Леди-шторм (СИ)

— Да, мне тоже так кажется!

— Так, людей нет, значит было это не недавно. Вон как далеко обломки плавают, а то, что их еще видно, спустя несколько дней, значит, кораблей было несколько.

— Верю твоему опыту, Мич! Давай-ка поплаваем тут немного, — сказала я, а сама села возле поручней, чтобы послушать воду.

А она волновалась, да, что-то здесь произошло нехорошее, я чувствовала смерти, они вызывали какое-то внутреннее отторжение у меня. Я хоть и «слабое» дитя леса, а все же смерть мне отвратительна.

Шторм, уходивший в другую сторону, гремел и ворчал, как злобный старик, нарушая эфир. Я сидела с закрытыми глазами, пытаясь понять, что меня сюда тянет.

Тук. Тук-Тук. Тишина. Тук. Тишина. Тук.

Что это? Пульс океана? Так его нет. От напряжения меня уже стало подташнивать.

И опять этот затихающий стук, точно стук сердца.

— Мич, где-то вокруг есть живой человек. Смотри. Где-то рядом, ты тут, а я на той стороне!

— Смотрю, капитан.

Еще минуту мы всматривались каждый со своей стороны корабля.

— Капитан, а вот там не мужчина за бочкой плещется? Он, кажется, без сознания, но почему-то не тонет. Не вижу, что его держит.

Я метнулась обратно к рулевому.

— Где?

— Вон же, видите, большая бочка, за ней?

И тут я рассмотрела, что мне показывал Мич. Точно, человек.

— Я за ним, — сказала и стала стаскивать меч и ботинки.

— Эль, так лодку надо, разбудим кого.

— Он умирает, а ты буди Стива его вахта через пятнадцать минут. Готовьте веревку!

Я спрыгнула с борта корабля в воду. Она была слегка прохладной, но не сильно. Южный океан летом не остывал сильно. Магу воды не надо прилагать силы, чтобы плыть, только задавать направление.

И вот я уже возле единственного выжившего, после этакого боя. Кто он? Ребятам захочется поживиться с затонувших кораблей, если там что-то есть. Надеюсь — это не их владелиц.

Я схватилась за руку мужчины, слушая затихающий пульс. Маг, но резерв почти на нуле. Так вот в чем дело! Маг воды, а мы по определению не можем утонуть, но вот от жажды, голода, ран запросто.

Вернула ему немного сил из своего резерва, чтобы не умер, пока спасаем. Такой бледный, лицо плохо видно, рана есть, худой какой! Такими темпами он и меня стройнее станет, а это непросто скажу я вам.

Ладно, потом будем разбираться, я потащила его в сторону корабля, чтобы достать на борт.

Меня уже ждал Стив на палубе и веревка, которую он мне сбросил вниз.

— Эль, тебя на пару часов не оставишь! Мы уже кого-то спасаем.

— Это единственный уцелевший, спросим, что стряслось, какие корабли участвовали в битве, — отвечала я, обвязывая мужчину веревкой.

— Нет, ну, если ты так ставишь вопрос.

— Тяните!

Сама я взобралась по лестнице.

На палубе мы его уложили на спину.

— Мич, давай, иди спать. Мы отсюда не будем уходить, Стив мне поможет.

— Хорошо, капитан, и рулевой потопал вниз, предварительно все проверив.

— Стив, неси воду, промою рану, а то так он всю кровь потеряет. И найди сухих вещей, он тут явно не день проболтался.

— Хорошо, — кивнул старпом и пошел выполнять команды.

Я сняла остатки рубахи и повернула лицо к фонарю, чтобы рассмотреть рану. Отвела волосы с лица.

И отползла от него в мгновение ока.

Я брежу?

— Эль? Это ты? — прошептала я.

Вечные леса, что я делаю? Вернулась к телу.

Худой, впалые щеки, которые покрывала щетина, светлые волосы, почти белые, похоже, выгорели на солнце. У моего Эля были синие, как его любимое море глаза, он дразнил меня, якобы зеленый цвет говорит о том, что я люблю болота.

Дрожащей рукой подняла одно веко. Синие

Надо вылечить лицо и внимательно осмотреть, мы десять лет не виделись. Люди за это время сильно меняются. Ему должно быть уже тридцать, но я плохо разбираюсь, во внешности людей, как он должен выглядеть? Но сердце подсказывало, что это он. Я будто оживала рядом с ним.

Целитель я не особо сильный, но тут я так хотела его вылечить, что с одного раза получилось срастить шрам. Осталась только розовая ровная полоска. Его острым чем-то полоснули.

Я не разбираюсь в возрастах людей. Могу сказать, кто из них старик. Мне главное хороший человек или нет. Команда часто надо мной из-за этого подшучивала.

— Эль, — позвала я, поглаживая его большим пальцем по щеке и придерживая голову, — Эльмар это ты? Ты нашел меня?

Вдруг рука мужчины взметнулась вверх, прижала мою ладонь к своей щеке, поглаживая так же, как и я.

— Я нашел тебя, — слабо улыбнулся он. — Стоило умереть, чтобы отыскать.

Рука безвольно упала, он потерял сознание.

Это что? Насмешка судьбы? Раньше я не могла быть с ним, а теперь, пожалуйста, после всего, что я наговорила? Я сама бы себе не поверила после такого.

— Капитан, еле нашел одежду, — раздался голос Стива, я даже вздрогнула. — О, вы его чуток подлатали! Сейчас переодену и в каюту с Роном отнесем. Запрем там, а то мало ли что.

— Хорошо, воду и еду оставь ему. Утром проверь, чтобы попил. Он обессилен.

— Хорошо, капитан. Сделаем.

— Я спать, чую, завтра будет тот еще денек.

Встала, подобрала меч и ботинки, вяло поплелась к себе в каюту. На корабле их было три. Каюта капитана, помощника и кают-компания, но Стив простой матрос, которого я повысила, отказался от такой чести и спал со всеми ребятами. Пригодится Элю.

Я выпила воды, будто это могло помочь и, раздевшись, легла спать, не могу ни о чем думать. Сразу уснула, а думала, до рассвета проворочаюсь.

Глава.3 На грани смерти

Герцог Лавриманский

Сознание плавало где-то отдельно от меня. Я качался на волнах посреди Южного океана и не мог прийти в себя. Не было сил. Все что только можно было, я потратил на спасение остатков своей команды, переместив их порталом на сушу. В их родной портовый город.

Как капитан корабля, я должен был уйти последним.

Но видно не судьба. В моё и так поврежденное судно, попал очередной снаряд, меня взрывом приложило к остаткам мачты.

Дальше беспамятство.

Сколько я болтался в воде, даже примерно не могу сказать. Медленная смерть от жажды и потери сил, вот мой удел, ведь утонуть я не смогу, не позволит стихия.

Чтобы адмирала флота на том свете все боги прокляли! Этот самовлюбленный идиот загнал нас в ловушку пиратов! Сколько я и капитан Стротоу ему ни говорили о ней, он не желала слушать. Как же! Он самый умный!

Мы шли на всех парусах в засаду. Было понятно, что бухта, куда нас ведут два пиратских корабля, отличное место, чтобы спрятать остальные. Она не просматривалась с моря, была прикрыта холмами и зеленью. Соваться туда без разведки — форменное самоубийство!

Однако, наш адмирал так не считал.

— У нас пять кораблей, его императорского величества! — пафосно вещал он слушателям, в виде команд кораблей. — Мы не позволим какой-то кучке пиратов нас напугать! Мы их по всей бухте размажем!

Многие понимали, что он не прав, но доказать ничего нельзя, а ослушание на море каралось сурово.

Моряки с надеждой смотрели на меня. Их можно было понять. Я капитан корабля и аристократ, мог поговорить с адмиралом. И я пробовал, призвав остальных капитанов, но все было тщетно.

В бухте нас поджидали восьми пиратских судов, которые выстроились по обе стороны бухты, и стоило первым трем нашим фрегатам войти в неё их начали расстреливать с двух сторон. Там они и остались.

Мы же с адмиралом были на двух последних судах, поэтому попытались уйти в океане, но нас преследовали до последнего. Два против восьми. Расклад был не в нашу пользу. И вот печальный итог.

Погибло огромное количество людей, и все кого я смог спасти — это пятнадцать человек из моей команды, но сам при этом остался тут.

Я не злился на смерть, от нее не уйти, да, и не особо цепляюсь за жизнь, но погибнуть так глупо, обидно.

Чтоб тебе никогда не найти покоя адмирал Кростороу!

Мой отец умер внезапно, прихватило сердце. Даже маги от этого не застрахованы. На его место и назначили этого ставленника, чьего-то брата. Никаких заслуг и умений, зато амбиций и спеси, хоть ложкой черпай. Меня он не любил, все боялся, что я его подставлю, чтобы занять место отца, Никогда так не сделал. Я аристократ и защитник, а не проныра. Хотя о моих тайных миссиях по защите нашего мира никто, естественно, не знал.

Вот и еще одно сожаление. Сила перешла ко мне от отца, а мне её передать некому.

Достанется кому-то из троюродных братьев. Как они справятся, даже не представляю. Вот это меня действительно угнетало. Никто не узнает, что со мной случилось, соратники смогут только вздохнуть, что состав поменяется.

Нет у меня ни жены, ни детей.

Моряки смеялись, что я убежденный холостяк. Я их не разубеждал. Пусть так и думают.

Ту единственную, что хотел назвать своей женой, мне не получить, а её слова при последней встрече до сих пор разъедают мне душу не хуже кислоты. Но даже тогда, она была прекрасна. И где-то глубоко внутри, я тайно когда-то надеялся, что она одумается однажды.

Нас практически выставили с отцом с эльфийских территорий, хотя это не удивительно. Эльфы людей не любили и практически не общались. Никакого свободного въезда на их земли не было.

— Спасибо, что Владыка нас на своих берегах не прикопал, а еще помог починить корабль, — говорил отец, — им наша жизнь, что таракана какого-нибудь. Не любят людской род.

— Но почему? — удивлялся я.

— Мы несовершенны и живем очень мало по их меркам, что с нами возиться, моргнуть не успеешь, а нас уже и нет.

— Как-то это несправедливо! — возмущался я, — почему одни живут непозволительно долго, а другие не могут успеть и вкус этой жизни распробовать?

— Сын, запомни, в жизни вообще нет справедливости. Есть только сама жизнь, и то, никто не знает какая. У кого-то долгая, у кого-то нет. И сетовать об этом нет смысла, а то в сожалениях проведёшь её всю. Жить надо здесь и сейчас! Ведь завтра может не случиться.

— Я запомню, отец.

Его слова глубоко запали мне в душу. Он оказался прав во всем.

Я много раз убеждался в этом. Но не мог смотреть на несправедливость с безразличием многих. Там, где была возможность, помогал, даже за счет своих средств. Выплачивал пенсии женам погибших моряков, покупал домики разорившимся, не брал денег с арендаторов, кто не мог сейчас заплатить по разным причинам. Даже на свадьбы моряков и арендаторов давал денег, если у них не имелось средств, чтобы не тратили молодость на их поиск.

С собой деньги не заберешь к богам, а мне и тратиться особо не на что, только форму новую покупаю, да, еду. Аскет. Так меня называл адмирал сквозь зубы. Сам он ни медяка никому не дал.

Матросы всеми силами рвались попасть на мой корабль, но он не резиновый.

Теперь же я не смогу помочь никому. Последнее мое благодеяние — это пятнадцать членов моего экипажа. Всё.

В эти последние предсмертные часы мне стал мерещиться голос Наниэль. Моя бессмертная малышка что-то говорила, но я даже сначала не мог разобрать слов, просто наслаждался голосом.

До Империи докатились слухи, что у эльфов случился переворот, пытались сместить правящую династию. Убили всю семью владыки, кроме наследника, который и подавил восстание.

Когда я услышал об этом восемь лет назад, то отказывался верить. Надеялся, что это просто слухи.

Теперь же услышав её голос, находясь у черты, понял, что не они врали.

Радовало только то, что Эль меня ждала тут, даже прикосновение было, как раньше.

— Я нашел тебя, — слабо улыбнулся ей. — Стоило умереть, чтобы отыскать.

А дальше опять темнота.