Я стираю свою тень 8

— Прекрати меня пугать. После твоего последнего залета из-за этой взбалмошной дуры Ольги, я вообще думала пойти в комиссию и заставить вас переселиться на станцию.

— У них же правила.

— А ими можно пренебречь, если вашим детям грозит опасность. Они же граждане Системы.

— Мама, за нашей спиной никаких проблем не решайте. Айрис только благодаря свободе от вас стала нормальной женщиной. Как только снова соберешься что-то решить за нее, она превратится в протестующего подростка.

Мы поднялись на этаж. Вестлина выглядела взволнованной. Вот как редко ездить к родственникам. Я открыл дверь и пропустил ее вперед. В доме пахло кулинарными талантами моей несравненной супруги. Со свежего воздуха даже заслезились глаза. Айрис, услышав шум, выбежала из кухни.

— Мама! — Бросилась к Вестлине. — Привет, привет.

— Привет, Ириска. Вот, держи, подарочки внукам. — Она протянула сумку, с которой приехала. А где они?

— Спят. Не дождались. Крепились, крепились, но не смогли. Время уже полтретьего ночи. Завтра сама подаришь, а то будет неправильно.

— Ну, хорошо. Как они? — Искренне поинтересовалась теща.

— Нормально. У Полинки зубки режутся, иногда капризничает, а у Никаса все тип-топ. То с подружкой на улице гуляет, то дома с отцом игрушки гоняют. Обычные мужские дела.

— Надо же, у него подружка есть? — Удивилась Вестлина.

— Таиска, из соседнего подъезда. Мы повязаны с ее родителями тайной. Никас затащил ее через порталы в миры, подаренные Высшими, а потом ее мать вместе с Гордеем очень долго их там искали. Вот, с тех пор между нами какая-то магия, типа культа, образовавшегося вокруг тайны. Пришлось мужу Анны рассказать и показать, чтобы он ее за психа не держал. Теперь дружим семьями. А дети симпатизируют друг другу.

— Еще бы, наш Никас звездный мальчик. — Произнесла Вестлина с гордостью.

— Да, иногда звездануть ему очень хочется, чтобы научился вести себя. Балуем мы его, и будет здорово, если мы для него устроим смену обстановки. — Айрис прикрыла за ними дверь в кухню. — Мы тут хотели…

— Я уже в курсе. Гордей меня посвятил в ваши планы немного отдохнуть от семьи. Я согласна. — Обреченно произнесла теща.

— Спасибо тебе огромное, мама. Смотри, какой я пирог к твоему приезду испекла. — Она вынула из духовки румяный пирог с ромбовидной дырочкой по центру. — Рыба с квашеной капустой. Второй раз делаю. В первый раз недоглядела и он подгорел, и посолить забыла.

— Мы все равно съели. К нам в гости Апанасий с Камилой приходили, а он как раз на массе был. Утилизировал за милую душу.

— Да, ваш друг выглядит, как отдельная ветвь человечества. Эволюция организма, строящегося вокруг желудка.

Айрис отрезала кусочек для матери и протянула.

— Запивать предлагаю квасом. Сама ставила. Когда я в первый раз попробовала его, мне он показался не очень вкусным, ждала чего-то более привычного, сладкого, но потом привыкла и теперь не хочу ничего другого. Если не понравится, я тебе чая налью. — Она вынула из холодильника запотевшую трехлитровую банку и налила напитка в большой бокал.

Вестлина осторожно понюхала.

— В нем есть алкоголь?

— Почти нет, только запахом напоминает пиво.

Теща сделала глоток, посмаковала на языке.

— Приемлемо. Я бы даже сказала, что гастрономически вкус подходит к пирогу.

— Вот и отлично. Приятного аппетита. — Обрадовалась Айрис.

Мы просидели около часа, пока я не начал сдаваться. Меня клонило в сон после пирога с неистовой силой. Пришлось извиниться перед дамами и пойти спать. Сколько они там ещё разговаривали, я не знаю, но встав утром, я обнаружил пустую банку из-под кваса и наполовину съеденный пирог. Полагаю, они общались после моего ухода часа три, не меньше. Я позавтракал и пошел проведать детей. Они уже начали ворочаться и ждали, когда родители заглянут к ним.

— Подъем, лежебоки. — Произнес я шепотом.

Полина подняла голову от подушки и хитро на меня посмотрела.

— Вас ждет пирог и подарки от бабушки. — Напомнил я им.

Никас вскочил с кровати и выбежал из спальни. Полина поднялась, держась за деревянное ограждение кроватки и нетерпеливо заплясала, чтобы я тоже отнес ее туда, куда убежал брат. Я взял ее на руки и пошел на кухню. Никас уже вынул из сумки Вестлины две ярких упаковки.

— Какая мне? — Спросил он, разглядывая незнакомый алфавит, которым бабушка подписала коробки.

— Тут написано твое имя. — Указал я на желто-зеленую упаковку. — А это Полине.

Сын сам справился с распаковкой, а я раскрыл дочери. Полина наблюдала за моими действиями, открыв рот, и готова была вспыхнуть от радости по их окончании. Для нее я совершал магический обряд добывания чуда. Наконец, я добрался до последнего слоя и вынул тяжелую для своего размера пластиковую коробку. На ней имелись шероховатые участки, будто специально сделанные, чтобы брать её в этих местах. Я придавил слегка такой участок, хотя внешне он совсем не походил на кнопку. Коробочка выскочила из моих рук, полетела на пол, но не упала, зависла в десяти сантиметрах от пола.

Вдруг, вместо коробочки появился забавный объемный мультяшный персонаж, ростом чуть выше Полины. С большими милыми глазами, блестящей шерстью и добродушной улыбкой. Дочь вначале взвизгнула от неожиданности, а потом выставилась во все глаза на технологическое чудо.

— Привет, меня будут звать так, как вы назовете. — Произнес персонаж на космолингве. — Кто хочет со мной дружить?

Он так натурально рассмотрел нас всех, будто не был проекцией, а реально смотрел глазами. Голограмма совершенно точно копировала материальный объект, не просвечивалась и выглядела сделанной из настоящей шерсти.

— Вот эта девочка хочет с тобой дружить. — Я взял за руку дочь. — Её зовут Полина и она будет твоей хозяйкой.

— Привет, Полина. Всегда мечтал о дружбе с такой девочкой.

— Азя. — Дочь испуганно прижала руки к себе.

— Зя. — Успокоил я ее. — Он хороший.

— Я хороший, Полина. Ты любишь играть? — Поинтересовалась пока еще безымянная игрушка.

— Она любит, но разговаривать еще не умеет. Если ты такой умный, научи её. — Предложил я ему.

— Конечно. Полина, скажи слово «тангретвариграика». Когда ты сможешь его выговорить, то и другие слова покажутся тебе простыми. — Посоветовала умная игрушка.

Я отмахнулся от нее на время. Никас в это время разбирался со своим подарком. Это была пристегивающаяся к предплечью вещь, похожая на часть рыцарского доспеха. Сын сумел ее закрепить, и не понимал, что с ней делать дальше. Он прощупал весь корпус, но никаких действий не произошло.

— Ерунда какая-то. — Расстроился он. — У Полинки и то лучше.

Дочь поползла от нас в другую комнату, а игрушка, бесшумно левитируя, двинулась за ней следом, как на веревочке. Полина изумленно остановилась и села, разглядывая голограмму.

— Азя. — Прикрикнула она на нее.

— Замечательное слово. А что оно значит? — Поинтересовалась игрушка.

— Оно значит, нельзя. — Объяснил я.

— О, понятно. А что нельзя? Мне нужно это знать, чтобы впредь не расстроить Полину.

— А ты сам догадайся. — Предложил я голограмме.

— Нельзя… нельзя… нельзя. Сдаюсь. А хочешь, я поменяю цвет своей шубки? — Он нагнулся в сторону Полины.

— Азя. — Дочь махнула в его сторону рукой.

— Я понял. Что ж, я рад знать, что тебе нравится именно этот цвет. Синий — это цвет свежести. Ты любишь свежесть? А что еще ты знаешь синего цвета?

— Пап, как ему отключить звук? — Поинтересовался Никас. — Замучил уже болтать.

— Бабушка проснется и покажет. Ну-ка, дай гляну, что тебе подарили. — Я взял руку Никаса с подарком в свою.

— Да ерунда какая-то. Может, она и не умеет ничего.

— Не может такого быть. Тут явно кроется какой-то секрет. — Я потискал доспех в своих руках.

Никакого эффекта. Тогда я присмотрелся к нему внимательнее. Поверхность игрушки была украшена узорами, напоминающими узоры какого-нибудь древнего рисунка, но мой встроенный аудитор, привыкший видеть зависимости, заметил одну деталь. Витиеватые дорожки не прерывались, начинаясь от начала доспеха и до конца. Я поставил палец на начало одной из них и провел до конца. Уже к середине дорожка стала издавать слабое оранжевое свечение, а когда я довел до конца, она светилась ярко, даже в освещенной комнате. При этом я почувствовал исходящее от «доспеха» поле.

— Я что-то чувствую. — Признался сын.

Он дернул рукой, а компьютерный стул, стоявший рядом, вдруг дернулся.

— Постой. — Я начал догадываться о предназначении игрушки. — Направь руку на стул.

Никас вытянул руку с «доспехом» в сторону стула. Он откатился на полметра и уперся спинкой в стол.

— Ого. — Обрадовался сын. — Это же гравипушка. — Он направил руку в сторону голограммы, и та укатилась до самой стены. — Я могу двигать предметы! — Грозным голосом произнес Никас.

— Погоди, тут есть и другие функции. Давай попробуем их. — Предложил я.

— Давай. — Согласился он. — Только не сломай, хочу Таиске показать.

— Не сломаю.

Я провел пальцем по другой дорожке, засветившейся зеленым.

— Пробуй.

Никас направил руку в сторону стула. Тот медленно дернулся и наоборот, направился в сторону сына, набирая скорость. Никас направил руку вверх, чтобы остановить движение стула. На потолке подозрительно задергалась люстра.

— Аккуратнее, пока не разнес весь дом гравипушкой.

— Когда уже бабушка проснется, хочу поблагодарить ее. — Глаза сына сияли.

Никогда не думал, что теща сможет угодить внукам подарками.

Она проснулись вместе с Айрис через час. Вестлина млела от того, какой эффект произвели ее подарки. Никас носился по дому и двигал всё, что могла осилить игрушка. Хорошо, что у нее имелась защита. Игрушка понимала, что можно двигать, а что можно сломать и автоматически блокировалась. На людей и органику она не действовала. Трюк с воровством пирога из-под носа бабушки у Никаса не прошел.

Пока я работал два дня, Айрис посвящала мать в тонкости нашего быта и воспитания детей. К нам приезжали мои родители, и они обязались быть всегда на связи, чтобы Вестлина чувствовала себя спокойнее. А отец обещал возить их по городу, если возникнет такая потребность. Теща преисполнилась важности от грядущих забот. Кажется, ей стала нравиться роль бабушки, как только она перестала видеть в ней признаки очередного этапа взросления. Молодые двадцатилетние парни, не знакомые с космической генетической хирургией, сворачивали головы, когда она гуляла с внуками по городу.

Накануне вечером перед поездкой, Айрис, как и обещала, ткнула наугад в карту нашей области пальцем на экране монитора. Случайно выбранным местом оказался небольшой районный центр в семидесяти километрах от города.

— Надеюсь, у них есть хоть какая-нибудь гостиница? — Я заранее представил уровень сервиса в этой глубинке.

— Нас интересует не гостиница, а природа. Смотри, какая там река и лес. Мы будем жить в палатке, готовить на костре и купаться в реке.

— Замечательно. Не знаю, осилишь ли ты три дня с комарами. — Я посмеялся и ткнул в иконку районного центра, чтобы узнать о нем больше подробностей. — Так, население тридцать пять тысяч, основан тогда-то, известен плетением лаптей в допотопные времена. Во, смотри, там как раз в эти дни будет гастролировать бродячий цирк. Не хочешь посмотреть?

— Бродячий цирк? — Айрис попыталась что-то вспомнить. — Давай, заедем.

Глава 2

Хоть семьдесят километров от города это такая ерунда, нам казалось, что мы едем в очень далекое путешествие. Мы по дороге остановились в придорожном кафе, изображая из себя туристов, перекусили и отправились дальше. Районный центр Николаевка находился в стороне от широких трасс и железной дороги. К нему вела узкая асфальтированная дорога с плохой обочиной, обильно покрытая заплатками разных оттенков серого. Однако нам с Айрис по душе была такая дикость.

Автомобилей навстречу попадалось немного, и половина из них являлись грузовиками либо сельхозтехникой. Однажды мы повстречались с комбайном. Хорошо, что работники предусмотрительно сняли жатку, иначе мы ни за что бы не разъехались на узкой дороге. Пришлось встать на самый край обочины, чтобы комбайнер филигранно проехал мимо нас огромным колесом в десяти сантиметрах от зеркала.

Непосредственно перед поселком мы миновали мост через реку. За ним дорога стала шире, с разметкой, появились признаки цивилизации в виде автобусной остановки и огромный придорожный билборд с рекламой гастролирующего цирка. Сделан он был со вкусом, притягивал взгляд и вызывал интерес. Полуобнаженные красавицы с лентами, тигры, лошади, взмывающие в небо мотоциклы. В принципе, в детстве родители водили меня на подобные представления, и не могу сказать, что тогда я получал ни с чем не сравнимое удовольствие. По моим воспоминаниям меня пугали мотоциклисты, гоняющие вверх тормашками по шару. Я боялся, что он свалится и убьётся насмерть, а меня потом будут преследовать ночные кошмары.

— Как интересно, помнишь, мы видели сюжет в новостях о людях, пропадающих после визита таких же аттракционов? — Айрис проводила взглядом билборд.

— Да это же все было не в нашей стране. Мне кажется, даже не в нашем полушарии. Какие там страны фигурировали? Колумбия, Чили, Бразилия, африканские страны, Австралия, Индонезия. Все, что происходит по ту сторону экватора, обычным не назовешь. А в этом Мухосранске даже курицу не получится украсть, чтобы об этом не узнал весь поселок, не говоря про исчезновение нескольких людей.

— Это я к слову вспомнила. Кстати, завтра последний день гастролей.

— По итогам сегодняшнего дня посмотрим, захочется нам посетить цирк или нет. — Пока мне совсем не хотелось этого.

В мечтах у меня было желание поскорее поставить палатку, развести костер и приготовить что-нибудь на нем. Потом, когда обогреет, забраться в речку и вдоволь поплавать. А вечерком откупорить бутылочку вина и наслаждаясь закатом, медленно попивать, слушая звуки ночного леса. На первый день план казался мне идеальным и не требовал никаких дополнений.

Мы проехали районный центр насквозь. Жизнь в нем кипела. В отличие от города, люди здесь чаще ходили пешком, чем ездили на машинах. Улицы всегда были полны народа. А на выезде мы вообще встретились со стадом коров, лениво переходящим дорогу. Их гнал пастух верхом на лошади, щелкающий кнутом и орущий матом. Одновременно он еще умудрялся не отлипать от экрана телефона. При нем бегала смышленая овчарка, подгоняющая зазевавшихся коров у заборов с обильной зеленью. Прямо картина из моего детства.

— Это так необычно видеть. — Призналась Айрис. — Как будто мы перелетели на другую планету, а не уехали на семьдесят километров от города. Мне уже начинает нравиться наше путешествие.

— Это здорово. Набери родителям, скажи, что мы уже почти на месте. Вдруг у реки не будет связи.

Айрис набрала моим родителям, потом своей матери. Поинтересовалась, как она справляется по хозяйству.

— Полину с Никасом уже накормила завтраком. Они не стали есть кашу, как ты просила, сказали, что обычно ты им даешь шоколадные шарики с молоком и чипсы.

— Мам, они тебя разводят. Я им запрещаю есть чипсы. Это такая гадость.

— Ничего не гадость, мне понравилось.

— Ладно, ешьте, что хотите. Вернемся, снова перейдем на здоровое питание. Как в остальном?

— Зря я им игрушки привезла. — Шепотом в трубку произнесла Вестлина. — Полина не расстается с голограммой. Кажется, она дала ей имя.

— И какое же? — Айрис рассмеялась.