Чагатаец, даже ни минуты не задумываясь, бросился на Шах Мансура, отрезал ему голову и принес его Темуру. Он рассказал этот случай, о том, как Шах Мансур хотел одарить его драгоценностями и спастись этим. Темур не поверил его преданности и правдивость его рассказа, повелел привести людей из племен знающих Шах Мансура. Они узнали Шах Мансура по его приметам — на лице его была родинка. После того, как он узнал, что это является сам Шах Мансур и, определив правду ото лжи, Темур разгневался и обиделся. Из-за убийства Шах Мансура он потерял покой и пожалел его. Потом он расспросил у убийцы его род, отца, потомков, племя и колена, его хозяина и учителя. Когда он выяснил обо всем этом и узнал его происхождение и место жительства, послал местному мутаваллию свой указ. Мутавалли убил всю его семью с детьми, помощников и его сторонников, детей и внуков, женихов и братьев. А самого чагатайца Темур придал жестокому мучению и приказал казнить и уничтожить его след. Также конфисковал имущество и убил его махдума и превратил в развалину его обиталище. Потом Темур послал в окрестности своих владений письма, где описал о происшедших столкновениях и войнах с Шах Мансуром. Подробно описал также все, что видел сам, как Шах Мансур со своей настойчивостью напал на него, как сам Шах Мансур, нырнув на поле сражения, произвел удар, что получил себе в этом бою, как авангард войска попал в замешательство и когда враг захватывал их дома, как женщины подняли крик и вопль, и все это было расписано страшными выражениями, было прокомментировано на площади совершеннолетия, возбуждающими молодость предложениями.

Это сообщение читались на собраниях людей и на проводимых мероприятиях, читались также на больших дорогах и площадях. Просвещенные и ученые люди изучали его, писари и ученики душевно заучивали их.

В повести одного заслуживающего доверия человека говорится, что он видел как в 795 году в месяце шавваля (август 1393 г.) посол владыки Бистама, придя к султану Египта, сообщил, что Шах Мансур убит и Темур, овладев Шеразом и другими землями государства, [стал управлять ими]. Он (Темур) послал Багдадскому правителю голову Шах Мансура и в подарок богатую одежду, приказал ему и находящемуся при нем обществу подчиниться, чеканить с его именем (Темура) монету и читать хутбу на пятничной молитве. Правитель Багдада надел на себя одежду Темура и выполнял все, что он приказывал. Поступило сообщение, что голову пронесли вокруг городской стены, после чего голову Шах Мансура повесили. О правдивости этого я и не сомневался.

ИЗЛОЖЕНИЕ О ДЕЛАХ И ГНУСНОСТЯХ ПРОИСШЕДШИХ [ПОСЛЕ] СРАЖЕНИЯ С ШАХ МАНСУРОМ

Таким образом, Темур стал владыкой земель Персии и Зарубежного Ирака. Он отправил письма приближенным из родственников Шах Шужъа, а также падишахам народов, привлекая их симпатии, а после предоставления мира кочевникам и оседлым, сам отправился в путь. Пройдя город Шераз, привел в порядок его дела, оставил всадников и пеших и благословенно обратился к близким и дальним. В результате, на его обращение падишахи стран ответили ему "лаббай" (т.е. «что прикажите?»), потому что у них не осталось ничего, кроме, как, выказав подчиненность, преклонить голову пред Темуром. В результате к Темуру приехали из Кермана Султан Ахмад, из Язда — Шах Яхъя. Однако заупрямился Султан Абу Исхак из Сиржанда. Темур, проявив внимание подчинившимся, одарил их, надел дорогие одежды и не причинил вреда тем, кто заупрямился, он не захотел проявить неприязнь своим противникам. Он решил оказать различные почести и внимание послушникам и свалить непослушных упрямцев. Потом в Шераз и другим городам, назначил своих наместников, а сам повернулся лицом к Исфахану. [Вместе с этим], получивший наследство от своего отца (Шах Шужъа) Зайн ал-Обидину оказал почести. Он назначил ему и его родственникам в достаточном количестве содержание.

ИЗЛОЖЕНИЕ О ТОМ, ЧТО ПОКАЗАЛО ВРЕМЯ, КОГДА ТЕМУР ОСТАНОВИЛСЯ В ИСФАХАНЕ

Когда Темур пришел в Исфахан, тот был самым большим городом, там было много ученых и бесчисленное множество великих людей. В городе, из числа ученых ислама и из знаменитых сейидов, был один человек, в науке и просветительстве он был очень зрелым, он достиг вершины в музыке и изобретательстве. Его дела были в соответствии, знаменит предсказанием, его мужество было у всех на устах, а его признаки прекрасны и они были начертаны на лбу солнца. Он верил в мусульманство и его имя тоже было Имамуддин («Религиозный предводитель»). Население Исфахана постоянно рассказывали о Темуре и постоянно напоминали, что его беда достигнет Хазара. Он говорил им: — «Пока я жив и нахожусь за вами, от хитростей Темура вам вреда не будет» — Если меня настигнет смерть и я умру, то будете в волнении от его жестокостей."

Как раз накануне прибытия Темура в Исфахан, умер этот шейх и лучезарный Исфахан был накрыт тьмою. У исфаханцев увеличилась тяжесть на душе и начали падать на них один за другим несчастья. Они, впав в унынье, встали похоже на Абу Хурайра — пусть бог будет доволен им. Хотя, когда говорят Абу Хурайра, [надо понимать, что]: "Если у людей имеется одна грусть, у меня ежедневно две грусти, одна пропажа мешка, а вторая казнь Усмана".

Жители Исфахана вышли навстречу Темуру и за счет выплаты определенного количества богатства и ценностей составили договор.

Потом Темур послал своих людей собрать эти богатства и ценности. Эти [посланные] люди разделили эту налагаемую дань в разные части города по массивам и кварталам. Сборщики разошлись среди исфаханцев и начали творить беззаконье и озорство. Они, проявив жителям города насилие, превратили их будто бы в слуги и в озорстве дошли до такой степени, что даже начали протягивать свои руки до их жён. Жители города возненавидели их, и они обратились к руководителям. Жалобщиков было очень много. Сами исфаганцы были высокомерными людьми и сказали: «Чем жить под гнетом и унижением, лучше умереть».

Руководители исфаханцев сказали им: «Как начнется вечер, я буду бить в барабан, но без покрытия одежды. Если вы услышите звуки барабана, считайте, что мои слова осуществились. Тогда каждый из вас хватайте своих гостей, находящихся у вас дома и поступайте с ними в соответствии с вашими толстыми и худыми умами. В результате чего, исфаганцы объединились для отдающего эхо мысли и черного счастья обратного дела. Их высокостепенный нуждающий взгляд оказался узким и не сумели полностью понять, что это опасное дело не останется без последствия и принесет катастрофу. Когда небо, оставшись без лучезарной одежды, став голым и явным, обменяло белую мышь на белую соболь и, когда прошла часть ночи, руководитель своими ударами в барабан, навлек на сборщиков подати беду. Исфаганцы убили их. А их было около шести тысяч человек. С рассвета на их дереве восстания появились отрубленные ветви, эти вырубы, после изобилия, принесли им урожай недостатков, а также им стала ясна смерть и все они потерпели разрушения от этой смерти. Когда рассвет поднял обнаженную шпагу, день содрал [со своего лица] занавес, то это несчастное дело дошло до Темура. Черт дунул ему в ноздри и тут же он двинулся [с места]. Он обнажил меч злобы, приготовив лук и стрелы, как озлобленная собака, лев или тигр направился на Исфаган. Он дошел до города и приговорил его к разрушению и приказал пролить кровь в городе, растоптать честь женщин, отобрать у них жизнь, разграбить имущество и состояние, разрушить здания, сжечь зерно сжечь также сельское хозяйство, выбросить детей, изранить тела, предать забвению их честь и разрушать обязательство. Он повелел собрать ковер милости и разослать ковер мести, и, не взирая на старость стариков, ни молодость малышей, на знания ученых, на хорошие признаки знатных, на ум и благородство, на благородное происхождение, на бедность бедняков, на близость близких, на веру мусульман, на покровительство мусульман покровителей, на беспомощность женщин, на злость злостных, на слабоумие умалишенных, вообще без жалости и беспощадно уничтожить всех находящихся в городе. Горожане поняли, что им не осталось ничего другого, как сражаться, а просьбы о пощаде не были бы приняты. Они узнали, что от верной смерти их не спасут их состояние и богатство, сыновья и в это время не было необходимости возмущаться и просить пощады. Они разместились на крепости упорства и обмотали себя щитом размышления. Они божьим щитом подчинения восприняли приход стрелы кончины через судьбу и бедовую и безропотно приходящему удару [склоняли голову] и передавали свои дела богу. Темур отпустил вожжи меча на площади их гортани до тех пор, пока волки и гиены не наполнили свои животы и [хищные] птицы не наелись и для них (исфаганцев) [город] превратили в могилу.

Грады катастрофы продолжали рвать деревья жизни исфаганцев, когда насчитали число убитых, их количество оказалось в шесть раз больше, чем число (100 тысяч) приверженцев Юнус ибн Матта. Тогда кто-то один из соображающих, попросив у эмиров пощады, сказал: "Сохрани оставшихся и попроси их, и пусть они будут раийями (подчиненными). Тот эмир сказал бедному просителю: "У одного подножья высот соберите младенцев, возможно Темур их увидит и немного помягчает сердце". Они (исфаганцы) взялись исполнить это приказанное дело. Они положили на дороге, где должен был пройти Темур группу младенцев. Потом тот эмир вместе с Темуром направились в ту сторону и, проходя мимо, он сказал Темуру: «Махдум, посмотри взором милостиво на людей милостивых!". Темур спросил: "Кто те лежащие несчастные?". Эмир сказал: [Эти] "безвинные дети. Они [такие] люди, которые остались без божьей милости, смерть растоптала их родителей и гнев нашего мавлана эмира пала на их величайших и хозяев. Они своей младенческой невинностью просят у тебя милости и великодушья от несчастий, они просят тебя от имени падших, беспомощных сирот, бедноты и разрушений, просят тебя смилостивиться над несчастными, а также просят пожалеть оставшихся в живых».

Темур даже не ответил [на это сказанное] и даже не укорил. Потом он повернул вожжи коней в сторону младенцев и не дал вида, что увидел их или обратил на них внимания. И войска находящиеся с ним прошли от начала до конца, давя их копытами лошадей, смешались они (младенцы) с пылью. Потом Темур, собрав состояние и богатство, связал груз и, взяв добычу, возвратился в Самарканд.

В процессе этих дел и событий было много бед и несчастий, вестей и рассказов, войска и обмундирований, освобождений и назначений (на должности правителей), серьезно сказанных шуток и шуточно сказанных серьезных слов, строительство и разрушений, заграждений и отверженний, возведение ненужных и разрушений нужных вещей, поздравлений и соболезнований, отход в сторону [от прямой дороги] и хождение по магистральной дороги, дискуссий с учеными и диспута с племенами, возвеличивание низких и опускание вниз уважаемых, приведений в порядок законов и правил, приближение дальних и отдаление близких и отправлений указов каждому близкому и дальнему эмиру, а также было много других неучтенных и неисчислимых дел, которые не дошли до канцелярии и не попали в тетради [для регистраций].

ЗАВОЕВАНИЕ ТЕМУРОМ МОНГОЛИИ И ЖАТО И ИЗЛОЖЕНИЕ ПРОИЗВЕДЕННЫХ ИМ ДЕЛАХ В ЭТИХ МЕСТАХ

После возвращения в Самарканд, Темур отправил своего внука Мухаммад Султана (от сына Джахангира) вместе с эмиром Сайфуддином в самые далекие окраины владения, где резали его слова. Это [место] находилось за Сейхуном, прямо на востоке, который соприкасался с Монголией, Жато и Китаем и находился в месячной дороге от Мавераннахра. В результате они (Мухаммед Султан и эмир Сайфуддин) выровняли низину и холмы, а потом построили там ряд крепостей. Самым дальним городом тех мест считался Ашпара (Чалдевар) и для прекращения грабежей построили там одну крепость.

Он (Темур) женился еще на одной царевне из шахской дочери. Первая Катта Малика (Старшая Царевна), а вторая же называлась Кичик Малика (Младшая Царевна).

Падишах монголов ответил, подчинившись его требованиям и посвятив свою жизнь, дал согласие просьбе Темура. Природа Монголии и Китая тряслись перед Темуром, потому что до них дошли сведения о походах, насилиях и беспощадности проводящих Темуром в различных уголках мусульманского мира. Проводником этого сообщения был брат вышеупомянутого Сайфуддина Аллахдад, который остановился в доме Ибн Машкура и был (человеком) свободно взявшим богатство Дамаска. Темур приказал построить на другом берегу один город, смотрящий в сторону Сайхуна и, соорудив мост из лодок и кораблей (плотов), соединил с городом. Назвал он этот город Шахрухия: этот (город) был сооружен на широкой местности. Причиной наименования сына Шахрухом и города тем же названием было то, что он дал указ построить этот город на том берегу. Темур по своему обыкновению был занят игрой в шахматы. В это время сопровождавшая его одна из любимых (жен) была в предродовом положении. Темур сделал ход («Королевой» против "Шаха" соперника, который попал в трудное положение. В то время, когда соперник находился в тяжелом состоянии вдруг прибыли два гонца с двумя хорошими известиями: один сообщал о рождении сына, а другой, о завершении сооружения города. Темур назвал обоих (новорожденного и города) этим именем (Шахрух) и они были отмечены этим знаком.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ТЕМУРА В ПЕРСИДСКИЕ И ХОРАСАНСКИЕ ВЛАДЕНИЯ И ИЗЛОЖЕНИЕ О КАЗНИ ПАДИШАХОВ ЗАРУБЕЖНОГО ИРАКА: ОКОНЧАТЕЛЬ НОЕ ОВЛАДЕНИЕ ТЕХ ОБЛАСТЕЙ И НАРОДОВ

После упорядочения дел в своей стране, укрепление законов и правил земель Туркестана, Темур возвратился в Хорасан. Падишахи, эмиры, султаны, визиры вышли ему навстречу. Со всех сторон, кто пешком, а кто на лошадях верхом спешили к нему и были готовы исполнить все его желания и они, боясь его мощи, сочли необходимым служить ему. Они отдали Темуру высоты и холмы, горы и пустыни, вместе с городами и кишлаками с населением и крепкими цитаделями. Каждый из них привязали свои косички к подолу его повелению и, выполняя (его) указы, они остановили себя от запретных дел. Они своими приверженными пальцами привязали к поясу Темура свою рабскую ремень и уважением и верой к нему сели на породистых коней и поехали за своими проводниками к Темуру получить у него благословение. Среди них были ранее упомянутые не подчинившиеся Темуру, возмутители, стоящие высоко на вершинах непокорности — один из правителей Мазандарана Искандер ал-Джаллабий, хозяин высоких горных вершин неукрашенный, яростный лев Аршиванд ал-Фарискухи, готовый к любым натискам, приверженец мужества Ибрагим ал-Куммий. Выразил также свою покорность Темуру Султан Абу Исхак из Сиржанда. В результате, из Зарубежного Ирака собрались у Темура семнадцать падишахов, среди них были султаны, сыновья султанов и их братья и дети. Из них брат Шах Шужъи Султан Ахмад, сын брата Шах Шужъи, наподобие Шах Яхъи, из (других) правителей Мазандарана Аршиванд и Ибрагим, а также были там другие могучие правящие падишахи из Хорасана.

Султан Абу Исхак в покорности (к Темуру) ходил по пути своих близких, таким образом, он оставил в своем городе Сиржанде вассалом, так называемого Кудара. Так сложилось, что в один из дней они собрались у Темура на приеме. Они, собравшись в шатре Темура, и он (Темур) среди них был один. Тогда один из них (правителей) в виде совета сказал Шах Яхъе: "Настало время убить его (Темура) и освободить мир от этих бед и несчастий". Некоторые согласились на это, некоторые выразили свое несогласие. Один из не согласившихся сказал согласившимся: "Если вы не остановите себя от этих мыслей, я донесу Темуру сведения об этом заговоре и оповещу его". В результате они, как один сплоченный покорностью отказались от этого гнусного замысла и до сих пор они продолжают находиться в противоречиях.

Как будто Темур почувствовал этот замысел, своим умом он прочитал это на их лице, однако он это сохранил в душе и не показал вида. Потом, через несколько дней, Темур вызвал всех своих людей и устроил одно общее пиршество. Темур был одет в красный наряд. Он пригласил на это угощение и тех семнадцать правителей. Потом по его велению всех семнадцать правителей предали мученической смерти. После их гибели Темур завоевал их владения и собрал их наследственное состояние и богатства, убили их сыновей и внуков на их места посадили [правителями] своих сыновей, внуков, эмиров и войско.

Причиной тому, что Темур казнил тех правителей и порвал на клочья занавес жизни, было следующее.

Зарубежные земли никогда не были свободны от великих правителей, их состояние и владение передавались от одного к другому по наследству. Тот (зарубежье) состояло из бесконечных земель, его окрестности были широки, много было городов и бесчисленное множество кишлаков. Его высоты были укрепленными, вершины гор целовали небо, девушки крепостей были непокорными, не были видны дно копий и драгоценных руд, руки правителей были разрушительными, крылья хищников были готовы к вылету, были поделки прыгающих леопардов, тигры верблюжьих пастухов были бегунами, драконы богатырей были готовы к сражению, крокодилы героев всегда были победителями в морском бою.

Темур, посмотрев острым взглядом на серебристое (мнение) своего мышления, увидел, что даже розы на зарубежных землях не освободится от вражеских шипов, текущие изо рта вода (слова) противоречат самому и понимает, что не откажется от своих усов, а также он понял, что крепкие здания этих стран не смогут быть ему хорошей опорой и никогда здесь в садах не вырастут ветви, которые могли бы стать ему надежной опорой. Мечтой Темура было то, что он хотел сохранить основы тех земель (владений) и установить [порядки] Чингисхана. Однако, это можно было осуществить в пределах бесконечного владения Зарубежного Ирака, только при условии укрепления своего салтаната и при орошении своими желаниями сады зарубежья, а также уничтожения под корень их высокопоставленных лиц и поломав концы посохов потомков. По этим причинам Темур решил высушить их корни и ростки, а также уничтожить их потомков и проявил в этом расторопность. И если вдруг, с их стороны кто-то тайно засевал семена, то он тут же вырывал его с корнями и если даже он чуял аромат их роз, то и в этом случае он срывал эту розу.

Еще говорят, что Темур принял участия на собрании, где присутствовал, также Искандер Галабий и это собрание было, будто бы, для увеселения, радости и получения удовольствия. Здесь Темур, как бы, между прочим, спросив у Искандера, сказал: "Если смерть отдаст указ о гибели моего тела, как по твоему, кто может причинить зло моему потомку?" Искандер — он был очень разнервничен и в этажах его мозгов, лампа его разума была вынесена на крышу [этажа мозгов], — ответил ему: "С твоими проклятыми детьми, в первую очередь, буду бороться я, Аршиванд и Ибрагим. Если кто-то из них сумеет вырваться из моих когтей, то тот не спасется от острых зубов льва Ибрагима и если даже кто-то спасется от этого узла, то нет никакого спасения от сетей Аршиванда". А на собрании отсутствовали Аршиванд и Ибрагим.

Темур не причинил никакого вреда Искандару и не запретил что-либо, и, не мучая, решил потом повалить на землю вместе с двумя его спутниками (т.е. Аршивандом и Ибрагимом). Когда Искандер пришел в себя, упрекнули его сказанным словам (Темуру). Однако Искандер сказал: "От божьей смерти нет места для убежища и нет сил". У меня нет греха от этих слов. "Внушил нам речь Аллах, который внушил речь всякой вещи"[8] Потом Искандер и Ибрагим, для извлечения его жизни из тела, бросает его своим слугам, и это стало примером для всех. Темур, растоптав его беспомощную честь жизни, попробовав страшное начало (суры) "Тоом" и заставил ласкать концы (суры) "Нух" и "Сабо". Однако об Искандаре до сегодняшнего дня никакого слуха и сведений не получили и сам не показывался.

Искандер внешне был большеголовым, высоким телом и если он ходил среди людей то выделялся, как особый знак. Даже говорят, что он был ростом три с половиной аршина по металлической мерке великих "цитаделей". А Ибрагим Муммий, продолжая скрываться, умер в своей постели. Вот эти (слова) послужили причиной тому, что Темур казнил зарубежных падишахов и их потомков.

Потом против Темура восстал Кударз из крепости Сиржан и сказал: "Мой Махмуд Шах Мансур еще жив".

Эти слова были распространены среди населения и Кударз месяцами и годами ожидал появления Шах Мансура. В результате Темур осадил крепость Сиржан, однако овладеть и повелевать им ему не было суждено. Потом он направил на эту крепость войска Шераза, Язда, Абаркуха и Кермана и будто их не хватало, он оседлал также войска Сажистана. Это произошло после обустройства Сиржана. Наместником этой крепости был Шах Абдул Фатх. Войска Темура около десяти лет осаждали эту крепость Сиржан, иногда они отступали или опять окружали его. А крепость стояла, как безвинная девочка и не открывали мучителю свои двери или же, как упрямая старая дева, не хотела услышать ни единого слова жениха.

Темур назначил правителем Кермана Идику — одного из братьев султана. Он (Идику) был уважаемым человеком, на которого другие указывали и войско верило ему и только на него (одного) они могли положиться. После того, как Кударз поверил смерти Шах Мансура и понял, что его подчиненные начинают предавать его, — Абдул Фатх ежечасно стал отправлять ему (Кударзу) письма, где [обещал] быть посредником, чтобы Темур помиловал его — и чтоб он преклонил голову подписать договор. И с этой целью он воспользовался Абдул Фатхом. Он встал на колени и, бросив себя к ногам противника, сдал им свою крепость. В связи с тем, что договор не был подготовлен самим Идику, он разгневался и, не обращая внимания на просьбу Абдул Фатха, тут же приказал казнить Кударза. Темуру доложили об этом случае. Темур очень разгневался этим делом, но уже нельзя было поправить это и время было потеряно.

РАЗДЕЛ

Из рассказов керманского мутавалли об этом Идику было сказано: У брата Шах Шужъи Султан Ахмада в Кермане были два маленьких сыновей по имени Сулайманхан. Сулайманхан был симпатичным и нежным, красивым и изощренным умом, зрелым, вобравшим в себя все качества, достигший совершенства и прилежно воспитанным человеком. Его слова четки, взгляд был приятным, душа всех стремилась к нему, хозяева ума и разума были влюблены в него.

Его действия воплощались в сердца людей, будто бы сказанные слова в этих бейтах его взгляд привлекал к себе население:

Приятен нежный ветерок в водном наряде, Будто в образе луча в воздушной оболочке.

В это время ему было всего шесть лет и все простолюдины, и уважаемые люди были восхищены его причудам. Идику осмелился отправить [людей] по следу восхвалений уничтожить братьев. Не удовлетворился он тем (Идику), что эти жемчужины остались сиротами. Идику не пощадил даже за преданность превратившуюся в развалину страну и оставшуюся без защитника и сторонников его очень благородную мать. Идику начал искать палача, которому можно было доверить это [отвратительное] дело, но для этого не нашлось ни одного человека, который мог бы протянуть руки для отвратительного и гнусного дела. В таком состоянии прошло некоторое время. Народ был очень обеспокоен этим делом. Наконец, нашел какого-то чернорукого, который будто бы был рожден для коварных дел, иблиси (леший) были для него рабами, черти же были войском и слугами его, наряд его из ниток черных мучений, соткан из деревьев, похожих на головы иблисов, собран урожай и будто бы он вырос из семян его души. Мычание быков было более приятнее, чем его голос, лица ведьм были красивее его образа.

На самом деле бог вырвал у него благородство и создал его душу из преступлений. Подстерегли этого (раба) и, обманув его, уговорили убить младенцев. Глаза Сулайманхана были больны и он лежал, отдыхая на колеях няни. В тот момент этот изверг вошел к нему — ребенок отдыхал на коленях няни — бросился на него и так ударил кинжалом, что тот вошел с одного бока и вышел с другой (стороны). В тот же миг возникли крик и рыдания, встал переполох, среди людей началась паника, послышались страшные слова. Все люди начали сочувствовать несчастной матери и присоединились к ее трауру и люди начали плакать из сочувствия вместе с встретившей горе матерью. Неизвестно это произошло ли по указу Темура, но войска этого безудержного деспота проводили такие жестокости и преступления. Хотя эти исполнители дел и не были тем (людьми Темура), однако в дружбе и совместной деятельности ходили по их дороге.

Рассказ: Когда Темур со своим многочисленным войском ушел из Шама, с одним из них находилась одна женщина — пленница. Руки злой судьбы взяли у нее занавесь безвинности, нанесе ны были удары и отобрали от ее грудей новорожденную девочку. Когда войска приблизились к Хамо, девочка взрыдала, подняла шум и от изнеможения пискливо плакала. Среди них был также один багдадский погонщик верблюдов, который был создан безнравственностью и испорченностью, полон мучений и без жалостью, сделан он был из недостатков, грубостью и дуростью, разрушительным пороком был переполнен и дозрел ими. Всевышний бог в его душе не оставил ни капли милосердия и если же его отстранить от плохих дел, то от него люди не услышали бы ни единого доброго слова.

Этот погонщик верблюдов взял девочку у матери. Она подумала, что он взял девочку, чтобы облегчить состояние женщины. Эта женщина находилась на верблюде. Потом погонщик немного отстал от каравана. Через некоторое время он догнал караван, его руки были свободны от младенца, и громко смеялся. Когда мать спросила у него о судьбе девочки, погонщик верблюда ответил ей: "Какое мое дело с ней". Мать потеряла память, ослабла и свалилась с верблюда, потом побежала к ней и, вернувшись с девочкой, снова села на верблюда. Погонщик, сказав, что теперь не причинит зла, снова взял девочку у матери. Потом он опять исчез и, повторив свой поступок, вернулся назад. Мать девочки, бросив себя, побежала за девочкой и вернулась очень потрясенной. Ее чадо было согнуто вниз. Потом она села на верблюда и прижала к груди свою девочку. Погонщик верблюда поклялся, что он больше так не поступит и, задумав ужасное дело, в третий раз обманом взял девочку из рук матери. Потом он немного шел, держа девочку на руках, потом отстал от общества (каравана) и бросил девочку в один (глубокий) сай. Когда он вернулся, то его руки были обагрены преступлением. Он раздел девочку и принес ее одежду матери. Когда мать, рыдая и, бросившись с верблюда, хотела побежать к дочке, погонщик верблюда сказал ей: «Не мучай себя, я освободил тебя от ее беспокойства. Иди и влезай на верблюда". Бедная мать, горько рыдая, подняла крик и, хотя она освободилась от беспокойства дочери, однако она подпала к вечному мучению.

Люди подражают своим падишахам и они ходят той же дорогой, что и они (падишахи).

Хотя Темур и не нуждался в причинах и поводах для завоевании, однако причины вступления а Арабский Ирак были.

После того, как зарубежные земли стали принадлежать Темуру и падишахи вместе с населением склонили головы пред ним, а также его указы дошли до Арабского Ирака, владетель Багдада Султан Ахмад пришел в ярость и стал гневаться. В результате, он собрал бесчисленное войско и назначил главнокомандующим способного и знаменитого эмира Суннатая. Как только это войско выступило против чагатайцев, сведения об этом (войске) и о Суннатае дошли до Темура. Это [дело] стало причиной столкновения с Султан Ахмадом и поводом для упорного сражения и битвы против шахов Ирака. И он (Темур) послал против них войско, в переполненное бурлящее море. Оба войска, наполненные уверенностью сразиться, встретились возле города Суннатая. Каждый, кто хотел сразиться направил острие пик и лезвие меча на своего противника. Море чагатайцев своими могучими волнами так растоптало противников, что пики войска Суннатая ударившись о пыль выходящих из-под ног (войска Темура) разлетелись на куски. Суннатай бежал со своим войском обратно в Багдад и они рассыпались во все стороны государства. Султан Ахмад устроив пытки Суннатаю, надел ему платок и повели его для показа по улицам Багдада в назидании другим. Темур, показав свое упрямство (против султана Ахмада), вернулся в свое государство.

ИЗЛОЖЕНИЕ О ТОМ, КАК [СНАЧАЛА] ДАЛ СПОКОЙСТВИЕ ОКРЕСТНЫМ ЗЕМЛЯМ, ЧТОБЫ ПОТОМ РАЗРУШИТЬ ИХ ПО [СВОЕМУ] ЖЕЛАНИЮ И, БРОСИВ ИХ БЕЗПРЕДАННОЙ СУДЬБЕ, [ВРЕМЕННО] ОСТАНОВИЛАСЬ БУРЯ И УСПОКОИЛИСЬ ВОЛНЫ МОРСКИЕ

Потом Темур, выйдя на окраины Самарканда, начал переезжать по окрестности из одного места в другое. Потом он начал строить маленькие городки вокруг Самарканда и называть их именами великих и знаменитых городов. В это время Самарканд и его области, земли Мавераннахра и его окрестности, Туркестан и подчиненные ему земли — в Туркестане Темур назначил наместником человек по имени Худайдад, также проявивший насилье и упорство. Хорезм и Кашгар, находящиеся у горла Китая и Бадахшан — все они находились далеко от земель Самарканда и считались отдельными землями (владениями). Хорасан, большая часть земель Мазандарана, Рустамдар, Забулистан, Табаристан, Рей, Газна, Астрабад, Султания, Казвин и другие города, мужественные горы Гура, Зарубежный Ирак, а также гордый, высокомерный перс подчинялись единственному Темуру и в них не было ни одного общества, который мог бы соперничать между собой, быть непослушным и преградить ему путь. В каждом из этих стран восседал сын или внук Темура или преданный ему наместник.

КАК ТЕМУР, КУПАЯСЬ В МОРЕ СВОИХ ВОЙСК, НЫРЯЛ В НЕКОТОРЫЕ ДЕЛА, А ПОТОМ ПРИМЕР ИЗ ЕГО РАЗРУШИТЕЛЬНЫХ [ДЕЛ] И УПОРНОГО БОЯ, В ТОМ ЧИСЛЕ, И О ТОМ, КАК ОН, НЫРНУВ В МАВЕРАННАХРЕ, ВЫНЫРНУЛ ИЗ ЗЕМЕЛЬ ЛУРА

Хотя и было расширено государство Темура, его величие и громадность разнеслись в разные стороны и распространившиеся в далекие страны, сильный страх и угроза дошла до частей света и городов, навьючивший груз потяжелел. Не смотря на то, что он и не держал в секрете о своих походах в какую-нибудь сторону и в мировой зависти был похож на черта, бежавшего от детей Адама и [незаметно], будто бы яд, распространяющийся по теле [человека], приходил в чужие страны.

Когда знамена его войск появлялись на востоке, неожиданно его барабанная дробь и его удары звучали в Ираке, Исфахане и крепостях Хисара, вдруг звучание струн и голоса карнаев слышались на улицах Рима, в скверах Руха и среди караванов Хижаза.

Один пример из этого. Когда Темур был занят разведением садов и строительством цитаделей в Самарканде, соседние государства были в спокойствии от него и кормящие их округа, не были беспокойны. Когда завершились дела Темура, были построены цитадели, он приказал своему войску собраться в Самарканде. Потом он реорганизовал свое войско по своему (Темуровскому) изобретению и приказал всем бойцам приготовить и сшить специальные шапки, одеть их и сесть на коней. Темур не сказал, куда они пойдут в поход. Эти шапки для них служил как бы [отличительным] знаком. Темур [заранее] по всей своей стране расставил своих стражников. Потом Темур, выйдя из Самарканда, объявил, что идет на Ходженд, в земли Турк и Жанд. После (этого) он так нырнул в водоворот войска и, будто бы, он спустился на дно моря и исчез, никто не знал, куда он свернет и какую страну он разорет и уничтожит, он проходил из городов в город и, таким образом, он шел день и ночь, он летал, как звезды и как всадник он быстро скакал и где только он не останавливался, оставлял там уставших породистых верблюдов. Наконец он, когда никто и не думал, появился в землях Лура. [Земля] Лура была плодородна, ее богатства были неисчислимыми, а урожай фруктов был обильным. Крепость Лура называлась Баружард и [его] правителем был Малик Изуддин ал-Аббасий. Хотя эта крепость была расположена у подножья гор, однако своим мужеством она соперничала даже с крепостями построенных на вершинах гор. Он (Лур) был соседом Хамадана и, как Азербайджан, граничил с Арабским Ираком. Темур окружил эту крепость и его окрестности, подвластные этому правителю. Потому что у него (правителя) не было ни оружия и ни войска, ни подготовки [и некому было оказать ему] помощи. Он в этих землях считался доверенным представителем в виде мухтасиба (блюстителя веры) и пришла к нему неожиданно беда. У него не было другого выхода, кроме как, выразив покорность, подчиниться и просить у Темур пощады. Он спустился [с крепости] и свои вожжи вручил Темуру. Темур арестовал его и захватил его земли. Потом он отправил в Самарканд и, посадив его [за решетку], сдавил его прихоть и дыхание. После некоторого времени, Темур взял клятву у Изуддина и освободил его от этой тяжести. Взамен [получения] определенного количества лошадей и хачира (смесь лошади и осла), заключил договор и, назначив его наместником, отправил в свою страну. После того, как Темур присоединил земли этих областей к своим владениям, не теряя времени, он продолжил свое шествие в сторону Хамадана. Когда население Хамадана находилось в беспечности, Темур дошел до него. В результате "беда пришла [на город] вечером, когда они (горожане) находились в дремоте".

Тогда вышел навстречу Темуру один уважаемый человек по имени Мужтабо. Он (Мужтабо) был желанным при падишахах и был избранным их душ. Он попросил пощадить хамаданцев. Темур пообещал сохранить им жизнь взамен их состояния и служившим им телам. Они, во исполнение приказа Темура, принесли все, что обещали, потребованное состояние, они распределили каждому и, собрав их, принесли в казну Темура. Темур не удовлетворившись принесенной дани, он повторно наложил на хамаданцев требование. Тогда тот человек (Мужтабо) вышел навстречу Темуру и предстал пред ним нищим и беспомощным посредником. Темур, приняв его посреднические услуги, подарил ему его общество. Потом, пока не собрались все его войска, Темур стоял здесь без перемещений.

КАК ТЕМУР НАЧАЛ РАЗРУШАТЬ ЗЕМЛИ АЗЕРБАЙДЖАНА И АРАБСКОГО ИРАКА

Этот волк, сын Шейха Увайса Султан Ахмад со своим войском, по сравнению с подвластными народами Хамадана и Лура, наподобие барана, когда услышал о делах [Темура], понял, что Темур обязательно придет в его страну, потому что Султан Ахмад считал его разрушителем, на его [пламя] гнусных дел рассыпал искры своего племени. Хотя войска Султана Ахмада были наподобие селеволавинными, однако он не был способен противостоять широкому течению Темура. Потому что, "когда появляется река Аллаха, высыхает река Исы" и "не могут противостоять магии Фиръавна, посоху Мусы"[9].

До прихода беды султана Ахмад заранее приготовился и принял соответствующие меры против возможных бед. Он понял, что, при необходимости, можно бежать, засучив рукава, и это половина гарантии сохранения своей жизни. Он решил противостоять и бороться не широкомасштабно, как было принято, а применить малоизвестный метод, и удовлетвориться короткими сражениями. Он, решив выйти из владений Багдада, Ирака и Табриза, сам себе сказал: спасение в [крепости] Алинжо. А Темуру отправил стихи и сатиру. Вот одна из таких [бейтов]:

Хотя на войне руки мои парализованы, Но для бегства нога не хромая.

Потом он отправился в земли Шама. Это было, пусть прославит его Всевышний Бог, при жизни Абу Саид Баркук Малик аз-Захида в семьсот девяносто пятом году (1393).

Темур, прибыв в Табриз, разграбил бедных и уважаемых и отправил войска к крепости Алинжо, потому что она была кровом Султан Ахмада и там находились его сын, жена и драгоценности. А сам Темур направился в Багдад и разграбил его. Он не разрушил город, однако все имеющиеся [ценные] вещи обчистил.

Наместником крепости Алинжо был могущественный [человек] по имени Алтун, он был человеком заслуживающий доверия Султан Ахмада, который опирался на него. Вместе с Алтуном были в одном обществе богатыри, смелые и волевые люди и их число было около трехсот. Когда ночь вошла в свои владения? Алтун вместе с ними сделал вылазку против войск Темура. [После этих дел] положение войска было напряженное и об этом оповестили Темура. Тогда он отправил им на помощь четырех эмиров с сорока тысячью известными бойцами и оказал им поддержку. Старшего из этих эмиров звали Кутлуг Темур. Когда они дошли [до крепости], то там отсутствовал Алтун — он тогда ушел наверх в окрестности крепости для нападения. Он, возвращаясь в крепость, увидел поднятую пыль. Когда он узнал о тайне этого сообщения, спросил: "Где место для убежища?" Ему ответили: "Нет! Нет места, куда можно было бы бежать". Тогда Алтун понял, что может найти убежище только сам, прося о помощи Бога. Он, со всей конкретностью, укрепив окружающих, надеясь на Бога, сказал: "На самом деле, на месте этого примера, головы должны были бы быть под знаменами. Дайте отпор душам этих низких (недостойных) людей, вы или достигните своей цели или, как благородные люди, погибните сидя на своем коне, потому что только четкое пронзанье копья и удар меча спасет вас от горя и страданий".

Общество Алтына, уверенные в помощи всевышнего Бога, были преданы друг другу и оказали конкретную помощь друг другу и так окружили врага, как будто бы они ловили рыбу неводом, и враг пред ним стал как будто веретено. Люди Алтуна бросились на знамена и знаменосцев, на находящихся сзади и защищающих их. Счастье Лайхана подставило локоть помощи и помог своей победой, а предпринимательская хитрость развязала им внутреннюю грусть. Они разукрасили белые знамена врагов кровью и для их общества открылась дорога к победе и, появившаяся победа, помахала крыльями. В результате среди их войска погибли два эмира, одного из которых звали Кутлуг Темур и таким образом они освободились от грусти и достигли счастья.

Когда это известие дошло до Темура, то перед глазами его мир стал затмевать, будто все существо и мир перевернулось. Потом Темур сам направился к крепости Алинжо и он притаился [ожидая момента]. Темур осмотрел крепость со всех сторон и со своими стражниками закрыл все водопроводы.

ОПИСАНИЕ КРЕПОСТИ АЛИНЖО

Эта крепость неприступнее чем (звезда) ал-Укаб и выше облаков. [Звезда] Симак обращается к этой крепости и гордились им, говоря, что их удерживает небо. Когда солнце поднимается в зенит, то, кажется, будто бы над крепостью поставлен золотой щит, а далекая [звезда] Сурайе кажется, что она стоит в невесомости над ее воротами, как подсвечник. Птица мечты не может взлететь над ней в небо, как же долетит до нее чужая стрела. Ни то что на чистую локоть крепости надеть браслеты-конницы, даже невозможно мысленно надеть серьги на сотрудников находящихся там на службе.

Алтун был воспитан ядом этой земли. Население Мекки было более осведомлено [чем другие] о тропинках этой [крепости]. Каждый раз, когда опускалась темнота, черти отдавали свои острые стреляющие глаза ворам. Алтун опускался с той вершины горы и будто как человек, впавший в яд мечты, и окунался в темную ночь и как впитавшийся жир в мясо, как вода всасывающаяся в (дерево) уд, как уголь, попавший в пламя, растворяясь и исчезая. Он был невидимым при помощи Бога ходил неизвестными и непамятными дорогами, его никакой стражник не мог заметить и никакой контролер не мог увидеть. Он всегда читал молитвы из оятов, которые затмевали их глаза и он при помощи магии и заклинаниями, завораживал их. Пока им виделось что-нибудь из местожительства, например палатка, вглядываясь и вглядываясь, он приближался [к ним]. Он убивал их и, войдя к ним, грабил и убегал. Таким образом, он собирал добычу и живым и здоровым возвращался к себе. Особенно это продолжалось до тех пор, пака войска Темура, после прибытия, не заставил их утомиться. Из-за невозможности осуществления своих замыслов, Темур нашел целесообразным возвратиться назад. Чтобы продолжить осаду крепости, оставил там (часть) своих войск, а сам Темур ушел. А осада крепости продолжалась еще долго. Долг говорил Темуру: "Терпи, потому, что крепость достанется тебе".

Как говорят, Темур двенадцать лет стоял у крепости и взял ее следующим образом: У упомянутого Алтуна был брат, знаменитый своими гнусными делами. Между ним и матерью Султана Тахира появилась измена и это привело их к тому, что надо было их наказать, как испорченных (аморальных). Сын Султана Ахмада Тахир узнал об этом и, поймав их, убил обоих и он этим заслужил себе больше похвалы. В это время Алтуна в крепости не было — он находился гдето на грабеже. Когда он вернулся с грабежа, ворота крепости были закрыты для него и тело убитого брата бросили через стену к его ногам и рассказали ему об аморальном поведении брата, и его тайных и явных делах.

Алтун сказал: "Бог подарил вам самые лучшие ласки, да пусть увеличит вашу долю благородства. Если бы я знал о его поступках или же присутствовал бы при его казни, то принял бы меры соответствующие его поступкам и подверг бы его современным бедам и показал бы вам для примера. Я заставил бы его кричать, как установил Всевышний бог среди создавших своих рабов: "Для тех, кто изменяет своему создателю таково наказание".

Потом (Алтун) попросил разрешения войти (в крепость), однако его не впустили (во внутрь). Он сказал: "Братишка, совершив грех, сам попробовал плод преступления, который сам посадил. Мое сердце издавна до моей смерти предано вам. Я постоянно был другом ваших друзей, врагом ваших врагов. Если вы меня прогоните, куда же я пойду? Если вы отвергнете мое желание, то кому же я еще смогу ознакомить?"

Ему ответили: "Возможно, потом тебя осенит ненависть, проснется любовь к своему брату и вспомнишь его и после радости, ты будешь думать о беде; тогда ты можешь начать мстить и вместо правильной дороги перейдешь на кривую. В результате чистая твоя душа превратится в мощь", достаточно для тебя рассказ о двух друзьях и о змее живших на скале.

Алтун поклялся им, что его слова чистосердечны и правдивы. Однако они сказали ему: "Не тяни слова. Пока ты жив, для тебя ни днем и ни вечером у нас нет укрытия. Уходи туда, откуда прибыл. Хоть гневайся, хоть соглашайся, для тебя это последняя встреча.

Тогда Алтун обиделся на судьбу и стал кусать свои руки за то, что служил людям, которые не сумели оценить свою жизнь. Потом он приблизился [к крепости], сошел с коня и стал горевать. Бросив своего коня и состояние, оставив всадников и пеших, удалился. У Алтуна не было кроме Алинжо другого укрытия, а эта крепость уходила из рук и зажгла пламя в печени. Алтун теперь задумался, кому обратиться и про себя подумал о разных предпо ложениях и начал "ломать" голову. Кремневый камень мыслей Алтуна высек искру идти в сторону города Маранд. Этот город был под властью Темура, а там волновались его эмиры. Алтун дошел до Маранда, надел одежду из кошмы и, оставив свое состояние и сына, направился прямо к правителю города. Когда тот услышал о прибытии Алтуна, так испугался и стал беспомощным от испуга, волосы встали дыбом, затрясся и заволновался, потерял себя (сознание). Он осторожно приготовился к бегству.