История Ирэн. Отрицание (СИ)

Адель Хайд

История Ирэн. Отрицание

Глава 1

20 декабря 181…года

— Ты уверен, Серж? — еще раз спросил император Александр III

Барон Сергей Виленский, с которым император дружил еще с лицейской скамьи, поднял голову, как будто только очнулся от других мыслей и вместо ответа спросил — Прости Алекс, ты о чём-то говорил?

— Я спросил уверен ли ты, что хочешь развестись с Ирэн — терпеливо ответил император, понимая, что друг, который тянул с этим решением вот уже почти два года, до сих пор не восстановился после предательства жены.

— Да, думаю, что да — всё-таки ответил Сергей, взял бокал со столика, за которым друзья часто собирались в конце дня и за которым часто обсуждали то, что не предназначалось для чужих ушей. Барон отпил вина и продолжил — Если ничего не изменилось за два года, то надо дать ей возможность получить ту фамилию, которую она хочет.

— Я рад Серж, я рад, что ты наконец решился! — с воодушевлением воскликнул император. — Я сейчас же подпишу прошение и всё. Тебе пора начать новую жизнь, без Ирэн. Оглянись вокруг, есть много девушек, готовых составить тебе партию.

Молодые люди не знали, что маховик судьбы уже начал раскручиваться и у судьбы были свои планы…

20 января 201..года

Народа в электричке немного, а с горнолыжным снаряжением только одна пара, сидящая в другой конце вагона. Ирина сидит с планшетом, но экран планшета тёмный, она вся погружена в воспоминания как всё начиналось несколько лет назад и почему она снова едет праздновать свой день рождения одна. Конечно, там друзья уже ждут её. Институтская подруга, которая замужем за парнем из их «институтской шайки» и ещё одна, ещё школьная подруга, которая и сейчас живёт в Новосибе, вот эта не замужем, но каждый раз приезжает не одна. А Ирина вот снова одна, хотя в прошлый раз клятвенно обещала и себе в том числе приехать с мужиком.

Вдруг поезд дёргается, слышен жуткий металлический звук и всё как в дурном сне начинает плыть. Ирина падает с кресла на пол, поднимает голову и видит, как сминаются кресла в начале вагона. Всё происходит словно в замедленной съёмке, звуки пропали, и в полной тишине на Ирину летит ком из кресел, людей, багажа и металла. Ирине приходит мысль — ерунда какая-то, этого не может быть, это сон… Короткая боль…Темнота…

*** За несколько часов до аварии

— Ирина Вячеславовна, Ирина Вячеславовна, подождите, пожалуйста, нам с вами необходимо еще обсудить возможность проведения аудита завода компанией Шлезингеник. Они хотят начать покупать ваши базы, но для окончательной квалификации им нужен аудит.

Ирина опаздывала на самолёт, она уже и так задержалась практически на час. Директор завода, принадлежащего компании Ирины Вячеславовны Лопатиной, приехал в центральный офис компании и буквально «поймал» Ирину в дверях.

— Рустам, дорогой, неужели ты, директор завода не можешь решить этот вопрос сам. — Ирина злилась, она всегда была уверена, что форс-мажор возникает только, если кто-то что-то «прошляпил».

Ирина редко позволяла себе отпуск, но этот пятидневный отпуск в январе, она считала обязательным. Отпуск совпадал с её днём рождения, и она вот уже пятый год отмечала его в горах, резво скатываясь на лыжах. Все её близкие друзья уже собрались на курорте, ждут только её, день рождения уже завтра, а она никак не может выйти из офиса.

— Рустам, если нужен аудит пусть делают — в конце концов, ты директор завода, уполномочен принимать такие решения — резко сказала Ирина, хотя обычно редко позволяла говорить с сотрудниками таким тоном, и с сумкой наперевес пошла на выход из кабинета.

— Ирина Вячеславовна, так они везут с собой представителей косметического союза, а вы уже давно хотели с ними встретиться, вот список лиц для оформления пропусков, только сегодня скинули. — Рустем передал мне отпечатанные на листке имена, перегородив дверь, и добавил, — завтра приезжают.

Ирина поняла, в чём засада, обычно такие аудиты обговариваются заранее, но здесь скорее всего сыграл фактор, что она вышла на рынок Европы с химическими базами натуральных ингредиентов для косметики, где безраздельно властвовали промышленные гиганты. Кому-то очень не хочется, чтобы частная компания из России поставляла это сырьё. Вот она хвалёная «честная конкуренция».

— Рустам, — Ирина приняла решение, что даже этот аудит не повлияет на её планы, — сейчас мы с тобой посмотрим план аудита и ты его сам проведёшь, так же, как и переговоры с представителями Союза.

Рустам понял, что «сопротивление бесполезно» и полез доставать бумаги из портфеля.

Пока обсуждали план аудита и стратегию переговоров прошло еще два часа и на самолёт Ирина опоздала. Хорошо, что оставался еще один рейс, последний на сегодня. Вера, бессменный ассистент Ирины вот уже третий год, поменяла билет и выяснила, что Ирина даже успевает на последнюю электричку. Ирина всегда ездила на электричке от аэропорта, не любила тащиться на машине по серпантину, особенно в темноте, лучше уж на поезде, надёжнее и безопаснее.

Долетела нормально, самолёт был полупустой, ну, конечно, дураков в ночи приезжать на курорт нет, все стараются приехать пораньше. Загрузилась в вагон, народу было немного. Какая-то влюблённая парочка тоже с горнолыжным снаряжением вначале вагона, пожилая дама с баулом посередине. Ирина устроилась в конце вагона, достала планшет и приготовилась провести следующие тридцать минут за чтением романчика. Всё, отпуск начался.

В голову лезли разные мысли. На этой неделе мне будет уже тридцать два, — думала Ирина, тщетно пытаясь вчитаться в действие романа, — кажется, что совсем немного, хотя мама думает по-другому. Ну, что поделаешь, некогда мне заниматься личной жизнью. Маме же не объяснишь, что невозможно совмещать собственное дело и семью. Семья — это тоже проект, и, к сожалению, для этого проекта формулы не предусмотрены.

Химию Ирина знала не очень хорошо. Хотя, именно на этом и был основан её бизнес. Изначально Ирина увлекалась физикой. Еще в школе, выиграв всероссийскую олимпиаду по физике, она поступила в МАИ (Московский авиационный институт) на факультет металлургии, тем самым исполнив мечту отца, потомственного металлурга. Закончила институт с красным дипломом. После института она честно пыталась прижиться в одном из московских НИИ, но ей было скучно. Еще в школе она увлекалась изготовлением различных косметических средств. И в свободное от работы время, дома снова начала делать средства для ухода, сначала делала просто так, для подруг, потом, стали приходить заказы, через «сарафанное радио», открыла свою страничку в соцсети. В какой-то момент стало ясно, что спрос есть, а объёмы она делать на домашней кухне не может и Ирина поехала искать, где можно произвести по её рецептам. В Твери нашла небольшой цех, где раньше делали вазелин, производство хирело и было убыточным. Ирина стала размещать там заказы и тверские ребята стали выпускать продукцию под брендом Ирины. Ирина ушла с работы и полностью погрузилась в свой бизнес.

Вскоре Ирина поняла, что может больше. Ей было интересно разработать косметическую базу, то, что занимало в себестоимости «львиную долю», потому как закупалось исключительно за границей. Она начала экспериментировать и вскоре у неё получилось. Собственно, именно с этим продуктом и началось становление компании Ирины. Теперь на неё работает почти тысяча человек, она построила большой завод и вышла на зарубежные рынки.

*** 21 января 181…год Москов, столица Стоглавой империи

Первым ощущением Ирины была боль. Сильно болела голова и подташнивало. Глаза открывать не хотелось, казалось, что на глазах, на каждом по бетонной плите. Ирине казалось, что она не ощущает ничего кроме головы, она попробовала шевельнуть рукой или ногой, но ей это не удалось. Неужели я стала инвалидом? — на Ирину навалилась безысходность, хотелось завыть. Она очень хорошо помнила, как её бабушку парализовало и они с мамой за ней ухаживали. Бабка была человеком деятельным, и поэтому сильно страдала от неподвижности, и в некоторые моменты умоляла о смерти.

Еще Ирина ощущала запах, пахло больницей, так как обычно пахнет в медицинских кабинетах, каким-то лекарством и бумагами.

— Странно, что такая тишина, или я всё-таки умерла — вспомнила Ирина летящий в её сторону ком из железа. Вдруг Ирина стала различать звуки, услышала разговор. Говорили мужчина и женщина.

Женщина, по голосу пожилая, с жалостью произнесла: — Такая молодая и такая смерть…

Мужской голос, наоборот, чётким и деловым тоном спросил: — Были у неё какие-то документы?

— Были, были, вот с ней сумочку принесли — суетливо ответила пожилая женщина

Раздалось шуршание, как будто что-то доставали и раскладывали на столе. Мужской голос произнёс — Ирэн Виленская, баронесса.

Внезапно голову Ирины прорезала резкая боль и она застонала. Шуршание сразу прекратилось и вскоре Ирина почувствовала, как кто-то пытается нащупать у неё на шее пульс. Ирина попыталась открыть глаза и увидела склонившегося над ней мужчину, он был одет в белый халат, но при этом имел вид какого-то писателя, на лице было пенсне, да и вообще, в целом, он ей напомнил Антона Павловича Чехова. Видимо, потому что халат был расстёгнут, а под ним виднелся жилет, надетый на рубашку, с надетым сверху шейным платком.

— Да как же так-то — заохала пожилая женщина, когда увидела, что Ирина открыла глаза, — живая, голубушка, ох ты ж.

— Да-с, интересный случай — произнёс…врач, и уже обращаясь к пожилой женщине, — Марфа, принеси воды для мадам.

Потом взял стул, поставил рядом, присел, взял её за руку

— Вы как себя чувствуете, сударыня — задал вопрос, продолжая ощупывать руку.

Ирина попыталась ответить, но изо рта послышался только невнятный хрип.

Между тем, доктор взял другую руку, и тоже стал разминать пальцы, Ирина сообразила, что после манипуляций доктора в руках началось небольшое покалывание, она снова попыталась сказать, но опять ничего не вышло.

Вскоре подошла Марфа и доктор попробовал приподнять Ирину, чтобы она попила воды. С большим трудом, но это у него получилось. После воды стало немного легче и Ирине удалось «выдавить» из себя вопрос — Где я?

Доктор сказал, — Вы на вокзале, сударыня, в привокзальном медицинском кабинете.

Видя, что Ирина снова пытается что-то спросить, доктор сказал, — Вам голубушка сейчас поспать надо, я вас на ночь здесь оставлю, Марфа за вами присмотрит, а завтра обо всём и поговорим.

Ирина и вправду чувствовала себя так, будто её поезд переехал, и как только голова опустилась на подушку, она сразу уснула.

Снилась Ирине женщина, приятная, молодая, немного полная брюнетка с выразительными глазами, старинной причёской в длинном синем платье с небольшим декольте, украшенным кружевами. Она сидела за столом в большой светлой комнате и пила что-то из изящной чашки. Вот к ней подошёл человек одетый как в старинном романе с подносом в руках, на котором лежала записка или письмо. Женщина взяла письмо, рукой отослала человека и после этого открыла и начла читать. Внезапно лицо её преобразилось, рот некрасиво открылся, она сжала письмо в кулак и отбросила его как ядовитую змею, потом встала, как-то напряжённо вытянулась, лицо её побелело, и она упала.

Потом та же женщина, но уже одетая в шубку идёт явно по вокзалу, подходит к путям, где довольно много людей и встаёт близко к краю платформы. Беспомощно оборачивается в сторону, откуда движется поезд, Ирина отчётливо видит её лицо, на нём нет слёз, только выражение, которое Ирина не может описать. Какая-то мрачная решимость? Поезд кажется Ирине странным, потому как впереди едет…паровоз, кажется, так назывался раньше, чёрный дым из трубы, чёрного цвета и сам паровоз. Ирина слышит, как поезд издаёт сигнал и в следующий момент она видит, как женщина, перекрестившись падает на пути перед приближающимся паровозом.

Ирина просыпается от того, что сердце её колотится часто-часто и понимает, что ей обязательно надо узнать, где она, что произошло, кто эта женщина, она просто больше не может находиться в непонимании. Её сейчас разорвёт и как назло, снова начинает болеть голова. Рядом с кроватью на стуле прикорнула Марфа. Ирина отметила, что наряд санитарки тоже какой-то старинный, или может она в каком-то монастыре. Недавно видела по телевизору, там монахини в своей лечебнице в таких ходили.

Ирина не выдержала и из горла вырвался стон. Марфа сразу вскочила — Что барынька? Водички?

Ирина кивнула и Марфа, шаркая тапками, вышла из комнаты. Ирина осмотрелась, прежде всего её поразили высоченные потолки, да ещё лепнина, которой были украшены стены на высоте потолка. Окна в комнате тоже были большие, но с того места, где Ирина лежала, она не видела, что там, тем более что окна были занавешены белыми занавесями. Ирина осмотрела себя и заметила, что она уже не в платье, а белой полотняной рубахе, довольно простой. Подошла Марфа с водой и, видимо, заметив, что Ирина рассматривала рубаху, извиняющимся тоном сказала — Ты уж, не серчай, барынька, что ж тебе в платье-то грязном спать, я нашу Марысю кликнула и мы тебя переодели.

Ирина подумала, как же я это я заснула, что меня переодевали, а я даже и не заметила.

Марыськой оказалась юродивая женщина, жившая тут же при лазарете. Силы была немеряной, а ум, что у пятилетнего ребенка. Так Ирине объяснила Марфа.

Марфа предложила Ирине поесть, но Ирину до сих пор подташнивало, и она решила ограничиться водой.

— Ну полежи ещё, барынька, скоро уже придёт Кирилл Мефодьевич и скажет, можно ди тебе домой. — голос Марфы звучал как будто колыбельная, но Ирина нашла в себе силы спросить — А где я?

Марфа ту же заохала — Ох, ты ж, болезная, сильно головой-то ударилась. Здесь у нас на вокзале, в столице.

Ирина еще больше запуталась, но решила еще раз спросить — в какой столице?

— Так понятно в какой, Москов-город наша столица называется, почитай уже пять сотен лет.

Ирину царапнуло, — Как пять сотен лет — спросила она, — а год-то сейчас какой?

— Так понятно какой, Одна тысяча восемьсот … — с гордостью ответила Марфа, мол, смотрите, какая умная, всё бабка знает

Ирине показалось, что всё резко закрутилось вокруг неё, стало резко не хватать воздуха и Ирина провалилась в обморок.

Глава 2

22 января 181..года

Доктор, Кирилл Мефодьевич, всегда приходил на работу рано. Обычно день начинался с чашки кофея, который он пил с начальником железнодорожного вокзала господином Прицыгайло Прохором Порфирьевичем. Но сегодня он сразу поспешил к себе в кабинет, надо было разобраться с женщиной, с баронессой, как там её, Виленская. Вчера он чуть было не совершил самую грубую докторскую ошибку. Он признал даму скончавшейся. Хорошо, что не успел вызвать людей из мертвецкой. Вот позору бы было, если бы дама по дороге в мертвецкую в себя пришла.

Хорошо, что Прохор Порфирьевич заметил, что дама непростая, одета богато, в драгоценностях, что надо бы документы вначале посмотреть. И людей выделил, спаси его господь, отнесли болезную к нему в кабинет.

– Так-с, как наша пациентка — громко и жизнерадостно произнёс мужской голос, вырывая Ирину из полудрёмы, в которой она находилась

Ирина услышала, как Марфа торопливо стала рассказывать. Вскоре доктор, уже переодетый в белый халат, подошёл к кровати, на которой лежала Ирина, сел, сложил руки на животе и сказал — Ну, что ж, голубушка. Рассказывайте, как вы себя чувствуете

Ирина честно сказал, что её тошнит, есть спутанность памяти, но в целом жива и хорошо.

– Давайте мы вас отправим домой, голубушка — предложил, всё также по-доброму улыбающийся, доктор и добавил — к мужу

У меня что муж есть? — в панике пронеслось в мозгу у Ирина, но она предпочла не задавать этот вопрос вслух.

Ирина знаками показала, что хочет пить и доктор, помог ей присесть и подал кружку с водой. Глотнув воды, Ирина всё-таки решилась задать вопрос — Марфа сказала, что сейчас 181…год, это правда?

– Да, голубушка, сегодня 22 января 181.. года от Рождества Христова

– А я?

– А вы, голубушка, баронесса Виленская Ирэн, двадцати шести дет отроду и сейчас Марфа принесёт вашу одежду. Не волнуйтесь, её отчистили, как новая и поедете домой. К мужу, к нянькам. Отлежитесь и всё пройдет и в другой раз будьте внимательны на перроне, когда народу много, очень опасно.

– Я…

– Да, голубушка, — доктор, похоже, читал мои мысли и отвечал на вопросы прежде, чем я успевала их задать, — вас толкнули, и вы упали прямо на рельсы. Хорошо ещё, что машинист поезда успел затормозить и вся ваша проблема только в ушибе головы, но это пройдёт. Я вам как доктор говорю.

Марфа принесла одежду. Помогла Ирине одеться. Одежда тоже была начала девятнадцатого века века. Длинное платье, нижние юбки, завязки по бокам, хорошо, что корсета не было. Хотя пока Марфа меня одевала, Ирина успела заметить, что фигура её стала не такой подтянутой, какой была. Живот был рыхловатый, а не подтянутый пресс, человека, который каждый день стоит в планке по 4 минуты. Бока были несколько кругловаты, ляжки тоже были. Нет, Ирина сейчас не была толстой, она бы скорее оценила свою фигуру, как поплывшая. Не критично, но, если ты привык к другому, то неприятно.

Ирина чувствовала, что доктор спешит от неё избавится, и подумала, ну что же, если я действительно «попала», и теперь баронесса, то посмотрим, что там за муж, возможно не всё так и плохо.

Выйдя на улицу, Ирина увидела ожидавшего её извозчика. Доктор, надо отдать ему должное, проводил Ирину прямо до возка, помог подняться, передал сумочку с документами и вежливо попрощался, на прощание предупредив, больше так не рисковать.

Примерно через двадцать минут, извозчик остановился около богато украшенных ворот. Это было кстати, потому как Ирина уже начала замерзать, и её сильно укачало. Скорее всего сотрясение мозга, думала Ирина, иначе бы так сильно не тошнило. Извозчик помог Ирине выбраться из возка и постучал в ворота., потом поклонился. Вспрыгнул на козлы и уехал, а Ирина осталась стоять возле ворот.

Вскоре к ворот выскочил парень в распахнутом полушубке и открыл, прятавшуюся в воротах калитку. Сначала замер, глядя на Ирину, потом, как будто спохватился и, поклонившись, махнул рукой, мол, заходите.

Ирина зашла на просторный двор и понимая, что, вероятно, баронесса должна здесь хорошо ориентироваться сразу пошла к высоким ступеням, расположенным перед большой резной дверью.

Не успела Ирина подняться на последнюю ступеньку, как дверь распахнулась и Ирина увидела одетого в очень красивую ливрею дядьку. Дядьке было лет под пятьдесят, у него был огромные седые бакенбарды и пряма спина. Камзол был насыщенного зелёного цвета серебряным шитьём.

– Госпожа? — лицо «дядьки» было крайне удивлённым.

– Я была в лазарете на железнодорожной станции, — почему-то стала объяснять ему Ирина

– Проходите, пожалуйста — дворецкий распахнул дверь, и Ирина зашла в дом. Ничего себе бароны живут — подумала Ирина, а сама спросила, — господин барон дома?

Почему-то Ирине казалось, что надо поскорее увидеть барона и уж тогда-то она сможет наконец всё выяснить.

– Нет, госпожа, господин барон уехал на службу, дома только…

– Кто там, Захар — откуда-то сверху раздался резкий сухой, как наждачная бумага, голос.

Ирина и дворецкий одновременно повернули головы в сторону лестницы, которая занимала половину холла. По лестнице спускалась высокая, худая, старуха. Женщина была вся в чёрном, что резало глаз несоответствием тёплой атмосфере дома.

Холл был украшен позолотой, и смешными барельефами, изображавшими различные сцены из греческой мифологии. На постаментах стояли милые вазы, а стены были расписаны яркими необычными цветами, казалось, что это огромные лилии расцветают в странном мифическом саду.

– Как вы смели сюда прийти? — увидев Ирину, старуха сразу перешла «в нападение»

– И вам здравствуйте, — Ирина решительно не понимала, что происходит. Видно же, что её узнали, по документам она баронесса Виленская, тогда почему какая-то старая тётка так на неё орёт?

– Пошла вон, распутница, греховодница! — старуха всё более распалялась, а у Ирины ка назло тошнота подкатила к горлу, и её вырвало желчью, после чего Ирина осела в обмороке.

Ирина пришла в себя на лавке, укрытая каким-то тулупчиком. Лавка была твёрдая и неудобная, но Ирине было всё равно. Сил не было поэтому лучше уж на лавке лежать, чем на полу., тем более судя по запаху, лежит она где-то рядом с кухней, нос щекотали вкусные ароматы домашней еды. Поэтому она подтянула тулупчик и закрыла глаза.

– Барыня, — тихо позвал её мягкий голос, Ирина открыла глаза и увидела маленькую согнутую всю старушку.

– Барыня, вот бульончику, ну-ка присядь, я уж не подниму тебя — старушка говорила тихо, Ирина еле-еле слышала.

Ирина присела, и старушка протянула ей большую глиняную кружку с горячим бульоном.

После бульона и вправду стало полегче.

– Барыня, нельзя тут тебе, вона как Елена Михайловна-то ругалась — старушка виновато прищурилась, как будто это она ругалась