Помоги проекту - поделись книгой:
После сказанных слов он протянул мне руку в знак благодарности, и я без лишних слов и вопросов пожал ее ему.
Его высказывание показалось мне на тот момент достаточно справедливым, даже и пускай как сказали бы другие «в его выдуманном мире».
— Какие, люди…! — знакомый голос отвлек меня от нашего рукопожатия.
Это был Максим Викторович.
— А я, как раз к тебе собирался — расплылся в новой улыбке сказал Автор.
Понимая, что я явно буду лишним в их разговоре, я решил отправиться в клуб где уже собирался народ.
— Я, пожалуй, пойду, — спешно проговорил я. — приятно было познакомиться. — еще раз протянув руку сказал я Автору, который еще не успел вновь надеть свою перчатку.
— Еще увидимся — улыбаясь сказал Автор, глядя мне в глаза протягивая руку.
Они с Максимом начали разговор, а я быстро пошагал по вычищенной от снега дорожке, потому что замерз, ведь, я совсем не ожидал такой встречи и планировал добежать до клуба, не надевая на себя много зимних вещей.
Когда я зашел в зал, мне не сразу удалось найти в толпе Карину, и Любу с Максом.
Куча народу, музыка, все выселяться, а до боя курантов еще целых пять часов.
Макс увидев меня, принеся бокал и подхватив под руку повел к столику где они сидели.
В разгар вечеринки я заметил, как Автор появился в зале, с девушкой которая улыбаясь ему вошла в толпу, а он, так же улыбаясь ей в ответ пошел к стоящем возле стены Кириллу и Максиму Викторовичу.
Через какой-то время я решил позвать Макса, моего школьного дружбана, сходить на улицу перекурить, но подходя к нему я увидел, как он смотрит околдовано на Автора, который в ответ заметив пристальный взгляд Макса, улыбнулся и поднял свой бокал.
Макс, как по приказу отправился к стоящей у стены компании, Максима Викторовича, Автора и Кирилла.
Они о чем-то поговорили, и Макс вернулся обратно слегка озадаченный, на мой вопрос он ничего не ответил.
Потом конечно я узнал в чем была причина его озадаченности, и мне очень жаль, что я не верил в его слова со школьной скамьи.
После пары шуток он вроде пришел в себя, и встреча нового года продолжилась.
Мы отметили праздник и уже на следующий день я встретил Кирилла, который был не менее озадаченный чем Макс на празднике.
На мой вопрос «Что случилось?» Кирилл лишь махнул рукой, давая понять, что дело которое его заморочило, не стоит и разговора.
Мне показалось это странным, но я не стал влезать к нему в голову, ведь подумал элементарное, что он просто перепил и чувствует себя не очень хорошо.
На собрании через неделю после того как мы отпраздновали новый год, мой друг Макс предложил вести каждому из нас электронный дневник, делясь в нем интересными историями из своей жизни и тем что происходит в проекте.
Это была для меня, как и для многих, кто был вхож в близкий круг, очень хорошая идея, которая почти через два года стала уже историей о тех жизнях, которые находясь на том собрании, весело встречали эту пока еще новую и веселую идею.
Кирилл с самого начала года ходил очень озадаченный, несмотря на то, что нам высокопоставленные люди пророчили большое будущее.
Мы несколько раз разговаривали с ним, и Максимом Викторовичем об этих повышениях, которые позволят нам, стать действительно нужными нашей стране, только вот Кирилл все время старался оттянуть этот вопрос, говоря нам что у нас другая цель и мы должны думать о проекте, а не о том, как сесть в мягкие приятные кресла и командовать.
Когда в очередной раз мы встретились с представителями министерства образования, Кирилл сказал, что мы будем продолжать заниматься проектом и нам нужны новые зоны для расширения.
Максим Викторович тогда был просто шокирован решением Кирилла, но не стал его оспаривать.
Для меня же это было лишь очередным правильным решением, потому что у Кирилла всегда были выгодные планы, даже в тех моментах где мы что-то теряли.
— Нам нужно немного времени чтобы оставить для управления проекта, достойную замену. — сказал он нам с Максимом, когда мы вышли из кабинета.
— Кирилл. Тебе не кажется, что рано или поздно проект должен зажить своей жизнью? — спросил у него Максим.
— Кажется, но пока мы не готовы пустить его в свободное плаванье… — идя на выход, не смотря на Максима ответил ему Кирилл.
Чуть позже, примерно через полтора года, читая его письмо, написанное моей тете, я узнал, что имел ввиду озадаченный в то время Кирилл, когда отказывался от высоких должностей, для того чтобы подготовить проект к «свободному плаванью».
Эти полтора года, с лета две тысячи тридцать восьмого по январь две тысячи сорокового, были самым тяжелым временим в моей жизни.
Я не был предупрежден об этих потерях и события, поэтому я просто был морально не готов.
Как и к тому что через некоторое время это траур после смерти Кирилла коснется и моей семьи.
На той флешки полученной от Кирилла в две тысячи двадцать шестом году, когда я еще только вступал в проект, в написанном тексте не было ни слова о каких-то подобных исходах.
Весь простроенный план, был написан до две тысячи пятидесятого, и эти люди которые читали текст вместе со мной, должны были быть со мной рядом в пятидесятом году.
Что тогда пошло не так?
Автор сломал свою же предсказанную систему, дав Кириллу эти имена в списке?
Или сам Кирилл пошел по собственному пути, отрекаясь от простроенного плана? Сдавшись или наоборот сломав выстроенные рамки?
Я теперь этого уже не узнаю…
Многих людей, которые работали далеко от нас в регионах, мы увольняли по причине недобросовестных побуждений, которыми они ухудшали общую работу проекта.
Конечно были и те, кто успел выйти из проекта по собственным причинам и убеждениям, не сделав ничего плохого, но это были единицы.
За этот короткий, казалось бы, промежуток время погибло очень много близких для меня людей. Не смотря на то, как они поступали с проектом, их жизни были частью моего жизненного отрезка.
Когда этот мир покинули Карина, из-за своей болезни, и Макс из-за того, что пытался найти ответ, я был в отчаянье, так же как и Люба, которая потеряла в уходящий две тысячи тридцать девятом двух своих любимых людей еще со школьной скамьи.
После того как ее сестра разбилась в автокатастрофе и в конце года ушел из жизни Макс, не выходя из комы, Люба осталось совершенно одна.
Я должен был ее поддержать и именно поэтому мы сплотились.
Если бы я только знал, что эти печальное события свяжут нас с Любой, я бы отказался от этого желания, если бы можно было как-то все исправить.
Но тогда уже сделать было ничего нельзя, необходимо было смериться со случившемся, нам оставалось только лишь держаться и верить друг другу.
Весь этот год тридцать девятого, я в тайне продолжал общаться с Кириллом после его инсценировки со взрывом, в конце тридцать восьмого.
Он говорил, что ему необходимом было испарится из проекта, потому что за ним началась охота из-за старой его жизни, но что он сам причастен к тому что началась чистка в проекте, я узнал лишь только из его письма спустя время.
Он не говорил мне правды, потому что не хотел, чтобы я отвлекал свое внимание от намеченного плана.
И хоть мне было понятно, что я должен был делать дальше без него, вместе со свой собранной им же командой во время инсценировки, чтобы он мог спокойно «испариться» с проекта, его настоящий уходи из жизни, очень подкосил мое психологическое состояние и руки в этот момент моего горя, просто опустились.
Еще сильней меня ударило и поразило известие о том, что моя тетя Вика тоже решила уйти вслед за Кириллом, так же просто расставшись со своей жизнью как будто это не а что не повлияло.
Возможно это было не так просто, как я представляю, и я никогда не переживу и никогда не узнаю, что было внутри у них на самом деле и в их мыслях, но так поступать было нельзя.
Весь мой мир замер, и я умер внутри.
Только Любовь спасла меня от шага в бездну, где меня ждала темнота, о которой я часто думал в своей потерянной от произошедших событий голове.
Она в один из дней, даже не ожидая этого, своей внезапной новостью, задела ту необходимую струну в моей душе, благодаря которой я понял, что есть смысл жить дальше, и я обязан двигаться по намеченному плану ради поставленной цели. Ведь на тот момент происходящего вокруг меня ужаса потерь, Любовь, несла в себе новую жизнь, нашей будущей дочери Евы, которая появилась на свет в ноябре двух тысячи сорокового года.
Осталось шесть дней
Я не могу вспомнить что мне снилось.
Проснувшись двадцать минут назад, с разными протекающими мыслями в полу-спящем состоянии, я пытался поймать хотя бы какую-то одну, чтоб не забыть, что через сон подсказывало мне подсознание.
И как только мне удалось сосредоточиться, я позвонил в исследовательский центр с надеждой услышать хоть какую-то новую информацию о приближающимся к нам объекте, но к сожалению, они не сказали мне ничего нового.
Только совсем недавно я осознал для себя, что я ненавижу чего-то ждать, без возможности повлиять как-то на сам процесс, это уничтожает меня изнутри.
Голова пытается справиться с этой неизвестностью, давая в сновидениях подсказки, но это лишь размышления, которые загоняют меня в собственные мысли которых я опасаюсь, из-за неведения, рассматривая самый неприятный результат.
Наконец сфокусировавшись на своей идеи в мозг поступила команда, встать и идти писать дальше.
В тех далеких годах, когда проект еще только набирал свою силу, мне нравились такого рода пробуждения, когда я ночью мог поразмышлять, проверить цифры по проекту, или позаниматься развитием заинтересовавшего меня на днях нового навыка, или просто почитать книгу, в тишине, пока Карина спит, а вся база отдыха словно замерла в моменте.
Как правило такие подъемы несли в себе прекрасный день и потрясающие настроение. Поэтому и сейчас я хочу настроить себя на более радостное будущее до которого осталось еще шесть дней, и продолжу писать начатую историю.
2040
Буквально через неделю, после того как я узнал о беременности Любы, в проект вернулся Максим Викторович.
Он все прекрасно знал и без меня о случившимся горе внутри проекта и за его пределами, а я встретившись с ним, не хотел ворошить недавнее события поэтому мы оставили этот момент прошлого без обсуждения.
Максим вернулся потому, что хотел своими советами помочь мне довести дела в проекте до конца, так как теперь я остался практически один из тех, кто был изначально основой.
К его советам я относился очень аккуратно, обдумывая и анализируя их, потому что знал чуть больше о нем, из письма Кирилла, а Максим Викторович об этом явно не догадывался.
Не имея рядом более грамотных людей его возраста рядом, мне приходилось ему доверять в помощи по финансовым вопросам, так как он разбирался в них гораздо лучше чем я.
Немного осознавая происходящую вокруг ситуацию, я начал разрываться между Любой которая находилась в положении, и проектом, который готовился внести новую идею в процесс обучения будущей молодежи.
Новый следующий шаг требовал особого внимания, потому что он менял всю структуру в теории, но на практике был еще очень сыроват.
Я был обязан контролировать этот процесс лично, потому что вся ответственность за этот серьезный ход была на мне.
Посоветовавшись с Максимом Викторовичем, я услышал от него следующие решения. — Свят, давай отодвинем следующий шаг проекта до сорок второго года. За это время ты сможешь как минимум помочь Любе, и сам освоишься в роли отца, не будешь разрываться в непонимании.
Пока бы я занимался с ребенком, мы смогли бы с командой более уверенней подготовиться и рассмотреть разные нюансы третьего этапа, попробовав некоторые вещи хотя бы на территории нашей базы отдыха, где все находится под рукой.
Меня этот план развития событий устроил, и мы ему последовали.
Примерно через месяц после того как Максим Викторович вернулся в проект, мне позвонила озадаченная Надежда и предложила встретится, но попросила не рассказывать о ее звонке никому.
До момента живой встречи я не понимал, что за конспирация, но, тем не менее не сказал об этой встрече даже Любе.
Встретившись с Надей, я узнал почему ее отец Максим решил так резко вернуться в проект.
Все оказалось не так безвозмездно, как в принципе я и предполагал, при нашей с ним самой первой встречи.
Надя тоже прочитала письмо Кирилла и не знала, как поговорить с отцом чтобы узнать у него всю правду.
Через неделю после произошедшего с Викой, Нади позвонил Максим В. и предложил приехать домой потому что у него к ней был серьезный разговор.
Вернувшись к родителям, она не встретила там ни своей матери, ни своего сына Давида которого отправила погостить у бабушки с дедушкой, пока не справиться со своими внутренними переживаниями, после случившегося с лучшей подругой.
— А где они? — спросила я отца.
— В кино пошли. — идя в кабинет не оборачиваясь сказал он.
— Надь, давай по-быстрому тебе расскажу, что мне нужно. — начал отец, когда мы зашли в комнату. — Смотри, вот тут, документы по поводу С.В.Е.Т., тебе их надо подписать, чтобы я смог переоформить проект на Давида.
Я помогу пацану сделать все необходимое в финансовой части, у тебя все равно опыта в этом нет, так хоть сохраним людей и помещение. — улыбаясь произнес он.
Меня охватила какая-то резкая ненависть к нему, которую я никогда раньше не испытывала. Ведь не стало многих людей, а он думает о том, как бы я не потеряла «фирму».
Конечно в своем состоянии я могла сделать что-то неправильно по отношению к С.В.Е.Т. который на меня переоформил Кирилл, но я не собиралась принимать каких-то кардинальных решений. В ту самую секунду, когда во мне бушевала злость я решила спросить у него, пока мы были в квартире одни.
— Это правда, что ты спал с моей подругой?
— Что? — разъяренно спросил он, со страхом, словно моя мама находилась в соседней комнате, и может узнать эту информацию.
Я все поняла по его взгляду, ведь я знала своего отца с детства. Если я что-то спрашивала у него, он всегда отвечал честно.
— Почему ты обманывал мать, и вы оба с Викой так поступили со мной? Я ведь считала ее своей сестрой!
Я ощутила резкую боль, которая проскользнула по моей щеке и в глазах немного потемнело.
Поделиться книгой: