Саблеухий тигрослон

Лягухе, понятно, человеческие инфекции по барабану, размышлял, жуя, Аркадий. А персонажам? Вот сидят они в чреве вертолета, каждый в легком биозащитном обмундировании, как личинка в хитине, на каждом изолирующая маска, перчатки на руках, открытые участки кожи густо смазаны гелем, и каждый инстинктивно норовит отодвинуться от соседа подальше. Нормальная, понятная картина. Вот они выходят, держатся порознь, и никому не хочется оказаться с подветренной стороны от остальных. Вот они разбегаются от лягухи в разные стороны, кто-то спотыкается, падает и, парализованный страхом, не может подняться, кто-то прыгает в реку, но это он зря, тварь плавает быстрее...

Не то! Аркадий прогнал ненужное видение, и вдруг блестящая идея предстала перед ним во всей красе. Он даже причмокнул губами от удовольствия.

Затем содрогнулся.

Тук-тук-тук!

Якобы деревянным молотком по якобы дощатой якобы двери.

Тимофей.

– Принять, – скомандовал Аркадий. Глаза его горели.

И когда контур гостевого кресла порос обивкой, а в кресле обозначился соавтор, Аркадий выпалил:

– С тебя коньяк!

– Это еще почему? – удивился Тимофей.

– Не почему, а за что. За идею. Слушай...

С таким жаром он еще никогда не говорил. Тимофей внимал, шевеля бровями. Лягуху он одобрил, но Аркадий только досадливо махнул рукой: не отвлекай, мол, не в том дело.

– И вот пещера в речном обрыве... Крохотная, скорее даже ниша с узким – жабе не пролезть – входом. И в нее, как шпроты в банку, набиваются уцелевшие, локоть к локтю, бок к боку, а все защитные костюмы и маски к тому времени изорваны, сняты и брошены, потому что мешали бегать от сабл... от гигантской голодной лягухи. Та бесится снаружи, пытается просунуть башку в щель, что заставляет персонажей все теснее и теснее прижиматься друг к другу... Дошло?

Тимофей помолчал.

– Да, это ужастик, – признал он наконец. – Это крутой ужастик. А только не пойдет.

– Почему?

– Потому что страх телесной близости – не тот страх, за который нам заплатят.

– Чересчур жутко?

– Будто сам не знаешь!

К такому возражению Аркадий был готов.

– Ты не понял, – сказал он с сожалением. – А знаешь, почему? Потому что ты женат и не мечтаешь подсознательно о телесном контакте, у тебя он есть, надеюсь, регулярно... Тут другое. И не обязательно эротическое вожделение. Хотя бы просто чувство локтя. Буквальное. Как у троглодитов, греющихся друг о друга холодными ночами. Страшно? Еще как. Но и притягательно! Какой инстинкт древнее – бояться контакта или сбиваться в кучу? То-то же. Мы разбудим то, что у зрителя сидит глубоко в подсознании и никогда не исчезнет. По ходу сюжета безоглядный ужас превратится в сладкую жуть. Любой геймер захочет попробовать, каково это – дрожа от страха перед заразой, все же прижаться к другому человеку, ощутить кожей его тепло, его дыхание... Неоднозначный фильм, а? Не поделка, а претензия на искусство, скажешь нет?

– Ну, это смотря как сделать, – неуверенно возразил Тимофей, после долгой паузы. – Рискованно. Классно надо сделать. Справишься?

– Если подсобишь.

– Ты начинай, а я подключусь. И жди посылку.

Когда соавтор растворился, Аркадий обессиленно повалился на тахту и рассмеялся. Он знал, что может написать сценарий и без помощи Тимофея, но разумнее будет припахать и его. Чтобы не сваливал вину на соавтора, когда продюсер, убоявшись опасной темы, забракует работу и потребует назад аванс. Но если проект все же будет запущен, если режиссер не возомнит себя самым умным и не угробит замысел, если каким-то чудом геймфильм действительно выйдет таким, как задумано... то вот она, слава! Эта капризная барышня любит отважных, и мы отважимся...

Ну где там дрон с коньяком, долго еще ждать?

2020 г.