О чем молчат подростки...

-Просто, если у тебя есть проблемы, скажи об этом мне. Я разберусь, если надо, то и по-мужски.

Я смеюсь.

-Спасибо, пап, но пока, твоя сила мне не нужна.

Ужин. Молитва. И снова тишина. Мама до сих пор с презрением смотрит на меня, а я лишь смотрю в свою тарелку. Кажется, её раздражает моё присутствие.

-Почему ты не ешь?

-Я ем, просто медленнее, чем вы..

-Джини, мы твои родители, и ты можешь рассказать нам обо всём, если у тебя что-то случилось..

-Пап, мам, я же говорю, что сегодня был тяжёлый день, вот и всё.. я просто устала.

-А я хочу поскорее ходить в школу, – вопит Лизи.

-У-у-у, тогда я смело могу тебе сказать, что, когда ты действительно там окажешься, ты пожалеешь.

-Почему это? Там так классно. «В гостях у Мишель», – это любимая детская передача Лизи, – показывали, как дети в первом классе играют, спят и бегают на улицах. А ещё у них добрые учителя..

-Тебе просто надо перестать смотреть телевизор, – делает замечание мама.

-Спасибо, всё было очень вкусно, – папа встаёт изо стола и целует маму в щёку, – кто со мной смотреть вечерние передачи?

-Я! – радостно кричит Элизабет.

-Бетти?

-Я, пока что, помою посуду. Присоединюсь к вам позже, – говорит мама.

-Реджина, а ты?

-С удовольствием.

Мы направляемся к нашему большому и мягкому дивану. Чтобы меня никто не теснил и, чтобы мне не было жарко, я сажусь на пол. Оперевшись на ногу папы. Включается телевизор и начинается деградация. В детстве, да и сейчас, я считала, что если слишком много и часто смотреть телевизор, можно стать, грубо говоря, тупым. Но иногда, это полезно делать, так как наш организм полностью отдыхает и получает какие-то эмоции или иными словами: не знаешь чем заняться, посмотри телевизор и впитай в себя сотню ненужной информации.

К нам присоединяется мама и берёт Лизи на руки.

-Опять будем смотреть этого усатого мужика, который сам своих детей воспитать не может, но зато направо и налево раздаёт советы другим?

«Усатый мужик» это мистер Вульчи. Он, кажется, тут местная телезвезда и является недодоктором и работает, по словам мамы, в некой недобольнице. Примерно год назад, местные СМИ обвинили его в том, что он жестоко обращается со своими детьми, но дело было закрыто, так как не нашли достаточно аргументов в сторону его обвинения. Мистер Вульчи, для некоторых дам в возрасте от сорока, так и остался предметом ненависти. Некоторые пытались добиться того, чтобы закрыть его программу, но опять же, деньги решают всё, и телепередачу решили оставить. Не знаю, что за люди сидят в телестудии, массовка или реально те мамы, которые желают «добра» своим детям, но я бы точно к нему никогда бы не пошла, даже на приватный приём.

-Бетти, успокойся, иногда он говорит полезные вещи.

-Например? Как убить своих детей с помощью томатного сока или же, как успокоить своих детей с помощью рукоприкладства?

Я тяжело вздыхаю и делаю это так, чтобы слышали все. Я устала от этого разговора и хочу просто расслабиться. Мама с папой замолкают и продолжают бесполезно тратить своё время.

****

Время около десяти вечера. Лизи уснула на руках у мамы, и она пошла относить её в кровать. Я всё также продолжаю сидеть на полу, но уже примерно двести раз сменив позу, я нашла удобное местечко для себя.

-Я знаю, что эти проблемы временные, – внезапно говорит папа.

-Ты о чём?

-Я не знаю, но догадываюсь почему ты грустишь, Джина.

Я смотрю на него с понимающим взглядом. С таким взглядом, будто кричу ему: «докопайтесь хоть один из вас до сути! Помогите мне, мне нужна ваша помощь!» Но затем понимаю, что если начну рассказывать, это ничем не закончится.

-Так, скажи эту причину, пап..

-Ты грустишь потому что мы переехали на новое место, и тебе сложно ещё обжиться.

Не плохо, он близок к истине.

-Да, – улыбаюсь я, – всё пройдёт..

-Я тоже так думаю. Ты сильная, ты справишься.

Он рукой пару раз проводит мне по голове. Я встаю с пола. Обнимаю его и медленными шагами направляюсь в свою комнату. Включаю бра и в чём есть, ложусь на безумно холодную постель. Это помогает мне снять стресс и полностью расслабиться. Я моментально засыпаю.

Глава 2.

День 4.

-Джини, доброе утро, детка, – папа с осторожностью будит меня, потому что знает, если меня напугать, дело может кончиться переломом.

-Ты? А разве ты .. не должен быть на работе?

-Я остался специально для того, чтобы подвести тебя до школы, поэтому, у тебя есть всего лишь десять минут на то, чтобы умыться, одеться и привести себя в человеческий вид.

-Поняла.

Я с радостью поднимаюсь с постели и принимаюсь бегать по комнате в надежде, что в таком бешеном состоянии я что-то успею. Из рук падает телефон. Я как можно быстрее складываю в портфель свои листы с домашней работой, и пару книг, на случай, если в школе будет опять скучно. Одеваюсь, и бегу в ванну. Как можно скорее чищу зубы, умываю лицо и наношу незаметный слой тональной основы, чтобы хоть как-то скрыть свои синяки под глазами.

-Я готова! – кричу я.

-Отлично! Ты прямо как солдат, только не за сорок пять секунд, а за восемь.

Я смеюсь.

-Я старалась.

Беру свой портфель и спускаюсь вниз.

-Ну, что, пошли? – спрашивает меня папа.

-Стоять! Я для кого готовила завтрак? – мама останавливает нас на половине пути и смотрит в глаза каждому.

-Бет, я перекушу на работе.

-А я возьму свой завтрак с собой, – говорю я и достаю из холодильника вчерашнюю еду.

-Совсем совесть потеряли. Я встаю в такую рань, чтобы приготовить им еду..

Я не знаю, что она говорила дальше, потому что мы уже давным-давно сели в машину и мчались по дороге в школу. Сумасшедшее утро. Хотелось бы, чтобы и день был таким же.

****

В школе всё как обычно. Все ходят парами, а Джина ходит одна. Чувствую себя какой-то одинокой и брошенной. Даже, может быть, никому и ненужной.

Урок математики обещает быть напряжённым и злым. Математичка, миссис Гиберсон, уже с самого моего прихода смотрит на меня косо.

Раздаётся звонок на урок. Все заходят в класс.

О, да, забыла вам сказать, у меня теперь есть новое и почти постоянное место в кабинете математики. Место с Ошером. Тем парнем, что прямо-таки течёт от того, что что-то считает, вычитает, делит и умножает. Больной придурок.

-Присаживайтесь! – говорит Гиберсон. – Попрошу всех вас показать мне домашнюю работу, которую я поручила раздать Реджине МакАльпин  и Риду Ошеру.

Все уставляются на меня, а точнее не все, а только та половина, которая не получила домашнего задания от меня.

-Миссис Гиберсон, – говорю я, – я передала листы вон тем парням.

-Почему? Задание было поручено тебе, а не Риджинту и Клинту.

В классе проходит гул.

-Ну, хорошо, в этот раз я тебе прощаю, но чтобы в следующий раз, когда я поручу раздать тебе листы с домашней работой, ты обязана будешь это сделать. А вам ребята, предстоит распечатать листы друг у друга с предыдущей работой, я уверена, что у большинства у вас, в тех листах ничего не написано…

Все начинают гудеть и косо смотреть на меня.

Время уравнений. Я всегда ненавидела их. Вообще ненавижу математику. Считать, умножать, делить в уме... Такое чувство, что этот предмет вообще не для меня создан. Мне бы на историю или хотя бы посидеть на литературе, а математику я и так не знаю, да и знать не хочу. Что за дураки в ней разбираются? Я погружаюсь в свои мысли и не замечаю, как меня вызывают к доске.

-..Реджина МакАльпин, ты совсем оглохла? – спрашивает меня математичка.

-А?

-Иди к доске!

Я перевожу глаза на доску и вижу огромнейшее уравнение. Мои ладони холодеют. Я знаю, что сейчас конкретно облажаюсь, но я облажаюсь в два раза сильнее, если откажусь выходить. Я неуверенно поднимаю своё тело из-за парты.

-Давай.. – поторапливает миссис Гиберсон, – давай быстрее..

-Хорошо..

Делаю шаги к доске. Беру мел. Сердце бешено стучит.

-«Успокойся, Джина, всё будет хорошо. Наверняка в этом классе найдётся тот, кто тебе поможет..» – пытаюсь успокоить себя этой мыслью, но мои незнания в математике берут верх.

-Ну, Реджина МакАльпин, – говорит математичка, – я долго буду ждать от тебя ответа? Посмотри, все дети уже давно решили и ждут, пока ты что-то начнёшь делать…

Я не обращаю внимание на её глупые реплики, более того, я всем телом пытаюсь абстрагироваться от всего этого напряжения.

-«Так, Джини, просто действий по плану: решай что-нибудь до тех пор, пока кто-то не устанет от твоего присутствия около доски или не умрёт от твоей тупости..»

-Хорошо, я вижу, тебя пугает эта тема. Ну, давай попробуем вместе… Итак, посмотри на эти цифры и корни, ты ничего не хочешь с ними сделать?

-Нет, – отвечаю я и все начинают ржать.

Миссис Гиберсон выдыхает.

-Очень тяжело мне придётся в этом году..

Шла десятая минута моей попытки что-то решить. Взяв себя в руки, я сделала не меньше трёх действий, но, кажется, это было бесполезно и я тупо вычитала и умножала цифры. Наконец, из моих уст доносится ответ:

-Ответ получился минус пятнадцать.

-Дети, – обращается математичка к классу, –  у вас такой ответ?

Все дружно отвечают «нет».

-Садись, МакАльпин, за сегодняшний урок у тебя неуд.

Прохожу на место и с испорченным настроением начинаю рисовать каракули на полях в своей тетрадке. Вдруг, ко мне на парту приземляется клочок маленькой бумажечки. Я знаю что это. Это моё клеймо. В старой школе мы новичкам кидали точно такие же, чтобы поскорее избавиться от них или же навсегда «сломать» им школьную жизнь. Разворачиваю клочок и читаю чёрным по белому: «Лохушка». Вот и всё. Теперь перед новыми друзьями, знакомыми, я выставлена полным посмешищем. Комкаю этот ничтожный листик и кидаю назад. Слышу на задних партах крик.

-Ай! – какой-то мальчик крикнул это так отчётливо, что заставил прервать учителя, который ввязался в спор с учеником.

-Что случилось?

-Она, – он показывает на меня, – кинула в меня этой бумажкой и попала в глаз!!

-Это правда, Реджина?

-Я случайно. Извините, но на затылке у меня нету глаз.

-Сейчас же подними бумажку и отправляйся к директору! – повышает голос Гиберсон.

Я вздыхаю, делаю всё по указаниям, собираю вещи и ухожу из класса прямо к директору.

Нахожу дверь кабинета директора. Стучу.

-Да-да?

-Директор.. – я делаю паузу, чтобы посмотреть на табличку имя и фамилию директора, –.. директор Миллер?

-Он самый. Вы что-то хотели, юная леди?