И тут я понял, что... (СИ)

Евгений Семенов

И тут я понял, что…

Пролог. Тихий сон

Буквально ещё вчера весь мир содрогался под непререкаемой мощью самого отчаявшегося в мире человека. Одним взмахом руки, на кончиках пальцев которой трепетала колоссальная мощь, он устроил хаос в проклятых пустошах. Разрывал горы, раздвигал земную твердь и выжигал тысячи ночных кошмаров в бесчисленной орде, отправленной по его умирающую душу…

А сегодня он вновь жив, у него вновь дергается глаз от раздражения и перенапряжения, и вновь шепчутся голоса в воспаленном разуме, подкидывая десятки больных идей. Взлом системы только начался, только начался его сложный путь, где нету места сомнениям и ошибкам. Покрасневшие от лопнувших капилляров глаза вновь и вновь немигающим взглядом следили за наступающим новым днем, анализируя каждый миг, шорох и шаг.

Будущее… прошлое… всё смешалось в кашу настоящего в его разуме, оставляя его в полнейшем замешательстве, которое грозило перерасти в смерть. Но невозможно знать всё, невозможно быть подкоготовленным ко всему на свете, иметь на каждый случай десятки верных решений.

— Прорвемся… — Вздыхал Тёмный Владыка, на другом конце света в плену нежных объятий дьяволицы.

Но в отличии от Владыки этот человек не имел непоколебимой воли, не осознавал своих желаний… он даже толком не помнил себя. Весь мир казался ему одной сплошной угрозой, в реальности которой он прязябал во мраке собственного безумия, выросшего из беспомощности и отчаяния.

Сейчас он спал в небольшой комнате, беспокойно сжимая во сне до побеления пальцев скомканную серую простыню. Его мучила лихорадка, будто отравленным облаком выходящая парящим дыханием из горячего тела. Но его сон был крепок и мучил как никогда прежде своими образами смешавшихся в хаосе воспоминаний.

Под дверью в комнату блеснула полоска света. Голоса стали шептать об опасности, пытаясь поймать сотнями рук трепыхающиеся в небольшой коробке сознание и превращая беспокойный сон в ужасный кошмар.

Дверь скрипнула, впуская в комнату светящийся в ночи силуэт. Голоса взвыли, в момент заставляя тело замереть и даже перестать дышать. Это было уже привычным, чувствовать и осязать опасный мир даже во сне.

Силуэт обратил на него свой взгляд, от чего он моментально нащупал спасительную книгу и открыл глаза…

Глава 1. Лучик проблем

Разговоры-разговоры, о как же они приятны в ванильном прохождении, когда проходишь игру, получая удовольствие от увлекательной историй персонажей и красочного видеоряда. Чувствуешь мурашки от напряженных катсцен, пробирающих до глубины души… Ты сидишь в кресле и ловишь неописуемый кайф от того, что можешь не только смотреть, но и взаимодействовать с этим миром, таким отличным от настоящего и таким простым. От того что можешь быть в нем кем угодно и делать всё, что вздумается. Легко побеждать, быстро получать и долго радоваться…

Думаю, не мало взрослых мужиков, сидя в одиночестве в тёмной комнате после работы, проронили скупые слезы в два ручья с примерно одной и той же мыслью. Мыслью, что мучила их при каждом игровом подвиге, подливающим дозу эндорфинов в стресс повседневности.

— Как же это прекрасно… почему я не могу жить так же? Бухать с бородатыми гномами, бить мускулистых орков, устраивать частые оргии с гордыми эльфийками и жениться на принцессе. Я смотрю на это уже несколько часов и пытаюсь понять лишь одно «Почему», которое состоит из тысяч мелких «Почемучек»… Неужели, я так много хочу?

А потом они ставят игру на паузу, сохраняются, допивают баночку пива, ложатся спать, а утром вновь идут на работу. Зарабатывать никчемные бумажки и виртуальные числа, чтобы выплатить алименты или порадовать подругу, у которой запросов больше чем у принцессы, готовой бросить ради тебя королевство и пуститься в странствия, наполненные драйвом и запахом романтики.

Так реальность имеет мечтателей, романтиков и прочих глупцов, людей живущих по указке сердца. Имеет безбожно и грязно, особенно показывая таким бедолагам на горизонте ослепительного счастливчика со всеми сбывшимися мечтами, которые за поворотом, когда его не видят другие бедолаги, встречается с какой-нибудь грязной изменой или даже трагедией. Но меня-то за что? За что, тварь? Разве я что-то такого когда-то хотел?

Реалист во мне живет самый отбитый, стакан с водой он просто выпьет залпом, так он же ещё дружит с депрессивным пессимистом и полумертвым пофигистом. Почему ты разбиваешь мои нежные мечты реалиста? Почему я попал в санное фэнтези, а не в какой-нибудь Вархаммер в шкуру Астартес или Примас, да хотя бы в несчастного криговца? Почему я вынужден страдать, даже не имея возможности сохраниться? Почему я вынужден видеть и чувствовать это?

— Почему ты так смотришь на меня? — Невинным голоском спросила сияющая блондинка в легкой ночнушке, облегающей каждый контур её фигуры.

— Может быть по тому, что ты среди ночи приперлась ко мне в комнату и сейчас горишь как бенгальский огонёк? — Смотрел я на нее матерящимся взглядом, выглядывая из-под одеяла на узенькой кровати, что мне щедро выделили в комнате для прислуги.

— Я не могу спать одна, мне страшно… после всего что случилось. Только закрываешь веки и видишь, как на тебя смотрят они. — Обхватив плечи, глухим и страдальческим голосом говорила девушка, медленно подходя все ближе ко мне и даже не смотря в мою сторону.

— Печально это, конечно. Жаль тебя. Мне ли не знать, как это кошмарно? Но не могла бы ты в ужасе свалить из моей комнаты и подарить мне чуточку покоя, чтобы восстановить моё собственное душевное равновесие, которое ломается между тысяч воспаленных личностей? — Болезненно щуря глаза от лучезарно великолепной девушки, сказал я, глубже залезая под одеяло и сжимаясь в комок.

— Люди не могут жить друг без друга, в этом их сила… — Садилась она на уголок моей кровати, пододвигаясь всё ближе и ближе. — Даже сейчас…

— Даже сейчас ты умудряешься меня бесить и выжигать мои последние клетки адекватности, никчёмное божество с многотысячелетним пробегом по жизни. — Сжалось мое лицо под давлением презрения и неприязни.

— А что ещё остается делать слабой девушке, у которой нет ничего и никого кроме её спасителя? — Стала она склоняться надо мной, выжигая своей ультрафиолетовой красотой мою недавно воскрешенную сетчатку.

— Может использовать свою тысячелетнюю мудрость и божеские скилы, чтобы элементарно самостоятельно прогуляться до сортира в третий раз за ночь, не боясь дойти по темноте до этой гребенной двери за двумя чёртовыми поворотами прямого коридора? — Моя злость пылала, пылала столь сильно, что я мог, хоть и с прищуром, но смотреть прямиком на солнце, видя на поверхности его шарообразности её тупую радужку глаз.

— Хардкор, ну… пожалуйста! Не трогай книгу, если я сейчас погасну, то буду визжать и истерить всю ночь! Нас выгонят на улицу и…

— Какая же ты самодеструктивная. Как ты только на свет появилась? Стоп. Ты ж божество. Просто образовалось в воздухе из квинтесенции глупости, которая затрагивает абсолютно любые грани гребанного сюрреалистичного фэнтези! — Двигала мной злобная логика, заставляя вылезти из под одеяла в холодную наружу и выполнить очередную просьбу этой проблемы.

Ни стыда, ни гордости, ни ума, зато красота, молодость… как я мог столкнуться с такой стереотипной моделью девушки да ещё и в образе божества? Бог Рандом просто ненавидит меня и посылает одно наказание за другим, надеясь сгнобить в самой глубокой точке бездны безумия. Сдаваться нельзя.

— Что опять? — Обернулся я, когда мы вернулись и она придержала закрывающуюся за мной дверь.

— А можно вместе? — Скосив глаза в сторону и вниз, тихо спросила девушка.

— Не беси меня… — Качал я головой, пока моё лицо превращалось в злобного азиата с такими узенькими-узенькими щелочками для глаз.

— Но ты же…

— Мне терять нечего, Люмия. Крыша уже отъехала. На душе холода и только мутные мысли. Ты думаешь, я буду сильно жалеть, если сорвусь на тебя? Нет, это будет даже хорошо. Препятствующие насилию по отношению к тебе, тормоза слетят сразу и навсегда, превращаясь в слегка приятный садизм. Поэтому… — Я вышел из комнаты и подошел к соседней двери, распахивая ее и закидывая туда за шиворот Люмию. — Не рискуй и просто отвали.

Сидя на подкошенных коленках, она обернулась на меня с такими жалеющими и добрыми глазками, по лбу промеж которых захотелось заехать таким душевным чирибасом, от которого могла бы треснуть её тонкая лобная кость, за которой скрывается только звенящая пустота. Но я просто тихо прикрыл дверь и пошел досыпать свои оставшиеся несчастные часов шесть до рассвета…

Глава 2. Грузоподъемность духа

Утром, ко мне пришла маленькая девочка в сопровождении прислуги, принесшей мои постиранные походные дранные тряпки, среди которых был особенно ценен колдовской плащ эпического ранга. Такой, с гроздями светящихся бирюлек, болтающихся на веревочках. Полезная штука.

Девчонка боком уселась на единственный стул в крохотной комнате и стала сверлить меня взглядом. Недовольно морщиться, когда я стал напяливать на себя привычную экипировку, которая подлежала срочной замене по причине износа. Всего подрали, но задница на штанах уцелела. Это радовало. Я не любил холод, особенно холодок в таком уязвимом месте.

— И куда, смею я спросить, ты собираешься? — Хмыкнула Сая, поднимая бровь.

— Я взрослый дядька, почти вдвое старше тебя. Таких вещей детям знать не положено, портятся слишком сильно и быстро. — Покосился я на нее, застегивая ремни единственного наруча на правую руку.

— Тебя бы палкой отходить, чтобы нос не задирал. — Выглянула из-за двери погасшая Люмия в подаренных Саей шмотках, получив в один момент от меня лошадиную дозу матерящегося взгляда.

Сая лениво на неё оглянулась, мазнув равнодушным взглядом по спрятавшейся за дверью идиотке, и вновь обратила своё внимание на меня.

— Ну, мы же с тобой совсем не глупые. Подумай, чего можно добиться с такими стартовыми капиталами и репутацией. Да через десять лет мы будем в столице возле императора сидеть в золоте! — Искушала меня пятнадцатилетняя девчонка, которая до недавнего времени была обычной оборванкой. — А твои игрушки…

— Мои игрушки — это мои игрушки. Мои желания — это мои желания. Мои цели — это мои цели. И сейчас у меня в голове крутится единственное желание, вернуть свои игрушки и стрясти с Владыки причитающиеся десять золотых кусков. — Ворчал я с нахмуренным лицом, поправляя и затягивая ремни на броне, которых кажется немного не хватало, из-за чего создавалась неприятная мешковатость.

— Десять? — Округлились глаза у Саи, почуявшей золото.

— Владыки? — Поморщила носик выглядывающая из-за дверей Люмия, предчувствуя проблемы.

— Да, такие вот люди задолжали мне. Не просто задолжали, а отняли. ПКшеров я ненавижу. Нашелся самый хитрожопый. — Продолжал ворчать я, всячески крутясь и проверяя, как на мне сидят вещи.

— Ты хоть какие-то границы дозволенного видишь? — Устало спросила Сая.

— Я-то вижу их лучше многих и не нарушаю их без веской причины. — Отвлечённо бубнил я, пока из груди не вырвался довольный вздох. — Готов! Я снова в броне!

— К чему ты готов, боец? — Надменно хохотнула Сая. — У тебя даже ножа нет. Вон ножны пустые.

— У меня есть ядерный переплетик и полная уверенность в своих целеустремленных действиях. — Кивнул я сам себе, внушая эти чувства и хлопая перевитыми проволокой пальцами по толстой книге, свисающей на цепях по бедру. — А теперь мне нужно идти…

— И как ты представляешь свой путь отсюда до Владыки, когда твое костлявое тело обременено такими огромными хотелками? — Фыркнула Сая с едкой улыбочкой на лице.

— Что за глупый вопрос? Мне поможет милостивый Рандом, всего-то нужно начать шевелиться и фармить голдишку. — Ни на мгновение не заколебался я, отвечая на каверзный вопрос. — С порезанными способностями это будет несколько проблемно, но все равно выполнимо. Ничего сложного, всё как обычно…

— Я не смогу часто тебя воскрешать! А если буду лечить раны, то это станет даже невозможным! — Напомнила о себя Люмия.

— Ты в мои расчёты даже не входишь, пришибленная и задоминированая. Вообще можешь на все четыре стороны идти, если не способна воспользоваться возможностями… Сая, ну, ты чего опять такая недовольная? — Прожигал я взглядом Люмию, пока не подошел и не склонился я над девчонкой.

— Раздражаешь… — Не смотря в глаза, выплюнула Сая с пренебрежением.

— Ну-ну, и чем же я довёл до бешенства будущую принцессу? — Усмехнулся я, встав в полный рост и сложив руки на груди. — Какие-то ещё личные планы строила? Извини, но меня удочерение вообще никак не интересует. Спиногрызыв только не хватало для полного отвала мозгов.

— А подумать чуть-чуть наперёд не можешь? — Раздраженно посмотрела на меня Сая.

— Это как… — Заклинило меня. — Совместный бизнес замутить? Не, если хочешь, то могу дать тебе по приколу столько денег, чтобы весь город хватило выкупить. Будешь устраивать свои порядки…

— Ты его точно правильно воскресила? — С грустью посмотрела Сая на Люмию.

— Точно-точно, просто он сам по себе таким был и без воскрешения. — Постучала пальцем по виску Люмия.

— И на что я только надеюсь? — Неопределённо посмотрела Сая в потолок. — Но Хардинской я уже стала, хоть какой-то успех.

— Ааа, ты какой-то кабальный договорчик заключить хотела? Чтобы я…

— О, боги. Насколько у тебя успели прогнить мозги! — Взорвалась Сая, пиная меня по коленке и с топотом уходя куда-то из комнаты.

— Урон прошел. Совсем защита ни к черту стала. — Потирал я коленку, чуть морщась от боли. — Что же эта геймерша имела в виду…

— Может просто, имела? — Задумчиво спросила Люмия.

— Что? Нееет! — Опешил я от смутных картинок, которые подкидывало моё воображение.

Люмия выглянула в коридор и на несколько мгновений застыла. Что-то с треском и грохотом ударилось об пол.

— Да-да. — Уверенно покачала она головой.

— Нет! — Продолжал верить я, почему-то чувствуя сырость заключения.

— А ты сложи все факты… — Нагло зашла в мою комнату Люмия с мордой некого Ватсона, загибая пальцы на руке. — Она выросла в бедности без отца и вдруг в её жизни появляется странный мужчина, который может достать даже звёзды с неба. И этот мужчина обращает на нее непосредственное внимание в столь раннем возрасте и в такой период жизни…

— Но как? — Стало доходить до меня, но Люмия просто пожала плечами. — Ох, это современное дьявольское поколение. Тьфу. Делают что хотят, а мне потом в бан, опять в каталажку, не хочу снова в тюрягу!

— Не, тут такое нормально… — Люмия задумчиво почесала затылок. — Насколько я помню.

— А вдруг нет? — С сомнением поглядел я на пустоголовую, которая себя не помнила. — Да нафиг такие темы вообще обсуждать! У меня нет времени на бессмысленное лобзание чьих-то губ. Нубы вы и в Африке нубы, а у меня всё по ровненькой восходящей экспоненциальной прогрессии!

— Это так называется твоя душевная болезнь? Что… — Она испуганно стала пятиться назад, поднимая ладони на уровень груди. — Постой. Успокойся, я просто сказала, не подумав! Ты же знаешь, что от твоего заклинания всё взлетит на воздух, а я всё равно не умру!

— Точно. — Опечалился я, закрывая книгу и обходя застывшую Люмию на пути к выходу. — Столько заморочек с тобой.

Собирая в голове детали грандиозного плана для возвращения на прежний пик прокачки, я вышел из особняка, а следом за мной молча плелась Люмия. Без «Смолы» и наруча было в самом деле кисловато. Стать магической пушкой, я стал, но применение этой способности просто не находилось. Это инструмент для создания Апокалипсиса и доминирования над тем, с чем, в принципе, невозможно совладать в физическом плане. Тратить его на каких-то жалких людишек и получать ворох проблем крайне неразумно.

Эпических расходников для нового ритуала создания артефактов у меня не было, и не могло возникнуть без денег и силы. Можно, конечно, попытать шансы с шевелюрой божества, её выделениями, стырить у Саи серебряную ложку и положить в круг призыва сапоги… но что-то мне подсказывает, что меня просто молния в макушку шандарахнет. Такая безвкусица только для безвыходных ситуаций, а я — Хардкор, у которого есть честь игрока Харитона.

Если я бездумно наделаю десятки артефактов с ненужными и опасными возможностями, то меня потом этими же артами загасят. Я сейчас даже не представляю, на что способен оборотень с бесконечной выносливостью и с волшебным наручем. А это лишь единичная утечка, которая уже лишает меня многих преимуществ перед Владыкой. Но теперь, когда с временным принудительным ивентом покончено, я могу неспешно и даже возможно с душой подготовиться с особой тщательностью для мести по возвращению причитающегося. Раньше я был диким, зашуганным маленьким хардкорщиком, а теперь я просто лютый и отмороженный.

— Так же, Кукобин? — Оскалился я с порога, зайдя в таверну. — Мистер Хардкор вернулся на песок.

— Эх… — Огорченно скорчился в окне Кукобин. — Крупных заданий не дам. Для тебя потолок в 10 золотых! В… День!

— It's okey. — Принял я его условие, подходя к стене с квестами. — Люм, ты читать умеешь?

Жмущаяся за моей спиной девушка вдруг оживилась и встала сбоку от меня, сильно прищуриваясь в каракули на листочка. Что-то я её переоценил. Она долго щурилась, да так еще тупо, миловидной морща носик. Беспо…

— Умею! Я умею! За столько лет буквы немного изменили форму, но я разобралась! — Засияла от радости Люмия, от чего вздрогнул весь зал.

— Слышь, Хардкор, это что за полоумная магичка? — Окликнул меня какой-то хриплый голос.

— Слыхала? — Усмехнулся я над вновь испуганно сжавшейся девушкой. — Твою дебильность издалека оказывается видно!

— Мою… — Вдруг зло прищурилась Люмия, приоткрыв рот. — Мою, а то что было с утра в особняке, что было когда мы встретились? Ты хоть где-то вел себя нормально? Спорим, ты и здесь чудил!

— Верно говоришь, волшебница! — Вскрикнул один.

— На голову отбитый! Ты отойди от него, красавица, а то чего выкинуть может!

— Нет на него управы! Злодей, разоритель!

— Заткнулось, нубьё! Будете лаять и от ваших будок не останется даже углей! — Оглянулся я на протестующий зал. — А ты… дебильная подстрекательница…

— Эй, на правду не обижаются, да? — Косясь с неприязнью на книгу, почти смело сказала Люмия.

— Читай. — Ткнул я в стену пальцем, смотря ей в глаза. — Ищи задание с наградой в десять золотых.

Люмия неожиданно четко и быстро стала зачитывать один листочек за другим, мельком с вопросительным видом поглядывая на меня после каждого прочтения. Но меня не интересовали какие-то сборы трав, закупка частей монстров…

— Кукобин, если я выжгу часть леса, где находится логово… э… Как?

— Ковралосов. — Быстро подсказала Люмия, стараясь смотреть в пол и ни с кем не встречаться взглядом.

— Вот-вот, этих вот соврасок. Я награду получу? Просто доказательств принести не смогу, там всё пеплом станет. — Выжидающе посмотрел я на Кукобина, а он на меня с какой-то неприязнью.

— Все земельные вопросы решаются у аристократов. Умник, было бы так просто, здесь бы так каждый делал. А жрать-то что мы потом будем? Лечиться, топиться? Да больше половины города из трухлявых досок сложено! Поджигатель… — Зашелся в гневной тираде здоровяк, кажется, больное.

— Как же тяжко иметь в распоряжении тактическое оружие. — Вздохнул я, осознавая безвыходность положения. — У меня ни одного заклинания такого нет, что бы географию ненароком не поменять. Вот она ответственность и расплата за обладание великой силой…

— Что делать будем? — Стреляя глазками, спросила Люмия. — Может для начала что-нибудь простое возьмем?