Головолом [СИ]

Максим Сабайтис

Головолом

00-06

00

Под заунывный скрип ветряка в аккомпанементе дождевых капель, стучавших по проржавевшей крыше хочется изобрести что-нибудь смертоносное, какую-нибудь штуку вроде атомной бомбы, только стократ хуже, чтобы мир посмотрел на это изобретение и синхронным жестом потянулся к полочке с успокоительным.

Вместо этого Карлсон сидит на потертой синтетической циновке с надписью "Стерильно" по периметру, а на его коленях старенький ноутбук фирмы "Itaka".

За спиной у Карлсона тихо гудит шкаф-распределитель, внутрь которого от ноутбука отходит сразу несколько проводов.

Вместо чертежей смертоносного изобретения по виртуальному экрану, видимому только владельцу устройства, бегает старина-пэкмэн, жрет что-то похожее на таблетки и время от времени попадается всяким копам. Руки Карлсона дергаются рефлекторно, без участия головного мозга, увлеченно работающего на холостых оборотах. Пэкменом движет голод, жадность и команды, подающиеся на ноут через персональный чип со стандартным затылочным разъемом.

Количество заработанных очков, будучи переведено в евроценты, может обогатить небольшую североамериканскую страну.

В наушниках бегает по кругу одна и та же песня на фарси, известная Карлсону под названием "track one". Мозги разгружаются капитально, в серую кашицу, в слизь, обязанную вытечь через те же уши, но пробки наушников, которые защита от внешних шумов, поскольку звуки тоже идут прямиком в мозг, удерживают эту мозговую кашу в пределах черепной коробки.

Возле правого колена ютится консервная банка из-под натурального сока. На дне банки сиротливо дымится плохо потушенная самокрутка с орлеанским мутантом, ведущим происхождение от табака.

Вечное настоящее, которое продолжалось без малого вечность. Правильнее сказать продолжается, потому что вечность — это растянутое почище бубль гума настоящее, гигантский мыльный пузырь, который надувается прошлым и вечно лопается где-то в будущем.

Пэкмен проходит через вереницу реинкарнаций, обретает и теряет подлинное дао, а что-то неясное и тревожное несчетное количество раз навещает правый карман Карлсона. А затем время как-то синхронизируется с маховиком, с падающими каплями и бегающим по экрану колобком-наркоманом. И наступает капут вечности, кромешный целокупный физдец.

Это произошло внезапно, как в фильме, внезапно снятом с паузы. Только что Карлсон пребывал в пятицентовом варианте нирваны и вот он уже робко пытался думать, а руки, неожиданно ставшие тяжелыми неуклюже оттоптались по сенсорной клавиатуре. Перманентное настоящее сопротивляется, но смертное время, воплощение смертной тоски и хтонической депрессии уже взялось за ритмичную нарезку остатков жизни, тик за таком.

В жизнерадостный голос из "track one" вмешалась дисгармония, Карлсон безжалостно подставил пэкмэна в попытке определить, в чем же тут дело.

Сбросив одержимость прожорливым шариком, охочим до таблеток, правая рука залезла в карман. Одноразовая мобила была вытащена и приближена к глазам еще до того, как Карлсон самостоятельно осознал, что дисгармония в самой мелодии вызова.

Рука умнее человека, чуть отстраненно подумал Карлсон и сбросил наушники на пол. Ему было бы смешно, если бы не тоскливое опустошение, вызванное то ли погодой, то ли отходняком от наркотика.

— Идиот! Что ты делаешь?

В этом месте время окончательно сообразило куда идти, настоящее, скопившееся возле Карлсона начинает медленно утекать куда-то в канализацию прошлого. В нос ударила насквозь химическая вонь от непотушенного окурка.

Голос в трубке показался знакомым, а потому Карлсон решил отвечать лаконично и предельно честно.

— Голову ломаю.

В трубке на какое-то время замолчали, затем нерешительно поинтересовались: — Перезвонить?

— Нет.

Рука легла нажать на сброс, но Карлсон уже пришел в себя и подавил неосознанный порыв. Звонок из внешнего мира мог означать работу, работа приносила деньги, деньги запускали механизм протяжки этой цепочки на самое начало, когда на все можно положить колоссальных размеров болт и остановить фармакологическим образом ход времени. Карл не чувствовал себя готовым к новому циклу работы над собой.

— Сломал?

Звонивший когда-то заканчивал высшее учебное заведение. ходил на службу в большую компанию и еще иногда помнил, как завязывать галстук в соответствии с корпоративными правилами. А потом вычистил этот кусок биографии из своей жизни, потому как нельзя быть таким умным и спрашивать о том, о чем нельзя спрашивать по телефону.

— Голову сломал? — секунду спустя нетерпеливо переспросил голос в трубке. — Если еще нет, спускайся с небес на землю. Жду тебя на Подмостках, через четверть часа.

Карлсон закрыл игрушку и посмотрел в нижний правый угол экрана где кривлялись какие-то экзотические знаки. Двухминутная игра с настройками дала результат: знаки оказались подлинными арабскими цифрами, а местное время только что перевалило за час ночи.

Комендантский час, а кому-то приспичило встречаться именно на Подмостках.

Карлсон вытянул ноги вперед, уткнулся во что-то мягкое, попытался выругаться, но закашлялся на первом же слове.

Мягкое тем временем зашевелилось, выпростало из-под одеял голую руку и швырнуло в Карлсона пустой полиэтиленовой бутылкой.

— Какого черта? — хрипло поинтересовалось мягкое, выкопав из своих недр лохматую голову. — Который час?

Клара, вспомнил Карлсон. Украла не то кораллы, не то кларнет. Они и познакомились благодаря этому дурацкому мнемоническому вирусу, когда он возвращался откуда-то навеселе. У нее было "зелье", слезы на лице и неряшливо взломанный корпоративный чип, на который раз в три часа со спутника транслировали что-то типа мигрени.

— Голова не болит? — прохрипел Карлсон, используя подсветку мобильника вместо фонаря. Где-то рядом должна была лежать бутылка с питьевой водой, которую он купил незадолго до встречи с Кларой, будучи уже не совсем трезвым, но еще и недостаточно просветленным.

Пустая пластиковая емкость наводила на нехорошие мысли, которые Карлсон старался от себя гнать. Автомат по продаже воды стоял шестью этажами ниже, но то, что он предлагал за пять центов приходилось сначала кипятить, а затем охлаждать.

— Сэнкс, Карл, — хихикнула лохматая голова. — Ты супер. У тебя выпить нечего? А то трое суток на транках для меня слишком, сушняк просто страшный.

— Внизу этот… "Аквариус". Он с твоего чипа теперь тащиться будет, отольет за так. Только не злоупотребляй, там больше трех литров нельзя, техники из компании приедут и лавочку прикроют. Да, набери еще в эту емкость. В углу плитка, в шкафчике синтекофе.

Речь постепенно восстанавливалась, мыслительная активность тоже. Теперь Карлсон уже мог порадоваться тому, что в его каморке нет света. Видок у него, должно быть не из лучших. Судя по записям журнале ноутбука, последние сорок часов он прожил в шкуре пэкмэна, питаясь одними точками-таблетками. Странное ощущение, да и "зелье", видно, не из самопальных.

— Внизу это там, где застрял лифт?

Клара выкопалась из одеял целиком. Теперь, на относительно трезвую голову Карлсон мог разглядеть ее люминесцентную майку с витрувианским Микки-Маусом на спине, густо усеянный значками с символикой радиационной опасности топ, шорты цвета "металлик". Затем подсветка отключилась, а нажимать на кнопку повторно Карлсон не стал, аккумулятор грозился вот-вот сесть, а времени на зарядку уже не оставалось. Вместо этого мужчина подал команду на поиск своих очков.

— У меня важная встреча, — неловко пробормотал он, пробираясь вдоль стенки к запертой на засов двери. — Запрись и никуда не уходи, только разок за водой и довольно. Не маленькая, сама все понимаешь. Когда вернусь, предупрежу по спикеру: он хорошо замаскирован, никто кроме меня его не запустит.

Дверь тихо скрипнула, но этот звук отчего-то ударил Карлсона по ушам. Таким вот скрипом его антивирусник сообщал о новом трояне.

Клара как вирус, проникший в дом? Не смешно.

Тем не менее, спускаясь по разрисованной любителями граффити лестнице Карлсон соединился с домашним сервером и запустил программу защиты жилища, прописав девушку в качестве временного гостя с ограниченным доступом к городской сети. Осторожность в этом городе еще никогда не бывала лишней.

01

Свободный от ограничений комендантского часа и необходимости выполнять большую часть муниципальных распоряжений район имелся в каждом европейском городе, не превратившемся в город-призрак после того, как сначала грянул долгожданный топливный кризис, а затем началась Новая Реконкиста.

Поначалу законопослушные граждане требовали сравнять притоны с землей, а всех отловленных нелегалов и преступников отправить на фермы. Там, где прислушались к мнению избирателей, парадоксальным образом увеличилось количество преступлений. То ли полиция ловила не тех, кого следовало, то ли свято место пусто не бывает. В конечном итоге городские власти смирились с меньшим злом.

Так возникли Подмостки, трущобы на месте бывшей транспортной развязки. Здесь торговали, выращивали крыс, грибы, плесень и прочую питательную органику, разрабатывали пиратский софт, развлекались и умирали. Некоторые нелегалы даже умудрялись тут жить.

Разумеется, поскольку в остальных районах города комендантский режим продолжал действовать, добраться до Перекрестка ночью было нелегко.

Карлсон спустился по вонявшей странными запахами лестнице, добрался до подвала, облюбованного какими-то северооамериканскими сектантами в качестве места для проведения своих ритуалов. За небольшую плату дежурный сектант выделил Карлсону проводника, мальчишку лет семи, с модным виртуальным плеером и массивными зеркальными очками-мониторами, сдвинутыми на лоб и еще не подпадающими под определение адреалиновых — расширяющих реальность.

В паутине подземных коммуникаций мог заблудиться даже человек с продвинутым навигатором и официальной картой туннелей. Какие-то трубы перекрывались массивными решетками, где-то попискивала сигнализация. Зато то тут то там зияли неаккуратные дыры самодельных проходов.

Мальчишка-проводник, руководствуясь какими-то своими приметами выбирал обходные пути, обнаруживал датчики движения и скопления туннельных крыс. Растерялся он только однажды, наткнувшись на еще теплую плиту, наглухо перекрывшую проход. — Заварили, — кивнул головой Карлсон, выслушивая сбивчивый и ничуть не понятный монолог. — Веди хотя бы до метро…

Слово "метро" подземный житель конечно же знал, возможностями заброшенной ветки пользовались многие. Там даже был шанс поймать дрезину и успеть на встречу вовремя. И снова потянулись туннели, ржавые, противно скрипящие лестницы, вентиляционные колодцы, разбитые датчики дистанционного контроля.

02

Все начиналось с рутины. Даже та неприятность с утечкой данных, которую обнаружила группа сетевой безопасности, имела шестизначный идентификатор, первая цифра которого указала на достаточно низкий уровень значимости. Незначительное расхождение метрик попало в журнал происшествий, а оттуда — на проработку соответствующему отделу. Тогда дело пахло лишением нескольких премий и, в самом неблагоприятном случае, понижением в должности кого-то из младшего руководящего состава корпорации.

Задачу в локальном таск-менеджере назначили на пару операторов, работавших под оперативными псевдонимами Хех и Хаухет.

— Дерьмо, — констатировала Хаухет после того, как запросила полную выгрузку ссылок по делу на четыре уровня вглубь.

— Ква, — лаконично согласился с напарницей Хех. — Блокировка на третьем уровне. Недостаточно полномочий. Запрос ушел наверх.

— Дерьмо, — повторила Хаухет. — Там кто-то прятал свои грязные секретики в массиве низкорейтинговых кейсов. А на деле пароль с меткой совета директоров. Огребем.

Пара сидела бок о бок друг с другом: по левую руку Хех, по правую Хаухет. Но так как их места располагались в недрах операционного центра, на рабочем месте пара не обменялась и десятком слов вживую.

Впрочем, это не мешало операторам выразительно переглядываться поверх изображений в окнах адреалиновых очков и транслируемых через очки моделируемых объектов.

Хех посмотрел в сторону напарницы и нахмурился. Большинство заданий, которые оператор составил для корпоративного суперкомпьютера, возвращались с мусором. К счастью, даже отрицательный результат записывался в актив команды, очерчивая и детализируя пространство поиска.

— Ква, — вырвалось у Хеха, когда один из запросов вернулся с уловом. Оператору оставалось лишь сложить два и два, чтобы получить на выходе гору проблем.

— И во что мы вляпались на этот раз?

Вопрос, заданный Хаухет, оставался без ответа всего несколько минут. Уже через четверть часа напарники сидели в отдельном кабинете и старались не слишком таращиться на старшего безопасника.

— Минимум сетевых следов, — предупредил тот, убедившись, что все устройства для предотвращения утечек включены и не фиксируют посторонних подключений. — Так что рассказывайте голосом, кратко, без имен и деталей.

— Регулярный прогон тестов выдал расхождения в отчетных показателях, — на правах старшей начала Хаухет. — Массив данных относится к низкому уровню секретности, потому задачу кинули нам.

— А там бага с доступом к записям на нижних уровнях, — привычно подхватил Хех. Он часто договаривал нудные длинные фразы за напарницу. — Типичная, кстати, для отчетов, которые натыкаются на записи, помеченные как незначимые, но при этом закрытые ключом высокого уровня, к которому у нас нет доступа.

— Проблема в том, что в журнале доступа указано, что к закрытым данным обращались ныне уволенные сотрудники, причем из внешнего контура, — Хаухет была мрачнее тучи. Пускай их команде удалось выявить дыру в безопасности, регламент обещал многодневную мороку участия во внутреннем расследовании.

— Временно переходите под мое начало, — безопасник кинул операторам кодовый пакет, убедился, что новое ограничение прописалось в их чипах.

— Утечка произошла через взломанного менеджера по работе с клиентами. Камеры видеонаблюдения гнали фальшивый поток, но с высокой долей вероятности можно установить лицо, получившее доступ к нашим внутренним данным. Кому-то из вас придется заняться вычиткой и анализом воспоминаний, может быть даже выдернуть дамп памяти из одного не в меру любопытного женского мозга.

— Только одному? — на всякий случай уточнила Хаухет, гадая чего в этом задании будет больше: неприятностей или скуки. Стремиться как к любой из крайностей не хотелось. Одним из неписанных правил команды было правило минимизации дел с безопасниками.

— Там же блокирующая прошивка, — эхом отозвался Хех, быстро просчитав ситуацию. — У нас нет в группе специалиста с навыками взлома женского чипа.

— У второго в команде будет смежная задача, — для безопасника встреча в реальном мире являлась лишь одним из пластов, на которых решалась сложная задача. Параллельно он подключил с десяток тематических команд, малый вычислительный кластер своей службы и несколько своих коллег.

Современное цифровое расследование редко длилось больше часа. За активной фазой следовал захват причастных, допрос и нейтрализация последствий.

К моменту, когда операторы зашли в кабинет вопрос с захватом был уже детально проработан.

— И да, женский головолом… Он у вас будет. Кстати, это выездное задание, я оформляю местную командировку.

Ква, произнес про себя аналитик-оператор Хех, предчувствуя много самых разнообразных неприятностей.

Дерьмо, мысленно согласилась с ним Хаухет.

03

— Ты немного задержался, — дипломатично заметил Диал-Ап, отодвигая от себя стакан самогона. — Я тебе звонил, но не дозвонился.

Карлсон рухнул на стул из дешевого оранжевого пластика и, не спрашивая разрешения, приложился к спиртному.

— Ночь, патрули. Я шел через подземку.

Диал-Ап понимающе кивнул, поправил бейсболку и жестом подозвал официанта. Они сидели в "Буфере", единственном питейном заведении, работавшем на открытом воздухе и, тем не менее не прогоравшем. Здесь в хорошую погоду готовили еду на открытом огне, в присутствии клиента гнали самогон из краденого с продовольственных складов картофеля. Хозяин "Буфера" сидел чуть в отдалении, за бронированным стеклом и пультом дистанционного управления пулеметами. Гигантские колонки, раскрашенные каббалистическими символами, играли джаз, за соседним столиком проститутка торговалась с наркодилером.

— Пока ты добирался до Подмостков я почти околел, — проворчал Диал-Ап, поглядывая на темно-коричневые пятна под соседним столиком. — Сам видишь какую гадость заказал, лишь бы не свалиться с воспалением легких. Дело есть, Карл, срочное.

— Настолько срочное, что мне обязательно выходить на улицу в комендантский час, тащиться подвалами в это вонючее гетто для нелегалов и сидеть на ветру, тогда как в нескольких метрах от тебя есть теплое местечко с камином?

Диал-Ап с тоской покосился на тяжелую металлическую дверь, ведущую в питейный зал и покачал головой.

— Это дело надо было начать еще вчера, но ты не отвечал на звонки. Времени, считай, уже не осталось, а риск растет с каждым часом. Нужно одну бабу взломать, а Сигурда позавчера за просроченную регистрацию в область увезли. Пока будем вытаскивать, момент упустим.

Новость о том, что Сигурд занят прополкой грядок, оптимизма Карлсону не прибавила. Четыре дня назад они вместе ходили в бар, отмечали удачный взлом одного из менеджеров "Арагон Электроникс", попавшегося на крючок в казино. Должно быть, Сигурд спьяну напутал и, во время облавы ломанулся не через черный ход, а в соседнюю дверь женского туалета.

Карлсон попытался было найти способ как можно мягче отказаться от этой работы, но Диал-Ап, оказывается, припас еще один козырь. Между пальцев скользнула, сверкнув серебром визитка с электронной меткой, которую чип Карлсона мгновенно считал и расшифровал.

Сильвер, босс сепаратистов, находился в розыске уже не первый десяток лет, однако это не мешало ему вести блог, давать интервью, и заказывать современные визитки с сотнями уровней защиты. Отказать Сильверу значило лишиться теневой страховки, по которой Карлсона уже трижды вытаскивали с капустных полей.

Да, что там, жили отказавшие Сильверу в его просьбе тоже недолго, хотя распределение по видам кончины казалось случайным, это говорило только о богатой фантазии исполнителей.

Официант принес пиво и картофельные палочки в качестве закуски. Палочки напоминали о судьбе Сигурда, пиво оказалось очень чуть ниже среднего по городу.

— Кого и где? — поинтересовался Карлсон, запоздало соображая, что на самогон пиво ляжет плохо, а ежели еще на голодный желудок как у него, то и совсем отвратительно. — На полигоне, там узнаешь.

Диал-Ап залпом осушил свой бокал, отправил в рот сразу две картофельных палочки и тут же встал из-за стола.

— Жратвы купи, — бросил ему Карлсон, налегая на остаток закуси. А то развезет, и ты еще пару часов потратишь, приводя меня в чувство.

Пока Диал-Ап о чем-то разговаривал с хозяином "Буфера" пиво как-то само собой закончилось. Жизнь снова размазалась по пространству-времени, а Дюк Эллингтон стал казаться своим в доску парнем. Идиллия закончилась с приходом официанта, который притащил целый пакет фаст-фуда и бутылку минералки — очевидно Диал-Ап получил указания на головоломе не экономить.

— Все рассчитано по минутам, — дожевав картофельную палочку сообщил Диал-Ап, заглядывая на ходу в коммуникатор военной модели. — Мы почти выбрали лимит, осталось сорок минут на весь проект.