Помоги проекту - поделись книгой:
— О! Тимурыч! Ты ли это?
— Я, кто же еще? Но извини, руку пожать не могу.
— А да-да, вижу-вижу, опять нарвался на те самые пакеты? А я говорил, что это заговор, — посторонившись и придерживая дверь, произнес сосед, после чего заговорщицким шёпотом спросил: — Кстати, ты уже слышал?
— Слышал что?
— Ну как же? Бронетехника эта, солдатики, опять-таки. Говорят, переворот намечается.
— Даже если и намечается, то с чего ты взял, что именно эти имеют к этому какое-то отношение? Мы же не «нерезиновая». Это в столицах имеет смысл брякать девайсами.
— Не скажи. Правительство одним лишь президентом не ограничивается. Так что явно хотят по всем точкам сразу ударить.
— Ну, — фыркнул я, с трудом удерживая покупки. — Такие стада зеленого на белом только слепой не увидит.
— Согласен, в этот раз они как-то излишне демонстративно действуют, — покивал сосед.
— Ты меня, конечно, извини, но мне это всё еще до квартиры надо донести, давай потом этих твоих рептилоидов обсудим, хорошо? — чувствуя не иллюзорную опасность новой порции первостатейного бреда, я попытался отбрехаться.
— Да хорошо-хорошо, — вздохнул сосед, почувствовав, что свободные уши покидают его. — А про рептилоидов ты прав, наверняка без них не обошлось.
Когда дверь надежно оградила меня от говорливого соседа и покупки, наконец, оказались в холодильнике я обессиленно рухнул на диван.
— Господи, ну что за день? Это же просто какой-то…
Выдохнув, завалился набок и сам не заметил, как провалился в сон. С моим графиком, обычное дело. Так-то я дремал минут тридцать, потом просыпался, приходил в себя и до полуночи был свеж как огурчик. Однако в этот раз я проснулся не сам, что-то меня разбудило.
С большим трудом разлепив глаза, с недоумением уставился в окно. И мои чувства, и часы на столе говорили мне, что сейчас ночь и должно быть темно. Однако там, на улице, было светло как днем.
Силясь понять что происходит, я непроизвольно ругнулся и встал с дивана. И, признаюсь как на духу, лучше бы я не вставал.
Не знаю, кто как, но я родился и вырос в небольшом городишке и в школу ходил в так называемые «девяностые». Тогда наши учебники еще не превратились в сказки про волшебных пони, что едят радугу, удваивая тем самым уровень ВВП страны. А уж такой предмет как ОБЖ мы учили по старым, еще советским книжкам по гражданской обороне. Это было нарушением, но других учебников в городе больше не было, даже за деньги [1]. Поэтому то, что я увидел, меня не напугало, я успел, лишь расстроиться.
==
[1] — до конца 90-х, учебники по старой памяти выдавались школой, а не покупались родителями.
Удивительно, но факт остается фактом, когда я пришел в сознание, то обнаружил себя на всё том же диване, правда его немного посекло осколками, но по сравнению с тем во что превратились стены — это были мелочи. А еще окна в комнате уцелели. Я их конечно обрабатывал дополнительно из-за неправильного монтажа, но не до такой же степени, чтобы они оказались крепче кирпичных стен.
Упираясь руками в спинку дивана, я хоть и с трудом, но смог таки встать на ноги. Это было непросто, так как комната отчаянно кружилась перед глазами. Налицо, да и на лице тоже, были все признаки контузии, что и не удивительно, ведь мне пришлось даже голову поднять, чтобы увидеть верхушку образовавшегося грибочка.
Мурашки пробежали по спине и не от того, что на дворе была зима, а стен в здании уже не было, а от того, что грибок был слишком близко. В тех самых учебниках, которые я уже упоминал, говорилось, что если вытянуть руку и отогнуть большой палец вверх, то этот самый палец должен визуально этот грибок закрывать. Если это так, значит, ты находишься за пределами зоны поражения. Я в том смысле, что у тебя есть все шансы выжить. Здесь же пальцем гриб не то, что частично, он вообще не закрывался, что очень и очень странно. Точнее, это не странно — это стрёмно. Учитывая же то, что мне приходится задирать голову, чтобы увидеть шапку гриба, при бабахе меня должно было испарить вместе со зданием в первые же микросекунды взрыва, а этого не произошло. И то, что меня не испарило факт куда более страшный, чем можно было бы подумать.
— Ну, здравствуй, нейтронная бомба, вот и познакомились, — пробормотал я, но собственного голоса не услышал. Отвернувшись от этого символа бессмысленности всего сущего, я хлопнул в ладоши и, как вы должно быть уже догадались, ничего не услышал. — Ну вот, словно этого всего было мало.
Дождавшись пока меня не перестанет раскачивать из стороны в сторону аки травинку на ветру, я поежился, на этот раз уже от холода (зима же) и смог таки начать думать головой. Уж не знаю, сколько рентген я успел хапнуть, но это не повод опускать руки. В конце концов, загнуться от лучевой болезни или помереть в пьяном угаре это две большие разницы. И если уж время пришло, то я предпочту второй вариант.
Это может показаться странным, но я не испытывал страха. Раздражение, злость, ненависть — это да, это было, а вот страха не было. На этом фоне моя довольно безумная идея устроить попойку уже не казалась настолько уж безумной, а наоборот смотрелась довольно логичной и даже правильной. В конце-то концов, контора, в которой я теперь работал, имела на своих складах тот самый алкоголь, да и находилась она куда дальше от эпицентра, чем остатки этой многоэтажки.
Не знаю, может это и был уже признак чего-то нехорошего и какой-нибудь психиатр лишь понимающе хмыкнул бы на это всё, но кроме меня на этом этаже никого больше не было, и указать на неправильность данной идеи было некому.
Морщась от едкого дыма, я пробрался к антресолям, на которых хранились мои скромные запасы. И нет, я не настолько умный, чтобы иметь готовый к применению тревожный чемоданчик. На антресолях у меня лежал только велосипед, его аккумуляторы и прочий редко используемый хлам.
Мое пришибленное состояние дало о себе знать, и вместе с брусками аккумуляторов на меня сверху грохнулся и велосипед тоже. К моему счастью, а может быть и несчастью (тут как посмотреть) факт падения довольно тяжелого велосипеда на мою многострадальную тушку меня не впечатлил. Боли как таковой не было. И нормальным это тоже не было. Но у меня была простая и понятная цель, так что прочее волновало меня сейчас слабо.
Я по-варварски проверил наличие заряда в батареях при помощи отвертки, так как по-другому это сделать было теперь невозможно. Тот самый бабах, который оставил мою квартиру без стен, оставил её и без электроники тоже.
Раздобыв нож, я без затей срезал штатные разъемы и тривиально скрутил провода. А поворошив выпавший с антресолей хлам, я вытащил на свет божий старое доброе магнето, из которого столь же варварским способом добыл нужную мне катушку. Как говорится, пять минут позора и у меня на руках, скрученный из говна и палок — резонатор. И кто бы мне еще год назад сказал, что резонатор можно сделать вот так, при помощи изоленты и какой-то матери. Мы-то в первый раз миллионов десять потратили на специально изготовленные катушки из сверхпроводника с гелиевым охлаждением. Мда.
Сомневаюсь, конечно, что кто-то сможет сейчас понять, что это за девайс такой. В лучшем случае подумают, что это какой-то излишне кривой шокер-разрядник. Ну, а с другой-то стороны, какая мне разница, кто и что про эту штуку подумает? Думаю, сейчас у выживших куда более важные занятия есть. Поэтому я отбросил несвоевременные мысли и закинул получившееся устройство в городской ранец. Туда же я забросил две маленькие бутылочки минералки, которые удачно уцелели под диваном, и вытряхнул сверху все свои запасы лекарств. Их я, наверное, зря с собою взял, ибо сильно сомневаюсь, что они успеют мне пригодиться, но, тем не менее, я привык доверять старым учебникам. Всё-таки в них писали хоть неприятную, но обычно правду. По той же причине я, не особо размышляя, полностью переоделся в чистое, благо, что шкафчик с нижним бельем уцелел. А вот с верхней одеждой была беда. Вся она погибла вместе с прихожей. Но антресоль в очередной раз спасла своими давно забытыми ништяками. Мой старый и давно не использовавшийся лыжный костюм хоть и был узок в пузе, но все еще налезал на меня.
За всеми этими хлопотами я как-то не обратил внимания на то, что запах гари становится с каждой минутой всё сильнее и сильнее. И только одевшись и накинув на плечо ранец, я обнаружил, что домик то наш того, горит и хорошо так горит и это невзирая на то, что представляет он собой сейчас в основной своей массе исключительно бетонный каркас с куском моей квартиры.
Можно было конечно вспомнить шутку про зоркого сокола и начать рвать на себе волосы, но моя апатия была так велика, что я даже глазом не моргнул. Я лишь удостоверился в том, что мой самопальный эрзац-резонатор работает и проследовал к ближайшему пролому в стене.
Шаг, шаг и еще один шаг и вот моя тушка уже несется к земле. Вы не подумайте я не самоубийца, но честное слово, всегда хотелось сделать что-нибудь эдакое. Особо эпатажное, но безопасное.
Секунда, может быть две — вот и всё что удалось вытянуть. После этого, устройство в моем ранце завибрировало и задергалось, а скорость моего падения стала быстро снижаться и уже на уровне третьего этажа сошла на нет. Почему на уровне третьего? Потому что именно столько битого кирпича и плит было у меня теперь под ногами.
— Мда, пешком тут не пройти.
Минут десять-пятнадцать, я чувствовал себя натуральным человеком-пауком, я бы даже сказал человеком-кенгуру. Пока батареи не закончились, я лихо скакал с одного обломка на другой, делая иной раз десятиметровые прыжки с места. Чего уж тут теперь скрываться то?
Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается, закончился и заряд. И как только устройство перестало снабжать меня джоулями, волшебство и закончилось. Благо, что до точки назначения оставалось метров сто, не больше.
Тут-то и выяснилось, что ходить по грешной земле не так уж и просто. Это в мирное время всё хорошо, даже снег и тот счищают. А вот после бабаха улицы никто не чистил, более того, вместо добропорядочного снега всё было засыпано щебнем, арматурой и кусками плит. И это не говоря уже про серый пепел, который обильно сыпался на голову и начинал постепенно покрывать собою всё. (И нет, я даже знать не хочу, чем именно этот пепел был до того, как стал пеплом). Так что оставшиеся метры я преодолевал столько же времени, сколько потратил на весь путь до этого.
С удивлением обнаружил чадящий БТР который проломил собою ворота конторы в которой я теперь числился. С еще большим удивлением обнаружил первых живых людей. Ими оказались два бойца в изрядно обгоревших, зимних куртках из последней недо-коллекции очередного гламурного модельера.
Я даже успел обрадоваться, какая никакая, но компания, но что-то пошло не так. Эта парочка сначала тоже обрадовалась, и мне даже прокричали что-то радостно-одобрительное. Но при моем приближении пьяная радость из бойцов куда-то делась. Один из них удивленно замер и, выронив початую бутылку элитного вискаря, некуртуазно ткнул пальцем в мою сторону и вскрикнул:
— Бля! Да это же тот самый щегол из ориентировки, — с трудом, но смог я прочитать по его губам.
— Похож, — согласился второй боец и полез за чем-то вовнутрь БТРа.
— Эй, мужик, а ну стой! Ты типа это, арестован, — продолжил первый.
— Да чего ты Миша всё усложняешь, — рявкнул второй боец и я, наконец, увидел, что же он такое достал из БТРа.
Лязг досылаемого патрона в патронник я по понятным причинам не услышал, собственно как и звуки выстрелов, но уйти с линии огня всё же попытался. Но здоровье было уже совсем не то, что днем. Первые две-три пули я еще успел отвести в сторону, еще две прошли мимо из-за того что я двигался, но боец стрелял не отсечками, а от пуза и на весь магазин, тут уж без вариантов. Несильный вроде бы толчок в грудь, а затем еще два и вот уже перед глазами у меня окончательно темнеет.
— Обидно.
03. Рога и копытца в комплект не входят
<b>** Вечер **</b>
В пыльном, захламленном помещении, в тусклом свете заходящего солнца, которое с трудом пробивалось через небольшие засаленные оконца у потолка, стояло невысокое существо, измазанное собственной кровью от головы до ног.
— Ты в`ведь н`не Д`ден`нис, д`да? — дрожа всем телом и отчаянно заикаясь от ужаса вопросил ребенок лет десяти у этого существа.
— Ты прав, мальчик, — ответило существо с безразличием в голосе и неумело, пару раз промахнувшись рукой мимо носа, оттерло-таки кровь с переносицы.
Поделиться книгой: