Пробуждение (СИ)

— Обернись! — всё тот же голос отдал новый приказ и Филип медленно повернулся. На него смотрел Захарий держа в руке револьвер и юноша отметил, что руки у него не дрожат, а значит тот явно не в первый раз использует этот аргумент в споре.

— Идите дальше по течению. — обратился бригадир к поднявшимся увальням: — Найдите Витька.

— Босс может… — попытался то ли возразить, то упредить своего бригадира от ошибки подчинённый.

— БЕГОМ! — но он уже ничего не слушал, и двое подчинённых понеслись в темноту. Ну а Захар полностью сосредоточился на мальчике, чьи глаза были расширены от испуга.

— Ну что гадёныш, допрыгался?

— Ты хоть понимаешь, что убийство аристократа тебе не простят. — выдал первое, что пришло в голову юноша.

— А кто узнает? — зло ответил бригадир, целясь в грудь Филипу: — Упал реку и когда тебя найдут, все будет уже пле…

Филип метнул «розу» и попал в руку с пистолетом. Расколовшийся обломок сильно порезал руку Захарию и тот с криком выронил оружие, к которому рванул и мальчик. Замешательство было кратким, и мужчина зашарил глазами в поисках оружия. Но первым до него добрался мальчишка и перехватив развернулся в сторону врага.

Филипу приходилось стрелять. Много в армии и потом на гражданке. Но всё это были спортивные стрельбы. Стрелять в человека ему ещё не приходилось и он предполагал что никогда не придётся.

Мгновения растянулись и Филип почувствовал, не страх, но предвкушение. Руки, что только что тряслись и не могли взвести курок, чётко оттянули тугую пружину. Глаза полыхнули красным, губы изогнулись. В последний момент Захарий, почувствовав смертельную угрозу, попытался остановить разбег, но это лишь упростило прицеливание.

Тишину разорвал выстрел.

*****

Изнанка

Сидящая под деревом Экалрат наблюдала за восстановлением души Стефана. Была она раздражена? Несомненно! Но ей импонировало, что мальчик не махнул рукой на свои потенциальные возможности, и самоотверженно резал себя. Весы Пакта немного качнулись в его сторону, Ива за её спиной приняла жертву и несколько капель, оросили её корни.

Фея верила, что под её руководством и при небольшой толике удачи, они заставят чужака, стать незначительной тенью на задворках сознания или вообще исчезнуть в итоге передать все свои знания растворившись в кронах её Ивы.

Некоторое время назад она почувствовала угрозу для тела её «брат» а и выглянула на зов ублюдка. Даже помогла ему подтвердить контракт, а слуга слава ей догадался не делать глупостей.

После этого она прекратила наблюдения, сосредоточившись на окружающем мире. Предстояло изменить конфигурацию внешнего барьера, жертвуя защитой в обмен на больший поток энергии.

И тут она почувствовала ИМПУЛЬС! Жажда охоты, крови и смерти. Чувство, которое пронизывает каждого Лииса, то что делало их сильнее.

Экалрат сосредоточилась, пытаясь определить кто стал источником Импульса, который последний раз смог воспроизвести Дастин Лиис много лет назад.

Но чутьё привело её не во Францию, а обратно туда где она оставила чужака.

Взгляд её пронзил пространство, она уставилась на поднимающегося Филип, который был весь в крови из тела, лежащего рядом с ним мужчины. Улыбка на его лице постепенно проходила, красная радужка принимала обычный вид, и только кровь вела себя неестественно. Она исчезала из реального мира и проливалась мелким дождём здесь на Изнанке. Экалрат знала, что если бы после убийства, использовался особый кинжал, тело удалось бы осушить полностью, а потери крови при переходе не были столь критичны. Но фею пугал уже тот факт, что чужак смог воззвать к ритуалу рода и его особому состоянию. Ведь у этого было две возможных причины, и обе могли погубить Стефана, но совершенно по-разному.

Мальчик дёрнулся, когда она прикоснулась к его голове.

— Просыпайся скорее маленький принц. — говорила фея, глядя его по голове: — Кажется monstre (фр. чудовище) родилось.

*****

Российская империя. Симферополь. Екатерининский парк.

Скорость, с которой Филип бежал, в прошлом мире ему только снилась. После выстрела, который залил его кровью, он испытал экстаз ни с чем несравнимый, но поэтому ещё больше его напугавший.

Но отбросив эти мысли до лучших времён, он припустил изо всех ног. Скоро на место разыгравшей трагедии припрутся подельники бригадира и наверняка захотят вернуть долг уже за двух своих товарищей.

И только добежав до освещённой улицы, он понял две вещи, которые сильно осложнят его возвращение в дом Лииса. Первая пистолет, который он лихорадочно начал засовывать в карман, и вторая…

Тут он заметил, что пропала вся кровь в которой он был измазан. Осмотрев себя повнимательней, он увидел несколько пятнашек на своей светлой рубашке, но и они испарялись будто под жарким солнцем.

— Чудо. Очень своевременное чудо. — покачал он головой и рванул дальше на свет фонарей.

Однако надежда добраться до дома без приключений рухнули почти мгновенно. Из-за поворота вышла тень и хоть, Филип не был знаком с униформой местных стражей порядка, он инстинктивно остановился, повинуясь дружелюбному жесту мужчины.

Подошедший городовой выглядел на удивления свежим для столь позднего часа. Лицо доброе, располагающее с небольшими излишками жира и яркими радостными глазам шоколадного цвета. Да весь мужчина был немного более округлым, чем, наверное, положено городовому.

Сделав небольшой поклон, он представился: — Сержант Ершов, приятный ночи господин. У вас всё хорошо?

Вопрос был не праздным. Выглядел Филип действительно странно. С одной стороны, одежда была добротной, хоть и не очень дорогой. С другой вся она была помята, испачкана и, об этом правда парень не знал, немного надорванной. Любой бы на месте городового, предположил, что было совершенно нападение.

Но ко всему прочему была странной реакция и самого мальчика. От стресса Филип лишь кивнул на представление, тем самым невольно изобразив типичный жест аристократа по отношению к явно нижестоящему по социальной лестнице. Филип даже не представился, так задумался над тем как не выдать наличие револьвера в кармане брюк.

А городовой так и не услышав внятного ответа спросил ещё раз: — Господин у вас всё хорошо? Может кто-то вас преследует? У нас тут в последнее время участились нападения неизвестных, может мне проводить вас до дома, ну или до участка если вы нем можете сейчас вернуться домой?

Эти слова наконец вывели Филипа из раздумий, и он заставил себя ответить: — Стефан Лиис. Нет мне нужна ваша помощь, я возвращаюсь домой.

— Столь поздно ночью? — приподняв брови в удивление и заложив большие пальцы под пояс, спросил мужчина: — Позвольте поинтересоваться…

— Не позволяю. — резко отрезал юноша и начал обходить городового. Тот было дёрнулся, будто желая его остановить, но в итоге руки его остались на поясе.

Однако пройдя примерно метров триста, Филип услышал, как позади него раздаётся тихий стук каблуков и бросив взгляд через плечо, юноша убедился, городовой последовал за ним.

Это настораживало и раздражало и так уже уставшего парня, но предпочёл не вступать в конфликт.

*****

Полчаса спустя.

Он едва не заблудился. Топографический кретинизм прошлой жизни и привычка даже в родном городе полагаться на навигатор телефона, едва не сыграли с ним злую шутку. А здесь и сейчас ему приходилось прикладывать множество усилий для того, чтобы вспомнить ориентиры, которые и раньше то в темноте были не очень хорошо видны, теперь, когда темень сгустилась ещё сильнее стали и вовсе повторяться в неверном свете фонарей, при этом стараясь не выдать что идёт скорее наугад чем по чёткому плану.

Поэтому, когда «юноша» наконец увидел знакомые очертания дома, он от облегчения аж к стене привалился и тяжело задышал. И в тот же момент понял, что позади него шаги не прекратились. Немного довернув голову, он увидел, что городовой идёт к нему с уверенностью бульдозера, а улыбка на его губах никуда не исчезала. Казалось он уверился в чём-то и собирался сделать новое предложение, от которого уже нельзя будет отказаться.

Поэтому преодолевая слабость подкашивающих ног, он направился к двери дома, и когда шаги стали совсем близко, дверь распахнулась и в проёме показался Иван. Выглядел он намного лучше, и увидев диспозицию вышел первым и запричитал: — Господин ну куда вы снова ушли! Неужели я ваш слуга не понимаю ваши обстоятельства и не смогу помолчать! Идёмте скорее в дом, отдохнёте помоетесь… — и говоря дальнейшие благоглупости, постарался побыстрее увести Филипа с улицы.

Едва они пересекли порог, Иван резко захлопнул дверь, увидев напоследок приподнятую фуражку городового, что всё также добродушно улыбался смотря на их дом.

Глава 4

Изнанка

Экалрат и Филип смотрели друг на друга. Дух цветка и призрак.

— Уточняю. — нарушил первым молчание призрак: — Заключенный Пакт не запрещает тебе вмешиваться в наше противостояние?

— Нет. — подтвердила его мысли фея, пытаясь в ответ просверлить его взглядом: — Поэтому ответь мне, как ты вызвал Импульс?

— Импульс?… — качнул головой юноша: — Это то состояние, когда я с улыбкой стреляю в человека, а потом как ненормальный хихикаю, размазывая кровь по ладони? Охренное состояние, можно уточнить как его мне его избегать в будущем?

В ответ на это фея, лишь села на траву и закрыла лицо руками. Филип, посмотрев на это, лишь пожал плечами и также опустился на землю. Призрачное состояние ему совершенно не нравилось, чувствительность тела была просто отвратительна, что напоминало ему о его неживом состояние.

— Если это было твоё первое убийство, то никак. — разбила его надежды Экалрат: — Это состояние будет возникать каждый раз, когда ты окажешься в аналогичной ситуации. Единственное, что могу посоветовать — это контроль, контроль и ещё раз контроль.

После этих слов девушка перед ним махнула рукой и выхватила из воздуха бутылку, на которой он успел прочитать надпись Jäger. Причём, когда она одним движением сняла крышку и подняв бутылку над головой, начала заливать алкоголь в себя, он увидел, что жидкость была насыщено алого.

— Ты что ли только кровь хлещешь? — смотря на это спросил Филип.

— Почему это? — в ответ спросила, раскрасневшаяся и улыбающаяся Фея: — Алкоголь лучшее изобретение миров! А поняла! Ты увидел, что он красный и поддался стереотипу. Вообще те стоит знать, что каждый из богов по-своему проводить время здесь. Кто-то гоняется за силой, некоторые пытаются играться в длинные интриги на сотни лет, а я вот пытаюсь получать удовольствие от человеческих изобретений.

Взгляд её стал печальный печальный: — У меня был таааакой особняк. — фея показал в сторону Ивы, при этом чуть было не разлила то ли созданное, то ли призванное вино.

А Филип окинув взглядом дерево и поляну без каких-либо признаков строений или их руин, решил уточнить: — Разрушилось под тяжестью времени?

Лицо девушки скривилось, а крылья легли на землю приняв свой истинный размер: — Схлопнулось измерение, в котором он существовал вместе с потерей мной силы. Когда опал последний лепесток с этого дерева, я даже поддерживать свою человеческую форму не могла! Ты даже представить не можешь, каково это жить будучи разумным существом оставаясь цветком! — и бросила бутылку на землю, то ли желая разбить, то ли просто не желая больше пить.

— Знаешь… — подбирая брошенную бутылку, решился уточнить парень: — Меня учили такое не спрашивать… Но тебе сколько лет? Непохожа ты на древнее существо.

— КОНЕЧНО! — возмутившись нависла над ним фея: — в отличие от этих старпёров я по-настоящему молода! И красива! И мне всего пятьсот лет. — она попыталась встать в соблазнительную позу, но в воздухе это было совсем не просто.

— Видел бы ты морду некоторых. Представь огромного крота! Они и так не красавцы, а с увеличением масштаба — это становиться ещё страшнее. Хотела бы я себя правда питомца Манула!

И так далее и так далее. Удивительно, но как оказалось цветочные феи не очень устойчивы к алкоголю.

— Всего пятьсот? — подумал Филип: — Разве такие существа не должны быть в раз десять старше?

*****

Реальность

Завтрак на фоне усиливающейся финансовой бедности, стал ещё скуднее и только таланты Ивана как повара, позволяли Стефану наслаждаться предложенной едой. К сожалению, всё впечатление от завтрака портили бумаги, которые положил ему на стол слуга и небольшая записка от «чужака». Записки, что в ехидной манере задавала ему вопрос, а на кого работает его служанка. На их семью или всё-таки на свой карман? Больше всего молодого Лииса раздражал тот факт, что и Иван продолжал поддерживать ересь неизвестного и пытаясь показать на несоответствие цифр и…

Но подросток был непреклонен. Ядвига сильно рисковала продолжая работать на их семью. И в финансовом в любой момент он мог просто прекратить ей платить, так и физическом ведь теперь те, кто нацелились на него легко в качестве аргументации своего мнения просто напасть на молодую девушку. Единственно на что он согласился, это поговорить с полячкой об отчётах.

Пока правда Стефан думал не самом разговоре, а о том, как будет объяснять девушке по какому праву сломал дверь в её комнату и без спроса залез в личные вещи. Ведь не расскажешь ей о чужой душе, что засела в нём как паразит и управляет им переодически. Это ведь может шокировать девушку, и она ещё чего доброго сбежит и кто тогда будет вести их хозяйство?

Такие мысли продолжали бродить у мальчика в голове, совершенно не фокусируясь на темах, на которых должны были. И поэтому, когда с криком: — Господин! — в комнату ворвалась Ядвига, он оказался шокирован. А она будто, и не провёдшая последний день в не дома, подбежала к столу и положила перед ним газету.

Она была открыта на одной из последних страниц, на которой красным карандашом был обведён абзац. Присмотревшись Стефан прочитал, что требуется учитель этикета и это предложение не вызвало в нём привычного отторжения. Со смерти отца ему приходилось несколько раз подрабатывать писарем в местной ратуше, но это вызвало в его аристократической душе лишь раздражение, ибо дело не благородное. Так по крайне мере говорил отец.

Истинный аристократ должен править, сражаться или блистать при дворе. Обычная перепись старых документов вызывала в нём лишь раздражение и приводило к поломке ручек и испорченным листам. А простолюдины ещё ко всему прочему пытались смотреть на него сверху вниз, будто стали ему ровней.

Эти воспоминания заставили кулак сжаться, и снова посмотреть в зелёные глаза Ядвиги, которые светились искренним счастьем. Ведь она смогла помочь господину, найти дело ему подстать. И вспышка стыда ещё сильнее он даже едва не отвёл взгляд, но смог заставить себя произнести: — Ядвига нам надо поговорить. Присядь, пожалуйста.

Но даже когда девушка села, он ещё почти минуту пытался собраться с мыслями. И начал разговор со слов: — Хорошо выглядишь…

Это было совсем не в тему, и он почувствовал будто с укоризной на него смотрит не только Иван, но и чужак, находящийся сейчас на Изнанке.

Девушка перед ним при этих словах, приложили ладони к щеками и робко произнесла: — Господин… я…

— Кхм, — кашлем прервал её Стефан, также немного покраснев: — Ядвига, вчера по моему настоянию, мы вскрыли дверь в твою комнату.

— Зачем? — наклонив голову, спросила голову Ядвига.

— Понимаешь, я усомнился в том количестве средств, что ты тратишь, и мы… вот. — он подвинул к ней стопку бумаг с отметками.

Аккуратно взяв верхний листок, девушка пробежалась по тексту. Но чем дольше он смотрел на неё, тем меньше подозрений оставалось у мальчика. Девушка не выглядела напуганной лишь возмущённой. И это возмущение она выплеснула на него уже спустя десяток минут.

— Господин! — гневно воскликнула она: — Это пасквиль набор не связных расчётов, призванных якобы обличить мои преступления, построены на основе безумных идей и бредовых совпадений, а также финансовой неграмотности некоторых личностей. Иван! — полячка повернулась к Ивану и ткнула в его сторону пальцем: — Господин принимает ведь твою вину на себя! Я всегда тебе не нравилась! — на её глазах выступили слёзы: — И теперь ты готов обвинить меня в воровстве! Отлично я прямо сейчас покину дом, если господин больше не может мне верить!

И действительно поднялась, будто собираясь уйти. Но Стефану, чувствовавший стыд напополам с яростью, успел перехватить её за руку и следующие полчаса доказывал ей, как она полезна их семье и ему лично. Что он не усомниться в ней больше, а замок за свой счёт поменяет. На последнее девушка лишь покачала головой и сказала, что сможет самостоятельно справиться с этой проблемой.

Так как завтрак был испорчен, Стефан отодвинул тарелку и бросив злой взгляд на Ивана пошёл к лестнице. В руках он держал всё туже газету, но не развороте с предложением работы, а на другой странице, которая гласила:

«Новое убийство! Сколько ещё наших детей должно умереть, чтобы полиция соизволила начать действовать!»

Расследование нашего специального корреспондента Андрея Лега. Безумный одиночка или окончательно потерявший берега от вседозволенности аристократ?

*****

Иван провожал взглядом двоих. Господина и его служанку. Первый поднимался по лестнице, а вторая шмыгнула в сторону своей комнаты, не забыв прихватить всё что они смогли собрать на неё. Сердце сжималось от осознания своей ничтожности, а в голове проносился вчерашний разговор.

*****

Вчерашний вечер

Затащив едва стоящего на ногах чужака внутрь, он увидел, как тот хватается за горло и пытается извергнуться прямо на ковёр. К счастью первый порыв засевший в теле господина паразит смог сдержать, что позволило довести его до гостиной и усадив на диван, броситься за тазиком. А едва тазик был поставлен… ну Ивану было не впервой убираться за своим хозяином, но проблема была в том, что он господина не исходил запах алкоголя, как от Жермена Лииса в прошлом. Оставалось только ждать пока, сидящий перед ним закончит свои дела и сможет объяснить, что произошло.

Время объяснений пришло, после того как чужак выхлебал почти половину графина и задал странный вопрос: — У нас есть знакомые бандиты? Такие которым мы должны денег?

И вот как ему он должен был ответить? Пришлось рассказать общую ситуацию.

Но выслушав, чужак покачал головой и снова задал вопрос: — Это тоже плохо, но меня интересует несколько иной контингент. Есть среди нас… — и кратко описал внешность нескольких человек.

В этом описании слуга сразу узнал неприятных личностей, что так непочтительно сегодня вломились в их дом под предлогом помощи в похоронах. Воспоминания всколыхнули злобу внутри души ещё сильнее, а также бросил короткий взгляд на царапины на полу.

От собственных мыслей, его отвлёк красноватый свет и переведя взгляд на господина, он увидел, что правая рука его вновь оказалась покрыта красными нитями. Но чужак совершенно не обращал на это внимание, продолжая ждать ответ на свой вопрос.

— Да были. Эти люди помогали с похоронами сестры господина.

— Тогда следующий вопрос. — сидящий на диване, сделал новый большой глоток: — Вы им что… мало заплатили? Или Стефан умудрился матом пройтись по всем их ближайшим родственникам?

— Не понимаю тебя.