Бирюк В.
Зверь лютый. Книга 37. Дедовщина
Зверь Лютый
Книга 37 Дедовщина
-- Командовать приступом будешь ты.
-- Кто?! Я?! Не-не-не! Ваня... господине... я не, я...
-- Что "я"? Ты уж как-то определись, принцесса. Или ты проститутка, или ты полководка.
***
Или правильнее - полководша? Полководища? Полководица? Полководиня? Генералька? Маршалня? Стратегищица? Как, всё-таки, не просто правильно назвать женщину по-русски...
То ли дело у них! "Фемина, ля". Это так... ёмко. И универсально.
"А по-французски женщины - бабьё!...".
"Эх, запад!
Не пот - а запах,
Не женщины, а сказки братьев Гримм!".
Настолько же страшные, как те сказки? Ужас-с!
Тогда и запах... Ужас - два раза.
***
Дилемма - ложная. Можно ж быть и тем и другим одновременно. Или попеременно. Или не тем и не другим.
Логическая несуразность притормозила психическую нестабильность. В смысле: начинающаяся паническая истерика отложилась. На чуть-чуть.
-- Господине... я не могу! Я не умею! Я не воин!
-- Не воин. А кто? Курвень курвущая? Это твоё место по жизни? Твой любимый выбор?
Дёрнулась. Будто от пощёчины. Не нравится? - Изволь измениться.
-- Не вопи. Твой дело - делать то, что я велю. На коне сидеть умеешь? Косынку с тыковки снять можешь? Махнуть ею по команде? Всё.
-- А... а ты?
-- А я залезу на дерево и буду кукарекать кенарем. Или дятлом.
Говоря о себе, Ваня, правильнее уточнить разновидность дятлов: "долбо-". Никогда не слышал, чтобы дятлы кукарекали. Как, впрочем, и канарейки.
Бывшая Самая Великая Княжна Всея Руси, жена князя Вислецкого Казимира Болеславича, отданная им мне "на забаву" в качестве "медовой ловушки", моя рабыня в роли не то походно-полевой жены, не то воспитанницы, Елена Ростиславовна, смотрела на меня с нескрываемым страхом.
Бабе? Штурмовать крепость?! - Бред!!!
Мужик свихнулся. Да ладно бы просто какой-то мужик! А то свой. Хуже: хозяин. Владелец. Души и тела.
Обе сущности измучены и страдающи. Тело - от нескольких дней верхового марша. Душа - от потрясений, страхов, надежд... и марша тоже.
Проведя в Берестье дипломатические переговоры "на уровне близком к высшему", сопровождаемые активной подстольной (не путать с подковёрной) деятельностью обеих договаривающихся сторон (об этом - уже подробно...), я сразу же приступил к реализации достигнутых договорённостей.
Я же честный человек! Мне лжу сама Богородица запретила! Обещал войска и корабли - будут. Только подумаю малость.
Перечень потребного несколько отличался от очевидного, а раскрывать свои планы я не хотел. Не то, чтобы не доверял. Просто, чего не знаешь - о том и не проболтаешься.
Апрель-май-июнь. За это время надо прибрать Полоцк, отданный мне Государем, упорядочить Минск, чтобы не выпендривались. И вернуться в Берестье на "всё готовенькое" к походу. За "всё готовенькое" отвечает князь Федя.
Снова, как в Велиже, Луцке, Галиче, приходилось продумывать всё самому. Самоё тяжёлое - предусматривать варианты. "А что будет, если...". Не линейное, а "деревянное" развитие предполагаемых событий.
Пачка надиктовываемых писем. Длительная беседа с Миссионером. Он отправляется в Минск впереди меня. Попытка дать тамошним князьям Глебовичам последний шанс стать русскими князьями "в законе". А мне получить ресурсы княжества. Иначе... "язва на спине". Ударит в самый неподходящий момент.
Тут есть... диверсионный оттенок. Типа, если князей там нет и дружина мала, то Миссионер с малой командой... чисто поговорить заехал... чисто по нужде вышел на стену... или, там, воздухом подышать... чисто случайно обронил верёвку из кармана... хотя карманов в здешних одеждах... а оттуда... ка-ак полезли! вдруг! морды! В смысле: гридни "Зверя Лютого".
Ах-ах! Случайность, знаете ли, такая случилась.
"Свой среди чужих и на свободе" - может быть очень полезен.
Гонца в Гродно. Для вежества и чтобы тамошний князь... не совершил ошибок. В Друцк и в Полоцк. Позвать и посмотреть. Что получится.
Ниже по Бугу есть два русских города: Мельник и Дрогичин. Идя к Казику на свиданку - мимо не пройти, пусть готовятся. Заодно, своими шевелениями подтвердить ляхам серьёзность моих намерений.
По всему Бугу ладить плавсредства. С учётом разницы их виртуала и моего предполагаемого реала. И минимальной, хотя бы, секретности различий. Указать кому каких сколько.
У ляхов лодок мало: дорожная сеть гуще, расстояния меньше, население живёт плотнее. То, что есть или строится на Висле и притоках, будет угнано под войска старших князей. Для Казика останется минимум - паром через реку. Поэтому такое место встречи и выбрано: устье Нарева. Которое они считают в Висле. В отличие от меня, который видит его в Буге. Ему от Вислицы идти конями, переправа, тут и Ванька с лодейками прибежит.
У меня будет речной флот - у него нет. Это можно как-то... к пользе уелбантурить?
Призыв "охотников" по Галицкому, Волынскому и Полоцкому княжеству. С очень аккуратной формулировкой. Без "крестового похода", с оповещением заранее об отказе от хабара, скота и полона. И жалования. Чисто за честь и славу. Но, конечно, вероятны подарки от Воеводы Всеволжского за успешную службу.
Тут вообще непонятно: сколько и каких придёт. "Охотники", как правило, бояре и подбоярышники. Государева власть их... прижимает. Но "прижимает" не сильно, волю даёт. А у меня лично слава "полнокретина знатного" - городов победителя. Есть желающие к славе присоединиться. И даю я из добычи не скупясь. Ежели есть за что.
Создание запасов продовольствия. Для тех кто сюда придёт и на сам поход.
"Накрутить Феде хвост", чтобы он накрутил своим, чтобы пограничье вычистили от "лишних людей". Слать разведку до Сероцка. И дальше. Вниз - по Бугу и Висле, вверх - до Мазурских озёр.
Сборы в дорогу. В Полоцк. Там... не славно. Всё-таки, Боголюбский знал, что говорил, посылая меня. А уж после моих... похождений, после передачи мне Двины с городками, о чём там уже известно, и вовсе...
Сперва Минск. 350 вёрст. Дороги, в немалой части, нормальные, не дебри глухие. Хотя есть "дырки" между заселёнными пятнами-волостями и там... не просто.
Продумать маршрут, места стоянок. Отправить вперёд квартирьеров с табуном коней. Местный окольничий - до границы княжества. Дальше... Хотя бы проводников.
Уже была ночь, когда я вспомнил о постоянно висевшем на краю сознания недоделанном деле. Очень важном, но постоянно оттесняемом потоком более актуальных мелочей.
О "принцессе".
Сжавшаяся в углу ямы, обхватившая коленки, дрожащая от холода женщина. Голая, обритая.
Негромкий голос Сухана:
-- Волосню сбрил, ногти обрезал, промыл, промазал. Дёргалась. Вон, порез над ухом.
Человек непривычный после санобработки второго уровня, даже частичной, выглядит... потрясённо. Ну, это-то фигня, не третий уровень. Кровь из вены не брали, пункцию спинно-мозговой не делали, кишку глотать не заставляли.
Я - гумнонист? Нет, я - "сапожник без сапог". Многое есть. Тот же мазок взять... Но - там. Во Всеволжске. А тут...
Факеншит! Ну почему эта страна такая большая?! Раньше было - "ничего нет". Теперь хуже: "есть". Но не здесь. Ещё обиднее.
Спокойно, Ваня. "Из дерьма - конфетку". Сырья... Сам сказал - страна большая. Действуй.
Скинули лесенку, слез.
-- Твой... уехал. Даже не спросил про тебя. Ты не нужна. Никому.
Остановившийся взгляд сухих опухших глаз. Выплаканных до донышка.
Чуть дёрнулись губы. С явно видимым трудом разомкнула плотно сжимающие коленки руки. Неловко, чуть охая от прикосновения к земляному полу, перевернулась. В коленно-локтевую. Постояла так, собираясь с силами, послюнявила пальцы, потёрла между ног. Тяжко вздохнула и расставила колени пошире. Изготовилась. К встрече своего господина и повелителя.
Единственно возможный способ вызвать мой интерес? Вот так она меня понимает?
"Самый лучший секс с тем, с кем хорошо и без секса".
А здесь "без"... даже в мыслях не допускается?
Сучка. Шлюха. Женщина с пониженной социальной ответственностью.
Не будь идиотом, Ваня. У неё нет социальной ответственности. У неё вообще нет никакой ответственности. Она - инструмент, "орудие говорящее", "машинка детородная". И неважно, что формально - высшая аристократка, княгиня, член королевского дома. Разве дело в титулах и этикетках, в золотых кольцах и драгоценных камнях? Лошадь остаётся скотиной, каким бы вальтрапом её не накрывали, сколько бы решт на узду не навешивали.
Овцематка. Жевать и ягниться. Чтобы "породу не портила" - глухой загон. Она к этому привыкла, такую жизнь приняла. Ничего другого не представляет и не желает. Знает, что если удачно подставиться, если хозяин "надует брюхо", то... "всё будет хорошо, у нас всё получится". Её не будут сильно пинать - кто же бьёт матку перед ягнением?
Меня трясло от бешенства. От несовпадения реала, в котором я вижу одомашненную самку бесшерстой обезьяны, и тем виртуалом, образом, придуманным, сформировавшимся в моём мозгу воспоминаниями наших встреч. О моей страстной, какой-то... прямо говоря, подростковой любви к этой женщине семь лет назад.
Она же была для меня чудом мира! Светом в оконце, целью и смыслом, волнением и наслаждением! А стала... дрожащим мясом с дыркой.
"Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность - болью прощания,
а ненависть - силой того отвращения,
с которым ты помнишь свои обещания".