Почти леди

– Ну, садитесь рядом. – Он немного подвинулся на бухте каната, давая ей место. – В отсутствие кресел мы пользуемся этим. Но вы увидите, это довольно удобно.

– Уверена, что так и будет, – сказала она, опускаясь на канаты. Это было на удивление удобно, канаты прогрелись на солнце и были очень упругие, как слишком сильно набитые подушки. Бортовые поручни служили естественной спинкой.

– Вина? – предложил он, указывая на бокал и графин, стоявшие возле него. – Вино и солнце. Два самых возбуждающих средства в мире.

Мег сделала первый глоток и чуть не подавилась. В какую игру он играет? Он рассматривает флирт как автоматическую реакцию на присутствие противоположного пола, невзирая на обстановку? Может быть, он просто развратник? Скорее Казанова, нежели Козимо. Отсутствие ответа показалось самым достойным ответом. Она воздержалась от замечания.

Козимо улыбнулся и снова откинул голову назад, подставляя лицо солнцу. Он наслаждался. Мисс Мег слишком часто одерживала над ним верх в словесных поединках, и настойчивая атака казалась удачной тактикой. Она определенно вывела девушку из равновесия, и это давало ему некоторое преимущество. Если ее встревожили намеки на флирт, тем лучше. Даже если она сочтет его неуклюжим, подумал Козимо, едко улыбнувшись.

Гус перелетел с поручней на колено Козимо и приветствовал его, задрав голову.

– Доброе утро... доброе утро, – сказал он, и Мег могла бы поклясться, что в его словах слышался вопрос.

Козимо открыл один глаз.

– Мужчина может вздремнуть в солнечный полдень, Гус.

– Доброе утро, – повторил ара еще более настойчиво.

– Он совершенно необыкновенная птица, – сказала Мег. – Заставляет всех делать то, что ему хочется.

– Он нас всех хорошо воспитал, – согласился Козимо, открывая оба глаза. – Вы не передадите мне бокал?

Мег протянула ему бокал. Он наполнил его и осушил со вздохом наслаждения. Она вспомнила его слова, сказанные при первой встрече.

– Эта ваша миссия... – проговорила девушка задумчиво. – Как я поняла, это дело, не терпящее отлагательства... настолько, что вы не повернули назад, чтобы отвезти меня в Фолкстон.

– Да, я так говорил, – согласился он. – И что?

– Для человека, вынужденного так спешить, вы выглядите поразительно спокойным, попав в штиль, – заметила Мег.

Он улыбнулся и слегка пожал плечами.

– Я моряк, мисс Мег. Я знаю, что ничего не могу поделать с ветром. Он служит мне, но только тогда, когда сам сочтет нужным. И я терпеливо жду его милости.

И снова у нее появилось ощущение, что под этой маской беззаботности и веселья таится глубокая мужская сущность. Спокойствие сосуществовало здесь рядом с твердостью, которую ей уже доводилось наблюдать. Что еще? Сила и решительность, была убеждена она. Козимо был не просто моряком-любителем.

– Почему вы водите военный шлюп? – резко спросила она. – Вы не принадлежите к военно-морскому флоту.

– Нет, – согласился он. – Однако это не совсем так.

– Ага. – Мег села, скрестив ноги. – Отрицание, которое отрицанием не является. Мне всегда это казалось очень интересным.

Он кивнул:

– Да, понимаю почему.

– Но вы не хотите ничего больше добавить? На сей раз он покачал головой.

Мег приняла это, продолжая с интересом глядеть на него. Какова бы ни была его миссия, она имела какое-то отношение к войне.

– Эти военные суда покинули Фолкстон вместе с вами?

– Значит, вы их заметили?

– Их трудно было бы не заметить. – Она повернулась, чтобы взглянуть через борт, потом встала на ноги и оглядела горизонт. – Сейчас их не видно.

– Они тоже сейчас отданы на милость ветра, – сказал Козимо, вставая рядом с ней. Он прошел к рулю и взял подзорную трубу. – Вот, осмотрите хорошенько окрестности, мисс Мег.

– Мне не хотелось бы, чтобы вы так обращались ко мне, – заметила она, беря подзорную трубу. – Это заставляет меня чувствовать себя гувернанткой.

На это он рассмеялся:

– Ах нет, только не вы, Мег. Ни у одной гувернантки никогда не было таких неуправляемых рыжих волос и такого едкого языка.

– Не знаю, у меня никогда не было гувернантки, – сказала она, поднося к глазам подзорную трубу. – По крайней мере после пяти лет.

– Значит, вы посещали какое-то заведение... школу для юных леди, – сказал Козимо.

Она покачала головой.

– У нас были наставники, – сказала она, изучая горизонт. – Конечно, мы получили образование.

– Мы?

– Я и моя подруга Арабелла. Мы росли, как сестры. Онаопустила подзорную трубу и медленно обернулась к нему. – У меня есть семья, Козимо. Отец и мать... а также Белла и Джек, которые будут ужасно волноваться из-за моего исчезновения. Вы не понимаете, как я себя чувствую?.. – Она прямо посмотрела на него, и он увидел, как изменилось выражение ее зеленых глаз, в них блеснули слезы.

Козимо глубоко вздохнул:

– Я ничего не могу поделать, пока мы не подойдем к берегу.

– Конечно, не сейчас, – сказала она, слезы исчезли. – Но вы можете исправить ситуацию, как только мы подойдем к Сарку. Там можно найти какую-нибудь рыбачью лодку, которая доставит меня обратно.

– Как я уже сказал, это возможно, но... – Он поднял руку, когда она начала протестовать. – Но могу вас уверить, что, как только мы причалим к берегу, в течение тридцати шести часов в Англию будет доставлена записка любому лицу, которое вы выберете.

– Каким образом? – Глаза у нее расширились.

– Голубиной почтой. – Это была информация, которая выдавала не много. Она уже и так догадалась, что он каким-то образом связан с военно-морским флотом. Так что ничего удивительного, если у него есть доступ к некоторым его ресурсам.

Мег молча приняла это к сведению. Это успокоит ее близких быстрее, чем ненадежный ветер и рыбачья лодка. Очевидно, голубь полетит в свой дом в Англии и его хозяин доставит записку по адресу. Было, однако, что-то из истории плаща и кинжала во всей этой ситуации с отправкой голубя домой. На языке у нее вертелись вопросы, но она быстро проглотила их.

– Спасибо, – сказала она просто. – У меня стало легче на душе.

– Хорошо. – Он вернулся к поручням рядом с ней и взял подзорную трубу. Далекая земля вдруг стала видна гораздо отчетливее. Он посмотрел на вымпел, свисавший со стеньги. Он слабо колыхался.

– Ветер, капитан, – раздался голос, как показалось Мег, из ниоткуда. Шлюп медленно приходил в движение. Мужчины, лениво лежавшие на палубе, вскочили на ноги, остальные поднялись на палубу из кубрика. Широкоплечий человек появился у руля и быстро отвязал его.

– Поднять паруса! – сложив рупором руки, крикнул Козимо. И матросы стали карабкаться на такелаж. Мег зачарованно наблюдала за тем, как разворачивают паруса и их подхватывает порыв ветра.

– Успеваем? – спросила Мег.

– Нет, – ответил Козимо. – К темноте мы будем в двух милях от залива. Там мы остановимся и войдем в залив только при первых лучах солнца. Простите... – Он промчался по квартердеку, скатился вниз по трапу и нырнул в люк.

Мег оставалась на месте, пока не почувствовала себя лишней. Она не думала, будто мешает кому-нибудь, но тяжело быть единственным зрителем среди такой бурной деятельности. Она пробралась по палубе к трапу и спустилась вниз. Дверь каюты была заперта.

Она посмотрела на нее некоторое время, а потом, решив, что правила для всех одни, громко постучала. Гус приветствовал ее в тот же миг, как Козимо крикнул: «Входите!»

Она так и сделала. Козимо не поднял взгляда от навигационных карт. Он пользовался компасом, делая при этом слабые пометки карандашом. Это напомнило ей о заметках на полях словаря. Через плечо он бросил:

– Позвоните Биггинзу. Пусть наполнит для вас ванну горячей водой, которую они просто выливают за борт теперь, когда мы движемся.

Мег поняла, что горячая ванна – самое неожиданное и самое большое удовольствие, какое она могла вообразить. Она приподняла волосы. Хорошо бы вымыть их. Может быть, она сможет высушить их на воздухе на палубе.

– Вам придется потерпеть общество Гуса. Он не выходит на палубу, когда мы идем в сильный ветер, – сказал Козимо, не поднимая головы от карт. – Можете посадить его в клетку и закрыть ее, если хотите.

Мег посмотрела на Гуса, спокойно сидевшего на жердочке, поклевывая перья на крыльях.

– Поверю, что он не будет подсматривать. Козимо выпрямился.

– Хорошо, – сказал он и пошел к двери.

Вскоре появился Биггинз в сопровождении молодого матроса, принесшего кувшины с водой.

– Капитан сказал, что вы желаете горячей воды для ванны, мэм?

Значит, он не забыл.

– Да, благодарю вас, Биггинз.

– Капитан говорит, что пообедает на палубе через два часа, когда мы бросим якорь, мэм, – сказал Биггинз, нетерпеливым жестом указывая юнге, чтобы он отнес кувшины в ванную. – Кажется, вечер будет хороший, и он хотел бы знать, присоединитесь ли вы к нему или будете обедать в каюте, мэм.

Разве она уже не решила, что волосы лучше высохнут на воздухе?

– Скажите, пожалуйста, капитану, что я с удовольствием присоединюсь к нему на палубе.

– Очень хорошо, мэм. Мы вернемся через несколько минут, мэм, и принесем еще горячей воды.

Через десять минут Мег нежилась в ванне с горячей водой, а Гус, составляя ей компанию, сидел в дверях, выкрикивая бессмысленные фразы, на которые, к счастью, не нужно было отвечать.

Глава 4

Мег с трудом удерживалась на ногах, вытираясь после ванны. «Мэри Роуз» покачивалась под сильным бризом, а небо за иллюминаторами темнело. Завернувшись в одно полотенце, она из другого соорудила тюрбан и встала коленями на скамью, чтобы посмотреть в иллюминатор. Уже можно было отчетливо разглядеть землю – небольшая скала, окруженная зелеными холмами. Остров казался пустынным.

Послышался знакомый стук в дверь.

– Минутку! – крикнула Мег, спрыгивая с подушек.

– Простите, я подумал, что вы уже закончили принимать ванну, – проговорил голос за дверью, и Мег расслышала в нем насмешливые нотки.

Она отбросила влажное полотенце на пол, распахнула дверцы шкафа, выхватила плащ с капюшоном и плотно закуталась в него.

– Все в порядке, – объявила она. Козимо вошел и удивленно поднял брови:

– Если позволите, скажу, что это очень эксцентричный наряд. Тюрбан и плащ? Это какая-то новая мода, которую я упустил из виду?

Мег с вызовом посмотрела на него:

– Вы не дали мне времени одеться как следует. Она стянула с головы полотенце и встряхнула волосами.

– Почему же вы мне этого не сказали? – Он нагнулся и поднял с полу брошенное полотенце.

– Посчитала, что у вас неотложное дело в вашей каюте, – ответила она, жестом указывая на навигационные карты. – Мне не хотелось задерживать вас.

– Ничего срочного, – сказал Козимо, швыряя полотенце в ванный закуток. – На самом деле я просто пришел взять плащ. Там холодает. Вам тоже понадобится плащ, и наденьте что-нибудь на ноги, когда будете подниматься наверх, – посоветовал он, открывая свой шкаф. Он вынул плащ из прочной темной шерсти и накинул себе на плечи.

Мег снова заняла место на скамье у окна. Она не видела ничего забавного в этой неудобной ситуации, но Козимо, очевидно, извлекал из нее какое-то удовольствие. Чем скорее она покинет это судно, тем лучше, решительно подумала девушка. И тут, как ни странно, впервые у нее возник вопрос: где он будет спать?

– А где вы собираетесь спать? – непроизвольно вырвалось у нее.

– Когда? Сегодня ночью? – Казалось, его сильно удивил этот вопрос. – Здесь, конечно.

Мег молча посмотрела на узкую кровать-люльку, потом перевела взгляд на капитана.

– Для двоих она узковата, – заметил он. – Если, конечно, кому-то не нравится обниматься. – Поскольку она хранила молчание, он со смешком заметил: – Вам не стоит опасаться за свою невинность, мисс Мег.

– Я повешу гамак. – Козимо показал на два крюка в потолке, которые Мег уже заметила раньше, но не могла догадаться об их назначении. Потом, тихо посвистывая, он покинул каюту.

В этом состязании особого успеха она не добилась, поняла Мег. На самом деле она уже начала сознавать, что капитан Козимо просто играл с ней. Казалось, ему доставляет удовольствие поддразнивать ее, приводить в замешательство. Так что же за игру он вел?

Ну, этого она, сидя здесь, не узнает. Девушка снова подошла к платяному шкафу и еще раз изучила его содержимое. Она достала серовато-зеленое шелковое платье, которое выглядело более строгим, чем остальные. Рукава длиной три четверти были отделаны серебристыми кружевами, и полоска таких кружев украшала узкий подол. Мег разложила платье на стуле, вытащила чистое белье и пару тонких шерстяных чулок.

Через пятнадцать минут девушка была одета. Единственное зеркало – маленькое круглое – было укреплено в стене, как раз на уровне, удобном капитану для бритья. Чтобы увидеть свое лицо, ей пришлось встать на цыпочки. Волосы уже почти высохли, и Мег воспользовалась гребнем, лежавшим на полке под зеркалом, чтобы привести свои непослушные кудри в относительный порядок. Цвет платья ей шел, именно такой она любила, так что выглядела она вполне презентабельно.

Ну а почему это именно теперь стало иметь значение, дело совсем другое. Громкое звяканье и скрип, как будто разворачивали огромную цепь, прервали ее размышления. Мег быстро подбежала к иллюминатору. «Мэри Роуз», казалось, остановилась. Звук бегущих ног, резкие команды, лязг болтов и цепей раздались у нее над головой.

– В порт... в порт... – объявил Гус, прыгая к двери. – Пока... пока.

Значит, они бросили якорь. Это объясняет шум и суету. И ара теперь готов был покинуть каюту. Ну, Мег тоже была готова.

Она набросила плащ и открыла дверь, а Гус взлетел ей на плечо и игриво клюнул в мочку уха.

– Слишком большая честь для меня, – заявила Мег, но тем не менее ей было приятно такое проявление симпатии со стороны птицы.

Стемнело, низко на небе зажглись вечерние звезды, а месяц в три четверти как раз поднимался на горизонте. Она остановилась у трапа, не желая идти на квартердек, пока бурная деятельность на палубе не прекратится окончательно. Со своего места Мег могла видеть Козимо у штурвала, дающего указания сдержанным, но звучным голосом. Он стоял на палубе, широко расставив ноги, и вечерний бриз лохматил длинные каштановые волосы. Что-то в нем есть порочное, подумала Мег. Какое-то естественное превосходство, и, как она признавалась себе в самой глубине души, против этого она не смогла бы устоять.

Козимо обвел оценивающим взглядом свою небольшую плавучую империю и заметил Мег. Он приветственно поднял руку и затем властным жестом велел подойти к нему.

Мег подчинилась жесту и взобралась на квартердек.