Практическое пособие по криптомантии. Для начинающих

Поэтому наш маршрут по сошедшему с ума особняку напоминает хаотичные метания, пока я пытаюсь привести туристов обратно в лабораторию на последнем этаже. Мы сооружаем баррикады, отбиваемся от скелетов и самого Бартоломью Зверга, а потом в холле один из туристов показывает на поднятые останки человека, который был при жизни одет в черный плащ и носил серебряный меч на поясе.

— Это охотник на темных магов. Он нужен по квесту, повалите и обшарьте его. На теле должна быть особая руна, — я отдаю приказ и вновь призываю щит, хотя сил уже мало, как физических, так и магических.

Туристы толпой наваливаются на скелета и рыщут по карманам, пока один из них не кричит, что нашел руну. В этот момент в холле появляется некромант-зомби, заменивший меч на магический посох из сокровищницы Звергов.

— Активируйте! — кричу я, и потом белоснежное сияние мощной, но одноразовой руны, заслоняет собой всё перед глазами. Вся призванная нежить испарилась, а Бартоломью растерял силы, так что теперь у него можно оторвать руки и ноги, а голову использовать вместо футбольного мяча.

Все тяжело дышат, обливаясь потом, а потом некоторые туристы принимаются смеяться, что подхватывают остальные. Они выжили в смертельной ситуации и теперь могут спокойно вернуться к точке выхода, чтобы позже открыть глаза в своих капсулах и приняться делиться впечатлениями от экскурсии в Андернет, одновременно перечисляя мне остаток денег.

«А они даже не знают, что это всё я лишь подстроил, хотя могут догадываться. Подобные им платят за острые ощущения, а их можно получить только в правдоподобных опасных ситуациях. Если бы они решил выйти в Андернет за пределами подготовленной локации, всё могло окончиться куда хуже», — я вновь наблюдаю за звездами во тьме, а потом открываю глаза в реальности.

— Город богов, великий город, город — вечное сокровище, неприступный город Бога Индры, величественная столица мира, одарённая девятью драгоценными камнями, счастливый город, полный изобилия, грандиозный Королевский Дворец, напоминающий божественную обитель, где царствует перевоплощённый бог, город, подаренный Индрой и построенный Вишвакарманом, — я вслух озвучиваю перевод супердлинного официального названия Бангкока.

Это один из моих ритуалов после выхода из вирта. Таким образом проверяю память, способность к речи и не разбил ли меня вообще инсульт. Прозрачная крышка капсулы поднимается, и я медленно принимаю сидячее положение, чтобы вернуться в реальный мир. В комнате темно, но свет мне сейчас не нужен, я и так хорошо знаю, где и что находится, поэтому полностью выползаю из капсулы на ковер.

Теперь приходит черед другого ритуала после пробуждения, а именно упражнений из йоги. Выполняю различные асаны от очень простых до продвинутых, вроде Ширшасана или Маюрасана. Мне не нужно сейчас качать мышцы или повышать выносливость, только вернуть концентрацию на реальном мире и для этого лучше всего подходит йога, так как задействует всё тело и помогает избавиться от последствий долгой неподвижности.

В виртуальном мире ты тоже будешь чувствовать давление пола на ступни, потерю равновесия или потоки воздуха на лице во время бега, но только реальный мир может подарить всё многообразие микросостояний, складывающихся в единую картину. В конце комплекса упражнений сажусь в Падмасана, она же поза лотоса, регулируя дыхание. Где-то на краю внимания дела просят обратить на себя внимание, но я игнорирую их. Ритуалы важнее дел, деньги же приходят — деньги уходят, а твое тело и сознание с тобой до смерти.

Когда с упражнениями покончено, я включаю компьютер и достаю смартфон. Знакомый прислал сообщение о том, что пришел за «товаром». Ясно, о чем идет речь, но вижу, что он уже ждет меня в забегаловке у дома. Теперь понятно, почему от него уже восемь пропущенных.

Я накидываю куртку и выхожу из квартиры в грязный подъезд с электрическими лампами на потолке. Стены тут разрисованы граффити, а преступностью никого не удивишь. Но я чувствую себя в неблагополучных районах как дома, но не потому, что сам являюсь бандитом и ношу в кармане ствол. Просто я уже давно живу в подобных местах и не вижу в них для себя что-то ужасное.

На улице прошел дождь, в воздухе чувствуется свежесть, хотя о чистом воздухе можно лишь мечтать. В квартире я установил дорогие кондиционеры с функцией очистки и обогащения воздуха, на улице же несет бензином, помойками и уличной едой из забегаловок. На дворе уже темно, а время приближается к восьми, но вечерний мегаполис полон жизни, как будто сейчас день. Неоновые вывески вдалеке ярко освещают город, словно сейчас Рождество.

«Я бы не отказался от Рождества», — думаю я, но до снега еще долго.

— Кей, сюда, — меня подзывает Нэш, сидящий у точки азиатского стритфуда. Выглядит уставшим, даже ест без аппетита.

— Здарова, — я сажусь рядом.

— Будешь что-нибудь? — торговец вирт-товарами показывает китайскими палочками в меню.

— Нет, спасибо, я пока не голоден. Думал, мы встретимся утром.

— Просто заказчик попался нетерпеливым. Как только я сказал, что ты достал товар, он мне теперь даже спать не дает. А где ты был? Рыскал по Андернету? Или водил туристов?

— Второе, — я достаю смартфон, чтобы продемонстрировать товар.

— Не самое интересное занятие, я так думаю, но некоторые щедро платят. Однако поиск и продажа редких персонажей и вещей куда выгоднее, ведь так?

— Ты знаешь, чем на самом деле зарабатывают себе на жизнь криптоманты, — я протягиваю смартфон собеседнику.

Нэш хитро улыбается, так как оно и понятно, что основная выручка криптомантов строится на других вещах, а потом вытирает руки о салфетку и берет девайс.

— Так-так-так, как интересно. Легендарные персонажи, как и хотел заказчик. Звериные ушки есть, хвосты есть, внешность опупенная. Но денег у него хватит только на одну из этих красоток. Какую же выбрать?

— Ты у меня что ли спрашиваешь? — я поднимаю одну бровь. — Я нашел исходники этих персонажей «Врат миров», восстановил и проверил базовую работоспособность. Обе удовлетворяют пожеланиям клиента. Уникальные персонажи-NPC, которых больше ни у кого нет, легендарный уровень, нужная внешность.

Поэтому подобных мне и зовут криптомантами, мы этакие цифровые некроманты, отыскиваем тела и души, а потом воскрешаем для своих или чужих порочных желаний. Криптомантом быть не просто, нужно иметь большую экспертизу в области программирования, хакинга, науке о данных, сетевой безопасности и капельку творчества. Нет, желательно цистерну творчества, ведь Андернет — это область хаоса, где нельзя работать по учебникам полувековой давности. Постоянно приходится придумывать костыли, биться над багами и воевать с вирусами и демонами.

— Я просто не рассчитывал, что ты добудешь сразу двух персов. Если я покажу обеих заказчику, он захочет купить и ту, и другую, но денег у него на это нет, поэтому начнет меня морозить. Знаю я таких. Лучше показать только одну, но при этом не прогадать с выбором. Давай, Кей, ты мастак социальной инженерии и психологии, какую из этих красоток выбрать?

— Ладно, давай прикинем, — я вздыхаю, так как собираюсь сохранять хорошие отношения с посредниками. Сам я ни за что не буду встречаться с клиентами напрямую, это глупо, нудно, бессмысленно, а порой опасно.

Глава 3

Я прошу у хозяина точки стритфуда стакан воды, а потом устраиваюсь поудобнее за столиком.

— И так понятно, зачем твоему клиенту понадобились эти персонажи. Маловероятно, что он такой из себя коллекционер. Учитывая его пожелания, у него просто фетиш на зверолюдок, — я начинаю рассуждать вслух.

— Возможно, я не спрашивал, — Нэш пожимает плечами.

— Да ладно тебе, ты не спрашивал только потому, что и без этого знал ответ. Когда появился вирт, какая отрасль развлечений пошла на резкий рост?

— Индустрия развлечений для взрослых, разумеется.

— Вот именно. Виртуальный мир представляет из себя идеальный мир, где в рамках личного LVE можно настроить окружение по собственному вкусу. Там всё, как в реальном мире: прикосновения, поцелуи и прочие телодвижения. Вот только там исключены все проблемы реальной жизни: вирт-девушки там всегда доступны, ухожены, чисты, приятно пахнут во всех местах и выбриты тоже во всех местах. Эти персонажи не стареют, не толстеют, не какают, не имеют венерических заболеваний и никогда не залетят от тебя. И могут даже то, что чисто физически не смогут реальные люди, а ты там — половой гигант, даже если в реале импотент.

— Ну, с этим спорить трудно, реальные девушки резко стали не у дел, когда появился вирт.

— Реальные девушки тоже рабы этой системы, просто у них в вирте не фотомодели и греческие Афродиты, а писанные красавцы с полными восхищения взглядами. Я читал, что когда-то были опасения, что китайцы и индийцы расплодятся до такой степени, что планета окажется на пороге экстремального перенаселения. В итоге случилось наоборот: люди стали намного реже контактировать друг с другом для продолжения рода, поэтому все страны в демографической яме. И чем выше уровень жизни в стране, тем глубже эта яма.

— И ты прочел мне эту лекцию, потому что ненавидишь виртуальные миры?

— Ненависть — слишком энергозатратное чувство, я не хочу тратить свои эмоциональные запасы, чтобы ненавидеть что угодно: вирт, цыган или сыр тофу. Моя позиция такова, что реальный мир при всем его несовершенстве намного лучше любого выдуманного мира, а эскапизм, то есть бегство от реальности, сейчас проблема похуже войн.

— Ну ты загнул, Кей. Некоторые люди почти круглые сутки торчат в капсуле потому, что в реале огромная куча неразрешимых проблем, вроде тотальной бедности. Мажорам, что сидят в красивых небоскребах, действительно может казаться, что реал мало чем уступает вирту.

— Как видишь, я живу в бедном районе в арендованной квартире. Из моего окна видно мусорку, а этажом ниже соседи каждый второй день напиваются и устраивают побоище с другими соседями, полицией или друг с другом. Но это всё имеет ценность, а виртуальные миры, какими бы красивыми они ни были, её не имеют. Как криптомант, я смотрю на вирт, как на строки кода, протоколы, ассеты и системы симуляции.

— Но при этом ты далеко не бедный человек, Кей. А еще мастер заговаривать зубы, так как мы сильно отошли от темы. Так какую из этих тянок мне предложить клиенту? — Нэш трясет моим смартфоном, показывая мне карточки персонажей.

— Развивая мысль, скажу, что твой клиент с вероятностью 80% является уродливым и прыщавым жиртрестом, которому даже проститутки в реале не дают, но зато в вирте у него целый гарем бесконечно красивых наложниц. И сейчас ему очень хочется пополнить коллекцию секс-игрушек. Выбор между этими двумя заключается в том, на что у него стоит. Он упоминал какие-нибудь дополнительные пожелания?

Нэш крепко задумался, аж брови почти свел вместе, а потом лицо собеседника разглаживается.

— Кстати, да. Он, правда, этого не говорил, но я случайно заметил у него на смартфоне обои с поп-группой «Naughty girls». И ты немного ошибся насчет заказчика. Я не раскрываю данные клиентов, но он взрослый и суровый мужчина в деловом костюме. Ходит в офис и имеет двух детей. Это нам как-то поможет?

— Ага, бери неко. Она невысокая, хоть на руках носи, и милая. Думаю, ему понравится та, кто похож на солисток той группы. А лисожена статная и властная, если судить по расширенному описанию.

— Ну, вот и порешили. Оговоренная сумма, — Нэш достает свой смартфон.

Пускай это не видно, но прямо сейчас происходит денежная транзакция. Торговец вирт-товарами уже знает мой счет, и, чтобы сформировать платеж, ему достаточно активировать заготовленный шаблон, после чего будут считаны его биометрические данные. Так как сумма крупная, потребуется ввод пароля, так и происходит, когда собеседник тычет пальцем в экран. Мой смартфон тут же выводит нотификацию о поступивших средствах.

В настоящее время денежная система претерпела изменения. Все счета и кошельки стали децентрализованными, а банки во многом изменили работу. Пускай сначала правительства стран пытались это регулировать, но потом это оказалось невозможно, и самые умные решили это дело возглавить. В итоге больше ни правительство, ни полиция или еще кто не имеет доступа к управлению счетами, но и не защищает эти средства больше никак. Банки и корпорации предлагают свои системы, давая гарантии сохранности и удобства управления финансами, и многим людям этого вполне достаточно. Но тем, кто работает по черным и серым схемам, это не подходит.

Но биометрия и пароль — это лишь двухфакторная аутентификация, главную защиту предоставляет третья сторона, а именно PPS, она же «periodic permutation system» или «система периодической перестановки». Это алгоритм, который каждые сутки перемешивает невзламываемый за адекватное время ключ шифрования, самые рискованные операции требуют наличия физического мастер-ключа, в который намертво впаяны микросхемы и батарейка, заряда которой хватает на сто двадцать лет в среднем. Мастер-ключ не имеет портов для подключения кабелей или средств беспроводной связи, кроме самого простого, который работает на очень маленьком расстоянии и физически не способен поддерживать канал для большого объема пакетов или высокой скорости передачи данных. Собирая все три элемента, можно гарантировать безопасность финансов в большинстве случаев.

А я, как криптомант, должен в первую очередь взламывать PPS-систему того, что нахожу в Андернете, после чего изготовить поддельный мастер-ключ. Но что касается персонажей, то там не так уж сложно, не в этом мой основной заработок. На это намекал Нэш, получивший временный ключ шифрования и ссылку, именно это он передаст клиенту, которому будет достаточно сделать запрос в GVA, чтобы получить доступ к игровому персонажу, который будет доступен только ему.

Дилер уходит, похлопав на прощание по плечу, а я проверяю почту на предмет новых заказов. Моя настоящая работа заключается в манипуляциях с настоящими мертвецами, а точнее их цифровыми слепками. Миллионы людей однажды погибли в вирте, навсегда там похоронив свои зашифрованные кошельки. И в последних даже не миллионы, а сотни миллиардов долларов. Кто-то говорит о суммах еще выше, ведь под удар попали также базы данных корпораций, очень крупных и влиятельных.

Кто-то мог бы спросить, зачем поддерживать сервера GVA, что стали отныне Андернетом. В первую очередь это заслуга корпораций и правительств стран, которые потеряли после Распада там очень и очень много ценностей. Настолько много, что никто даже подумать не может о том, чтобы просто стереть всё. К тому же хватает в мире стран, где государственные и частные силы поддерживают инфраструктуру, несмотря на мнение мировых лидеров, не говоря уже о рабочих машинах обычных людей. Андернет тоже распределен, поэтому потеря части узлов не повредит общей системе.

«О, кто-то прислал еще один заказ, надо будет посмотреть», — я поднимаюсь и возвращаюсь к своему подъезду, накинув капюшон, так как опять заморосил дождик.

Металлическая дверь закрыта, а глазок видеокамеры собирает данные моей внешности, но потом высвечивается, что не получается разглядеть мое лицо. На дисплее двери я вижу сам себя, поэтому приподнимаю голову, чтобы лучше было видно. Старый и поцарапанный монитор под бронированным стеклом, показывает молодого человека двадцати двух лет с отросшими волосами, которые владелец красит в серый цвет. Цветопередача рябит, а еще пририсовывает мне красные глаза, хотя они самые заурядные карие.

— Ну впусти, шайтан-машина, — я растягиваю губы в улыбке, молясь духу машины. — Пожалуйста, сейчас прям ливень начнется.

К счастью, мое лицо совпало с базой данных жильцов, поэтому электронный замок открывается, пропуская в вонючий подъезд. Не спеша поднимаюсь на третий этаж по скрипучей лестнице, как и всегда, и слышу, как орут друг на друга дети из соседней квартиры. Я их хорошо знаю, поэтому сразу догадываюсь о причине ссоры.

— Ты целый день там, теперь моя очередь! — звонко возмущается десятилетняя девчонка.

— Да что ты пристала? Иди погуляй. Я сказал, что у меня там есть еще дела. Через час дам, — отвечает её старший на пять лет брат.

— Через час вернется папа, и сам займет место. Я сегодня вообще не выходила в сеть. Это нечестно! — Ирэн, а именно так зовут девчонку, сейчас вот-вот расплачется, но перед слезами зло хлопает входной дверью перед лицом брата.

— Опять вирт-капсулу не поделили? — я прислоняюсь к стене.

— Ага, — Ирэн теперь шмыгает носом, проходит мимо и спускается по лестнице, где внизу садится на ступеньку.

— Реальный мир лучше виртуального, но ты мне, конечно, не поверишь, — говорю вдогонку.

— Ты прав, не верю. Ты и сам постоянно торчишь ведь в вирте! — доносится снизу, поэтому приходится тоже спуститься, чтобы проще было говорить.