Радиус 227

Глава 2

Первым делом, нужно было избавиться от стальных браслетов и он стал копаться в карманах ища, что-то тонкое, наподобие гвоздя или булавки. В кармане куртки нашел только увесистый складишок, с лезвием примерно сантиметров десяти. Таким можно было и от нескольких нападавших отмахнуться, но вот наручники им снять никак не удавалось. Уже хотел вырезать острую палочку и попробовать открыть браслеты с ее помощью, но увидел воткнутую в ворот куртки толстую цыганскую иглу.

«Может Кот ей занозы выковыривал или вообще, в зубах ковырялся? Да хоть в заднице, она теперь для нас предмет просто незаменимый!»

Адам сноровисто пошурудил в замках и уже через пару минут, скинул свои браслеты и принялся за наручники женщины, хотя сам не помнил, где он мог приобрести такие не характерные для простого россиянина навыки. Скинув браслеты и с Арины, усадил женщину к стволу сосенки и стал расстегивать ей комбез, а вот иголочку, так их выручившую, снова бережно вогнал в ворот кожанки.

— Нет, не надо! -испуганно запротестовала Арина.

— Да я только рану осмотрю, сиди ты! — Адам расстегнул три пуговицы и потянул за рукав, — Можешь рукой шевелить? Попробуй ее, наружу вытащить.

Когда Арина вытянула раненую руку из оранжевой одежки, прикрывая грудь другой рукой, он увидел что это скорее царапина, а не сквозная рана.

— Царапина глубокая, все равно перетянуть надо, а то кровит как из поросенка. На что молодая женщина фыркнув надула губы, — Да ладно, не обижайся, ща чем-нибудь перетянем.

Адам пошарил в карманах черной трофейной кожанки. Вытащил свернутый вчетверо большой носовой платок, но сунул его обратно в карман усомнившись в чистоте данной тряпицы. В правом боковом кармане лежал складишок, ну это он уже видел и даже открывал, в левом, самодельный тяжелый кастет.

«Полный набор джентельмена — перо и кастет. Еще презерватива не хватает, для романтической составляющей.» -усмехнулся Адам.

Во внутреннем — пластиковая карточка, скорее всего, это и был несколько раз упомянутый здесь ай-ди. На серо-черном пластиковом квадратике, имя и фамилия владельца были написаны латиницей.

— Сергей Веленков. -разобрал Адам иностранные буквы.

Еще была указана дата: «01. 1991», ниже вес, рост и возраст.

«Вес почти мой — девяносто одно кило, я на пару килограмм потяжелее буду, ну вроде как. -задумался Адам, — Рост — метр восемьдесят два, тоже почти в точку, я на два сантиметра повыше Котика — земля ему стекловатой. Ведь ничего не помню, а вот вес и рост в памяти всплыли. Может и остальное, тоже вспомню? Возраст — тридцать шесть, а вот я свой точно не помню, но вроде как помоложе. Так, а фото нет, только коричневая магнитная полоска с обратной стороны. Выкинуть или оставить себе, я-то вообще, без всяких документов тут. Как там — без бумажки ты букашка? Ладно, пусть пока будет, выкинуть всегда успею. В бегах лучше Сережей быть, Сереж всяко побольше, чем Адамов будет.» -сунул он пластиковую карточку обратно во внутренний карман.

Вспомнив про Арину, он раскрыл складишок и скинув куртку отчекрыжил у апельсиновой одежки оба рукава. Потом располосовал их и перетянул женщине рану, прежде немного смыв кровь водой из ручья.

— Ну что, делать будем? -снова задал вопрос вслух, хотя обращался скорее к себе, чем к тихонько всхлипывающей блондинке.

— Я не зна-аю, мне страшно! -прохныкала блонди.

— Ну это нормально, -чуть усмехнулся парень, -удивился если бы налет на поезд и побег вызвали у вас веселье.

— Чего? -посмотрела на него женщина.

— Обратно, говорю, мне сходить надо.

— Нет, нет, не бросай меня! -замотала она головой, — Меня Арина зовут, а тебя Ар… Анд… я забыла. Как тебя зовут?

— Меня? -посмотрел на неожиданную спутницу Адам и чуть дернул плечом, — Серега, Сергей.

— А… Сереженька, милый, не бросай меня? Я одна тут не выживу.

— Да не брошу я, не брошу! Успокойся. В двух словах расскажи, где мы и почему?

— В смысле? Мы же от бандитов и медведя убежали. -посмотрела она как на больного.

— Да нет, вообще. Что, это за место? Почему, нас сюда привезли?

— А-а, -протянула блондинка, -я вспомнила, ты охраннику сказал, что не помнишь ничего, точно! Нас судили и так как у нас срока большие, то нам заменили колонию, на переселение в радиус затемнения.

— Чего? Какой радиус? -не понял Адам.

— Ты и этого не помнишь? -распахнула она свои большие серо-голубые глаза, — В восемьдесят седьмом, тут типа пробой какой-то произошел и территория большая в дымке всегда. Туда, ну то есть сюда, люди могут попасть, а обратно — нет.

— А почему, обратно — нет?

— Я не знаю, -пожала женщина плечами, -про это писали много, но только в общем, а ученые и военные все под секретом держат. А когда Советский Союз, три года назад распался, то сюда осужденных посылать стали. Мужчин, если срок больше восьми лет, а женщин, если больше шести.

— Зачем? -удивленно посмотрел на свою спутницу Адам.

— Ну, из гуманных побуждений. -снова пожала она плечами, — Отсюда же никто выйти не может, вот и посылают. Только ты не думай, я не убивала никого, я вообще бухгалтером на предприятии работала, директор воровал, а подписи мои были. Не бросай, меня! -снова завела она свою шарманку.

— Да не брошу, сказал же! Но вернуться надо.

— Зачем? Нас же тогда на зону, на лесоповал вместо переселения, ты же сам слышал.

— Слушай, Арина, я в бегах еще не был, но думаю не сахар совсем. Вот кого мы тут знаем, куда нам податься? Вроде как весна сейчас, я и в землянке лето перекантуюсь, а ты куда? Может тебе и правда к нашему вагону вернуться и дождаться, когда другие вояки приедут? Ты же там, не при чем. Тебя, в этот Белый Яр увезут.

«Блин, вот только про меня расскажет и описать сможет, для составления словесного портрета беглеца. А на лесоповал тоже не хочется. Да уж, дела наши скорбные. Ну не убивать же ее?»

— Нет, я не хочу на лесоповал, я лучше с тобой, Сереженька, миленький, не бросай! Зачем тебе, вообще возвращаться туда?

— Еды нет, одежда наша… да ее за километр видно, надо хотя бы, нашу черную робу принести. Ладно хоть ботинки крепкие. -глянул он на рабочие ботинки, сделанные скорее всего из кирзы. — Да и так глянуть, чем там разжиться можно. Тут будь, не уходи никуда. Я тебе наган оставлю.

Адам вытащил из кармана старенький потертый револьвер и выдвинул барабан.

«Всего один патрон! Не густо, но хоть на всякий случай. Выстрелит или просто отпугнет кого в случае опасности.»

Но Арина отшатнулась и интенсивно замотала головой, так что волосы, собранные в пучок, били ей по щекам.

— Я оружия, вообще боюсь! Не смогу выстрелить, да и в руки взять страшно.

— Да, чтоб те… ладно, тогда вот тебе складень ну пусть будет. -почти против воли вложил он ей нож в руку. — Ты главное, не уходи никуда, а то я тебя не найду когда вернусь. Понятно?

— Сережа, а ты вернешься, правда?

— Честное пионерское! -он даже вскинул руку в приветственном салюте.

— Ага, пионеров уже нет, да и по возрасту ты на пионера не тянешь. -даже усмехнулась она.

«Бля, а самого главного я не спросил!»

— А сейчас какой год?

— Как какой? Ты издеваешься, что ли? А-а… забыл тоже, да? -снова грустно глянула она на него. — Девяносто второй сейчас.

— Погоди, а ты же сказала что союз три года назад распался?

— Ну да, -кивнула блонди, -в восемьдесят девятом. Горбачева сместили, после Рыжков был, теперь, после выборов в девяностом — Ельцин. Теперь капитализм. Хотя, многие говорят, что это хорошо. При капитализме, намного лучше жить будем. Рынок будет, товары импортные и границы откроют, никакого занавеса. Путешествовать можно, куда хочешь поехать.

— Ага, кружевные трусики и в Европу! -хохотнул Адам. — Ладно, время поджимает, тут сиди.

Адам развернулся и побежал обратно, к месту побоища.

«Странно, насколько я помню, советский союз распался в девяносто первом, а тут в восемьдесят девятом? Или это у меня, с головой что-то? Ну типа, память потерял, а ложные воспоминания заполняют лакуны сознания? Ладно, после разберемся, сейчас главное на бандитов не нарваться! Эх, жаль патрон один. А может, есть еще?»

Он еще раз, прямо на бегу, проверил карманы, охлопал куртку и обнаружил еще один, небольшой потайной кармашек подмышкой, но рано радовался. Вместо патронов к оружию там лежало пять советских серебряных полтинников — три с молотобойцем и два со звездой.

— А ведь наша охрана тоже, что-то про серебряные монеты из спецгруза говорила? Может тут старые монеты в ходу? -себе под нос пробурчал парень. — Ладно, хоть и не патроны, но в хозяйстве пригодятся.

А вообще, ни разу не пожалел, что снял с Кота куртку. Кожанка была ему впору и даже чуть с запасом, но это и хорошо, можно будет осенью со свитером носить. Если конечно, доживет он до этой осени. Еще, когда осматривал куртку и обшаривал карманы у ручья, то заметил пришитую к подкладке тряпочку с несколькими символами, сначала хотел оторвать ее, но подумал вдруг оберег какой местный. Хотя бывшему хозяину, этот оберег не сильно помог.

Пробежав, примерно, с половину расстояния уже стал передвигаться перебежками, пригибаясь за часто растущими кустиками и чувствительно забирая правее, чтобы выйти не к самому месту преступления, а зайти чуть со стороны. Перебежал через рельсы и снова упал в кусты, прислушиваясь.

Он уже видел из своего укрытия последнюю платформу, которая была загружена углем, но голосов и вообще каких-то звуков, кроме птиц и шума деревьев от порыва ветра, не слышал. Подобрался поближе — тишина. Увидел труп убитого мертвым медведем автоматчика и чуть дальше старлея. Осмотрел обоих, оружие как и ожидал отсутствовало, патроны тоже. У старлея, даже кожанку сняли и наплечную кобуру тоже. Нашел и лежавшего внизу насыпи прапорщика. Карабин тоже забрали, а вот курткой ментовской побрезговали.

Обшарил карманы, нашел пачку «Луча» и коробок спичек, а вот во внутреннем кармане обнаружил советский паспорт и напечатанное, явно на пишущей машинке командировочное. Если вкратце, то Паршуков Анатолий Филлипович, старший прапорщик исправительного учреждения номер один города Белый Яр, направляется в город Асино, для охраны спецгруза и конвоирования прибывших осужденных. Номер паспорта такой-то, номер карабина Симонова, такой-то. В паспорте и фотография и данные соответствовали убитому Филлипычу и Адам сунул документы обратно в куртку.

«Не, их брать не надо, да и с курточкой милицейской далеко не уйдем.» -решил парень и взял только сигареты без фильтра и спички.

Залез на тепловоз и заглянул в кабину. — Да, точно побоище!

Сюда же Пантелей свою бомбу закинул, все в крови. Но и тут, оружие все собрали бандиты. Покрутил головой и заприметил примотанный проволокой, к ограждению внешней площадки, ломик.

— Ну хоть его заберу, не оружие, но тяжелой железной палкой всегда отбиться можно.

Слез с тепловоза и пошел проверять вагон. Блатной так и валялся, между лавок, с почти снесенной головой, а пухлый очкарик лежал в проходе с огнестрельной раной в груди. Зато все комплекты одежды, так и лежали на лавках, каким-то чудом не упав и не намокнув от натекшей с двух убитых, крови. Еще, на автомате отметил, что нет висевшей у входа плащ-палатки. Видимо одежка тут тоже в цене, раз и плащ-палатку бандиты забрали и куртку с убитого старлея сняли, потому еще раз, порадовался пришедшейся ему впору трофейной кожанке.

Адам решил посмотреть, что им выдали, раз уж сначала были пристегнуты руки и он не мог этого сделать. В один комплект входили черные рабочие штаны, такого же цвета летняя куртка и синяя майка-алкоголичка. Двое черных семейников, причем в комплекте Арины были точно такие же, но только поменьше размером.

«Ну хоть сменка будет, нам сейчас все сгодится. Если блатной размера на два потощее меня будет, то его труселя Арине подойдут, а вот, извиняюсь, трусы выданные пухлому я себе оставлю. Больше размером — не меньше. По идее должны и носки сменные выдать, но нету, видать зажали.»

Он покрутил головой, ища куда сложить всю обнаруженную в вагоне одежку. В переднем отделении, где сидели их конвоиры и находились продукты, он увидел лежащий мешок. Подошел, под ногами был рассыпан рис и гречка, видно бандиты пересыпали часть крупы себе в рюкзаки. Хотя вроде и мешков больше было? Теперь, увидел почти полный мешок риса и на две трети, наполненный гречой. Еще, под лавками нашел пять банок раскатившейся тушенки, которые сунул в мешок с гречкой. Видно бандосы поторапливались, разрывая коробки, пересыпая и перекладывая продукты в свои рюкзаки. Из порванной коробки он даже набрал щедрую пригоршню листового чая и просто ссыпал его в карман куртки.

Возле стены стоял небольшой деревянный ящик зеленого цвета, в котором как он понял, и везли деньги. Сейчас, он был полностью пустой. Зато под второй скамейкой обнаружил вещмешок Филлипыча, не замеченный бандитами и тощую папку из кожзама на сиденье. Начал с вещмешка и сразу, относительная удача. Нашел десять патронов к СКС-у, вот только самого карабина у них не было. Еще, в его вещмешке лежал хороший охотничий нож в ножнах. Шесть пустых бутылок и одна полная с пивом, та самая, что обещали сержанту. Пустые выложил, полную оставил.

Еще, внутри, нашел солдатскую алюминиевую фляжку с водой, пару сушеных окуньков, небольшой моток толстой бечевки, еще пару пачек сигарет без фильтра и небольшой, потертый гаманок с двумя мятыми банкнотами достоинством по тысяче каждая и советским серебряным рублем двадцать четвертого года. Рассмотрел повнимательнее бумажные деньги. Год выпуска — 1990, номинал — тысяча и сверху надпись — Банк Союза Федеративных Республик.

«Что за Союз такой? Вообще, не помню!» -мотнул головой Адам, но деньги из кошелька вынул, а сам кошелек бросил на скамейку, так как в нем обнаружил фото какой-то девчушки и чью-то расписку. Зачем брать лишнее?

Раскрыл папку. В ней оказались четыре пластиковых карточки ай-ди и три учетных карточки, размером с тетрадный лист, из плотной серой бумаги с приклеенным фото. Блонди, Губошлеп и Расписной. Его карточки не было, а только ай-ди. Все это сунул себе в боковой карман.

Подумал и снова метнулся к трупам конвойных, вытянул ремень и у старлея и у Филлипыча. Хотел было присмотреть обувку поудобнее, но у старлея ботинки были явно меньшего размера, а у солдат и прапорщика обычные кирзачи. Никаких тебе берцев и удобных кроссовок. Потом переоделся в черную робу, подпоясался офицерским ремнем, повесив не него нож прапорщика. Апельсинчатым комбинезоном связал оба мешка, куда сунул и остальную одежду, но один комплект робы положил на плечо, чтобы самодельная перевязь сильно не давила.

— Оп-па! Про молодого в синей ветровке, вообще позабыл! -снова сбросил он груз и побежал в конец вагона.

Убитый парень так и лежал в тамбуре вагона. Хотя, тамбур представлял из себя, скорее караульную площадку. Двери с боков и с торца, вообще отсутствовали, стены были срезаны на уровне метра и приваренные столбики поддерживали козырек крыши. Его двустволка, ожидаемо отсутствовала, зато когда приподнял края залитой кровью ветровки увидел кожаный ремень на котором висели ножны с ножом и небольшой подсумок-патронташ в котором было восемь патронов для гладкоствола двенадцатого калибра.

«Да, патроны есть, но хоть из пальца стреляй!»

Этот ремень был надет прямо поверх поясного ремня, скорее всего его выдали парню на время поездки. Адам забрал и его. Во внутреннем кармане обнаружил такой же советский паспорт и бумажку-командировочное, но даже смотреть не стал, так как все было залито кровью. В боковом кармане, лежал большой милицейский свисток и ключ на брелоке с олимпийской символикой, но это не стал брать.

«Ладно, сваливать давно пора и так долго тут шарюсь, как бы не прихватили на горяченьком-то, а то за мародерку еще пару лет лесоповала добавят.»

Накинул вещмешок, потом перевязь из двух мешков на плечо и не забыл полутораметровый ломик. Когда вылез из вагона и стал обходить поезд, то увидел торчащие из-за куста ноги, убитого Филлипычем колдуна. Подошел чуть ближе, но поостерегся трогать его, чуть придушив своего хомяка, да и бандосы, видно к нему не притрагивались, вроде как упал первоначально, так и лежал. Шарить по карманам у человека, который сделал из медведя мертвое громадное чудовище, Адам тоже не стал.

Но когда повернул голову, ему показалось какое-то шевеление возле трупа. Снова пригляделся — вроде ничего не видно. Чуть повернув голову — есть. Со второго раза периферийным зрением уловил какую-то сиреневую дымку струившуюся от тела колдуна.

«Подойти глянуть или ну его нафиг, подальше от неприятностей?»

Но любопытство взяло вверх и он подойдя, чуть наклонился к трупу протянув руку к этой, чуть переливающейся газообразной субстанции. Вздрогнул от неожиданности и даже одернул руку, но спустя секунду, уже сунул ее в дымку осознанно. Все тело, моментально стало наполняться энергией. Будто, почти разряженный электроприбор поставили на зарядку. Он даже, испытал немалый кайф и прилив сил и бодрости.

А потом он услышал голос… Хотя нет, звука как раз не было, ни снаружи, ни в голове, а был поток информации который он отчего-то понял или скорее, осознал.

… ошибка!…произошла ошибка системы! Обнаружен разумный организм, с высокими первичными данными!…вами поглощена энергия темного мага, уровень поглощенного — тридцать седьмой, ранг — подмастерье. Получен заряд бодрости на четыре часа, получено 70 очков маны.

Внимание!

Очки маны не могут быть использованы, так как вы не прошли инициацию.

Очки опыта не могут быть использованы, так как вы не прошли инициацию.

Ваш уровень восприятия позволяет получить ранг кандидата.

Поздравляем, система присвоила вам ранг кандидата! Ваши незаурядные данные, позволяют вам пройти инициацию без испытательного срока, чтобы использовать получаемые очки опыта и достигнуть следующих уровней развития.

Система миров приветствует нового кандидата!

За убийство одного из разбойников, вам начислено 100 очков опыта.

Пройдите инициацию и идите выбранным путем, что позволит вам достичь славы и обрести величие!

Адам помотал головой и наваждение рассеялось.

— И что это, мать вашу, было⁈ –спросил он глядя в пустоту, а потом подхватил мешки и легким бегом отправился к ждущей его блондинке.

«Что это было, там, у трупа колдуна? Временное помешательство? А сиреневая дымка над его телом — глюки? Да и вообще, сам колдун! То, что вокруг происходит странное и необычное, я уже понял. Удивляет как раз другое — когда пошел замес у поезда и прапорщик закричал, чтобы стреляли в колдуна, меня это не шокировало. Почему? А мертвый медведь, в два раза крупнее обычного? Почему, я тогда не впал в ступор от шока? Мне это как-то знакомо, такое уже было со мной или просто не было времени удивляться, потому как обстоятельства требовали решения и быстрых действий?»

Когда до ручья и места их остановки осталось метров триста, он услышал истошный крик Арины.