Лунное молоко

— Во-о-он она, показалася, — бабка ткнула пальцем вперёд. — Вишь, домки пнями торчать? Вона-а-а…. смотри-ка!

Монах тихо присвистнул — и правда дома!

Подсвеченная молниями деревня проявилась мгновенно, будто разом проклюнулась из земли. Только что ничего не было перед машиной, и вот пожалуйста — стоит!

Марфа охнула и выпрямилась в струну, словно отчего-то испугалась возникшей картинки.

— Ехай, милай! К тому домку! — принялась командовать бабка. — Вишь, огонёчек в окошке! Ерошка знак шлёть. Вот и здорово… вот и славно… докатилися до своих.

«Интересно, каких своих поминает бабка? Кто здесь водится кроме загадочного Ерошки?» Монах медленно направил машину к домам. «Ключника мы здесь точно не увидим. К нему так просто не подобраться.»

— Тпру-у-у, кучер! Тормози лошадёнку! — весело пропела бабка и потянула из корзинки самый крупный гриб. Помусолив широкую шляпку, пошептала что-то над ней и выставила перед собой наподобие фонарика. — Сойдёть для свету. Вроде мышиного огня. Слаба я стала на глаза. Не те годы.

Гриб засветился гнилушечным тусклым огнём, но его оказалось достаточно, чтобы рассмотреть ступени и старую рассохшуюся дверь.

— А ну, открывайтя! Свои-и-и!! — бабка загрохотала по ней кулаками.

Под пронзительный скрип, шустро протиснулась внутрь и тут же начала пререкаться.

— Всем — здравствуйте! — изобразив благодушие, Монах шагнул следом и быстро осмотрелся.

В мерклом неуловимом свечении он не сразу заметил трущую глаза худенькую девушку и парочку странных старух. Та, что в комбинезоне и валенках, стояла возле девушки, вторая же сидела поодаль копной, спиной подпирая стену.

Так вот они какие — те самые свои! Монах до последнего надеялся, что ошибается, да вышло наоборот.

С этими бабками нужно играть в дурачка! Они совсем не отсюда. И дом — вовсе не их дом. Точнее — не её. Не её!

Удерживать улыбку на лице удавалось всё труднее. Вечно он влипает во всякое, не может обойтись без приключений. Вот что за жизнь!..

Но заказ есть заказ. Взялся — так выполни. Не поворачивать же обратно. Да и как он поедет? Выбраться из Лопухов будет непросто, гораздо сложнее, чем попасть.

Кто-то кудлатый неуловимым комком метнулся через комнату и скрылся в углу. Ерошка — догадался Монах, но разглядеть существо как следует не успел.

Тем временем Марфа сразу направилась к девушке. Остановившись рядом, вздохнула и прошептала тихонько:

— Привет… Юля! Это я.

Реакция последовала незамедлительная — Юлю прямо подкинуло кверху.

— Марфа? — она глотала воздух, словно не могла надышаться. — Марфа! Что ты здесь делаешь??

— К тебе приехала. — просто ответила Марфа-Луна и неуклюже обняла сестру.

— Марфа!.. — простонала Юлька. — Зачем ты приехала? Как смогла??

— Юстрица подсуетилась, — Ирина Санна с интересом наблюдала за их встречей. — Послала девчоночку вслед за тобой.

— У-у-у, подлая! — погрозили кулаком от стены. — Пусть только попадётся мне в руки! Ощиплю до нутра и в суп!

— Ощиплет она… До нутра! — приехавшая с Монахом и Марфой бабка усмехнулась. — Вы это… знакомьтеся, что-ли… Ирина Санна — голова-а-а! — она кивнула на упакованную в комбинезон приятельницу. — Капуста-капустой — то Пална. Самая боевитая в нашей тройке. Горазда кулаками махать.

— А ты-то хто? — сразу набычилась Пална. — Мы хоть по человечьи назвалися, а сама! Незабудка. Тьфу! Ну не дура?

— За дуру влеплю, — Незабудка поплевала на руки. — Ползи сюдой! Сейчас намахаю!

Принявшая стойку Пална зарычала угрожающе, но дальше этого дело не пошло.

— Не ссорьтесь, девочки. Не время. — осадила их пыл Ирина Санна и мило улыбнулась Монаху. — Не обращай внимания, на них частенько находит.

В отличие от товарок она говорила правильно и чисто, смотрела внимательно и цепко — такую точно не получиться провести.

Монах решил, что ничего не станет придумывать и отрапортовал с поклоном:

— Михаил. Но лучше — Монах. А эта девочка — Марфа.

— То я и без тебя поняла. — взгляд Ирины Санны прожигал насквозь. — Многовато нас нынче. Весёлая ожидается охота.

— Вона Юлька сидить. — Пална махнула рукой на сестёр. — А тама… за дверкой… двудушица…

— Инга, — Юлька мягко отстранилась от сестры. — За дверью находится Инга. Она пришла сюда первая, передо мной.

Словно подтверждая её слова, за дверью послышался шорох. Кто-то пробежался по полу, постукивая коготками, легонько повернулась ручка. Монах приготовился представиться таинственной Инге, но она предпочла остаться внутри, так и не вышла познакомиться.

— Ещё бы не первая — всё здеся знаеть. Всем глаза намозолила! — Незабудка сердито зыркнула на дверь и воткнула в пустую банку светящийся гриб.

— Всё таскается, надеется на что-то… — Пална с кряхтеньем поднялась, оправила широкое платье. — Слышь, вроде затихло? Ушли грома? По зоре до места пойдём? Или попозжа?

— Утром решим. Главное — уйти до возвращения хозяев. — Ирина Санна снова повернулась к Монаху. — Мишутка, ты знаешь про местных?

— Не знаю, — честно ответил Монах, а после всё же не удержался и немного слукавил. — Я думал — это ваш дом. Такой уютный. Славный.

— Ой, ли? — бабка улыбнулась и сощурилась. — Уютный? Так-таки наш?

— А чей же тогда? Здесь больше никого нет, верно?

— Глазастый какой! — Пална переглянулась с Незабудкой.

— Агась. Доглядатый. — Незабудка плюхнулась рядом с корзинкой и зашерудила среди грибов. — Где-то у меня жолчный запрятан. Как раз для доглядатого подойдёть. Скормим ему кусочек, чтобы не врал.

— После твоего жолчного он совсем говорить перестанеть. — Пална противно подхихикнула и подпихнула локтем Монаха. — Верно говорю, парень?

— Не надо мне жёлчного! — Монах выдал бабкам одну из самых притягательных своих улыбок. — Вы лучше позвольте присесть. Я дико, просто чертовски, устал.

— Садись куда хочешь, — смилостивилась Ирина Санна и сердито осадила приятельниц. — А ну, закройтесь! Хватит уже базар разводить. Давайте немного помолчим. Утро совсем скоро. Нужно настроиться на удачу.

Незабудка с Палной недовольно мигнули друг дружке да столкнувшись лбами над корзинкой, заспорили о названиях грибов. Их было не унять, и Ирина Санна больше не пыталась этого сделать. Повернувшись ко всем спиной, сделала вид, что спит.

Марфа скорчилась у сестры в ногах. Потрясённая её неожиданным появлением Юлька замкнулась, не зная, как принять этот поступок и что теперь делать. Оказывается, она совсем не знает сестру! Не знает, на что способна угрюмая и нелюдимая Марфа! Им нужно поговорить. И лучше поскорее. Только не делать же этого при всех. В доме уединиться не получится.

За окном плыла ночь, выходить в это время было рискованно.

И Юлька решила подождать до утра, и уже потом потребовать от младшей объяснений.

Монах неслышно пристроился возле сестёр и только теперь как следует рассмотрел Юльку. У неё было удивительное лицо — черты плыли и смазывались, время от времени полностью растворяясь среди теней.

Ему не доводилось раньше видеть подобное. Возможно, что так сказывалась порча? А может и того хуже — проклятие? Чтобы там ни было — Юля не зря оказалась в Лопухах.

Из разговора он понял, что обеих сестёр сюда направила юстрица. Он много слышал о ней, и не раз. Знакомые отзывались о юстрице как о самой неприятнейшей и коварной старухе, встреча с которой сулила неожиданные перемены.

Так-так-так… Загадок становилось всё больше и больше. Взять хотя бы скрывающуюся за дверью Ингу. Почему она отделилась от всех? Характер подвёл или что-то более… важное?

И правильно ли он понял намёк Палны о том, что Инга — двоедушница?

Монах устроился поудобнее и прикрыл глаза.

История закручивалась невероятнейшая! И главное в ней было не сплоховать самому.

* * *

Юлька так и не заснула в ту ночь. Марфа давно сопела под боком, а она всё прокручивала в голове внезапное появление сестры и не могла объяснить себе — зачем? Зачем Марфа помчалась за ней? Как смогла понять, где искать? Как вообще догадалась о её… проблеме?

Об этом знала лишь знахарка, посоветовавшая искать ключника. Только она. Никто больше.

В искренние переживания младшей Юльке верилось плохо — слишком свежи были воспоминания о её недавней бурной истерике.

Юльке тогда никак не удавалось успокоить пылающую ненавистью Марфу.

Как искренне она кричала «ненавижу»! Как исступлённо желала Юльке «чтобы сдохла»!

И вот теперь явилась в Лопухи — совсем одна, не испугавшись ни дороги, ни неизвестности!

Марфа держалась довольно уверенно — значит точно знала, что Юлька находится здесь.

Кто же её подвёз до деревни? Давешний дядька или этот блондин со шрамом во всю щёку? Случайный знакомый? А может быть — друг?

Глупости! Марфа ещё не доросла до отношений. Неуклюжая и угловатая, смахивающая на зажатого подростка, она и не влюблялась-то толком. У неё и подруг-то нет.

Хотя сейчас Юлька не была в этом настолько уверена — как оказалось, она совсем не знает младшую сестру!

Юлька повозилась немного, а потом покосилась на Марфу. Переживай теперь за неё. Место ведь совсем непростое. Неподходящее для девочки место!

Она сама не представляет, что ждёт её дальше, а тут ещё этот рыжий хвост…

Мысли сбивались и путались: приезд Марфы, Монах, странные местные, Инга, скрывающая неизвестно кого у себя в комнатушке…

И бабки… С бабками явно что-то не то! Их нарочитая простота и добродушие напрягали, казалось, что это всего лишь игра, за которой скрывается что-то неправильное, иное.

Когда за окном слегка посветлело, Марфа еще спала.

Инга вывалилась из комнаты, с громким шарканьем принялась расхаживать вокруг.

— Ты можешь потише? — попросила её Юлька. — Перебудишь народ.

— Мадама глаз не сомкнула, — Инга зевнула во весь рот и коснулась головы. — Болит! Откуда эта зараза взялась со своим валенком?

— Ирина Санна? — в смятении Юлька прикусила губу. Неужели той птицей действительно была Инга??

— Что смотришь будто не видела? — Инга потрясла волосами, и несколько мелких перьев спланировало на пол. — Зачем полезла в комнату? Я ведь просила!

— Прости. Я не думала…

— А надо бы. Думать. — Инга склонилась над Монахом и разом повеселела. — Что за явление? Откуда такой парниша?

— Ночью приехал. — неохотно ответила Юлька. — Вместе с моей сестрой.

— Иди ты! Этот рыжий пацанчик — девчонка? Минус тебе в карму!

— С чего бы?

— С того! Ты женщина или как? — выпрямившись, Инга огладила себя руками и встала в позу. — Настолько запустить малышку! Просто фу!

— Они сейчас все такие, — Монах оказывается не спал — вертел в руках темное пёрышко.

— Ой, прям там! — Инга стрельнула глазами. — Нравится? Можете взять.

— Спасибо. Возьму на желание. — он ловко вскочил и потянулся к ручке. — Михаил. Но лучше Монах.

— Мадама! — Инга плотоядно улыбнулась. — А ты ничего. На Монаха совсем не походишь.

— Внешность обманчива, — отшутился тот. — По аскезе живу.

— Чаю хочешь? — задев Монаха упругим бедром, Инга направилась в тёмную кухню.

— Хотим! — крикнул её в спину Монах. — Все хотим. Правда, Юль?

— А хотите — так давайте сюда. Мадама на вас не нанималась! — Инга загремела чайником, с грохотом передвинула стул. Её совершенно не смущало, что некоторые до сих пор спят.

Марфа шума не услышала, лишь поменяла позу, перевернувшись к стене.

— Вы как дикари, право слово, — Инга появилась в проёме. — Чего на полу валяетесь? В комнатах есть кровати. И старый диван.

— Это всё чужое. Нас не приглашали сюда. — Юлька опять вспомнила про таинственных местных и поёжилась. — Интересно, где сейчас хозяева? И когда вернутся?

— К вечеру будут. Привет, сорока! — Ирина Санна помахала Инге валенком. — Болит голова? Если хочешь — могу пошептать. Всё как рукой снимет. Фирма гарантирует.

— Это вы меня приласкали? — Инга небрежно зашуровала по баночкам — искала подходящие для заварки травы. — Спасибо, что помогли. Не хотелось брать греха на души.

— Грех не грех, а птицей могла бы остаться! Осторожнее надо. Не забывайся! — Ирина Санна прошла к ней и зачем-то понюхала. — Поджимает время?