Помоги проекту - поделись книгой:
Читая доклад, я удивлялся, насколько беспечный в нынешней реальности России народишко проживает. Даже те, кому по роду службы необходимо проявлять предельную подозрительность и осторожность вот так запросто передоверяют важные документы своим сослуживцам. Будучи человеком чести, Пафнутов, вверяя драгоценную папку в руки Аверченко, посчитал коллегу точно таким же как и он сам безупречным служакой. А оно эвон как обернулось. Хитрожопый чиновник быстро сообразил, какого масштаба «бомба» оказалась в его руках и решил всё поставить, условно выражаясь, на зеро. Как результат, получил главный приз.
Впрочем, не стану более стенать по поводу халатной доверчивости непуганых идиотов в этом мире. Собственными ушами и не раз слышал на великосветских приемах как российские генералы обсуждали важные секреты в присутствии военных атташе стран потенциального противника. И ладно бы их кто-то за язык тянул. Выбалтывали тайны зачастую бахвальства ряди, мол, дивись народ какие мы сильные. Дошло до того, что на одном из царских приемов мне пришлось набить морду начальнику генштаба за то, что в изрядном подпитии тот начал хвастаться перед западными дипломатами количеством и качеством воздушного флота Российской Империи, мол, трепещите. Я тогда был в фаворе у правящего Государя Императора, поэтому наказали за дебош не меня, а языкастого генерала. Впрочем, сейчас не до подробностей, ибо дела давно минувших дней и в данный момент всё это не актуально.
По большому счету, интересующую меня информацию я получил из доклада Пафнутова, практически дословно зафиксированного в памяти Берга. Собственные воспоминания Германа Яковлевича лишь слегка прояснили некоторые не совсем понятные для меня моменты.
Итак, основные следы заговора ведут в «Embassy of the United Kingdom», То есть в официальное диппредставительство Великобритании в Российской Империи. Именно в стенах этого ведомства, а скорее всего, где-то на берегах Туманного Альбиона родился людоедский план уничтожения государя российского, иже с ним кучи непричастного народа. По разным оценкам, жертвами мощного взрыва стали от двух с половиной до трех тысяч человек, более половины которых женщины и разновозрастные детишки. После совершения теракта, практически все следы в этом деле, ведущие к островитянам, были обрублены профессионально и жестко. К тому же Государем Императором был наложен запрет копать в эту сторону, мол, негоже портить отношения с дружественным государством.
М-да, я был несказанно удивлен причастностью англичан. Ну не может быть, чтобы благородные сэры так подло поступили. Ха-ха-ха! Вы поверили? Из опыта прошлой, да и этой жизни мне было отлично известна роль этих козлов во вмешательстве во внутренние дела Российской Империи и других государств. При этом, сами джентльмены находились как бы в стороне. Зачастую они действовали тонко исподволь руками недовольных властью идиотов и лишь изредка вмешивались напрямую.
Короче говоря, Пафнутов со товарищи выполнили возложенное на них задание в деле раскрытия заговора на пять баллов. Жаль один тщеславный урод не позволил предотвратить покушение. Ладно, с Николаем Спиридоновичем Аверченко, попробую пообщаться незамедлительно. Наверняка торчит в своем ведомстве. Значит, нам туда дорога. А вот с англичанами сложнее будет, поскольку с данный момент на территории Российской Империи нет ни одной твари, причастной к гибели Петра Четвертого… Хотя, что это я? Про их превосходительство господина посла совсем забыл. Его имя хоть официально и не фигурирует в деле, но не может быть, чтобы сэр Оливер Морвиль не был причастен к гибели царя.
В свое время мне доводилось сталкиваться на приемах и раутах с этим человеком. Неприятный тип, однако. Вечно ходил с недовольно сжатыми в ниточку губами, а егопренебрежительный тон общения со всеми, кого он считает ниже себя, ужасно меня раздражал. Андрея Драгомировича Воронцова, как виновника провала атаки флота Коалиции на Таврику он на дух не переваривал. Впрочем, наши с ним чувства в отношении друг друга были обоюдными. Стоило этому типу появиться в поле моего зрения, тут же с моей стороны следовал анекдот из жизни обитателей Туманного Альбиона в духе Михаила Задорнова, как правило, заканчивавшийся его же знаменитым: «Ну тупые!». Обиженный посол неоднократно жаловался царю-батюшке на мои насмешки над его согражданами. Однако монарх и сам был не прочь поржать над моими веселыми историями и отбояривался от жалобщика, обычно, мол, на всяк роток не накинуть платок. Плюрализьм в действии. Жаль, что теперь политическая ситуация в стране кардинально поменялась, и анекдот о том, как тупой англичанин, пилит сук на котором сидит, потом недоумевает, по поводу прозорливости русского, предрекшего ему падение, рассказать уже некому.
К обеду теплый атмосферный фронт, отсверкав молниями и отгремев громами, ушел на восток, оставив после себя волнующие душу запахи внезапно наступившей весны. Пришлось зимнюю одежку менять на более подходящий прикид, иначе куры засмеют, да и упрею. Предчувствуя перемены в погоде, после посещения кладбища я обошел ряд магазинов готовой одежды, где приобрел приличный, но не очень дорогой и неброский костюм серого цвета, несколько сорочек, фетровую шляпу а-ля стетсон, остроносые по моде лакированные полуботинки черного цвета и темно-серое демисезонное пальто из драпа. Осмотрел себя в зеркало. Вроде все нормально, даже бандитская рожа кажется не такой уж бандитской. Возможно, начинаю потихоньку привыкать к своему внешнему облику, хоть в зеркало на себя любуюсь нечасто. А вот встречные прохожие, шокированные моей примечательной наружностью, тут же от греха подальше опускали глаза и ускоряли шаг. Чтобы столичные полицаи до меня не докапывались прицепил жетон купца третьей гильдии к лацкану пальто. Так поступают многие мои коллеги из купеческого сословия. Мол, смотрите, фараоны, по улице шагает не какой-нибудь беглый каторжник, а вполне добропорядочный гражданин, выплачивающий государству налоги от своих доходов в полной мере.
До приметного пятиэтажного здания, облицованного серым гранитом, располагавшегося по адресу улица Царьградская, дом 5 от места моего временного проживания ходу пешком было около получаса. Извозчика брать не стал, решил прогуляться, заодно насладиться неожиданно обрушившейся на город весной. Все-таки именно это время года настраивает поэтов и не только их на оптимистический лад:
Ну я-то отнюдь не пень, так что обойдемся без наигранного старческого кряхтения. Я еще ого-го какой живчик! Если не верите, спросите… да, хотя бы, у той же горничной Марфы. Перед выходом в город заглянул на ресепшен, чтобы оплатить еще двое суток проживания в «готеле „Клязьма“». Мне тут понравилось — кормят отменно, и девушки здесь вполне услужливые и не сильно требовательные к внешности клиента, способные получать удовольствие даже от общения с Квазимодо.
Иду по бульвару, пока еще не очень тенистому, по причине хорошего настроения улыбаюсь встречным людям, особенно симпатичным девушкам и дамам. Жаль, но, по понятным причинам, ответных улыбок не получаю. Ан нет, одна весьма симпотная представительница противоположного пола бальзаковского возраста, внимательно осмотрев мою фигуру, улыбнулась в ответ. Даму не смутила моя изуродованная шрамами физиономия. Похоже, тонкая натура, коль сумела разглядеть под грубой внешностью нежную душу солдата, не знающего слов любви. Хе-хе-хе! Жаль, обстоятельства не позволяют, я бы не прочь познакомиться поближе с этой милашкой. Да простит меня моя благоверная супружница Мария Витальевна. Впрочем, несмотря на довольно частые контакты с другими женщинами, в мыслях я всегда с ней и никогда не променяю её на другую. По большому счету, свои многочисленные контакты с барышнями легкого поведения я изменами-то не считаю — это всего лишь избавление от спермотоксикоза и нечего более. Подозревает ли меня Маша? Скорее — да, но к моим шалостям относится вполне философски и ни разу за четверть века нашей совместной жизни данную тему в разговорах не поднимала. Я же, со своей стороны, всегда был нежен и обходителен с супругой, поскольку по-настоящему люблю только её.
А вот и Главное Управление Тайной Службы Российской Империи. Мне довелось некоторое время тому назад даже послужить здесь под чутким руководством Дмитрия Аркадьевича Пафнутова и Германа Яковлевича Берга. Давно это было, но из-за нахлынувших воспоминаний будто всё, как вчера.
Поначалу хотел проникнуть в здание под покровом заклинания отвода глаз через один из служебных входов. Однако, при подходе к управлению мои магические синапсы засекли ряд настороживших меня странностей. Вообще-то термин «синапс», применительно к магии не совсем корректен, ибо в биологии по определению это место контакта между двумя нейронами или между нейроном и получающей сигнал эффекторной клеткой. Служит для передачи нервного импульса между двумя клетками. Передача импульсов осуществляется химическим путём с помощью медиаторов или электрическим путём, посредством прохождения ионов из одной клетки в другую. Магические же синапсы осуществляют связь моего сознания с разного рода внешними и внутренними проявлениями астрального характера. То есть, без синапсов не было бы никакой магии.
Пардон, слегка скатился на лукавые мудрствования. Так вот, мои экстрасенсорные синапсы определили в интересующем меня здании наличие пятерых не самых хилых чародеев, чьи магические ресурсы были закольцованы в замкнутую систему эгрегорного типа с ориентацией на самого сильного одаренного. Иными словами, здание было полностью защищено от несанкционированного проникновения внутрь любого постороннего, будь то одаренный или человек без экстраординарных способностей. А еще подобные меры позволяют контролировать вход-выход штатных сотрудников, также их перемещения внутри здания. Вот же жопа! Не завидую служивым — постоянно находиться «под колпаком» начальства радости мало — винца во время службы не употребить, в курилке особо не поболтать, к девчонкам из отдела обработки информации лишний раз не заглянуть. Оно хоть организация Тайная, но сотрудники там обыкновенные живые люди со всеми свойственным людям страстями, слабостями и даже пороками.
Однако, незадача. В мою бытность жандармским офицером подобных драконовских мер здесь не наблюдалось. Можно, конечно, применить против коллег относительно недавно изученную мной формулу магического негатора. Последствия для одаренных будут весьма и весьма неприятными. Парни не помрут, но Дара лишатся, ибо заклинание порвет в клочья их магические источники и выжжет внутренние энергоканалы. Вспомнил несчастного себя, когда после взрыва склада с боеприпасами валялся присыпанный камнями с основательно поврежденным средоточием и истончившимися до крайности энерговодами. Тогда мне здорово помог внедренный в мышечные ткани дополнительный источник энергии, если бы его не было… Даже представить не могу, что со мной было бы теперь без Дара и доступа к Астралу. А еще, мне удалось восстановить средоточие царевичу Даниилу, а вот Орлову не помог, хоть и был вполне способен это сделать. Не оказался бы во время первой нашей встречи похабным говнюком, я бы и ему помог. Впрочем, как-то тут все сложно и запутанно, поскольку, именно Виктору я обязан своей службой в армии. Выходит, если бы Орлов тогда не натравил на меня кучера Семипольских, я бы не оказался в нужный момент рядом с царевичем и не оказал ему помощь. Но самое главное, флот Коалиции не был бы потоплен и история пошла бы совершенно иным путем. Так что, выходит, я должен сказать спасибо покойному Виктору Орлову. Так стоп, что-то меня опять не туда занесло.
Так или иначе, но лишать Дара контролировавших здание чародеев я не стану. Я не враг государству российскому и ослаблять его магическую мощь столь варварским способом не желаю. Выходит, дорога в здание для меня закрыта. Ничего, существуют иные способы пообщаться с начальником Тайной службы, не все же время Аверченко будет находиться под бдительным контролем одаренных. Даже если и так, существует как минимум один верный способ проникнуть в его сознание. Дело в том, что мои големы-паучки перед самым моим отбытием из реальности мухоглазов приволокли из руин города интересный девайс, посредством которого взрослые мухоглазы получали возможность устанавливать мысленную связь со своими спящими чадами и навевать им сны добрые или страшные, в зависимости от ситуации. Прям как Оле Лукойе из моей первой жизни. Вот только ночной кудесник был плодом вымысла датчанина Ханса Кристиана Андерсена, а тут всё без дураков на самом деле. Представляю как папашка-мухоглаз говорит отпрыску перед отбоем:
— Сегодня, сын, ты разбил мамину любимую вазу, за это будешь во сне наказан просмотром сто пятой серии «Кошмара на улице Вязов» — или: — За хорошее поведение, сынок, будешь всю ночь лопать вкусные мороженое, пирожное и тульские пряники.
Ну все, не стану более стебаться над бедными мухоглазами. Сейчас Аверченко для меня недоступен. Чтобы с ним пообщаться, придется дождаться ночи. Нынешний начальник Тайной службы оказался на месте. Так что «срисовать» астральную сигнатуру было для меня делом привычным. Теперь я буду знать точно, где именно в данный момент находится этот человек.
А пока мой путь лежит на улицу Боярскую, где за ажурной кованой оградой в парковой тиши среди могучих раскидистых дубов, каштанов и лип раскинулся посольский комплекс одного очень вредного заморского королевства. Пообщаюсь с послом, как выражаются граждане этого царства-государства face to face, то есть с глазу на глаз. Надеюсь магическая защита там будет не столь мощной. Впрочем, в данном случае я не связан моральными принципами, если что, рука не дрогнет лишить Дара пару-тройку англицких чародеев.
М-да, на Боярской меня ждала форменная засада. Здания посольства англов контролировало не пять, аж две дюжины одаренных, хоть и не таких сильных, как до этого на Царьградской, но связанные воедино на уровне Астрала, представляют даже для меня определенную опасность — шарахнут огнем или электричеством, мало не покажется. Факт столь усиленной охраны меня не удивил. Чует кошка, чьё мясо съела, напряглись, опасаются, что по их души заявится какой-нибудь недоброжелатель типа Андрюхи Воронцова. Обложились магами считают себя в полной безопасности — это хорошо, значит, расслабились и полностью уверены в собственной безопасности. Наивные крестьянские детишки. Они даже не подозревают, какими возможностями обладает тот, на кого они натравили российского самодержца. В том, что инициаторами моей опалы были англичане я ни на йоту не сомневаюсь. Значит наступила пора их крепко наказать.
Неодаренные не заметили, а одаренные сначала не обратили внимания, как над главным зданием посольства вспыхнул в магическом спектре непонятный символ, а когда обратили, предпринимать что либо было поздно. Убедившись в том, что астральный знак воспроизведен без ошибок, я вкачал туда ровно столько маны, чтобы действие заклинания покрыло по возможности всю территорию посольства, при этом не вышло за её пределы. Ага, наконец-то что-то почувствовали, господа чародеи, зашевелились, начали прощупывать астральные плоскости. Вот только это вам не хер в заднице, сразу не определить, с чем имеешь дело, а чтобы что-то противопоставить моим манипуляциям, так времени нужно очень и очень много. Даже у продвинутых в магии мухоглазов не получилось, как результат негаторных бомбардировок они гибли будто тараканы от дихлофоса. Благо, на обычных людей эта штука практически не действует, ну поболит башка денек, и только, одаренных также не лишает жизни, просто станут неодаренными — повторяюсь, я все-таки не садист и удовольствия от гибели людей не получаю.
Рвануло знатно, аж Астрал затрещал. В реальном плане здания посольского комплекса охватило красивое переливчатое мерцание, наподобие полярного сияния. После чего, всю сосредоточенную в пределах действия моего заклинания ману сначала стянуло в одну точку, затем в небеса ударил луч концентрированной энергии. В реале все выглядело довольно невзрачно. То ли дело Астрал, там описанный мной эффект был красоты неописуемой. Одновременно я почувствовал, как внутри посольских зданий грохнулись в обморок более полусотни человек, лишившихся чародейского Дара. Сочувствую, но не так чтобы уж очень, ибо органически не перевариваю хитрожопых англосаксов, хоть и не националист по натуре. Тут все согласно их же поговорке: nothing personal just business[2].
Мой путь внутрь резиденции посла не был омрачен разного рода формальностями, поскольку в отсутствие магической защиты, я накинул личину одного из валяющихся в данный момент в отключке сотрудников. Суетящийся в непонятках народ на меня не обратил никакого внимания. Даже секретаря в приемной не оказалось — по всей видимости был направлен начальством для выяснения ситуации.
Сэр Оливер Морвиль, сидел у пылающего камина с бокалом в правой руке при этом нервно отбивал пальцами левой чечетку по подлокотнику кресла. На свое счастье, одаренным он не был, и сознание не потерял.
— Что там Дэнни? — спросил посол, не повернув головы в мою сторону, похоже принял за своего секретаря.
Поскольку общаться с этим человеком у меня не было никакого желания, подарил ему легкую смерть, остановив работу сердца и отключив чувствительность нервных волокон. Отделившуюся от тела энергоинформационную матрицу довольно грубо лишил информационной составляющей, освободив бессмертный дух от тяжести всех грехов еще до его попадания в пламенное Нечто. Однако впитывать знания посла пока не стал, скорее всего, там столько грязи, как бы в ней не захлебнуться.
Добившись намеченной цели, я беспрепятственно покинул здание, затем и территорию посольства Великобритании. Хорошо, что всякие мудреные системы электронного видеонаблюдения и записи люди еще не придумали. Не нужно заморачиваться с поисками серверов и прочих хранилищ информации. Что же касаемо магических устройств, после применения негаторного заклинания все они просто сдохли и восстановлению не подлежат.
Ну всё, как говорил Ги де Мопассан — «Сделал дело — сползай с тела», скорее всего, француз этого не говорил, но так намного веселее.
Всё-таки я не удержался. Присел на лавке и окунулся в воспоминания ныне покойного посла. Боже мой! Самые яркие его впечатления были связаны с многочисленными половыми связями с мужиками. Первый свой сексуальный опыт подобного рода он получил в морском училище, будучи фактически изнасилованным группой сокурсников. Затем и сам вошел во вкус и постепенно превратился в натурального пассивного педераста. Последним сексуальным партнером сэра Морвиля был его личный секретарь Дэнни Грэхем. Впрочем, подробно описывать эту сторону жизни покойного не стану — противно до омерзения.
Более всего меня интересовали имена, пароли, явки, также всё прочее, касательно покушения на царскую семью. К моему несказанному удивлению, посол оказался полностью посвященным в заговор и был в курсе его реализации. Что же касаемо нынешнего императора, причастность Ивана к гибели родственников однозначно имела место. Нет, сам он ничего плохого не сделал, однако с планом людоедской операции по устранению царской семьи будущий государь был ознакомлен и дал добро на его реализацию. На этот счет имеются заверенные его личной подписью и печатью документы, которые в настоящий момент находятся где-то на территории Туманного Альбиона. То есть, по мне. так в отношении Ивана VI был единственный вердикт — виновен. Вот только бездоказательно царю обвинение не предъявишь — мало ли что там в башке у опального Воронцова, вдруг в обиженных чувствах решил огульно очернить непорочную, по умолчанию персону помазанника божия. Так вот, мне просто необходимо заполучить этот компромат, чтобы предъявить думским боярам и господам сенаторам. Надеюсь, доказательств будет предостаточно. Шуму будет! В конечном итоге, дело может дойти до смены правящей династии. Ладно, не стану загадывать наперед. Если доказательства вины нынешнего царя существуют, я их непременно раздобуду, чего бы это мне ни стоило. Самое главное, полный список бывших сотрудников посольства, принимавших участие прямое или косвенное в подготовке теракта, отныне хранится у меня в голове вместе с их адресами и краткими характеристиками. Я планирую в самом скором времени встретиться с этими людьми и непременно со всеми, дабы воздать по заслугам. Это означает, что необходимость в запланированном общении с Николаем Спиридоновичем Аверченко полностью отпала. Однако оставлять в живых эту гниду не собираюсь.
Пока суд да дело, время подошло к вечеру. Мои синапсы зарегистрировали перемещение интересующего меня тела из точки «А» в точку «Б». Если конкретно, господин Аверченко покинул здание своего ведомства и в данный момент находится в ресторане гостиницы «Англетер». О какой необычайный загиб! Помнится, в свое время, именно там трагически скончался боярин Орлов. Попробую там же достать Николая Спиридоновича. Имею банальное желание отомстить, ибо дышать одним воздухом с этим человеком категорически не желаю. А еще я хочу, чтобы смерть его была мучительной и показательной. Тут уж сама судьба подсказывает способ ликвидации.
Смерть этого человека непременно свяжут с моим именем. Для чего мне это? А для того, чтобы боялись до усрачки мести с моей стороны и не смели косо глянуть в сторону родных мне людей. Чуйка подсказывает, что логичнее всего для моих врагов (во всяком случае, по их глубокому убеждению) будет захват моих супруги и детей с целью дальнейшего шантажа инсургента Воронцова. Признаться, я не тешусь в этом плане иллюзиями. Несмотря на охрану из преданных мне лично одаренных гридней, при особом старании и достаточном вложении финанстовых ресурсов данная задумка может быть вполне осуществима. Так вот, после трагической гибели Аверченко и в связи с недавними событиями, произошедшими в посольстве Великобритании, мои недруги трижды подумают, прежде чем решатся совершить какую-либо глупость в отношении членов моей семьи. Для особо «одаренных» я собираюсь послать весточку, дабы верно поняли мои весьма прозрачные намеки. Итак, план «Оле Лукойе» отменяется. В действие вступает другой план, пока без названия, позже придумаю, что-нибудь эдакое залихватски-мудреное.
На этот раз мне пришлось воспользоваться услугами извозчика, поскольку одному Господу известно, сколько времени Аверченко проторчит в ресторане.
В само здание гостиницы заходить не стал, ибо оно тщательно охранялось всё той же пятеркой магов. От оно как! Как ни странно, после взрыва царского поезда от Аверченко не избавились, даже тщательно охраняют его тело. С чего бы подобные внимание и забота о банальном иуде, место которого на ветви дерева с веревкой на шее, как и полагается всем иудам? Впрочем, не стану ломать голову, когда-нибудь узнаю, а не узнаю, от любопытства не помру. Расположился вольготно на скамейке поблизости, изображая необремененного срочными делами гражданина, наслаждающегося первым по-настоящему весенним вечером.
Перед тем, как снять герметичную крышку с вырезанного из кристалла сапфира пузырька с мельчайшими пылинками генетического модификатора, выделенного мной из сока одной крайне опасной лианы иной реальности, мне пришлось основательно изучить маршруты движения воздушных потоков в системе гостиничной вентиляции. Много времени это у меня не заняло, даже ничуть не напрягло, поскольку чудесный планшет мухоглазов был мне на этот раз сильно в помощь.
Наконец мною были сформированы подходящие потоки воздуха, и одна из хранившихся в пузырьке пылинок взмыла в воздух и направилась прямиком к будущей жертве. Через десять минут, моя «торпеда» проникла через воздухозаборник внутрь здания и, промчавшись по извилистому маршруту коробчатых воздуховодов, оказалась в нужном помещении. В конечном итоге, она упала в чашку кофе, который смаковал Аверченко. Глоток, еще глоток, и попавший внутрь человеческого организма генный модификатор активировал процессы трансформирования, крайне болезненные для зараженного существа и необратимые. Боль, ощущаемая дикими животными на последней стадии действия генетического модификатора, то есть, когда из пор кожи начинает активно вылезать белёсая паутина, заставляет их мчаться сломя голову как можно дальше от места заражения. У людей из-за более совершенной и чувствительной нервной системы данный процесс происходит иначе. Зараженного человека буквально скручивает в бараний рог от невыносимой боли. Проверено на Орлове, его личном ведуне и двух иностранных товарищах, коим не повезло в тот памятный Рождественский вечер оказаться за одним столом с приговоренным мною на смерть боярином. С Аверченко случилось точно также. Модификатор практически мгновенно запустил процессы трансформирования его организма, и очень скоро обмотанное паутиной тело Николая Спиридоновича билось на полу в предсмертных конвульсиях. Охранявшие своего начальника маги и сбежавшиеся на шум представители администрации с ужасом взирали на человеческие мучения, но каким-то образом помочь ему не были способны. Будь я на месте одаренных, банально прекратил бы адовы муки своего патрона, остановив сердце или банально пустив пулю в голову, тем более, сам он их об этом буквально умолял. Однако маги на что-то надеялись, скорее, опасались быть обвиненными в убийстве охраняемого лица и ничего не предпринимали. По этой причине мучения Аверченко продолжались довольно продолжительный срок.
Я не стал дожидаться на лавочке окончательного ухода из жизни начальника Тайной службы. Финал предрешен. Завтра во всех газетах опубликуют некролог, вот только на этот раз Государь Император вряд ли уронит фальшивую слезу на могилу покойного. Скорее всего, после тщательных исследований кокона магами-ведунами, его сожгут в высокотемпературном магическом пламени. А родным выдадут запаянный гроб с телом какого-нибудь безродного бродяги. Впрочем, покойнику до лампадки, что станет с его бренной оболочкой после его ухода из жизни. Впереди у него мрачное Ничто и очистительный огонь Нечто.
По дороге заглянул в одно из почтовых отделений, где приобрел конверт и лист бумаги. Споро тут же накарябал чернильной ручкой с ржавым пером краткое послание. На конверте написал адрес получателя. Отправителя обозначил как А. Воронцов без указания места проживания, разумеется. Из почтового отделения письмо отправлять не стал. В паре сотен метров обнаружился почтовый ящик, на котором было четко обозначено время выемки корреспонденции двадцать два пятнадцать. Отлично, значит, стараниями сотрудников почтового ведомства к завтрашнему утру мое письмо окажется в нужных руках.
А сейчас в «Клязьму», где меня ждет плотный ужин и, надеюсь, крепкое горячее тело одной разбитной бабенки. Не получится с Марфой, другая найдется. У-ух! Я весь в приятных предвкушениях.
Глава 12
Иван Петрович Бельский Император Российской Империи этой ночью не сомкнул глаз. В семь вечера ему было доложено о загадочных событиях, произошедших в посольстве Великобритании, в результате которых безвременно ушел из жизни его большой друг и консультант по самым разным вопросам сэр Оливер Морвиль, иже с этим, более пятидесяти сотрудников посольства из числа одаренных лишились своих чародейских способностей. Сообразив, что Дар никогда к ним не вернется, треть их подвинулась рассудком, шестеро свели счеты с жизнью, остальные пребывают в крайне подавленном состоянии. В самом посольстве царят суматоха и растерянность.
Постепенно кабинет Государя начал наполняться влиятельными людьми государства Российского. Первым примчался придворный ведун Аристарх Никанорович Водопьянов. За ним появились канцлер фактически председатель кабинета министров Соболев Вячеслав Анатольевич, и глава боярской Думы Аничкин Федор Васильевич. Не обошлось и без Измайлова Глеба Феоктистовича владимирского генерал губернатора. И так далее. Уважаемые господа привычно расселись, согласно политическому ранжиру, за большим Т-образным столом, гости помельче рангом рассредоточились стоя вдоль стен кабинета. Народ озабоченно шумел и выдвигал самые разные версии произошедшего. Наконец в кабинете появился генерал-майор Коломиец Николай Алексеевич начальник жандармского управления по городу Владимиру и огорошил присутствующих государственных мужей недавним событием, произошедшим в отеле «Англетер».
— Господи, за что же ты ввергаешь нас в испытания! — воздев руки к потолку, театрально воскликнул царь. Любил Иоан Шестой продемонстрировать на публику свои артистические способности. Вот только присутствуй в этот момент здесь Константин Сергеевич Станиславский, этот несговорчивый правдолюб уж точно воскликнул бы свое знаменитое: «Не верю!». Затем, повернув свой лик к присутствующим, Государь без тени пафоса обратился к главному жандарму столицы: — Николай Алексеевич, может быть, вы способны хоть как-то прояснить сложившуюся ситуацию?
— Ваше Императорское Величество, в посольстве Великобритании и гостинице «Англетер», на данный момент работают компетентные следственные комиссии. Для этой цели привлечены лучшие одаренные, находящиеся в настоящий момент в Первой столице. Сам я в делах чародейских особо не просвещен, так что предварительные результаты расследования вам доложит статский советник Олег Святославович Щегловитых маг ранга ведун мой заместитель и специалист по всему, что касается вещей, непостижимых для разума обычного человека.
— Ваше Императорское Величество, уважаемые господа, — начал доклад невысокий сухощавый брюнет лет под сорок с жутковато-пронзительным взглядом глубоко посаженных ярко-синих глаз, — события в посольстве Великобритании позволяют предположить, что на его территории было задействовано мощное антимагическое заклинание, скорее всего, в виде артефакта-негатора неведомой науке природы. До сих пор нам были известны лишь специальные алхимические составы и артефакты в виде ошейников. Принцип их действия основан на том, что средоточие одаренного как бы отделяется нерушимым барьером от человеческого сознания. То есть, попавший под воздействие негаторного фактора индивид лишается возможности воспользоваться своими экстраординарными способностями. Для полного выжигания Дара у осужденного одаренного мы обычно перегружаем его средоточие избыточной порцией магической энергии. В данном же конкретном случае мы столкнулись с мгновенным изъятием энергии у группы одаренных, что привело к схлопыванию источников их Силы, а также фатальному повреждению энергопроводящих каналов внутри их организмов. В результате, имеем пятьдесят три пострадавших. Лишенные Дара чародеи в настоящий момент пришли в чувства, но пребывают в глубочайшей депрессии. Что же касаемо случая в «Англетере», нечто подобное там уже имело место где-то четверть века тому назад. Тогда в результате заражения неизвестным патогенным фактором умер патриарх рода Орловых Александр Николаевич с ним еще три человека. Сегодняшним… — докладчик, посмотрев на циферблат наручных часов стрелки на которых только-только перевалили за полночь, тут же поправился, — точнее, уже вчерашним вечером, произошло повторение событий двадцатипятилетней давности. На этот раз единственной жертвой стал Николай Спиридонович Аверченко. Тщательный анализ употребленных генерал-полковником блюд каких-либо вредоносных факторов не выявил. К сожалению, проверить содержимое его желудка нам не удалось, поскольку практически вся масса тела пострадавшего ушла на образование кокона из вещества, схожего по химическому составу с паутиной некоторых представителей отряда членистоногих — насекомых и паукообразных. По химическому составу вещество кокона напоминает нить шелкопряда или паутину некоторых видов арахнидов иными, словами, пауков.
— Это что же получается, — перебил мага генерал-губернатор, — наш Николай Спиридонович каким-то образом обратился в паука?
— Не совсем так, Глеб Феоктистович, — улыбнулся Щегловитых — его явно позабавила прямолинейность мышления пожилого вояки, — господин Аверченко вовсе не трансформировался банально в паука. Имеет место неизвестный науке феномен. Дело в том, что под воздействием биологического модификатора организм Николая Спиридоновича начал активно перерабатывать в паутину массу своего тела. Одновременно с этим процессом внутри кокона начала формироваться некая загадочная структура непонятной природы. По неведомым нам причинам, полной стадии процесс трансформации не прошел. Существует мнение…
— Полноте, господин Щегловитых, — прервал распалившегося мага Государь Император, — в настоящий момент нам недосуг выслушивать разного рода версии и научные обоснования причин произошедшего.
— Прошу прощения, Ваше Императорское Величество, — смущенно пробормотал Олег Святославович, — увлекся немного.
Благожелательно кивнув докладчику, дескать, всё нормально, волноваться не стоит, император обвел толпу присутствующих вопросительным взглядом:
— А теперь кто-нибудь может хотя бы приблизительно ответить на вопрос: что за ерунда творится в столице МОЕЙ ИМПЕРИИ? — Окончание фразы Император произнес с явным нажимом.
Тут слово взял придворный чародей-целитель Аристарх Никанорович Водопьянов:
— Государь, дозвольте кое-что поведать? — И, дождавшись милостивого кивка от монаршей особы, продолжил: — Будучи в свое время ассистентом Пестеля Ивана Кузьмича, Царствие ему Небесное, — перекрестился на образа, Водопьянов, — мне довелось стать случайным свидетелем разговора монарха и моего учителя. Пусть земля им обоим будет пухом, — снова осенил себя крестным знамением чародей, за ним и все присутствующие в помещении. — Так вот, в данном разговоре в связи с причастностью к гибели Орловых Александра Николаевича и Виктора Александровича упоминалось имя Воронцова Андрея Драгомировича…
В наступившей в кабинете мертвой тишине едва ли не громом небесным прозвучал треск сломанного Государем карандаша, ненароком оказавшегося в его руках. Затем Иван Петрович заблажил по-бабьи пронзительным голосом:
— Господи Боже мой! Когда же изловят этого пронырливого негодяя. Два месяца о нем не было ни слуху, ни духу. Мы, было, подумали, что, нагадив сверх всякой меры, покинул страну, успокоился. Да и Господь с ним, пусть живет себе спокойно в каком-нибудь райском уголке. Ан нет же, не сидится ему за границами, пакостит и пакостит. Мало, что фактически лишил Россию авиационной промышленности, ему зачем-то понадобилась показательная смерть Аверченко. Боюсь, что события в посольстве Великобритании также его рук дело.
— Но, Государь, как единоличный владелец заводов по производству авиатехники Андрей Драгомирович имел полное право распорядиться собственным имуществом любыми доступными ему способами. — Рискнул выступить в пику царю канцлер Соболев. — Смею напомнить, я тогда был категорически против его опалы и упразднения боярского рода Воронцовых. По поводу национализации принадлежавших ему предприятий я также возражал. Однако мое мнение вами не было учтено.
— Да как вы смеете осуждать действия своего государя! — негодующе воскликнул Иван Петрович. — Защищая государственного преступника, вы вольно или по глупости становитесь на его сторону!
Побледневший из-за незаслуженного оскорбления Вячеслав Анатольевич, тут же выдал Императору Всея Руси достойную ответку:
— Ваше Императорское Величество, если моя персона не устраивает вас на посту канцлера, я готов немедленно написать прошение об отставке и передать полномочия человеку, более достойному на ваш, вне всякого сомнения, компетентный взгляд. Однако смею напомнить вам и всем уважаемым господам, благодаря кому четверть века назад был уничтожен в проливе Босфор объединенный флот Европейской Коалиции и проливы практически бескровно отошли во владение Российской Империи. Если Воронцов на самом деле является врагом России и человеком неадекватным, каким мы его выставили перед общественностью, Владимирский кремль, возможно, и полностью обе столицы лежали бы сейчас в руинах. Вспомните печальную судьбу Константинополя.
К концу речи лицо Вячеслава Анатольевича приобрело относительно нормальный вид, а вот физиономия Государя Императора буквально скуксилась, то ли от негодования за крамольные речи канцлера, то ли от панического страха. Принимая столь недальновидное решение в отношении боярина Воронцова, он прекрасно осознавал, какую ошибку совершает. Однако возразить своим британским кураторам не посмел, поскольку одним из условий сделки с англичанами было полное исключение из политической сферы Российской Империи виновника военного провала Великобритании четвертьвековой давности. В глубине души Иван Петрович сожалел о некогда принятом решении и даже чуть-чуть ненавидел себя за то, что поддался на уговоры велеречивых кураторов с улицы Боярской. Опьяненный будущими перспективами прихода к власти он опрометчиво подписал ряд, на первый взгляд, ничего не значащих бумаг. Однако как только он попытался дернуться и начать проводить неправильный, по мнению заморских «кукловодов», политический курс, ему тут же были предъявлены копии подписанных его рукой бумаг, каждая из которых по отдельности ничего не значила, но вкупе это была верная плаха палача. Хотя, скорее всего, за подобные «шалости» ему не отсекут голову, а просто вздернут на виселице, как какого-нибудь мелкого казнокрада или взяточника. Сэры отнюдь не шутили, они просто довели до сведения царя, коли тот начнет кочевряжиться и пытаться проводить самостоятельную политику, эти документы будут опубликованы во всех европейских газетах, а по запросу думских бояр им будут представлены оригиналы. Куда уж тут дергаться? Эх, кабы знать, в какой глубокой заднице окажешься, ни за какие коврижки не стал бы связываться с англичанами. Мотался бы по заграницам, прожигал жизнь на лучших европейских курортах и плевать на политику, пусть всё досталось бы брату Даниилу, согласно воле покойного отца. Нет же, поддался на сладкие речи… Впрочем, сослагательное наклонение удел мечтателей. Как однажды выразился все тот же ненавистный Воронцов: фарш невозможно провернуть назад.
Разгневанный царь хотел, было, накричать на верного сатрапа, но поднявшийся в душе страх потерять доверие этого весьма и весьма неглупого человека, все-таки заставил его поменять тон самым кардинальным образом.
— Полноте, Вячеслав Анатольевич, пардонте за сравнение, но коней на переправе не меняют. А вы у нас, еще раз прошу прощения за сравнение, еще тот тяжеловоз, считай, всю государственную экономику на своих плечах тянете.
Канцлер также смог обуздать обуревавшие его эмоции.
— Прошу прощения, Государь, я вовсе не хотел вас как-то уколоть, тем более обидеть, но ситуацию с Воронцовым необходимо каким-то образом срочно улаживать.
— И что же вы предлагаете? — Его Величество с нескрываемой надеждой уставился на, пожалуй, самого компетентного в России специалиста в вопросах внутренней и внешней политики.
— Нам в срочном порядке необходимо обелить имя Андрея Драгомировича. Для этого буквально завтра во всех газетах должен появиться соответствующий императорский указ о восстановлении в правах боярского рода Воронцовых с полным возвращением главе всех званий и регалий, коих тот был лишен, а также всего национализированного движимого и недвижимого имущества, ранее принадлежавшего этому роду. Ну и орденом каким наградить под каким благовидным предлогом… Хотя, милостями вашего покойного батюшки, орденов у него выше крыши, лучше всего будет одарить угодьями, где-нибудь в Сибири или на Дальнем Востоке. Но главное, вернуть монополию на производство авиационной техники.
К словам Соболева присутствующие в царском кабинете чиновники по большей части отнеслись с явным негодованием. У многих из них дотошный боярин сидел буквально в печёнках, мешая отщипнуть толику от своих немалых доходов от поставок авиационной техники в войска и гражданскую сферу. А ведь там фигурировали миллиардные суммы контрактов. Много раз хитроумные чинуши пытались замутить бардак в этом деле, чтобы под шумок присосаться к финансовым потокам. Однако каждая подобная акция заканчивалась инициированным Воронцовым визитом инспекционной комиссии и безжалостными разборками с высокопоставленными вымогателями. А еще Воронцов был буквально костью в горле российского боярства, богатейшего дворянства и купечества, поскольку обеспечил такие условия существования для своих работников, что специалисты самой высочайшей квалификации, да и простые работяги, валом валили на его бурно растущие предприятия. Где это видано, чтобы рабочая смена длилась восемь часов, при этом производительность труда на воронцовских заводах и фабриках была в разы выше, чем при двенадцатичасовом рабочем дне у других предпринимателей. И с этим было ничего не поделать, чай не крепостные, силой людей не удержать. Вот и точили зуб на фаворита прежнего императора и большого друга царевича Даниила, коему по воле отца предстояло в будущем стать Императором Российским.
Громче всех голосил председатель боярской Думы Аничкин Федор Васильевич:
— Не слушайте Соболева, Государь! Воронцова в срочном порядке необходимо изловить, лишить Дара и в назидание всем прочим смутьянам отправить куда-нибудь в Сибирь-Матушку махать кайлом или катать тачки с углем или рудой! Это надо же такое измыслить, преклонить колени перед государственным преступником! А канцлера в отставку!
Разумеется, в царском кабинете присутствовали и те, кто в душе были согласны с премьер-министром, однако против мнения большинства, отнесшегося крайне негативно к идее примирения с опальным боярином, выступить в открытую не решились. Пришлось Соболеву вступить в абсолютно бессмысленную и неконструктивную перепалку с воинствующим боярством и чиновничеством.
Сам же Государь Император был бы рад признать правоту Вячеслава Анатольевича и поступить согласно рекомендациям опытного царедворца. Однако, памятуя о компромате на свою царственную особу, не мог принять вполне разумное предложение канцлера и сделать хотя бы самый малый шаг к примирению с Воронцовым. Оно, конечно, можно закрыть глаза на смерть Аверченко, но за гибель посла и прочие события в посольстве Великобритании, к коим (царь ни на йоту не сомневался) так же причастен этот инсургент, кураторы с Туманного Альбиона потребуют голову виновного. А где её взять? Воронцову целых два месяца удавалось скрываться от многочисленных поисковых групп, направленных во все концы Российской Империи с единственным заданием — найти смутьяна и обезвредить, вплоть до физического уничтожения. Пока самые продвинутые «нюхачи» во главе групп боевых магов рыскают по необъятным российским просторам, этот гад появляется в столице и наносит весьма и весьма болезненный удар, способный рассорить Россию и Англию. Однако свое окончательное решение в отношении опального боярина Иван Петрович пока не озвучил Он слушал перепалку Соболева с разошедшимися не на шутку боярами и чиновничеством и напряженно думал, как ему выбраться из сложившейся ситуации. Но ничего более или менее реального в его не очень уж и умную голову не приходило. Поэтому из-за собственного бессилия он все сильнее и сильнее впадал в мрачную хандру.
Лишь к утру споры вокруг опального боярина худо-бедно улеглись, и не потому, что оппоненты пришли к единому мнению, а по причине усталости спорщиков. Оно, хоть языком молоть, не мешки ворочать, но человеческий организм не железный — требует отдыха.
Воспользовавшись возникшей паузой в споре, слово попросил один из замов покойного Аверченко начальник отдела Внешней Разведки Тайной службы Российской Империи генерал-майор от жандармерии Викторов Степан Сергеевич. Этот человек моментально сообразил, какие перспективы карьерного роста перед ним открылись в связи с гибелью непосредственного начальника. Когда, если не сейчас, проявить полезную инициативу, и свободная на данный момент должность руководителя самой влиятельной в России спецслужбы может достаться ему.
— Ваше Императорское Величество, разрешите изложить некоторые соображения по поводу нейтрализации господина Воронцова? — Дождавшись милостивого кивка, он продолжил: — Дело в том, что по указанию покойного Николая Спиридоновича Аверченко нашим отделом было организовано скрытое наблюдение за родственниками бывшего боярина, находящихся в настоящий момент за границей. Его супруга с младшими детьми проживают в замке на Лазурном Берегу Средиземного моря. Старший сын, проходит стажировку по медицинской линии в германском Гейдельберге. Замок охраняется прекрасно подготовленными лично Воронцовым многочисленным отрядом одаренных гридней. Олег Воронцов-Беляев также находится под приглядом сотрудников Службы Безопасности рода Воронцовых… прошу прощения, бывшего рода Воронцовых. Так вот, если… умыкнуть из-под бдительного пригляда охраны Олега Андреевича и доставить парнишку в Россию, в этом случае открываются широчайшие возможности давления на опального боярина.
Предложение ушлого разведчика весьма заинтересовало Государя.
— Неужто настолько чадолюбив, что готов пойти на любые наши условия ради жизни и здоровья сына?
— Так точно, Ваше Величество, психологический портрет Андрея Драгомировича, составленный нашими специалистами, позволяет предположить, что ради жизни и здоровья детей тот будет готов пойти на исполнение любых наших условий.
— Идея неплоха, — основательно обдумав предложение жандарма, сказал царь. — Пожалуй, вам, Степан Сергеевич, стоит заняться её реализацией. Впрочем, подробности мы с вами обсудим… например, завтра на свежую голову. Так что милости прошу ко мне на аудиенцию часам к…
Точное время Иван Петрович назвать не успел, поскольку в рабочий кабинет буквально ворвался чем-то весьма озадаченный секретарь и, прошествовав к столу Государя едва ли не строевым шагом, положил перед патроном стандартный почтовый конверт с маркой за четвертак ассигнациями.
— Ваше Императорское Величество, в почтовую службой только что поступило письмо. Думаю, вам необходимо срочно ознакомиться с его содержанием.
Взяв в руки конверт, Император с трудом разобрал написанное корявым почерком имя отправителя, а когда понял, от кого послание, первым желанием монарха было отбросить злосчастный конверт, будто это и не конверт вовсе, а какая-нибудь крайне ядовитая тварь. Однако, пересилив себя, он извлек сложенный вдвое стандартный лист писчей бумаги, на котором тем же корявым почерком с чернильными кляксами было написано:
По причине душевного расстройства, Государь не придумал ничего лучше, как зачитать вслух содержимое послания бывшего боярина, ныне государственного преступника, в дополнение ко всем прочим своим преступлениям, только что признавшегося в совершении им дополнительных злодеяний.
Столь показная наглость и откровенность вселила леденящий ужас в сердца присутствующих в кабинете людей. До сознания каждого дошло, что следующим после покойного Николая Спиридоновича может стать он, и никакая полиция, ни личная гвардия не способны защитить его от неотвратимой гибели от руки распоясавшегося террориста.
Как результат, в кабинете воцарилось полное и изумленное безмолвие, которое в иной реальности назвали бы гоголевской немой сценой.
Несколькими часами позже описанных выше событий Богопомазанный монарх Великобритании Альберт Третий Пембрук, сидя в удобном кресле, пытался успокоить разбушевавшиеся нервы посредством очередной порции скотча и сигары, изготовленной умелыми руками чернокожих рабынь с далекого острова Куба. Однако, ни великолепная выпивка, ни ароматный табачный дым не были способны восстановить душевное равновесие Его Величества. Причиной тому, неутешительные вести из далекой холодной России, поступившие полчаса назад по каналам магической связи не напрямую из посольства Великобритании, а опосредованно из дипломатической миссии союзной Франции, подтвержденные немногим позже секретариатом Министерства иностранных дел Российской Империи. Сам министр Васильев Сергей Григорьевич из-за экстренного вызова в Кремль не смог пообщаться со своим британским коллегой для окончательного прояснения ситуации.
— Бедный Оливер, — печально вздохнул король и, макнув кончик сигары в бокал с выпивкой, затянулся глубже обычного бодрящим сигарным дымом, отчего тут же разразился тяжелым кашлем хронического астматика. Когда приступ унялся, Его Величество, протерев носовым платком глаза и щеки от выступивших слез, в очередной раз посетовал на «тупых лекарей», неспособных избавить своего государя от бронхиальной астмы: — Им лишь бы канючить насчет моего преклонного возраста и необходимости избавления от, якобы, вредных привычек. Да я лучше сдохну, чем откажу себе в удовольствии выпить капельку этого золотистого напитка и насладиться дымом ароматной сигары. — Впрочем, король не стал дальше муссировать тему тотальной некомпетентности своих придворных эскулапов. Обративши взгляд прояснившихся глаз на своего личного секретаря, мужчину весьма пожилого возраста сказал: — По твоему загадочному виду, старина, Джозеф, несложно догадаться, что у тебя есть еще кое-что, способное удивить Наше Королевское Величество.
Джозеф Уилсон, отслужив на посту личного секретаря Альберта Пембрука более полувека, знал своего патрона как облупленного. Поэтому, доложив о гибели посла в России, не спешил огорошить короля очередной неприятной вестью из Владимира, дабы не вызвать у босса очередной припадок эпилепсии, болезни напрямую связанной с хроническим алкоголизмом монаршей особы. Впрочем, и сам старина Джеф был не прочь умыкнуть из закромов босса очередную початую бутылочку «Old barrel» двадцатипятилетней выдержки и ароматную «la Habana dorada» чтобы после рабочего дня придаться пороку пьянства и курения табака. Король был в курсе проделок своего секретаря, но относился к этому вполне снисходительно. Несмотря на старания придворных визардов, старость неуклонно подтачивает здоровье этих двух весьма пожилых людей и ничего с этим не поделать. А какие радости могут быть в жизни пожилого человека после того, как в чреслах угасло былое влечение к противоположному полу, а весьма увлекательные в былые годы придворные интриги вызывают лишь тоскливую зевоту? Остается лишь бокал, веселящего душу напитка и очищающий дух ароматный дым тлеющего табака.
— Практически одновременно с печальными событиями, имевшими место в посольстве нашего государства, во Владимире, произошло покушение на нашего большого друга господина Аверченко…
— Кто таков? Не припомню.
— Ваше Величество, это тот самый человек, который помог нашей российской агентуре воплотить в жизнь план «An accident»[3].
— Ах, да, что-то припоминаю. Там, вроде бы какие-то накладки случились.
Секретарь саркастически усмехнувшись позволил себе передразнить монарха, впрочем не очень явно:
— Скажете, Государь, накладки! Если бы не Аверченко, весь наш план по ликвидации вашего «глубоко уважаемого» кузена упал бы, как выражаются русские: «козие в триешшыну». — Русский язык, своей красотой, певучестью и особенной замысловатостью, нравился Джозефу Уилсону. В свое время он приложил определенные усилия для его изучения. В результате, худо-бедно освоил. Говорил хоть и с ужасным акцентом, но вполне внятно. Особое предпочтение он отдавал разного рода пословицам и поговоркам.
— Это что ты сейчас такое молвил? — король недоуменно уставился на секретаря.
Пришлось пожилому полиглоту объяснять значение старинной русской поговорки:
— In the pussy of a goat. Your Majesty.
Поделиться книгой: