Помоги проекту - поделись книгой:
– Этот случай признали самоубийством.
Ричер промолчал.
Хэрвуд прикрыл глаза и покачал головой:
– Послушайте, я помню то, что вы мне рассказали. Про человека в капюшоне. Про то, что он эту женщину толкнул. И я вам верю. Но тут есть одна загвоздка. Появился еще один свидетель. Он клянется, что своими глазами видел, как женщина сама нырнула под автобус. Нарочно.
– Он ошибается.
– Я вам верю. Но что делать с этим свидетелем? Он… он уважаемый человек.
– А я, выходит, нет?
– Я этого не говорил. Мой начальник…
– Этот свидетель ошибается. Или лжет. Возможно, он сам в этом замешан. Или ему заплатили.
– Он добропорядочный гражданин. Всю свою жизнь прожил в этом городе. У него здесь свой дом. Женат. Имеет работу. В азартные игры не играет. Не пьет, не употребляет наркотиков. Долгов не имеет. Ни разу не получал даже штрафа за неправильную парковку.
– А как насчет других свидетелей? Пассажиров автобуса. Кто-нибудь должен был что-то видеть.
– Одна пассажирка тоже утверждает, что видела, как та женщина прыгнула под колеса. Но свидетельница была без очков, так что толку от нее в любом случае мало. А другая пассажирка видела вас. Как вы убегали с места преступления. Именно поэтому мой начальник…
– Женщина оставила записку?
Хэрвуд помолчал.
– Оставила… дома. В Миссисипи. На кухонном столе. Медэксперт предоставил нам ее отпечатки, мы проверили ее документы и попросили местных полицейских заглянуть к ней домой. Записку нашли сразу.
– Была отпечатана?
– Нет. Написана от руки. И подписана. Тут, кажется, все чисто.
– Почему вы считаете, что она подлинная?
Хэрвуд поднял папку, взял из нее два листа бумаги и протянул Ричеру.
– Первый документ, – сказал он, – заявление о приеме на работу. Компания, где она работает… работала… просит всех кандидатов заполнять эту форму от руки. Предполагается, что по почерку можно узнать некоторые неявные сведения о характере и наклонностях человека. Помогает отсеять социопатов и прочих нежелательных кандидатов. А вторая бумага – ее записка.
Ричер начал с заявления о приеме на работу. С порядком оформления таких документов он был мало знаком, но то, что он там увидел, показалось стандартным и малоинтересным. Первая графа была озаглавлена следующим образом: «Укажите причины, по которым вы желали бы получить эту должность». Почерк Анжелы был крупным, округлым и немного детским. В своем ответе она заявила, что желала бы помогать людям. Усовершенствовать навыки, которыми она овладела на предыдущих местах работы. Внести свой вклад в процветание общества в целом. Здесь ничто не указывало на то, что она была кандидатом, сколько-нибудь выделяющимся на общем фоне. Ни слова о том, что она очень хотела бы работать в тюрьме. С таким же успехом это заявление могло быть о приеме на работу смотрителем в приюте для бездомных собак. Или продавцом в кондитерской.
Второй листок не имел никакого структурного строения. Там не было ни вопросов, где нужно давать ответ, ни просьбы предоставить о себе какую-то информацию. Это был просто чистый лист бумаги. Обычный лист, которые используются в принтерах и копировальных аппаратах в офисах и дома по всей стране. Да и во всем мире. Они производятся на гигантских заводах миллионами пачек. Их используют, кладут в папку и про них забывают. Или просто выбрасывают. Или рвут в клочья. Но этот оказался не совсем обычным. Не совсем заурядным. Текст был написан в нижней части листа, совсем близко к его нижнему краю.
Ричер сравнил почерк на обеих бумагах. Манеру написания букв. Их размеры, форму, расстояние между ними и между словами. Пунктуацию. Стиль, манеру формулировать мысли. Принял во внимание время написания. Влияние нервно-психологического напряжения. Он не был экспертом в этой области, но должен был признать, что оба документа выглядели так, будто написаны одним и тем же человеком. Чтобы больше не видеть записку, Ричер сунул ее под бланк заявления и, передав обе бумаги Хэрвуду, произнес:
– Ну хорошо. Каковы мотивы, по-вашему?
– Несчастная любовь.
– Как вы это себе представляете?
– Анжела в тюрьме работала помощницей администратора. Когда мы сообщили о происшествии в местную полицию, они связались с местом ее работы. Это частная компания. Они имеют право проверять личную электронную почту своих работников. Из соображений безопасности. Этот пункт оговорен в контрактах. Правда, большинство работников об этом не знают. Или сразу о нем забывают. Ну вот, тамошний айтишник вскрыл ее аккаунт. Это обычная процедура в случае неожиданной смерти работника. И обнаружил там переписку, которая продолжалась в течение нескольких недель. По всему выходит, что Анжела хотела бы возобновить прежние отношения с бывшим любовником. Он жил здесь неподалеку. Его звали Рот. Они договорились о встрече во вторник. То есть на вчерашний день. В своем последнем письме она намекнула, что, если у них ничего не выйдет, ей незачем больше жить. Этакая манера пассивной агрессии, с моей точки зрения.
– Значит, говорите, жил неподалеку?
– Что?
– Вы сказали, что ее дружок не живет, а жил неподалеку.
– Ну да, – кивнул Хэрвуд. – Рот мертв. Сердечный приступ.
– Когда это случилось?
– В понедельник вечером. Довольно поздно. Где-то около полуночи.
– Выходит, что этот Рот умер меньше чем за двенадцать часов до того, как убили Анжелу. Вы считаете, что это просто совпадение?
Хэрвуд пожал плечами.
– Кто нашел тело? – спросил Ричер.
– Бывшая жена.
– Где?
– В его квартире. Вчера утром. Парень он был здоровенный. Мускулистый. Но не толстый. У него дома небольшой гимнастический зал. Он постоянно тренировался. Чуть ли не каждый день. И вдруг – бац! Был человек – и нет человека. Вот так запросто.
– Принимал стероиды? Или что там еще в последнее время придумали?
– Никаких признаков нет.
– А как бывшая жена оказалась у него в квартире?
– Пришла позавтракать.
– И вы считаете, это нормально?
– Для них – да, вероятно.
– Как она попала в квартиру?
– У нее есть ключ.
– Очень удобно.
– Еще бы.
– Может, бывшая пыталась снова к нему вернуться. Узнала, что он собирается встретиться с другой. Взревновала.
– Не думаю, – покачал головой Хэрвуд. – В разводе они были уже десять лет. Когда разошлись, она переехала в квартиру рядом. Соседи говорят, что у них отношения были как у брата с сестрой. Искра погасла сама собой много лет назад. Но враждебности между ними не было, общались мирно.
– У Рота были другие женщины?
Хэрвуд пожал плечами.
– А бывшая знала про его отношения с Анжелой?
– Мы ее об этом не спрашивали. Не было оснований. Тело Рота было найдено до того, как убили Анжелу. И пока ее не вытащили из-под автобуса, нам про нее ничего не было известно.
– То есть бывшая не подтверждала, что у них будет встреча?
– Нет. Но это не значит, что она об этом не знала. Хотя мы уже проверили это другим способом. – Хэрвуд порылся в папке, достал еще одну бумагу и положил ее на край кровати.
Ричер не был знаком с форматом, но догадался, что это распечатка переписки, на которую наткнулись специалисты из «Минервы». Текст состоял из чередующихся сообщений двух людей друг другу. Можно было предположить, что это Анжела и Рот, но имена указаны были так, что разобрать он не мог. Они представляли собой лишь группы букв и цифр со значком @ посередине и. com – в конце. Каждое отдельное сообщение вплоть до самого последнего с левой стороны было выделено вертикальной чертой. Каждая последующая строка начиналась на один пробел правее, так что самое нижнее сообщение занимало менее половины ширины страницы. По времени оно было самое раннее, от Анжелы. В нем она как бы прощупывала возможность снова возобновить отношения. По стилю Ричер чувствовал, что она очень волнуется. Испытывает тревогу и трепет. Последнее послание, располагавшееся на самом верху листа, написанное утром в воскресенье, тоже было от Анжелы. Тон его уже был совершенно неживой. Подавленный. И без того робкая надежда ее, видимо, совсем угасла. Осталось лишь с трудом скрываемое отчаяние. Плюс намеки на то, что она не выдержит больше одиночества. В точности как говорил Хэрвуд.
Ричер опустил бумагу.
– Если Анжела приехала сюда, чтобы встретиться с Ротом, где ее сумка? Где ее машина? – спросил он.
Хэрвуд взял листок и положил его обратно в папку.
– Сумка была в ее машине. Машина на стоянке. На самой первой, если въезжать в город с востока. Откуда она и приехала.
– А я своими глазами видел, как тот человек забрал ее сумку. Потом ее, скорее всего, подбросили к ней в машину. В сумке был конверт?
Хэрвуд быстро просмотрел свои записи:
– Нет. Там был бумажник. Ключи. Кое-какие личные вещи. Но ничего похожего на конверт не было. Почему вы спрашиваете?
– Не важно. Чем вы объясняете кровь?
– Какую кровь?
– Кровь на сумке. Одна сторона ее была залита кровью.
– Об этом никаких записей нет. С чего вы это взяли?
– Я сам ее видел, своими глазами.
– Но как? На черной коже крови не разглядеть.
– Сумка была рыжевато-коричневая. И сделана не из кожи.
Хэрвуд снова заглянул в свои записи:
– Кожаная. Черного цвета.
– Ее подменили. На более приличную.
– Вы можете это доказать?
– А что вы скажете о ребенке Анжелы?
– Откуда вы знаете, что у нее был ребенок?
– Догадался.
– Она договорилась с соседкой, – сообщил Хэрвуд. – Эта женщина частенько присматривала за девочкой.
– У них договор на постоянной основе? Она ей приплачивала? Или, может быть, даже оформила документы об удочерении? Отдала ей любимые игрушки?
– У меня только та информация, которую мне прислали полицейские из Миссисипи, – пожал плечами Хэрвуд.
– А как насчет «БМВ»?
– Тут другая проблема, – покачал головой Хэрвуд. – Номера, что вы мне дали, зарегистрированы на жилой автоприцеп «додж» в Оклахома-Сити. Владелец вчера был на работе. У него есть квитанция с парковки. Где отмечено время, а также фото прибытия и отъезда автомобиля.
– Хорошо. А где стреляные гильзы? Я шесть раз выстрелил в ту машину.
– Криминалисты прочесали весь переулок. Ни одной не нашли.
– Тогда проверьте мои руки на следы пороха.
– И что это докажет? Что вы стреляли из пистолета? Ну стреляли из какого-то пистолета, но не факт, что по машине, тем более что и она пропала.
– А пожарная лестница? Это ведь неоспоримый факт.
– Да, она рухнула. Это факт. Но почему? Тоже неизвестно.
– Послушайте, Ричер. Я уже задавал все эти вопросы. И мне велели прекратить. Прямо и недвусмысленно. Дело закрыто. Я пришел к вам лишь для того, чтобы сообщить об этом. Визит, так сказать, вежливости.
– В таком случае, думаю, на этом закончим. В какой стороне дверь, вам известно.
Хэрвуд не двинулся с места.
Ричер выждал с полминуты, потом встал и бросил ключ от номера на кровать.
– Сделайте одолжение, – сказал он. – Когда будете выходить, отдайте его дежурному администратору.
– Погодите, – отозвался Хэрвуд. – Я пришел, чтобы… В общем, я пришел не просто из вежливости.
Ричер снова сел.
– Если честно, мой начальник хочет, чтобы вы не вмешивались в это дело. Он считает, что от вас одни только проблемы.
Поделиться книгой: