Помоги проекту - поделись книгой:
— Ох, как мне нравится твой настрой, Любонька! Все сделаю в лучшем виде. Паша…
— Да, Сергей, — подскочил с готовностью он.
— Веди подробную запись боя, особенно того момента, когда она будет извиняться.
— Ты так уверен в своей победе? —удивилась Морозова.
— Конечно, — кивнул я. — Главное, чтобы она во время боя не начала меня соблазнять, потому как я могу соблазниться. Увы, грешен и падок на женскую красоту.
— Кобель, — не упустила возможности вставить свои пять копеек Люба.
— Нормальный мужик с животными инстинктами. И да, девушки, мне после тяжелого боя потребуется расслабляющий массаж. Кто его умеет делать?
Робко поднятая рука тут же опустилась под взглядом Лизы, окончательно меня расстроив.
— Ну нет, так нет. Сам найду, кто может и хочет. Что там по времени и далеко ли идти? А то на сытый желудок я ни разу не боец.
— Да можно уже выдвигаться. Арена находится в старом корпусе. Туда неспешно как раз минут двадцать идти.
— Неспешно — самое то, — заявил я, с трудом выбираясь из-за стола. — Как раз пища чуть усвоится.
Так, всей толпой, подбадриваемые приветственными криками Юга и злобными взглядами Востока и Запада, мы пошли навстречу судьбе. За нами потянулись и остальные, потому как пропустить такое политическое шоу, с возможным переходом в эротическое, дураков не было.
Так, пока идем, можно рассказать и о самой академии. В ней три главных корпуса, разделенных по факультетам. Между ними второстепенные, где проходят общие лекции. На ее территории три арены, полигон, корпус целителей, стоящий как бы на отшибе, и хозяйственный. Есть большой парк с озером, куча кафешек и магазинов. Ну, и хватит на этом. Потом узнаю всё подробнее, когда познакомлюсь со всем поближе. Главное, тут было красиво и мухи не кусали.
А вот и место, откуда я начну путь к своей славе сердцееда и жопонадирателя. Моя дамочка уже на месте. Стоит, разминается и строит мне глазки. Сорь, но сегодня не твой день и вообще, я обиделся. Нет, чтобы подойти по-человечески. Пригласить там на ужин, намекнуть на хату без родителей, показать декольте и соблазнить показом последней коллекции нижнего белья, так нет же. Сразу дуэль. Ну кто так соблазняет, я у вас спрашиваю?!! А меня ранимое сердце и жуткий стояк, причем такой, что терпеть сил нет. Эх, опять мне превозмогать без надежды на интимные последствия. Но я смогу и все выдержу!
Зайдя внутрь, я помахал всем рукой, ослепительно улыбнулся, сделал пару красивых, но бесполезных ударов кулаками по воздуху и замер в готовности творить историю. Гордый взгляд вдаль — на самом деле в сторону очередной симпатяжки, — максимально расширенные плечи, грудь колесом… В общем, я был готов.
Сигнал гонга прозвучал не то, чтобы неожиданно, но как-то сразу. Я даже подготовится не успел, как эта милашка кинулась ко мне с неопределенной целью — то ли убить, то ли соблазнить. А так как я скромный и при всех соблазняться не готов, то я кинулся от нее, надеясь на более выносливые ноги. Ща она устанет и тогда я ух… соблазнюсь, в общем.
Вслед мне полетели огонь, вода и медные трубы. А нет, они каменные, но блестят точно как медные! Кругом сплошной обман, как жить-то теперь?
Так мы и бегали. Я орал похабные анекдоты, она ругалась и из-за этого постоянно промахивалась. Наконец я решил, что унизил ее достаточно, вон как прическа растрепалась и макияж от пота потек, и пошел в атаку.
Нет, никакого пламени и воды — во-первых, не хотелось светить раньше времени своим могучим колдунством, а во-вторых я тупо хотел посмотреть на ее голые сиськи. Вообще, намечается странная тенденция: вторая дамочка, которую я раздеваю на дуэли — персик. Это намек свыше или просто я такой везучий?
Можно мне для разнообразия вон ту светленькую и темненькую, что сидят на трибунах? Уверен, что у них фигурки огонь, и парни мне точно спасибо скажут. Но небо было глухо к моим мольбам, а значит, пришло время для стриптиза.
— Ты показала, как умеешь, а теперь смотри, как надо, — пафосно сказал я, после чего щелкнул пальцами — и ее одежда разлетелась в клочья.
Дилетантка, даже щит не выставила. От открывшегося вида у меня аж дух захватило, и он едва не порвал штаны, требуя отпустить его на волю. Но я-то знал, что ему надо другое, и был с ним полностью согласен, но не при всех же…
Но она смогла меня удивить. Я-то ждал визга, попыток прикрыться, ну, или на крайний случай, принятия интересной позы, от которой у меня все поднимется, и я сразу решу сдаться, и желательно, не один раз, но нет.
Эта нахалка изволила запустить в меня огонь, а когда он ослепил меня, кинуться с кулаками, ногами и бесстыдными предложениями интима. Иначе я никак это не мог расшифровать, когда она, задирая ноги, демонстрировала мне свое изящество и то, что девушки обычно робко прячут, а мужчины смело достают, уверенные, что у них больше остальных. Правда, потом их ждет разочарование и ложь о том, что он самый лучший, но мы-то знаем, у кого больше и лучше.
В общем, мы дрались, забыв про магию. Ну, точнее, это она забыла, а я все никак не мог добраться ни до воды, ни до огня. Не с целью больно ударить, а чтобы помыть ее запылившуюся моську. Подогрею воду — и будет ей приятный во всех смыслах душ. Но дамочка мыться не хотела, предпочитая ходить грязной. Фу такой быть!
Браслеты использовать не хотелось, потому как мог и прибить, не рассчитав сил. Это же касалось и нитей. Получить вместо одной высокой девушки кучу мелких не хотелось. Но мне это быстро надоело, и когда она в очередной раз меня достала по лицу, я не выдержал. Мой ремень выскользнул из штанов, и устремившись к ней, оплел ей руки, а после дернул.
Она упала на спину, тяжело дыша и не понимая, что происходит. Я подошел к ней, чуть наклонился — и в этот момент штаны с меня упали, явив всем мою гордость и предубеждение.
Зрители сразу затихли, дамочка нашла в себе силы посмотреть сначала мне в глаза, потом вниз, потом она поняла, что сейчас ей будет хорошо, и быстро стала кататься от радости по песку, правда, почему-то пытаясь удалиться от меня, а не наоборот приблизиться.
Почесав голову и так ничего умного не придумав, я подтянул штаны, и придерживая их одной рукой, поковылял за ней, уговаривая ее остановиться, а то хуже будет.
Что будет хуже, она проверять не хотела, впрочем, как и останавливаться. Но я даже с приспущенными штанами, как оказалось, бегал лучше, чем она ползала, и скоро я ее настиг.
В это время зал взорвался от хохота, хотя что тут смешного, я не понимал, но мне было не до них. Меня беспокоили штаны, держащиеся на честном слове, которое уже болело от напряжения, и голая попка дамочки, которую она нещадно царапала о песок арены. Это ж потом шрамы останутся и такая красота пропадет! Надо ее спасти, пафосно сказал я себе, кидаясь к ней с самыми серьезными намерениями и твердой жизненной позицией.
Та спасаться упорно не хотела, что-то вопя на своем красивом языке. Я уж ее и уговаривал, и предложения почти приличные делал — вообще никак. Пришлось действовать строже и решительней. Поймав ее за ногу, я получил в лицо второй, которой она меня лягнула, я упал на задницу и вконец разозлился. Вскочив, я кинулся на нее, запутался в упавших штанах, которые в горячке боя не сообразил закрепить на себе магией, и рухнул на нее, едва не раздавив.
Она сразу попыталась выползти из-под меня, а я наоборот полз на нее, пытаясь скрутить. Со стороны всем казалось, что мы занялись жарким сексом — по крайней мере, звуки мы издавали похожие, но увы, нет. Мы просто ползли.
Наконец я все-таки оказался сверху и грозно посмотрел на нее, хмуря брови. Нет, я смотрел на нее, а не на сиськи, извращенцы! Ну ладно, смотрел то туда, то туда, но на лицо больше.
— Ты проиграла, — выдохнул я, устраиваясь на ней поудобней. — Сдавайся, или хуже будет.
— Куда уж хуже⁈ Ты меня обесчестил, сволочь!
— Еще нет, но если так будешь дергать попкой, то и до этого дойдет.
Часть ремня сползла вниз и обвилась вокруг ее шеи, слегка сдавив.
— Нет, лучше сдохнуть, чем проиграть мужчине! — сразу заявила она, и в ее глазах мелькнули злые слезы.
— Я тебя за язык не тянул.
Сделав выдох, я поднялся на ноги, магией подтянул штаны и посмотрел на нее сверху вниз. В иное время ее поза с широко разведенными ногами, открывающими вид на самое сокровенное, показался бы мне очень возбуждающей, но сейчас я чувствовал лишь брезгливость. Вот почему всегда так? Нарвалась, отхватила — и все равно, не сама виновата, а кто-то другой?
Ремень, вытянувшись вверх, поднял ее, заставив чуть зависнуть над землей. Магии осталось мало, но на мою задумку хватит.
— Есть у кого сомнения в моей победе? — громко крикнул я. — Азиза сделала свой выбор. Она решила умереть, но не сдаваться. Есть та, кто захочет спасти ее жизнь, принеся свои извинения за нее? В этом случае я пощажу ее, если нет — смерть. Отсчет пошел.
Ремень сильней обернулся вокруг ее шеи, перекрывая кислород. От этого она задергалась, но я держал крепко. Конечно же, я блефовал и убивать ее не собирался. Так, чуть придушу и милосердно отпущу. Но им об этом знать не обязательно. Я ж не конченный идиот, убивать такую красоту!
Арену окружила тишина и, казалось, слышно, как ветер колышет деревья. И когда я уже был готов ослабить ремень, послышался голос.
— Прошу, Сергей, отпусти мою подданную! — на арену ступила Дильнура.
Неспешным шагом она направилась к нам. Остановившись напротив, она стала снимать с себя одежду, пока не осталась полностью обнаженной.
— Прошу вас, господин, примите мои самые искренние извинения. Вы сильнейший. Отныне Восток будет придерживаться нейтралитета и не выступит против Севера.
Сказав это, она склонилась передо мной и замерла. Дав себе еще пару секунд полюбоваться на ее красоту, я ослабил ремень, отпуская Азизу.
— В твоем мизинце больше чести, чем во всей ней, — сказал я. — Твои извинения принимаются, и я не держу зла. Благодарю за бой, это было… интересно.
Ремень, соскользнув с ее рук, вернулся на свое место, а я, коротко кивнув, отправился к своим, что уже начали вопить, радуясь моей победе.
С гордой и слегка высокомерной улыбкой я шествовал к выходу, хотя на самом деле мне хотелось прыгать от радости. Очередной бой, и я снова в дамках. Ну, или на дамке, что тоже неплохо. Вроде все сделал правильно. Унизил? Унизил. Силушку свою богатырскую показал? Показал. Магию не раскрыл? Не раскрыл. Пусть теперь все гадают, что и как я сделал. В следующий раз покажу еще чего-нибудь новенькое. Буду каждый раз менять стиль боя, чтобы максимально всех запутать.
Не успел я выйти, как меня окружила толпа. Сестры, пробившись вперед, сразу повисли на шее.
— Ты в своем репертуаре, брат-извращенец, — шепнула мне Люба, но в ее голосе я не слышал осуждения.
Линь тоже попыталась кинуться на шею с неопределенными намерениями, но я хитро увернулся, оказавшись еще в чьих-то объятьях. Мою щеку обжег поцелуй, потом второй, третий… Они посыпались со всех сторон, но как я ни пытался подставить губы, ничего не получалось. А жаль, я ж герой, и значит, заслужил сладенького.
Кто-то похлопал меня по спине, кто-то ниже, чья-то рука несильно сжала мое достоинство, проверяя его наличие и распаляя все сильней. Но кто эта та, с которой я предамся умным мыслям наедине, я так в толпе и не разобрал. Тоска-печаль. Ну да ладно. Уверен, что проверку я прошел на отлично. А значит, проверяющая обязательно себя покажет.
В общем, мы нестройной, гудящей и обсуждающей бой толпой, отправились в общежитие, дабы там, в общем зале устроить праздник души и тела. Разделения на факультеты сейчас не было, поэтому все забурились к воякам. Восток посматривал на нас с неприязнью, Запад откровенно злился, ну а мы с Югом были довольны.
Меня усадили на самое почетное место, окружив красотками. Люблю, знаете ли, быть пестиком среди небольшого количества тычинок. А тут их было прям много.
Подмигнув Паше, чтоб не терялся, я поднял бокал с чем-то легким и игристым и слушал вдохновенный тост Любы, которая вещала о враге, что будет разбит, и о победе, что будет за нами. Выделив меня как главного виновника торжества, она сказала, что гордится тем, что я ее брат — вот это поворот! Да только ради того, чтобы услышать от нее такое, стоило раздеть ту красавицу! И ещё она сказала, что надеется на мои дальнейшие подвиги во славу фракции и страны.
Я взял слово и добавил, что все мы тут — братья и сестры. Как я горд и счастлив. И если бы не они, то я бы никогда, и вообще, всем добра и чтобы каждому парню сегодня перепало любви и ласки. Мои последние слова потонули в оглушительно-одобрительном реве парней, к которому присоединились девушки — и понеслось. Надеюсь, завтра никто ни о чем не пожалеет, когда протрезвеет…
Глава 4
Утром я проснулся в своей комнате… один. Да, мать его, я был один и мне ничего вчера не обломилось! Даже Паша обжимался под конец вечеринки с какой-то красоткой, а я сидел, окруженный сестрами, что блюли мое облико морале и никого ко мне не подпускали. Нет, это беспредел какой-то! Нет бы, пойти развлечься, тем более, что парней вокруг было валом, так нет же — сидели и зыркали по сторонам. Да что там сидели, они меня даже в туалет сопровождали. У-у-у-у-ух, как я зол! Только моя порядочность не позволила мне тогда высказать им все, что я об этом думаю.
Но все меркнет перед тем, что пора вставать и отправляться на занятия. Сегодня по плану ничего особенного — просто вводная лекция, где нам объяснят за учебу, практику, познакомят с преподавателями. Так что можно не спешить, потому как я встал рано и еще даже не голодный.
Кстати, вот смутно помню насчет знакомства. Лиза меня вроде с кем-то вчера знакомила. Сиськи помню, а лицо точно нет. Но дамочка оказалась вроде как перспективной и даже позволила подержать себя за ручку. За остальные части тела не дала, но намекнула, что все возможно, надо лишь постараться.
Да щаз. Чтобы я — и старался? Совсем обнаглела, что ль? Пусть теперь в конец очереди становится, потому как я обиделся. Осталось лишь ее лицо вспомнить, чтобы сообщить ей об этой потрясающей новости. А кстати, на хрена меня вообще с ней знакомили? Ничего не помню. Зато я помню облом и одинокую постель, и это приводит меня к неконтролируемому стояку и выбросу гормонов.
— Вставай, соня, — раздалось за дверью, и я узнал голос Любы. Ясно, пост сдан, пост принят.
— Отвали, я умер, — тихо сказал я, но так, чтобы она услышала и прониклась всем моим горем.
— Открывай, а то хуже будет.
— Хуже, чем сейчас, быть не может, -уверенно заявил я, но дверь все же открыл.
Пока Люба охреневала от моего вида — ну да, я спал голым, — я юркнул под одеяло и притворился спящим или мертвым. Но видимо, сегодня я плохо играл, потому как мне не поверили, взобрались сверху и принялись приводить в чувство. И ладно, если бы там искусственное дыхание или непрямой массаж сердца путем поглаживания по груди. Так нет же. Просто тормошили, тряся за плечи, от чего меня стало укачивать.
— От-ва-ли-ли-ли-и!.. — заикаясь, требовал я, делая попытки стряхнуть ее. Но эта хулиганка, возомнив себя ковбоем на родео, весело скакала, довольно скалясь.
Поняв, что еще немного — и меня стошнит, я высвободил руку и ущипнул ее за сиську. За это, как и в прошлый раз, был избит, правда, на этот раз подушкой. Меня даже попробовали придушить, но я не придушился и ущипнул ее за вторую, чтобы не обижать. Подушка полетела в сторону, и на моей шее сомкнулись ее изящные пальчики, и вот тут я понял, что смерть не такая уж и страшная.
— Все развлекаетесь? — послышался голос Лизы. Черт, не комната, а проходной двор какой-то!
— Ага, сейчас я его придушу, и мы с ним пойдем на занятия.
— Логика хромает, но желание понятно, — отозвалась Лиза, ничуть меня не жалея.
А ей-то я что сделал⁈ За попку не кусал, за сиськи не щипал, непристойных предложений не делал. Ну, почти не делал, но те разы не в счет. И все равно меня не любят. Поэтому я решил притвориться умершим от удушения, еще театрально захрипев и выставив язык, после чего типа потерял сознание.
— Ты не перестаралась? — услышал я голос Лизы, в котором сквозило беспокойство.
— Да вроде не должна была, — второй звучал неуверенно. Повелись — лайк!
— Да он не дышит!!! — теперь уже Лизонька прыгнула сверху и прижала ухо к моей груди.
За это она была немедленно схвачена за попку, а когда подпрыгнула от неожиданности, еще и за сиськи. Пока она пыталась придумать для меня самую страшную казнь, я выскользнул из постели и умчался в ванную, еще и дверь в нее укрепив, от всяких неожиданностей.
— Открывай! — послышался рычащий от радости голос.
— Если ты пришла не за тем, чтобы потереть мне спинку, не открою, -трусливо возразил я, включая душ.
— Именно за этим я и пришла. Уже разделась и готова тебя помыть.
— Я тебе не верю, — неуверенно возразил я, задумавшись. А вдруг и правда? Но нет. Это ж Лиза. У нее все платья закрытые. Уверен, она даже душ в одежде принимает, потому как скромная и стеснительная. Вся в меня пошла.
— Ты не сможешь там сидеть вечно!
— Кто сказал? Тут светло, тепло и мухи не кусают.
— Выходи, бить не буду, ну, по крайней мере, сейчас. Надо успеть на завтрак, пока занятия не начались.
Глубоко вздохнув и поняв, что экзекуции переносятся на неопределенный срок, я закончил мыться и вышел, опасливо на них поглядывая. Но нет, буря миновала.
— Хам, — бросила Лиза, слегка врезала мне по лицу и отправилась на выход.
— Легко отделался, — меланхолично заметила Люба. — Я бы по яйцам дала.
— А с тобой я вообще не разговариваю, — ткнул я в нее пальцем. — Ты меня убила. Ну, почти. Почем нынче смерть брата на черном рынке?
— Ой, вот только не надо. Не убила же. Хватит дурью маяться. Собирайся и пошли. Я есть хочу.
— Так и вали. Я как-нибудь сам доберусь, без ансамбля, сам б*я.
— Да? Ну и ладно. Но если что, потом не жалуйся, — хитро улыбнулась она и выскользнула за дверь.
И тут по моим яйцам опять пролетел тревожный ветерок. Как-то она быстро согласилась. Чую, что-то задумала. Ну да ничего. Орешек знаний тверд, но все же мы не привыкли отступать. Нам расколоть его поможет киножурнал «Хочу все знать». Поэтому я полез в браслет, вычислил максимально короткий путь до столовки и сиганул в окно.
Нет, я не идиот и не решил покончить жизнь самоубийством, выпрыгнув с третьего этажа. Дело в том, что напротив нас росло дерево, но расстояние до ближайшей тонкой, замечу, ветки было всего метра два. Выпустив алмазную нить, я зацепился за нее, послал сигнал, от которого она, став красной, сразу укрепилась, вытянулась и, нежно подхватив меня, опустила на землю. И это все я проделал за долю секунды. Ну ладно, я успел потренироваться еще ночью, когда был пьяный и посчитал, что не сильно-то и рискую.
Поделиться книгой: