Сын василиска (СИ)

Михаил Востриков

Сын василиска

Пролог

'Василиск — человек, который страшно мстит обидчику,

сам того не желая, инстинктивно, зачастую не зная об этом.

(Из дневника Б. Стругацкого, начало 1986 года)

Разгневанный Яхве изгнал меня из Ган Эдена и анафемствовал девятью карами, обратив в «Зеркало Зла»! И всё из-за этой лукавой и сластолюбивой бевы Хавы, сначала прельстившей к себе в любовники, а после прогнавшей несчастного Самаэля — мужа строптивой бевы Лилит. И ещё корчившей из себя беспорочную, пока Яхве не отдал её этому простаку Адаму, которого она тут же в травах… ну, в общем, «познал Адам Хаву». Лишила она его невинности, загодя насытив плодами, которые притащила откуда-то в подоле, сплетённом из длинных волокон кобрезии… единственной на ней одежде.

Адам и бева Хава

А меня эта бева Хава… оговорила. Сказала Яхве, что это именно я искусил её попрать обетование не вкушать плоды с Древа «Эц а-Даат»:

«Жена сказала: — Змей обольстил меня, и я ела…».

Василиск в Ган Эдене

Вот, ведь, женщина, нелепое творение Яхве… может перепутала меня с Дьяволом? Он тоже змей… Ведь я даже и не знал, ни про это Древо, ни про её обетования Яхве. А сидел я себе на мшистом камушке среди изумрудных трав на берегу тихого водоёма с прохладной хрустальной водицей, любовался на своё отражение в воде и радовался — ах, какой у меня славный гребень, ровный, мягкий… ах, какие красивые и выразительные глазки. Но, меня, увы, не послушали… а несправедливо обвинили, изгнав… и отъяли телесное бессмертие… и оторвали мои чудесные зелёные ножки… и заставили враждовать с людьми, питаться прахом и ползать на брюхе, как вздорного дождевого червя!

Но, и беве Хаве не споспешествовала её дерзкая лжа. И её изгнал Яхве из Ган Эдена вместе с Адамом, и тоже отъял у них телесное бессмертие и приговорил рожать в муках, и её, и всё её женское племя. Во веки веков! И если по-простому, Ган Эден стал первым полем битвы Добра и Зла, где Зло сразу же победило. И все благие намерения Яхве потерпели фиаско и стал он яростен, жесток и мстителен. И всё из-за какой-то лживой бабы!

Василиск против человечества

А я по её милости стал непримиримым ко Злу, его зеркалом. И непримиримость моя со временем приобрела фантастическую силу, почти как у Дьявола… и ужаснулись люди, и убоялись меня, ибо, начали путать с Дьяволом. Ведь я концентрирую в себе людское Зло и возвращаю его людям в качестве наказания. Злоумышлял против — будешь истреблён! Преступил — лишишься разума! Хотел преступить — навали в штаны!

А, ведь, я изначально сотворен Яхве во имя Добра и не хотел никому приносить проблем. Я и сейчас не хочу, просто, так случается. Обстоятельства…

Как только меня не называют — змей, дракон, гад, кокатрис, злюка, аспид, ехидна, ермунганд, цефа, василиск… Придумывают страшные имена, рассказывают глупые сказки… а уж картинки рисуют…! А всё потому, что лишённый Яхве телесного бессмертия я вынужден сохранять себя в виде Дара у его носителей, передавая его из поколения в поколение. А они, носители Дара, такие, какие есть. Раньше — змеи, петухи, ящерицы… нынче — люди. Говорят, что страшные… А такие ли они страшные, если наказания мои справедливы? У меня ведь есть и другая сторона (а как иначе объяснить исцеления⁈), но люди видят во мне только ненависть и боль. И это не просто люди, потомки лживой бевы Хавы, а толпа!

Толпа

Я — верх здравомыслия! С моими способностями я мог бы захватить мир с любым из своих носителем, но у меня хватает мудрости удержаться, и это делает мне честь. А толпа всегда слепа — за стереотипами она не видит живого человека, не хочет понимать и не слышит ничего живого. И если один человек ещё способен реально воспринимать правду, то толпа раздувает её до немыслимой лжи, которая не имеет ничего общего с этой правдой. Толпе нужен враг и она создает себе врага! Толпе нужен Дьявол и она сама создаёт его себе! И в итоге коса находит на камень. Моя самозащита воспринимается как акт агрессии и ничто не способно переубедить кровожадную толпу, которая в приступе ярости хуже самого лютого дикого зверя.

Другими словами, толпа всё упрощает, сводит к примитиву, тем самым искажая правду. Отдельный человек превращается в миф, а его реальная жизнь забывается.

Дар — не власть, но бремя!

Ну, никак я не могу жить спокойно! И хотелось бы, да, не дают. Ведь, кто мой носитель? Это человек, с которым происходят события только безрадостные. Но, никакой личной заслуги его в том нет — ну, так фишка легла. Ну, стал он зеркалом для обращенного на него Зла… Ну, как-то даже может управлять Даром (а кто-то — не может!). Ну, не хочет он становиться совершенным Злом, поскольку сохраняет все же в себе человека… И все! На этом весь смысл для него кончается, ибо, Дар не власть, но бремя!

Через горе и страдание, через ужас и безразличие, в череде исторических катаклизмов, в бесконечной эволюционной рулетке, человек получает Дар. Вопреки всему угрожающему, Дар, останавливающий всё «животное» единственным для природы известным ей способом — смертью! Дар, оберегающий человека и всех тех, кем человек дорожит! И так лучше! А потому, что человек уже может защитить себя и близких от несправедливости и чужой злобы, пусть даже таким путем…

Люди могут простить чужие недостатки, но чужие достоинства они не прощают никогда. Все должны быть причёсаны под одну гребёнку, все палочки должны быть «попендикулярными», выделяться — самое страшное Зло. Люди с удовольствием наблюдают за чужими промахами, судачат и среди всего этого не способны следить за собственными поступками… И будущему носителю Дара приходится перенести много страшного и чудовищного горя только потому, что он лучше других, и старается жить, прежде всего, для людей, а уже потом для себя.

И происходит чудо, у человека, вдруг, как протест против мерзости и ужаса бытия, начинает проявляться Дар. Проявляется он очень просто и очень страшно — все, кто злоумышляет против него, умирают. И смерти эти идут волной. То есть, носитель Дара, с одной стороны — ни в чем неповинный настрадавшийся человек, а с другой — истинное Зло…

Сцена 1. Пост № 1 у Горелого Дуба

В книге использованы фрагменты авторского текста повести С. Ярославцева (Аркадий и Борис Стругацкие) «Дьявол среди людей», 1993 год. Автор.

Баба бьет задом, передом, а дело идет чередом.

(А. В. Суворов)

СЮЖЕТ 1/1

14 ноября 1777 года. Кубань

На должность командира Кубанского корпуса назначается генерал-поручик Александр Васильевич Суворов, будущий российский генералиссимус. Прибыв на место, он собирает совещание командиров корпуса. Над подробной картой местности вместе с Суворовым склоняется весь его штаб:

Рис. 1/1. Черкесы

— Господа офицеры! В Евангелие писано: «Кто ведет в плен, тот сам пойдет в плен; кто мечом убивает, тому самому надлежит быть убиту мечом». Черкесским инвазиям на Русь боле не бывать! Учиняем сотворение кордонной линии. Откель оне прут завсегда? Значит, на броду через Кубань и зиждем «Пост № 1» — сторожевой казацкий секрет с редутом. Где, именно? А вот, здеся — у дуба, сжегшегося от молоньи в старые годы!

Через два года «Пост № 1 у Горелого Дуба» становится казацким хутором Романовский. Рейдам черкесских банд на российские земли конец! И проклинают черкесы Пост № 1… Сколько храбрых джигитов на нём полегло, рассечённых пополам казацкими шашками… по самой середине, начиная от головы и до самого седла.

Всем хорош казацкий хутор Романовский — богатый, быстро растет, но с конца XIX века, от строительства железной дороги, хутор этот неожиданно облюбован преступниками разных мастей — местными и кочующими. Воры и душегубы из Владикавказа, Ставрополя, Кавказских Минеральных Вод и других городов юга России прибывают сюда ненадолго по железной дороге. Совершают злодейство и скрываются от полиции на подножках проходящих поездов. Ищи-свищи их. Забиваются упыри в укромный уголок и отсиживаются, пока не пропьют и не проиграют в карты награбленное. А потом, вновь выходят на «охоту». Кражи, разбои, грабежи и убийства, в том числе и самосуды, здесь — обыденное явление. Бывают дни, когда находят по три и более трупа — на кладбище, у полотна железной дороги, в канавах, а то так и прямо посреди улицы.

Такое, вот, проклятое черкесами место!

И только в 1921 году, уже при Советской Власти, как известно, ни в Бога, ни в чёрта не верившей, казацкий хутор Романовский получает статус города с наименованием Кропоткинский в честь анархиста Петра Алексеевича Кропоткина. Кстати, именно Горисполкому города Кропоткинский мы сегодня обязаны «Днем семьи, любви и верности», утвердившим сей международный праздник своим решением ещё 8 июля 1975 года.

СЮЖЕТ ½

19 августа 1991 года (понедельник), город Кропоткинский Краснодарского края РСФСР.

Квартира семьи Волошиных. Утро.

Квартира находится на втором этаже добротного четырёхэтажного трёхподъездного дома, построенного для своих рабочих локомотивным Депо, в котором трудится старшим сменным механиком глава семейства. Семья не так давно переехала на жительство в Кропоткинский из Ташлинска Ольденбургской (бывш. Новоизотовской) области:

«Потеплее здесь, — говорят они, — и люди поспокойнее».

По телевизору… что за фигня… по всем программам показывают балет «Лебединное озеро».

— Пойдём, Ким… чувствую, пора…

Людмила Семёновна Волошина, худенькая молодая женщина, одетая уже по-уличному, левой рукой поддерживает огромный живот и встает с жёсткой кровати, на которой сидит всё последнее время. Берет в правую руку давно приготовленный пакет с больничным — ситцевый халатик, тапочки, мыло, зубную щётку…

— Ку-куд-ку-да⁈ — начинает, буквально, метаться по комнате её супруг Ким, лысый как биллиардный шар и с чёрной бархатной повязкой через один глаз, — Такси же… Люся, сейчас, вызовем! Поедем… Дождик же на улице…

Рис.½. Людмила и Ким Волошины

Он хватается за трубку домашнего телефона, но, жена, слабо улыбаясь, останавливает его:

— Дольше прождём, Ким… а он… или она… ждать не станет. Пойдём потихонечку, ничего… рядом же, успеем, поди, не размокнем… плащики наденем.

Действительно, от дома до городской больницы, в которой находится роддом, спокойного пешего хода не более 10 минут.

— Тася, Тасечка! — взволнованный супруг подзывает высунувшуюся из дверей второй комнаты девочку, — Пойдём-ка, проводим маму в магазин, за братиком… или за сестричкой. Ты кого хочешь⁈

— Бга-ти-кя, — тянет Тася, сама надевает сандалики, дождевичок и идёт в коридор открывать и придерживать родителям двери.

. — Ну, с Богом, с местечка… — выдыхает Ким и осторожно, поддерживая жену под локоть, начинает медленное движение в коридор.

СЮЖЕТ ½

Вечер того же дня, там же.

— Тасечка, милая, братик у тебя родился! — радостным шёпотом сообщает дочке уже слегка выпивший Ким, только что пришедший домой из роддома. Все нянечки и врачи им там расцелованы и одарены. Кто конфетами, кто букетами, а главврач — бутылочкой армянского коньяка 5 звёзд.

— Как назовём⁈ — спрашивает дочку отец.

— Васе-е-ечка, — тянет девочка.

— А что⁈ Мне нравится! Вася-Василёк! И маме, думаю, понравится… На-ка, конфеток! — Ким протягивает дочке большой кулёк с дорогими шоколадными конфетами, — Угости ребят во дворе, скажи, у тебя братик Вася родился… радость!

А из включенного телевизора несётся: —… президент Горбачев болен и не может исполнять свои обязанности.

И по всей стране идёт такой выброс человеческих проклятий… даже вороны на ветках не каркают, придавило ворон. И все младенцы, рождённые в Кропоткинском в этот день, энергию этих проклятий впитывают… А ещё ту, от черкесских проклятий, и ту, что от упырей дореволюционных… Совершенно жуткая смесь!

СЮЖЕТ ⅓

19 февраля 1992 года (среда). Кубань.

Снега нынче уже нет, комаров ещё нет и Ким рыбачит в истоке речки Бейсуг, в 7 км. от Кропоткинского. Это в некотором отдалении от города, зато народ не пугается. Летом, например, когда массы речных кровососов к Киму даже не приближаются… Каково это видеть людям? А рыба, наоборот, садится на его практически пустой крючок как заведённая… А то, итак, выскакивает, прямо, в руки. Окунь, щучка, судачок, подлещик, пескарики. И на уху, и на жарёху, с избытком. Угостить семью свежей рыбкой… это правильное дело!

Рис.⅓. Ким Волошин на Бейсуге

Ким сидит, ловит рыбу и рассуждает:

'Да, Боги нынче повывелись… И я при всей своей мощи никакой не Бог! Бедный разум мой человеческий, не поспевает он за этой мощью. С другой стороны, можно было бы и гордиться. В моём лице создался невиданный юридический прецедент. Во всём мире (и у Богов тоже) принцип какой? Устанавливается преступление и за него следует наказание. Сто тысяч лет этот принцип действовал… И тут возник я и его перевернул. Я не устанавливаю преступление. Доказательством преступления является моя кара. Казнён — значит, злоумышлял. Лишён разума — значит, преступил. В штаны навалил — значит, намеревался причинить ущерб Киму Волошину…

Но мне от этого радости мало… вообще, только душевная смута. Во-первых, злоумышление злоумышлению рознь, а наказания — какие попало. Вон, та девчонка Таську по снегу валяла, шалость детская, невинная… И погибла. А эти полковники, что сговаривались меня ракетами ущучить, всего лишь поносом отделались. Правда, больше не сговариваются и, надо полагать, другим сговариваться заказали…

Чу! Ну вот, ещё кому-то досталось. И крепко досталось, упокой грешную душу его, Господи… Интересно, за что это я его так? Досадно, что не всегда дано мне это знать. А впрочем, что-то, наверное, вроде инстинкта сохранения разума. Наверное, знай я всё, с ума бы сошёл от ужаса и злости. Много, много их, и сильны они, и все против меня… Но я хоть и один, но сильнее их всех, я для них Дьявол, источник всех зол… Они сами создали Дьявола, а теперь норовят загнать его в Преисподнюю. Интересно, хоть это-то они соображают? Нет, по-моему. Просто как эти комары: толкутся вокруг, крови жаждут, а приблизиться не смеют…

Ладно, если хотят жить, пусть научатся вертеться. Пусть привыкают к сосуществованию с Дьяволом. Хотят мира — будет им мир, а к войне я готов всегда. И не о них моя забота. Васька, Васенька, Василёк мой, сыночек. Так-то всё вроде хорошо. Люсенька здорова, Таська уже и слышит, и говорит довольно внятно. Васька розовый и резвый, лихо ползает по комнате, смеётся-заливается, когда его к потолку подбрасываешь… И лезть к ним я отучил. Два раза лезли, вспомнить противно. А может, и больше двух раз… Да, пока всё вроде хорошо. Но, боязно мне, боязно, Ким Сергеевич!

Ведь Васька — моя плоть и кровь. Люся его рожать боялась. Что, если перешло к нему от меня всё это? Нет, не боязно мне, а страшно. Бесовское отродье! Мать манной кашей пичкает — злоумышление. Тут же удар — и конец. Сестрёнка на прогулке в лужу не пускает — злоумышление. Удар — и конец. А удар по матери или по Таське — это моментально мой ответный удар. Мощь моя, как всегда, намного опередит мой бедный разум… Нет, страшно мне, страшно. А может быть, обойдётся? Господи, глупо ведь наделять младенца такими силами! Вот, опять. Ещё кто-то попался. Летят сегодня, как мошкара на огонь. Знают же, как у меня: напавшего — истреби. И всё равно летят'.

Рис.⅓. Взрыв термофугаса

Темнеет, пора уходить домой. Ким собирает удочку, меж крапивных листьев аккуратно укладывает улов в рюкзак, набрасывает лямки на мощные плечи. Пошёл! По просёлку Ким восходит на взгорок и вдруг, прямо, у него под ногами… взрывается очень мощный термофугас, заложенный прямо посередине просёлка! Что-то мигает в Мироздании и Ким Волошин исчезает. И только на дереве повисает неширокая полоска чёрного бархата… а на месте взрыва посередине просёлка зияет глубокая яма, окаймлённая бугристым ободом из застывшей стекловидной массы. Из ямы поднимается сероватый пар и несёт химической вонью.

СЮЖЕТ ​¼

Рис.​¼. Газета «Вечерний Кропоткинский»', № 34 от 20.08.2005 (суббота)

«Кровавая пятница».

Вчера, 19 августа 2005 года (пятница) стал черным днем для жителей нашего города, оставив их в ужасе и ознобе. Этот день останется в памяти людей навсегда, напоминая о важности безопасности и защиты общественных мест.

В течение нескольких часов напролет, город охвачен волной насилия и хаоса. Преступники, одетые в чёрные маски и вооружённые огнестрельным оружием, атакуют местный банк и др. места, распространяя страх и ужас среди мирных граждан. Как свидетельствуют очевидцы, бандиты используют самую современную технологию для обхода систем видеонаблюдения и сигнализации. Они также хорошо подготовлены и организованы, выполняя свои преступные действия с невероятной точностью и скоростью.

Во время «кровавой пятницы» в Кропоткине совершено несколько ужасных преступлений, повергших жителей города в шок.

Одно преступление происходит около 10 часов утра, когда любимый учителями и родителями школьник Андрей Петров не возвращается домой из булочной. Его тело находят в запущенном заброшенном здании. Милиционеры говорят, что мальчика насиловали и зверски избивали перед смертью. Это ужасное и безжалостное убийство сразу становится известно и вызывает шок и тревогу во всем городе.

Тем временем, на окраине Кропоткина, трое женщин обнаруживаются мертвыми в своих домах. Они изнасилованы и задушены до смерти, а сцены преступлений убраны так, что нет никаких явных следов. Там же, местная жительница насильно похищена и перемещена в укромное место. Здесь она изнасилована и жестоко избита.

В ещё одном преступлении жертвой оказывается местный банк. Группа вооруженных преступников врывается в здание, захватывая сотрудников и клиентов в заложники. Преступники требуют выкуп и угрожают расстрелять людей, если их требования не будут выполнены. Некоторые заложники бросаются из окон, чтобы спастись, и оказываются с тяжелыми травмами.