Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Страсть на грани - Людмила Мартова на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

— Видит уже плохо. Упертый, ужас. Так вот, у него есть точно такая же плитка. Он, когда домой приходит, на нее ключи кладет. Поэтому я и удивился, увидев у тебя такую же.

— Олег, а почему ты меня со своей родней не знакомишь? С мамой?

— Лерочка, — муж слегка отстранился от нее, повернул к себе лицом и заглянул в глаза, — надо подождать немного. Вот дед у меня человек замечательный, добрый, веселый. Вы с ним друг другу обязательно понравитесь. Вот совпадут у нас с тобой ближайшие выходные, и мы обязательно к нему сходим. А вот мама… Она у меня непростая довольно-таки.

— То есть твой скоропалительный брак со мной она не одобрила, — констатировала Лера.

— Не то чтобы с тобой, она же тебя не видела даже. Скорее, ей не понравился сам факт моего развода. Она убеждена, что в нашей семье мужчины женятся один раз и на всю жизнь. И доводов, что этот раз может быть неудачным, а жизнь вследствие этого несчастливой, не принимает. Погоди, она привыкнет к этой мысли, и я вас познакомлю. Просто пока не время.

— Да уж, прямо Монтекки и Капулетти, — в сердцах сказала Лера. — Ты моей бабушке тоже почему-то не нравишься. И она тоже никак не может смириться, что я теперь счастлива.

— Не суди, — попросил Олег. — Пожилым людям трудно принять перемены в жизни. Даже если это счастливые перемены. Наладится все. И бабушка твоя признает, что я, в общем-то, мужик неплохой. И мама моя тебя примет. А нет, так и не надо. Мы взрослые уже люди, главное, чтобы нам вдвоем хорошо было. Нам же хорошо?

— Хорошо, — не очень уверенно сказала Лера, которой неприятна была мысль, что их брак так сильно не одобряет вся родня.

— Ты вот мне расскажи лучше, почему твои бабушка и дед твою маму так поздно родили. Я посчитал, твоей бабушке уже тридцать четыре года было, когда Татьяна Ивановна появилась. Они же рано поженились.

— Да, рано, сразу после войны. Но ничего таинственного тут нет. Просто у моей мамы был еще старший брат. Николай. На целых десять лет ее старше. Так что мама — просто второй ребенок в семье. Вот и все.

— То есть у тебя, получается, дядя есть?

— Есть. То есть был. Он погиб, — Лера помолчала. — Вместе с моим отцом. Они были друзья всю жизнь почти. Со школы дружили, вместе в летное училище поступили. Вместе закончили. Мама на их глазах выросла, а потом, после их училища и армии, вдруг выяснилось, что она из курносой девчонки превратилась в красавицу.

Они вдвоем как-то в отпуск приехали вместе, и папа в маму влюбился. Они поженились, я родилась. А потом их отправили летать в Конго, по контракту. Времена такие были, уже голодные, авиация сворачивалась, а тут заграница. В общем, они уехали туда работать и разбились. Вместе. В одном самолете. Дядя Коля был командиром экипажа, а папа — вторым пилотом.

— Прости, — Олег снова обнял ее и прижал к себе. — Я не знал. Извини, если тебе больно это вспоминать.

— Да уже много времени прошло. Мне десять лет тогда было. Маме гораздо хуже пришлось, она папу очень любила. Они замечательно жили, так, как в книжках пишут. И тут она осталась одна. Хорошо, что как раз дед добился, чтобы усадьбу признали памятником, к делу ее приставил, а то она совсем закисла бы с горя. А так некогда было.

— Твоя мама — очень сильная женщина, — задумчиво сказал Олег. — И бабушка тоже. Сына потеряла, а по ней и не скажешь.

— Так что она, по-твоему, должна до сих пор головой о стены биться? Они помнят обе. И папу, и дядю Колю. Помнят и любят. Но жизнь-то продолжается.

— Знаешь что, а давай к твоей бабушке съездим, — вдруг предложил Олег. — Мне нужен шанс доказать, что я тебя не съем и что мне вполне можно доверять. Торт купим и поедем.

— А ужин? — с сомнением спросила Лера, глядя на скворчащую сковородку с совсем уже готовой картошкой.

— Вот сейчас Степку дождемся, поужинаем и поедем. Чай у бабушки попьем. Хорошо?

— Ладно, — с легкой неуверенностью в голосе сказала Лера. — Только я ее предупреждать не буду, а то она скажет, чтобы мы не выдумывали на ночь глядя детей одних оставлять. Скажем, что в кино ходили и мимо шли.

— Да вы, Валерия Константиновна, врунишка, — засмеялся муж. — Ладно, тебе виднее. Я, признаться, твоей бабушки боюсь немного.

Бабуля, к великому удивлению Леры, строгости не проявила и вопросов задавать не стала. Открыв дверь, она всплеснула руками:

— Лерочка, деточка, как хорошо, что ты пришла. Представляешь, мне почтальонка наша посылку принесла, минут десять тому назад. Я удивилась, потому что некому мне посылки присылать, расписалась где положено, распечатала, а там…

— Золото, бриллианты? — насмешливо спросила Лера. — Или гуманитарная помощь, как участнику войны?

— Вот, сама посмотри, — недоуменно улыбаясь, бабушка указала на круглый деревянный стол, много лет стоящий в центре большой гостиной рокотовского дома. На столе, посредине разорванной бумажной упаковки, красовались пять коробок кроличьего корма.

* * *

Лера нервничала. Этого адвоката ей подсунула Злата и даже возражений слушать не пожелала. По мнению подруги, Лера была мягкотелой недотепой, которая позволяла всяким мерзавцам (читай — бывшему мужу) пользоваться ее недотепистостью.

— Это его дети, — выговаривала Злата. — Настоящие мужики даже в случае развода детей не бросают, это тебе хоть понятно?

— Понятно, — уныло соглашалась Лера, вспоминая Олега с его алиментами. Она понимала, что Злата имеет в виду вовсе не Олега, а своего мужа, красавца-олигарха, с которым познакомилась при ужасно романтических и приключенческих обстоятельствах[2]. У него детей было четверо, всем им он помогал, но на его благосостоянии это никак не сказывалось. У Олега случай был совсем другой, но деньги на свою дочь Алену он давал бывшей жене исправно. Но все это делалось добровольно. От перспективы судебной тяжбы с Игорем у Леры заранее начинали болеть все зубы сразу.

Адвокат оказался маленьким кругленьким мужичком лет пятидесяти. Особого доверия его внешний вид — мешковатые штаны, жеваный галстук и очки, как-то криво сидящие на мясистой переносице, — у Леры не вызвал. Но делать было нечего. Все пути к возможному отступлению были перекрыты грозным видом маленькой, хрупкой, совершенно не страшной Златы. Огорчать желающую ей добра подругу Лере не хотелось, да и правоту Златы она, скрепя сердце, признавала.

— Ну что же, голубушка, — сказал адвокат, когда она расположилась на стуле напротив него. — Рассказывайте мне, как вы дошли до жизни такой и что намерены получить с вашего бывшего мужа.

— Ничего, кроме алиментов на детей, — честно призналась Лера. — При разводе квартира осталась мне, потому что это жилье моих родителей. Игорь к нему никакого отношения не имел. Мама у меня много лет живет за городом, поэтому жилищный вопрос перед нами никогда не стоял. Мебель мы тоже не меняли, только телевизоры современные купили, холодильник и прочую бытовую технику. Когда мы расстались, муж забрал один телевизор и посудомоечную машину, все остальное стоит на своих местах.

— Развод прошел цивилизованно?

— В общих чертах, да. — Лера покраснела, вспомнив ежедневные скандалы и выяснения отношений, сопровождавшие ее «цивилизованный» развод.

— А в деталях?

— Мой муж не хотел развода. Он очень заботится о своем имидже, у него довольно высокая должность в крупном банке, и его волновало, что люди начнут говорить, что он оставил жену с двумя детьми.

— Но ведь инициатором развода были вы.

— Это еще хуже. Получается, что я его бросила. Такого успешного, уверенного в себе. В общем, мне пришлось нелегко. Мы договорились, что я не буду подавать на алименты, чтобы на работе не знали.

— Он давал вам деньги?

— Давал. Но не очень регулярно, и каждый раз приходилось просить. Это было так унизительно, что иногда я старалась перекрутиться без его денег, лишь бы лишний раз не звонить. А после того как я снова вышла замуж, он наотрез отказался помогать мне финансово.

— Вы считаете целесообразной какую-то определенную сумму?

— Не знаю, — Лера пожала плечами. — По закону на двух детей он должен переводить пятьдесят процентов зарплаты. У него высокий доход, так что это довольно большая сумма. Я на нее не претендую. Если бы на каждого ребенка он платил десять тысяч, этого было бы вполне достаточно.

— Валерия Константиновна, давайте договоримся так. Для начала я встречусь с вашим бывшим мужем и попробую решить вопрос миром. Судебные тяжбы изматывают, и раз вы не настаиваете на половине его дохода, то, мне кажется, договориться будет несложно. Вот, — адвокат протянул Лере бумажный листок и ручку. — Напишите все координаты вашего супруга, домашний, рабочий, мобильный телефон, адрес, расположение офиса. Я с ним свяжусь, а потом вам сообщу. Договорились?

— Договорились, — согласилась Лера, которая ужасно устала от этого короткого разговора. Все, что было связано с Игорем, вызывало у нее ощущение падения в бездонную яму, когда летишь вниз, не понимая, когда достигнешь дна, останешься ли цела, а главное, какой силы удар тебя ждет.

После встречи с адвокатом у нее слегка тряслись руки, дрожал подбородок и очень хотелось плакать.

«Что же я за размазня! — сердито подумала Лера. — Права Златка, я самое недотепистое создание из всех возможных недотеп. И как только меня такую Олег полюбил?»

В любовь Золотова, поначалу вызывавшую у нее глубокие сомнения, она теперь верила все больше. Он не дарил цветов и не читал стихи, но в том, как он ее обнимал, смеялся над ее тревогами, ел приготовленную ее руками еду, читал ее сыновьям книги, была такая надежность и такая теплота, что Лера чувствовала, как все больше тает ледяной ком, поселившийся у нее где-то в районе желудка и обросший значительным количеством слоев за годы ее первой семейной жизни.

С этим мужчиной ей было хорошо и спокойно. Лера с тоской подумала о том, что сегодня ночью он дежурит, а значит, она не сможет поделиться с ним волнениями, вызванными встречей с адвокатом.

Впрочем, домашние хлопоты довольно быстро разогнали ее хмурые мысли. Степка получил двойку по алгебре. Антошка порвал брюки и разбил коленку. Бабуля поссорилась со своей подругой Марианной, потому что та ни в какую не признавала, что «Крым наш». А мама долго рассказывала про очередную ссору со спесивой Натальей Александровной, которую застала за выкапыванием розовых кустов, растущих у входа в барский дом.

— Она пыталась меня уверить, что это ее фамильные розы! — возмущалась мама. Ее голос уютно журчал в телефонной трубке, и Лера представляла ее невысокую легкую фигурку, элегантную стрижку умело подкрашенных светлых волос, решительные движения. Лера очень ее любила, свою маму.

Загнав детей спать, она с сожалением отказалась от мысли позвонить Олегу, чтобы услышать его голос. Муж был на работе. У него настоящая, серьезная, мужская работа, Лера старалась не думать о том, что сопряженная с опасностью, и отрывать своего мужчину от дела ради бабских глупостей было неправильно.

Приняв душ, облачившись в уютную пижаму и почистив себе два киви, она залезла в постель и скачала себе с Литреса книжку, которую давно уже хотела почитать. Имя автора и название звучали интригующе — Диана Сеттерфилд, «Тринадцатая сказка». Прочитанное забесплатно начало и стиль изложения ей понравились, поэтому сейчас она с удовольствием ожидала, как приятно проведет ближайшие час-полтора.

Телефонный звонок заставил ее вздрогнуть. Бросив взгляд на часы — пол-одиннадцатого — Лера нажала кнопку, гадая, кто может ей звонить в столь поздний час. Номер, высветившийся на экране, был ей не знаком.

— Алло.

— Лера? Это вы?

— Да, а вы кто, простите?

— Я соседка вашей бабушки, из двенадцатой квартиры. — У Леры упало сердце. — Вы простите, что я вас беспокою, но вашей бабушке стало плохо. Мы, конечно, вызвали «Скорую», но, может быть, вы приедете?

— Да-да, конечно, — Лера пулей выскочила из кровати и, путаясь в пижамных штанах, начала быстро переодеваться. — А почему бабуля сама мне не позвонила? Почему вас позвала?

— Она не звала. Просто когда она потеряла сознание, то упала. А мы под ней живем, услышали стук, забеспокоились, все-таки пожилой человек. Поднялись в квартиру, вызвали врача, а я знаю, как вы заботитесь о бабушке, поэтому и решила, что надо вам позвонить.

— Спасибо, — искренне сказала Лера и вдруг забеспокоилась. — А как вы в квартиру попали?

— Так у нас же ключ есть, — удивилась соседка. — Ксения Дмитриевна — человек немолодой, живет одна, как раз на такой случай и дала нам ключ. Вот и пригодилось.

Положив трубку, Лера заметалась по квартире, быстро собираясь. То, что бабуля дала ключ совершенно посторонним людям, не сказав об этом ей, Леру, конечно, удивило, но, как показала жизнь, мера оказалась вполне оправданной. Бабуле стало плохо настолько, что она сама не смогла набрать внучкин номер, и Лера корила себя за то, что не предусмотрела подобного поворота событий.

— Давно нужно было к нам переехать. Так ведь не уговоришь же, — бормотала она, наспех корябая сыновьям записку. Предупредить их сейчас она не могла, мальчишки уже крепко спали, и ей не хотелось, чтобы, случайно проснувшись, они не нашли дома ни мамы, ни объяснений, куда она пропала. — Не хочет нас собой обременять, видите ли! Да еще и врет, что это мы ей будем мешать жить так, как она привыкла! Ох, если все обойдется, то я просто поставлю ее перед фактом, что отныне мы не оставляем ее одну. Но нужно, чтобы обошлось. Обязательно нужно!

Денег в кошельке не оказалось. Только вчера она выгребла последнюю мелочь, чтобы купить топленого молока и ряженки в магазинчике при своем заводе. Там продукция была всегда свежая и очень вкусная, а за ее качество Лера могла поручиться не только головой, но и любой другой частью своего тела. На улице шел дождь, поэтому, добираясь домой, она поленилась выйти на остановку раньше, чтобы достать из бездонного нутра банкомата немного наличных. В тот момент она была уверена, что до утра они ей не понадобятся. И вот теперь получалось, что денег на такси нет.

Прикинув, что троллейбусы еще ходят, Лера со всех ног бросилась на остановку, не прекращая внутренней мольбы, чтобы с бабулей все было в порядке. Тяжело дыша железными боками, подошел троллейбус, равнодушно принял ее в свои объятия, захлопнул за ней двери, словно отрезая прошлое, в котором остались сопящие дома дети, только что купленная и так и не прочитанная книжка, а главное — мобильник, который, стоя в режиме вибрации, беззвучно звонил снова и снова. «Олег» — было написано на экране.

Минут через десять Лера уже подбегала к знакомому с детства дому. Ей оставалось совсем немного — свернуть за угол, подойти к широким резным воротам, пару лет назад установленным ТСЖ, нащупать на связке ключей нужный брелок, открывающий кодовый замок, и…

Навстречу ей с крыльца подъезда метнулась какая-то большая тень, тяжелый удар обрушился на голову, и Лера начала стремительно проваливаться в вязкую густую черноту, которой не знала названия.

Глава пятая

Не сосчитав, не говори «восемь»

«Если человек готов посмеяться над собой, это говорит о его внутренней свободе».

Чулпан Хаматова

Потолок был ослепительно белым. Таким белым, что Лера даже зажмурилась. После черной воронки, затянувшей ее в глубь мутной тошнотворной жижи, белый цвет бил по глазам, заставляя натягиваться нервы, кажущиеся странно оголенными. Как провода под током.

Зажмурившись, Лера прислушивалась к себе, пытаясь понять, что чувствует. Ощущения были вполне себе обычными. Не болела и не кружилась голова, не тошнило, и вообще, помимо яркого света, Леру ничего не беспокоило. Интересно, где она? И как в этом «где» оказалась?

Напрягая память, она попыталась прокрутить назад события последнего времени. Белый потолок. Это точно потолок, потому что на нем висит какая-то смешная люстра. Черная дыра, в которую она проваливается, потому что ее ударили по голове. Точно, ее же стукнули чем-то тяжелым прямо на пороге бабулиного подъезда! Бабуля… Лера распахнула глаза и попыталась сесть. Ей нужно было срочно узнать, что с бабулей.

— О, егоза, вскочила! — услышала она чей-то знакомый голос и, скосив взгляд в сторону, откуда шел звук, увидела крупного, приятной наружности мужика с коротко стриженной головой и насмешливыми внимательными глазами. Своего мужа.

— Олег, — она заговорила торопливо, глотая слова. — Как бабуля? С ней все в порядке? Что «Скорая» сказала?

— Да все в порядке, — родной с детства голос раздался с другой стороны постели, и, повернув голову, она увидела бабулю в накинутом поверх элегантного красного свитерка белом халате. — Лера, ну как можно быть такой доверчивой? Зачем ты ко мне помчалась ночью? С чего ты вообще взяла, что со мной что-то случилось?

— Но как же! — Лера даже растерялась. — Мне твоя соседка позвонила, из двенадцатой квартиры, сказала, что тебе плохо, ты упала, они пришли на стук, вызвали «Скорую» и позвонили мне.

— Деточка, как тебе могло прийти в голову, что я отдам ключи от квартиры чужим людям! Как бы мне ни было плохо, тревожную кнопку на телефоне я нажать успею. Ты же знаешь, что я с ним даже в туалет хожу. В моем преклонном возрасте это вовсе не лишняя предосторожность. Ты хотя бы попробовала мне перезвонить.

— Я же думала, что ты без сознания…

— Без сознания была ты, — в голосе бабули смешались насмешка и тревога за внучку. — Это же чудо, что меня почему-то понесло к окну! Предчувствие, не иначе. Я увидела, что ты завернула во двор, увидела, как тебя ударили и как ты упала. Бегаю я не очень быстро, поэтому, пока я сначала вызвала «Скорую», потом позвонила твоему мужу, — она кивнула в сторону Олега, — а потом спустилась к тебе, прошло минут десять. Естественно, злоумышленника уже и след простыл.

— Но зачем твоя соседка мне звонила, если с тобой все было в порядке?

— Нет, все-таки удар по голове не прошел без последствий! — бабуля постучала пальцем по лбу. — Тебе звонила никакая не соседка. Тебя специально выманили из дому, зная, что ты обязательно помчишься меня спасать. И подкараулили, чтобы ударить.

— Но зачем?

— Этого уж я не знаю, — бабуля развела руками. — Олег рассказал, что вокруг нашей семьи вообще происходят какие-то странные вещи. В квартиры влезают, какую-то глупость подбрасывают. Теперь вот по голове тебя стукнули. Наверное, у всего этого есть какая-то причина.

— Наверное, — пробурчала Лера, — только мы ее не знаем.

— Узнаем, — в голосе Олега звучала глубокая убежденность. — Я уже поговорил с Димкой Вороновым, он сказал, что поможет, потому что обращаться в полицию пока вроде и не из-за чего, а вот ждать, пока кого-то из вас по-настоящему пристукнут, глупо.

— А я где? — Лера снова обвела глазами комнату, в которой они находились, и поняла, что это больничная палата. — В больнице?

— Ну да. Правда, врачи говорят, что тебя вроде бы можно забрать домой, но только при условии, что ты будешь соблюдать постельный режим.

— Буду, — пообещала Лера, которая страсть как не любила больницы. — Бабуля, миленькая, договорись, пожалуйста, чтобы меня отпустили! Ты же все можешь!

— Да отпустят, — бабуля засмеялась. — Вот что ты за человек, Лерка? Кинулась меня спасать, а в результате я тебя спасаю. Вот так, Олег, всегда.

Что-то было неправильно. Только Лера своей оглушенной ударом головой никак не могла взять в толк, что именно. Неправильность раздражала, как комар, звенящий над ухом в ночной тиши, но ухватить за кончик мелькнувшую у нее мысль Лера никак не могла.

С помощью Олега поднявшись с кровати и убедившись, что голова не кружится, она дошла до туалета, умылась, переоделась, терпеливо позволила пришедшему в палату врачу провести с ней все хитрые манипуляции, в ходе которых она косила глазами, высовывала язык, дотягивалась указательным пальцем до кончика носа и с закрытыми глазами вставала на цыпочки, а затем, тяжело вздохнув, под строгим взглядом бабули дала медсестре сделать себе укол.

Вердикт врачей гласил, что сотрясения мозга нет.

— Это потому что нечего сотрясать, — проворчала бабуля, но было видно, что на самом деле она за внучку рада.

Попрощавшись с медиками, Лера в сопровождении бабули и Олега вышла на улицу и полной грудью вдохнула свежий майский воздух. Это было ее самое любимое время года, с нежной, чуть раскрывшейся листвой, еще только опушающей деревья легкой, едва заметной вуалью, запахом древесных почек, улицами, умытыми первым весенним дождем, тюльпанами, стыдливо краснеющими под взглядами прохожих, горделивыми нарциссами на городских клумбах, вездесущими мальчишками на спортивных велосипедах и вытаявшими из-под снега беременными женщинами, как-то по-особенному заметными на улицах именно по весне.

— А ты что, с дежурства отпросился? — удивилась Лера, вспомнив, что у Олега была ночная смена.

— Конечно, как Ксения Дмитриевна позвонила, так я и помчался к тебе со всех ног, — ответил он. — Ничего, ребята с пониманием отнеслись. Да и слава богу, что за всю сегодняшнюю ночь единственным ЧП была именно ты, — он улыбнулся.

— Да уж, — бабуля засмеялась, — такое чувство, что он под балконом стоял. Я только трубку положить успела, а он уже тут как тут.

— А мы сейчас домой поедем?



Поделиться книгой:

На главную
Назад