Помоги проекту - поделись книгой:
— Да, мой повелитель. Сейчас я брошу эту неверную в наш чародейский фонтан, — механическим голосом сказала она, а потом повернулась к лекарю и задвигала пальцами. — Р-р-р! У-у-у!
— Психологическая регрессия, — Оникс бесцеремонно раздвинула веки Дамны когтищами. — Впала в детство.
— Ещё бы! — Рыкнув, Дамна откинула заработавшегося лекаря в фонтан хвостом. Та коротко вскрикнула, заплескавшись и забив лапами, но затем перевернулась на живот, поднялась и обернулась к Дамне, плеснув на неё из пригоршни. Та не успела отскочить и получила водой в мордашку.
— Точно регрессия, ты тоже теперь детёныш! — фыркнула она.
— Дети тем и хороши, что избавлены от многих негативных установок взрослых, — Лунизар полностью не окунался, только умыл морду ладонью. — Идём на встречу с теми, кого вы желали видеть.
— Водичка хороша, — Дамна подала лапу Оникс и помогла ей выбраться из лужицы. — Но он прав, давай делами займёмся. Только я уже забыла, кого мы хотели видеть. Мы же не официальные послы…
— Судя по всему, скоро станем, — Оникс махнула крыльями, сбрасывая лишнюю влагу, затем перешла на четыре лапы и помахала хвостом.
Лунизар поднялся в воздух, направляя подруг к одному из величественных и монументальных зданий подземного города. Постройки находились далеко друг от друга и напоминали скалистые острова в зелёном море деревьев. Каждое было выполненно целиком из драгоценных камней, образующих зачастую немалого размера блоки. Тот шедевр зодчества, к которому подлетали крылатые, был выложен лазуритом и украшен сапфирами, синими алмазами и другими камнями этой цветовой гаммы. Это была высокая сверкающая пирамида, вытянутая вверх, окольцованная несколькими полупрозрачными балкончиками, а наверху она распускалась настоящим цветком из нежно-голубых кристаллов. В Нашаре к такому зданию липли бы любопытные и водили экскурсии, но здесь драконы уже наверное пресытились видом чудесного здания.
Спонтанная самовольная делегация приземлилась на балкон над фронтоном, где был разбит отдельный висячий сад с маленькими фонтанчиками и цветами оттенков от блёклого летнего неба в полдень до тёмно-синего небосвода ясной яркой ночью. Два дракона уже стояли там в ожидании. Оба мохнатые и высокого роста, один из них — со светло-соломенной шерстью и ясной мордой, другой — немного хмурый и обросший гнедой. Дамна ожидала увидеть трон, но нет — эти драконы находились на поднимающихся над полом чашах, в бортиках которых были устроены удобные сиденья — хочешь, принимай делегацию, хочешь, сиди и медитируй. Но похоже, что, вальяжно устроившись, встречать гостей тут не принято.
— Приветствую вас, мои дорогие друзья, — светлошёрстый почтительно поклонился, будто это он явился на приём к вельможе. Второй дракон только снисходительно и молча кивнул. — Меня зовут Адама, верховный жрец Агарты, со мною — владыка Эль Мория.
Самки тоже представились тем, кто, должно быть, являлись местными волхом и володом:
— Я Дамна, со мною Оникс, и у нас нет громких титулов, но на поверхности дела ценнее слов. Вы и в самом деле — дарканцы, или же просто их потомки?
— Мы пережили гибель Даркана. Это было для нас большой утратой, смертью всего того, что мы знали. Нам удалось спастись в подземном убежище, но века изоляции изменили нас, — в голосе Адамы чувствовалось сожаление, но едва ощутимое — он давно с ним смирился и не знал уже другой жизни, кроме этой. — Теперь здесь не Даркан, а Лашур. Даркан отжил своё, его агрессия и пороки привели его к гибели лапами Тьмы, навов и кракалевн.
— На поверхности тоже уже не Даркан. Кракалевны истреблены, навы живут в мире и не посягают на драконов, Тьма оставила нас своей судьбе. А потом мы победили людей и даже Светлые теперь служат Инанне Нингаль и Зорату Сурту, — произнесла Дамна. — Мы ни от кого не прятались и преодолели навалившиеся на нас проблемы. Ваши подданные сказали, что боятся вмешательства в свою жизнь — но Инанна не неволит никого. Даже Герусет получил в своё владение подземное царство.
— Мы наблюдали за вами и радовались вам, — радость Адама проявлял сильнее, но всё же не до неистовых хардольских обниманий. Просто его голубые глаза зажглись веселее. — Быть может, действительно настало время нам объявить о себе.
— Тем более, время не терпит, — твёрдым басом заявил Эль. — Ваши шахты встретились с нашими ходами по одной причине — в земле под Хроном сами собой возникают энергокристаллы. Разумные так же, как и наши души. И им… не нравится, что их начинают тревожить, вырывать из земли и тратить на заклинания. Грядёт их ответный удар на Нашар.
— Что? — удивилась Дамна. — Как такое возможно?
— Наверное, ваш мир со старыми врагами не так уж и крепок, — грустно сказал Адама. — В Нашаре живут могучие кобники, но они заняты своими делами, и упускают сокрытое у них под лапами. Мы хотели бы настроить дружеские отношения с Инанной не только ради благополучия наших миров — но и для встречи с Зоратом и Армой, бывшим Воплощением Тьмы. Именно кобники — маги, управляющие самой Вселенной — ближе всего к нам по развитию и хотя бы смогут понять то, о чём мы им поведаем.
— Мы будем рады передать им ваше слово, но нам нужен какой-нибудь знак, доказательство, что мы не придумали вас, — рассудила Оникс. Адама и Эль переглянулись, после чего каждый проявил и отдал небольшой синий гранёный камешек, наполненный их энергией.
— Ауру невозможно подделать. Вот лучший знак того, что мы существуем, и указатель, как нас найти.
Глава четвертая
Сорок лет детства
Евгений Базаров
Пока под землёй шёл этот разговор, Вилмир наслаждался временным одиночеством. За прошедшие дни он слишком часто общался с драконами, каждому из которых требовалось что-то от него. Герусет, Нарата… Нет, чешуйчатый ощущал полное удовлетворение от того, что забрался в самую глушь нашарских лесов и сейчас сидел у мирно потрескивающего костра, дожидаясь, пока в походном котелке сварится простой мясной бульон.
Если где-то начинается неприятность, грозящая мировыми катаклизмами, Эвервей вечно встречал неподалёку своего сына Вилмира. Первый раз — кража технологий родного Лашур-Тиндела и передача их той ещё тиранше и рабовладелице сар-володу Герусет. Второй раз — угробил обитаемую планету, практически скормив её навам в попытках покрыть собственную ошибку. В третий раз — вместе с паразитом разума «Тьмой» разнёс целую портальную сеть, лишив Лашур-Тиндел основного средства перемещения на дальние расстояния ради мелочного и опасного примирения этой «Тьмы» и навов. Всё это — если не считать самовольного побега из Лашур-Тиндела, когда покидать его разрешено лишь проверенным агентам на миссии. Именно для того, чтобы не заразиться пороками «внешних» цивилизаций и не стать Вилмиром.
Вот и сейчас Эвервей увидел его, причём совершенно неожиданно. Раз выбравшись на поверхность, он по какому-то необыкновенному стечению обстоятельств наткнулся на своего отрока и теперь не спеша шёл к нему навстречу, поднявшись даже на задние лапы, чтобы Вилмир случайно не принял его за неприятеля.
Но будто это что-то могло изменить — отец оставался отцом. Так похожий на Эвервея внешне, но слишком отдалившийся внутри потомок увидел предка, но не поприветствовал — совсем испортил его Нашар своей грубостью.
— Отец, я до сих пор не каюсь. Ты хотя бы видел что-то в своём детстве, кроме экосистемы в барокамере, а я нет.
— Тебе уже сорок лет. Детство кончилось, — остановился Эвервей перед костром. — Но, видимо, разногласия одного из детей с семьёй в моём роду — это наследственное. Твой дед, военный, всё жаждал меня превратить в доблестного убийцу людей, так что все свои открытия я совершил назло ему. Разница в том, что моё изобретение спасло мой народ от навов, а твоё — загубило чужой. Меня беспокоют исключительно разрушения, что ты приносишь себе и другим.
— Развитие всегда требует жертв, и не всегда их можно свести к минимуму, — нахмурился Вилмир. — Я совершал ошибки, но учился на них.
— Если бы учился, то не совершал бы новых, — Эвервей взглянул на костёр, и языки пламени словно испугались его, уменьшились и стали трещать гораздо тише. — Дома от тебя было бы больше пользы и меньше вреда. Но раз ты здесь — что ты думаешь о происходящем с праной и кристаллами?
— Посмотри в кустах, — Вилмир поморщился, наблюдая, как Эвервей раздвигает веточки и дёргает крыльями и хвостом, узрев там панцирь мёртвого кракалевна. Мясо уже сожрали падальщики, а хитин и кости ещё оставались… как и странные мелкие друзы, наросшие на них. — Думаю, кристаллы способны даже на такое.
Эвервей ещё несколько секунд смотрел на остатки, и те поднялись в воздухе, посверкивая кристаллами. Не рискуя приближать их к себе, он внимательно рассматривал обломки, не произнося ни слова. Вилмир продолжал терпеливо ждать.
— Если это кремнеорганический паразит, почему он покинул своего прошлого носителя, а не отпочковался в нового? — Эвервей убрал в карманное измерение одну пластинку как образец.
Сын завёл лапу в за года отросшую до поясницы гриву. А помнил его отец ещё с ёршиком до ушей.
— Сам не знаю. Может, объёма не хватало, или разум их, как драконий, способен лишь одним телом за раз управлять. Или кракалевна прибили. Временем управлять я не умею, чтобы посмотреть, как тут всё было… А в Тинделе уже научились?
— Взятые остатки следует внимательно изучить в моей лаборатории, — проигнорировал вопрос Эвервей. — То, что осталось здесь, лучше уничтожить. Даже если они и не несут опасности, то вызовут по крайней мере любопытство.
— Как скажешь, — пожал плечами Вилмир.
— Забирай тогда всё. Больше образцов, меньше улик. Но я бы лучше местных расспросил, если бы Инанна не жаждала мою головушку.
— Местных искать долго придётся, да и вряд ли они что расскажут. А Инанна и вовсе заинтересуется, как бы такими кристалликами заразить побольше народа.
Эвервей не повернулся к костру, даже лапой не повёл — огонь сам сорвался длинным щупальцем, полоснув по остаткам и траве, выжигая ровный чёрный круг.
— Брезгливость вас погубит, лашуры, — поднялся Вилмир на лапы. — Если бы ты забрал весь труп, улик бы осталось меньше, чем от вот такого пепелища.
— Мало ли, кто охотился. А тебя, сын, погубит твоя жажда приключений. Если бы ты не полез взрывать штаб корпорации, которой сам отдал чертежи портальной установки, навы тебя бы не спасали от смерти и ты бы не был им должен службу в очередное разрушение, — Эвервей сам начал заражаться нашарскими прямолинейностью и раздражительностью. Долговато он на поверхности…
— Навы это не деструкторы. И разве вы им не простили уничтожение Даркана? Даже сменили государственную принадлежность своего бункера ради всепрощения и покаяния. Отец, иди домой, тебя там точно ждут, — устав препираться, Вилмир сбежал, расплываясь облачком тёмно-синей сверкающей энергии, похожей на звёздное небо.
— Дешёвый трюк, — хмуро, но с каким-то странным оттенком в голосе проговорил Эвервей. С сожалением, быть может…
Ни Вилмир, ни Эвервей не чувствовали и не знали о событиях, разыгравшихся всего в половине горизонта от них всего парой часов ранее. Пока что это событие вообще было неизвестно никому из драконов, лишь некоторые лесные птицы стали его невольными свидетелями. Небольшой участок леса был по-настоящему окристаллизован — там теперь стояли деревья с прозрачной корой, из которой торчали острые иглы, лежали обломки кустов, рассыпалась острыми осколками некогда зелёная трава. Кристальными были и тела десятка драконов, представлявших теперь омерзительные, кошмарные статуи…
Глава пятая
Умные люди, мудрая Тьма
Тайна третьей планеты.
Под Кейтегором внезапно обнаружились те, кто так долго скрывался от Тьмы — те, кто её и призвал однажды, но теперь от неё отказался. Зато Тьма не отказывалась — и её представитель, лидер всех Тёмных Нашара, Воплощение-Зодчий Варлад должен прибыть в Лашур-Тиндел раньше, чем приглашённые отступники, мятежники и изгнанники Зорат и Арма. Но полёт черношёрстого с золотым отливом дракона не вышел беспрепятственным. Крылья, нёсшие его всё это время, вдруг сами повернули чуть севернее, а зоркие глаза дракона углядели две маленькие точки, летевшие возле гор. Повинуясь смутному предчувствию, Варлад сбросил «ускорители», растаявшие за ним полосами тумана, и спланировал вниз, направляясь на перехват.
От двух чешуйчатых драконесс чувствовались разом и дыхание Тьмы, и энергия лашуров. Значит, некто побывал раньше Варлада в подземном государстве. Быть может, через них Тьма о происходившем и выяснила. Но куда они летят теперь? Может, стоит лучше их перенаправить туда, куда полезно?
Вскоре он разглядел их вблизи — молодые самки с развитой мускулатурой, похоже, из шахтёров. Одна из них привлекла Варлада особо: в ней чувствовалась Тьма в не меньшей степени, чем у многих учителей Храма. Однако, он никогда не видел эту чешуйчатую среди учениц. Интересная загадка…
Летуньи, кажется, узнали Варлада — замедлились, начали обсуждать что-то между собой. Нет, пусть уж потом подумают! Стоит высказаться раньше, и не мутнить Тьму часто ошибающейся логикой.
— Приветствую тебя, Воплощение, — произнесла чёрная самка, когда дракон приблизился к ним. Зависнув в воздухе вертикально, она выставила вперёд лапу и резко взмахнула крыльями, обдув дракона поднятым вихрем. — Я летела к тебе, а ты сам вылетел навстречу.
— Волей Тьмы. Приземлимся, — чтобы не утруждать себя и собеседниц трудоёмким для своих масс порханием, Варлад слетел в пригорный лес, подбирая поляну безопаснее, но всё равно создавая щит от вредной нашарской живности и растительности.
— Здесь нет хищников — нет добычи, — сообщила вторая драконесса, приземляясь возле. — Меня зовут Оникс, а это — Дамна. Мы из…
— Я уже сказала ему, — Дамна приземлилась рядом. — Но ты зря так спешишь, Варлад. Лашурцы сами знают, что им делать, и сами желали встречи с тобой.
— Почему тогда я слышал обратное? — Как и Дамна, Варлад сейчас имел в виду не себя, а Тьму, что говорила через них. — Лашуры боялись чужих ушей, пытались прогнать меня глупыми фонтанами, и на встречу звали не меня, а тех, кто думает, что от меня убежал. Тем не менее, мне повезло, что кто-то из Даркана вышел. Осталось лишь избавить их от паранойи, она им вредит.
— Ррх?.. — Оникс очумело уставилась на подругу.
— Но оно же позволило им удержаться от множества глупостей, совершённых и Тёмными, и Светлыми. Я пока недостаточно познала их умения, но узнаю в будущем, — Дамна повернула голову к Варладу. — Они отказались сами, значит, сами и должны вернуться.
— Заставлять я никого не стану, — Варлад мотнул мордой. — Но могу попросить о помощи. Не слетаете ли вы в утгардский Храм Ночи? Вас там будут ждать, выплатят за кристаллы награду, да и разместят до времени, как вы решите свою дальнейшую судьбу.
— Разве Оникс можно туда? — голос Дамны чуть дрогнул и стал на полтона тише. — А… Мне? Это же Утгард…
Лидер Тёмных мысленно улыбнулся. За несколько минут разговора он изучил эту самку и внешне, и внутренне, узнав о ней всё, что только возможно.
— В забоях вам делать нечего. Шахтёрская работа однообразная. К тому же, там сейчас опасно и подозрительно… даже если вы решите туда вернуться, вам нужно хорошо подготовиться.
— Мы, как бы, послы от Лашура… — заметила Оникс. — И, кажется, мы первые, кому они раскрыли свой секрет. Разве вместо Храма нам не следует направиться к володам Нашара?
— Если с сар-волод Джетет Тьма, она всё знает и так. Если нет — ей и знать незачем, — Варлад собрался было подняться в воздух, но аргументы Оникс ещё не кончились:
— Джетет раньше служила Вскрывательнецей Снов. У неё есть методы узнать о Лашур-Тинделе и без вневселенских сущностей. Но если мы проявим свою честность и благонадёжность, нас не станут подозревать в укрывательстве.
— А она знает, что вы укрывали что-то? — Варлад тряхнул гривой и распахнул крылья, взлетая. — Ваша воля, в любом случае. Не пожалейте о ней.
— Мы разделимся по прибытию в Утгард, — задумчиво произнесла Дамна, провожая Воплощение взглядом. — Кто сейчас командует армией Нашара? Даже не называя прямо Лашур, нам нужно быть готовыми ко всему. Слишком часто столица была в опасности по причине того, что сары всё решали между собой, забывая о простых подчинённых.
— Всю армию может созвать только сар-волод. Поэтому к ней я и отправлюсь, — решила Оникс. — Не знаю лишь, пустят ли меня к ней сразу или придётся прорываться через бюрократию.
— К кому ты отправишься? — нахмурилась Дамна. — До Инанны далеко… А кто сейчас сар в Нашаре?
— Джетет, супруга почившего Аменемхата, основателя Нашара, я же сказала. Страдаем от амнезии? — Оникс наклонила голову на бок, уставившись на рыкнувшую подругу.
Варлад, тем временем, вновь ускорился и уже долетел до гор. Под закатным солнцем их тени друг на друге превращали хребет в объёмный оранжево-синий узор — красноватые отблески на снеге с солнечной стороны и голубоватые тени с восточной. Но красивый вид не отвлекал от главной цели. Заложив крюк, самец внимательно рассматривал землю под собой, а ещё больше пытался ощутить присутствие лашурцев. Это ему не удавалось — не зря же они прятались столько лет. Зато он смог ощутить иное — и плавно заскользил туда, где словно маленькое чёрное облако повисло над землёй, видимое лишь глазам тех, кому само хотело показаться.
Самки не помнили дороги, лашуры наверняка доставили их на поверхность в бессознательном состоянии. Но Тьма не в сознании — поэтому всё запомнила. Что известно двоим — известно и Тьме…
Приземлившись к тайному проходу, Варлад телекинезом сдул снег с люка, рассыпая его маленькой пургой. Он открыл двери, сломав замок кипящей праной, распахнул их — и увидел лишь заваленный тупик.
— Будь Тьма матерью Вселенной, она бы не клюнула на простые трюки.
Варлад обернулся на белоснежную чешуйчатую, почти незаметную на фоне снега.
— Ошибки способствуют развитию, главное, их не повторять, — Варлад оценил самку на глаз. Вполне себе нормальная драконесса, ни мутаций, ни каких-либо особенностей, что могли бы проявиться от затворнической жизни. Он уже не сомневался, что она из Лашур-Тиндела. То ли бывшие дарканцы были настроены на диалог, в отличии от приёма гостей, то ли встреча на склоне горы — попытка не допустить дальнейших поисков Тьмой входа в убежище под ними.
— Верно. Поэтому во второй раз мы Тьму не примем, — самка не испытывала к Варладу неприязни, скорее нечто похожее на сожаление.
— Её не нужно принимать, она изначально живёт в вас, — улыбнулся Варлад. — Вы всего лишь заблудившиеся в собственных домыслах дети, вроде тех первых дарманов, что считали, будто бы могут выдернуть себе гриву и сойти за обычных чешуйчатых.
— Эта аналогия, к сожалению, не понятна мне, я многое пропустила в истории. Но я помню время, когда Тьме не служили, — надо же, а она не выглядит, как старуха… значит, не потомок дарканцев, а кто-то из них самих, старожилов солнечного бункера. — Существу вне нашей реальности нет до неё дела, и я не уверена, что то, что ты в себе взрастил, и создало Вселенную.
— Недостаток знания часто заменяется знанием неправильным, — Варлад расправил лапы. — Если же Тьма не столь могуча, то к чему же вам её бояться? Если ты не знаешь ничего о служении Тьме, то этому можно легко научиться. Точно так же, как строить тонкие каменные стенки, без всякой энергии так, чтобы они тоже походили на организованные завалы.
— Это настоящий завал. Сделать новый ход для нас не трудно, — белая покрутила головой, пытаясь разглядеть горы через длинную разметавшуюся гриву. — Неуютно мне здесь разговаривать, холодно. Но и в дом к себе не пущу. Куда предложишь слетать, Безначальный Мрак?
— Сделать ход нетрудно, зато люк новый оборудовать сложнее, — хмыкнул Варлад. — Но пусть будет по-твоему, обречённая на разложение плоть. Не желаешь ли слететь с гор, в тёплые низины? Мне есть, что показать тебе в бывших лабораториях Катлакат.
Самка неожиданно усмехнулась:
— Сложно найти место романтичнее. Там архидемоница получила копыта, а потом хаосистки выжимали эротическую энергию из самцов. Но если сейчас там безопасно, то почему бы и нет?
— Достаточно безопасно. Хозяйка упаковала вещи и ушла под землю, у неё там теперь лаборатория побольше. И оттуда открывается неплохой вид на Утгард. И как тебя зовут? Стыдно приглашать девушку на свидание, не зная её имени, — Варлад первым взлетел, показывая дорогу.
— Сейлан Нафрит, — охотно поспешила лашур за ним. — А что там сейчас? Неужели никто себе не забрал?
— Как ты заметила, слава у того места та ещё. Да и оборудования не осталось, теперь просто красивое помещение и крепкая цитадель, — дракон слегка склонил голову, приставив лапу к сердцу — не зная как приветствуют друг друга жители Лашура, стоит использовать универсальный жест Светлых. — Меня можешь называть Варлад.
— Хорошо, что ты даже в лапах Тьмы сохранил свою личность! Будет, с кем поговорить! — Снова улыбнулась Сейлан. Варлад дёрнул ушами:
— Мы уже разговариваем…
— О, уже что-то новенькое! Нет мешкам с плотью, да здравствует разум и самосознание! — она даже перевернулась через крыло, потом взлетела чуть выше Варлада.- Кстати, а как понять, когда ты говоришь за себя, а когда — за Тьму? Может, перед тем как личность сменить, будешь пальцами щёлкать, ну или громко кричать что-нибудь?
— Тьма это я и есть. Поэтому можешь нас особо не разделять. Но без имени было бы жить неудобно, да и чем бы я тогда отличался от других Воплощений? — Черношёрстый засмущался. С такими вот неверующими скептиками обычно встречались жрецы рангом меньше, и в разговорах на темы догм Верховный Жрец силен не был.
— Раз ты Тьма, то к чему делиться на Воплощения? Будь единой в разной. Так что ты всё-таки ты, а Тьма лишь твоя часть, которую ты сам в себя впустил! — самка описала вокруг Варлада полный круг.
— Да, так и есть. Внешность — свойство тела, аура — души, личность — это свойство разума, а Тьма выше всего этого, — вспомнил Варлад давние слова Армы, прошлой Верховной Жрицы. Так хорошо познала Тьму… и бросила её как предатель.
— Но твои чувства только твои, а не Тьмы, — белая слегка снизилась, и Варлад последовал за ней — они подлетали к цели. — Тьма может их заменить своими или заставить тебя позабыть о них, но если бы всё было так просто, все Тёмные уже поголовно служили бы ей.
— Да. Чувства мои, но в основном они лишь мешают связываться с Тьмой и Вселенной, отвлекают от работы, — уже подуставший Варлад приземлился на крышу пустынной крепости. В предгорье уже давно наступила ночь и лес затих, редкие крики птиц лишь подчёркивали тишину и безветрие.
Поделиться книгой: