Объект

Объект

Глава 1

Справка от главного врача Объекта 72 Тимурова Г.К.

«Поступивший неделю назад Посохов Ф.Р. имел большое количество травм. Порезы на руках (кисти и предплечья) и ногах (ступни), предположительно, осколками стекла. Рваная рана на левой голени, судя по всему, от укуса собакой или другим некрупным хищником. Множественные ожоги кистей, перелом четырёх рёбер, подвывих левого голеностопного сустава. Присутствуют две раны на правом плече, неглубокие, по характеру напоминают след от удара вилкой. Ссадина на левой брови, следы удушения (предположительно, проволокой или тонкой верёвкой). Примечательным выглядит след от укуса человеком в районе правой ключицы (относительно глубокий). Несмотря на наличие также множественных гематом и ссадин по всему телу, нет ничего, что могло бы представлять угрозу жизни. Отдельно подчеркну, что травм головы либо следов сотрясения мозга у пациента не выявлено .»

Заключение штатного психиатра Объекта 72 Журавлёвой Т.Т.

«Посохов Ф.Р., по всем признакам, пережил сильное эмоциональное потрясение. У него наблюдаются последствия шока, вероятно развитие посттравматического стрессового расстройства. Тем не менее, на момент выдачи заключения освидетельствованный полностью вменяем и психически здоров , нет ничего, что указывало бы на наличие у него психических заболеваний, нервных расстройств или пограничного состояния; провалы в памяти или замутнения сознания отсутствуют .»

[запись камеры видеонаблюдения]

Грузный мужчина лет сорока стоит в коридоре и несколько раз пробегает глазами бумаги, после заходит в допросную. На койке сидит измождённый парень лет двадцати пяти-двадцати семи, беспокойный взгляд которого постоянно перемещается по стенам. Парень в смирительной рубашке, на груди нашивка «Посохов Ф.Р.» Майор стоит напротив в нерешительности, держась за спинку стула, затем вздыхает и садится. Видно, как он нажимает на столе кнопку записи диктофона...

[видео обрывается]

— Посохов, Феликс Романович?

— Да, это я.

— Позвольте представиться. Майор Федеральной службы безопасности Кульков Игорь Фёдорович, штатный следователь Объекта 72. Пришёл с целью вашего допроса. Вы готовы начать?

[тишина]

— Феликс Романович, вы меня слышите?

— Товарищ майор, расстояние от этого Объекта до Семнадцатого? В километрах по прямой.

[тишина, звук ёрзанья на койке]

— Более сотни километров. Точнее, простите, сказать не могу. Это важно?

— Да.

— Почему?

[тишина]

— Что вы хотите узнать? Спрашивайте.

— Начнём по порядку. Расскажите о себе. Что было до событий на Объекте 17?

— Вьетнам. Мы называли его «Вьетнам». Так сложилось со времён союза.

[тишина, прерываемая постукиванием ручкой по столу]

— Феликс Романович, пожалуйста, расскажите о себе. Что было до Вьетнама?

— С момента рождения? Или с прихода в контору?

— Давайте с конторы.

[скрип койки]

— Посохов Феликс Романович. Окончил с отличием биологический факультет Московского государственного университета в две тысячи восемнадцатом году, кафедра вирусологии. В том же году поступил в магистратуру, биофак МГУ, кафедра та же. Осенью две тысячи девятнадцатого года поступило предложение о сотрудничестве. Принял, прошёл необходимые проверки. По окончании магистратуры пройдена профильная переподготовка согласно должностным инструкциям... Общий стаж работы в отделе «В» — два года четыре месяца по состоянию на март две тысячи двадцать третьего, месяц командировки во Вьетнам. Командировка первая, ранее заданий на объектах не было...

— Хорошо. На этом сделаем паузу.

— Так точно.

[тишина]

— Феликс Романович, можно к вам обращаться на «ты», просто Феликс?

— Так точно, товарищ майор.

— Игорь Фёдорович. Называйте, пожалуйста, меня так. Я в первую очередь человек, собеседник для вас, а не старший по званию.

[нервный смешок]

— Тем не менее, на вас погоны майора, а на мне — смирительная рубашка.

— Вы избили двух охранников, одного даже укусили за руку.

— Простите. Принял за других. Коридоры во всех объектах одинаковые, видимо, я думал, что ещё во Вьетнаме...

[звук письма шариковой ручкой]

— Феликс, ты помнишь, как попал во Вьетнам?

— Транспортником в составе группы.

— Хорошо. Мог бы перечислить, кто с тобой был?

[странный звук, напоминающий причмокивание губами]

— Я не сумасшедший, и у меня нет амнезии.

— И всё же, обстоятельства... Так ты помнишь, кто был с тобой в группе?

— Так точно. Командир группы, капитан Ефремов, Павел Александрович. На вид тридцать-тридцать пять лет, женат — на пальце золотое кольцо. Немногословен, всю дорогу молчал, по прибытию отдал команду «своим» и ушёл в штаб. Его зам, лейтенант Борисов, Евгений Степанович. Двадцать семь лет, холост, бывший сотрудник Росгвардии. Всю дорогу болтал, что первая командировка, спрашивал, как писать отчёт. Вероятно, назначен сверху. Глебов, Илья Иванович, тридцать лет. Опытный боец, был в Сирии. Отвечал на вопросы Борисова, впрочем, не очень охотно. Лютикова, София. Отчества не знаю, все зовут просто «Софа». Штатный снайпер. Лет тридцать-тридцать пять, однако молодится, флиртует с Борисовым. Скрывает, что курит, выдают зубы. Много шутила — возможно, нервное. Петров, Герман Леонидович, позывной «Гера». Крайний в команде, сапёр. Ещё более закрытый, чем капитан, за дорогу не проронил ни слова, притворялся спящим, надвинув кепку на глаза. Сложилось чувство, что ему что-то не нравилось с самого начала. Возможно, наличие «полугражданских» в составе группы.

[ручка долго что-то пишет]

— Прекрасно. Ты сказал «полугражданских»?

— Да. Так капитан назвал меня и ещё несколько сотрудников, кто обладает изначально невоенными специальностями. К нам обычно отношение не такое, как к военным...

— Понял. Мог бы и их описать?

[звук, похожий на «угу»]

— Старовойтов Максим. Отчества не знаю, сразу же получил прозвище «Айти». Специалист подразделения «К», тихий очкарик в чёрном свитере. Всю дорогу что-то читал в электронной книге, к военным относится с явным высокомерием. Облепихина Анна, военврач. Девушка лет двадцати пяти, приятной наружности, окончила Академию имени Кирова. По пути много болтала со всеми — первая командировка. Не очень понятно, почему её отправили с нами. Луговой, Константин Дмитриевич. Химик-аналитик, вроде как даже со степенью. Мужчина лет сорока, в очках и с седыми висками, проспал всю дорогу. По прибытию спросил, когда совещание и где можно курить, после исчез восвояси. И «капитан Водовозов», Лаврентий Саввич. Так он представился. Мужчина слегка полного телосложения, лет тридцати пяти-сорока, в строгом чёрном костюме. Команду демонстративно игнорировал, лишь представился на взлётно-посадочной полосе, после отозвал Ефремова в сторону. О чём они говорили — неизвестно, но Павел Александрович вернулся злой и сказал, чтоб все относились к Водовозову так же, как к нему самому. Предполагал тогда, что Водовозов — кто-то из штаба или смежных структур, присланный сверху, возможно, ССБ.

— Он демонстрировал документы?

— Только Ефремову. После «внештатной ситуации» — сначала Борисову, потом Глебову. Оба выполняли его приказы... Лично документы не видел, личность подтвердить не могу.

[запись диктофона прерывается неясным шумом]

— Игорь Фёдорович, что за шум?

— Неважно...

— Что за шум? Что за шум?!

[голос Посохова срывается на крик]

— Допрос остановлен по причине истерики допрашиваемого.

Рапорт командующего оперативной группой «Манул» Тихорецкого Е.К.

«На подлёте к Объекту 17 нами был замечен дым. Как выяснилось позднее — горел жилой дом военного посёлка. В самом посёлке, при его облёте с воздуха, было замечено несколько тел и явные следы боя около контрольно-пропускного пункта Объекта. В связи с этим, высадка производилась на расстоянии двух километров от посёлка, добрались пешим маршем в боевой готовности. На въезде в посёлок обнаружен сгоревший автобус, перегораживающий собой автодорогу. Сразу за ним баррикада из мусорных баков и веток деревьев, густо оплетена колючей проволокой. По обеим сторонам от дороги — частный автотранспорт, весь неисправен, справа между деревьями обнаружена противопехотная мина (взведена). По всему посёлку — следы боёв с применением огнестрельного и холодного оружия, несколько случаев использования гранат. Найдено большое количество тел (жители посёлка и часть охраны Объекта). Складывается ощущение, что какая-то часть из них поубивала друг друга. Непосредственно Объект подвергся штурму. У КПП обнаружено 26 (двадцать шесть) трупов, ворота были протаранены грузовиком. На территории внутреннего двора найдены две огневые точки и большое количество стреляных гильз, 19 (девятнадцать) тел и изрешечённый грузовик (водитель из числа гражданских погиб в кабине). Во внутренних помещениях следы перестрелки, обнаружено в общей сложности 42 (сорок два) погибших, в основном сотрудники охраны и военные. Среди погибших обнаружены все члены группы капитана Ефремова, за исключением Посохова Ф.Р. Последний найден забаррикадировавшимся в оружейной комнате, сильно измождённым, рядом находилось тело Облепихиной А.К.. Судя по открывшейся картине, Посохов не менее трёх дней сидел только на воде, закрывшись в оружейной и испражняясь там же. Его психическое состояние вызывает вопросы, поскольку при обнаружении он бессвязно выкрикивал слова, в том числе «зомби», вёл себя неадекватно, попытался ударить ножом ряд. Шапкина П.В.. После укола транквилизатором Посохов Ф.Р. доставлен на Объект 72. Достоверно восстановить картину произошедшего на Объекте 17 не представляется возмо жны м . »

— Феликс, как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, мне уже лучше... Так что это был за шум?

— Так, небольшая авария...

[слышен скрип койки под Посоховым]

— Игорь Фёдорович, что за авария? Какого рода? Где?

— Какая разница?

— Это очень важно.

[постукивание ручкой по столу]

— Произошла детонация боеприпасов на полигоне. Сейф с документами был заминирован, наш сапёр не справился.

— Слава богу... Сейф с Семнадцатого?

— Да. Почему это так важно?

[тишина]

— «Они» всегда сначала пытаются вывести из строя структуру жизнеобеспечения. Свет, вода, связь. Во Вьетнаме всё началось с подстанции.

— Феликс, кто «они»? Пожалуйста, расскажи, что произошло.

— Хорошо. Только сначала я официально заявляю, что не сумасшедший, готов пройти все тесты ещё сколько угодно раз. И хочу, чтоб вы конспектировали мой рассказ, а не только вели запись диктофоном. Иначе есть шанс, что доказательства затеряются или будут «замяты».

[треск прокрутки колёсика для настройки чувствительности диктофона]

— Я настроил максимальную чувствительность. Буду параллельно записывать твои показания. Как только закончим — оцифрую и приложу к своему рапорту, копию пошлю в Особый штаб.

— Хорошо, я согласен. И медэкспертиза.

— Да, повторное освидетельствование психиатром сразу после допроса.

[звук щёлканья ручкой]

— Как только мы прибыли на место и разгрузились, нас встретил местный «вождь», как мы на сленге называем руководство объектов. Полковник Огурцов, Павел Геннадьевич. Его зам, майор Плотников, Семён Ильич, разместил нас в казарме, после капитаны Ефремов и Водовозов отправились в штаб на инструктаж, нас же предоставили самим себе. Не могу говорить за всех, знаю лишь, что Константин Дмитриевич покурил на крыльце и отправился в «город» — военный посёлок вокруг Объекта. Я с Анной решил прогуляться, поскольку девушка заинтересовалась мной, а явных конкурентов в лице военных я не видел... Ночь прошла спокойно, с утра нас собрали для обозначения задачи. У них была вспышка неизвестного патогена, почему меня и дёрнули, необходимо было обследовать вместе с Анной пятерых пациентов в местном лазарете: трое военных из числе охраны Объекта и семья одного из них. После пандемии двадцатого года все боятся вспышек инфекций, особенно вирусов...

— Да, это логично. Совпадает с нашими данными, зачем вашу группу туда отправили... Вам с Облепихиной удалось установить природу патогена?

— А вот тут началось интересное. Симптомы соответствуют ОРВИ, однако все тесты на вирусы, что были в части, показали отрицательный результат. Я провёл молекулярно-генетическое исследование вместе со специалистами Объекта, врачом-эпидемиологом Турхановым Исмаилом, кажется, Исмаиловичем, микробиологами Коротких Евгением и Сапалько Константином. Отчеств и точного звания не знаю... Нами был составлен отчёт, подписи всех четверых, Анны как военврача команды и Межлумяна [пауза] Межлума Карапетовича как главврача Объекта.

[шелест бумаги]

— Этот документ?

— Так точно. Если уцелел ноутбук лаборатории, то там есть протоколы ПЦР, результаты биохимического анализа, фотографии микроскопических препаратов и блот на мазок из носоглотки.

— Да, отдел «К» сейчас восстанавливает эту информацию. Продолжай, что было дальше. Или тебе нужен перерыв? Ты не устал?

[скрип койки]

— Нет, всё хорошо... Результаты анализов показали, что это не вирус. Евгений и Константин рассказали, что получили «Грам плюс», затем сделали посевы на всех средах, что были, даже «цветной ряд Гисса» провели — патоген не бактериальной природы. Собственно говоря, потому Турханов и запросил «Центр» прислать вирусолога: были серьёзные подозрения, что это новый штамм вируса, раз не бактерия и не выявляется стандартными тестами.

— Однако, ты говоришь, что это не вирус. Что же это тогда?

— Гриб! Чёртов микроскопический гриб, равных по мощи которому я не встречал. Он [пауза] зомбирует людей. Как будто они одержимы. Гриб уничтожил Объект! Понимаете, он уничтожил Объект самим Объектом!

[голос Посохова переходит на крик]