VR. Обломки забытого мира.

*****

— Ну что могу сказать, все молодцы! Прям задали им жару!

— Сань, третье место всего! Это разве результат?

— Тоха, если ты не помнишь мы в прошлом году даже в десятку не попали. А сейчас — бронза. Там, кстати, призы тоже ничего. Каждому члену команды почти топовое железо подарят. Свое барахло можешь после этого смело выкидывать.

— Да, но хотя бы второе… Там такие плюхи… Жаль Макса не было.

— Не ной! А чё нам Макс? Ты лучше ей вон спасибо скажи. Если бы не Ленка, то две последние катки мы бы сто пудово слили, а так уже результат. Лен, а ты то чего молчишь? Это же твой триумф!

— Не знаю… За Максима я переживаю. Он же собирался прийти. Может случилось что?

— Подружка, ну чё ты паришься? Дрыхнет твой милый.

— Я зайду к нему. Он до сих пор на телефон не отвечает… Странно это. Ань, составь мне компанию. На всякий случай.

— Какой там всякий случай?

— Ну, Ань.

— Ладно, ладно, пойдем. А вы, товарищи, с нами?

— Нет, зайка, я к нему не пойду сегодня. А то как бы в морду ему дать не захотелось.

— Девчат, я домой. Мне предки своим звонками уже телефон посадили. Пойду нотации выслушивать про неправильный образ жизни.

— Ну как хотите… Куда ты свои губяки тянешь, озобот?

— Целуй меня и иди. Ну… Умничка! Все, до завтра. Тоха, пошли.

Лена.

— Ну ты задротина оказывается. Так всех уделала, что пацаны аж челюсти с пола еле подняли, — сама ты задротина!

— Максим научил. Вначале это был просто повод, чтобы время больше вместе проводить, а потом как-то втянулась.

— Как я не люблю ходить… — начинается. — На какой нам этаж?

— На пятый.

— Капец! Как вы тут вообще без лифта живёте? — вот что за привычка постоянно ныть и недовольствовать. Как тебя вообще Сашка терпит?

— Нормально мы тут живём. Да и вообще, движение — это жизнь!

— Это здесь он живёт? А чего у него дверь открыта?

— Не знаю. Когда я к нему заходила, то она закрыта была. Максим, тёть Вер, есть кто дома?

— Мяу…

— Ой, какой котик…

— Ань, это Васька. Он странный немного. Может и грызануть невзначай.

— Мяу.

— Ты один здесь? Да?

— Мяу.

— Лен, вот чего ты на кота гонишь? Он вон какой ласковый. Смотри.

— Муррр, муррр, муррр…

— Я просто предупредила. Максим называет его импульс ходячий.

— Почему?

— Какой импульс в голове пошел, так он себя и ведет. Никогда не знаешь чего ожидать от него.

— Ай, больно же! Брысь, скотина волосатая! Не смешно, Лен.

— Я же говорила.

— А где же комната твоего возлюбленного?

— Вот она.

— Ну и бардак! Прям как у него в голове, — ага, в твоей тоже не лучше.

— Ань!

— Все-все, я молчу.

«Странно, когда я уходила он собирался немного вздремнуть, говорил про игру, но видимо передумал. Причем не только спать, но и идти куда-то тоже. Вокруг разбросаны листы бумаги. Что это? Рисунки? Мрачные какие-то… Разрушенные дома, покорёженные автомобили, вывернутые с корнем деревья… Хаос и разруха, прям как в голове Аньки. Какое-то странное здание. То ли школа, то ли детский сад. Вроде почти целое, есть окна, горит свет, но крыши нет, будто ее просто сорвало. Пустые качели… Да все пустое… Весь город, хотя нет. На одном изображены люди. Тощие, в обносках, словно при смерти. Жуть… Бр… А это ещё что? Какой-то контейнер со стеклом, с кнопками, я что-то такое в фильмах видела. Капсула для сна? Крио камера? Ну и фантазия у тебя, Максим… Говорят рисунки отражают психическое состояние человека, неужели у тебя в голове нет ничего кроме мрака и безысходности? Нет, кое-что есть… Рисунок нашей сегодняшней встречи… Два тела под слегка накинутой простыней, его поцелуй… Даже в двух цветах он ярче чем все остальные. В нем есть эмоции, много эмоций. Хм... Надо убрать пока, Анька не увидела, а то вопросами засыпет. Здесь надпись: «Помни меня... Что бы не случилось…» Что?!»

— Лен, смотри, что я нашла. Блокнот. Там записи, много записей… Похоже на дневник…

— Дай его мне! — пожалуйста, пусть все будет хорошо…

— Возьми, только не нервничай, я даже не читала его. Это наверное личное. Может и тебе не стоит?

«Никогда не думал что буду вести дневник, но то что я вижу по ночам не оставляет мне выбора. Ещё вчера я был уверен, что это просто сон, но сегодня… Сны не могут повторяться… Сны не могут быть такими реальными…

Опять этот сон. Снова этот проклятый разрушенный город. Пустота, пронизывающий насквозь ветер, привкус металла во рту и люди… Они словно давно умерли, глаза пустые, безжизненные, больные. А их тело… Боже, что с ними? Почему они такие тощие? И куда они все идут?

Решил пронумеровать эти сны. Каждый из них для меня как день из жизни… Конец дня… Сегодня уже шестой... Снова город, снова люди, они все идут, я иду вместе с ними. Куда? Зачем? Не понимаю, но все время смотрю на часы. Что-то должно произойти.

День седьмой. Сегодня я наконец зашёл в какую-то многоэтажку. Мне нужно было именно сюда, я знаю. Но зачем?

День восьмой. Сегодня я узнал ответ на свой вопрос. Одна из квартир. Она плохо напоминает жилище, но меня туда тянет. Слышу приятный гул. Такой желанный, я бы сказал родной. Что его издает? Я иду к источнику звука. Последнее, что я помню перед пробуждением это мерцание красных диодов в темноте. Почему диодов, а не лампочек? Ошибки быть не может. Я знаю что там. Но где-то в глубине моего сознания.

День девятый. То что я искал это была капсула или камера на подобии тех что ставят в космических кораблях в фильмах. Мне нужно в нее. Нет ничего более желанного. Одна только мысль о ней заставляет сердце биться чаще.

День десятый. Я лег в капсулу как только диоды засветились зелёным. Тысячи, нет миллионы мелких иголочек впиваются в мою кожу по всему телу. Но это эйфория в предвкушении чего-то большего. Вот только чего я так и не узнал. Я проснулся в своей постели.

День одиннадцатый. Все тоже самое. Вкус металла во рту, какие-то люди, время, капсула, пробуждение.

День двадцать первый. В отличии от всех предыдущих теперь я просыпаюсь в капсуле. Закидываю в себя какие-то препараты с порошком. Он безвкусный. Похож на мел, после этого снова выхожу из дома. Я либо проживаю вторую жизнь во сне, либо схожу с ума. Одно из двух. Если это второе, то предпочитаю сходить с ума качественно, зная ответы на все вопросы. Кто я? Где? И главное почему? Надо попробовать вступить в контакт с местными. Может они, что интересное расскажут?

День двадцать второй. Местные на меня не реагируют. Им вообще нет никакого дела до меня. Они словно зомби. Им ничего не нужно. Мне кажется если сбросить ядерную бомбу они и не заметят. От одной мысли об этом пробрало все тело просто животным страхом. Будто это уже случалось. Страх, привкус металла, разруха… Да быть этого не может! Или может?

День двадцать третий. Глобальное изменение восприятия. Максимальная реалистичность, вплоть до мельчайших деталей. Ощущения, эмоции, все по-настоящему. Взглянул в отражение в стекле капсулы. Черт! Там мое лицо, но немного старше. Мне лет двадцать пять, может тридцать. Выгляжу я хреново, так что сложно определить…

День двадцать пятый. Я так привык к этим странным снам, что не заметил одну особенность. Теперь, засыпая дома, я просыпаюсь уже не по среди города, а в капсуле. Выхожу, брожу и спустя какое-то время возвращаюсь обратно.

День тридцатый. Сегодня обнаружил, что помимо убогих людей вроде меня есть ещё и другие — нормальные. Они стараются не показываться, но я вижу их. Они наблюдают за мной постоянно. Попробовал убежать, споткнулся, распорол руку о торчащую арматуру, проснулся с глубокой царапиной на руке в том же самом месте. Совпадение? Не думаю.

День тридцать первый. Решил провести эксперимент с травмами. Сделал порез осколком стекла на ладони. Черт! Это очень больно! Проснулся запачканный кровью. Порез хоть и менее явный, но в том же самом месте. Интересно, а что будет, если я вдруг сдохну? Проверять не решился…

День тридцать второй. Сегодня меня посетила мысль, точнее две. Первая про связь капсулы сна с моим пробуждением. Получается, что когда я засыпаю дома то просыпаюсь в капсуле, а когда засыпаю в капсуле, то просыпаюсь дома. Тело поделенное на двое? Параллельные миры? Шизофрения? Вторая мысль — рассказать обо всем Лене. А стоит ли? Она хоть и любит меня, но вряд ли поверит в это. Хотя…

День тридцать восьмой. Я очень устал. У меня нет нормального отдыха, замучили головные боли. Они вообще не проходят. Я нахожусь в постоянном напряжении, ведь каждую ночь я проживаю ещё одну жизнь. Мои сны настолько реалистичны, что я уже не уверен какой из миров настоящий, а какой нет. Кажется я начинаю сходить с ума.

День сорок шестой. Я так и не решился рассказать все Лене, зато рассказал Сане. Естественно он не поверил. Сказал, что с моими мыслями меня ждёт психушка. Это было ожидаемо. Сегодня у нас ответственный турнир, а я из-за головных болей не спал почти двое суток. Последние капли сил отдал своей любимой девушке. Нужно поспать, но не выходит. Решил отвлечься и порисовать. Нарисовал разрушенный город из снов и мою Лену. Глаза слипаются… Я знаю где окажусь, когда опустятся веки, но меня давно мучает один вопрос. А что будет, если в этот раз во сне я просто не лягу в капсулу?»

Глава 3

Максим.

«Черт, как болит голова… От этой боли мне походу даже во сне не спрятаться. Ещё этот мерзкий гул проклятой капсулы. Ааааа… Что со мной вообще такое происходит?! Такое ощущение будто в голове надувают воздушный шар… Кровь? Откуда она на полу? Похоже течет из носа. Защитная реакция организма на повышение давления. Должно полегчать. Нужно в капсулу. Я знаю она поможет… Нет! Не сегодня! Я хотел проверить, что будет, если не лягу. Сука, все тело ломает, это невыносимо просто! Все мое естество просится туда… Это словно наркотик. Я хочу ещё! Нет! Держись, тряпка! Ты сможешь! Сколько прошло времени? Всего две минуты?! А ощущение будто бы две недели… Голова кружится… Тошнота… В глазах темнеет… Я еле стою на ногах… Нужно присесть. И чем дальше от этой гуделки, тем лучше… А то она меня с ума сводит. Не понимаю, что мне делать дальше. Вообще ничего не понимаю. Мозг будто не работает совсем. Хочется пить… Интересно в этой халупе вообще есть вода? Или ванная? Ну хоть что-нибудь кроме этой проклятой капсулы есть? О, раковина! С краном! Ничего себе! Боже, что это? Это вода? Что-то я сомневаюсь, что ее можно пить, но другой здесь все равно нет. Придется рискнуть. На вкус ещё хуже чем на вид. Может всё-таки лучше в капсулу? Она ведь организм поддерживает. Блин, с чего такая уверенность? Наверное так оно и есть. Сука, отрубить бы тебя, а то уже всю голову разбила своим шумом. Знать бы ещё как. Вроде немного отпустило. Надо пройтись, отвлечься, капсула никуда не убежит.

Дорога знакомая. Все те же ступеньки, все та же улица с искорёженными домами, деревьями и автомобилями. Все так же как и всегда в этом мрачном сне. Вот только с одной разницей — теперь я здесь абсолютно один. По крайней мере моих убогих товарищей здесь сейчас нет. Они наверняка все в капсулах, я в этом уверен. Одна мысль о ней терзает меня сильнее голодного зверя. Интересно а здесь есть такие? Или люди единственные кто выжил? Выжил… Выжил после чего? Что здесь было вообще? Природный катаклизм, война? В голове что-то такое все время крутится, но никак не могу сосредоточиться и вспомнить. Ну да черт с ним. Особого значения это сейчас все равно не имеет. Интересно, а где сейчас «наблюдатели»? Обычно рядом все время трутся, а сейчас будто вымерли все. Аж скучно, хоть обратно в капсулу ложись. Опять эта капсула! Такое ощущение, что ничего другого здесь и нет. Хотя, вынужден признать, что в этой разрухе вряд ли найдется что-то более интересное. Ещё этот ветер… Холодно… Надо назад в многоэтажку. Там хотя бы не дует, да и одежду наверное можно найти потеплее. А это ещё что такое?! Землетрясение?! Черт! Здание рушится! Надо валить! И чем быстрее, тем… Аааааа!»

***

25 июля 2159 года. Среди бесконечных, серых, полуразрушенных домов идут два уставших путника. Потёртая военная форма, довоенный тактический шлем и старенькая LP65-01 — это единственное, что отличает их от местного континента убогих задохликов, привыкших жить по секундомеру своей единственной слабости. Для них это просто работа, нудная, унылая работа, не меняющаяся день ото дня на протяжении вот уже многих месяцев. Некогда опасное, захватывающее и увлекательное занятие превратилось в бессмысленное времяпровождения. Ведь вся близлежащая территория давно изучена, опасные дикие животные давно отогнаны за пределы города, а из развлечений лишь стрельба по изредка перебегающим дорогу бродячим собакам, на которых недешевый боезапас даже тратить жалко.

— Леха, вот скажи мне, пожалуйста, на кой хрен мы здесь бродим день за днём? Ну их нафиг этих убогих! Ну сдохнут они сдохнут, нам то от этого что? Спасение утопающих дело рук самих утопающих. Разве не так?

— О как заговорил! — воздел руки и голову к небу Леха и открыв забрало шлема вставил в рот недокуренную, поджёг и блаженно вдохнул едкий дым. — Ты видно забыл как сам пару лет назад принадлежал к этим убогим, и как мы с Давидом тащили тебя через весь город на своем горбу. Как тебе мозги промывали, как объясняли, что реальный мир это тот, который ты видишь сейчас, а не тот что ты видишь внутри капсулы.

— Ну так это давно было. Сколько мы за это время людей вернули в реальность? Одного, двух?

— Это не важно. Важно, что они такие же как и мы. А учитывая, что нас итак немногим больше пары сотен, то у нас каждый на счету. Или ты думаешь стены Зилота сами по себе развалятся и впустят нас внутрь?

— Да знаю я. Мне Дава всю плешь проел про наполеоновские планы Самохина. Вот только пройдет не одно поколение прежде, чем мы сможем хоть что-то противопоставить спец корпусу Зилота. И это если нас будут активно снабжать всеми техническими чудесами, а не тем старьем, что сейчас на нас.

— Вот раз ты все понимаешь, то чего возмущаешься тогда? Сам же знаешь, что оторвать от кибер-сиськи, промыть мозги и обучить куда быстрее и проще, чем вырастить бойца из ребенка. К тому же в большой семье жить куда проще, чем в одиночестве.

— Да знаю. Просто надоела эта нудятина, сил уже нет. О, — Паша остановился, припал на одно колено и приложил руку к земле. — Опять трясет! Нормально так! Что-то частенько эта фигня в последнее время происходит.

— Да, Паш. Все как в сказке — чем дальше, тем страшнее, — писк коммуникатора на запястье заставило его перевести взгляд на дисплей. — Черт, Давид сообщение на ком прислал. Просит помочь с четвертым квадратом. Там пара домов обрушилась. Нужно проверить на наличие выживших.

— Опять камни тягать, — жалобно простонал Паша и пнул валяющийся на дороге небольшой булыжник. — Так себе развлечение.

— И не говори…

Спустя сорок минут у разрушенных зданий собралась команда из пяти человек. Задача предстояла несложная. Разделив здания на сектора каждый должен был просканировать местность и в случае нахождения живых постараться вытащить их, оказать помощь и доставить всех в поселение, если в этом ещё есть смысл. А учитывая, что счёт а этом деле идёт обычно на минуты, то смыл тратить часы как раз бывает очень редко.

Сканирование первого здания не дало практически ничего. Давид со своей группой засек несколько тускнеющих точек на мониторе. Высокая скорость угасания и постоянная потеря места положения говорили, что биологическая активность быстро стремилась к нулю. А значит заваленные обломками тела постепенно умирают и потому тратить кучу сил и времени на разбор завалов никто не стал.

Второе здание в точности повторило судьбу первого. Несколько точек, все под грудой железобетонных перекрытий. Возможно кто-то и выживет, но достать их без тяжёлой и специальной техники не выйдет. Сегодня просто не их день…

— Леха, Паша, — отбил на ком Давид. — Спасибо за помощь, но сегодня нам здесь делать уже нечего.

— Ладно, мы обойдем четвертый квадрат и на сегодня все, — ответил Алексей и уж было отправился в сторону соседнего квадрата, но его внимание привлекла обозначенная активность. — Хотя… Подождите... Есть сигнал сканера. Яркий как полярная звезда. Квадрат 4.1. Тут на окраине одного присыпало немного, нужна будет помощь.

— Принято. Сейчас будем.

Расчистка завала заняла примерно минут десять. Одному из задохликов знатно повезло, его не придавило, а укрыло большой плитой, лежащей на груде соседних обломков. Нужно было лишь убрать мелкие и крупные камни и вытащить пострадавшего. Беглый осмотр выявил множество царапин, ссадин, перебитую кисть и возможно несколько несерьёзных переломов. Решили доставить пострадавшего своими силами. К тому же пока он в отключке, то точно не составит никаких проблем переместить его в нужное место. Заодно это избавит слух от его истерик по поводу потери единственной радости в жизни, как это обычно бывает.

***

Доктор Глеб Шумилов сидел за своим столом и ковырял ножом какую-то металлическую прямоугольную фиговину с торчащими из нее по контуру мелкими загнутыми иголочками, когда к нему в помещение завалилась группа лиц с каким-то потрёпанный оборванцем на плечах. Недоуменный взгляд Давида заставил доктора убрать нож и нервно улыбнуться.

— Представляешь, — Шумилов указал на лежащий на столе предмет. — Вот это мне пытались втюхать как имплант-контроллер последнего поколения. Эти идиоты даже не знали, что на каждом из них выбита серия свидетельствующая о принадлежности к типу, классу и предназначению данного девайса.

— Решил в кибернетику податься? — поинтересовался Давид и подкинув на плече человека стал поудобнее.

— Да я из нее и не уходил. Просто на это увлечение нужно много времени, а с вами его вообще ни на что не хватает кроме лечения вечно болезненных людей.

— Ну, кто на что учился. Принимай товар так сказать.

— Товар, говоришь? — доктор бросил любопытный взгляд на оборванца и тяжело вздохнул. — Что, так плох что ли? А, Давид? И где вы вообще нашли этого бедолагу? Неси его в крио камеру. Завтра разберусь с уцелевшими органами.

— Какие органы, Глеб? Он же живой ещё. Мы его четвертом квадрате, под завалом нашли. Там опять многоэтажка рухнула.

— Ну тогда ложи его вон на тот стол. Будем поглядеть, так сказать, — доктор неторопливо прошёлся по кабинету, взял в руки небольшой фонарик и, подняв веки лежащему человеку, посветил ему в глаза и прошёлся взглядом по посиневшим местами конечностям. — Понятненько… Давно он в отключке?

— Пока мы его откопали, пока дотащили… Минут пятьдесят примерно. Ну это не известно сколько он под завалом провел пока там барахтался. Я думаю отключился от истощения, пока выбраться пытался. Серьезных травм у него нет вроде, но это тебе решать.

— Да чего тут решать. Не в каменном веке живём. Оборудование хоть и старое, но рабочее. А ну-ка, ребята, переложите-ка его в мед капсулу, посмотрим с чем имеем дело.

Аккуратно уложив бессознательное тело на металлический стол Давид решил было покинуть помещение, но рука доктора, крепко вцепившаяся в плечо, подсказала, что сейчас не время.