Над полем Куликовым

К. С. Л

Над полем Куликовым

Пролог

Пролог.

Серёга спал. Спал, а в уголках губ у него время от времени мерцала улыбка. Даже не улыбка, а намёк на улыбку. На эту улыбку с удивлением косились два агента NIS, что сидели по бокам от кресла Серёги. Им было чему удивляться. Агенты депортировали Пак ЮнМи из Японии в Корею. После передачи ЮнМи японской стороной сразу на трапе перед входом в корейский лайнер агенты надели на Серёгу наручники, демонстративно показывая, что с ЮнМи в Корее никто считаться не будет. Но ЮнМи почти сразу после взлёта уснула и на её лице время от времени появлялся намёк на улыбку. Агенты NIS переглядывались друг с другом: — «Неужели эта Агдан настолько тупая, не понимает, что её из аэропорта повезут сразу в тюрьму?» Никто не защитил её в Японии, тем более, никто не защитит в Корее. Президент до сих пор зол на ЮнМи за интервью по выходу из Анян. Нет, чтобы поблагодарить за заботу, добавить перед выборами очков к репутации, наоборот начала ругаться. Сколько сил было потрачено, чтобы компенсировать это дурацкое интервью.

Вот теперь Агдан за все свои выходки в Корее сполна ответит. Тюрьма по ней плачет.

В середине полёта, когда стюардессы начали разносить еду, агенты разбудили ЮнМи, планируя поиздеваться над девушкой. Они хотели, чтобы Агдан ела в наручниках, но она от обеда отказалась. От укоряющего взгляда Агдан агентам NIS стало не по себе.

Но они упрямо себе твердили: — «Вот теперь Агдан за все свои выходки в Корее сполна ответит. Тюрьма по ней плачет.»

Глава 1

Глава первая.

За три месяца до этого полёта.

Время действия: тринадцатое июля, после поездки в «Omotesando Hills», ближе к вечеру.

«Мысли на лестнице».

Меня вернули в больничную палату. СунОк и ЁнЭ ждут отчёта по переговорам с японцем, что я решил. А мне надо не спеша подумать, всё взвесить. Есть у меня такая черта, не знаю хорошая или плохая. В стрессовой обстановке у меня мысли путаются. Если надо быстро принять решение, то я такое напринимаю, или наболтаю, что потом сам удивляюсь себе: — «Это надо же такое учудить».

У психологов даже термин есть "Лестничный ум". Так говорят, когда уже после того, как ты закончил неудачный разговор, в голову приходит мысль, а как можно было бы ответить, чтобы разговор закончился лучше. Это связано с тем, что в стрессовой ситуации мозг защищается от перегрузок и начинает хуже работать.

Теперь же можно всё обдумать, за одно пересказывая девушкам предложение господина Такаси Акиро.

— Прежде всего, — говорю, обращаясь к ЁнЭ, — меня насторожило, что тебя посадили у входа и сунули стакан воды, как бедной родственнице. А ты мой человек. Неуважение к тебе потом может вылиться, что о меня будут вытирать ноги. Поэтому буду вспоминать предложения господина Такаси, а потом будем вместе анализировать.

— Мы обсудили то, что я выехала нелегально, находясь под подпиской о не выезде. Акиро говорил, что это возможно ошибка, так как меня выпустили. А если не ошибка, то надо начинать неспешную переписку с соответствующими службами Кореи. Лучше эту переписку вести из Японии, имея материальную и моральную поддержку. Тут Такаси прав, если не учитывать, что спецслужбы Кореи ко мне не ровно дышат. Возможны провокации. Например одна инстанция наобещает, а как прилечу, другая посадит в Анян.

— И ещё. Премьер министр Японии как-то подозрительно себя ведёт. Не подписывает прошение императору о предоставлении гражданства за особые заслуги перед Японией. И спец службы Японии всё время что-то кроят. Предлагают доказать, что я Мяу — Каннон, чудеса им показывать надо. Поэтому вполне возможен шантаж депортацией в Корею, или даже действительно депортируя. Я ведь опасна, неизвестно где ещё и какие чудеса покажу. От такой лучше держаться подальше, вдруг чудеса будут плохими.

— Поэтому переписку с Кореей начинаем, но особо ни на что не надеясь.

По очереди смотрю на СунОк и ЁнЭ. В ответ те кивают, соглашаясь с моими словами.

Тут приходит в голову мысль, которой спешу поделиться.

— Если совсем припрёт, то можно обратится в посольства США, Франции, России, где спросить о возможности получить гражданство. Такой поход по посольствам заинтересует фанатов и неизбежны вопросы журналистов. Тут можно пожаловаться, что премьер не подписывает прошение.

— Но это на самый крайний случай. Поход по посольствам может сработать как в положительную, так и отрицательную стороны. Такой демарш вызовет политический кризис и премьер может уйти в отставку. Следующий премьер будет на нас волком смотреть и мечтать, как от меня побыстрей избавиться.

— Нам политический кризис надо? Нет совсем не надо! — по очереди смотрю на СунОк и ЁнЭ. Те в ответ застыли как испуганные суслики.

— Поэтому это будет пожарный вариант, который скорее всего не применим. — Девчата с облегчением кивают. — Но знать вы о нём должны.

— Теперь следующий вопрос. Такаси Акиро-сан предложил через три или четыре месяца провести концерт в Токио Доум. Ориентировочный доход от концерта тридцать пять миллионов долларов. Моя доля после всех выплат, в том числе и налогов шестьдесят процентов. Это больше двадцати миллионов долларов. Подозрительная сумма, учитывая, что в Корее подоходный налог тридцать пять процентов, тогда в пять процентов входит аренда концертного зала, оплата подготовки концерта, и доля «Sony music Entertainment». Может Акиро-сан считает японские налоги, и что я к тому времени получу японское гражданство.

— Хорошая сумма, возражения есть? — опять смотрю на девчонок, ожидая ответа.

Те, завороженные суммой только трясут головой, пытаясь прийти в себя, произносят что-то типа — «Брр».

— Если я правильно понял, то возражений нет? А вот у господина Такаси есть. У меня не урегулированный финансовый спор с дикими бабами из «FAN Entertainment» на десять миллионов. Акиро-сан сказал, что с таким прицепом никто не будет рисковать и проводить концерт. Поэтому господин Такаси предложил урегулировать этот спор с FAN ещё до начала подготовки концерта. Надо заключить договор, что FAN не мешает проводить концерт, а я после концерта выплачиваю десять миллионов этим клушам, спасая их от банкротства в этом году. По слухам они уже стали сокращать персонал, так как на зарплату денег не хватает.

— Что думаете? — жду ответа от СунОк и ЁнЭ.

— Концерт надо проводить, двадцать миллионов на дороге не валяются. — первая отмирает СунОк. — Даже пусть пятнадцать, если будут налоги в Корее.

Смотрю на ЁнЭ та как-то мнется, но молчит.

— Я против концерта — возражаю СунОк. — Для подготовки концерта нужно взять на себя обязательство на десять миллионов перед FAN. Учитывая не понятную возню вокруг меня корейских и японских спецлужб риск становится слишком большой. Та или иная спецслужба, или сразу обе концерт могут сорвать, а обязательства на десять лимонов останутся. Учитывая, что корейские суды ко мне неровно дышат, может статься, что я буду должна FAN не десять, а все двадцать миллионов. Нет, риск слишком большой.

— Да какой риск — возражает СунОк. — Представь двадцать миллионов! М-м-м. — Стонет моя нуна.

— Да хотя бы не дадут рабочую визу, или затянут сроки выдачи. И Всё, концерт сорвался, я в долгах, как в шелках.

— Причём тут шелка? — пытается возражать СунОк.

— Немецкая поговорка, — привычно отбрехиваюсь я. — По сути возражения есть? Или брильянтовый дым глаза застил?

Вспоминаю, как меня надул СанХён, когда обсуждали первый договор в "Голден Пэлас". Тогда зашла речь о штрафах за то, если я буду бегать за мальчиками, не дай бог забеременею. Он тогда сказал, что лучше всего спасает не кольцо на руке, а штраф в миллион долларов. Да хоть десять, ответил я, имея в виду мальчиков и беременность. А СанХён не будь дурак вставил этот штраф в договор за любой проступок, не только за беременность. А я это как-то пропустил, не собирался нарушать правила. Теперь имею от FAN то что имею, — конские штрафы в десять миллионов. Век живи, век учись. Вот теперь Такаси хочет ещё одно обременение в десять миллионов на меня повесить.

Босс — привлекает к себе внимание ЁнЭ — Есть еще вариант. Можно создать благотворительный фонд «В помощь айдолам, попавшим в затруднительные обстоятельства». По корейским законам до тридцати процентов фонда можно тратить на зарплату. Тогда рабочей визы вам получать не надо. Вы на прошлом благотворительном концерте выступали без рабочей визы.

— Идея интересная. Я за, но кто организует фонд и станет её председателем? Онни у тебя рабочая виза есть? — смотрю на СунОк

— Нет, я по туристической въехала, вернее без визы, — потом глянув на меня, поясняет, — у нас с Японией безвиз.

Думаю, ну и слава ГуаньИнь, уж очень характер у нуны паршивый, на Плюшкина смахивает. Уж, очень она экономная, как вспомню, свои же деньги выпрашивал, и как сеструха не хотела отдавать.

— Ну а у тебя? — спрашиваю ЁнЭ, — ты же сюда работать ехала?

— Да виза есть, — отвечает и мнётся, — вы хотите мне такие деньги доверить?

Смотрю на ЁнЭ, вопрос конечно интересный, главное, надо решить, доверяю ли я ей. Спешить не будем, пускай даст проект устава этого общества, а мы с СунОк внесём поправки. И если всё устроит, то будут решены многие проблемы.

— Предварительно я за. — отмираю, после длительного рассматривания ЁнЭ. — но чёрт скрывается в деталях. Подготовь устав. За основу возьми устав благотворительного фонда «MIR», который основали президент с подругой. Там где-нибудь спрячь фразу «В помощь айдолам, попавшим в затруднительные обстоятельства». Предусмотри попечительский совет, который будет решать куда будут распределяться средства фонда. Текущие траты будет определять председатель фонда, например плата за аренду помещений, зарплата сотрудникам в пределах ранее определенной попечителями сметы. Председателем планирую поставить ЁнЭ.

Более детально обсудим втроём, когда будет проект. — упреждаю возражение СунОк.

— И ещё пожелание, если не будет возражений. В сотрудники фонда принимать моих фанатов из «Red Alert», может ГаБи ввести в попечительский совет.

— За работу друзья! Когда будет готов проект устава?

— Если за основу взять устав фонда «MIR», то часа через два, три. — ЁнЭ пышет энтузиазмом.

— Тогда, если вас пустят в больницу, прощаюсь с вами до вечера, или до утра. Завтра всё равно выписываюсь.

— Да, чуть не забыл, — обращаюсь к ЁнЭ. — Мысль мелькнула, отложил на потом. Можешь ли ты связаться с КиХо, перетащить его в наш фонд. Без него эти две дуры из «FAN Entertainment», к концу года точно разорятся и мы сможем купить FAN. Тогда можно будет КиХо поставить во главе корейского лейбла, а ЧжуВона замом или наоборот, как договоримся. Что-то Чжу телится, всё ещё бизнес-план не прислал.

— Не знаю, но очень буду стараться — кланяется ЁнЭ.

— Ладно это не к спеху, в начале надо фонд зарегистрировать.

На следующий день уже в гостинице.

Проект устава ЁнЭ притащила ещё вчера в больницу. Решили не торопиться, ознакомиться, вдумчиво почитать. Вот теперь в гостинице собираемся обсуждать.

— Заседание начинается, господа попечители. Парадом буду командовать я — решаю пошутить. Жаль, эту шутку никто здесь не поймёт.

— У кого какие будут замечания по уставу? Решение принимаем втроём большинством голосов.

Вижу нуна кривится, не нравится ей, что она тут не главная. А меня всё устраивает, будем решать все вопросы оперативно, без выноса мне нуной мозга.

— Первый вопрос, — вводим в устав попечительский совет. Единогласно.

— Я за то, чтобы в попечительском совете было два человека. — пытается перехватить ведение заседания СунОк. — Всё-таки фонд это семейное предприятие.

— Я против, — сразу возражаю. — Вспомни, как мы спорили, можно ли тратить деньги, которые я заработал. И там речь шла о тысячах, теперь миллионы. Да мы погрязнем в спорах, ты мне и воны потратить не дашь. Будешь держать ЁнЭ в черном теле, дав ей минимальный оклад. Очень против двоих.

Как и ожидалось, предложение было отклонено большинством голосов.

— Следующий вопрос, — продолжаю я, — будем ли вводить в попечительский совет ГаБи и ЧжуВона, если они согласятся? — все за, но нуна опять морщится.

Так и голосовали по всем пунктам устава.

Утвердили и отправили ЁнЭ разбираться, где благотворительный фонд лучше регистрировать в Корее или Японии, а потом фонд надо будет официально зарегистрировать. С интернетом это легко. В Корее заявительный способ регистрации. Собираешь необходимые документы, или их заверенные электронные копии. Посылаешь их в соответствующий государственный орган, и всё. Через два дня тебе приходит сообщение, что ты зарегистрирован, что ты теперь капиталист. В Японии, скорее всего, сложнее. Японские бюрократы требуют, чтобы электронные документы дублировались бумажками, заполненными от руки. Но мы в Японии, прорвёмся.

Под занавес я задал ещё один вопрос, — где живут СунОк и ЁнЭ, сколько платят за номер и на какой срок нам троим хватит денег, чтобы жить в этой гостинице.

Видя удивлённые взгляды девушек, пришлось пояснить.

— Такаси снял этот номер на время ведения переговоров. Так как мы решили, что проводить концерт на его условиях весьма рискованно, то переговоры сегодня закончатся и надо будет съезжать. Вот дождусь Такаси, откажусь от десятков миллионов долларов и съеду.

— Выдавайте страшную тайну, на какой срок жизни в Токио у нас хватит денег, прежде чем пойдём побираться. Имейте в виду, что в случае чего я могу пожить в монастыре. Надеюсь бхикшупомогут устроится.

— Если, как сейчас, по одной в номере, то оставшихся денег хватит на десять дней. Если по двое в номере или по трое, то надо цены смотреть и есть ли в нашей гостинице номера на троих. — ЁнЭ уткнулась в планшет.

Через несколько минут она сообщила, что если брать номер на двоих, то денег хватит, при строжайшей экономии, примерно на три недели, а номеров на троих в этой гостинице нет.

— Искать не надо, — останавливаю я своего менеджера, или уже президента нашего благотворительного фонда? Звонкую должность выбрала для себя ЁнЭ. Решаю подколоть и добавляю, — госпожа президент.

ЁнЭ немного смущается, но с достоинством кланяется, мол слушаюсь большой босс.

Большой босс это потому, мы с СунОк можем снять её с этой должности, если наши с нуной мнения о ЁнЭ совпадут. Ни я, ни СунОк в одиночку не можем менять людей на высших должностях фонда. Интересно, как теперь СунОк будут звать, — Большая боссиха?

Ладно, как-нибудь разберёмся. По мне хоть расписным горшком её назови, лишь бы нос не задрала.

Решил даже вещи по шкафам не раскладывать, ждать Такаси.

Этот же день. После обеда.

— Как ваше впечатление от гостиницы, Агдан-сан? Всё ли устраивает?

— Большое спасибо за заботу Такаси-сан. Номер великолепный, но к сожалению я вынуждена его покинуть. — забрасываю удочку. Хочу проверить серьёзность намерения Такаси в отношении меня. Захочет ли перебросить всю ответственность за концерт на меня. Может он из тех, кто мягко стелет, да жестко спать.

— Что случилось? Вас что-то не устроило в гостинице Агдан-сан? Она подобранна как вы хотели что бы было зелено и тихо. Одно ваше слово и можно поменять гостиницу.

— Ну что вы, ничего не случилось. Просто мы договорились, что я живу в этой гостинице, пока мы не договоримся о концерте. Так вот, я решила не выступать с концертом. Учитывая, что спецслужбы устроили вокруг меня какую-то странную возню, очень большая вероятность, что они сорвут концерт. Придерутся к какому-либо пустяку и сорвут, а «Sony music Entertainment» уже сделает много миллионные затраты для подготовки концерта. Нет я не могу себе позволить так подводить вас Акиро-сан и Сони. — внимательно смотрю на реакцию Такаси на мой демарш. Такаси в начале демонстрирует глаза совы, потом постепенно приходит в себя, глаза приобретают обычную, узкоглазую форму.

— Может вы преувеличиваете, и спецслужбы не планируют против вас ничего плохого? Подпишете пару бумаг и всё успокоится.

— Может вы и правы, уважаемый Такаси-сан, но рисковать вашим добрым именем я не хочу. — чуть помолчал и начал уводить разговор интересную для меня сторону.

— Вы ведь знаете, что моего дядю обвинили в контрабанде? Но сейчас, вспоминая его поведение, во мне всё больше растёт убеждение, что дядя был офицером корейской разведки. Был подставлен своим начальством, которому потребовалось прикрыть какие-то свои ошибки. О таком случае я написала сценарий фильма во французской разведке. Французской для того, чтобы NIS раньше времени не всполошилась. Может вы и правы и корейская разведка против меня ничего не имеет. Тогда Сони вместо концерта получит отличный фильм, но если дело не ограничится штрафом и меня снова посадят в тюрьму, то прошу написать в титрах перед фильмом, что он посвящается моему дяде.