Господин инспектор [СИ]

— Сесь! Сесь! Сесь! — радостно продолжил карапуз, наконец-то улыбнувшись, а его брат, осмелев, тоже сел рядом.

— Сидит! — догадался Сергей.

— Саня! Саня! Саня! — еще более радостно закричал малыш.

— С Саней! — понял Сергей.

Все трое радостно засмеялись, и Оза, тоже улыбнувшись, протянула руку из под одеяла и потрепала их по кудрявым головкам.

— Маленький — мой сын? — спросил он.

— Кто его знает, — равнодушно ответила она. — Но скорее всего — вряд-ли.

Мой, твердо подумал он, глядя на маленький комочек. Сердце защемило. Ведь только так Эдик мог стать его потомком. Надо же?! У меня есть сын! — снова повторил он про себя, все больше и больше волнуясь. Вот я уже и отец. Он смотрел на детишек, на таких серьезных карапузов-близнецов, на малыша, и вдруг ярко вспомнил Эдика, — Они умрут, умрут их дети, и дети их детей… Сергей энергично покрутил головой, прогоняя это мрачное (хоть и верное) наваждение.

Оза прижалась к нему, погладила ему живот, опуская руку все ниже и ниже.

Однако давно она одна, подумал Сергей, убирая ее руку. Без мужчины здесь очень тяжело. Тем более — с детьми.

Он встал. Принялся одеваться.

— Ты куда? — озадаченно спросила Оза.

— Мне надо идти. Тороплюсь, — пробормотал он. Вдаваться в долгие объяснения ему не хотелось.

Оза только промолчала. В подземке мужчина — всегда главный, каким-бы слабаком он не был.

О чем это мы с Дрейпером договорились? сосредоточенно вспоминал Сергей, вышаривая в полумраке свои тряпку за тряпкой, пытаясь восстановить в деталях такую далекую сейчас беседу, и прогоняя перекрывающие их воспоминания о Лесе и космической базе.

Оделся. Вышел, не обернувшись.

Вернулся к костру. Ничего здесь не изменилось со времени его ухода. Те же лица, в тех же позах.

— Мне нужно в Заброшенный город, — сказал он Дикарю, садясь на свое место. — Дашь одежду, еду, какое-нибудь оружие?

— Прям сейчас? — удивился тот.

— Да.

Вожак пожал плечами.

— Там сильно неспокойно. Что ты там забыл?

— Должок отдать.

Бомж понимающе кивнул.

— Дело твое, — только и сказал он. — Только старый путь сейчас не проходим. А нового пути ты не знаешь — давно не был в наших краях. Многое что изменилось.

— Объясни дорогу. У меня хорошая память.

Дикарь покачал головой.

— Сложно сильно, — сказал он. — Нужен провожатый.

— А кто знает, как туда добраться?

— Многие знают. Но вряд ли кто пойдет.

— Почему?

— На днях на наш караван напали. Неподалеку от ворот. Еле отбились. Так что бандиты где-то еще поблизости. Переждать надо.

Сергей отрицательно покачал головой.

— Нет времени, — коротко ответил он.

Дикарь кивнул. Встал. Скрылся в глубине ходов. Вернулся довольно быстро.

— Нашел я тебе провожатого. — улыбаясь сказал он. — Пойдет Оза.

— Нет, — отрицательно покачал головой Сергей, решив, что не зачем ей самой лезть в лапы Дрейперу. — Дай другого.

— Никто с тобой не пойдет, — возразил Дикарь. — А она к тому же сама вызвалась.

Вот даже как! — удивился про себя Сергей.

К костру вышла Оза. И теперь, при свете, он поразился, как же она сильно изменилась. Подросла. Взгляд усталый, серьезный. И зачем-то — три черных горизонтальны точки на переносице — по линии бровей.

— Зачем ты пошла? — спросил ее Сергей.

— Надоело на одном месте, — отмахнулась Оза. — А так — хоть какая-то смена обстановки. Хоть что-то новенькое. Я рада что ты снова появился, — вдруг добавила она.

— А я слышал, ты вроде как замуж собралась?

— Это не мешает, — чуть заметно покривилась она.

Ладно, решил он про себя, выйдем на знакомую дорогу, и я ее отправлю домой.

Быстро собрали вещи в дорогу, тем более, что их оказалось совсем немного — одежда Сергею, немного еды (собрала старая Флу), спальник (как показывала суровая практика подземных жителей — даже если ты отлучился из племени ненадолго — спальник и запас еды должен быть обязательно), старый полусточенный ножик для мелочей — хорошего ножа дать не могли — не было лишних.

Из оружия — два остро заточенных прута арматуры.

Да еще страшная ценность — фонарик. Личный. Озы. Очень старый, в разбитом корпусе, туго перебинтованный неровно порванными полосками какого-то тряпья. И комплект запасных батареек, разложенный по нескольким герметичным, непромокаемым коробочкам, которые вместе с зажигалками они распихали себе по разным внутренним карманам — для надежности.

Глава 2. В пути

Первые полчаса они шли по караванному пути. Тоннель был широкий, дорога — очищенной. На некотором расстоянии располагались наблюдательные посты, которые прятались в завалах и нишах. Озу знали, пропускали. Хотя у них с собой была бумага, написанная Дикарем.

Оза шла первой, держа свой фонарь чуть в стороне — на случай если будут стрелять на свет. Наклон вниз — чтобы освещать только впереди себя. Кусок арматурины был привязан за ее спиной. Сергей послушно шел за девушкой, неся оба вещмешка. Железный прут он держал в правой руке.

Вдруг Оза остановилась. Тихонько свистнула.

— Ну, что надо? — раздался откуда-то сверху недовольный голос.

— Левая тропа в каком состоянии? — весело спросила девушка, игриво подсвечивая фонариком вверх, но никого не видя. — Пройти можно?

— Дня три назад Косой по ней вернулся, — донеслось в ответ. — Свет убери. Демаскируешь.

Оза послушно отвела фонарик.

Повернулась к Сергею.

— Пошли, что ли?

Только теперь он заметил рядом с девушкой трещину в тяжелом древнем бетоне. Явно — результат взрыва.

Оза решительно юркнула первой. В тоннеле стало темно.

Сергей замешкался — уж очень не похоже было на ухоженную тропу.

— Удачи, — донеслось сверху.

— Спасибо, — машинально ответил Сергей и втиснулся в узкую щель, стараясь не зацепиться за торчащие прутья старой арматуры.

Какое-то время они пробирались по сильно искривленному земляному лазу, с примитивным крепежом стен и сводов. Молчали. И не потому, что говорить было не о чем — опасно на свободной территории.

И когда этим петляниям казалось не будет конца, лаз наконец-то выплеснулся в узкий, без рельс, тоннель.

Еще четыре часа ходьбы и они выбрались на простор — заброшенное депо. После узости бетонных лабиринтов высокие потолки и простор поражали. Когда-то здесь было большое городище. То ли перебили всех, то ли сами ушли. Но, судя по всему — это произошло очень давно — лет 100 назад а то и больше. Остался только один хлам.

Оза свернула в узкий проход, с любопытством освещая стоявшие по обеим сторонам вагоны — явно бывшие дома, судя по отделке вокруг, по разукрашенным всякими рисунками стенам, остаткам цветников. А этот проход — древняя улица. Луч выхватил полустертую надпись — Аллея влюбленных. Сразу стало грустно. Когда-то здесь было много света, жили люди, радовались чему-то, строили планы, влюблялись, растили детей, стремились дать им хорошее образование… Здесь звучал детский смех, играли в игры, кипели страсти… Куда все это исчезло? Только темнота да могильный холод.

Оза вдруг остановилась у какого-то непонятного сооружения.

— Здесь и заночуем, — сказала она и достала из вещмешка веревку с крюком на конце. Ловко кинула, зацепившись за куски торчавшей под потолком арматуры.

И только теперь Сергей понял что там под потолком — узкая ниша, фактически невидимая снизу.

Девушка быстро поднялась по завязанным узелкам. Посветила в нишу фонариком. Ловко забралась внутрь. Снова выглянула.

— Здесь никого не было. — удовлетворенно сказала она Сергею. — Только мои следы. Хорошее место. Я тут обустроюсь, а ты пока поищи дров. Только фонарик дать не могу.

Сергей кивнул, опустил вещмешок на землю, и, держа в правой руке арматурину, молча ушел в темноту, полагая что ближайшие дрова Оза соберет и без него.

Медленно идя строго по левой стороне улицы, он осторожно ощупывал попадавшиеся предметы, надеясь натолкнуться на остатки заборов, штакетника, кустарников. Иногда везло — попадались какие-то деревянные обломки. Пару раз он порезался обо что-то острое. И когда решил что для ужина вполне достаточно, повернул обратно, снова держась левой стороны — вдруг попадется что-нибудь еще?

Рука его уткнулась в гранитный фундамент монолита и он вдруг остановился. Ему показалось, что гигантский муравейник наверху все еще живет своей собственной жизнью. И он вдруг закрыл глаза и прикоснулся ладонями к холодной стене. Попытался сосредоточиться и мысленно проникнуть вглубь. И тот час одернул руки — ему показалось, что все тот же бесцветный голос, тот же что и тогда у дриад, окликнул его откуда-то из глубины мироздания — Ты где?

И Сергей поспешно вернулся к разгорающемуся костру.

— Ты что? — тихо прошептала Оза мгновенно настораживаясь.

— Так, показалось, — ответил Сергей вытирая пот, и девочка недоверчиво посмотрела на него, но ничего не сказала.

Походный ужин быстро сготовился и так же быстро уничтожился. Настроение у путешественников улучшилось. Глаза девушки заблестели.

— А твой-то знаешь что учудил? — вдруг лукаво сказала она, собирая посуду.

— Что? — непроизвольно поддавшись ее влиянию спросил он. Да и самому было интересно.

— Полностью разобрал кварцевый регулятор. И током не ударился.

Сергею ничего это не говорило, но он улыбнулся.

— Ты хороший, — сказала Оза, драя котелок. — Ты добрый. Но ты — никчемный.

Сергей растерянно посмотрел на девушку, но ничего не ответил.

— С тобой дети будут ходить в самую затрапезную школу, — продолжала меж тем она, явно стараясь высказать давно наболевшее. — И их все будут обижать во дворе.

И на это Сергей не нашел что возразить.

— Помнишь, лежал все время, в потолок только смотрел. Другие бегают, суетятся, ищут себе занятия, работу, что-то добывают для семьи. А ты вставал, только когда звали.

Однако она повзрослела, подумал Сергей. Сколько ее не видел? Почти три года. Тогда она была маленькой злобной девочкой-волчонком. А сейчас… Видно, жизнь ее сильно потрепала за это время.

— Как ты жила? — спросил он.

— Мужей штук десять было, — беспечно ответила она. — Была и третьей женой, и сотой в гареме, и наложницей. А как иначе? Дети ведь на руках. Кто ж о них позаботится, кроме меня?

Потом они укрылись от внешнего мира припасенными в углу щитами — чтобы никто не смог заметить их снизу. Стали устраиваться на ночь.

Оза принялась намазывать места вокруг ночлега противно-пахнущим мышиным жиром, чтобы собаки их не учуяли. Потом, поднялась и убрала веревку.

— Ну все, теперь иди ко мне.