Станция Озерки

— Почему ты решил пойти работать в Седьмой отдел? — повернулся он к Кириллу.

Тот пожал плечами, но все же заговорил:

— Я работал специалистом по юридическому сопровождению акудзин. Мне просто надоело перебирать бумажки.

— А сейчас ты что делаешь? — усмехнулся Марк, кивая на папки, которые изучал Кирилл.

Тот смущенно опустил взгляд.

— Без этого нигде не обходится, но основная работа Седьмого отдела состоит в проверке поступающих сигналов, мониторинге криминальных сводок и проверке тех происшествий, где может быть замешан акудзин.

— Продолжай, — попросил Марк и отхлебнул кофе.

— Ты разве не читал устав? — удивленно уставился на него Кирилл.

— Нет, знаешь... времени не было.

Кирилл подозрительно посмотрел на него, но про отсутствие времени промолчал.

— Там главная мысль — не наказание акудзин за преступления против людей, а сохранение тайны нашего существования от людей, — пояснил Калинин. — Не от всех, конечно. Мы так или иначе с ними сотрудничаем в самых разных сферах... Тебе это и так известно. Но большинству знать о нас не надо. Так что Седьмой отдел ищет в сводках то, к чему может быть причастен акудзин, и проверяет. Доступ к сводкам имеется. Еще тут должна быть программа, где мы отмечаем, что и когда проверяем, чтобы два оперативника не взялись за одно и то же дело. Как-то так.

— Звучит бредово, если честно, — скривился Марк.

— Мы не человеческие правоохранители. У нас другие задачи и методы, а академию МВД, насколько мне известно, ни один акудзин не заканчивал.

— Это пародия на криминальные сериалы, — вздохнул Марк и воткнул провод от интернета в ноутбук. — И где искать эту программу и сводки?

— На корпоративном сайте, на странице Седьмого отдела.

Марк вошел на закрытый сайт акудзин, пролистал длинный список департаментов и отделов Корпорации, которая включала в себя все: начиная от детских садов для своих, заканчивая ресторанами, библиотекой и маникюрными салонами опять же для своих и, наконец, нашел страницу Отдела.

Но, прежде чем погрузиться в криминальную сводку города, полазил по страницам и обнаружил, что в списке сотрудников значится всего пятнадцать акудзин, не считая самого Константинова. Выходит, что с ними их теперь семнадцать. В отчетах также обнаружил всю необходимую информацию по структуре отдела, обеспечению и отчеты о потраченных средствах. Оказалось, что с финансированием тут действительно беда. Единственное, на что не скупилось Правление — это зарплаты, а оставшихся средств вряд ли хватало даже на канцелярию и туалетную бумагу.

По крайней мере, Марку стала понятна запущенность здания и территории, и почему в Седьмом отделе не хватало акудзин. Кто же захочет работать в этом пережитке советского прошлого за допотопными компьютерами, которые судя по звукам от блока под столом Калинина, только загружались не меньше десяти минут?

Марк украдкой взглянул на товарища по несчастью. Тот спокойно ждал, пока адская машина соизволит ожить. Но внезапно раздался хлопок, вырубился свет и из-под стола Кирилла повалил дым.

— Черт! — воскликнул Калинин и вскочил с места.

Марк засмеялся, и, пока Кирилл вытаскивал системный блок, открыл окно, впуская в помещение свежий воздух.

— Что происходит?! — посреди комнаты появился Константинов и мужик в косухе.

— Короткое замыкание, — Кирилл виновато показал на убитый временем и пылью системник.

— Из зарплаты вычту! — бросил покрасневший начальник и исчез.

— Не переживай. Цена этому хламу — три рубля пять копеек. Григорий Богданов к вашим услугам.

Наконец-то Марк узнал имя этого байкера.

— Кирилл Калинин, — ответил на рукопожатие Кирилл.

— Будем знако... — Богданов не успел договорить — в кармане зазвонил телефон, и он поспешил ответить. — Седьмой отдел, Богданов.

Он слушал несколько минут собеседника, потом скривился и закатил глаза:

— Да, Марфа Аркадьевна, сейчас пришлю к вам ребят. Нет, не тех, других. Да, хорошие. Точно помогут. Нет, не дураки. Нет, не лентяи. Нет. А вот Голицына и пришлю к вам! — бросил он в сердцах и нажал на отбой. — Смотрите оба.

Он показал мужчинам фотографию пожилой женщины в берете и с красной помадой на губах. Марк уже догадался, что надо прибыть к старушке на помощь. Акудзины могли прыгнуть к собрату, только с его разрешения, только когда он открывался и хотел, чтобы его нашли. Или могли прыгать в помещение, но и в том, и в другом случае, надо было иметь визуальное преставление о месте или акудзине.

— Что у нее случилось? — деловито поинтересовался Кирилл.

— Прыгайте и узнаете, — усмехнулся Богданов и испарился.

— Сюр какой-то, — выплюнул Марк и, переключившись на сущность, переместился к старушке с фотографии.

Кирилл прыгнул следом. Они оказались в богато-обставленной гостиной старинного особняка, где каждая деталь, каждый предмет мебели кричал о роскоши, но какой-то застарелой, поблекшей от времени.

— Марк Юрьевич! — вскочила с кресла хозяйка дома.

Марфа Аркадьевна явно помнила еще царя и Первую мировую. Сухая, сморщенная, маленького роста, но бойкая женщина улыбнулась улыбкой доброй бабушки, которая вот-вот достанет из воздуха блюдо с пирожками и накормит голодных мальчиков.

— Добрый день, — поздоровался Марк.

— Я так рада вас видеть! Я была на ваших лекциях в Библиотеке и Русском географическом обществе. Вы так, молоды, но так гениальны! А уж то, что вы добились того, что Хроники теперь хранятся у нас — просто чудесно!

— Да, чудесно, — скривился Марк при упоминании Хроник, из-за которых чуть не умер.

— Что у вас стряслось? — поинтересовался до этого молчавший Кирилл.

Марфа Аркадьевна скривила тонкие напомаженные губы и смерила Калинина презрительным взглядом.

— Не понимаю, Марк Юрьевич, что такой великолепный ум делает среди этих недотеп, — снова обратилась она к Марку, игнорируя Кирилла.

— Решил временно сменить профессию и поработать на благо общества.

— Но и вы и так работаете на благо общества! — искренне удивилась старушка.

— Марфа Аркадьевна. Мы тут по делу, а не чтобы обсуждать мою жизнь и мои решения, — отрезал Марк довольно грубо, и старушка обиженно поджала губы. — Так что у вас случилось?

— Маркиза опять пропала, — чуть не плача ответила она.

Женщина выудила из кармана домашнего платья фотографию и протянула ее Марку. С фото яркими зелеными глазами на него смотрела белая пушистая кошка в ошейнике с золотой подвеской.

Марк протянул фото Кириллу, отвернулся от старушки и грязно выругался себе под нос.

— Когда она пропала? — деловито поинтересовался коллега.

— С час назад, — сухо отвечала потерпевшая.

Марк не спешил поворачиваться, еле сдерживаясь, чтобы не стать вторым Раскольниковым.

— В уставе Седьмого отдела не прописан поиск домашних питомцев, — строго сказал Кирилл. — Если Маркиза пропадает не в первый раз, значит вернется без чьей-либо помощи.

— Вот! Вот, о чем я говорила Олегу Дмитриевичу! Все его сотрудники бесчувственные хамы! Она не просто питомец! Она мне как доченька!

Только повернутых старушек не хватало. Марк выдохнул и повернулся. Кирилл стоял с открытым ртом, не зная, что на это отвечать.

— Уважаемая Марфа Аркадьевна. По законодательству мы открываем дела о пропаже членов семьи только через три дня, — ласково, словно ребенку пояснил старушке Марк. — Так что мы зафиксируем вашу заявку и, если Маркиза не объявится в течении трех дней, мы бросим все силы на ее поиски.

Кирилл, нахмурившись, посмотрел на Марка, но промолчал.

— Как же так?! — воскликнула старушка.

— Правила такие, — развел руками Марк, как бы извиняясь. — Мы ничего не можем сделать. Связаны по рукам и ногам.

— Но вы же десятка! Вы можете им приказать!

Кирилл кашлянул и отвернулся.

— К сожалению, крепостное право отменили в тысяча восемьсот шестьдесят первом году. Так что нет, не могу, — Марк опустил голову, будто сожалел, что не бывать ему барином и не управлять холопами.

Кирилл снова кашлянул, сдерживая смех.

— Так что же делать? — севшим голосом спросила старушка.

— Ждать. Три дня. А пока можно попить жасминовый чай. Когда я был в Китае, узнал, что он помогает в ожидании и полезен для сердца и сосудов. Это я вам как ученый говорю. Не пренебрегайте моим советом. И это... гуляйте побольше.

Марк дернул Кирилла за рукав, кивнув на выход, точнее намекая, что пора прыгать.

— Вообще-то, по законодательству нет правила трех дней, — сообщил Марку Кирилл, как только они оказались в кабинете.

— Главное, она об этом не знает, — усмехнулся Марк.

— Вводить акудзин в заблуждение неправильно. А в уставе отдела прописано, что мы должны оказывать любую помощь и поддержку обратившемуся к нам акудзину.

— Нам, боярам, закон не писан, — отмахнулся Марк.

Кирилл улыбнулся. Видно, был полностью согласен с тем, что искать кошек сумасшедших старушек не должно входить в обязанности оперативников.

— Пойду, пожалуй, и я за своим ноутбуком, — произнес коллега и испарился.

Не успел он исчезнуть, как в кабинете возник Богданов.

— А где?..

— Кошку ищет, — не отрываясь от экрана ноутбука бросил Марк.

— Понятно. Передай, что надо после проверки сигнала докладывать дежурному. Дежурный — это тот, у кого сегодня телефон, — Богданов покрутил перед носом Марка простеньким смартфоном и прыгнул.

— Не кабинет, а проходной двор, — проворчал Марк.

Сидеть в сводках желания не было, ровно, как и искать кошек, поэтому он вернулся к изучению десятка папок на своем столе. Все они были датированы прошлым годом и ничего интересного в них не было. За исключением одного дела.

В нем говорилось о пропаже пятнадцатилетней девочки в районе станции Озерки одноименного района области. Поругалась с бабушкой, пошла в сторону прудов, что подтверждают соседи.

На листе были только сухие факты, а в итогах проверки значилось «Причастность акудзин не выявлена. Утонула?».

— Ну правильно... Нет тела — нет дела. Так и живем, — вздохнул Марк.

В кабинет снова вошел Богданов. На этот раз через дверь.

— Звонила старуха. Просила передать, что Маркиза пришла... — озадаченно проговорил он, глядя на Марка. — А где тогда?..

— Сейчас придет, — ответил Марк, не отрываясь от папок.

— А что мне записать в журнал вызовов?

— О! Не просто записать, а напечатать, распечатать и повесить во все кабинеты, — Марк откинулся на спинку стула, заложив руки за голову. — Так... сейчас соображу... Согласно заявлению заявителя, кошка по кличке Маркиза является членом семьи, а следовательно, по нашей терминологии может приравниваться к нескольким видам: к человеку обыкновенному, к акудзину, к вампиру обыкновенному... к разумным существам, в общем. По законодательству страны проживания, органы правопорядка как людские, так и акудзин начинают поиски пропавших только по истечении трех суток. Иного законодательством не предусмотрено. Да, Кирилл?

Возникший только что возле своего стола Кирилл удивленно уставился на Марка, затем перевел взгляд на Богданова и обратно на Марка.

— Да, — на всякий случай подтвердил Калинин.

Богданов почесал лысую макушку, хмыкнул и сдвинул брови.

— Что вы меня тут лечите? — грозно посмотрел он на новичков. — Я может и не самый сильный и умный акудзин, но знаю, что никакого правила трёх дней не существует.

— Зато старуха этого не знает, — мило улыбнулся Марк.

— Мне кажется, она просто одинока, и ей не с кем поговорить, — мягко проговорил Кирилл, пытаясь разрядить обстановку.

— Как же! — усмехнулся Богданов. — И дети, и внуки, и даже компаньонка у нее имеются. Просто эта слабая карга получает удовольствие изводя более сильных акудзин.

— По уставу Корпорации все акудзины равны, — заметил Кирилл.

— Тогда я бы жил по соседству с Морозовыми и пил дорогой вискарь каждый день, а я живу в человейнике и пью темное нефильтрованное, — возразил Богданов.

— Не надо жить рядом с Морозовыми, — скривился Марк. — Заразишься.

— Чем?

— Высокомерием.

— М-м-м, десяточки враждуют. Как интересно, — усмехнулся Богданов.

— Мы не враждуем, просто в их семейке есть один конченый говнюк, которого хочется придушить при каждой встрече.