Клиника «Вскрытие покажет», или Живым вход воспрещён

– О как… – Денис растерянно почесал в затылке, – вы что-нибудь понимаете в этом? А то я как-то – совсем ничего…Меч, весы, корона… Это точно про меня?

– Вне всяких сомнений, – уверенно ответил шаман и добавил, – духи говорят иногда не очень ясно, но они никогда не ошибаются.

– А вот, например… – начал Денис, но не успел договорить, так как послышались торопливые шаги и из-за разлапистой ели вышел, точнее, почти выбежал инспектор Старк.

– Дэн, идём быстрее, ты мне нужен, – Генри поправил очки и пояснил, – у нас убийство…

– Убийство? – растерянно переспросил Денис, как-то совершенно не предполагавший, что его помощь местной полиции в лице инспектора Генри потребуется настолько скоро. – Ты уверен?

– Труп у меня абсолютно точно есть, а криминальный он или нет – вот это ты мне сейчас и скажешь, – бодро заявил инспектор Старк и тут же поинтересовался, – а что у тебя в корзинке? Если что-нибудь вкусное, бери с собой, на ужин домой ты наверняка не успеешь.

– Там у меня лиймор, – гордо ответил Денис и покрепче прижал к себе корзинку с питомцем.

– Врёшь, – убеждённо проговорил Генри, покосившись на корзинку, – сюда не поместится даже половина лапы лиймора, не то что он весь целиком.

– А он ещё очень маленький, – бросился на защиту своего зверя молодой человек, – и нечего тут моего малыша критиковать! Своего заведи и критикуй хоть с утра до вечера!

– Тебе подарили котёнка лиймора? – на лице Генри было такое искреннее изумление, что стоявший рядом шаман фыркнул. – А почему?

– Потому что доку нужен защитник и друг, – пояснил ошарашенному полицейскому Гурций, – сам знаешь, порой неспокойно у нас бывает, кто его защитит? Ты? Так я не думаю, что док обрадуется твоему постоянному присутствию у себя в доме. Да и тебе находиться всё время настолько близко к лесу тяжеловато.

– Это да, не поспоришь, – вздохнул инспектор Генри и завистливо посмотрел на корзинку, – просто это большая редкость – котята лиймора. Они, как правило, живут в прайде, а если остаются без родителей, то чаще всего погибают. Но если уж лиймор тебя признает, то можно быть спокойным – он за тебя любому глотку перегрызёт, причём в самом прямом смысле.

– Так что там у тебя случилось?

– Труп у меня случился, – с тяжким вздохом ответил Генри и пояснил, – нашли неподалёку от Болотных ворот… Это точно такие же ворота на лесную сторону, как те, через которые мы с тобой проходили. Всего ворот четверо: те, что ближе всего к аптеке, так и называются – Аптечные, а помимо них есть Грибные, Болотные и Ночные. Я тебе потом расскажу, откуда такие названия, ну или сам разберёшься.

– И что там возле этих ворот произошло? – Денис вдруг понял, что ему придётся полагаться исключительно на свой опыт и всегда верой и правдой служившую ему интуицию, которую он сам называл «врачебной чуйкой». Ведь у него здесь нет ни лаборатории, ни необходимого оборудования, ни инструментов. Хотя должно же было хоть что-то остаться от неведомого дока Фиблиса…

– Слушай, а мы можем сначала зайти в клинику: я хоть какие-нибудь инструменты попробую найти, может остались. Так от меня наверняка больше пользы будет.

– Хорошо, – неожиданно легко согласился инспектор, – трупу – ему уже без разницы, а от тебя мне хотелось бы как можно больше информации. Если тебе для этого нужны инструменты, то давай сходим, тут всё равно недалеко.

– А что, док Фиблис тебе всё без инструментов говорил? – с непонятной самому себе завистью спросил Денис, пока они, попрощавшись с Гурцием, шли по тропинке к клинике. – Опыт – штука бесценная, не поспоришь.

– А он мне не помогал, – помолчав, мрачно сказал Генри и, предупреждая неизбежный вопрос, сам сказал, – не слишком мы с ним ладили в последнее время. Много у меня к нему вопросов было, на которые док никак не желал отвечать. Ну да ладно, это дело прошлое…

– Пока идём, расскажи, что там случилось возле Болотных ворот? – спросил Дэн, чувствуя неловкость от повисшей в воздухе недосказанности. Хотя, с другой-то стороны: какое ему дело до давних разногласий инспектора с бывшим доком? Правильно – никакого.

– В общем, так, – было заметно, что и Генри не горел желанием развивать тему своих взаимоотношений с ныне покойным Фиблисом, – когда я оставил тебя у Хописа отдыхать, кстати, извини – не подумал, что ты пока что к магии человек непривычный. Так вот, пока ты сладко спал в гостевой комнате у нашего общего приятеля, я отправился в участок, чтобы заняться делами. Не успел я написать и половины протокола, как в кабинет ввалился Дик – он сегодня дежурит, я вас познакомлю – и сказал, что возле Болотных валяется никем не опознанное тело, причём тело катастрофически неживое. Нет, этим у нас, в принципе, никого не удивишь, но не днём же!

– А ночью? – Денис чуть не споткнулся о корень, но вспомнил, что в его новой жизни те, кто, как здесь выражаются, «условно жив» – не редкость. – Кстати, а как же тогда Хопис? Разве вампиры не должны бояться света? Они же вроде бы тоже… из этих. Нет?

– Ты сравнил! – Генри махнул рукой. – Во-первых, не знаю, как ваши, а наши вампиры света не то чтобы совсем не боятся, они его, скорее, просто не любят, а так ничего с ними не случается. А во-вторых, Хопис – это Хопис! Он же патриарх, ему тот дневной свет – вообще никак не мешает. Если есть выбор, то он, конечно, в тенёчке постоит, а не на солнце, но и прятаться не станет, это точно.

– И что с телом? – Денис постарался временно абстрагироваться от очередной разницы в представлениях, с неожиданным удовольствием подумав, что у него впереди масса времени для изучения местных особенностей.

– Да, тело… – вернулся к насущным вопросам Генри, – так вот, Дик сказал, что лежит тело и, что самое странное, тело никому не знакомое. Понимаешь?

– Может, приезжий? – выдвинул свою версию Денис, но наткнулся на насмешливый взгляд Генри.

– Откуда тут возьмётся приезжий, док? До ярмарки ещё два месяца, караванщики в другое время не ездят, так откуда ему взяться? В Левендоте очень, – тут инспектор сделал многозначительную паузу, – очень мало чужаков. Не любим мы их… А тут, понимаешь ли, мало того что неизвестный, да ещё и мёртвый! Ни стыда у некоторых, ни совести!

– А почему вы их не любите? – не смог удержаться от вопроса Денис, хотя и понимал, что всё равно вряд ли пока сможет до конца понять специфический менталитет жителей Левендота.

– Почему? – задумчиво переспросил инспектор, поправляя шляпу. – Видишь ли, док, Ристолия – государство спокойное, мирное, очень консервативное, благополучие которого основывается преимущественно на торговле, и внутренней, и внешней, потому и купец здесь – человек уважаемый, правильный. И больше всего ценится в нём спокойная, сытая, соответствующая вековым традициям жизнь. – Тут инспектор покосился в сторону внимательно слушающего Дэна. – А по традициям живые – по земле ходят, а мёртвые – в этой же земле мирно лежат. Понимаешь?

– А в Левендоте не так, – Денис не спрашивал, а просто озвучивал очевидное, – поэтому вы и живёте обособленно?

– Именно, – кивнул Генри, – издавна повелось, что именно в Фуортале находила приют всякая нечисть и нежить, потом сюда же переселились оборотни, которых начали активно травить в городах, вампиры, на которых объявили настоящую охоту, а потом и призраки как-то начали пробираться, хотя я сам не до конца понимаю – как. Это у тётки надо спрашивать.

– А Левендот? – Денис слушал, даже забыв, что нужно двигаться вперёд. – Он ведь населён людьми…

– Конечно, – кивнул инспектор, – сначала это был небольшой посёлок, торговавший с лесными всякой всячиной, потом он расширился, разросся, сюда стали приезжать те, кто не боится… не совсем обычных соседей. Или те, на кого косо смотрят в «большом мире»: колдуны, гадалки, ведьмы, прорицатели, алхимики… И за несколько столетий вырос достаточно приличный городок, в котором есть всё: мэрия, казначейство, полиция и трактиры.

За этими разговорами приятели незаметно добрались до здания клиники, и Денис испытал очередное – он уже не помнил, которое за день – потрясение. Над входом красовалась новенькая, сверкающая свежайшей краской вывеска: «Клиника «Вскрытие покажет».

– О! Док! – на крыльцо тут же выскочил встрёпанный Захарий, руки которого были перепачканы красной краской, так что вопрос о том, кто автор вывески, отпал сам собой. – Мне как название сказали, я тут же побежал за красками! Это же как же вы так замечательно придумали-то? Ну очень, очень душевное название, а уж как подкочечникам понравилось, которые доску для вывески строгали, я вам и передать не могу. Просто в момент всё сделали, ну, вы понимаете, о чём я, да?

– А кто сказал-то? – попытался вклиниться в восторженную речь помощника Денис.

– Так инспектор и сказал, – тут же сдал Генри Захарий, радостно улыбаясь, – вот, говорит, какое док название придумал! Да и то правда: как же клинике-то и без названия?! А теперь – ну просто красота невозможная! Я ещё хочу фонарики повесить вокруг, чтобы и ночью видно было.

Денис с упрёком взглянул на приятеля, но тот совершенно не смутился, а весело подмигнул.

– А с той стороны тоже вывеска будет? – Денис представил эффект и понял, что это, пожалуй, будет слишком даже для психологически продвинутых жителей Левендота.

– Не, – отмахнулся Захарий, – там мы просто напишем, что живым вход воспрещён. А то постоянно кто-нибудь да вломится не вовремя.

– А я договорился насчёт возврата хальи, – со скромной гордостью сообщил Захарию Денис и довольно улыбнулся, увидев округлившиеся глаза помощника, – причём с процентами.

– И кто же был этот злодей? – праведному возмущению Захария не было предела, и Денис ехидно ответил:

– Это ты тоже можешь у инспектора уточнить, он наверняка знает, но может и не рассказать в интересах следствия.

– Это секретная информация, – сверкнул очками Генри, втихаря показывая Денису кулак, – но как только можно будет, я тебе непременно расскажу.

– Ой, а что это у вас в корзинке, док? – вдруг спросил Захарий. – Если что портящееся, то лучше в холод отнести…

– Это котёнок лиймора, – гордо сообщил Денис и получил в ответ очередной неверящий взгляд. – Мне его оборотни подарили, вот!

– Живого?! – ахнул Захарий.

– Ну а какого ещё? Дохлого, что ли? – Денис осторожно приоткрыл корзинку, и все трое с умилением и восторгом стали рассматривать маленького зелёного котёнка, который спокойно спал, свернувшись клубочком. Наверное, почувствовав внимание, котёнок повернулся, на секунду показав светлый животик, и зевнул, продемонстрировав розовую пасть и несколько зубов. Судя по их количеству, лиймору – если ориентироваться по земным котам – было около месяца.

– Ой, какой хорошенький! – восторженно вздохнул Захарий и тут же строго добавил. – Вы, док, крышку-то закройте, чтобы он случайно кого другого первым не увидел. Лийморы, они ведь такие: кого первым в жизни увидят, того и будут за своего считать.

– А он что, в стае никого не видел? – не понял Денис. – Он же наверняка глаза открывал…

– Свои не считаются, – пояснил уже Генри, – лийморы никогда чужих к котятам и не допускают поэтому. Взрослый уже не будет так реагировать, а вот котёнок – да. Для того чужого, кого он увидит первым, лиймор станет самым верным другом.

– Я слышал, что их иногда крадут котятами и специально рядом сидят, чтобы не пропустить момент, – сказал Захарий и осуждающе покачал головой.

Закрыв крышку, от протянул Денису корзинку и торжественно произнёс:

– Это очень ценный дар, док, берегите его.

– Мррр, – послышалось тут из корзинки, и все замерли.

– Это он проснулся, да? – Денис растерянно посмотрел на Генри и на Захария. – И что я должен сделать, чтобы ничего не испортить?

– Ну, не знаю, – Захарий пожал плечами и перевёл взгляд на инспектора, как, видимо, на более опытного в житейских делах, – наверное, открыть и посмотреть на него. Или это она?

– В смысле – она? – Денис отдёрнул руку от крышки, которую уже почти откинул. – Ты хочешь сказать, что это может быть девочка?

– Ну да, – кивнул помощник, – а вам-то, док, какая разница?

– Действительно, – хихикнул инспектор, – тебе же её замуж не выдавать и кавалеров метлой не отгонять.

– Как-то я не готов к тому, что это может быть девочка, – с сомнением покачал головой Денис, – но в любом случае – не нести же её обратно, правда?

Он аккуратно взялся за крышку и, откинув её, с какой-то робостью заглянул внутрь: на листьях, задрав лапы, лежал донельзя довольный жизнью изумрудный котёнок и хитро жмурил тёмно-жёлтые глазки. Увидев Дениса, он замер и, не разрывая зрительного контакта, постарался перевернуться на лапы.

– Возьми его на руки, – без особой, впрочем, уверенности подсказал Генри, – он сам не сможет, маленький слишком.

Денис протянул руку и вытащил из корзинки свой зелёный пушистый подарок. Лиймор удобно устроился в ладони и внимательно посмотрел на Дэна.

– Привет, – сглотнув откуда-то взявшийся в горле комок, сказал молодой человек, – я Дэн. Мы с тобой теперь будем жить вместе.

Котёнок, казалось, очень внимательно прислушивался к тому, что говорил Денис, словно понимал, о чём идёт речь. Хотя с учётом того, что он вполне себе мог оказаться говорящим, возможно, действительно понимал.

– Я назову тебя Симба, – сказал Дэн, вспомнив диснеевский мультик про короля-льва, – тебе нравится?

– Нррра-а-а-вится, – неожиданно протянул котёнок нежным голоском и уточнил, – ты – папа?

– Я?! – вот тут Денис по-настоящему растерялся.

– Ты – папа? – повторил котёнок и, не дождавшись ответа, укусил Дэна за палец так, что тот чуть не выронил свой говорящий подарок. – Па-а-а-па… – удовлетворённо протянул котёнок, слизнув выступившую капельку крови.

– Ээээ… – глубокомысленно протянул Денис, глядя на мужественно старающегося не смеяться Генри.

– Ну что, док, поздравляю вас, как говорится, с пополнением, – радостно заявил Захарий, – с дочечкой вас, ну, вы понимаете, о чём я, да?

– Нет! – рявкнул Денис. – С какой дочечкой, ты про что вообще?

– Ну так это же девочка, вон, смотрите, какие кисточки на ушках, такие только у девочек бывают, – пояснил Захарий. – Славная девочка, хорошенькая такая!

– Спаси-и-и-бо! – протянула Симба, щуря на Захария янтарные глазки. – Ты хоррро-о-о-ший…

– Значит, так, – решил Денис, осторожно сгружая недовольную Симбу обратно в корзинку, – я по делам, а вы тут чем-нибудь займитесь: место для неё найдите, составьте список того, что надо купить. Ты понял, Захарий? Если я папа, то ты … ты тогда старший брат! Заботливый и незаменимый.

– Куда-а-а? – протянула Симба, выглядывая из корзинки и делая попытки выбраться из неё самостоятельно. – Меня-а-а… С тобо-о-о-й…

– Нет, – Денис сделал строгое лицо, стараясь не думать о том, что в его жизни, и без того нескучной, появилась ещё и говорящая кошка. – Ты не идёшь, потому что там у нас труп, ясно?

– Тррру-у-у-п? – заинтересованно протянула кошечка. – Интеррре-е-е-сно…

– Абсолютно в нём нет ничего интересного для маленьких девочек, в смысле – кошечек, – сурово ответил Денис, торжественно вручил Захарию корзинку с недовольно сопящей Симбой и повернулся к Генри. – Чего стоим, кого ждём? Труп без нас небось извёлся уже…

– Через город будет быстрее, – старательно сгоняя с лица улыбку, сказал инспектор и первым шагнул в сторону клиники.

– Как скажешь, – Денис помахал рукой уже вовсю воркующему с Симбой Захарию и взбежал на крыльцо.

Пройдя через клинику и выйдя на уже знакомую площадь, Денис обнаружил стоящую на крыльце корзинку, накрытую салфеткой. Судя по всему, это был обещанный трактирщиком ужин. Не раздумывая, Дэн прихватил еду с собой: наличие трупов ещё в прошлой жизни перестало отбивать у него аппетит. Тем более, что тут всё как-то по-другому… наверное.

Генри одобрительно покосился на корзинку с ужином и кивнул:

– Это ты правильно решил, я не знаю, сколько мы там провозимся.

Чтобы дойти до Болотных ворот, потребовалось около получаса, и за это время мужчины успели ополовинить корзинку, сжевав то, что можно было есть на ходу: пирожки, яблоки и бутерброды. А что-то наверняка очень вкусное, упакованное в небольшие горшочки, оставили на потом.

Возле точно таких же круглых, стоящих за полосой высаженной полыни ворот их встретил здоровенный парень в тёмно-зелёной одежде, отдалённо напоминающей форму: строгая рубашка без каких-либо украшений, простые брюки, заправленные в короткие сапоги, кожаная куртка с нашитым шевроном, который Денис не успел рассмотреть.

– Док, это сегодняшний дежурный, Ричард, можно просто Дик, – представил здоровяка Генри, – Дик, это новый доктор, Дэн Ворон Цов. Но можно просто Дэн или док.

Здоровяк крепко стиснул протянутую Денисом руку и принюхался.

– Вы недавно общались с кем-то из лийморов? – спросил он. – Что-то случилось с одним из них?

– Нет, – покачал головой Генри и снова хихикнул, – доктор Дэн у нас теперь счастливый обладатель маленького лиймора, точнее, маленькой лийморы. Ему подарила ваша община.

– Вот как? – Дик с уважением посмотрел на Дениса. – Значит, малышку вам отдали. Это хорошо… Она уже вас признала, док?

– О да! – Генри не выдержал, снял очки и захохотал, вытирая слёзы и закрывая лицо руками. – Это было что-то! Док, я твоё лицо при слове «папа» не забуду никогда! Такого чистейшего изумления я не наблюдал ещё никогда в жизни!

– Это ты от зависти, – слегка смущённо ответил Денис и повернулся к Дику. – Ну, показывайте, кто тут у вас…

– Дело было так, – начал обстоятельно докладывать дежурный, – я, как обычно, обходил все ворота по очереди. Это скорее традиция, чем необходимость – происшествия у нас не так часто случаются, все же на виду. Смотрю – трава примята в одном месте, словно кто-то к стене шёл и вдоль неё потом топтался. Вот, думаю, странное дело… чего к стене ходить-то, когда ворота рядом. Тем более что это Болотные, а дело к вечеру: кто же туда из городских сунется на ночь глядя? А свои все спокойно через ворота ходят, кому надо. Да и не собирался никто из наших на городскую сторону, я бы знал…

– Это точно, – добавил Генри, отсмеявшись и став очень серьёзным, – вечером и ночью вообще стараются на ту сторону поменьше ходить, но, если уж припрёт, то воспользуются Аптечными, там Хопис рядом, он хулиганить рядом с собой никому не позволит. А здесь места в лесу неспокойные, глухие, к тому же подкочечники народ странный, непонятный, про болотников я даже не говорю – они вообще порой не в себе, а сейчас ещё и луна почти полная. В общем, нечего тут делать в такое время никому, понимаешь?

– Вот и я так подумал, – Дик потёр чисто выбритый подбородок, – ну, думаю, может, кто перебрал в трактире да и забрёл, куда не следует. Ткнулся пару раз в стену да и пошёл себе восвояси.

– А если бы он через ворота прошёл? – не сумев справиться с любопытством, спросил Денис.

– Тогда уж как повезло бы, – Дик, пожав широченными плечами, переглянулся с Генри, – инспектор прав, сейчас полнолуние близится, все лесные беспокойными становятся, особенно болотные. Лучше их запахом живого человека не дразнить. Я вот и то домой после смены через Аптечные пойду или через Грибные.

– Понятно, – кивнул Денис, хотя до этого самого «понятно» ему было пока очень далеко, но он успокоил себя тем, что нельзя же узнать всё сразу. Постепенно он обживётся, прорастёт в это своё новое существование и станет полноценным участником жизни Левендота и Фуортала. – И что потом?