Наследница жрецов (СИ)

При этих словах Эвелин как-то сразу уменьшилась в размерах и зашуршала своими скляночками, переливая что-то из одной в другую. Под кроватью все также была тишина, словно там и не было никого.

— Из-за вас я снова должен буду пойти к этому старому маразматику! Будто мне доставляет огромное удовольствие слушать его старческие бредни! И вообще от него воняет!

— Зачем же так про нашего достопочтенного ректора?

Я с моими снова улезшими в волосы бровями перевела взгляд с Рейгана на внезапно появившегося в нашей комнате юношу. Он обладал очень приметной внешностью. Его ярко-рыжие крупные кудри, бледную кожу с веснушками и пронзительно голубые глаза было трудно не заметить. Но даже все это было цветочками по сравнению с тем, что его руку обвивала белая змея! Она вдруг подняла голову от его плеча и, посмотрев на меня, зашипела.

Я сглотнула и сделала шаг назад. Теперь вся комната казалась мне местом крайне сомнительным.

— Не сейчас, Николас! — огрызнулся Рейган.

К слову, о последнем… Я все еще не могла поверить, что он был тем самым Рейганом… По словам Лауры «король» был образочком дружелюбия и спокойствия… Но этот юноша скорее был образчиком жалких попыток сохранить спокойствие…

— Думаю урон, который Аштон и Алоис нанесли академии будет оценен в два миллиона артов, — почти скучающе произнес Николас, погладив свою змею по голове, и та пощекотала его палец своим раздвоенным языком.

Мои глаза стали размером с блюдца.

Урон оценен… во сколько?!

Рейган, состроив гримасу, обещавшую смерть неверным, кивнул головой, а затем снова бросил гневный взгляд на кровать.

— Два миллиона, бездельники! Если вы думаете, что я внесу за вас хоть еще один арт, вы ошибаетесь! Деньги будут вычтены из вашего содержания!

Я охнула. Это какое же у них содержание, что из него вот так запросто можно вычесть такую сумму… Хотя, о чем это я? У меня вон тоже два миллиона в кармане валяется, буквально осталась со сдачи с булавок…

Под кроватью завозились.

— Но… — послышался писк.

— Ни слова! — взорвался Рейган. — Надо было думать, прежде чем подрывать одну из самых древних башен в истории города! Два миллиона — это пустяки, по сравнению с той нотацией, которую мне предстоит выслушать от наших отцов! Я готов вас просто…

— Поберегись! — завопила Эвелин и бросилась на пол.

Рейган только успел повернуться, Николас с безразличным выражением лица быстро сделал пару шагов назад. На столе девушки что-то забурлило и…

Стекла выбило взрывом. Банки, склянки, колбы… Все полетело на пол. По комнате поплыл мерзкий, пробирающий до слез запах. Рейган, который стоял ближе, оказался заляпанным какой-то зеленой субстанцией, за безопасность которой я бы не ручалась. Зеленая капля стекла по его шее… На его лице стало появляться выражение крайнего бешенства…

— Ой… — пискнула Эвелин, заползая под стол, стараясь не порезаться о разбившееся стекло.

Две одинаковые головы, высунувшиеся из-под кровати, осмотрели произошедшее, и комнату огласил их громогласный смех, но они подозрительно быстро заткнулись, посмотрев на Рейгана, и снова уползли в безопасное пространство под кроватью.

— Вел! — раздался новый голос от дверей и в проеме возникла невысокая девушка, она гневно потрясала каким-то растением с оборванными листиками. — Вел, ты опять!

— Софи, это не я! — пискнула Эвелин.

Девушка все еще потрясала поникшим кустиком, когда позади нее вдруг возникло нечто… Оно было скорее растительным, чем животным, имело огромный рот с клыками и передвигалась на корнях, и вообще было отдаленно похоже на странного паука. Монстр прыжками преодолел пространство комнаты и бросился к Николасу.

Я зажмурилась, полагая, что это нечто сейчас сожрет бедного юношу.

— Это еще что такое?! — завопил Рейган.

Сие явно была не реакция на смерть друга, поэтому я все же рискнула открыть глаза и увидела, как эта монстрятина ластиться к Николасу, а тот к моему великому удивлению, присев, с полной доброты улыбкой поглаживает нечто по корням.

— Это я накормила свой кактус порошком, который подарила мне Вел… — застенчиво проговорила Софи, прижав к груди потрепанный кустик.

— Так… — произнес Рейган, зажмурившись, и ущипнул себя за переносицу. — Все это…

— Рейган! Сзади! — завопили близнецы.

Тот резко развернулся и как раз успел заметить в проемах разбившихся окон, что к нам стремительно летела целая стая птиц — вороны, воробьи, ласточки, соловьи… Они все будто обезумели, кричали на свои лады, казалось, еще мгновение, и они просто снесут башню!

— Николас, дьявол тебя подери! — завопил Рейган, вскинул руки и из них полилось самое настоящее пламя, птицы закричали в агонии и стали падать.

Моя челюсть оказалась на полу, я на нетвердых ногах сделала пару шагов назад и всем телом плюхнулась на кровать.

— Зачем ты так? Птицы же в ни в чем… — печально начала Софи.

— Молчать! Все! Живо! В гостиную! — взревел юноша, которого буквально довели до белого каления. Он кинул на кровать очередной яростный взгляд, но потом вдруг вздохнул и выдавил улыбку. — Пожалуйста.

— Да! — тут же отозвались остальные, и комната в мгновение опустела. Остались только Рейган и я.

Признаться честно такое положение меня несколько пугало. Серьезно. Я только что видела, как этот парень пускал из ладоней огонь! Огонь! Из ладоней! И вообще…

Его взгляд медленно обвел пространство, остановился на мне, и брови чуть дернулись, будто он только сейчас меня заметил, хотя скорее всего так и было. Рейган быстро посмотрел на разбитые окна, стол и снова на меня.

— И как вы умудряется появиться ровно там, где вас совершенно не ждут? — проговорил он с неизменной натянуто-вежливой улыбкой и ледяным выражением глаз.

— Ох, сударь… Извольте тогда вешать таблички. Я вам подскажу. На дороге повесьте: «Не смейте выходить, здесь будет ехать Его величество Я», и аналогичную в комнату: «Не смейте входить, здесь будут происходить мои сумасшедшие разборки с моими не менее сумасшедшими друзьями»!

Мои конечности только-только стали обретать былую силу, и я сжала пальцами покрывало, чтобы успокоиться. Чувствуя, как неприятно обида растекается в груди.

Он зажмурился и снова ущипнул себя за переносицу.

— Прошу помолчите о том, что увидели… Поверьте, вам лучше помолчать.

— Я уже в ужасе от перспективы рассказать об этом кому-нибудь. Не утруждайтесь.

— Просто постарайся не доставлять мне лишних неприятностей.

— Ох, разумеется! — вскинула я брови, усмехнувшись. — У Его величества же столько забот!

Он выдохнул.

— Было приятно снова вас увидеть, — улыбнулся Рейган, пригвождая меня к кровати своим взглядом. Затем он кивнул на прощанье и покинул комнату, осторожно прикрыв за собой дверь. Хотя я прямо-таки чувствовала, как юноша хотел шибануть этой дверью со всей силы.

Ветер задувал в разбитые окна, мерзкий запах медленно улетучивался.

Сбросив с лица высокомерную маску, я достала из кармана платок Рейгана и развернула его. Только сейчас мое внимание привлекла вышивка в самом углу. Присмотревшись, я прочитала: «С.В».

Сесилия… Ну конечно…

Потерев лицо рукой, я выдохнула со смешком и зажмурилась.

Разумеется, он дал мне платок своей пассии.

Скомкав его в кулаке, я со злостью швырнула платок на пол и откинулась на кровать.

Глава 2

Мое появление в аудитории в сопровождении Софии, произвело настоящий фурор. Каждый. Каждый посчитал своим долгом кинуть на нас недоверчивый взгляд и перекинуться шепотом парой фраз со своим соседом.

А в сущности, не произошло ничего критичного.

Утром, единодушно опоздав на завтрак, мы с Эвелин вместе выбежали из комнаты и наткнулись на Софи, которая с горшочком с каким-то растением в обнимку томно проплывала по коридору. Позади нее шествовала свита из юношей, которые краснели и алели аки маков цвет, стоило только девушке бросить на них взгляд и мягко улыбнуться.

Оказалось, что у Софи, как и у меня стоят занятия по живописи, и девушка вызвалась проводить меня. Я поначалу отнекивалась, но в итоге сама не поняла, как оказалась идущей рядом с девушкой к нужной аудитории. Наверняка, все это проделки Эвелин!

За утро и вчерашний вечер, я поняла, что эта девушка обладала просто удивительной способностью создавать вокруг себя невероятный сумбур, и, если ты стал его частью — пиши пропало.

Возвращаясь к реакции остальных студентов академии, то она была просто упоительной. Когда я села за соседний мольберт с Софией, одна из девушек едва не подавилась яблоком, который кусала. Ее соседке пришлось долго стучать беднягу по спине. Взгляд, которым она одарила меня после этого, стоил всего утреннего сумбура.

— Ибаскус очень любит солнечный свет, и я ужасно измучилась, выбирая куда же его поставить. Понимаешь, в моей комнате все места у окон уже заняты другими светолюбивыми растениями, так что бедному ибаскусу совершенно не нашлось места. К тому же, его почему-то не взлюбил Пуся.

Я моргнула и, приподняв бровь, посмотрела в безмятежное лицо Софи, которая поглаживала лепестки своего ненаглядного ибискуса, видимо решив, что лучшим выходом из проблемы с нехваткой света станет таскание растения за собой по всей академии.

— Я даже стесняюсь спросить… А Пуся, это кто? Твой домашний питомец?

Софи посмотрела на меня, на ее лицо появилось какое-то такое восторженно-мечтательное выражение, и я тут же поняла о ком она говорит.

— Нет-нет! — остановила я ее. — Не объясняй. Лучше не надо.

— Ты такая колючка, Бекки! Прямо как мой Вайдан.

Я фыркнула.

— Неужели ты только что сравнила меня с кактусом?

— О, — она мило улыбнулась. — Ты такая внимательная. Я думала, ты не запомнишь то, что я говорила по пути сюда.

Мне не очень понравилось, что она заметила это. Намного легче обороняться, если все вокруг считают тебя лишенной даже намека на положительную черту характера. Что с ними было не так? Что Эвелин, что Софи…

Я нахмурилась.

— Ничего подобного. Ты просто произнесла это имя раз пятьдесят, если не больше.

— Уверена, что упомянула о нем только один раз, — почти пропела Софи и невозмутимо принялась смешивать краски на палитре.

Нахмурилась еще сильнее и тоже потянулась за палитрой, по пути заметив, насколько грамотно была оборудована эта аудитория. Каждый уголок был просто залит светом, нежно льющимся из окон во всю стену. Мольберты учащихся располагались полукругом, а в центре находился огромный холст для преподавателя.

Не успела я выдавить из тюбика и пары красок, когда вокруг вдруг стало абсолютно тихо. Только Софи недалеко от меня что-то мурлыкала себе под нос. Не понимая, что могло так взволновать девочек (а здесь были только они), я подняла голову.

По аудитории шли близнецы.

Вчера я не смогла рассмотреть их должным образом, лишь поразилась их кошачьей внешности, но сегодня, когда они предстали во всей красе… Они напоминали двух пантер. Их движения были также гибки и плавны, глаза смотрели и хищно, и игриво, и угрожающе. От них веяло чем-то таким невероятно манящим, а эти золотые глаза проникали в самую душу.

Теперь я понимала, почему вдруг стало так тихо. Девушки просто восторженно взирали на близнецов, затаив дыхание.

Один из них занял самый дальний мольберт от двери и принялся укладывать кисточки, который достал из чехла, что принес с собой. Другой же, не проявляя никакого интереса к живописи, подвинул соседний стул к стене и развалился на нем, прикрыв глаза. Иногда он приоткрывал один глаз, наблюдал за братом и снова делал вид, что спит.

— Аштон — у стены. А Алоис — тот, что рисует, — проговорила Софи, когда эффект от появления юношей сошел на нет, и к девушкам вернулась их прежняя разговорчивость. — Почти никто не может различить их. Но на самом деле, Аштон — зачинщик всех их проделок, Алоис — намного спокойнее. И…

— Не нужно, — остановила я ее и перекинула волосы с плеч на спину. Посмотрела на белый холст. — Не нужно мне говорить об этом. Зачем ты это делаешь? Я не хочу знать, чем отличаются Алоис и Аштон. Спасибо.

Софи посмотрела на меня с улыбкой, пожала плечом и вернулась к своим краскам.

Невероятно вовремя появился преподаватель, он с радушной улыбкой поприветствовал нас. Как мне показалось, его глаз пару раз дернулся при виде близнецов, и он как-то подозрительно вздрогнул, когда Аштон помахал ему, приветливо улыбнувшись. Преподавателя действительно только можно было пожалеть.

Движение слева привлекло мое внимание, и я заметила, что Аштон, усмехнувшись, наклоняется к уху Алоиса и что-то шепчет ему, тот слегка улыбается и качает головой, на что первый похлопывает его по плечу и с довольной улыбкой приваливается назад к стене, прикрывая глаза. Алоис улыбается чуть шире и как-то странно-хитро посматривает на преподавателя.

Мои глаза подозрительно прищурились.

Вчера я видела, как один товарищ выпускал из своих ладоней огонь, не было совершенно ничего удивительного в том, что эти близнецы, тоже могли что-то учудить.

Но время шло, ничего не происходило, улыбка Алоиса становилась все хитрее, и я уже начинала нервно ерзать на месте. Софи постоянно посматривала на меня, но молчала.

И вдруг…

Преподаватель медленно-медленно повернул голову и аж присел. С его лица сошла вся краска, а глаза округлились до невероятных размеров.

— Де… де… — бормотали его губы, пока взгляд был прикован к какой-то точке в пространстве. — Демон! — взвизгнул он совершенно девчачьим голосом.

Аудитория взорвалась хохотом.

Я же очень подозрительно посмотрела на близнецов. Губы Алоиса дрожали от еле сдерживаемого смеха, а Аштон довольно улыбался, как кот, объевшийся сметаны. Он приоткрыл один глаз, понаблюдал за тем, как преподаватель с визгом носится по аудитории, сметая на своем пути мольберты, студенток и банки с кисточками. Мужчина кинулся к двери, бешено задергал ручку, пытаясь открыть дверь вовнутрь, хотя она открывалась от себя. Поняв, что у него ничего не получается, он обернулся, посмотрел все в ту же неведомую точку и зарыдал. Под его весом дверь распахнулась, бедолага упал на «турнюр», перевернулся и каким-то бешеным ползком бросился куда-то вперед.

— Демон! — доносилось из коридора.

Студентки бросились к двери, желая поглазеть на это зрелище еще немного. Алоис таки не выдержал и рассмеялся, отчего его брат стал выглядеть еще более довольным.

— Мальчики, — с мягким укором в голосе протянула Софи.

— Да брось, Сонь, весело же! — хмыкнул Аштон.

Затем он плавно поднялся, перехватил у брата кисточку, окунутую в краску, мазнул того по носу и направился к холсту преподавателя. Поразмыслил немного и написал красивым почерком глубокую философскую мысль: «Студент преподавателю — демон».

Я скептично приподняла брови, Софи хихикнула в ибискус. Вернувшиеся на свои места студентки загалдели о произошедшем.