Фараон – 4. Царь поневоле. Том 1

— Слушаюсь мой царь.

— Неси, — я внимательно посмотрел на него, — я надеюсь ты ведь понимаешь, что всё, что ты делаешь на моей службе, идёт тебе в зачёт? Ты не всю жизнь будешь бегать с копьём наперевес.

— Мой царь, — темнокожий воин низко поклонился, — я надеюсь, что моя служба будет полезна Его величеству.

Я достал из шкатулки специально выделанный и подготовленный лист из кожи, на котором были оттиснуты иероглифы, а также моё полное имя обведённое картушем.

— На крайний случай, посольские грамоты от меня, если совсем уж прижмут.

Он принял драгоценность и благодарно поклонился.

— Всё, теперь иди.

— Мой царь, — нубиец вышел из комнаты.

После его ухода, время потекло медленно, но я всё равно был занят тем, что слуги Усерамона готовили меня к посещению дворца. Тело нужно было хорошо вымыть, побрить, накрасить, переодеть в вкусно пахнущую одежду. На всё это и ушло оставшееся перед встречей время, когда за мной явился Усерамон, также отлично одетый.

— Его величество готово? — поинтересовался он у меня.

— Едем, — я поднялся со стула и отогнав жестом служанку, которая попыталась надеть на меня калиги. С этим я прекрасно справился и сам.

Обрастая охраной, мы вышли во двор дома и встали на колесницы. Я в свою с Усерамоном, и Бенермерут был возницей у Рехмира. Выезд за границы ворот сразу вызвал радостные крики и вопли народа, который до сих пор не разошёлся и пришлось чтобы их не давить, остановиться на пять минут и произнести небольшую речь, в которой я поблагодарил своих верных подданных и пообещал заботиться об их процветании и дальше.

Вырвавшись наконец из толпы, мы ускорили коней и вскоре подъезжали к дворцу, где наш ждал шикарный приём. Сотни меджаев, слуг, рабов встречали меня у дороги, предлагая сменить колесницу на носилки, но видя, что их всего две, я отказался и въехал в дворцовый сад прямо на колесницах, вызвав этим шок у встречающих меня сановников.

Дорога не была такой же широкой, как на улице, так что пришлось ехать друг за другом, сгоняя с уложенной каменными плитами дороги придворных и слуг, которые встречались на пути. Им ничего не оставалось, как отходить с неё в траву. Остановив колесницу уже непосредственно перед входом, я спрыгнул с неё, помог Усерамону спуститься и окружаемый охраной, пошёл к входу в холл дворца, где меня уже ждал десяток сановников. Визирь тихо сказал, что они все преданны Хатшепсут.

Когда я подошёл ближе, они нехотя опустились на колени, но по их лицам было отлично видно, что делают они это скорее всего по личному приказу Хатшепсут, поскольку в ином случае явно удостоили меня максимум поклонами.

— Его величество Менхеперра, — произнёс знакомый мне Сеннефер.

— Моя будущая жена ждёт меня? — спросил я и его лицо снова дрогнуло, будто я его пнул.

— Его величество Хатшепсут, ожидает Его величество Менхеперра, — ответил он хмуро.

— Носилки нам не нужны, — я кивнул на приготовленный для меня предмет, — мы быстрее дойдём пешком.

— Как прикажет Его величество, — поклонился он.

Советник повернулся и в сопровождении остальных молчаливых царедворцев отправился вперёд, показывая дорогу, а я, Усерамон, Рехмир и сопровождающий нас Танини, с полным набором письменных принадлежностей, гигантской стопкой листов папируса и с круглыми глазами от страха, следовал за нами на трясущихся ногах. Перед выездом его пришлось постращать, намекнув что с ним будет, если хоть слово или лист из того, что будет озвучено на переговорах узнает кто-то из посторонних. Предварительно я с ним конечно разговаривал, мне он показался пугливым, но честным малым, поэтому выбор и пал на него для этой встречи. Нужен был кто-то, кто будет записывать результаты переговоров и с нашей стороны, не уважаемым же людям, как я или визирь пачкать руки в чернилах.

Царь Хатшепсут ждала нас в большом зале, где посередине находился стол, на разных концах которого стояли два трона. На одном из которых сидела она сама.

— Твоё величество, — первым поздоровался я, пройдя весь путь до стола и сев на пустой трон, — прекрасно выглядите.

Хатшепсут явно не спавшая, как и визирь всю ночь, это было видно несмотря на нанесённую косметику, сердито прищурилась, видя мой цветущий и отдохнувший вид.

— Боюсь, что Его величество Менхеперра выглядит ещё лучше, — сухо ответила она, — завидую его сну, несмотря на вчерашние события.

Видя, что с её стороны стоит около двадцати человек, я сначала поёрзал попой по жёсткому сиденью трона, затем спокойно заявил.

— Прошу Его величество оставить рядом с собой только двоих самых доверенных людей и писца. Вещи, которые мы будем обсуждать, не предназначены для широкого круга лиц.

Сановники заволновались, но царь Хатшепсут подняла руку и все замолчали.

— Сеннефер, Нехси, останьтесь, — озвучила она имена, добавив, — Семемия будет записывать.

— Слушаюсь мой царь, — глава всех писцов при Хатшепсут позвал одного из своих писцов и забрав у него принадлежности сел за стол, разложил листы и перья. Я показал рукой Танини сесть напротив него. Трясущийся от страха парень, едва не разлив чернила, с трудом это сделал.

— Хопи, — я сделал жест рукой и моя охрана пошла назад, размыкая кольцо и отходя к далёким стенам, где не было слышно нашего разговора. По знаку Хатшепсут, тоже сделала и её гвардия.

Глава 2

— Его величество был инициатором этой встречи, — обратилась ко мне Хатшепсут, когда рядом никого, кроме оставленных специально людей не осталось, — слушаю его требования.

— Для начала, в качестве жеста доброй воли, — я опёр локоть на подлокотник трона и лёг щекой на руку, — календарь мы менять не будем, пусть в нём остаётся первым имя моей будущей жены, которой уже совсем скоро предстоит начать праздновать Хеб-сед. Понимая важность для неё и народа Египта ритуала возрождения жизненных сил царя, я согласен быть вторым.

Хатшепсут сильно удивилась моим словам, удивлённо на меня посмотрев.

— Я благодарна царю Менхеперра за этот поступок, — прикрыла она глаза, — это действительно очень важно для меня.

— Что же, тогда продолжим, но уже с плохих новостей, — хмыкнул я и все кругом насторожились. В том числе и те, кто стоял рядом со мной.

— Усерамон лишается поста визиря, — объявил я, — на эту должность назначается человек, которому я полностью доверяю — Рехмир и она будет называться теперь по-другому — верховный визирь, поскольку я планирую ввести несколько новых должностей визирей, которые объединят несколько функций различных канцелярий.

Эта новость вызвала шок у всех с другой стороны стола, да и Семемия, быстро записывающий разговор, уронил на лист огромную кляксу от неожиданности. С моей стороны царило спокойствие, Усерамон и так знал, что этим всё закончится.

— Также у нас есть список, какие должности нужно будет освободить под людей, преданных новому верховному визирю, — я щёлкнул пальцами и Усерамон достав список, отдал его мне, а я протянул его темнокожему Нехси, который взял его и передал царю Хатшепсут. Она развернула лист и быстро пробежалась по нему взглядом.

— Дальше, — она подняла на меня взгляд и оставила лист в руке.

— Должность вице-короля Нубии и Куша упраздняется, — совершенно спокойно сказал я, из-за чего лица вытянулись у всех вокруг, даже у моих спутников, поскольку о том, что я буду говорить дальше они не знали и сами, — к Двум землям Египта, добавляется третья — Южный Египет, размером от первого порога Нила до шестого, который также как Нижний и Верхний будет разбит на номы и в каждом будет поставлен наместник.

Глаза Хатшепсут расширились, как впрочем и у всех вокруг.

— Его величество уверен в этом? — осторожно произнесла она, — это очень большая территория.

— Египту нужен свой лес, — спокойно ответил я, — а ниже южной границы бывшего царства Керма, которое отныне вместе с Нижней Нубией станет Южным Египтом, находятся огромные горные склоны, целиком покрытые прекрасным лесом. Он нужен мне, Египту и наверняка царю Хатшепсут тоже.

— Древесина — это прекрасно, если она ещё будет на нашей земле, — удивлённо покачала головой Хатшепсут, — но кто будет заниматься всем этим? У нас сейчас две канцелярии: занимаются Нижним и Верхним Египтом, боюсь дополнительные обязанности они не потянут.

— Этого от них и не потребуется, — улыбнулся я, — для новых территорий, будет создана своя со своим главой, который будет как делить территорию на номы, так и назначать туда номархов от моего имени. Но, как и остальные главы канцелярий, он будет подчиняться верховному визирю — Рехмиру.

Парень, о котором шла речь, стоял ни живой, ни мёртвый. Он то краснел, то бледнел, ведя себя тихо, словно мышь. Зато все остальные советники, отлично понявшие, какие огромные полномочия и перспективы будут у главы этой новой канцелярии, поинтересовались у меня.

— А кто будет главой новой канцелярии?

— Усерамон, — словно само собой разумеющееся заявил я, вызвав этим оторопь у всех, в том числе у самого Усерамона.

— Я? — удивлённо вскрикнул он, показывая всем, что он сам не был в курсе моих планов.

— Разумеется, кто как не ты, с твоим опытом, связями и возможностями на это способен, — я хитро посмотрел на него, — я думаю к тому же царь Хатшепсут, предложит на должности глав номов часть людей, которые преданы лично ей. Но, разумеется, не больше половины ото тех, кто будут преданы мне.

Женщина удивлённо на меня посмотрела, видимо не рассчитывая, что я предложу ей равные права с собой.

— Его величество очень добр, — она, не веря, посмотрела на меня.

— Мы же вроде бы договаривались с Его величеством, что создадим крепкую и любящую пару, — я по-прежнему опираясь щекой на кулак, спокойно на неё посмотрел, — в рамках этих договорённостей, я сейчас и действую. Или я в чём-то неправ?

Хатшепсут поражённо на меня посмотрела, задумалась, затем неожиданно для всех приказала.

— Отойдите к стенам, мне нужно лично переговорить с Его величеством Менхеперра.

Удивлённые советники с её стороны нехотя отошли от нас, мои по моему жесту также, оставив нас с ней наедине.

Хатшепсут удивлённо рассматривала меня несколько секунд, но видя, что я даже не меняю позу, призналась.

— Я рассчитывала сегодня на бой, а не на семейную встречу. Ведь я даже ещё не начала выдвигать свои условия, а ты уже дал мне больше того, что я хотела бы получить.

— Хатшепсут, — я лениво посмотрел на неё, — для тебя в целом, это лучшая сделка, чем для меня. Я буду большую часть времени в походах, завоёвывая для Египта новые земли, а ты править, пусть и не совсем так, как привыкла.

— Что ты ещё хочешь изменить? — она пристально посмотрела на меня, — я ведь вижу, что ты не успокоишься просто на организации новой территории.

— Лишить храмы налоговых привилегий, а также отказать им в передачи части сборов для казны, — тихо сказал я, но тем не менее она это услышала и глаза её расширились.

Хатшепсут стала недоверчиво качать головой.

— Ты сошёл с ума, тебе никто не даст этого сделать. Нас обоих снесут с трона быстрее, чем я моргну, если ты только объявишь о подобном.

— Сейчас — да, — согласился я с ней, — а в будущем? У меня лично нет подобной уверенности. Вода, точит камень.

Женщина изумлённо на меня посмотрела.

— Ты безумный бог, а я дура, если решила связать свою судьбу с твоей.

— Да? — я заинтересованно посмотрел на неё, — неужели где-то глубоко в душе, у тебя не сидит червячок сомнения и желания, что царская казна могла бы быть более полна для твоих планов? Новые храмы, прекрасные пирамиды, достроенный храмовый комплекс Джесер Джесеру в Карнаке?

Я видимо задел её за живое, поскольку женщина облизнула губы.

— Если я когда и думала о таком, то только не произнося этого вслух, в отличие от тебя, — огрызнулась она, всё ещё качая головой в неверии.

— Я и не прошу тебя в этом участвовать, если не хочешь, — я пожал плечами, выпрямляясь и опираясь спиной о спинку трона, — но прошу подумать.

— Что насчёт царских работ и средств казны? — переключилась она на другую тему, — ты прав, мне и правда нужно больше населения для работ над своими проектами, а их всех нужно кормить и платить им, а сейчас царская казна немного пуста.

— Я принесу тебе золото и рабов, если не будешь мешать моим планам, — улыбнулся я, — ты царь, знаешь эту работу лучше меня, а следовательно будешь заниматься тем, что положено царю. Праздники, жертвоприношения богам, решение проблем людей, всё что у тебя было, остаётся за тобой, я лишь улучшу то, что сейчас либо не работает, либо работает плохо.

— Например? — заинтересованно спросила она.

— Налоги, — снова вернулся я к больной теме, — ты ведь знаешь, что сборщики налогов, подчиняются номархам и сами устанавливают собираемые таксы для всех?

— Разумеется, — кивнула она, — эта привилегия для правителей номов давно была закреплена за ними.

— И сколько из-за этого недополучает царская казна? — ехидно поинтересовался я, — треть? Две трети?

Хатшепсут снова закусила губу, она точно знала о чём я говорил.

— Кроме жрецов, ты хочешь, чтобы ещё восстали и номархи в Египте? — она покачала головой, — ты точно сошёл с ума.

— А мы и не будем пока ничего из этого делать на старых территориях, — загадочно улыбнувшись, сказал я ей, — всё новое мы с тобой будем вводить только на новых землях. Единый налог, устанавливаемый из столицы, наместники либо из лично преданных тебе или мне людей, или вообще из местных князей или царей, которые будут нам преданы, если мы оставим им власть.

Хатшепсут прищурилась.

— Если на всех новых землях будут единые правила, — задумчиво продолжила она, — то их внедрение затем и на старых территориях можно будет провести менее болезненно, поскольку к ним со временем привыкнут.

— Вот видишь, ты меня прекрасно поминаешь, — улыбнулся я ей, — так что я удивлён, почему ты готовилась сегодня к битве, если мы оба с тобой хотим, укрепление единоличной царской власти. Пусть это мы делаем не для себя, а для дальнейших поколений, но меня полностью устраивает если через тысячу лет, на этом троне будут сидеть наши с тобой потомки и править всеми землями сами, без трепетной заботы над собой жрецов и номархов.

Сидящая напротив меня женщина задумалась.

— Я не понимала, что боги смотрят так далеко вперёд, — неожиданно призналась она мне, — мой максимум планирования пара десятков лет.

— Но ты ведь не против, чтобы то, что мы совершим с тобой сейчас, помнили и через миллионы лет? — польстил я ей, прекрасно зная, что о нас забудут уже через тысячу лет и только новое время воскресит память о древних цивилизациях. Но Хатшепсут об этом незачем было знать.

Глаза её загорелись.

— Какой правитель откажется от подобного, — она согласно покачала головой, — конечно я согласна.

— Тем более, что я даю тебе слово, что потрясения, которые будут касаться нас обоих, я буду сперва с тобой согласовывать, — снова подлизался я к ней, — разумеется рассчитывая на те же обещания и с твоей стороны.

— Конечно, — она поджала губы, — я теперь лучше понимаю тебя. Тогда разъясни мне ещё пару вопросов, сомнения в которых терзают меня.

— Я весь во внимании, — улыбнулся я.

— Сколько ещё земель ты собрался присоединить к Египту? — она внимательно посмотрела на меня.

— Если не погибну на поле боя, то возможно у наших земель появятся ещё и Северный Египет, затем Восточный и Западный, — пожал я плечами.

Она приоткрыла рот и сглотнув ком в горле, облизала языком накрашенные губы.

— Это очень большая территория, — с придыханием сказала она, — я не знаю, смогу ли всем этим править.

— Я помогу тебе, — тоном опытного обольстителя намекнул я, — в отличие от смертных людишек, которые готовы предать тебя ради новых земель, золота или тщеславия, мне этого всего не нужно. Я просто скучаю здесь у вас на земле и мне нужно чем-то развлечься, ожидая возвращения Менхеперры.

Она согласно покивала.

— Я как-то не учитывала этот момент, — согласилась она, — но и правда, зачем богу земные радости, если всё это он с лёгкостью получит на полях Иалу.

— «Ха, знала бы ты, что это за поля такие, — промелькнула в голове мысль, но я остался спокоен».