Бедовый 2. Специалист по нечисти

– Из-за америкосов, инопланетян и нечисти?

Судя по дрожанию портсигара в кармане, Григорий был согласен с каждым пунктом.

– Из-за баб. Вот Антоха, нормальный мужик, а его жена ему мозг выносит. Представляешь?

– Очень даже.

Я еле сдержался, чтобы не улыбнуться. Ну да, так всегда. В чужом глазу соломинку видишь, в своем бревно не замечаешь.

– Короче, ей эти покатушки Антохины вообще не нравятся. Мол, с детьми время не проводишь, вечно пропадаешь где-то. Вот он примерно раз в полгода психует, ругается с женой и продает «Прадик». Правда, довольно быстро остывает. Но тут говорю же, ты попал в нужное время.

Мне стало как-то не по себе. Получается, я вроде как мужика его отдушины лишаю. Где он теперь расслабляться будет?

С другой стороны, я же никого не заставляю. Даже хист не использовал.

– Вон, идет, – махнул Костян мужику, который вышел из подъезда.

Антоха, хотя при взгляде на него хотелось сказать Антон и добавить Какойтович, смотрелся внушительно. Килограмм на сто двадцать, если не больше. С животиком животиком и огроменными ручищами. И смотрел на меня мужик взглядом доброго людоеда. Который тебя несомненно съест, то ему будет очень жалко.

– Антоха, – представился он.

– Матвей.

– Тебе зачем такая?

– Я тут в лесничество устроился. А там машина нужна проходимая, вроде твоей.

Костян посмотрел на меня с явным уважением. Да и я сам понял, что соврал более, чем убедительно. Я вообще в последнее время прокачал навык лжи. Хотя не скажу, что сильно этим гордился.

– Ну если на благое дело, тогда даже лучше, – удовлетворил Антоху мой ответ. – Проедешься?

Как тут было отказаться?

После моей девятки и тем более матиза, девяностый «Прадик» напоминал огромную трехкомнатную квартиру после студенческой общаги. Я поставил коробку в положение Drive и стал тихонечко выезжать из двора.

– Да ты не жалей его, это же Зверь, – объяснял мне Антоха. – Ему иногда надо дать просраться.

Я нажал на газ. Мотор взревел, сзади показался сноп черного дыма, а машина рванула, словно только того и ждала. У меня даже дыхание перехватило. Вот это мощь!

– Круто?! – улыбнулся Антоха.

– Круто, – еле слышно выдохнул я.

Мы проехались по району и вернулись во двор. Забавно, всего несколько минут поездили, а в крови до сих пор бушевал адреналин. Действительно Зверь.

– Смотри, у меня человечек есть, он поможет на учет поставить, – сказал гигант.

– А что не так?

Антоха с Костяном переглянулись, а потом улыбнулись. Не сговариваясь. Хозяин Зверя был мужик спокойный, поэтому стал объяснять. Молодец. Вот Костян бы только издевался.

– Кенгурятник у меня стоит, лебедка, железный бампер и дополнительный свет. Все это как бы по закону нельзя.

– Но если очень хочется, то можно? – уточнил я.

– Точно, – кивнул Антоха. – Строгость законов смягчается необязательностью их выполнения.

Вот так тебе и людоед, такую цитату выдал.

С одной стороны, мне было сложно переступить через себя. Сколько помню, всегда старался жить по совести – дорогу переходить в положенном месте, старших слушаться, бабушкам помогать. Хотя вот именно с бабушек все и началось.

С другой стороны, сложно жить по общим правилам, когда можешь заставить любого сделать то, что хочешь. Я бы мог поставить машину на учет без всякого «человечка Антохи». Но решил, что пусть будет так. Тратить налево и направо хист глупо.

Следующие полчаса мы занимались скучной бумажной работой. Составляли два договора-купли продажи. Согласно первому, я приобретал у Антохи «Прадик» за миллион двести тысяч. Согласно второму, он избавлял меня от «Ласточки» в обмен на двести тысяч. ПТС я хранил в девятке и Костян успел метнуться и забрать его. Вот что не сделаешь, лишь бы не работать.

Ну, и мой рюкзак стал легче на миллион. Хорошо, что я прежде сделал несколько стопок по сто тысяч и стянул их резинкой, чтобы было удобно вытаскивать.

После Антоха показал мне, как работает лебедка, как включается дополнительное освещение фар. В общем, посвятил во всякие нюансы владением Зверя. И с чувством выполненного долга пошел домой.

– Докинешь меня до дома, – сказал Костян. – И дай порулить.

– На Дастере своем рулить будешь.

– В смысле?

– Машины, как женщины, чужих рук не любят, – спокойно ответил я.

– Вот ты гад, Мотя. И после всего, что между нами было.

– Да шучу я, садись.

До дома Костяна мы ехали раза в два дольше, чем могли бы. Глаза друга светились от искренней радости. Надеюсь, я не заразил его тем самым оффроудом. А то мне прилетит от Ольги.

– С тебя поляна! – повторил на прощание друг.

– Я помню. Костя, спасибо тебе большое.

– Да не за что, – отмахнулся тот. – Пользуйся моей добротой.

Когда я выбрался на Балашовское шоссе, то почувствовал всю дурь новой машины. Разве что к невероятному огорчению ехать пришлось совсем недалеко. Такое ощущение, что СНТ стало намного ближе.

Зверь вальяжно выехал на проселочную дорогу, ведущую к моему новому дому. Казалось, что я не еду на машине, а медленно плыву на каком-то катере.

– Гриша, как тебе аппарат? – спросил я беса.

Тот вылез наружу, сел на переднее сиденье и почему-то понюхал машину.

– Повозка, как повозка. Разве что просторная. Музыка-то есть?

Я включил магнитолу. Заиграла знакомая песня.

– На заре голоса зовут меня…

– А знаешь, Григорий, мне кажется, я придумал, чем нам заняться.

Глава 4

За пару дней после озвучивания моего дальнейшего плана жизни, Григорий прошел все стадии принятия неизбежного. Ссору, обиду, запой, ругань, опохмеление и согласие. Пять шагов, как и писали психологи.

Таких эмоциональных качелей мне уже давно никто не устраивал. Я даже подумал, что мне снова четырнадцать, в крови бушуют гормоны, а Светка из соседнего подъезда опять треплет нервы. В роли Светки выступал само собой Григорий. Хотя, кто знает, как выглядит теперь моя первая любовь? Вполне может оказаться, что по комплекции она сейчас как бес. Разве что без бороды (наверное) и рогов (что точно).

Но все-таки, скрепя сердце и скрипя зубами, Григорий выдал добро на мое решение. Тоже мне, блин, Совет Федерации. Как-будто бес здесь что-то решал. Я тут неожиданно пришел к выводу, что с приходом хиста в мою жизнь увеличилась и уверенность в себе. Раньше бы рефлексировал, сомневался, переживал. А теперь решил и все. Даже если пожалею затем – это мой выбор и последствия за него тоже нести мне. И вдруг понял, что так жить намного лучше.

В общем, Григорий согласился не только с решением, но и сказал, что даже поможет. Правда, делать все необходимо не нахрапом, как я люблю, а после длительной подготовки. Зануда, одним словом.

Но если серьезно, то в этом был с ним категорически согласен. Несмотря на мое детское прозвище, весь наш крестовый поход на лешачиху можно назвать лишь колоссальным везением. По всем прикидкам, я просто не мог с ней справиться. И если бы не Митька… В общем, теперь, я как честный человек, должен был его спасти. А мне казалось, что вызволить его из крепостного права ватаги – это именно спасение.

Надо еще понять, что с ним делать дальше. Можно поселить, к примеру, в этой местности. Природы, которую Черноух любит, здесь вдоволь. Зато никто над ним издеваться и колотить не будет. Осталось только спросить самого Митьку.

Хотя важнее всего даже не это. А придумать, как все провернуть с Большаком.

Вот с этим чертом все очень непросто. Бес сказал, что если я предложу за Митьку деньги – то так будет хуже всего. Потому что тогда Большак поймет, что я в его подопечном заинтересован. И либо вытянет в два или три раза больше, либо попытается обмануть.

Само собой, надеяться на то, что Большак будет мне благодарен за избавление от лешачихи – глупо. Черти не знают, что такое благодарность. Более того, если ты проявляешь ее, то считаешься слабым. А обман такого дурака только поощряется.

Григорий сказал, что тут надо действовать хитростью. Что может быть лучше, чем обмануть обманщика? Вот и я думаю, что в этом есть определенный кайф. Весь вопрос заключался в том, как это сделать.

– Бесовской сход надо объявлять, – категорично заявил Григорий.

– Я думал, что вы не любите вместе бывать.

– Не любим, – согласился мой приживала. – Но если кому помощь нужна, то всегда бесовский сход объявляют. По пять раз там передеремся, Никифору вон в прошлый раз руку сломали… в трех местах. Однако выход найдем, тут будь уверен, хозяин.

Как я понял, бесовский сбор был действительно редким явлением. Раз уж за все время Григорий никогда не отлучался от меня. Еще я немного опасался за сохранность моего лоботряса. Но раз уж сам предложил, так тому и быть.

– Давай, организуй свой сбор, – дал разрешение я.

– Вот и замечательно, – потер руки Григорий. – Тогда нам нужно водочки, немного, ящиков пять. Хотя нет, пять число нехорошее, лучше шесть. Закуски всякой, табаку, ну, и по мелочи.

– Чего?! – возмутился я.

– А как ты еще бесов заставишь явиться? – искренне удивился Григорий. – Их же заинтересовать надо. А на сухую кто твои вопросы решать будет?

Вот теперь я понял, почему этот самый сход проводился крайне редко – удовольствие было не из дешевых. Хотя я подумал и согласился. Выйдет всяко экономнее, чем торговаться с чертями.

В этот момент я искренне порадовался, что приобрел новую машину. Все купленное без всяких проблем влезло в Зверя. Только после этого наступила вторая часть марлезонского балета. Необходимо было выбрать место для сбора.

Как? А просто. Мы колесили по городу. В каких-то местах бес просил остановиться, принюхивался, изредка мы даже выходили из машины. Но затем Григорий браковал площадку для проведения банкета и приходилось все начинать сначала. Такое ощущение, что я искал место для свадьбы. А в роли капризной невесты выступал бес.

Наконец он то ли устал, то ли действительно нашел нечто стоящее. Но на окраине мы забрались в какой-то полуразрушенный цех. Григорий торопливо оббежал его, заглянул в каждый уголок, после чего благосклонно кивнул.

– Все, хозяин, годится. Тащи сюда снедь.

Я справился с первым и самым искренним желанием послать его. Но взял себя в руки и стал перетаскивать сначала водку, а потом и необъятные пакеты с продуктами. И только под конец этого захватывающего и интересного процесса, мне в голову пришла одна замечательная мысль.

– Гриша, а что, если кто-нибудь найдет все это?

Я даже представил счастливых бездомных, которые обнаружат шесть ящиков водки и закуску. Мне кажется, они тут упьются до смерти. Надо как-то обезопасить чужан от столь опрометчивого шага.

Свой хист я, понятное дело, тратить не собирался. Хватало наличия двух печатей, о которых я не забывал ни на минуту. Потому что мало того, что по прежнему не свыкся с существованием магических прибамбасов, так они еще и невероятно раздражали. Будто порезал ладонь и вспоминаешь об этом только когда что-то берешь в руку.

На мое замечание Григорий показал пальцами «ОК». Мол, не волнуйся, все будет в лучшем виде. А после оторвал клочок волос, что-то пробормотал и дунул. Волосы упали на бетонный пол и уже там превратились в мелких рыжих муравьев. Которые торопливо облепили все мною купленное, да так и замерли.

Я даже поймал себя на том, что против воли хочу отвести взгляд. Думаю, чужане, если и заберутся сюда, то и вовсе даже в эту сторону не посмотрят. Ого, вон че Гриша умеет. А то все про сны, да дурацких крыс говорил.

– Как ритуал называется? – спросил я его.

– По-разному, – отозвался тот. – Но это не ваша рубежная забота. Наша магия, бесовская.

На том я и отступился. Давно заметил, что существует основное противостояние – рубежный мир против чужанского. Вот только когда проблемы людей отступают на второй план, выясняется, что и среди нас нет общего единства. Оказывается, что рубежники отдельно, а нечисть отдельно. Да и среди последней хватает своеобразных каст. В сложный я мир попал, многогранный.

А потом Григорий меня покинул. В хорошем смысле, понятное дело. В один из дней он заявил, чтобы я не поминал его лихом, да лишний раз не звал. И отчалил.

И тут выяснилось, что я даже привык к этому балбесу. Вроде как он вечно мне мешал жить. Но без него как-то стало внезапно пусто и скучно. Никто не пьет с утра на кухне, не бурчит, не путается под ногами. Словно твой нерадивый ребенок вырос, женился и съехал от тебя. И все, что остается – лишь ходить в церковь и ставить свечки за здоровье и терпение его жены.

Пока беса не было, я занялся насущными делами. А именно – поставил на учет Зверя. Само собой, через человечка Антохи, вертлявого и суетного дедка.

А после стал изучать место, в котором живу. Пешком добрался до стационарной батареи ПВО времен Великой Отечественной. Последний раз здесь был пацаном, вместе с Костяном и его отцом.

И еще дошел до яхт-клуба «Фаворит». Поглядел издали на скучную жизнь богатых господ, зевнул и вернулся обратно. Вот ведь, делать людям нечего, чем мерзнуть на холодном ветру.

Однако на второй день моего вынужденного одиночного пребывания, случилось удивительное знакомство. И виной всему стало мое колоссальное «везение».

Я гулял по СНТ, осматривая дома. И, само собой, не смотрел под ноги? Что я могу там такого увидеть? Потому и оступился. И чтобы не упасть, схватился за ближайший деревянный забор. Только то ли я оказался такой сильный, то ли штакетник держался на добром слове, но деревяшка осталась у меня в руках. Пока я думал, как поступить, из небольшого домика выбрался бодрый дедулька.

– Здрасьте, извините, я тут ваш забор по ходу сломал.

– Не переживай, – отмахнулся тот. – У меня вечно все наперекосяк. Если день пройдет, а ничего не сломается, считай, зря прожил.

Я кивнул. Ну да, мне такое знакомо. Видимо, мы были товарищами по несчастью.

Старичок тяжело опустился на скамейку возле дома, схватившись за грудь.

– Вроде не старый еще, а здоровье подводить стало. Два шага сделаю и отдышка. Тебя как звать-то?

– Я Матвей.

– Из здешних?