Попаданка для наследного принца
Глава 1. Вера
В этот раз моё сердце, почти не замирало и не неслось вскачь! Наверное уже привыкла умирать и воскресать сново.
Я достала из кармана мятную жвачку и с удовольствием забросила её в рот, встречая здесь свой третий рассвет.
Где здесь? Здесь вам не там!
Да я не на Земле, осознание этого больше не вызывает во мне ни паники ни тем более истерики.
Меланхолично жую и никуда более не спеша, жду солнца. Оно здесь немного розоватое, поэтому золотит макушки деревьев, а не серебрит как у нас. Полностью рассветёт где то через пол часа, но видимость уже сейчас нормальная. Я ещё раз оглядела окрестности.
Впереди пологий склон, заросший высокими, салатовыми травами. Они произвольно колыхались под невидимые порывы ветерка и походили на причудливое, зелёное море. С левой стороны, расположились холмы с редкими, темными и корявыми деревьями. А с права, немного в далеке виднелась деревня, вдоль которой змеилась широкая река.
На вид милое и уютное поселение но я не прониклась. Меня там уже дважды убили!
Первый раз за то, что на мне был, подаренный друзьями черный комбинезон. Во второй — я отравилась ягодами, похожими на белую малину, которая росла на каждом шагу, везде и всюду.
Но лучше рассказать все постепенно.
Я — Макарова Вера! Двадцать три года. Всю жизнь жила в крупном, промышленном городе. Окончила юрфак! С красным дипломом! Пол года работала у своего дяди-нотариуса, помощником. Жила на съемной квартире с бывшей одногрупницей по институту, Валерией.
Предпочитала проводить время, как типичный интроверт. Книги, компьютер, кружка кофе в комнате, с задвинуты и шторами. Парня не имела, но особо по этому поводу не страдала.
Когда Лера начала встречаться с Олегом, футболистом известной сборной, она принялась методично таскать и меня с собой, на всякие посиделки. В бары, на дачи, боулинг и караоке.
Я привыкла всегда быть синим чулком, к тому же у меня просто синдром отличницы. Теперь же, на фоне яркой Лерки, выглядела просто лягушонком. Худая, как подросток, с тонкими, редкими волосами. Широкий лоб, длиноватый, с горбинкой нос и узкие губы. Даже мама грустно вздыхала, ласково проводя рукой по моей щеке, когда я приходила навестить родителей.
Что ж я давно поняла, что совершенно некрасива. И если честно, то почти не переживала. Ну может иногда….
Парни в моей новой компании, были все очень хорошие и воспитанные. Меня не обижали и сильно не донимали своими шутками, да повышенным вниманием. А вскоре и вовсе привыкли ко мне, как к приложению Олег и Лера. Подруга верила, что среди них обязательно найдется тот, кто увидит меня настоящую и полюбит, ведь я по её мнению " редкая конфетка". Ага…мармеладный червячок!
За год никто меня конечно, как девушку не полюбил, но как члена компании приняли. На мой 21 день рождения, который Лерка заставила отметить в модном пабе, народ скинулся и подарил мне прыжок с парашютом.
Олег вручил высокие берцы, как у военных, только женские. А подруга принесла в подарок черный комбинезон, как у летчика. С рукавами три четверти, многочисленными кармашками и капюшоном на завязках. В размер она конечно угадала. Я бы конечно такое себе никогда бы не купила!
Сказать честно, я побаивалась высоты и никогда не любила экстремальные виды спорта. Да я даже американские горки обходила другой дорогой. А на колесо обозрения попросту крестилась. И тут на тебе, прыжок!
С парашютом! С самолёта!
Лерка сразу поняла моё ускользающее настроение и заявив, что страхи нужно лечить теми же страхами, взялась за меня не на шутку.
В ближайшие выходные мы поехали на стажировку, а на следующий день состоялся этот роковой прыжок.
Садясь в небольшой самолёт, я до последнего не верила, что прыгну, даже заготовила речь для инструктора, что бы отсидеться где нибудь в хвосте. Но тот попросту меня обманул. Я никогда не жаловалась на память, всегда помнила детали, но до сих пор не могу понять, как за секунды оказалась летящей в небе.
Совершив несколько кульбитов и почувствовав, как меня дёрнуло от раскрывающего парашюта, я лишь успела выдохнуть. Как вдруг резкая боль выгнула меня, а сотни молний ослепили невероятным светом.
Очнулась в кромешной тьме.
Несколько минут не могла прийти в себя от всего того, что со мной произошло. Перво наперво попробовала прочувствовать тело. Оно вроде слушалось. Ничего не болело. Не много давила тишину, словно я находилась в темном помещении без эха. Я некоторое время напрягала глаза, пытаясь вглядываться в тягучий мрак.
Ощупывая своё тело, нащупала ремни от парашюта. Я висела на стропах! Видимо зацепилась за что то во время падения.
Тысячи вопросов проносились в голове. Но многие отметала, чтобы страх не взял надо мной вверх. Я давно научилась так делать, ещё с тех детских лет, когда друг отчима, по просьбе родителей повез меня, двенадцатилетнюю девочку на дачу, где отдыхали родные. Вместо этого он завернул в берёзовую рощу и подсел ко мне на заднее сидение, с понятно какими намерениями. Мне хватило интуиции не кричать, не плакать, а держать себя в руках и бубнить, что родители в курсе, кто и когда меня привезет и в его интересах увезти меня немедленно. Что я никому ничего не скажу, будет у нас тайна и т. д. Мне повезло, это сработало. Я конечно тут же рассказала отчиму, у нас были хорошие, дружеские отношения и больше этого дядю никогда не видела.
Первая и основная мысль была о том, почему полет, который начинался в час дня, в светлый майский день, за минуты моего полета превратился в непроглядную ночь? Второй: где я? И как выбраться? Третий, как вернуться домой?
"Телефон!" — вдруг осенило меня. Я мысленно поблагодарила Леру за практичный комбинезон. В кармане обнаружился моя труба.
Связи не было, вот совсем. Время показывало 15–03. Я врубила фонарик, посветила в низ и увидела землю. Она была не далеко, метра полтора. Обзор верха и нескольких сторон показал мне, что мой белый парашют застрял на довольно большом и раскидистом дереве.
По светлеющему краю неба, я поняла, что скоро рассвет. Решив подождать пока посветлее. Стараясь отвлечь себя от дурных мыслей, листала галерею, просматривала фото с дня рождения.
Мой первый рассвет не обрадовал меня так, как третий, ведь я дрожала от страха, все более понимая, что вряд ли в своей стране. Понимание, что я в чужом мире пришло только после попадания сюда во второй раз.
Небо окрасилось в золотисто розовый, затем посинело и стало почти как у нас, но с более сиреневым оттенком. Передо мной простиралась потрясающей красоты долина. Сама я висела на одиночном, раскидистом дереве, без листьев, а с какими то наростами бурого цвета. Я долго соображала, как спуститься. В кармане, на брелке с ключами, висел аккуратный, складной нож. Я всегда его с собой носила, как и электрошокер, однажды пообещав себе, что если ситуация с извращенцем повторится, мне будет чем защищаться. С тех пор прошло девять лет, но никогда на меня больше никто не напал, в этом плане я стала считать нож и шокер своими талисманами удачи.
Пилить толстые прочные стропы практически перочинным ножиком ещё та затея, но минут через десять мне это удалось. Освободившись от от одной части, я смогла развернуться и залезть на толстый сук, неизвестного дерева. Затем расстегнуть рюкзак. Для того, чтобы спуститься, я использовала запасной парашют, выпустив его в низ и привязав за ветку.
Оказавшись на земле, немного повеселела и направилась в сторону деревни, поглядывая на окружающую красоту. Да уж, вспоминая первый прилет, я усмехались своей наивности и глупости.
Глава 2
Сделав два глотка из пластиковой бутылочки, я неспеша подтянулась на одной из веревок и ловко заскочив на ветку, развернулась. Теперь было вполне удобно отстегнуть карабины строп. Я хмыкнула, вспоминая с каким остервенением резала веревки в свой первый и второй прилёт. Сколько лишних и нелепых усилий. Страх и не знания гнали меня. Сложно было принять, что моя жизнь внезапно изменилась. Я в чужом и чуждом мире! Ничего и никого здесь не знаю! Тут всё по другому и чужаков в этих краях не любят. А ещё, как оказалось, меня везде окружали опасности. Смертельные!
Теперь же у меня был более или менее четкий план.
Я повисла на руках, затем ловко спрыгнула, немного скатившись под откос. Запасной парашют для спуска больше не использовала, мне он стал нужен для другого дела. Я мастерила себе одежду!
Сначала вытащила все, что находилось в моих карманах. Телефон, орбит, влажные салфетки, ключи, паспорт. Все это я замотала в оторванный, широкий лист растения, похожего на наш лопух, но пушистого и жёлтого с одной стороны и клеёнчатого, темно зелёного с другой.
С помощью рук и палки выкопала небольшую ямку и "похоронила' свои пожитки, оставив только нож и шокер. Мне правда они здесь ни разу не помогли, но как то с этими предметами на душе было намного спокойнее.
Следующим этапом, с помощью ножа я отпорола от основного парашюта полосу ткани, сантиметров двадцать по всему нижнему периметру купала, вместе с привязанными к ткани стропами. Припрятала веревки в кустах. Посередине оставшейся ткани максимально аккуратно вырезала отверстие для головы и пару для рук. Как хорошо, что в этих местах носят балахонистые наряды.
Мой конечно отличался от местных и даже очень, но никто меня за это не убил. В отличии от моего первого появления в черном.
Я тогда ещё продолжала предполагать, что ветер отнес меня в другую страну.
Шла в деревню, попросить помощи. Может выйти к администрации. Или к посольству. Все зависит от того где я.
Приближаясь к деревушке и чувствуя, как припекает солнце макушку, нарядила на голову капюшон.
Кто же знал, что у них именно так упаковывают мёртвых, а черный цвет вообще никто и никогда не носит.
В начале, до истерики напугала местных мальчишек, встреченных мною на подступах к деревни, а через час меня уже прокалывали насквозь местные вилы, суеверных деревенских жителей. Я даже лицо своего убийцы не успела разглядеть. как испытала дикую боль, а дальше темнота.
Делаю глубокий вдох и вновь прихожу в себя на дереве, висящей в полной темноте. От страха и ужаса, я плакала и кричала, билась в истерике до самого рассвета. Затем душевно и искренне обращалась к Богу, спасибо бабушка — пятидесятнице, научила!
Успокоившись и освободившись от пут, решила не делать резких движений и спрятаться в кустах. Просидев половину дня и окончательно разрядив телефон, в попытках найти сеть, я решила аккуратно пробраться к людям огородами.
Как и первый раз, я никого не встретила по дороге, но издалека увидела точно тех же мальчишек, что первые меня заметили в прошлый раз. Они играли в ту же игру и были одеты так же. На всякий случай, обошла их по дуге, залезла через колючие кусты в чей то огород, боясь напороться на злую собаку или зоркого хозяина. То, что здесь народ не очень гуманный, уже убедилась.
Огород был странный, совершенно не типичный. Грядки располагались на довольно высоких горках и шли спиралью до верха, от чего напоминали гигантских улиток. На них росли растения с одним листом и какие то красные, пушистые дыньки. Между ними росли деревья с разноцветными плодами от зелёного до красного. Видимо по мере спелости. Такой сад, огород был мне на руку, увидеть из круглых оконцев дома, меня было не легко. В дом побольше, я естественно не пошла. По всему было видно, что это теремок хозяев. А вот домик поменьше привлек моё внимание и я мелкими перебежками от горки до горки, добежала до него. Дверь была половинчатая и к моему облегчению не заперта. Имела открывающийся верх и низ, словно в неё входили и великаны и карлики.
Это была мастерская. В ней отсутствовали окна, но полупрозрачная крыша пропускала достаточно света, чтобы оглядеться. Не найдя ничего для себя полезного, я просто передохнула и решила попытаться найти другой сарай, где в случае чего устрою себе ночлег. Долго заглядывала в шёлку двери, осторожничая. Веревка с чужими, постиранными вещами навеяла мне кое какие мысли. Я крадучись стащила грязно бежевый двухслойный балахон и тут же напялила его на себя, прямо поверх комбинезона. Рукава оказались длиннее и пришлось их закатать.
Длина изделия достигала пола и закрывала берцы полностью, чему я тоже не могла не радоваться. Лёгкой трусцой, мелкими перебежками, припустилась с гостеприимного двора на улицу и опять, чуть не столкнулась с ватагой пацанов.
На этот раз они не подняли шум, а обошли меня и помчались по свои детским делам, крича и задирая друг друга. Я выдохнула закатив глаза. Значит черный здесь не в почете от слова совсем.
Второй моей целью было найти еду. Есть хотелось зверски, да и попить не помешало бы. Моя в бутылочке, давно закончилась. Воду нашла довольно быстро.
Проходя вдоль небольших домиков с яркими крышами, вскоре вышла к центральной улице. Прохожие не обращали на меня особого внимания и это немного успокоило.
Центральные дома были значительно больше. Некоторые имели несколько этажей. По дизайну и оформлению я точно поняла, что унесло меня далеко. В моей стране нет такого.
Пройдя несколько особо больших, кричащих алыми красками домов, я вышла к небольшой площади. На которой, посередине располагался настоящий фонтан.
Несколько больших белых камней, сваленных в кучу по центру. По ним стекают струи, некоторые вылетают из трещин камня и бьют в небо. Вода струилась в довольно большой бассейн неправильной овальной формы, покрытый серебристыми чешуйками. Рядом с фонтаном росли высокие кусты с крупными, белыми плодами. От них шел потрясающе приятный аромат. Я увидела, как пожилой мужчина, подойдя к фонтану, наклонился лицом к водоему и пил прямо с ладони. Затем встал, сорвал несколько плодов и листьев и пошел в другую сторону. Я увидела, как он съел то, что сорвал и решилась. Не долго думая стала повторять его действия. Напилась вдоволь и налила половинку пластиковой бутылки, спрятав ее в штаны под юбкой. Затем сорвала ягоды и листик. Хм, а листья зачем? Наверное на лист он положил ягоды, подумала я и сложив из объемного листа подобие кулька нарвала плодов до верха. Они были необыкновенно сладкие и сочные. Я никогда не ела таких вкусных ягод. И пройдя несколько метров, вернулась нарвать ещё. К этому времени подошла женщина средних лет, примерно в таком же одеянии, что и я. Она набирала воду в странное ведро. Увидев меня часто закивала, я повторила ее жест и закинула "малинку" в рот. Затем ещё одну и ещё. Вдруг заметила, что дамочка смотрит на меня с вытянутым лицом. Затем она и вовсе затарабанила на своём. Я не поняла ни слова, о чем ей и сообщила. На всякий случай спросила, где у них администрация. Женщина, увидев, как я доедаю очередную ягоду, бросилась ко мне и попыталась засунуть мне в рот лист, в который я складывала малинку. При этом увещевала, выстреливая словами как с пулемёта. И тут мне стало плохо. Сначала закружилось небо, потом закачался фонтан и перекошенное женское лицо, затем сознание покинуло меня.
И вот я сново в темноте на дереве. Вишу, качаюсь, жду рассвет.
Глава 3
На третий раз я долго сидела под "моим" деревом и обдумывала ситуацию. Глаза были сухими, плакать пока не хотелось. Я осознала главное: хочу жить! Выжить, что бы мне это не стоило. Разобраться и понять, что делать дальше. Мне стало очевидно, что я в огромный беде. Что молнии, которые ударили в меня, во время прыжка, каким то образом перенесли меня туда, где всё по другому. И смерть мне вроде, как не страшна, я оживаю. Но хотелось бы избегать боли, как можно дольше.
Страх полностью отпустил мои эмоции. Включилась логика и прагматизм.
Итак, каждый раз, как я появляюсь здесь вновь, все мои запасы в том состоянии, как были при вылете. Пол литровая бутылка воды запечатана, жвачек сново половина пачки. Телефон заряжен на 63 процента.
Опять бежать огородами, рисковать собой, воровать балахон мне не хотелось. Взгляд остановился на запасном парашюте и мне пришла в голову замечательная идея. Я крутила его и так и эдак. В итоге потратила два часа на срезание всех строп. После примерки осталась довольна результатом. Вспомнила женщину, встреченную у колодца. На голове у нее был квадратик ткани, защипленный с четырех сторон зелёными "невидимками". Я положила на голову круг, который вырезала для головы. Защипнуть мне было нечем и я просто взяла верёвку от строп и завязала ее, под подбородком. Хрюкнула смеясь, представив как выгляжу и потопала уже в открытую, в сторону видневшейся в далеке деревню.
Заходя в третий раз в этот негостеприимный для меня населенный пункт, я обалдела от того, что те же мальчишки, вновь сидели тем же составом. Но даже не это поразило меня больше всего. А то, что они в точности повторяли все действия, что и вчера и позавчера. Мне стало не по себе от этого дежавю, но я решила с разобраться с этим позже и двинулась к фонтану.
Мужик пил воду с ладони. Точно так же как и вчера! Точно тот же мужик!
Я в тени дерева смотрела, как он напившись срывает ягоды и листья.
Не оборачиваясь я уже знала, что через минуту подойдёт женщина и будет болтать со мной на незнакомом языке. Вот она удивится, увидев меня вновь.
Услышав, как кто то черпает воду ведром я обернулась. Конечно это была та самая дама. Но она толи не узнала меня, толи сделала такой вид. А я стояла и смотрела на неё в упор и она не выдержала. Поставив свое кривое ведро на бортик бассейна заговорила со мной быстро быстро. Я показала на рот и покачала головой.
— Раэ? — озабоченно спросила она, заглядывая мне в лицо. И я почему то всхлипнула. Её участие и добрые глаза расслабили меня и слезы хлынули, хоть я и пыталась их сдержать. Она посмотрела по сторонам, сново на меня, затем схватила под руку и потянула за собой, попутно подхватив полное ведро другой рукой.
— Кийе, кийе! — повторяла она и я пошла за ней не сопротивляясь. Вместо мы дошли до конца улицы и свернули к домику с голубой крышей. Внутри было очень не обычно, но достаточно уютно. Одна большая, овальная комната, разделенная на отсеки чем то напоминающим наши чемоданы, только очень большие. Чемоданы поменьше были стульями, а побольше столом. Кроватей я не видела, но предполагала, что скорее всего это вон те сундуки.
Никаких шкафов не было и в помине. Электричества я так же не заметила, как и бытовой техники. Минимализм полный, словно люди ещё не въехали. Стены белые, исписаны красными строками, возможно молитвы. Или стихи.
— Хайза, — она показала на себя, потом на меня.
— Вера, — ответила я, тыкая в свою грудь, радуясь контакту.
— Вира, — протянула женщина повторяя. Затем обвела пространство рукой, — Хом!
Я улыбнулась, почти как у нас, — Дом!
— Мэ, мэ, мэ….Хом!
Хозяйка ушла в другой конец комнаты и долго ковырялась в одном из чемоданов. А затем принесла зелёный, глиняный горшок. Водрузив его на "стол", всунула мне в руку широкую дощечку. Я увидела в емкости золотистую кашу, вкусно пахнущую мясной подливой. И с аппетитом накинулась, под ее одобрительным взглядом. Мы сидели долго, повторяя много слов. Затем вышли в сад, где хозяйка водила меня и с гордостью показывала свои владения, продолжая учить языку.
Вернувшись мы пили отвар каких то трав, похожий на чай с молоком и сахаром.
— Жедитте — проговорила моя спасительница и показала мне на дверь. Я поняла, что уже поздно и меня выпроваживают. Похоже к Хайзе должен прийти муж или члены семьи и мне пора.
Видимо у меня было такое несчастное лицо, что женщина сново быстро заговорила, а я лишь развела руками. И это сработало.
Она вновь схватила меня за руки и посадила на читу, так назывались все эти чемоданы. Из того, что побольше и стоял возле окошка — иллюминатора, Хайза достала объемный свёрток и постелила его на читу. Я поняла, что это для мени и закивала головой, не уставая улыбаться, жестами показывая ладошки под щекой. Она поняла и на её языке это означало — наяте. Я легла как стояла, в комбинезоне и балахоне из парашюта. Сняла только берцы и импровизированную шапочку.
День был очень насыщенный и долгий. Может по сравнению с двумя предыдущими? Но я радовалась, что обрела ночлег и друга, а значит всё у меня наладится. Немного получу язык и смогу объяснить, откуда я и куда мне надо попасть. С этими мыслями я и заснула.
Глава 4
Не знаю сколько длилась ночь, но утром я подскочила от громких воплей, едва не свалившись с жёсткого чемодана. Хозяйка с перепуганным лицом, в изумлении и испуге продолжала орать, махая на меня руками, словно пыталась изгнать демонов.
— Хайза, это же я, Вера! Вира! — жалостливо пропела я с мольбой протягивая к ней руки.
Кричать она перестала, но конечно ничего из моих слов не поняла, кроме своего имени. Мы выучили много слов, но объяснить ей, что она сама меня вчера впустила и приютила я так и не смогла. Женщина без умолку тараторила на своем, показывая мне на выход. Я вздохнула расстроенно и натянув берцы, поспешила уйти.
Было очень жаль покидать Хайзу, ведь я надеялась на приют. Хотя бы на то время, чтобы освоить хоть какие то азы языка и объяснить куда мне нужно попасть. Только пройдя несколько домов поняла, что забыла свою рукотворную шапочку с верёвочкой. Но возвращаться не стала.
Долго бродила по улочкам, довольно большой деревни или городка. Заходила в различные магазинчики. Они не были похожи на наши, скорее на лавочки как в фильмах про средние века. В одной из таких продавались балахоны. Все практически одинаковые по фасону и расцветке, десятками развешенные на специальных крюках. Я не обнаружила никаких других цветов, кроме белых и грязно бежевых. Продавца я тоже не увидела, лишь на небольшой чите сидел мальчик лет пяти, так же в балахоне, но коротком. Его худенькие ножки были видны выше колена. На ногах широкие башмаки без задников. Я так и не смогла определить из чего они, но подумала, что мне тоже необходима какая то другая обувь. В берцах было жарко. Малыш не обращал на меня внимания, ковыряясь грязным ногтем в ранке на локте.
В следующей лавке продавались какие то коричневые, толстенькие квадратики, на больших зелёных листах. На одних было чем то посыпано, на некоторых соблазнительно лежали аккуратные ягодки, от которых я совсем недавно померла. Получив негативное воспоминание, я тут же вышла из кондитерской. Мне так подумалось, потому что пахло сладкими ягодами или фруктами. Ещё была лавка каких то пестрых дудочек с шариками на конце и других не понятных мне музыкальных инструментов. И везде пусто, ни посетителей, ни продавцов. Когда же я попала в ювелирную лавку, увидев сотни украшений, мне на ум пришла идея обзавестись своими деньгами.
В моих ушах блестели самые настоящие золотые серьги, подаренные мамой на восемнадцатилетние. Они были немного мне не по возрасту, но я носила, чтобы не расстраивать маму. Они были дорогие и она долго обдумывала покупку. Жаль только со мной не посоветовалась. Но ведь думала сделать сюрприз!
Серьги представляли собой крупный аквамарин обрамлённый восьмью фианитами. А ещё у меня имелось тоненькое золотое колечко с фигуркой бесконечности. Его мне подарил отчим на пятнадцатилетие. Я решила продать только в случае самой суровой необходимости, мне очень нравилось это изделие.
В ювелирке я прошлась возле прилавка заглядывя на изделия. Честно говоря впечатления они на меня не произвели. Мутные камни, похожие на булыжники под ногами, грубая оправа из темного металла, да бусы из каких то твердых ягод, разных цветов. В углу сидел крупный, хмурый мужчина. Пожилой, но на вид крепкий. И кстати на нем был вовсе не балахон, а самый, что ни на есть костюм. Лёгкая, нежного голубого цвета свободная рубаха и широкие штаны. Не знаю из чего он был сделан, но выглядел дорого и красиво на фоне всех этих балахонов. Я сняла с уха одну серёжку и поднесла ему на вытянутой ладошке.
Он ее взял, долго всматривался, почти уткнувшись своим большим носом, затем пристально на меня возрился и выдал тираду не понятных мне слов. Я жестами попыталась показать, что мне не понятно и он вроде бы даже это осознал. Отвернулся, порылся в чемодане и вытащил два небольших, золотых листков и целую связку белых кружков, нанизанных на красную проволоку. Протянул всё это добро мне. Я подождала, когда ювелир отвернется, спрятать мою серьгу в недра своего сундука и подняв юбку засунула листья в карманы штанов. Нитку с белыми, по весу деревянными, по виду каменными круглешками я повесила на шею и покинула мрачного продавца.
Аромат провел меня через дорогу. Это была таверна моей мечты! Яркая с наружи, вместительная внутри. С темным, каменным полом и высокими потолками. Белые стены и деревянные читы. Всё чисто, лаконично и аккуратно. Как я люблю.
Харчевня была почти пустой, лишь у окна сидел одинокий посетитель и пил напиток из высокого зелёного бокала, похожего на литровую банку.