Помоги проекту - поделись книгой:
— Король E2, — Казарин натянул лук и прицелился.
— Конь A6. Стреляй.
— Конь G7.
Стрела погрузилась в мягкое тело вонючки и пропала в нем. Конечности кошмара плюнули струями яда, заплескав все вокруг.
— Король D8.
— Ферзь F6.
— Похоже, ты промахнулся, — Соколов с сожалением достал гранату. На бросок у него оставалось несколько секунд, — конь F6. Хотя, стой. А ты и в правду сегодня хорош.
Вонючка заколыхался, как будто хотел убежать с поля боя, но не мог. По нему пробежала мелкая судорога и он затих и словно бы весь осел, как плохо поднявшееся тесто на кухне.
— Слон E7! — Казарин в торжествующем жесте поднял руки с автоматом вверх, — Как же я сегодня великолепен! Кто молодец? Я моло… Черт… Черт… Черт!
Руки опустились безвольными плетками. Казарин обмяк и сполз по стене на пол. Автомат вывалился из ослабевших пальцев.
Соколов быстро осмотрел его, в поисках ранения, хотя никто кроме кошмаров их здесь атаковать не мог, и похлопал товарища по щекам.
— Что, доигрался? Третье небоевое умение?
— Угу…
— Я ведь предупреждал. Да что теперь говорить.
Сержант вздохнул и снял с кителя Казарина погоны, а потом оторвал шеврон и нашивки с фамилией и названием форпоста.
— Пошли. Остальные уже закончили.
День 1. Святители
Базовые навыки силы: повышение силы (перманентно), мгновенное усилие (20 % выносливости), рывок силы (30 % выносливости).
Базовые навыки скорости: повышение скорости (перманентно), мгновенное ускорение (20 % выносливости).
Базовые навыки реакции: повышение реакции (перманентно), вспышка реакции (20 % выносливости).
Базовые навыки интеллекта: числовой калькулятор.
Базовые навыки: неизвестно.
Базовые навыки стойкости: уменьшение боли(перманентно), укрепление кожи (перманентно) стойкость к ранам, ожогам, отравлениям, болезням (перманентно).
Видео запускалось кнопкой «Play». Босой нажал ее, и экран засветился.
— Мам, как выглядят инопланетяне? Когда они прилетят? А почему все думают, что они плохие? Вдруг они добрые?
На вид мальчишке было лет семь, и заставить замолчать его могли только конфеты и мамин голос, отвечающий на бесконечные вопросы. Босой еще раз посмотрел на дату видео — записано точно в день начала нашествия гррахов.
— Не знаю, малыш. Говорят, они похожи на летучих мышей. Только очень большие.
— Я боюсь летучих мышей…
— И я боюсь, малыш. Но мы должны быть смелыми.
Они шли за руку по зеленеющей аллее, вдоль клумбы, усыпанной яркими весенними цветами. Идиллическая картинка, как будто специально подобранная для контраста к сегодняшнему дню — промозглому и грязному.
Босой зябко поежился. Он сидел в учебном классе основного корпуса форпоста, глубоко в толще горы, но прекрасно знал, как сейчас наверху, под холодным свинцовым небом. Утренняя гарнизонная зарядка касалась всех, и пробежек по леденеющим горным тропам не удавалось избегать даже капризной Зойке.
— Но ведь не важно, как человек выглядит, правда? Ты так говорила, помнишь?
— Это когда ты испугался чернокожего? Да, я так говорила. Вполне могла сказать.
— Тогда почему все боятся? Может ты и им скажешь? И все станут смелыми, как я и ты.
— Понимаешь, малышь. Пришельцы — не люди. Кто их знает, что у них на уме? Вот люди и боятся. Хотя нет, не боятся. Мы готовы, если что, к неприятностям. Мы настороже. Понимаешь?
Ракурс время от времени менялся. Расположенные на столбах аллеи камеры перехватывали идущих людей. Всегда показывала та, что ближе, и лучше подхватывала звук.
Там, в прошлом, на безоблачном небе светило солнце, но всерьез лето не наступило, и люди еще не сняли куртки. Женщина, которую ребенок называл мамой, была одета в короткий красный плащ. Он облегал фигуру только сверху, к низу же расширялся и делал ее похожей на колокольчик, покачивающийся при ходьбе. Мальчишка теребил полы дутой ядовито-зеленой куртки.
Босой часто вспоминал, как вот так же гулял с мамой в редкие часы досуга. Как ходили на речку и смотрели вдаль, а над разогретой солнцем степью поднималась дрожащая дымка. Как бродили по нежилым улицам поселка под луной, между разрушенных домов, и гадали, кто жил в них раньше, и как они выглядели, и чем занимались.
Мама не любила заходить в брошенные дома. Она боялась призраков, опасалась встретить останки тел прежних хозяев. Босой тоже боялся, но очень хотел показать себя смелым, как и этот мальчишка на экране.
— Вот бы их встретить. Я бы подарил им машинку. Красную.
— Свою любимую, сувенирную? С который ты спишь?
Мальчишка отвел глаза.
— Ну или зеленую. Мне кажется, она им больше понравится. А давай купим мороженное?
— Себе или пришельцам?
Мальчишка посмотрел в небо взглядом, полным безнадежного ожидания, и горестно выдохнул:
— Себе.
Видеоролик назывался «Новосибирск» и находился в папке «Занятие 7», которая в свою очередь находилась в разделе «Политинформация». Всего папок в разделе было шестнадцать. Полный курс, который обязан был пройти каждый из бойцов Гранитного. И каждое видео в нем учило одному: не забывать. Учило помнить. И ненавидеть.
Возле прилавка с мороженным толпилось множество детей, и маме с сыном пришлось встать в очередь. В ожидании, девора радостно галдела, болтала о чем-то своем совершенно детском, хвасталась игрушками и воздушными шарами. Родители держались особняком, уткнувшись в небольшие, с ладонь, устройства с экранами.
А у Босого сердце замирало каждый раз, когда продавец доставал из холодильника заветное лакомство. Оно наверняка было безумно сладким, и от одного взгляда чувствовался обещанный этикетками вкус: малиновый, клубничный, персиковый и самый загадочный и желанный — шоколадный. Шоколад вообще был объектом поклонения в те времена, и Босому очень хотелось его попробовать, хоть однажды. Шоколадные плитки до сих пор встречались в разрушенных городах, и ловчий однажды решился лизнуть одну из них. Разочарование имело вкус прогорклого масла, плесени и горечи.
Внезапно на видео что-то изменилось. Небо оставалось по прежнему чистым, и солнце светило также ярко, но на мир словно опустилась неуловимо-прозрачная вуаль. Тень неотвратимой и необоримой беды.
Босой снова посмотрел на цифры часов в углу видеозаписи. Ровно за 10… 9… 8… 7 секунд до…
— Ой, мама, мама, а что это? Что это⁈ — мальчишка в зеленой куртке дернул мать за плащ.
Она взглянула на его протянутую руку и ответила не оглядываясь.
— Там космопорт, малыш. Корабль взлетает.
— Но это не корабль!
Маме пришлось обернуться, и в ту же секунду в сторону космопорта уже смотрели все. Ракурс на видео поменялся, и Босой тоже увидел.
Это действительно был не корабль. Скорее, боевая ракета, огромная, высотой в три взрослых тополя. Отфыркиваясь огнем, она оттолкнулась от земли, разогналась, встала на нужную траекторию, и вдруг кувыркнулась в небе, словно ее кто-то пнул гигантской ногой. Искореженная, ракета рухнула на землю, куда-то за пределы города. На месте ее падения вырос гриб взрыва.
— Пойдем-ка отсюда. Домой. Быстро!
Мама потянула мальчишку за руку.
Уйти они не успели. Прямо над парком возник прозрачный светящийся желтыми искрами электрических разрядов пузырь. Он гулко ухнул, резко вырос в размерах и разлетелся на множество мелких сфер, каждая из которых, падая на землю, взрывалась сжигающим все вокруг облаком огня.
Раздались крики, испуганные и отчаянные, но сразу стихли, потому что для криков нужен воздух, вдыхать же люди могли только огонь. Не все дети умерли сразу. Они еще долго катались по земле, но прилипчивое пламя, однажды попав на тело, уже не гасло. Все вокруг покрылось обожжённой чернотой: дымила трава, тлела обугленная земля, кипящим пластиком пузырились игрушки. Мальчишка в зеленой куртке так и не выпустил из рук машинку, которую так хотел подарить пришельцам, и она стекала между его растрескавшихся от жара пальцев.
Видеоролик длился еще минуту, до тех пор, пока у камер не исчез источник питания. Босой досматривать не стал. Несмотря на то, что Кремнев обязал его пройти все курсы обучения, ловчий не был Сыном Гранитного и за ним не присматривал инструктор. Да и того, что он увидел, хватило с лихвой. Кулаки сжимались от бессильного гнева.
Слухи от том, что у святителей появился патриарх, принесли караваны, приходившие с восточных предгорий Урала. Одни рассказали, как в свете закатного солнца видели огромную крылатую фигуру. Другие принесли два пера длинной с локоть. Третьи показали на осликов, хозяев которых унесли твари, неожиданно налетевшие из туч во время дождя. Без патриарха же святители на перевале не охотились, особенно на людей.
Товар остался ничей, и караванщики обратились к коменданту Гранитного с просьбой рассудить и поделить внезапный прибыток. Ноша осликов оказалось богатой: шкурки лис, куниц и горностаев, красивые камешки, способные украсить шею любой красавицы, и сушеные травы, которые сибирский люд умел использовать в лечении ран и болезней особенно хорошо. Кремнев хоть и имел полное право оставить часть себе в качестве оплаты за суд, все раздал караванщикам. В форпосте не было места для роскоши и красоты, а лечебные травы Сынам Гранитного были не нужны. Они не болели.
Зато купил три мешка соли, которой торговали башкиры из местечка со странным названием Ишимбай, отдав взамен множество покрытых ядом когтей кошмаров, на наконечники для стрел. Сыны и сам не гнушались луков, но яд на когтях сохранялся недолго, и их запас нужно было сбывать с рук как можно скорее. Поэтому и отдавали все, не считая.
Распрощавшись с караванщиками, Кремнев вызвал к себе заместителя по строевой части майора Погожина и Босого.
— Повоюем, товарищи. Святители обрели патриарха. Это плохо, и совершенно несвоевременно. До большой битвы осталось десять дней, а у нас еще ничего не готово. Мы опаздываем на собственные похороны, — Кремнев показал на карте место, где обитали святители.
Сделано это было для Босого, потому что Погожин и без того отлично знал окрестности, как и любой другой Сын Гранитного.
Ловчий тоже успел изучить и детально запомнить все местные карты, но не стал говорить об этом коменданту, чтобы не проявлять неуважение. Он пробыл в форпосте всего несколько дней, но уже проникся благоговением к его ни на час не затихающей жизни.
Здесь все время что-то происходило. Пока одна смена несла службу на постах, вторая занималась работой в цехах, плановыми штурмами логовищ, восстановлением и ремонтом найденного оборудования и оружия, рейдами на заселенные чудищами подземные склады. Суета вечно занятых, планомерно двигающихся к великой цели солдат затягивала, звала включиться в ее вечный круговорот.
Поэтому Босой не отводил взгляд от подполковника, хотя посмотреть вокруг было на что. Кабинет представлял собой склад всего, что за пределами форпоста мало кого всерьез интересовало. Здесь были книги, много книг, в основном по военному делу: мемуары, уставы, тактические руководства и инструкции к военной и гражданской технике. В отдельном шкафу стояли тома по геологии и химии. Все же пространство, не занятое книгами, занимали старые бумажные карты. В кабинете пахло кожей, металлом и бумажной пылью, хотя здесь каждый день проводилась тщательная уборка.
Подполковник в первый же день заставил Босого усесться за эти карты и показал их все.
«Запоминай. Пригодится», — сказал он, объясняя, как читать запутанные силуэты нарисованной на бумаге прилегающей к форпосту местности. «Запоминай. Пригодится», — и приказал выучить расположение и название всех регионов страны, что когда-то называлась Россией и которой подполковник до сих пор служил. «Запоминай. Пригодится», — и открыл толстый атлас мира с доброй сотней раскрашенных в разные цвета страниц. А потом и трехмерную карту ближайшего космического пространства с названиями звезд и туманностей. На немое удивление ловчего он снова повторил: '«Запоминай. Пригодится», — и назначил дату, когда примет экзамен по всему, что показал и приказал выучить.
— Вижу цель. Не вижу проблемы. — майор Погожин раскурил толстую, закрученную из местного самосада сигару. — Не в первый раз у святителей рождается патриарх. Не в первый раз нам его убивать.
Дым, не успевая рассеяться по комнате, устремлялся в сторону вентиляции. Кремнев недовольно скривился, но замечание делать не стал.
— Война была бы пикником, майор, если бы не вши и дизентерия. Ты не хуже меня знаешь, что у нас сейчас нет лишних людей и времени заниматься святителями.
Поделиться книгой: