Исчезнувший агент

— Ладно, тогда что ты скажешь по поводу этого ножа из каленой стали, сделанного из рессоры паровоза? Пенал делал сам из собачьей кожи.

В моей руке заблестело лезвие. Заточка и центр тяжести этого красавца поднимали настроение. Немного поиграв ножом, я запустил им в глаз одному уроду на затертом плакате.

— А могут менты меня по маяку засечь?

— Если он у тебя установлен, что вряд ли, то только в нейропроцессоре, а он к твоему чипу не имеет никакого отношения. Конституция по законам прав человека давно ограничила контроль над гражданами и устанавливают маяки только клонам и всяким важным шишкам по их согласию или долгу службы. Ты на тех и на других не похож, поэтому бери вещички и пошли на выход. Я проведу тебя из города на поверхность.

Пока я навешивал свои покупки на ремень, Мухомор вытащил из своего гаража пару велосипедов и мы двинулись в путь. За полчаса проводник довел меня до распределителя воздухозабора.

— Приехали. У меня тут местечко на случай экстренной эвакуации приготовлено. Полезешь по трубе наверх, там стоит вентилятор, который останавливается на минуту через каждый час. Дальше будет отсек с фильтрами. Кассеты легко снимаются, так что выход найдешь и без меня. Все. Обниматься не будем, не люблю долгих проводов.

— Спасибо тебе, Мухомор, еще раз. Семена увидишь — привет ему передавай.

Отогнув жестяной лист я очутился внутри трубы, в которой свистел ветер. Лежа по- пластунски я карабкался на выход о котором только предполагал, что я могу там увидеть.

Глава 4

С первыми лучами солнца проснулся весь лес. Несколько раз на небе появлялись птицы, летящие по своим делам, хотя, какие у них дела? У них заботы: накормить себя и потомство. Это человек напичкал свою. Жизнь делами и проблемами, так как по другому жить просто не сможет. Ему постоянно нужен повод для жизни. Только дети, у которых нет никаких дел умеют радоваться жизни до тех пор, пока не станут общаться со взрослыми и постепенно заражаются от них опухолью бизнеса. Все, теперь он как и все может с гордостью отдать концы с биркой на ноге «успешный» человек или «неудачник». А все почему? Этот ответ ненавязчиво возникает у каждого, кто сидит один под деревом в лесу. На навигаторе было семь утра, 54 рад и курс на юго-запад. Если верить карте, то через пару часов я приду к железнодорожной станции. Там можно было нарваться на кого угодно, поэтому нужно быть наготове. Совсем рядом от себя я обнаружил чудную палку, из которой получился заостренный шест. На случай внезапной атаки он вполне может пригодиться, по крайней мере, собак можно будет держать на дистанции, пока в ход не пойдет более серьезное оружие. Немного перекусив, я двинулся в путь и без особых приключений добрался до железной дороги. Эта станция оказалась узловой, на которую сходилось с десяток путей. По какой-то причине зачистка здесь проходила слабо или не проводилась вообще. Кругом валялись сгоревшие и сгнившие вагоны. С боку стоял эшелон с покореженными цистернами. Через несколько минут разведки я наткнулся на причину неосуществленной зачистки: за бетонными плитами чернело старое кострище, а рядом валялся череп и обглоданные кости. Судя по его размерам, можно предположить, что это был подросток или маленькая женщина. В левой височной кости оказалась треснувшая вмятина. Скорее всего, били чем-то тяжелым и тупым, типа молота или бейсбольной биты. Дело стало ясное, что я пришел на территорию каннибалов. Долго гадать мне не пришлось, так как на уровне рефлекса я шестом отбил пару стрел, летящих с разных сторон. Почти одновременно со спины прыгнул дикарь, но увернувшись, я стукнул его по затылку. Пока он был в нагдауне, я вывернул его правую руку с заточкой на болевой прием и встал за его спину, используя его как живой щит. Со всех сторон стали появляться оборванцы с горящими голодными глазами. Естественно, что переговоров здесь не будет и о продуктах в рюкзаке можно даже не заикаться. Шесть дикарей самодельным оружием взяли меня в кольцо. Примерно всем было лет по восемнадцать и, лишь один, выглядел лет на пятнадцать. Как раз за ним виднелся тоннель. Это маневр меня устраивал, теперь нужно было вычислить главаря.

— Пацаны, может разойдемся по-хорошему?

— Конечно, позавтракаем и разойдемся — ответил за всех крепыш с мачете.

Теперь, когда весь расклад был известен, каждый был в ожидании первого хода. Со спины пленника я вывернул заточку и полоснул его по шее. Кровь двумя фонтанами брызнула из перерезанных сонных артерий. Толчком в спину, раненный полетел в сторону вождя, заливая их кровью. Дальнейшие события стали происходить очень быстро: тупым концом шеста подросток получил в лоб и сразу вырубился, заточка же полетела в его соседа, открывая путь к отступлению в туннель. Мальчик оказался достаточно легким, что бы достаточно быстро бежать, закрывая им спину. Толпа очнулась от непродолжительного ступора и с разъяренными криками кинулась догонять опасную жертву. Вход в тоннель был совсем рядом, но преследователи сокращали дистанцию. Наступила пора козырять и я на бегу прострелил вождю башку. Пуля, вместе с кусками черепа и мозгами вылетела из затылка, подкосив бегущего. Я вбежал в темноту и прыгнул за валяющуюся плиту. Преследователи остановились и никто не захотел перейти за границу света. Двое дикарей подхватили мертвого главаря и его оружие, отправились вместе со всеми к кострищу, где лежало еще двое их сородичей. Первый тайм закончился со счетом — три/ноль и еще один был у меня в прикупе. Время шло против меня, но и ускорить события не представлялось возможным. Пацан еще пару минут был без сознания, потом стал приходить в себя.

— Что, очухался? Ну и зря, сейчас я тебя съем — равнодушно констатировав факт, убил в пленнике всякую надежду на какой-либо счастливый конец.

— Не ешь меня, я тебе пригожусь — запищал пацан, цитируя сказки счастливого детства.

— Тебе не выбраться из тоннель одному, а Злыдень с пацанами сожгут тебя заживо.

— Это еще каким образом?

— Про коктейль Молотова слышал? У нас горючки в цистерне осталось еще на сто бутылок, а может быть и больше, так что обуглишься за милую душу.

— Скорее всего твой Злыдень, с двумя твоими дружками, сейчас разделывается под шашлык, а я им уже совсем ни к чему. Выходит, что за мной они голодные не пойдут, может только твои останки им потом и пригодятся.

— Даже если и так, то в тоннеле ты все равно сдохнешь, нарвавшись на одну из наших ловушек.

— А с чего ты взял, что я по нему куда-то пойду? Мне вообще в другую сторону надо.

— Хочешь я тебя туда проведу, тут мне все места знакомы, только отпусти меня пожалуйста.

— Я тебя отпущу, а ты за своими братьями сбегаешь и меня потом кушать будешь. Ты на моем лбу видишь надпись «ЛОХ»?

— Давай я тебе свой велик отдам, тогда уж точно тебя никто не догонит.

— Небось поломанный какой?

— Ты че! Тачка супер-класс: карбоновая рама, литые полипропиленовые шины, восемнадцать скоростей передач на многоступенчатой шестеренке — легкий, как пушинка и быстрый, как пуля.

— Как пуля, говоришь — продемонстрировал я подростку ствол. — Ладно, счастливчик, хорошую цену предложил за свои худые мослы. Пошли за великом и, не дай Боже, тебе сделать любое неприятное движение — тогда пойду пешком, без тебя.

Парень улыбнулся, но попытался встать и блеванул черной слизью себе под ноги.

— Голова сильно болит?

— На куски разваливается, стоя на карачках, пробубнил чахлик.

— Повезло тебе с проводником, на вот, консерву с фасолью, съешь, а то тут и подохнешь, а я без велика останусь. От такого предложения больной сразу оживился и уже через пару мгновений уплетал мою заначку. Пока он ел, я смог неспеша разглядеть это чудо природы, одетое в лохмотья и сверху завернутое в черные полиэтиленовые пакеты, такие же, как я увидел у крематория.

— Судя по блевотине, хреново у тебя получается от радиации спасаться.

— Это еще нормально — чавкая, успокаивал меня пацан, — когда наши разведчики с завода возвращаются, то дня четыре кровью поносят и кожа кусками отваливается.

— Зачем тогда туда ходят?

— Там бункер заваленный нашли, а там и жратва и вода и укрытие. Такой клад нужно только раскопать и тогда — гуляй рванина.

— Ага, надежда — мой компас земной, а удача — награда за смелость. Пошли давай.

Пацан облизал и без того чистый пищевой контейнер и положил в свою замусоленную сумку. Здоровья и настроения у него заметно прибавилось.

— Ты если чего, зови меня Леший — представился пацан.

— Хорошо хоть не Сусанин, хотя, одна фигня.

— А кто такой этот Сусанин?

— Да, тип один был, повел мужиков через лес, да и заблудился. Пришлось бедолагу съесть и самим выбираться.

— Не, я же сказал, что все тропы тут знаю до реки, потому не заблудимся.

— А за рекой что находится?

— Там железнодорожный мост амазонки держат. Бабы вообще дикие. Они себе правые сиськи отрезали, что бы удобнее из луков стрелять по нам. Мы с ними постоянно воюем.

— Чего это вы с ними не поделили?

— В общем, я не совсем в курсе, но так уж повелось, тем более, что эти твари наших пацанов жрут.

— Ну, так и вы тоже их на костре поджариваете.

— Согласен, только они живьем и частями обгладывают, что бы дольше сохранился и еще работать заставляют.

— Сложные у вас взаимоотношения сложились, а договориться не пробовали?

— О чем? Жрать то всем хочется.

— Точно, сытый конному не пеший.

— Чего?

— Говорю до велосипеда далеко еще?

— Так почти уже пришли. На той свалке запрятан.

Мы подошли к груде какого-то металлолома, которое уже порядком прогнило. Тайник был придуман хорошо, т. к. лучше всего прятать на самом видном месте и туда, где никто не полезет. Естественно по таким руинам мог ползать только тот, кто туда что-то уже спрятал, поэтому пацан отправился за добычей, предварительно ознакомившись с возможностями моего пистолета. Он особо не выпендривался, так как изначально уже смирился с участью пленника и одновременно обменного товара. Шустро карабкаясь между ржавыми трубами и всяким другим хламом наконец добрался до помятого оцинкованного листа с уже полустертой надписью «не кантовать» и отодвинул его. Немного посортировав что-то в тайнике Леший вытянул за раму блестящий велосипед, который и вправду оказался очень легким и в рабочем состоянии.

— Слушай, Леший, не жалко расставаться с таким красавцем?

— Было бы жаль, если бы был у меня такой же противорадиационный костюм, как у тебя, а так, на нем далеко не уедешь. Ты мне лучше патрон подари, все равно он для меня предназначался, в случае чего.

— А на что он тебе?

— Да ты че?! Это же круто!

— Тебе за такую крутизну, твои же пацаны башку отломят, потому, что из других пришлось пули выковыривать. С этим патроном да без велосипеда ты получаешься предателем и помощником убийцы твоих друзей.

— В жизни всякое бывает и здесь все дело случая, так что ты мне его дай, а дальше не твоя забота.

На маленькую протянутую ручонку упал блестящий патрон с зеленой гильзой. Во все времена у пацанов с детства была любовь к оружию, ради которой они готовы были жить и умирать.

Немного отрегулировав руль и высоту сидушки, можно было двигаться в путь. Посмотрев карту по навигатору путь мой лежал как раз по мосту через речку, где охотились амазонки. Внизу светился датчик радиации в 84 рада. Многовато тут дряни скопилось, что в общем то не удивительно, учитывая стратегическую важность узловой железнодорожной станции и отсутствие зачистки киборгами.

Увидев на руке миникомпьютер пацан вообще был на седьмом небе от счастья и готов был на все ради меня. Я дал ему немного с ним поиграть, но время шло к полудню, а впереди ожидали новые неприятности. Новая техника оказалась достаточно удобной и по маневренность немного уступала велику Мухомора, только сейчас этот нюанс был совсем не важен. Стартанув по тропинке, я помчался вдоль рельсов, дальше, на встречу с судьбой.

Крутить педали было гораздо веселее, чем идти пешком. Рельсы сопровождали меня, а с обеих сторон насыпи снова появился редкий, ощипанный лес. Пару раз за спиной появлялись облезлые шавки, которые с лаем пытались догнать летящий велосипед с живой добычей. Кровавые слюни вылетали у них на бегу, указывая, на сколько они заражены. Мой лепесток, через который я дышал, еще сохранил нужную окраску индикатора, поэтому можно было спокойно дышать полной грудью, вращая педали. Голодные твари отставали, лая мне вслед свои проклятия.

Пару часов моей поездки прошли без особых приключений, пока не появился мост. Судя по карте, амазонки могли прятаться только в тоннеле, за переправой, потому, что других построек на мониторе не было отмечено. Мне совершенно не хотелось ввязываться в бой с кем бы то ни было и единственное, что я придумал, это был обходной маневр вплавь. До моста оставалось около пятидесяти метров. Этого хватало, что бы остаться незамеченным и одновременно через бинокль оглядеть противоположный берег. Никто меня не ждал. По крайней мере, мне было этого не видно, хотя ловушки и капканы были вполне вероятны. Пора было спускаться к воде. Закинув за спину велосипед, я стал пробираться к воде. Кусты и ветки цеплялись за ноги и раму, иногда ломаясь со звонким треском, что было совсем не хорошо для конспирации.

Удобно разместившись за корягой у реки, я стал через бинокль прочесывать противоположный берег реки, хотя совсем не надеялся там кого-нибудь увидеть. За пятнадцать минут наблюдения, мне удалось заметить потревоженную стаю птиц, взлетевшую справа от моста. Это было хорошим знаком. Нужно было пройти около сотни метров налево по берегу и можно осторожно начинать переправу. Пробираться через заросли кустов с велосипедом за спиной было очень неудобно, но ехать по мосту к злобным теткам радовало еще меньше. Река текла прямо и поэтому любая переправа была как на ладони, а ждать темноты не входило в мои планы.

Через сотню метров решил, что пора плыть. Плащ и очки упаковал в рюкзак, из которого вытащил герметичную шлем-маску. Велосипед просунул через ремни рюкзака и всю свою поклажу вскинул за спину. Холодная вода залила ботинки и стала проникать под комбинезон. Погрузившись полностью, над водой торчала только шлем-маска оливкового цвета переплывающая с одного берега на другой. Комбинезон плотно облегал мое тело, поэтому вода под ним постепенно согрелась, а течение реки само вынесло меня на другой берег. Закинув рюкзак за куст, я быстренько прополз на четвереньках в низину и там притаился. Вода сливалась наружу, создавая подо мной небольшую лужу. Складывалось впечатление, что комбинезон сам выдавливает из себя всю влагу, сохраняя при этом плотную и мягкую защиту от ветра, радиации и холода. Высыхая в овраге можно было прикинуть по навигатору дальнейший маршрут, который проходил вдоль железной дороги, а потом смещался по полям и каким-то карьерам или рудникам. После них и было запланированное место. На велосипеде этот путь можно было пройти как минимум в два раза быстрее. Единственное, что смущало, так это запасы воды в рюкзаке. В метрах семи у берега хрустнула ветка, а это значило, что меня вычислили. Люди леса вряд ли ходят по одному и ищут они меня совсем не для того, что бы поделиться своей водой и пожелать мне счастливого пути. Медленно расстегнув кобуру я вытащил пистолет и выглянул из-за кочки. Охотников не было видно и я пожалел, что не одел очков с тепловизором. Но вдруг в пяти метрах от меня ствол двинулся и на рефлексе туда полетели две пули. Включив заднюю скорость, я срочно перегруппировался вниз по лощине, а на бывшую мою засаду прилетело три стрелы почти одновременно. Затаившись неподалеку можно было незаметно ждать, когда же из леса появятся стрелки и осмотрят место обстрела. Вначале появилась одна тень, которая приблизилась с пригорка к мокрой земле и стрелам. Подняв вверх кулак она затаилась. Да, женщины — воины всегда были осторожнее и умнее мужиков, поэтому оставалось только ждать и выманивать их по одной. Спустившись в мою лощину она оказалась в невидимой зоне и сразу свалилась замертво. Нужно было срочно менять диспозицию, так как меня по идее сейчас начнут окружать, а нападать будут точно одновременно.

Единственное место, откуда они не пойдут была река, поэтому нужно было очень быстро и тихо переместиться к воде и замереть. Все так же, в присядку задом, я отошел на пару метров, стараясь сохранять тишину. Справа что-то блеснуло и, увернувшись, выстрелил, трижды спустив курок. Сделав боковой кувырок, еще две пули пошли в сторону дернувшейся ветки в шести метрах по центру. Пора было менять обойму. По моим предположениям больше охотников не осталось, только вот на этом чувстве я совсем не хотел стать жертвой какой-нибудь Веры. Новый магазин вошел в пистолет и теперь мне придется проявить активность. В этой охоте нужна была приманка. Решил ловить на живца, а точнее на мертвяка. В овраге, у первой моей засад, лежала одна амазонка, которая находилась вне видимости и это нужно было использовать. Свою шлем-маску одел на приманку и подтянул ее к краю оврага, приподнял над кочкой на вытянутых руках. В этот момент в шлем что-то ударило и я спихнул мишень в овраг. Тело с шумом скатилось на дно, поблескивая звездочкой во лбу. Отлично. А теперь стоит подождать Веру, которая сама ко мне придет, так как полностью уверена в своем броске. Только она не учла, одного, что меня зовут не Надежда. Когда она меня увидела, ее глаза за маской расширились, но это все что она успела сделать. Через мгновение весь этот боевик закончился и наступила пора собирать трофеи. По моим подсчетам было убито пять амазонок. В овраге нужно было забрать свой шлем, но звездочка глубоко зашла в череп, пробив защитный полистерол. Пришлось воспользоваться ножом, что бы создать дополнительный рычаг. Наконец, когда четырехстороннее лезвие упало на мох, можно было снять защиту. За шлемом была вязанная маска с дыркой во лбу. Крови там почти не было, так как сердце ее перестало биться намного раньше. Рассматривать трупп не было в моих интересах и я проверил ее карманы. Ткань ее одежды оказалась изнутри прошитой промышленным поролоном, который был достаточно мягкий и плотный, а что самое важное — бесшумный. На спине висел колчан с несколькими стрелами, но мне это было совсем не нужно. По моему мнению, в бою нужно использовать только то оружие, которым можешь владеть, а все остальное может быть использовано против меня. Обойдя других девчонок, я собрал несколько звездочек, прикольный нож с кобурой на голень и одну флягу с остатками воды. Порадовало то, что вместо крышки был накручен самодельный фильтр. Изделие, конечно не сто процентной защиты, но выбирать не приходилось. Времени было в обрез на то, что бы пополнить мою флягу очищенной водой из реки и поскорее уйти с этого места обходным маневром от моста. Естественно, что люди леса встанут на мой след, поэтому нужно сделать крюк и оставить протекторный рисунок на примятой почве. Месть — штука сильная, но реальность еще сильнее иногда бывает.

Петляя по лесу несколько часов, наконец вышел на железнодорожную насыпь, где можно было поменяться с велосипедом местами. Карта показывала, что пару дней можно ехать без проблем. Возможно это и так, но карта еще не есть настоящая местность со всеми своими сюрпризами. Если в мыслях я уже подъезжаю к карьеру, то на самом деле я только вышел из леса и если амазонки нападут на мой след, то им не составит труда проанализировать куда он ведет, а дальше напрямую выйти к дороге и сделать засаду. Поэтому карте не стоит верить, ее можно только использовать.

В состоянии боевой готовности я крутил педали два дня, пока не добрался до ожидаемого карьера. Еще за несколько километров стали появляться пирамиды электромагнитных буев. Это значило только одно — за ними следующий населенный пункт. Здесь я опять могу стать инженером по промышленным отходам, только нужно избегать доблестную милицию, которая уже может знать, как я обошелся с доярками в соседнем городе.

Несколько килобайт по данным моей чип-карты прочно вписались в огромный криминалистический архив этой планеты. Эта проблема создавала ряд других проблем, которые упирались в разряд денежных отношений. Без них я бы смог просуществовать пока добираюсь до указанного место, но счетчики Гейгера, которые вмонтированы повсеместно сразу вычислят мой радиационный фон и ко мне прибудут блюстители порядка, что бы сопроводить на зачистку. Естественно, что чистеньким я попаду на зону, где буду вкалывать до конца своих дней. Такой вариант меня устраивал частично, если учесть, что там то же есть боксы очистки. Именно поэтому мне предстоит пообщаться с доблестными рабочими ближайшего к городу карьера, что бы они разрешили мне воспользоваться комнатой личной гигиены. Учитывая доброжелательный настрой хозяев к непрошенным гостям, мне нужно быть готовым ко всему. Всем известно, что криминогенная обстановка увеличивается под покровом ночи и, естественно, полицейские рейды активизируются то же, поэтому мне предстояло омовение прямо сейчас, когда солнце находится в зените. Вывернув наизнанку вой защитный плащ, который стал оранжевого цвета, я сделал уставшую рожу инженера и покрутил педали ко входу какой-то шахты. Снаружи никого не было, да и делать там было нечего. В тоннеле оказался сумрак, который вяло засвечивался редкими лампочками. Впереди показалось два человеческих силуэта. Подъехав ближе они приобрели грязно-оранжевый цвет зоновских комбинезонов.

— Здорово, мужики, где тут у вас почиститься можно?

— А ты кто такой будешь?

— Меня зовут Василий, я инженер по отходам. По дороге решил к вам завернуть, что бы радиацию сбить. В лесу много хапнул, поэтому нужно срочно ядерномагнитной капсулой воспользоваться.

— Это ты, типа, как Мойдодыр на велике к нам примчался?

— В каком смысле?

— Ты че, классику не знаешь? Надо, надо умываться по утрам и вечерам, а не чистым трубочистам стыд и срам. Выходит ты и есть Мойдодыр.

— Получается так.

— Так то оно так, только боксы предназначены только для работников карьера, а ты тут совершенно левый.

— Ну так я заплачу, какие проблемы.

— Мы такие вопросы не решаем, нужно с начальством обсудить.

— Мне самому его найти или вместе пойдем?

— Иди за нами на расстоянии и не светись особо, здесь этого не любят.

Зеки развернулись и молча повели по темному лабиринту подземного тоннеля. Как я понял, в лучшем случае мне предстоит возвращаться на поверхность одному, поэтому старался запомнить все, что увижу как возможные ориентиры.

— Стой здесь, я щас к бригадиру, а Бобер с тобой подождет.

Один исчез в проеме стены, а другой присел на корточки и закурил.

— Че, братан, ходишь по лесам и полям, клады ищешь? — блеснул вставными зубами Бобер.

— Не, в основном мусор всякий.

— Точно, рюкзак плечи не натер?

— Да он легкий.

Рюкзак и вправду от пустой фляги с фильтром и дырявым шлем-маской был почти невесомым. Через несколько минут появился второй зек, который шел за каким-то коренастым верзилой. Похоже это и было в каком-то роде начальством. Одет бугай был не в зоновский комбинезон, а в новенькую телогрейку и ошейника со взрывчаткой у него не было.

— Здорово, Мойдодыр. Говорят ты к нам помыться приехал?

— А ты и есть то самое начальство, с которым можно решить эту проблему?

— Точно, можешь называть меня Бригадир.

Отлично, тогда давай я по быстрому помоюсь и мы обсудим премиальные за такое содействие. Или ты хочешь, что бы я как электромагнитный маяк тут все засветил нахрен?

— Насчет премиальных и маяка — это ты правильно подметил. Бобер, отведи нашего гостя в бокс, а потом ко мне в кабинет. Развернувшись начальник со своей свитой удалились, а я с Бобром пошел на зачистку. Бокс оказался довольно грязным, а краска давно перестала быть белой, вся потрескалась. Ядерно-магнитная капсула стояла вертикально и была довольно вместительной, настолько, что я умудрился залезть месте с велосипедом на руках. Внутри был пульт управления, на котором была всего одна красная кнопка «Пуск». После нажатия дверь автоматически закрылась и сверху вниз пошли сканирующие лазерные лучи. После того, как лучи дошли до пола, капсула задребезжала и засвистела. Так продолжалось минуты две, после чего все стихло, загорелась зеленая лампочка и дверь открылась.

— С легким паром — услышал я в дверном проеме Бобра.

— Спасибо, ну что, теперь к Бригадиру?

— Ну пошли.