Путешественники, прославившие Россию

В 27 лет Фёдор уже был главным доктором московского госпиталя имени Павла I. Во время Отечественной войны 1812 года Гааз, спасая раненых русских солдат, дошёл с русскими войсками до Парижа. Он навестил своих родных в Германии и даже попробовал остаться там, но дела, начатые в Москве, не давали ему покоя, и Фёдор Петрович вернулся. Он называл Россию своим «вторым Отечеством» и считал, что именно там принесёт реальную пользу людям.

В 1827 году Фёдора Петровича назначили главным врачом московских тюремных больниц. На этой должности проявилась его самоотверженная христианская любовь ко всем обиженным и угнетённым. Он старался облегчить жизнь больных узников, никогда никому не отказывая в помощи. В Москве даже появилась поговорка: «У Гааза нет отказа».

Чиновники порой относились с иронией к нововведениям «святого доктора», теперь его часто так называли и пациенты, и осуждённые. В конце жизни Гааз распродал всё своё имущество, чтобы на вырученные деньги больше помогать людям.

«Самый верный путь к счастию не в желании быть счастливым, а в том, чтобы делать других счастливыми. Для этого нужно внимать нуждам людей, заботиться о них, не бояться труда, помогая им советом и делом, – словом, любить их, причём чем чаще проявлять эту любовь, тем сильнее она будет становиться».

Хоронить в прошлом состоятельного врача пришлось за казённый счёт. После него осталась лишь поношенная одежда, старая мебель, несколько медных монет и… телескопы: «святой доктор» увлекался астрономией. Проводить в последний путь доктора Гааза пришли более двух тысяч москвичей разных сословий. «Спешите делать добро» – написано на памятнике Ф. Гаазу в Москве, это его девиз.

Геннадий Иванович Невельской

Исследователь Сахалина и устья Амура

1813–1876 гг.с

Капитан 1-го ранга Геннадий Невельской накануне прибыл в Петербург. Теперь он стоял навытяжку перед императором Николаем I и ждал своей участи.

– Что же, Невельской, вы меняете по своему усмотрению инструкции, утверждённые государем императором? Кто вам дал такое право? – строго спросил его царь.

Капитан не знал, что ответить. На Дальнем Востоке обстоятельства складывались совсем не так, как представляли себе министры из Особого комитета по делам Дальнего Востока. И он действительно нарушал инструкции: самовольно обошёл на корабле Сахалин и доказал, что это остров, а не полуостров. Основал на берегу Амура поселение и поднял над ним русский военный флаг, вопреки указу министра иностранных дел. Да, он всей душой желал, чтобы земли в устье Амура принадлежали России. Геннадий Невельской молчал и ждал решения царя.

Николай I взял со стола бумагу и сказал:

– У меня в руках указ о разжаловании вас в матросы.

Повисла пауза. Вдруг царь стал медленно рвать листок с указом и добавил:

– Но поступок ваш молодецкий, благородный и патриотический, поэтому с указом повременим.

Он взял со стола крест Святого Владимира и вдел его в петлицу на груди Невельского. А на требование Особого комитета разжаловать капитана Невельского за самоуправство Николай I наложил знаменитую резолюцию: «Где раз поднят русский флаг, там он спускаться не должен!» Для освоения Амурского края вскоре снарядили масштабную экспедицию, возглавить её приказали Невельскому.

«Грустно видеть офицера, который хорош тогда, когда он у всех на виду, и который что-либо делает, так сказать, по одному буквально прописанному ему приказанию – действует без души, без сердца, нисколько не помышляя об общей цели…»

Кто же такой этот дерзкий смельчак, посмевший ослушаться императора?

Геннадий Невельской был потомственным морским офицером, учился в Морском кадетском корпусе, которым тогда командовал знаменитый Крузенштерн. Ещё будучи гардемаринами, Невельской и его товарищи бредили поиском неизвестных земель, прокладыванием новых путей, исследованиями неизвестных территорий и акваторий. Геннадий увлёкся Дальним Востоком, он изучал все документы и отчёты экспедиций, работал в архивах, беседовал с мореплавателями. Невельской узнал, что на берегах Сахалина уже побывали голландцы, японцы, французы и англичане. В 1805 году во время первого русского кругосветного плавания Иван Крузенштерн исследовал большую часть сахалинского побережья. Но всё же обойти Сахалин вокруг не удалось никому. Остров он или полуостров – так и осталось загадкой. А устье реки Амур многие исследователи считали тогда непригодным для судоходства. Следовало отправиться туда, всё разведать и исследовать самому.

Предложение Невельского организовать экспедицию на Дальний Восток было отвергнуто. Тогда он заручился поддержкой губернатора Восточной Сибири Николая Муравьёва и получил назначение на судно «Байкал». С военным грузом оно отправлялось в Петропавловск. Невельской попросил разрешения у Николая I продолжить экспедицию в устье Амура. Не дождавшись ответа, он вышел в море.

Путь на Дальний Восток лежал тогда через Атлантический и Тихий океаны и занял 8 месяцев и 23 дня. 12 мая 1849 года корабль вошёл в Авачинскую бухту и бросил якорь в Петропавловской гавани.

Разгрузившись, «Байкал» вышел к Сахалину, хотя письменного разрешения на продолжение экспедиции Невельской от императора и правительства так и не получил. Он увлёк своей идеей экипаж корабля. Невельской рисковал, не дождавшись приказа, но период навигации в Охотском море недолгий, надо было спешить.

Мореходы обогнули Сахалин с севера, делая точную опись изрезанного берега. В одном из заливов корабль сел на мель. С большим трудом, работая всей командой, удалось стащить его с подводной скалы. Якорь бросили в южной части Амурского лимана, и Невельской с товарищами на трёх шлюпках двинулись искать пролив. 22 июля 1849 года они достигли места, где материковый берег сближается с сахалинским. «Здесь-то между скалистыми мысами на материке… мы открыли пролив шириною в 4 мили (7,5 км) и с наименьшей глубиною 5 сажен (9,1 м)» – так Невельской описал своё самое значительное географическое открытие: он доказал, что Сахалин – остров.

Тщательно промеряя глубины, маленький отряд продвигался к устью Амура и вошёл в реку. Глубина фарватера оказалась пригодной для морских судов. Это была настоящая победа!

Самовольное плавание «Байкала» продолжалось 22 дня. Когда корабль вошёл в порт Аян, Невельской доложил губернатору Муравьёву: «Сахалин остров, вход в лиман и реку Амур возможны для мореходных судов с севера и юга! Вековое заблуждение положительно рассеяно».

«Ни одна из предшествующих экспедиций не представляет для России таких важных последствий, какие истекают из открытий Невельского».

Николай Муравьёв

Муравьёв любил повторять: «…Кто владеет Амуром, тот владеет Сибирью». В те времена оба берега в нижнем течении Амура считались китайскими, но китайцев там не было. Невельской понимал, что для утверждения России в Приамурье надо устроить поселение на берегу реки. Он так и сделал: основал Николаевский пост (теперь Николаевск-на-Амуре) и поднял над ним русский военный флаг.

Капитан Невельской своими решительными действиями отстоял Приморье и остров Сахалин для России, потом за ней были юридически закреплены огромные пространства на Дальнем Востоке.

Узкий пролив между материком и островом Сахалин назван именем Невельского.

Пётр Петрович Семёнов-Тян-Шанский

Исследователь Небесных гор

1827–1914 гг.

В отцовской библиотеке тихо, слышно только, как тикают старинные часы да маленький Петя время от времени переворачивает страницы книги. Окно в сад приоткрыто, влажные длинные ветви жасмина источают чудесный аромат, но Петя этого не замечает, он поглощён книгой. Отцовская библиотека – его любимая комната в деревенском доме. Петя – младший сын писателя-драматурга Петра Николаевича Семёнова. Его дружная семья живёт в селе Рязанка Рязанской губернии. Потом Петя будет вспоминать: «В семейную жизнь отец мой вносил столько активной любви, а мать столько сдержанности и разумного спокойствия, что наше довольно многочисленное и сложное семейство можно было считать идеалом семейного счастья».

Петя с детства был увлечён географией и ботаникой, часами рассматривал географические карты, а в десять лет сделал первую топографическую съёмку отцовского поместья для устройства сада. Он читал «Историю России» Карамзина, преуспел в обязательных предметах и в 15 лет блестяще сдал экзамены в Школу гвардейских прапорщиков и юнкеров – самое престижное военное учебное заведение.

Но военная карьера не увлекала юношу, в 1845 году Пётр поступил в вольные слушатели на естественно-научное отделение физико-математического факультета Санкт-Петербургского университета. Четырёхлетний курс окончил за три года. Конец обучения Пётр и его друг Данилевский отметили очень необычно: пошли пешком из Санкт-Петербурга в Москву через Новгород, по дороге вели наблюдения за природой, собирали гербарий.

С 1853 года Пётр изучал геологию и географию в Берлинском университете, познакомился с выдающимися учёными: Карлом Риттером (тогда Пётр уже начал переводить его книгу «Землеведение Азии») и Александром фон Гумбольдтом. Знакомство и разговоры о науке произвели на юношу большое впечатление, у него появилась заветная мечта: самому увидеть и исследовать Центральную Азию и непременно – Небесные горы (Тянь-Шань).

«Я черпал силы в оптимизме и уверенности в том, что делаю нужное дело».

В 1856 году мечта Петра начинает исполняться: Географическое общество поддержало его проект, и он предпринял экспедицию в Азию для изучения гор Тянь-Шаня и озера Иссык-Куль. Отряд двигался не вдоль горных хребтов, как обычно поступают исследователи, а поперёк. Горная система Тянь-Шаня была исследована детально, собран уникальный материал. На отряд Семёнова несколько раз нападали дикие животные и враждебные местные племена. Но отважные исследователи всё преодолели.

Результаты двухлетней экспедиции были впечатляющими: Петр Семёнов посетил Алтай, Тарбагатай, Семиреченский и Заилийский Алатау, озеро Иссык-Куль; первым из европейских путешественников он проник в Тянь-Шань и создал схему его хребтов и высотной зональности, описал горную вершину Хан-Тенгри, открыл верховья Сырдарьи, собрал геологическую и ботаническую коллекцию из почти тысячи видов растений, открыл новые виды.

Через 48 лет Императорским указом за заслуги в открытии и первом исследовании горной страны Тянь-Шань к фамилии Семёнов (и фамилии его потомков) была присоединена приставка Тян-Шанский.

В 1858 году, вернувшись из экспедиции, Пётр написал в своих «Мемуарах»: «Была у меня и другая заветная мечта, <…> мысль о том, что Россия не может более оставаться в тех окаменелых формах, которые стесняли её свободное развитие. Казалось мне, что узел этих пут заключается в крепостном праве». И Пётр Петрович становится экспертом в Редакционной комиссии по подготовке крестьянской реформы 1861 года.

Петра Семёнова-Тян-Шанского считают создателем отечественной административной статистики, он 33 года возглавлял статистическое дело в России. В 1869 году под его личным контролем была проведена перепись населения Санкт-Петербурга, она стала образцом проведения переписей в России.

В 1849 году Пётр Семёнов стал членом Русского географического общества, а с 1873 года его вице-председателем (пост председателя традиционно занимали члены императорской фамилии). Пётр Петрович возглавлял и организовывал работу Географического общества России, открыл четыре отделения общества в разных частях страны и содействовал организации более 170 экспедиций.

«В науке есть зодчие, задумывающие гениальные планы, и работники, приводящие в исполнение то из них, что оказывается исполнимым. Каждому своё дело, но и на самом скромном деятеле лежит святая обязанность указать и исправить ошибку гениального зодчего».

Совместно со своим сыном Вениамином и Владимиром Ламанским Пётр Семёнов-Тян-Шанский подготовил фундаментальный труд «Россия. Полное географическое описание нашего отечества…» (изданы 11 томов из 22 запланированных). Другим его значительным трудом стал «Географо-статистический словарь Российской империи».

В 1888 году Пётр Петрович возглавил экспедицию в Туркестан и Закаспийскую область, он изучал там насекомых и собрал очень интересные экземпляры, которые пополнили его громадное собрание насекомых, – около 700 тысяч экземпляров. Коллекция была принесена в дар петербургскому Зоологическому музею.

Пётр Петрович увлекался живописью. Его коллекция картин фламандских и голландских художников XVI и XVII вв. была самой крупной в России. Сейчас собрание Семёнова-Тян-Шанского хранится в Эрмитаже.

Николай Михайлович Пржевальский

Исследователь Центральной Азии

1839–1888 гг.

Николаю было всего шесть. Он сидел за столом в детской и мечтал лишь о том, чтобы поскорее закончился скучный урок французского. Они сговорились с братом Владимиром удрать в лес. Туда рано утром ушёл на охоту их дядя Павел. А что может быть лучше, чем бродить по лесу, лазить по деревьям, ловить бабочек и жуков?

«Рос я в деревне дикарём, воспитание было самое спартанское; я мог выходить из дому во всякую погоду», – вспоминал потом Николай Михайлович. Отец умер, когда ему исполнилось семь лет. Воспитывала мальчиков мать. Она их очень любила, нанимала учителей, чтобы подготовить к гимназии, но за шалость иногда наказывала розгами.

В 1849 году Николай и Владимир Пржевальские отлично выдержали экзамен во второй класс Смоленской гражданской гимназии. Николай по годам был моложе своих одноклассников, но все уважали его за твёрдость характера. Он был отличным товарищем, всегда держал слово, заступался за новичков, если их обижали.

Блестящие способности и феноменальная память быстро сделали его одним из первых учеников. Бывало, что Николай предлагал раскрыть знакомую ему книгу на любой странице и прочитать вслух пару строк. Затем он принимался наизусть произносить страницы одну за другой, совершенно не отступая от текста.

В свободные часы Николай старался сбежать в леса и поля, чтобы побродить в тишине, любуясь природой. «Да пусть говорят, что хотят, – писал он позже, – но то верно, что в сочувствии природе есть что-то особенное, что-то бесконечно глубокое». На каникулах, вернувшись в родное имение, он все дни проводил на рыбной ловле или на охоте. Чутко прислушиваясь к любому шороху, он мог ходить много и долго. Его сноровке и остроте зрения поражались все, кому приходилось охотиться с ним.

«Как вольной птице трудно жить в клетке, так и мне не ужиться среди „цивилизации“… Дайте мне горы золота – и за них не продам своей свободы».

Крымская война и героическая защита Севастополя 1854–1855 гг. произвели на Николая большое впечатление. В 16 лет он решил посвятить себя военной службе и в сентябре 1855 года поступил унтер-офицером в Рязанский пехотный полк 18-й дивизии. Военная романтика, о которой юноша читал в книгах, на деле оказалась жизнью, полной лишений. Уже в армии он начал изучать и собирать растения и мечтал путешествовать.

Но как оставить военную службу? Николай выбрал сложный путь: поступил в Николаевскую академию Генерального штаба. Учился старательно и в 1863 году был произведён в поручики, а за написание работы «Военно-статистическое обозрение Приамурского края» был избран действительным членом Императорского Русского географического общества. Он запоем читал книги по естественным наукам и истории, описания путешествий. Чем больше Николай узнавал, тем яснее становилось его заветное желание – отправиться в отдаленные неведомые страны, куда ещё не ступала нога европейца.

В 1864 году Николая назначили взводным офицером, преподавателем истории и географии в юнкерском училище в Варшаве. В научных библиотеках он принялся углублённо изучать зоологию и ботанику. Знанием своих предметов, даром рассказчика и преподавателя он привлекал многих слушателей. Но мысль о самостоятельных путешествиях не оставляла его.

Наконец в 1866 году его командируют на службу в Восточно-Сибирский округ. Получив приказ от военного командования и поддержку Императорского Русского географического общества, Пржевальский готовит свою первую экспедицию в Уссурийский край. Она длилась всего полгода, но её результаты превзошли все ожидания. Впервые были изучены и нанесены на карту российские берега озера Ханка, территории вдоль Амура и Уссури, дважды пересечён хребет Сихотэ-Алинь. Николай собрал 248 видов растений, нашёл 36 видов новых птиц, указал состояние сухопутных путей для движения войск…

В 1870 году Николай Михайлович отправился в экспедицию по Центральной Азии. Она длилась три года. Отряд прошёл более 11 000 км, дважды пересёк пустыню Гоби, побывал в пустыне Алашань, горах Наньшань и вышел к горам Тибета. На карту были нанесены 23 хребта, 7 крупных и полтора десятка малых озёр, собраны обширные зоологические и ботанические коллекции, а также важные разведывательные данные. Пржевальский получил большую золотую медаль Императорского Русского географического общества и золотую медаль Парижского географического общества. Его произвели в полковники.

Всего Пржевальский предпринял четыре путешествия в Центральную Азию. Открыл новые виды животных, в том числе дикого верблюда и дикую лошадь, названную позже лошадью Пржевальского; собрал огромные коллекции животных и растений. Во время подготовки к пятому путешествию Николай Михайлович неосторожно выпил воду из реки, заболел тифом и скоропостижно скончался. Его похоронили на берегу озера Иссык-Куль в его походной экспедиционной одежде.

«Простор пустыни – вот о чём я день и ночь мечтаю».

Пржевальский посвятил изучению Центральной Азии более девяти лет. Даже если прекращалось финансирование экспедиции, он не отступал от своих планов и тратил собственные сбережения. Ни безводные пустыни, ни заснеженные горные хребты, ни стужа, ни зной, ни нападение разбойников – ничто не могло помешать смелому путешественнику, преданному своему делу.

Николай Николаевич Миклухо-Маклай

Исследователь Новой Гвинеи

1846–1888 гг.

Николай Миклуха родился в деревне Языково-Рождественское в Новгородской губернии в дворянской семье. От отца Николая Ильича он перенял увлечение путешествиями и способность к живописи и рисованию. К несчастью, отец умер рано, и заботы о воспитании пятерых детей легли на плечи матери – Екатерины Семёновны. Ей пришлось сократить расходы и отказаться от домашнего образования детей. Сначала она определила Николая и его брата Сергея в училище Святой Анны в Петербурге, но братьям не понравилось преподавание на немецком, да и плата за обучение была высока. Тогда мать перевела их во Вторую Петербургскую гимназию. Николай часто прогуливал занятия, учился плохо, получая в основном оценки «худо» и «посредственно». В 15 лет он участвовал в студенческой манифестации, связанной с отменой крепостного права, был арестован и заключён в Петропавловскую крепость. Вскоре юношу отпустили, но из гимназии отчислили.

Мечта Николая поступись в Петербургскую академию художеств тоже не сбылась, мать отговорила его, советуя стать инженером, как отец. Поэтому в 17 лет он поступил на физико-математический факультет Санкт-Петербургского университета вольным слушателем, увлёкся естественными науками, начал посещать курс физиологии. И опять его исключили за участие в студенческой сходке.

Продолжить образование Николай решил в Германии. Мать поддерживала его и высылала немного денег. Он изучал философию в Гейдельбергском университете, потом погрузился в зоологию и медицину в Лейпциге. Заметив увлечённость Николая наукой, один из крупнейших учёных XIX века, Эрнст Геккель, сделал его своим ассистентом. И уже в 20 лет Николай отправился в свою первую экспедицию. За довольно короткое время он побывал в Испании, Африке, на аравийском побережье Красного моря, изучая морскую фауну, впервые доказал, что мозг акул имеет сложное строение, занимался и ископаемыми, и живыми организмами. Тогда к фамилии Миклуха Николай впервые прибавил приставку «Маклай».

«Ценить людей надо по тем целям, которые они перед собой ставят».

Вернувшись в Россию, Николай представил Императорскому Русскому географическому обществу свой проект экспедиции на острова Тихого океана. Он планировал начать его изучение с Новой Гвинеи – большого острова в Океании. Европейцы открыли его еще в XVI веке, но никто не изучал остров подробно. Там могли сохраниться племена, которые никогда не входили в контакты с другими народами и сохранили свой первобытный уклад жизни. Всё это страстно интересовало Маклая, увлекающегося этнографией.